Текст книги "Хроники Алмазного камзола"
Автор книги: Виктор Берсенев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)
Проведя несколько глубоких выпадов, Серж сделал неприятное открытие: юноша мягко по кошачьи уклонялся, и, более того, сохранял угрозу внезапной атаки, демонстрируя максимальное хладнокровие и концентрацию.
Платон твёрдо решил воспользоваться представившейся возможностью. За исключением небольшого числа людей, чьи интересы напрямую связаны и фигурой президента корпорации, многие вздохнут с облегчением, прочитав в газетах некролог автору высоких цен на гелий. Победитель схватки станет олицетворением избавления империи от диктата корпорации HELIUS.
Платон вспомнил слова маэстро: «Согласитесь с противником, согласитесь во всем. Прими всей душой его точку зрения. Стань его другом, родным, и только тогда сможешь возненавидеть во всей своей окончательности и ослепительной ярости. Оттого что нет больней предательства, чем предательство родного человека».
Платон начал дышать в ритме Сержа, несмотря на то, что их техника отличалась, противники двигались в смертельном танце с чарующей зрителя синхронностью.
Стройный ритм оркестра прерывался ударами камней о прочнейшее наностекло купола, казалось, песчаная буря только набирает силу, только примеривается к постройке, чтобы снести её навсегда.
Серж несколько раз попытался вывести из равновесия князя, приняв за лучшее публично унизить его, принудив к капитуляции, но стилет раз за разом находил пустоту. Гордость, или, точнее, гордыня, не давали понять очевидную вещь, очевидное положение вещей: князь ничуть не уступал ему в балансе, а напротив, находился в лучшей форме, что было абсолютно невозможно.
Неравномерный стук булыжников прекратился и перешёл в ровный шелест песка, струящегося шершавыми красными лентами, сквозь которые прорывались размытые пятна атмосферных разрядов с частыми искрами на металлических элементах здания.
Наконец князь, совсем приучивший Сержа к плоским перемещениям стиля Апулии, внезапно делает шаг назад, вытягивая на себя оппонента, и тут же, едва коснувшись пола, блестящей перчаткой опускает чилийский стилет Сержа. Уже в стиле танго, максимально свернувшись относительно бёдер, выставляет ботинок от Mario Bruni вперёд. Из-за спины по широкой дуге сверху, сметая вскинутую руку, словно бог мщения Вали, вонзает кортик авиаторов в ярёмную вену Наомы-младшего. Развернувшись со скрипом на носке за спиной наносит последний сокрушительный удар в основание черепа. Бездыханное тело главы корпорации падает с застрявшем между позвонками кортиком с чёрным алмазом, заливая пульсирующей тёмно-красной кровью жёлтый паркет.
Рёв урагана внезапно стих. В глухой и вязкой тишине Ферапонт разогнал лучи прожекторов по залу, пробежался по рядам и свёл их вместе на участниках драмы. Партнёрши дуэлянтов, всё это время безмолвно взиравшие на кровавое действие, кинулись к мужчинам, одного из которых коварная судьба пощадила, а другому подарившая блаженство смерти.
9. Цена победы
Имперские дредноуты вошли в разряженную атмосферу Марса, разгоняя в стороны остатки пыльной бури силовыми экранами. Вытянутые серые треугольники накрыли тенью: купол театра, пирамиды, туннели и ближайшие дюны. Из распахнутых трюмов под вспышки плазмы нескончаемым потоком начали выгружаться гвардейские штурмовики. Десантные катера с шипение выбрасывали в песок металлические лапы, чтобы немедленно развернуть готовые к бою орудия.
Вооружённая охрана, погрузившись с мёртвым телом Наомы-младшего на броневики, умчалась в сторону планетарного филиала корпорации HELIUS.
Расторопный Ферапонт вывел с помощью голограммных проекторов мою сияющую физиономию сразу после кульминационной сцены, где князь застыл над поверженным противником:
«Итак, дамы и господа! Вы стали свидетелями небывалого, почти мистического действия, когда сильные мира сего принесли в жертву богу Марсу всего лишь одну единственную жизнь, жизнь президента корпорации HELIUS Сержа Наомы-младшего. А ведь мог получить тяжёлое ранение или погибнуть князь крови Платон, будущий Император Арнов, но, к нашему счастью, этого не случилось!
Я пока не знаю, как это событие отразиться на жителях системы Солнца. Что, что изменит поступок одного единственного человека во Вселенной? Но со всей очевидность можно сказать, что вы, именно вы, присутствовали в прямом эфире на исторической дуэли эпохи Пантелеймона IV. Об этом событии будите рассказывать своим внукам, а они с завистью слушать и завидовать».
***
В окружении генералов на красный песок из парадного катера вышел Его Величество Пантелемон IV. Император оглядел стройные квадраты полков, выстроившиеся на театральной площади в колонны. Сбылась многолетняя мечта, пал Марс, непокорная планета. Наследник превзошёл все ожидания. Удачно, очень как удачно, отвлёк внимание на дуэль, рисковал, конечно, но Марс стоил того. Лучшего повода и найти трудно. Защита князя крови Платона! Охо! Отличный подарок старику!
Наследник основателя корпорации HELIUS оказался весьма недалёким человеком. Ввести частную военную компанию на территорию Марса и захватить театр ‒ явно переоценил своё влияние.
По керамограниту на многотонных боевых платформах приблизилась делегация сановников Марса во главе с генерал-аншефом:
‒ Поздравляю с блестящей операцией император! Ещё немного и этот прохвост Серж разорил бы нашу экономику навсегда. Надеюсь, оккупация продлиться недолго?
‒ Ну, что вы? Я думаю, мы сможем прийти к соглашению. Сейчас империи ещё одна война не нужна.
‒ А с кем конфликт, позвольте узнать?
‒ Неужели вы подумали, что со смертью этого мальчишки неприятности закончатся? Напрасно, батенька, напрасно… Корпорация некуда не исчезла. Совет директоров контролирует добычу гелия. Если в ближайшее время не удастся захватить рудники Луны, а корпорация возвела там мощнейшие укрепления ‒ Пояс Жизни ждёт экономический коллапс.
‒ Так что мобилизация?!
‒ А наследник великолепен! ‒ перебил император
‒ Более чем. Удивил до невозможности. Храбр и расчётлив. Поздравляю с достойным преемником. Чего не скажешь о погибшем танцоре Серже, по правде сказать, его отец Наома Зетгер обладал звериным чутьём на подобные манёвры!
‒ Марс готов вступить в коалицию? ‒ внезапно спросил Пантелемон IV.
‒ Обязательно!
‒ Тогда империи необходимы стратегические запасы гелия на нужды объединённого космического флота.
‒ Подождите, так мы союзники или вассалы?!
‒ Вы готовы остаться генерал-аншефом или назначить более лояльного правителя? Решайте немедленно! – произнёс император стальным голосом.
Убелённый сединами генерал пошевелил механическими пальцами протеза, который заменял руку, потерянную во время войны с империей, окинул грустным взглядом бесконечные квадраты штурмовиков:
‒ Напрасно мы разрешили войти дредноутам империи в атмосферу. Вынужден подчиниться. Новую войну экономика Марса не выдержит. ‒ генерал-аншеф опустился на колено перед императором Пантелеймоном IV и протянул шпагу в знак покорности победителю. Вслед за ним опустились офицеры генерального штаба, их адъютанты и рота охраны.
VII. Ребёнок принцессы Ти
Желания приобретают настоящий смысл только в головах безумцев.
Маэстро Ленар
1. Побег с Нибиру
Замечательно Его Величество Пантелемон IV придумал заболеть, чтобы усыпить бдительность врагов, сам тем временем спланировал захват Марса. Взял самурайской хитростью: одним ударом обезглавил HELIOS и вернул под контроль империи бывшую колонию.
А князь ловко играл в ученика. Семейка! Меня просто-напросто использовали. И ведь какой план сотворили: научить князя танцевать для того, чтобы затеять соревнование с неопытным в интригах Наомой-младшим и убить. Какая самонадеянность! Но ведь сработало. Теперь, как я понимаю, следующая на очереди планета, это Нибиру. Император ничего не делает просто так, иначе зачем он согласился принять учиться в университет Пальмиры инопланетянку?
Древняя раса живёт обособленно и никого к себе не пускают. То, что принцессу отправили на Землю, является совершенным исключением. Мотивы подобного решения не ясны. И вот я лечу в гости на Нибиру, благодаря, официальному приглашению правительства.
Вызывают насторожённость идеи принцессы, впрочем, я не оригинален. Любого человека удивляет образ мыслей туземных народов, а тут вовсе инопланетянка. Бесы, которые прячутся под вполне невинным обликом, зачастую могут изменить представление об ужасе в невинную шалость. Потом вполне обычный человек может увидеть вещи настолько страшные, что мысль о самоубийстве покажется желанной для избавления от кошмаров.
Нибиру всегда будоражила воображение обитателей Пояса Жизни. Несмотря на чрезвычайную вытянутую орбиту, когда Нибиру летит сквозь холодный космос тысяч лет вдали от Солнца, обитатели планеты приспособились к отсутствию живительного излучения и нашла способы, чтобы обогревать Нибиру. Любопытство просто-таки съедало меня, по сути я был первым, кто увидит загадочную двенадцатую планету.
Изящно преодолев непредсказуемые кометы и трансплутоновые карлики моя замечательная «Модлен» в сопровождении монитора капитана Блюм Тора устремилась навстречу облаку Оорта, на фоне которого поблёскивала янтарной атмосферой планета Нибиру.
Толстый слой нанорепликаторов из золота расступился, пропуская к поверхности космическую яхту. Планета превосходила по размеру Землю в несколько раз, но, пожалуй, была и во столько раз прекраснее. Хотя, трудно сравнивать столь непохожие миры, однако, мне показалось, что попал в бесконечно родное и давно позабытое место, в котором вырос, и откуда уехал навсегда, создав новую реальность, лишённую очарования детской защищённости, где каждый уголок был знаком до разбитой коленки, и где осталось навсегда тепло материнских рук.
‒ Принцесса, и зачем вы, позвольте узнать, покинули этот рай. Променяли на Землю с её вечными войнами и испорченной экологией? Например, будь моя воля, ни за что, ни за какие коврижки не уехал бы отсюда. Вы только посмотрите на эти бескрайние зелёные леса, горы и океаны! Чистый восторг и двести тонн чёрной зависти. Как вам удалось создать столь идеальный мир, без промышленности и вредных производств?
‒ Меня никто не спрашивал, но я особенно не спорила, уж очень хотелось посмотреть, что там в космосе, среди звёзд. Нас встречают, смотрите, ‒ принцесса показала на людей у трапа и две шеренги здоровенных рептилоидов в парадном строю.
Здания столицы, ‒ это гроздья шаров разного диаметра, соединённых прозрачными гофрированными туннелями, наподобие марсианских, с редкими вкраплениями ослепительно белых прямоугольников, сдвинутых в беспорядке относительно друг друга.
‒ Итак, вот он, знаменитый импресарио, собственной персоной, ‒ приветствовал мужчина в парадном мундире с высоким воротником, шитым золотом. – Гостей у нас вовсе не бывает. Только благодаря настойчивости принцессы решили сделать исключение.
‒ Знаете, всё никак не удаётся оставить спорт. Здесь у вас счастье, причём счастье навсегда. Живёте далеко, ни с кем не воюете. Летаете себе в безвоздушном пространстве, словно ангелы.
‒ Ну, ну, не скажите. Иногда и у нас случаются обстоятельства. Вот недавно сбежала любимая мексиканская ксоло принцессы, так целую экспедицию организовали для поимки. А она, собачка, у неё в спальне пряталась. Столько переживаний было. Ведь расстроилась бы хозяйка, не найдя свою любимицу.
‒ Господи, как я вас понимаю. Тоже потеряли недавно одну рыжеволосую барышню, но ведь нашлась. Кстати, принцессу.
‒ Ах, вы об этом. Действительно, странная история со многими вопросами.
По правде сказать, ваше участие в освобождении позволило сделать выводы. Да-с!
‒ Вот занятно! И что, интересные идеи? – я был заинтригован.
‒ Мне импонирует, как смело вы поступили, прилетев к похитителю на переговоры.
‒ В действительности, хотелось сбежать на Землю в поместье на мангровых болотах. Но я сказал себе: «Ленар, если не ты, то кто?»
‒ Вы, наверное, не знаете, что правительство у назначает Верховный Совет Хаттов и нас имеет представительские функции. Моя семья ничем не владеет. Поэтому вся эта возня с гелием лишена всяких оснований!
‒ Но позвольте! А зачем тогда эта помолвка с князем Платоном?
‒ Тонкий дипломатический ход, чтобы оградить дочь от ненужных контактов, не более того. Это была моя личная просьба к императору Пантелемону IV. О какой свадьбе может идти речь, если планета удаляется от системы Солнца и вернёмся через три тысячи шестьсот лет. Боюсь, что за это время у вас многое измениться.
‒ Тогда погоня женихов за гелием лишена всякого смысла?
‒ Как сказать, грузовые корабли никто не отменял. Но так могут думать только люди, живущие в стабильном мире. У нас нет под боком Солнца, и мы вынуждены бережно относиться к ресурсам планеты. Император Пантелемон IV прекрасно об этом знает.
‒ Вот радости то будет молодому князю. Он на вас делал ставки.
‒ В Совете рассматривали подобный вариант, но на данный момент решение не принято.
Вот, если думать над правдой, то можно совсем её потерять. Сколько нужно обстоятельств, чтобы переменить человека? Причём, переменить не сейчас сиюминутно, а в перспективе и окончательно! Например, хозяева Нибиру заселили Землю homo sapiens с малюсенькой такой жизнью, чтобы добывать полезные ископаемые, а не подавлять бунты вдруг поумневших людей. Прилетели арны и сделали большой привет вполне удачному проекту, захватив понравившуюся планету. Теперь никто не знает, что делать с человечеством, у которого жизнь укладывается в несколько взмахов ресниц перед вечным сном.
Счастье, ‒ это такая капризная субстанция, что перестаёшь доверять собственному себе, когда видишь чужие удовольствия. Что важнее – бесконечно длинная жизнь, когда ощущения перестают тебя беспокоить, оттого, что на месте души образовался монолит из триллионов воспоминаний или краткий миг бытия, где каждый вздох может стать последним и ты спешишь делать ошибки? Что пронзительней? Задача с кренделем? Вот и я в полном смущении…
‒ Маэстро, тут у меня ребус образовался, ‒ Ферапонт появился на пороге комнаты в совершенно смущённой форме.
‒ И-и? – издал я, и начал ждать продолжения.
Глубокий вздох, затем выдох и тишина. Поняв, что неудобный текст застрял в речевом аппарате, предложил бокал абсента. Уставившись на горящий сахар неподвижным взглядом, секретарь наконец выдавил из себя:
‒ Принцесса беременна. Вот…
Мне показалось, что пламя и не думает расставаться с тростниковыми кристалликами. Застыло, можно сказать, навсегда, изменив своему трепетному естеству.
‒ Да-а, обрадовал. А пораньше не мог сообщить. Нас теперь местным ящерицам скормят. И кто автор столь замечательной идеи? Или так случайно образовалась опухоль, причём не у неё в животе, а в твоей голове.
‒ Только узнал. Но это ещё не всё, ‒ вид у Ферапонта был совсем несчастный.
‒ Уничтожай уже. Что медлишь. Да, вот выпей, чтобы гадости легче было произносить, ‒ я протянул порцию зелёной жидкости, которую злодей немедленно опрокинул в себя.
‒ Нас отсюда никто не выпустит, это в планы хеттов не входит. Вы будете развлекать принцессу, а меня, и здесь вы правы, разумным ящерицам на корм.
‒ Час от часу не легче! Вот скажи, пожалуйста, почему, когда завалы образовываются, так исключительно благодаря твоей неугасимой энергии? И давно это у вас? Значит, злилась она на тебя под впечатлением? Впрочем, можешь не объяснять: психовала барышня.
‒ Жрицей её уже никто не сделает, коль не смогла справиться со столь простым делом. Делов то – не иметь детей.
‒ Так, а зачем надо было лететь на Нибиру? Или она только сейчас на свет появилась?
‒ Маэстро, только вы можете спасти нас, взмолился молодой человек.
‒ Ага, вот только как? Ты видел откормленных человечиной ящериц с секирами? Вот, то-то! Нам сейчас к «Модлен» никак не подобраться. А я не понял, что хочет принцесса? Любви или родины?
‒ И сам в лабиринте. Есть подозрение, что это хитрый шантаж. Но как проверить? Впрочем, я готов понести ответственность, ‒ глаза Ферапонта сверкнули отвагой идиота.
‒ Заметно, и сразу ко мне, носитель! Ладно, пошли к будущей маме. Послушаем её версию любви.
Казалось, что нас никто не ограничивает в передвижениях, в коридорах дворца стояла подозрительная тишина, словно все забыли о нашем существовании. Всё, конечно, ничего, но обидно: пригласили в гости и такое безразличие. В тоже время чувствовался во всём этом безмолвии подвох. По коридору неожиданно пробежала на двух ногах плащеносная ящерица и скрылась за углом. В комнатах принцессы летали паутины занавесок от сквозняка из открытых окон. Мы отправились по бесконечным лестницам с неровными ступенями на поиски хозяев.
‒ Ферапонт, ты где-нибудь встречал подобную архитектуру? Это ведь полная несуразица. Вот посмотри, ступень одной ширины и следом совсем узкая. Здесь многоножкой станешь.
‒ Маэстро, я тоже в изумлении. Если бы не занятия танцами, точно бы уже подвернул ногу.
‒ Это что комплимент или наглая лесть? Но всё-ровно угодил. Только тише, я что-то слышу.
Действительно, впереди раздалось мощное пение женского хора, потом душераздирающие клики людей.
‒ Нет, ну Африка полная! Ты посмотри, драконы кушать изволят!
На открытой площади с грубым сооружением посередине, напоминавшем усечённую пирамиду, вдоль уступов сидели рептилоиды со своими малышами. Ага вот и объяснение диспропорций в архитектуре. Неровные лестницы предназначались для мелких ящериц, снующих на четырёх лапах между крупными особями.
С высокой площадки на усечённой пирамиде слышался неприятный мокрый хруст костей и громкие человеческие крики, прерывающие красивое пение хора рыжеволосых девушек.
‒ Ферапонт, боюсь, что это не наш ресторан. Бежим сломя голову, пока не отгрызли по самые плечи.
Буквально за поворотом натолкнулись на главу правительства с неизменной свитой из рептилоидов с секирами.
‒ Ах, вот и вы. Извините за невнимание к гостям. Ежедневный завтрак Высших хеттов требует обязательного участия народа инков, ‒ правитель уставился на меня вытянутыми рубиновыми зрачками.
‒ Благодарю, что не позвали. Развлечения здесь оригинальные.
‒ Прислуживание за столом, ‒ почётная обязанность для инков Нибиру. К сожалению, метаболизм хеттов приспособлен только к человеческому белку и инки добровольно отдают свои жизни в обмен на покровительство и мудрость.
‒ И что, сердце не болит за души невинно убиенных.
‒ Напрасно ёрничайте, ваш сарказм здесь неуместен. Арны тоже едят всё, что растёт и движется: млекопитающих, рептилий, рыб, птиц, насекомых, не испытывая мук совести.
‒ Меня подкупает настоящая честность. Но ведь вы человек, как можно себе подобных превращать, извините, в еду для рептилий? Это чёрт знает, что такое!
‒ Не кипятитесь. Экий вы горячий арн! Посудите сами: если нет от человека никакой пользы, то он становиться обузой для общества. А каков результат от этого гуманизма? Усилия, которые могли быть направлены на прогресс, тратятся в пустую на содержание никчёмного существа, лишая ресурсов всю популяцию. А мы на Нибиру, не можем себе позволить транжирить впустую биоресурсы.
‒ Популяцию? Да тут у вас целая философия. Самое любопытное, что ваша правда существует здесь и сейчас, а моя в Поясе Жизни осталась. И что ваш симбиоз продуктивен?
‒ Более чем. Кстати, первых людей на Земле рожали женщины инки. Все социальные институты человечества создали Высшие хатты!
‒ Ничего не понимаю! И что теперь люди навечно обязаны инопланетным генетикам? Возьмите на завтрак мою филейную часть? Наверное, за это ваших хеттов попросили на выход с Земли. Арны себе подобных не кушают по утрам.
‒ Маэстро, инки тоже не едят сородичей. Напрасно вы так громко кричите ‒ хатты могут вспомнить про лёгкий полдник, чтобы взять энергию настоящего арна. Моего авторитета может оказаться недостаточно для сохранения вам жизни.
‒ Стоп, стоп, стоп я себе ещё могу пригодиться. Мы с Ферапонтом готовы к осмотру памятников Нибиру, назначьте, пожалуйста, в сопровождение сытых ящеров. Нервы, знаете ли, пошаливают. Тут у вас всё такое необычное.
‒ Да, да, мы стремимся к знаниям, ‒ поддержал секретарь. ‒ И это, мне на яхту надо метнуться, туфли парусиновые для прогулок взять и этот… фотоаппарат «Зенит»! Вот! Я быстро. Ферапонт произвёл мгновенный старт ахалтекинского жеребца к «Модлен», висящей над пропастью у базальтовой плиты. За ним кинулись охранники, но излишне медленно: ранним утром в спринте человек превосходил холоднокровных ящеров.
‒ Принцесса Ти вызвалась стать гидом по столице Нибиру, после экскурсии будет дан обед в вашу честь. Заодно познакомитесь с Высшими хеттами поближе. Поверьте, будите удивлены широтой познаний и нестандартным мышлением.
‒ Отлично, всегда мечтал стать говорящей отбивной, ‒ я счастливо улыбаясь, подмигнул Главному палачу соплеменников.
В это время Ферапонт успел забраться в рубку и включил круговой аннигилятор. С грохотом упали металлические лапы зажимов, намертво державшие судно. Взрыв антиматерии расколол причал, сделанный из монолитной скалы, но это было уже неважно: «Модлен» словно атомный ледокол «Ленин» резала зелёные плиты площади, превращая в зияющую пустоту прочнейший гранит. Я с трудом запрыгнул на посадочный штормтрап, спущенный Ферапонтом.
‒ Заводи турбины на полную, сейчас навертим им дырки в атмосфере. Я конечно люблю антропологию, но предпочитаю заниматься этим фигурально.
‒ Чем маэстро!
‒ Нравственным каннибализмом, придурок!
‒ Ого, да вы полны сюрпризов!
‒ И не говори. Кстати, где искать теперь принцессу?
‒ А не надо, ‒ раздалось из-за спины. ‒ Я сама обнаружилась. Что хотели без меня исчезнуть? – барышня плотоядно улыбнулась.
‒ Ферапонт, почему я не удивлён? Скажи, пожалуйста? Принцесса, можете внятно объяснить, что мы забыли на вашей гостеприимной планете? Беременность то хоть настоящая?
‒ Ну должна же я была проститься с мамой? Ребёнка мне не разрешили, так хоть поплакать на прощание удалось. Всё, Ферапонт, я ваша навеки, ‒ она протянула руки для объятий.
‒ Подождите, ещё надо вырваться из родственных объятий. Кстати, милочка, а не собираетесь ли вы произвести на свет: «Не то сына, не то дочь?». Вы об этом подумали? – не замедлил парировать булавочный укол насчёт поспешного бегства.
‒ От Ферапонта можно только ушастую ящерицу родить. И очень настырную, ‒ девушка потрепала оттопыренные уши будущего папы.
‒ Понятно, измором взял. А я всю голову сломал: как, каким образом простой смертный и принцесса Нибиру смогли этакое безобразие соорудить. Барышня, я уже придумал имя наследнику ‒ Гена.
‒ Это вы напрасно, могу и обидеться! Хотя имя доброе ‒ Гена.
Нет, это надо же, такая замечательная планета и с такими туннелями. Нет счастья во вселенной, сплошные шарики из калёной стали. А ведь какая благодать обнаружилось посреди холодного безмолвия? Целый мир в золотистой обёртке. Больше всего поражает безропотность человеческая перед смертью. Готовы муки адовы терпеть ради чужих идей, ради готовых истин. Ну кто, кто сказал, что ты, именно ты, приспособлен стать кормом?! Кто, как не ты сам это сказал, придурок! Прости господи, кричать можно, а пользы ноль!
Густой рой золотых жуков попытался остановить яхту, но против аннигиляции уже можно было ничего не думать. Оттого, что столкновение двух миров рождает только зияющую пустоту ужаса. Тучи насекомых исчезли в ярком пламени, оставив в атмосфере рваную рану. Израсходовав вчистую запасы гелия-3 на войну с оболочкой планеты, яхта беспомощно зависла на орбите в ожидании неприятностей.
‒ В этом заключался план великого маэстро, – воскликнула принцесса. – Побегав, отправиться на обед в качестве десерта?
‒ Ну принцесса, я не бесконечен, ‒ пробормотал в раздумье, разглядывая в иллюминаторе знакомый силуэт гвардейского монитора.
‒ Мы будем драться, ‒ громко заявил бесстрашный секретарь, выхватывая из ножен на стене коллекционный гладиус. – Вы же видели меня в деле. Порву на запчасти, ‒ и встал у двери, готовый к смертельной схватке за свою любовь.
Решительный настрой отважного секретаря пробудировал работу интеллекта.
‒ Ферапонт, есть идея, но лучше тебе за неё не знать. Закрой уши, пожалуйста. Нет, лучше иди в кубрик.
‒ И не подумаю, ‒ махнув увесистым мечом пару раз перед собой, юноша стал пристально всматриваться в приближающийся военный корабль. ‒ Говорите при мне, терять уже ничего, ‒ через плечо добавил «Идущий на смерть».
‒ Ну я тебя предупредил, без обид, ‒ сделав всё возможное для наивной души, продолжил, ‒ Принцесса, зная вашу вольную трактовку земных обычаев, хочу задать коварный вопрос. А не было ли у вас отношений интимного свойства с Блюм, так сказать, Тором? Уж очень он рьяно исполняет свои обязанности, я бы даже сказал, героически?
‒ Вы что себе позволяете, маэстро Ленар? ‒ барышня внезапно покраснела.
‒ Охо, вот и разберись в женских этикетках! Ну да ладно. Жить всё равно осталось до рассвета… Или всё же будем спасать неродившееся дитя? Ведь слопают эти ваши хатты с удовольствием нежное мясо младенца? Отвечайте! Уже некогда!
Иллюминаторы залил мощный свет прожекторов монитора.
‒ И что? – девушка явно решила запомнить на будущее мой шантаж.
‒ Хорошо, примем за положительный ответ. Тогда сообщите счастливому отцу радостную весть. Причём немедленно!
‒ Э-э, ‒ выдавила принцесса в растерянности и посмотрела на затылок отвернувшегося Ферапонта, не зная, что важнее.
Я подошёл к рации:
‒ Капитан, тут к вам приватный разговор, можете переключиться?
В рубке, наэлектризованной тревогой, из динамиков раздался щелчок тумблера и сухой голос произнёс:
– Слушаю.
‒ Вот, Ферапонт, учись, умный человек сначала говорит, а потом гладиосом размахивает, ‒ прочёл назидание и предоставил микрофон начинающей шантажистке.
‒ Дорогой Блюм, сомнений нет, он твой!
‒ Кто?
‒ Как кто? У нас будет сын!
‒ И что дальше? – прохрипел в растерянности капитан.
‒ Отец обещал скормить малыша Хаттам. Заправь гелием яхту и спаси нас!
Правильные ответы и приказы неизменно действует на людей решительных. Такое впечатление, что цинизм заразен абсолютно всем. Наши афиши окончательно испортили бедную девушку. Хотя представлять себе юное создание, кормящей по утрам человечиной голодных рептилий, у меня совсем не получалось.
Расстроенный Ферапонт аккуратно повесил на место римский меч, зачем-то поправил оружие несколько раз и с каменным лицом ушёл в каюту. Принцесса кинулась за ним.
2. Смерть на глубине
Доблестный капитан для спасения принцессы отдал до последнего грамма топливо с монитора, беспомощно повисшего на орбите в ожидании кораблей рептилоидов. Но гелия всё-ровно хватило только до спутника Юпитера, названного Ганимед в честь прекрасного сына царя Трои.
Насчёт красоты я могу поспорить, оттого что совсем не понимаю, что может быть замечательного в гладком шарике, покрытым 200 километровой коркой льда, под которой плещется солёный океан. Ганимед, самый большой спутник нашей системы, на котором устроили исследовательские станции океанографы.
Остатки холодной плазмы облизнули плиты космопорта и исчезли словно утренний туман под лучами крохотного Солнца, настойчиво светившего сквозь атмосферу гигантского Юпитера.
‒ Маэстро, почему вы назвали фальшивый регистрационный номер яхты диспетчеру?
‒ Ферапонт, ты не заметил логотип корпорации HELIUS на флагштоках?
‒ И в чём дело! Разве это мы убили их президента?
‒ Способствовали, принимали непосредственное участие или по-другому? Вот, а ежели так, то предлагаю помалкивать и не геройствовать! Беги в терминал космодрома, оплати заправку. Нога там и две здесь!
‒ Маэстро, я несчастна? – в рубку вошла совсем заплаканного вида принцесса.
‒ В каком смысле?
‒ Ферапонт считает, что если у меня были другие мужчины, то ребёнок не совсем его.
‒ Ого, это кто просветил мужчину, интересно узнать? Но принцесса, это ведь правда! А что хотели? Завести интрижку со смертным, без обременений? Так не бывает.
‒ Я знаю только одно – ребёнку нужен отец! Иначе вырастет субъект с фрустрированным чувством отцовского инстинкта.
‒ Да-а, радовался бы, что породистого дракончика будет растить! А он – мой, не мой. Что если князя Платона озадачить?
‒ Не успею. Он вообще весьма странный товарищ.
‒ Что, ни-ни? Ничего не случилось? Дела… Ну, знаете ли, барышня, здесь вы промашку допустили. И большущую! Просто, прямо-таки архи-катастрофическую.
‒ Вот, маэстро, вы всё шутите. Причём зло. А не знаете главного!
‒ Так обрадуйте мужчину в полосатой пижаме!
‒ Я маме сказала, что мальчик от вас.
‒ Это каким образом? Всепроникающая радиация из космоса способствовала?
‒ А это для моей мамы неважно. Она верит мне, ‒ надув губы выдала принцесса.
М-н-да, быстро учиться. Получается, что я открыл ящик Пандоры и выпустил вредных духов, перечислять не буду.
‒ Девушка, согласен сдать Ферапонта на временное пользование в качестве отца бастарда. Давайте пакт о ненападении подпишем, кровью! Кстати, если девочка образуется, назовите Афродитой, замечательное имя, должен сказать!
‒ Будет сын, я знаю. И вовсе не дракон. Как бы вам этого не хотелось. Это обидно в конце концов!
На борт поднялся запыхавшийся секретарь.
‒ Маэстро, местные требуют досмотреть яхту? Разрешить или что?
‒ Дорогой, вот ты за гелий пошёл разговаривать или сразу в полицию?
‒ Молчал словно Кот Баюн, ни слова, ни полслова. Но они и слушать не хотели.
‒ Хоть понял, что сказал? Кот Баюн ‒ это сказочник-людоед!
‒ Так я, и говорю, врал, как только мог. Но я всё же успел…
‒ Ага, ‒ остановил болтливого интенданта, ‒ веди к мародёрам при исполнении. Не надо злить представителей власти.
К кораблю по девственному снегу извиваясь подъехал экипаж на червячных полусферах, выбрасывая из латунной трубы мгновенно застывающий на морозе пар. Офицер в мундире корпорации HELIUS небрежно козырнул двумя пальцами.
‒ Маэстро Ленар, необходимо уладить формальности.
Всё, начинается с тоской констатировал я: топлива нет, принцессу похитил, смертоубийству способствовал. Казнят, ей-богу, казнят. Связался с неудачниками ‒ результат. Надо было идти самому, поленился, секретаря отправил. Стоп, но как они узнали моё имя? Точно, кот Баюн по имени Ферапонт набаюнил, что сумел и как сумел.
В овальном кабинете, напоминающем внутренности батискафа, у огромного иллюминатора стоял, опираясь на знаменитую трость обер-камергер Ея Императорского Величества Модест Алексеевич Штюрм.
‒ Занятные здесь природы, не находите? – спросил, разглядывая засыпанный снегом космодром.
‒ Помилуйте! Ведь нельзя же так пугать. Я, извините, уже приготовился устроить день Святого Варфоломея ‒ перебить персонал или погибнуть навсегда.
‒ Маэстро, экий вы араб. Бедные океанографы теперь никогда и не узнают, что избежали лютой смерти, не случись меня рядом.
‒ Вот только не рассказывайте о чудесах. В империи случайности невозможны. Расчёт, холодный и бездушный расчёт движет все винтики-шпунтики. Скажите нет? Впрочем, о чём это я. Обрадуйте, опять нужен?!
