Текст книги "Хроники Алмазного камзола"
Автор книги: Виктор Берсенев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)
‒ Ха-ха-ха! Не горячитесь. Мне, именно, нужен человек авантюрный для совсем деликатного поручения вдали от столицы.
‒ Это что за предприятие? Ведь не думаете же вы взаправду сочинить из меня Рихарда Зорге.
‒ А что? Вполне годитесь. Сами вызвались быть полезным! Вот вам и первое задание!
Подпрыгивая на неровных камнях широкими колёсами приблизился вполне исправный камердинер:
‒ Директор Шимоза просит об аудиенции, ‒ бесстрастным голосом произнёс Гектор.
‒ Что за Шимоза такой? – Павел был заинтригован, зная о моей разборчивости в знакомствах.
‒ Враг, Ваше Высочество. Может не надо? Ещё придумаете арестовывать. А друзей у меня совсем ничего.
‒ Напротив, и не подумаю. В моём положении уже надо полагаться на случай. А рядом с вами можно не беспокоиться: обязательно что-нибудь да произойдёт. Зовите.
Словно не было мучительных часов в трюме «Модлен» внезапно посвежевший Шимоза в моём костюме, сохранявшим целостность только благодаря дорогой ткани, вальяжно, с оттяжкой ноги, подошёл и слегка поклонился сначала мне потом императору. Семён в образе профессионального телохранителя с невозмутимым лицом косолапил чуть сбоку, готовый в любой момент закрыть богатого клиента своим телом.
‒ Представьте меня вашему другу, ‒ с сияющей физиономией обратился прохвост.
‒ Его Императорское Величество Платон I, ‒ с непривычки громко назвал титул своего ученика.
‒ Не может быть! Вот не думал, что доведётся встретиться так запросто. Собственно, я хотел маэстро Ленара просить о посредничестве. И вот удача. Позвольте выразить соболезнование в связи со смертью Пантелеймона IV, ‒ живо отреагировал визитёр.
‒ Как я понял, у вас ко мне дело? – выслушав с каменным лицом посетителя, спросил Павел I.
‒ Совсем небольшое, но имеющее большие перспективы. Что еже ли именно я завоюю Землю. Только не спешите с выводами. Ну, сами посудите, кто Шимоза в совете директоров? Никто! Один из многих! Президентства мне не видать никогда. А с вами можно целую планету взять под контроль. Начните закупать гелий только у меня. Дайте распоряжение, а я подкину пару, тройку почти новых дредноутов для боевых действий.
‒ И что мне с этим делать?
‒ Управляйте Землёй, ради бога, мне совсем нет дела до ваших посёлков, городов. Самое главное ‒ гелия покупайте побольше и ладушки. А там, или фирма лопнет, или новая начнётся. Знаете, есть план поделить систему Солнца на абсолютно равные сектора, чтобы не спорить за рынки сбыта.
‒ Да, тяжёлый выбор, ‒ великий князь сел кресло и задумался.
‒ А что поделаешь! Такова Се Ля Ви! – бывший директор разместился напротив, закинув ногу на ногу.
‒ Вы не могли бы встать. Мы ещё не договорились, ‒ вежливо попросил Платон I.
‒ Ох, извините. На Луне на эти условности давно не обращают внимания, ‒ заигравшийся Шимоза продолжал сидеть, покачивая носком туфли. По знаку Платона гвардейцы принудили гражданина к соблюдению этикета.
‒ Повторяю: Мы ещё не решили! Можете нас оставить! – с немигающим взглядом повторил император и отвернулся ко мне:
‒ Удивительные у вас друзья маэстро! Но не бесполезные.
Шимоза бодрым шагом вместе с невозмутимым Семёном удалился в сторону особняка в полном раздражении, сбивая по дороге огромные головки одуванчиков голыми руками, отчего за ним словно за паровозом тянулся белый шлейф.
‒ Вы говорили за деликатное поручение, ‒ обратил неудовольствие Павла на другое.
‒ Пожалуй, ‒ помолчав император продолжил, ‒ Вам придётся снова посетить Венеру с выступлением. Есть большая нужда. Гастроли оплачивает Империя. Отказ не приму. Да, я пригласил вашу жену, Модлен, принять участие. Она чертовски хорошо выглядит.
‒ Что! Что вы сказали! – я в ужасе схватился за столешницу.
‒ Да, да, Модлен. Она летит с вами. И никаких возражений!
А Платон-то своего папу переплюнул по апломбу и великосветской бесцеремонности. Просто копия в развитии. Индюк напыщенный. Если бы не крайняя нужда в средствах, отправил бы в Тибет к монахам юношу, но пришлось подчиниться власти. Скорее всего, здесь была скрытая месть за расстроенную помолвку с принцессой Ти. Вот не буду рассказывать за его счастье, приберегу козырь на будущее, если, конечно, Модест Алексеевич уже не обрадовал.
‒ Абсент не отменяется? – я нажал тайную пружину, из центра стола на шарнирах поднялись бутылки с зелёной жидкостью.
‒ Надеюсь, моя просьба вас не очень смутила? Прошлый раз стоил обер-камергеру пряди седых волос, ‒ молодой человек осторожно передвинул по марокканской керамике рюмку из цветного стекла.
‒ Что вы! Я не сумасшедший! Располагайтесь поудобней. Вот плед. Камердинер поставит «Времена года», ‒ и начал лить алкоголь на сахар.
С неба посыпал совсем мелкий дождь, вынудивший охрану раскрыть чёрные купола зонтов с монограммами империи на дубовых ручках. Механический слуга Гектор прикрыл рукой от холодных капель плазменный динамик в груди с тревожной музыкой Вивальди «Осень».
IX. Секретное задание
Расталкивая людей, многие внезапно оказываются на самом краю пропасти.
Маэстро Ленар
1. Праздники Венеры
Разбудил запах жареного мяса, просачивающейся неимоверным образом через фильтры вентиляции в каюту: «Вот не хватало ещё, чтобы мою замечательную яхту превратили в китайскую джонку!» ‒ выругался про себя натягивая чёрную майку Brioni. Застегнув светлые льняные штаны полетел с разносом. Уже на второй палубе приятный запах телятины сменился на нечто малосъедобное. Набрав воздуха, ворвался к неизвестному кулинару со скоростью экспресса, да так, что пневматика едва успела втянуть перегородки из титана.
‒ Что за дрянью здесь воняет! – выдал с рёвом пассажирского лайнера на рейде Одессы и остолбенел.
У плиты в невинном фартуке с розочками шуршала моя бывшая.
‒ Завтрак! Хотела сделать приятное, но не получилось! ‒ и со злостью воткнула в разделочную доску японский кухонный нож «Дэба ботё».
Следом подтянулся Семён:
‒ Это чем здесь так вкусно пахнет?
‒ А зачем отключила фильтры? – я в раздражении запустил вытяжку на полную мощность.
‒ Я не знала, что это за кнопка. Думала наоборот проветрить, ‒ Модлен вытащила разделочный нож и потрогала указательным пальцем острый кончик.
‒ Познакомься, Семён, это твой конкурент. Только привык к стряпне эсеров и вот сюрприз, ‒ не успел договорить, как мимо уха пронеслась сталь, ‒ Так, милая, ‒ я извлёк из стены опасный предмет и запер в столе. ‒ Тебе нужен Модест Алексеевич, он оказывает на тебя магическое действие. Модест Алексеевич, здесь протеже императора буянит. Предлагаю вмешаться, иначе все ваши мероприятия порежут на мелкие кусочки. Модлен женщина горячая, из кого угодно сделает бефстроганов. Ну за исключением Вашего Сиятельства.
Отодвинув Семёна в сторону на камбуз вошёл обер-камергер.
‒ Не хотел с вами лететь, зная, что ничего хорошего из этого не получиться. Но что поделаешь, ‒ он тяжело вздохнул, – воля императора! Что тут у вас?
‒ Семейный завтрак, Ваше Сиятельство! – Модлен присела в реверансе и сжав зубы устремилась к себе в каюту словно кайзеровская валькирия.
Хотя, причём здесь кайзер? Надо говорить император! Чувствуется, Модест Алексеевич, ‒ автор проекта: «Пригласить бывшую жену». И сообразил прикрыться волей Платона совершенно напрасно! Модлен организует такие гранд-гастроли, что теория Эйнштейна об относительности Вселенной найдёт немедленное подтверждение!
Планета Венера, как всегда, была великолепна! Кутаясь в облака с молниями, изображала из себя энергичную суфражистку под осенним ветром, что вовсе её не портило, хотя отдавало манерностью провинциалки. Эксклюзивные громадные тараканы и пауки из воронёной керамики никуда не исчезли, исправно возили колонистов, вселяя уверенность в незыблемость законов вселенной.
Но был новый аспект, совершенно непредсказуемый – Модлен. С одной стороны, для отвода глаз и конспирации, необходимо выступить, сделать концерт, так сказать, с другой ‒ требовалось провести тайные переговоры с Главным Тираном Венеры. Однако, немецкий политес был у Модлен на плохом счету. Или героически терпеть, словно уличная кошка, мерзкий ветер и мокрый снег, или война на уничтожение. Тотальный геноцид невзирая на плохое здоровье и доводы разума. Зачем всякие там соглашения?
Судьбы мира и страдания миллионов вовсе ничего не значили в её глазах, более того, напрочь мешали осуществлению мечты всей жизни – месть Ленару за потерянные годы и попранные чувства. Я-то, конечно, был готов к работе, но попробуй что-либо докажи целеустремлённой женщине? Да, советники у императора совсем неспособны понять тонкой и ранимой женской души. А, может быть, именно в этой диверсии скрывался тайный план врагов империи?
Нам отвели уже знакомый президентский номер в отеле «Аттракцион».
‒ Модлен, тебе надо поработать в зале у станка: восстановить форму. А у меня важная встреча с инвесторами.
‒ И когда будем репетировать? Ты совсем всё позабыл.
‒ Так мы ещё ничего и не пробовали!
‒ Вот именно! Ничего! Как ты собираешься выступать?
‒ Хочешь, вместо станка оставлю Семёна? Он умеет молчать словно камбала, гарантирую. Мы этот танец сотни раз танцевали, ты о чём! Приду и всё вспомним. Адьос. До вечера.
На улице ждал Модест Алексеевич:
‒ Как всё прошло? – спросил трагическим шёпотом.
‒ Отлично, а зачем вам я? Чем таким полезен? Кстати, подозреваю, вы холостяк, – мы скорым шагом ввинчивались, с опаской поглядывая на небо, в извилистые улочки чужой столицы, специально сделанные так, чтобы гигантские насекомые не могли в них проникнуть.
‒ А как вы себе представляете проводить сепаратные переговоры ‒ прибыть с официальным визитом и подставить под удар лояльных к империи людей? Политес! Что поделаешь! Вы с вашим нестандартным подходом можете внести свежую струю в непростые отношения с Венерой. Тут говорят совсем своеобразные люди?
‒ И куда мы идём?
‒ Чёрт побери! Я думал вы знаете! Нас пригласили на мистерию в храм Гермеса и Афродиты,
‒ И? – я развёл руками с вопросительным видом, ожидая разъяснений.
‒ Что «И»?! Это вы должны мне рассказать про местные обычаи!
‒ О-о, если я начну рассказывать, то мы опоздаем навсегда. Лучше увидеть и всё! Ну так сказать… В общем всё! – я опять развёл руки, но уже жизнеутверждающе.
‒ Да-а, весьма познавательно. Чувствуется, тут потребуется особое мужество, ‒ обер-камергер с сомнением на меня посмотрел и подобрался.
‒ Вот, вот, оно и потребуется. И непоколебимое, доложу я вам! – бойко подтвердил я.
Эллинские радости приобрели на Венере совсем особенные формы, непонятные жителям Земли с силу конструкции, не имеющей столько возможностей, ну за исключением отдельных индивидуумов и то весьма нестандартных правил.
В общем, если это назвать бардаком, извините, то с очень специфичной программой и странными порядками. Для начала дверь за нами закрыли с грохотом здоровенные молодцы на огромный замок от сейфа Крупа.
Началось всё, надо отметить, весьма невинным образом: после ужина при свечах в чопорной обстановке, когда элегантно одетые дамы и господа в тишине, нарушаемой лишь изредка нечаянным звуком столовых приборов насытились, открылся занавес с целомудренной сценой застывших в менуэте фигур юношей и девушек. Не успели гости насладиться изысканным зрелищем, ударил тяжёлый рок, внезапно полетели в разные стороны одежды и началось всеобщее совокупление.
‒ Модест Алексеевич, это вы называете дипломатией? – разглядывая брачующихся в монокль с шеи графа, спросил из желания услышать реакцию.
‒ Меня предупреждали об особенностях переговорного процесса, но чувствуется это были завистники. И что теперь делать, господин консультант?
‒ Что, что, отдаться, причём безропотно. Иначе изнасилуют в извращённой форме.
‒ Так я при исполнении!
Ну знаете, здесь этим навряд ли можно кого-нибудь разжалобить. Вот первые трудности переговорного процесса! – к нам устремились одновременно несколько Афродит, ‒ Ой, ой, дамы! У нас глава делегации ‒ вот этот статный мужчина! Я только консультант. Ого, да у вас всё в одном флаконе! По-хорошему завидую. Вот же повезло с природой. Я и лошадь, я и бык... Дальше не буду продолжать, тут и так всё понятно. Подождите, подождите я только гид, и не более того. Хотите стонать буду, громко!
‒ Лена-а-ар, спасайте! – закричал тонким фальцетом обер-камергер, пытаясь удержать одной рукой расстёгнутые штаны, а другой рубашку.
‒ Вот теперь вы знаете, что чувствует мужчина, когда его заставляют танцевать с бывшей женой. Заметьте, это вы организовали все эти развлечения. А зачем теперь просите помощи у жертвы интриг? Вкушайте плотские удовольствия. Наслаждайтесь сервировкой блюд. Из дальнего конца зала на нас обратила внимание здоровенная Венера с не менее выдающейся оснасткой.
‒ Вот теперь бежим! Работайте поршнями граф! Эх, вечно вы меня подводите под монастырь. Полностью отсутствует чувство самосохранения. Истинный слуга империи. Держите дверь, ради Бога, ‒ мы заскочили в одну из многочисленных комнат без углов. Раздались бурные овации. Когда обернулись, то увидели за овальным столом местных вельмож в строгих классических костюмах из китайского чёрного шёлка.
‒ Господа, вас тут все заждались. А что случилось с одеждой? Присутствующие с интересом смотрели на растерзанные рубашки и брюки.
‒ Извините, у вас тоже двойной комплект? Или подскажите, где здесь запасной выход?
‒ Что вас смущает? Конечно двойка. Тройки уже давно никто не носит. Хотя, я считаю, что стильные бабочки великолепно смотрелись в сочетании с высоким воротником и жилетом. Вы модельер? ‒ спросил брутальный венерианец.
‒ Ни в коем разе! Подозреваю в графе таланты дизайнера. Но это уже вам судить. Это была местная экзотика? – я указал на дверь, приводя по возможности костюм в порядок.
‒ Что вы ‒ обычное дело. Напрасно задержались в центральном зале. По-видимому, из любопытства? Мы не принимаем в древних церемониях участия. Ритуал, что поделаешь, туристам нравиться. Но если есть желание? – говоривший вопросительно посмотрел на бедного графа, трясущимися руками пытавшегося застегнуть непокорные пуговицы на брюках.
‒ Что? ‒ растерянно издал «жертва Эроса». ‒ Нет, конечно! ‒ уже возмущённо отверг предложение и подойдя к столу залпом осушил бокал в драгоценных камнях с непонятной жидкостью. Вельможи удивились на решительного человека и с весёлым недоумением стали ждать последствий. Граф внезапно переменился в лице и с криком бросился обратно, срывая на ходу уже ненужную одежду.
‒ Так господа! В этом и была идея? Это решительный скандал! Верните графа немедленно!
‒ Боюсь, что требуете невозможного. По венерианскому этикету нельзя мешать гостю принимать участие в оргиях.
‒ Ну смотрите, если у него сердце остановиться или ещё какое вредительство произведёте! Император Платон I может не понять ваших этикетов. Обязательно отсалютую на Землю за подобные переговоры, ‒ заявил я и решительно взялся за ручку двери, намереваясь организовать спасительную экспедицию в океане разврата. Но на моё счастье, та самая обнажённая Венера с мускулатурой Голиафа внесла графа, перекинутого через плечо словно куклу в совершенно бездыханном виде.
‒ Живой, ‒ поинтересовался, приподняв дряблое веко сановника.
‒ А что с ним станется, ‒ басом ответила красавица, ‒ у входа поймала, отбивался. Пришлось успокоить. Получите.
‒ Не могли бы его в гостиницу доставить. Мне не так повезло с родителями, как вам. Не донесу.
Собравшиеся за столом недовольно стали переглядываться. Пришлось извиниться:
‒ Так, господа, переговоры переносятся. Главному дипломату необходим техосмотр и внеплановый ремонт. Завтра жду всех на представление. До встречи! Дама, возьмите тунику: ваши уникальные прелести смущают графа, ‒ и протянул неожиданной помощнице парчовую скатерть со стола.
***
Оранжевые облака утренней Венеры окрасилось в пронзительно бирюзовые полотнища, растерзанные ветром. Мы проснулись от могучего храпа вчерашней спасительницы, расположившейся в гостиной на банкетке, обтянутой шкурой местного хищника.
Его превосходительство, не обращая внимания на трубные звуки с невозмутимым видом изводил пить чёрный кофе, оттопырив по-мещански мизинец.
‒ А чем вчера закончилась встреча? У меня голова раскалывается надвое, ‒ Модест Алексеевич аккуратно намазал сливочное масло на поджаренный хлеб.
‒ Этим, затрудняюсь с определением, ‒ я указал на Венеру, раскинувшую в стороны могучие руки.
‒ Ого, это женщина? – придворный обернулся в сторону предмета обсуждения. Вениамина лежал, прикрывшись вчерашней скатертью.
‒ Не проверял. Но подозреваю, что мать-природа явно решила пошалить.
‒ А что здесь делает?
‒ Ну как же! Я не посмел выгнать вашу пассию!
‒ Пассию?! Однако! – Модест Алексеевич, поднялся, чтобы разглядеть предмет своей страсти и поморщившись опустил тост на тарелку.
‒ Да-а, блеснул! Милочка, или как вас там! Вы не могли бы убавить звук?
‒ Не милочка, а Вениамина! Что храпел?
‒ Собственно, да! А вы, извините, кем себя полагаете. Мальчиком или? – придворный игриво скосил глазами.
‒ Вам лучше знать, ‒ парировал Вениамина, потом потянулся, и подойдя к столу, уничтожил весь наш завтрак в один присест, вливая в себя кофе прямо из джезвы.
‒ Не обожглись? – заботливо спросил Модест Алексеевич?
‒ Маловато! ‒ перекинув через плечо скатерть в виде римской тоги, посетовал гость.
‒ Ну чем богаты. Сколько вам обязан?
‒ Ничего. Я на службе, ‒ Вениамина допил остатки кофе, с пристрастием нас осмотрел и удостоверился. – Всё в порядке?
‒ Да, да, да, ‒ не сговариваясь отвели хором.
Открытой двери спальни появилась Модлен в розовом пеньюаре с тонкими кружевами. Заметив незнакомца в необычном одеянии, она воскликнула:
‒ Ого, какой интересный туземец! А зачем вы его так нарядили? Был карнавал, или местная мода такая? Вчера ночью так шумели, шалуны. Охи, вздохи…
‒ Модлен, позволь представить спасителя графа, ‒ я указал на гостя. ‒ Вениамина, ‒ граф густо покраснел.
‒ Это так, случайная встреча, ‒ и попробовал сдвинуть с места своего спасателя по направлению к выходу. Могучий Вениамина предпочёл не замечать стараний, бесцеремонно разглядывая земную женщину.
‒ Вениамина? Ой, извините. Мы только вчера прилетели. Я ещё не освоилась! Так вы женщина?
Наконец Вениамина получил всю необходимую информацию и ответил басом.
‒ В некотором роде. Надеюсь граф, если сочтёт нужным, вас просветит. А сейчас, с вашего позволения! – Вениамина присел в нелепом реверансе и покинул гостиную, шурша парчой.
‒ Это был ваш инвестор? – Модлен понимающе улыбнулась.
‒ Случай, несчастный случай, дорогая. Мы идём репетировать? Я готов!
‒ Иди поработай у станка, а я подойду попозже, ‒ мстительно заявила бывшая жена и попросила в переговорную трубу доставить ещё один завтрак.
2. Виртуозные переговоры
Итак, император послушался совета обер-камергера, которому вдруг захотелось пофлиртовать с Модлен, и сделал мою жизнь, мою замечательную жизнь, навсегда ужасной! Вот надо переметнуться к врагу, чтобы восстановить душевную гармонию и чёртов паритет! Иначе всё пойдёт наперекосяк. А мне это совсем не надо!
Танец с Модлен обычным образом вынес голову навсегда, что выступления я, собственно, и не запомнил. Так, стена света от софитов, за которой множество едва различимых лиц и гром оваций. Мозг надёжно фиксировал момент, когда опрокину рюмку коньяка, в предвкушении чего стоически переносил забывчивость партнёрши. Наконец удалось вырваться из рук назойливых фанатов и обосноваться в ресторане Maxim´s.
‒ Позвольте, выразить восхищение? – не успел принять ароматный напиток, как подошли оживлённые Модест Алексеевич с Модлен.
‒ Так уже всё испортили, ‒ поморщившись выпил коньяк. ‒ На мой взгляд, выступили бездарно! Модлен запуталась в чулках. Позор! – и указал официанту на пустой бокал.
‒ Напрасно, все просто в восторге! У нас здесь встреча с Главным Тираном Венеры. Идёмте в мой кабинет. Вы непременно нужны.
‒ Может не надо. У меня здоровье на исходе.
‒ Ленар, Ашгар хочет лично с Вами познакомиться.
‒ Однако! Надо почаще рвать чулки дамам, от поклонников отбоя не будет! На Венере обязательно!
Всё-таки Maxim´s, да не тот Maxim´s ‒ со здешнем, весьма специфичным порядком. Например, официанты, опять же непонятного рода, вовсе и не думали по взмаху руки бежать сломя голову, чтобы удовлетворить прихоть гостей.
‒ Можно для обслуги хотя бы одного настоящего официанта? – я был раздражён отсутствием на столе заказанного коньяка.
‒ Для вас, обязательно! – отреагировал Советник, вошедший с Ашгаром в кабинет.
Мгновенно появился Вениамина в строгой униформе, из которой рвались на волю бицепсы и прочие бифштексы.
‒ Вы! Вы официант? Ага, несите 100 грамм Courvoisier и лимон!
‒ Что-нибудь ещё? ‒ Вениамина улыбнулся и сверкнул девственно здоровыми белками глаз.
‒ Вас вполне достаточно: вы вселяете уверенность в завтрашнем утре!
‒ Итак, господа, звезда вечера с вами! Модлен сегодня особенно обворожительна! ‒ граф галантно поцеловал даме ручку.
‒ Мы заметили. Вам удалось даже это подчеркнуть! ‒ отреагировал я.
‒ Во всём заслуга примы. Не так ли, Модлен? ‒ сделал комплемент Ашгар.
‒ Чёртовы чулки! Покупала, кстати, у вас, ‒ стала оправдываться Модлен в своей обычной манере, не считаясь с приличиями.
‒ Госпожа Модлен, правительство готово подарить чулочную фабрику. Рвите, ради бога, сколько душе угодно. Если откажитесь, посчитаю за оскорбление, ‒ Ашгар плотоядно улыбнулся чувственными губами. Ему в отличие от меня понравилась непосредственность танцовщицы. Не зная столичного этикета, он посчитал это уместным для знаменитости.
‒ Госпожа Модлен хотела извиниться за неловкость на сцене, ‒ вмешался обер-камергер, чтобы смягчить манерность Модлен.
‒ Нет необходимости. Вы так отличаетесь от нас, что буквально приковали взоры всей планеты, ‒ продолжал расточать комплименты Главный Тиран.
‒ Планеты? ‒ здесь Модлен осознала размеры дыры на своих колготках.
‒ Выступление транслировали центральные каналы. И в деталях, доложу я вам! ‒ уточнил Советник.
Несмотря на моё жестокое воспитание Модлен растерялась. Одно дело, офоршмачиться где-то на гастролях в провинции и совсем другое, осчастливить целую планету качественным целлюлитом. Всё-таки она была земной женщиной. Видя неспособность графа к подобным ситуациям, кинулся на помощь.
‒ Модлен, вынужден извинится ‒ прости, повернулся неудачно.
‒ Да я сама ошиблась, но внимание целой планеты, это слишком! И что публике понравилось? Вы так считаете? – она робко посмотрела на правителя.
‒ Конечно, вы о чём?! Ваше выступление произвело полный фурор. Вы потрясающи! ‒ воскликнул Тиран.
Конечно, потрясающи! Вчера пообещал шикарную скидку на гелий! Здесь, кто угодно полюбит бёдра Модлен. Граф, например, ещё совсем не знает за мои подарки. Он так хотел поразить имперским размахом Модлен! Меня просто взяло за живое его хамское ухаживание и полное, подчёркиваю, Полное! пренебрежение к чувствам мужчины. Бывшая, да! Но ведь моя бывшая! И это непреложный факт!
‒ Граф, я полагаю наша экспедиция удалась. Венера готова ввести планетарный контроль на закупки гелия за хорошую скидку. ‒ произнёс с удовольствием, радуясь выражению его глаз. ‒ Теперь очередь за империей. Ведь так?
‒ Уф, надо согласовать с императором новые условия, ‒ начал крутиться обер-камергер, не желая брать на себя ответственность за новые цифры.
Неподражаемая Модлен, почувствовав скоротечность ситуации, потребовала к себе внимания, понимая, что гелий совсем её не устраивает.
‒ Вы предлагаете ангажемент? ‒ Модлен придвинулась к Тирану.
‒ Какой ангажемент? – Тиран не мог так скоро перестраиваться и оказался в неловком положении. Но Советник, реагировал мгновенно, понимая, что нельзя ставить под удар крупную сделку.
‒ Конечно ангажемент! На весь срок контракта, ‒ Советник уставился мне прямо в глаза, как в игре в покер.
‒ Граф, на весь срок? Модлен готова, ‒ я положил на стол заботливо переданный Советником договор о поставках гелия для Венеры.
Модлен гипнотизируя вельможу взглядом, протянула Parker с золотым пером и мягко направила руку в нужное место.
‒ У меня так не получается, ‒ выдохнул Советник, глядя на меня с завистью.
‒ Ну здешняя природа явно в игривом настроении занималась вами. Из одного места взяла, в других осчастливила. Но должен проинформировать, на Земле много разводов. Впрочем, при здешних нравах им и разгуляться-то негде.
Наконец неподражаемый Вениамина в платье из шуршащего алюминия принёс морской язык в вермуте с лангустином и французские блины Crepes. Граф успокоился и начал источать каламбуры, находясь в обществе столь нестандартных дам. Я же предпочёл уничтожить свою личность при помощи коньяка и лимона с сахаром.
3. Месть Антона
Разгром был полным, казалось невозможным что-либо здесь отремонтировать. Базу, на которую возлагалось столько надежд, профессионально привели в негодность гвардейцы империи. Требовалось не только устранить взорванные фермы, но и построить новые. Запасы гелия исчезли.
Антон с кривой улыбкой остановился перед двумя выжившими товарищами в обгоревших от пламени огнемётов комбинезонах. Да, папа хорошо приложил жилистую руку ко всему, что с таким старанием на протяжении нескольких лет создавал основатель движения «Фронт освобождения Че».
Пожалел маму, захотел помирить, а ведь знал, точно знал, что ничего из этого хорошего не получиться. Где сталкиваются интересы родителей, там всегда война на уничтожение. Глуп тот человек, который попробует помешать врагам, или, не дай бог, примет одну из сторон. Вот результат. Чёртовы родители не дадут спасти систему от жадности бездушных корпораций и заросших мхом столетий монархистов. Люди страдают от нищеты и неравенства, а они… Чаще забился пульс от негодования. Ну я вам устрою семейный праздник. Гады! У одной времени вечно не было, другой не хотел интересоваться делами сына. Жлоб самовлюблённый!
‒ Антон, они захватили одного нашего. Помнишь Семёна, ну у окна всегда селили из-за запаха, так вот его. Представляешь, что там у них сейчас в рубке?
‒ Маячок работает?
‒ А как же. Выковырнуть сам не сумеет и не скажет никому. Всех предупреждали о побочном эффекте.
‒ Тогда летим в гости. Беседовать за украденный гелий.
‒ Что делать с ранеными, гвардейцы не стали пачкать руки? А в твой спортивный катер только мы и уместимся.
‒ Гуманизмом займёмся: пусть помучаются перед смертью от холода и нехватки кислорода. Есть желание? Нет! Тогда смерть от рук товарищей. Бейте прямо в сердце, они поймут. Сколько топлива осталось?
‒ До орбиты Марса едва хватит, потом встанет реактор и живые позавидуют мёртвым. Кто знал, что имперские гвардейцы пожалуют. Неприкосновенный запас и тот выгребли. Решай командир.
Антон, кивнул бойцам и достал подаренный отцом стилет, чтобы избавить раненых соратников от мучительной смерти.
***
Довольный Рем заново обустраивался в фамильном дворце дожей Арагона, когда посыльный доставил записку от начальника полиции:
На орбите неизвестный корабль просит помощи, капитан утверждает, что он сын маэстро Ленара. Доставить к вам или в сразу в каземат на полюсе?
Полицмейстер Дарп
Рему хватало приключений с Ленаром, а тут ещё должен нянькаться с его сыном, скоро, чего доброго, внуков начнёт подвозить. Антон, вроде как, на архитектора учился, чего это его угораздило в революционеры податься?
Рем снял трубку:
‒ Господин полицмейстер, а что это ты мне цидульки всякие пишешь? Шифруешься? У меня с Фемидой вопрос закрыт.
‒ Так щекотливая ситуация. По договору с империей я должен его арестовать, но по нашим ориентировкам он чист. Советуюсь: Ленар ваш друг.
‒ Отвечаю ‒ вези сюда, там разберёмся. Запиши за мной. Посчитаемся потом.
‒ Добро.
В зал при помощи дворецкого на резиновых гусеницах Антон внёс раненого.
‒ Извините, Рем, но зачем вы мне помогаете?
‒ О чём речь? Как не помочь сыну Ленара! Это на Церере? С гвардейцами лучше не шутить. Сейчас его устроят. Говорили вас трое было?
‒ Один умер на орбите от холода, когда топливо закончилось.
‒ Ого, только не держи на нас зла. Сам начудил. Что за тайны такие? Совсем отморозился! Вот результат! Сколько кровушки пустили господа гвардейцы.
‒ Вам то что?
‒ А то мил человек, что старших слушать надо и помалкивать.
Антон собрался уйти, но остановился, понимая, что не может бросить товарища под ноги своему самолюбию. Сейчас у него не было ни графенов, ни корабля. Надо было узнать, что произошло на Церере, кто прислал гвардейцев. А с Ремом он потом разберётся.
‒ Что с отцом? – хмуро спросил.
‒ А что ему будет? Неубиваем, как всегда! Он меня чуть жизни не лишил на сцене, пока развлекали твоих хлопцев. Ещё чуть-чуть и не разговаривал бы ты со стариной Ремом. Вот скажи, это как ты такую ораву народа соорудил. Это ведь, можно сказать, достижение! В чём идея: «Мы жертвою пали в борьбе роковой?» ‒ Ерунда полная для подростков!
‒ А для чего жить? Космодромы и дворцы строить для толстосумов? «Мой друг, пока сердца для чести живы, отчизне посвятим души прекрасные порывы», «души прекрасные порывы», но не супермаркеты же? Где здесь справедливость и честь? Успею мхом обрасти и начать нянькать больную печень с простатой.
‒ И-эх, молодость. Никакого уважения к чужим болячкам. Думаешь ты первый изобрёл спички? Ничего ты никому не докажешь, а уж Ленару то тем более. Но стремления понятны. Какие планы?
‒ С отцом надо повидаться. Товарища можно у Вас оставить?
‒ Какие вопросы, не беспокойся, поставим на ноги! Завтра доставят твой аппарат, заправлю и лети на Венеру к папе с мамой.
‒ Они вместе?!
‒ Представь себе! И выступают! Сплошное безобразие, но венерианцы в восторге! Модлен всегда умела найти нестандартный подход к зрителю.
‒ И чем удивила маман?
‒ Чулки порвала на сцене, а эти идиоты подумали, что специально. Гениальная у тебя мама, доложу тебе. За один порванный чулок получила в подарок целую фабрику. Всегда восхищался её практичностью.
***
Небо затянулось плотными облаками, через которые свет большого солнца еле пробивался. Медленно ползущие жёлтые конуса прожекторов заполнили узкие извилистые улицы мерцающими лучами. Я запутался с рычагами керамического паука (здесь его называют «Брют»), и насекомое рухнуло у входа в отель, растянув в стороны блестящие воронёные ноги.
‒ Ленар, говорила тебе, пусть поведёт граф.
‒ Граф, скажите, что я гениален во всём, особенно, в вождении «Брютов»!
‒ Ну с такими талантами, дорогой мой, вряд ли кто сравниться. Даже транспорт под вашим административным напором откидывает ноги. Позвольте, ‒ граф убрал сидение в сторону и выбрался из тесной кабины.
Внезапно из тёмного переулка навстречу выскочил человек с блеснувшим в свете фар клинком, но граф с лёгкостью парировал удар коротким взмахом трости, выхватив в повороте из неё шпагу и уперев в горло нападавшему.
