Текст книги "Хроники Алмазного камзола"
Автор книги: Виктор Берсенев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)
‒ Абсолютно, ‒ граф с невозмутимым видом достал из нагрудного кармана монокль, чтобы не упустить мельчайших подробностей операции. – Голубчик, только наоборот, надо вынуть, вы меня понимаете? – он легонько постучал тростью по гулкой спине робота.
‒ Маэстро, вы меня ещё не продали? – механическим голосом спросил камердинер.
‒ Всё, режь, пили уже, обижаться надумал.
Семён ещё продолжал стонать, когда на стол перед нами легла мигающая капсула с нейроволокнами.
‒ Раздавить? ‒ хирург занёс металлическую руку.
‒ Ни в коем случае! Гектор, скорми тапирам. Пусть сынок познакомиться с нравами диких хрюшек. Думаю, их стадная жизнь весьма любопытна.
Стало подозрительно тихо ‒ мы обернулись. У Семёна неглубокое дыхание медленно поднимало грудь, указывая на ещё теплящуюся в жизнь в мятежном теле эсера. Череп с круглым отверстием на лбу казался навсегда обезображенным, если не знать, что умные нанобактерии уже приступили к регенерации костных тканей и через несколько часов на повреждённом участке невозможно будет найти следов операции.
‒ Доктор, какие прогнозы?
‒ Выживет, в справочнике указано, что на производительности быков эта процедура никак не отражается.
‒ Вот металлическая башка. А что с душой?
‒ Вы меня об этом спрашиваете?
‒ Извини, переволновался. Подождём до завтра. Мадеры принеси.
Ночью проснулись от жуткого грохота. По второму этажу ломился во все двери перебинтованный Семён с криком: «Где директор!» Пришлось успокоить больного:
‒ Семён, горишь жаждой мщения! Поздравляю, значит мозги в порядке! А директора мы отправили на Луну с боевым заданием: убедить корпорацию снять блокаду и начать переговоры. Прилетит и ради бога, соглашение в силе, бей по мордасам. Вернётся обязательно за противоядием. Сейчас ложись, пока голова не заживёт, у тебя постельный режим. Гектор, принеси ему горячего молока с мёдом.
2. Неожиданная встреча
Дни во дворце Рема походили один на другой, словно время растянулось вдвое и забыло напрочь для чего оно это сделало. Принцесса Ти устала выслушивать советы ворчливого Рема по поводу её здоровья. Старому дожу было неловко за свои манеры у «Сфинкса»; теперь он исправлял произведённое впечатление.
Взяв из гаража интроцикл, барышня поехала в Музей Колонизаторов и уже издали увидела на стоянке знакомый силуэт яхты «Модлен». Сразу подумалось, что все неприятности позади: Ферапонт прощён и маэстро вернулся, чтобы забрать её в Пальмиру из пыльного, провинциального Арагона.
‒ Маэстро Ленар! – вбежав на палубу, позвала принцесса.
‒ Милочка, вы кого-то ищите? – вышла незнакомая женщина.
‒ А где хозяин яхты?
‒ Вы собственно кто?
Из кубрика показался Антон. Принцесса сразу узнала сына Ленара, благодаря фотографии, которая висела в каюте маэстро. Зная о его репутации бунтаря, посчитала за лучшее не искушать судьбу и вернуться в замок. Она и кинулась назад к трапу, но путь преградила Модлен.
‒ Мы знакомы?
‒ Позвольте, я обозналась, ‒ принцесса постаралась пройти, но тщетно: Модлен не двинулась с места.
‒ Модлен, это принцесса Ти. Уверен, что она не заблудилась.
‒ Ого, ценный трофей. Её нельзя отпускать. Дорогуша, а что вы забыли на моей яхте?
Принцесса внезапно схватилась за уже обозначившийся живот и вскликнула: «Ай-яй!» ‒ потом присела, выбросив вверх руку, ударила основанием ладони в нос, ломая хрящ вовнутрь черепа. Модлен отшатнулась от внезапной боли и получила вдогонку ребром подошвы байкеровского сапога в колено, на которое успела инстинктивно перенести вес тела. Принцесса, перепрыгнув через поверженную женщину, кинулась к интроциклу.
Отчаянно сигналя в клаксон, взволнованная барышня затормозила у главного входа, желая побыстрее оповестить Рема о неприятной встрече. Услышав шум ревущего за окном двигателя, обитатели замка выскочили на крыльцо. Камердинер с Нергом едва успели поймать интроцикл, который Ти забыла поставить на подножку, выбираясь из экипажа.
‒ В чём дело? – закричал Рем, выключая двигатель.
‒ Там, там, Модлен с Антоном, сыном Ленара, хозяйничают на яхте. Они пытались меня схватить. Надо срочно сообщить маэстро.
Рем оказался в сложной ситуации, ему до чёртиков надоели гости. И отправить их табором с Марса представлялось совершенно удачным решением. Но Ленар никогда не простит ему, если, взяв на себя обязанности заботится о принцессе, он подвергнет её жизнь опасности.
Как он понимал, Антон прибыл за Нергом и столкнулся с принцессой, будь она неладна со своими моционами. Тут ещё этот авантюрный проект с атакой на Луну. Конечно, сейчас для корпорации принцесса бесполезна. Но чёрт его знает, от кого она носит ребёнка под сердцем. Никогда не поймёшь какие тайны хранит женское сердце. Лучше, как говориться, сидеть в ложе с флягой вина, чем бегать в антрактах за рюмкой водки.
‒ Фараон, интроцикл хорошо стоит? ‒ камердинер отъехал от машины, демонстрирую устойчивость аппарата. ‒ Скрути Нерга и в подвал.
Камердинер немедленно дал разряд высокого напряжения и потащил обездвиженного молодого человека по блестящим ступеням вовнутрь дворца, натужно скрипя резиновыми гусеницами на мраморной плитке.
***
Над чашками с какао поднимался приятный аромат, сдобренный запахом жаренных гренок. Гектор после блестяще проведённой операции явно был в ударе. Граф изменил вечно чопорный вид на добродушную улыбку чиновника, встречающего первые лучи солнца за хорошим завтраком.
‒ Семён, можете уже радоваться: вы свободны! – я сделал глоток бодрящего напитка.
‒ Странное ощущение, ‒ Семён осторожно пощупал лоб, на котором не осталось ровным счётом никаких следов. – Нет нужды помнить, что за тобой следят.
‒ Но как же вы на этакое решились? Ведь полностью противны природе человеческой подобные хирургии?
‒ Сначала даже не осознаёшь, что это навсегда. Хотя, конечно, говорят о последствиях, при этом указывая на твоих товарищей. Потом стараешься не думать, загнать в самый дальний уголок мозга осознание того, что тебя не только видят, но могут в любой момент изменить настроение.
‒ Граф, а почему Империя не приняла к действию контроль головы?
‒ В ЦК одни консерваторы. Ну зачем этот прогресс? Что в нём такого замечательного? Я вижу, и вы не торопитесь отказываться от привычек?
‒ Да, посмотришь на революционеров, стремящихся сделать мир лучше, и совсем грустно становиться. Гектор, мои поздравления, гренки восхитительны!
‒ У меня столько энергии после вчерашней операции. Хочется оперировать и оперировать! ‒ робот мечтательно закрыл глаза диафрагмами.
‒ Эх, жаль, что штурмовики графа лишили тебя на Церере перспектив. Но, думаю, сын наклепает новых оловянных солдатиков, талантлив подлец! Без его усилий завтрак от равнодушного камердинера мог испортить пищеварение. А здесь сплошные радости! Граф, ваше мнение?
‒ Должен согласиться. Хотя вовсе не понимаю, отчего стандартный рецепт в исполнении счастливой машины меняет вкус. Мистика, да и только!
‒ Я не счастлив, я удовлетворён, извините, ‒ поправил Гектор
‒ Однако, ‒ от дерзости электрической прислуги у графа выпало пенсне.
‒ Граф, это всего лишь головокружение от успехов. Я его по скидке брал с дефектом; «дурость камердинера» называется.
‒ И позволили меня оперировать? – упрекнул Семён.
‒ А другой бы не стал. Первое правило роботехники: «Не навреди человеку» у него слегка глючит. Но только слегка. Не кипятитесь.
В это время раздался резкий звук латунных колокольчиков говорящего телеграфа. Гектор молнией принёс трубку и замер навытяжку, в ожидании команд.
‒ Гектор, прекрати паясничать! Граф, смотрите, ‒ ваша работа, напугали Железного дровосека! ‒ и уже в трубку:
‒ Поместье Ленара.
‒ Это Рем. Забери, ради бога, от меня принцессу. Тут Антон образовался вместе с Модлен, хотели аннексировать твою протеже. Дайте, наконец, старику счастье личной жизни!
‒ Во как! А у нас блокада! Звёздный флот ещё не вернулся от Европы. Марс, насколько я знаю, после смерти Пантелеймона, решил ждать Наполеона. Так что потерпи. Скоро прибудет Ромео верхом на бомбе и заберёт рыжее счастье!
3. Гвардия империи
Последний взломанный контейнер с гелием занял своё место в огромном трюме космического-брандера. Дредноуты империи выстроились в боевой порядок, готовые конвоировать танкер к Луне. Солнце отсюда казалось не больше лампочки Эдисона на далёком полустанке в заснеженной степи, гвардейцы Империи Арнов выстроились в парадной форме ровными квадратами на палубах перед главными калибрами, над которыми мерцали факелы плазменных экранов.
Император Платон I обвёл взглядом верные ему войска:
‒ Итак, сегодня мы идём в последний бой за империю, за всё что нам дорого и без чего мы не хотим, и на можем жить! Будущее наших детей зависит от того, как мы будем сражаться. Для каждого из нас такие понятия, как честь и совесть, не пустой звук, не разменная монета. Я ваш император, ещё не успел жениться, не успел испытать радость семейного счастья, у всех есть родные, которые ждут дома, когда вы придёте, и беспокоятся за вас, и вы знаете об этом. Сейчас перед возможной смертью, я понимаю, что вы моя истинная семья, и я пойду вместе с вами в бой, чтобы вы смогли увидеть слёзы счастья на глазах близких вам людей, чтобы никто не посмел отнять у них родину и превратить в рабов. Пусть наша жизнь и смерть станет вечным неугасимым пламенем в их сердцах, памяти и гордости за вас мои гвардейцы. Мы идём в бой за право жить по нравственным законам, по совести, а не по бездушным правилам выгоды и расчёта. В бой за Империю. За Императора. За жизнь или смерть. За Правду. За Веру, За Родных и Друзей. За каждого из нас без диктатур и диктата корпораций. По боевым местам Звёздная Гвардия!
***
Ферапонт как всякий неофит был глубоко убеждён, что Империя изжила себя, что надо дать дорогу новому, молодому и современному. Чтобы он не делал в обществе, где правят династии, у землянина с поверхности нет никакой возможности занять сколь-нибудь значимое место среди арнов. Этот простой вывод просто-напросто ставил крест на честолюбивых мечтах юноши.
***
Военная армада, вынырнув из подпространства, взяла курс на обратную сторону Луны. От стальной махины танкера-брандера отделилась яркая точка и стремительно понеслась к Марсу.
Серый грузовой бот опустил треугольные лапы на площади перед замком. Из люка выскочил Ферапонт и бросился по базальтовой брусчатке к парадному крыльцу.
‒ Маэстро, где принцесса? – спросил взволнованный молодой человек у Рема.
‒ Так прячу от греха подальше. Тут сынок Ленара форменную осаду построил. Полиция не спешит прижать хвост настырному бомбисту. Чистый хулиган! Пришлось отправить барышню в тюрьму на Полярную Шапку.
‒ Вы сума сошли! Она ведь беременна. Скоро должна рожать.
‒ Дорогой мой, там прекрасные условия. Лично проверял. Ничего с ней не станется, родит в тюрьме словно у мамы дома!
‒ А чего нужно Антону от неё?
‒ Сам в удивлении. Это же просто профессор Мориарти вперемежку с Че Геварой какой-то. Социалист-уголовник с гранатой!
В это время раздался мощный взрыв и тяжёлый бот со скрежетом повалился на бок.
‒ Вот ты сам посмотри. Быстрее в дом, ‒ Рем, схватив под руку гостя, потащил вовнутрь замка.
‒ Фараон, щиты. Где грёбанные щиты! – задраивая штурвалом стальную дверь с победитовым напылением, закричал Рем в глубь зала. Немедленно повернулись в гнёздах броневые ставни и зал погрузился в темноту. Тут же вспыхнул свет из кристаллов горного хрусталя, свисающих с потолка на цепях из молибдена.
‒ Антон явно к вам не равнодушен, маэстро Рем. Будем лечить. ‒ самонадеянно заявил Ферапонт.
‒ Сопляк ты ещё против этого засранца.
‒ А у меня есть средство! И хорошее!
‒ Это какое же?
‒ Его блаженство Вениамина с Венеры!
‒ Это что за хрень-то такая?
‒ О, маэстро, это ещё какая хрень!
Ферапонт нашёл говорящий телеграф и попросил барышню связать с Венерой.
‒ Алё, Третий Отдел, капитана Вениамину, пожалуйста.
‒ Приветствую, Вениамина, ваш фигурант, Антон, сейчас на Марсе с населением воюет. Транспорт мне испортил. Сколько продержимся? Да хоть вечность. Это дворец марсианского дожа. Тут настоящий Кронштадт. Ждать? А что остаётся. Порядок! А теперь осчастливим товарищей Антона. Пусть узнают о двуличном вожде соратники. У вас рупор есть?
‒ Зачем? Если что и говорить, то на более широкую аудиторию. Идёмте со мной молодой человек. О чём вещать собираетесь?
‒ О любви и ненависти!
‒ О, классика, Пабло Неруда!
‒ Нет, здесь без романтики: Антон использует эсеров для борьбы с конкурентами HELIUS, самое замечательное, это торговля проститутками с Венеры. Мне, конечно, всё равно, чем нравятся революционерам гермафродиты, но ведь надо дать товарищу более содержательное занятие, чем терроризм и сутенёрство, пусть побегает от Третьего Отдела.
‒ Всё-таки ты пролетарий! Не понимаю, что нашла принцесса в твоих оттопыренных ушах. Доказательства есть?
‒ Точно! Могу обнародовать суммы перечислений Антону. Они просто колоссальны! Всё шло через станцию на Европе, где вы меня сделали директором.
‒ Вот что производит природа на детях гениев, когда ими занимаются одинокие женщины, сплошные неприличия. Но ради Ленара предлагаю провести переговоры Антоном. Только разъясните, пожалуйста, старому человеку, за что борется этот «Фронт освобождения Че»?
‒ А вы не знаете? Как я понял, предлагают развалить империю до основания. Равенство, братство, грабь награбленное и всё такое.
‒ Ага, значит враг, причём идейный! ‒ Рем оглядел портреты величественных предков в позолоченных рамах на стенах дворца. ‒ Ты совершенно прав. Договариваться не будем, идём клеймить позором негодяя. У меня наверху замечательная радиостанция.
***
Модлен совсем отчаялась повлиять на настроения Антона. Сильный удар по носу, сделанный принцессой, необыкновенным образом её отрезвил. Человеку иногда нужна острая физическая боль, чтобы он задумался над очевидными вещами. До Модлен вдруг дошло, что она пыталась захватить беременную женщину. Это стало последней каплей, тем единственным случаем, который переменил направление мыслей в её голове.
Материнский инстинкт подсказывал совершенно очевидную вещь, что её единственный ребёнок потерял всякую связь с реальностью и полностью попал под власть собственных идей, что он готов жертвовать невинными людьми для достижения искусственных идеалов. Хорошо, что не наркоман, со здоровьем всё нормально, хотя совсем нет разницы, оттого что дитя стало невменяемым и находится рядом с ним просто опасно.
Она прошлась по яхте, вспомнила, что вот эту дверь в кубрик Ленар выломал, когда она нечаянно закрыла замок изнутри, потом громко матерился, вставляя новый. Ленар, Ленар, ну почему ты не захотел понять женские интересы, примириться с моими недостатками? Подонок упёртый! Всё должно быть по-твоему или никак! «Надо поговорить с Ленором, и с глазу на глаз», ‒ сделала она неожиданный вывод и направилась в рубку.
4. Откровения Шимозы
Директор Шимоза не находил себе места, его план готов к исполнению. Несколько лет подготовки, жизнь на задворках системы Солнца и вот близость окончательной победы: Крах Империи Арнов! Всемогущая Центральная Канцелярия не смогла просчитать многоходовую партию одного единственного человека. Большинство министров империи подкуплены и стали акционерами HELIUS, каждый теперь может сделаться единоличным хозяином целого материка или даже планеты. Всем надоела безграничная власть императоров.
Молодой Платон I не успел сформировать собственную партию, и, самое главное, сделал недопустимую ошибку: упустил возможность заручиться поддержкой Нибиру. Блестящая победа над Марсом, обернулась катастрофой, настроив против Империи Арнов население бывшей колонии. И даже многоопытный император Пантелемон IV не почувствовал подвоха, когда согласился на дуэль князя с президентом корпорации. Экономика захваченной планеты нуждалась в значительных средствах, которых сейчас у империи не было из-за войны с HELIUS.
Триумф! Другого определения просто нет. Шимоза буквально летел на встречу с Ленаром на служебном чёрном паромобиле по базальтовому шоссе из космодрома Янгона к побережью.
‒ Итак, граф, всё улажено. Блокаду снимаем в обмен на передачу Марса под управление HELIUS.
‒ Империя не может на это пойти: в ЦК всегда с большой осторожностью относились к форме правления, сложившейся на планете. Наше присутствие там минимально. Марс утопит систему в крови, если нарушить веками выработанные механизмы. Корпорация с её подростковой верой в прогресс спровоцируют пропитанную средневековыми интригами колонию на войну! ‒ граф выпрямил спину. ‒ Всей системе мало не покажется!
‒ Давайте уже скорее противоядие. Я сделал всё что просили, ‒ потребовал директор, не отвечая на вздорные, на его взгляд, резоны графа. Что за глупость такая: не верить в современные методики управления обществом! У них в корпорации, например, всё работает: тренинги, программы личного роста, социальные проекты, наконец! Никто не жалуется.
‒ А зачем? ‒ спросил я с недоумением.
‒ Ну как же. Мы ведь договорились? ‒ возмутился директор.
‒ Вот интересная вещь получается. Объясните, граф, как уволенный непонятно кем начальник станции с Европы мгновенно убедил совет директоров HELIUS? Не понимаю насовсем?
‒ Ленар, это был парламентёр империи с вескими аргументами! ‒ ответил граф с апломбом, убеждённый в незыблемости дипломатических этикетов.
‒ Забыл отметить, граф! Думаю, вы со мной согласитесь: такие переговоры за один день нет никакой возможности провести, а наш пострел везде поспел! И, знаете, почему? Нет, конечно, критичность ситуации и всё такое, но вот вопрос?! А что, прямо щас будем пуляться брандером в Луну или сначала нужно перегнать танкер в окружении дредноутов с орбиты Юпитера? Поразительная скорость переговоров! Просто космическая! А это о чём говорит? Что жизнь господина Шимозы имеет значение для HELIUS, а сволочи там бездушные, это точно!
Граф протёр пенсне и с вниманием посмотрел на ярко выраженного сангвиника в костюме с чужого плеча, который необыкновенным образом переживал за свою единственную жизнь.
‒ Да-с, неожиданный вывод!
‒ Враг и контра, я сразу почувствовал, ‒ Семён размял шею. – Давить надо прямо щас, – и дал директору в глаз. ‒ Подняв указательный палец, объяснил, ‒ Был уговор! ‒ Осмотрел результат, повертев в крепких пальцах голову директора с начинавшим расти синяком, и предложил, ‒ А теперь, абсолютно бесплатно, предлагаю удавить, как конченную гниду. ‒ Семён достал из кармана тонкий репшнур.
‒ Подожди, нельзя отправлять на небеса без покаяния, не долетит. А это антигуманно и непродуктивно. Давай приготовь субъекта для дознания, ‒ остановил я мстительного эсера.
Семён вместе с Гектором закрепили ремнями AstroProfi брыкающегося директора на винтажное кресло из металла посреди библиотеки.
‒ Кэп, а где сейчас злобную гиену брать для пыток? У меня сплошная стерильность в ботинках после водочных протираний, ‒ громко спросил Семён.
‒ Так и не надо. Гектор ему вчера чип слежения скормил за ужином. Сейчас послушаем откровения Иоанна Богослова, ‒ привезите ламповый магнитофон из радиорубки.
‒ Вскрывать будем? – Семён потёр руки и подмигнул директору.
При этих словах Гектор насторожился, не веря своему счастью, и с готовностью мигнул всеми огоньками единовременно.
‒ Обойдётесь: разговор записан через спутник на проволоку. Гектор, заводи аппарат. Камердинер прокрутил изогнутую ручку динамо для выработки электрической энергии. Над вольфрамовым диском поднялся столбик голубоватого света с алыми прожилками.
Из плазменного динамика раздалось несколько голосов, обсуждавших дальнейшие действия военных сил корпорации HELIUS. Директора в полный голос с воодушевлением рвали ещё живое тело империи на куски и зоны влияния. Стервятники деловито расклёвывали шкуру бизона, пытающегося сбросить голодных птиц. Шимоза кричал громче всех:
‒ Я с Платоном абсолютно всё решил или вы хотите получить Хиросиму на Луне? У меня надёжный человек в окружении императора. Земля остаётся за мной! В противном случае уничтожу станцию на раз, на щелчок пальцев! ‒ дальнейшее, к сожалению, разобрать не удалось, за урчанием желудочных соков возбуждённого оратора.
Мы уставились на директора словно увидели нечто очевидное и невероятное. Он сидел на сваренном из пневматических цилиндров кресле с невозмутимым видом, похожий на врача психиатра в палате шизофреников. Потом задал очевидный вопрос:
‒ Не ожидали?
‒ Дело не в этом, теперь совсем непонятно, что с вами делать? Давно хотел посмотреть самолично как умирают от семейного яда враги. Из научного интереса, ‒ я похлопал себя по нагрудным карманам жилета в поисках ампулы с ядом, потом вспомнил, что и так уже накормил оппонента фамильной химией. Со злостью затянул на пленнике ремень AstroProfi, превратив в неподвижную куклу с вытаращенными глазами.
‒ Вам это не поможет, императору точно! ‒ каркнул с трудом Шимоза.
‒ Вы что этим хотите сказать, милейший? – граф подошёл вплотную к пленнику.
‒ Если не дадите противоядие, весь Звёздный флот вместе с Платоном I исчезнет навсегда, уничтоженный в куски чудовищным взрывом.
‒ Но, но, осторожнее. Мы верим в гуманизм во имя общественного блага. Пытать будем.
‒ Не посмеете. Больше не испугаете носками в ящике.
‒ И не надо. У нас для этого начинающий хирург есть, кстати, подающий большие надежды. Гектор, можешь обнаружить программу проктолога? И прихвати старую, пожалуйста.
‒ Маэстро, а зачем, не проще сделать полостную операцию? ‒ Гектор опять мигнул с воодушевлением сразу всеми лампочками.
‒ Опять дерзишь Авиценна! Иди, ищи уже. Будем извлекать чип.
‒ Может подождать, говорят, через пару дней само выходит? – граф брезгливо потыкал обездвиженного директора тростью в живот.
‒ Нет никакой возможности, сейчас вставим в голову лампочку и запоёт фальцетом. Антон хитро придумал с этими штукенциями. Вот и у меня будет надёжный соратник, ‒ похлопал спокойного словно слон директора по плечу.
‒ Жизнь императора и тысяч гвардейцев вам безразлична? ‒ спросил Шимоза.
‒ Вот тварь! – Семён влепил от души затрещину, ‒ извините, маэстро, душа горит, можно ещё?
‒ Обязательно! – согласился с бывшим эсером. Семён повторил с другой руки.
‒ Продолжайте, что там ещё за уродца родил ваш мозжечок, господин Шимоза.
‒ В танкере бомба, которую взорвут, когда эскадра построится пред атакой на Луну. Звёздный флот императора превратится в космическую пыль.
‒ Кто это взорвёт, позвольте узнать?
‒ Ваш секретарь Ферапонт, ‒ и хитро стрельнул глазами, надеясь увидеть растерянность или злость. А у меня наоборот в такие минуты в организме возникает абсолютная концентрация материи.
‒ Так-с, звоним Рему, причём немедленно! Надо предупредить о диверсанте. Гектор, срочно крути траки в радиорубку.
5. Удар в спину
Ферапонту удалось прочитать текст в эфир несколько раз, прежде чем антенную мачту снесли электромагнитной пушкой, лишив дворец связи с внешним миром. Все мысли были о принцессе: добраться до тюрьмы на Северной Шапке и увести свою любовь и надежду как можно дальше отсюда на Европу, в новый комбинат корпорации HELIUS. Ферапонт знал одну тайну, с помощью которой хотел кардинально изменить свою судьбу: занять равное с принцессой положение в империи арнов.
Антон навербовал из марсиан, бывших ветеранов войны с Империей Арнов, целую армию профессиональных бойцов. Вечно враждующие марсианские кланы и не собирались помогать дому Ремов, надеясь, что на этот раз, он погибнет навсегда. Торопясь вырваться из осаждённого дворца, Ферапонт несколько раз предпринимал безуспешные попытки пробраться под огнём в искалеченному боту. Рем как ни в чём не бывало вёл привычный образ жизни, ничуть не волнуясь за производившуюся осаду.
‒ Рем, неужели нет никаких тайных ходов, чтобы покинуть дворец?
‒ А зачем? У нас всё есть: бассейн, сквош-корд, бильярдная, библиотека наконец, хотя, я заметил, ты не любишь читать. Антон со своими дружками скоро выдохнется, он до чёртиков надоел своим грохотом соседям. И скоро, уверяю тебя, его попросят на выход. Ничего и делать-то не надо.
‒ А принцесса?
‒ А что принцесса! Родит здорового малыша, как и предписано природой, или нет, что тоже бывает. Идём лучше партийку в шахматы замутим, я тебя чифир пить научу. Время и пробежит, расскажи, что там у тебя за дела с Третьим отделом, Вениамина какая-то, что за диковинка?
‒ Будто не знаете, что Венера населена гермафродитами. Так вот капитан Вениамина он и есть? Этот самый, ну вы поняли!
Рем вопросительно посмотрел поверх пенсне, водружённого на переносицу для прочтения свежей газеты, только что доставленной подземной скоростной пневмопочтой из редакции «Хроники Марса».
‒ Вот представь себе, не знал. Рассказывали что-то, но мне было не до них. И что за дела у Антона с Вениаминой? Сладкая парочка? – Рем весело подмигнул и постучал костяшками кулаков. – Динь, динь?
‒ Если бы. Антон держит бордели с проститутками по всей системе Солнца. А работают там… угадайте с двух раз, и совсем не добровольно.
‒ Бедный Ленар, боюсь, его сердце таких радостей не перенесёт. Хорошо, что мой мальчик не узнает, кем стал друг детства. Спи спокойно в Вечном холоде космоса, сынок, ‒ Рем поднял к верху глаза и перекрестился.
‒ Так вот, правительство Венеры вовсе не в восторге, что похищают их подданных и тайком развозят по закоулкам системы.
Внезапно Рем в негодовании хлопнул рукой по передовице и бросил на стол смятую газету:
‒ Вот тварь! Что удумал! Не дождётесь! Фараон, Фараон, ты где, железяка полицейская!
В библиотеку стремительно ворвался, треща резиновыми гусеницами по базальтовым плитам камердинер, и замер в ожидании приказов.
‒ А почему вы его Фараоном назвали?
‒ Так он раньше в полиции работал. Списанная модель, вот видишь планки для погон и встроенный электроудар. Фараон, выдай разряд товарищу.
‒ За что! ‒ только и успел крикнуть Ферапонт, рухнувший в кресло от сильного разряда током.
‒ В подвал поганца! Потом наверх, антенну ремонтировать. Не мигай лампочками, нежить полицейская, надо!
Фараону оторвало выстрелом из гранатомёта руку, но он продолжал сжимать антенну в другой, закрывая бронированным корпусом от разрывных пуль ажурную рамку из проволоки.
‒ Ленар, что там у вас? – Рем встревоженно прокричал в микрофон.
‒ У нас замечательно! Уже прочитал? Отлично! Одна надежда была на газетчиков. Пришлось звонить в «Хроники Марса», придумал, что смог.
‒ Молоток, пусть все знают, кто автор кутерьмы! Вот же змею пригрел на груди, хорошо, что репортёры у нас шустрые. Роджер мигом сенсацию в номер отправил. И что дальше?
‒ Павел не хочет покидать эскадру, попробует спасти Звёздный флот. Эскадра с танкером окружена кораблями HELIOS на орбите Луны. Дредноуты императора идут на прорыв.
‒ Ленар, это конец!
‒ Думаю, да! Но нам чего боятся? Мы импресарио, концерты наше дело! Надоели мне эти политиканы. Тут Модлен прилетела с перебитым носом.
‒ Что?! Отправь подальше на Венеру эти стерву, пусть развлекается с фабрикой чулок, прима с гранатой!
‒ Рем, осторожней, хоть и бывшая, но моя бывшая.
‒ Извиняться не буду, она тут с Антоном мне всю кровь выпила. Как вы только смогли соорудить такое чадо? Верно после банкета.
‒ Ну уж что получилось. Ферапонта убил или пытать собираешься?
‒ Думаю, где приспособить его таланты!
‒ Отдай Антону, пусть покуражиться, и принцессу в бордель. Сейчас от них одно расстройство нервов будет.
‒ Э-э, на неё у меня особые виды. Есть подозрение, что молодая мама у нас бо-о-льшим сюрпризом…
6. Счастье принцессы Ти
Девушку разместили в отдельном блоке под охраной женского батальона. Рослые марсианки презрительно посматривали на великосветскую квартирантку, приходящуюся им ниже плеч. Принцесса отвечала точно рассчитанной холодной вежливостью, отлично понимая, что является привилегированной гостьей. По сути тюрьма на Северном полюсе была огромной крепостью в форме пятиконечной звезды, построенной на руинах древней цивилизации Марса.
Колоссальные блоки полигамной кладки уходили глубоко под грунт, превращаясь в бесконечные туннели, полную карту которых так никто и не смог составить. Тогдашние войны оставили ужасные следы на оплавленной кладке: бесконечных переходов, огромных залов, грубых колон из тёмно-фиолетового гранита, ‒ подавлявших воображение исполинскими размерами.
Прочитав экстренный выпуск «Хроник Марса», принцесса пришла в ярость. Ферапонт, глупый землянин, затеял интриги космического масштаба, вовсе не разбираясь в межпланетной политике. Это ведь надо, что придумал, не много ни мало взорвать Звёздный флот императора! Вот и связывай свою жизнь с простолюдином, обязательно что-нибудь неприличное сочинит: договорился с проходимцем из совета директоров, Шимозой, тем самым начальником станции с Европы, который чуть от страха не обмочился, когда Рем представился инспектором совета учредителей.
Ох, уж эти мужчины! Всем не даёт покоя моя беременность, почему никто не верит, что ребёнок от Ферапонта? Впрочем, я и сама сомневаюсь, но, в любом случае, все сроки прошли, и мальчик должен появиться со дня на день. Сейчас самое главное это родить, а потом видно будет. С Ферапонтом обязательно необходимо всё решить: пусть объяснится за свои прожекты, иначе останусь одинокой мамой с грудным ребёнком на руках в марсианской тюрьме под властью агентства «Альт Пальмира».
7. Спасительный код
Надёжно притянутый ремнями AstroProfi к железному креслу в центре библиотеки Шимоза нагло рассматривал нас, словно насекомых, вовсе и не собираясь изображать свой обычный страх.
‒ Граф, этот клоун с помпонами уверен, что обыграл нас. Неужели люди из приличных семей должны терпеть выходки подобных субстанций. Наверняка, из аграрного сектора, раз послали в такую глушь, на Европу? Ну проведём ему лоботомию, что с того? Павла надо спасать! А времени решительно нет!
‒ Центральная Канцелярия подготовила ряд мероприятий на подобный случай. Думаю, ближайшие события вынудят к крайним мерам. Сейчас архиважно немедленно вживить датчик.
‒ Гектор, аккуратно работай. В твоих стальных руках судьба империи.
‒ Маэстро, как извлёк, так и вставлю.
‒ Да, лихо ты это придумал нанороботами добраться до объекта. Прирождённый хирург.
Я обратился к Шимоде.
‒ Как самочувствие директор, убеждён, ряд новых ощущений вас взбодрили. Теперь отважной уткой можете лететь в отпуск на Венеру.
‒ Скажите, сколько времени, спёкшимися губами, ‒ попросил дерзкий аферист.
‒ Считаете, когда взорвётся танкер? Просто скажите, где бомба и все дела?
‒ Это невозможно, Ферапонт запрограммировал каждый контейнер, чтобы наверняка. А их там сотни тысяч.
‒ Неудачно блефуете. А где страховка от несчастного случая?
‒ Так кто знал, что вы меня раскроете и отравите в придачу! Бред сплошной!
