Текст книги "Хроники Алмазного камзола"
Автор книги: Виктор Берсенев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
‒ Тогда давай вакуумные гранаты.
‒ Смотри, вон там бот корпорации, под завязку нагружен оружием. Поспеши! Смотри, как эти чёртовы марсианки защищают чужую принцессу, ‒ с этими словами Антон выстрелил из снайперской винтовки в сторону оранжевых вспышек.
Нерг забрался в кресло пилота и на секунду замер, собираясь с мыслями, потом решительным движением щёлкнул тумблером «старт». Культура Марса, в которой он вырос, поставила перед ним нравственный тупик: когда нельзя предавать товарищей и нельзя убивать спасшего тебе жизнь человека. Нерг принял единственно верное в данной ситуации решение. Взлетев над цитаделью, он стремительно опустил бот рядом со входом в подземелье, где ждали Ферапонт с огромным Тантом.
‒ Залезайте. Принцесса в центральной башне, ‒ кивнул на ящик с гранатами. ‒ Этого хватит, чтобы пробиться.
‒ Зачем? Обойдёмся более гуманными средствами, ‒ Стакс извлёк из кармана комбинезона металлический предмет из двух полусфер с множеством непонятной формы углублений. ‒ Давай, подберись к организмам.
Юркий квадратный бот завис над центральной башней, где держал оборону женский гарнизон. Стакс повернул со щелчком половинки устройства относительно друг друга и бросил в гущу боя. Раздался неприятный скрипящий звук, от которого сражающиеся побежали без оглядки в разные стороны зажав уши.
‒ Это что? – встревожено спросил Ферапонт.
‒ Бомба «Шёпот». Сейчас у них перепонки полопаются от страха.
‒ Ты что творишь! Там же принцесса! – закричал Ферапонт, выхватывая управление ботом из рук Нерга. Стальная птица, потеряв управление, упала на гранитные плиты, раздавив металлическим дном садистское устройство. Ферапонт с Нергом кинулись вовнутрь башни, перескакивая через тела бьющихся в судорогах бойцов Антона и отважных марсианок.
Несколько пуль легли рядом с головой Ферапонта, стрелял не попавший под действие излучателя Антон. Принцесса лежала без чувств, свернувшись калачиком, прикрывая своим телом младенца от непонятно откуда взявшегося ужаса. Ферапонт подхватил на руки молодую маму, крепко держащую в беспамятстве своего ребёнка и побежал к боту под градом выстрелов из снайперской винтовки. Высокий марсианин встал между возможной смертью и только что родившейся жизнью, чтобы сохранить честь мужчины и оплатить долг недавнему спасителю. Антон, выругавшись, навёл оптический прицел на бывшего товарища, увидел выражение глаз и нажал на курок, мстя за предательство интересов «Фронта освобождения Че».
Ферапонт не видел, как на лбу Нерга, в месте, где ещё недавно находился чип слежения, образовалось аккуратное отверстие от крупнокалиберной пули, которая обезобразила затылок огромной рваной раной. Но внезапная боль не стёрла с лица молодого марсианина улыбку счастья. В конечном счёте, его жизнь послужила защите маленького и совсем беззащитного сердца. Его небольшая жизнь оказалась очень нужной в короткое, но такое важное мгновение.
12 Мои плюшки
‒ Ленар, а что у тебя с Ферапонтом за дела?
‒ Так предал, поганец, аки Иуда, предал: решил, что уже всему научился. Беда всех учеников ‒ погоня за собственным я.
‒ Да, учителей никто не любит.
‒ Да, ‒ согласился, и мы непродолжительное время помолчали, думая каждый о неповторимом своём.
‒ Помнишь, рассказывал, что Антон оставил у меня своего товарища на выздоровление. Так вот, есть вероятность, что ты не совсем потеряешь своего ученика. Я увидел в этом юноше чистую душу, рядом с такими гнусь не живёт.
‒ Это отчего такие щедрости?
‒ Нет у меня времени смену растить, придётся исправлять кривые побеги.
‒ Это про меня?
‒ Эге, про тебя, дорогой, про тебя.
‒ Вот спасибо навсегда. И где я промахнулся?
‒ Читай «Головокружение от успехов» Иосиф Виссарионович Сталин, кстати. Вывод – отсутствие самокритики!
‒ Это у меня? Да я, собственно, и вовсе был равнодушен за его достижения.
‒ Так вот они ‒ орехи грецкие! Осаживать надо было молодёжь, примером. А что ты хотел? Придётся отпустить на время молодого человека, на время! и как можно дальше. Пусть придёт в себя от твоих идеалов. Ведь ты почему-то полагаешь, что все должны чувствовать мир как ты.
‒ О как! Это за битого, двух небитых, что ли? И куда его? Я, например, совсем за него решил забыть.
‒ У них с принцессой ребёнок намечается, пусть получит семейное счастье, иначе жизнь мимо пронесётся без последствий.
‒ А что, за это время он перемениться навсегда? Собственно, что мне в нём?
‒ Вот ты, непременно, негодяй! Поэтому и получаешь сплошное беспокойство! Сына упустил, ученика забросил в пасть Мамоне, с женой сплошные баталии, кругом одно непотребство.
‒ Стоп, стоп, стоп. Это что сейчас было? Разнос? Тогда всё, никуда ни на какие Венеры не полечу. С Модлен сам радуйся. Будет ей театр с марсианским перцем, смотри не рассыпься от стараний, мухомор с багульником.
‒ Шантаж, ничего, щас посмотрим. А посвящу-ка я молодого императора в твои путешествия на Нибиру.
‒ И чего там замечательного? Все всё знают.
‒ А то, что Ферапонт от ревности подлость с подрывом танкера затеял? Думаю, что будет открытие ВДНХ! И что ребёнок у принцессы от тебя!
‒ Ты сам-то в эти бредни веришь?
‒ А ты не изобретай одежды для правды. Платон, Ея Величество Платон I что решит? Вот где твоя забота. С высокой ступеньки падать, ой как больно.
Вот с Ремом всегда так, обязательно создаст новые страсти, а ещё меня ругает. С кем поведёшься, от того и наберёшься. Оправдал все надежды, теперь придётся снова решать кроссворды! Нет, вот зачем ему сдался мой секретарь? Я думать не думал, что он у меня в учениках числится. А вот тебе случилось! М-н-да-с, случай прескверный. Лучше бы придумал, как мне сына на путь истинный направить. Впрочем, здесь и взаправду мои плюшки, ничего не поделаешь…
XI. Театр «Драный чулок»
Возраст не лечит от жизни – он дарит больное сердце.
Маэстро Ленар
1. Новые перспективы
В просторном кабинете начальника космопорта за уже знакомым Ферапонту столом из лазурита что-то записывал в блокноте Серж Наома-младший. Свет настольной лампы бросал подвижные блики от алмазов перьевой ручки Montblanc на застеклённые шкафы с книгами.
Ферапонт остановился, желая получше рассмотреть новый облик президента корпорации. Особенных отличий не было, за исключением шеи из металлических пластин, на которой находилась голова с болезненным после перенесённых операций выражением лица.
‒ Ферапонт, как добрались? – спросил Серж, оторвавшись от своих записей.
‒ С приключениями, но это было предсказуемо.
‒ Однако не ожидал от вас такой прыти. Попытаться взорвать Звёздный флот империи! Это говорит или о крайней степени отчаяния или о самопожертвовании, чего я совсем не понимаю.
‒ Идея Шимозы! На большее его воображений не хватило.
‒ Этого проходимца! Повезло вам молодой человек встретиться с ним. Уникальных способностей человек. Боюсь, что мы его больше не увидим. Скажите, пожалуйста, когда это вы успели ребёнка сделать? Вас же стерилизовали на Венере по моему распоряжению?
‒ Я так полагаю, это моё личное дело.
‒ Жаль, отличный план испортили. Теперь придётся всё заново отстраивать, уже на Европе. С другой стороны, я восхищён энергией, с которой вы боретесь за свою небольшую, насколько мне известно, жизнь.
Ферапонту было неприятно слушать демагогию богатого коммерсанта, не знающего, что значить полагаться только на собственные силы без, так называемой серебряной ложки в одном месте. Но спорить с рафинированным, оторванным от действительности начальником, ‒ абсолютно провальное дело. Бывший секретарь театрального агентства счёл за лучшее с вежливой улыбкой кивать головой, не принимая близко к сердцу вздорные высказывания.
‒ Стараюсь выжить среди акул капитализма, ‒ Ферапонт изобразил искренний взгляд недалёкого человека, чтобы Серж не заподозрил в нём наличие способности критически мыслить.
‒ Похвально. Идёмте встречать транспорт с техникой. Вам выпала честь возводить корпуса заводов новой корпорации Hydrogen´M на Европе. Гелий-3 для меня законченная страница истории, буду переводить население системы Солнца на металлический водород. Вы, Ферапонт, теперь входите в совет директоров вместо выбывшего Шимозы. Не подведите и тогда заработаете себе не только на продление жизни, но и, сверх того.
Наома-младший с негнущейся спиной, делающей его похожим на робота, подошёл к стене, исчезнувшей с лёгким шипением в потолке, за которым находилась прозрачная полусфера, покрытая по краям девственно белым инеем.
Небольшое солнце, похожее отсюда на теннисный мячик, освещало ультрамариновую атмосферу Европы, приютившейся на орбите гигантского Юпитера. Из космоса начал быстро увеличивающиеся в размерах густой рой серебристых точек. Это летели грузовики с оборудованием для комбината по производству металлического водорода.
Смутные чувства охватили Ферапонта: он становился проводником нового порядка, новой философии. Это был решительный отказ от имперского табеля о рангах, в котором не было места таким как он. Ферапонт выбрал жестокие законы, царившие на поверхности Земли, там каждый добивался всего сам и не ждал не от кого милости или щедрых подарков.
Но почему-то радость не хотела обнаруживаться, может быть оттого, что даже обер-камергер Модест Алексеевич Штюрм не позволял себе так беспардонно распоряжаться его здоровьем и жизнью. Ферапонт знал, что там, в империи, была незримая черта, за которую не мог себе позволить перейти дворянин, боясь потерять лицо в глазах общества. Чего в мире капитала, увы, ожидать не приходилось в принципе.
Сигарообразные корабли начали опускаться на Европу, придавливая грунт рифлёными дисками блестящих опор. Ферапонт физически почувствовал, как плечи начинает прижимать к ледяной поверхности спутника груз неимоверной ответственности за принцессу с ребёнком.
Вера в собственные силы, которая питала его неунывающую самонадеянность, начала потихоньку ныть в районе груди, предчувствуя невозможные для себя испытания. Страх оказаться несостоятельным, тот самый страх, который в миг может превратить успешного человека в полное ничтожество, вдруг прикоснулся обжигающе холодной рукой к его сердцу. И как это бывает почти со всеми, Ферапонт с раздражением вытолкнул из мозга неприятное открытие, чтобы начать придумывать лучезарные перспективы своего будущего в корпорации Hydrogen´M.
2. Предложение Рема
Творческий десант разместился в апартаментах уже знакомого отеля «Аттракцион». Я не преминул уколоть Модлен за скромный райдер. Затем стало неловко, но брать слова обратно счёл ненужным, поэтому с большей энергией продолжил пикировать:
‒ Душа моя, ты готова к встрече с судьбой всей жизни?
‒ Не поняла? Кто так говорит: «Судьба всей жизни!» Ты сам хоть понимаешь, что сказал? – с раздражением парировала Модлен.
‒ Ага, значит в смущении, если переводишь разговор на филологию. Чего боимся?
‒ Представь себе – хочется сделать что-то грандиозное. О чём долго будут помнить.
‒ За это забудь. Сейчас надо готовиться к самому главному спектаклю. Знаешь, как называется? «Драный чулок!» ‒ кодовое имя.
Я прошёлся по приёмной гостиничного номера, в которой собрались участники авантюры, по-другому и не назовёшь, для уточнения диспозиции.
‒ Умеешь не промахнуться, ‒ констатировал Рем из глубокого кресла с множеством подвижных шарниров под толстым кожаным полотном. ‒ Ты мне объясни неразумному. Зачем устраивать такого рода диверсию? Организовывать тираж для жёлтой прессы. В чём нужда портить ресторан важному чиновнику? После публичного скандала, может затаить обиду и прощай: «День рожденье, светлый праздник!».
‒ Земными аршинами разметку ставите, а здесь, господа и дамы, к вашему сведению Венера! А что это значит?
‒ И что? – Модлен приподняла брови.
‒ А то, что нет института семьи. Нету и всё тут. И значиться, получается, что наш реципиент, как бы это поприличней сказать, вынужден в преувеличенной форме демонстрировать любовь к электорату. Ничего кроме преференций для своей персоны он не получит. Наоборот патриот планеты!
‒ Так, Модлен, слышала! Теперь ты просто обязана отдаться, причём много раз и из разных окон, ‒ издал Рем, поворачиваясь к нам в футуристичном кресле неомодерн.
Сто на двести, что он это делал из зависти. Сам ничего подобного произвести не смог и теперь пытался едкими ремарками задеть автора гениального проекта «Драный чулок».
‒ Рем, а что, у тебя есть идея: «Как обустроить Венеру?»
‒ Эхе, есть – женить этого самого Ашгара на Модлен. Мадам, вы готовы к подвигу во имя Мельпомены?
‒ Даже непродолжительное нахождение рядом с вами, господа, может из любой женщины сделать Брюнхильду, ‒ Модлен резко встала и вышла на балкон с толстым бронированным стеклом, ожидая, что мы последуем за ней с объяснениями.
‒ Вот, Рем, ты в своей манере – обязательно надо придумать окончательную гадость, чтобы всех подружить. Но я запомню пику.
‒ Модлен, мы пошли готовить плацдарм для твоего триумфа в роли женщины вамп. Про валькирий временно забудь. У них плохая репутация! ‒ крикнул в открытую дверь с силуэтом, застывшей в позе оскорблённой директрисы.
‒ Рем, надо идти уже, ‒ поторопил компаньона, опасаясь развития начавшегося скандала.
3. Узы Гименея
Сколько раз бывал на Венере, но всегда поражаюсь местным природам: вечным облакам над головой, сквозь которые неумолимо светит огромное оранжевое солнце. Вторая планета, как настоящая женщина, спорит с остальными обитателями системы Солнца, вращаясь наперекор всем против часовой стрелки.
Переселенцы назло дождям из серной кислоты не стали зарываться под землю, предпочитая терпеть невзгоды климата в летающих над поверхностью городах. Эти творения инженерной мысли медленно дрейфуют в воздушном океане планеты вслед за Солнцем на границе света и тьмы, создавая видимость земных суток. Здесь на высоте пятьдесят километров венерианцы работали в более комфортных условиях чем внизу.
На самом деле я не понимал необходимости своего участия в театре на Венере, но как профессионал, не мог отказать себе в удовольствие создать островок культуры Земли, о которой начали забывать наши далёкие и такие неоднозначные родственники. Плюс, на самом деле, переживал за глупость Ферапонта и хотел с помощью работы перестать думать о его предательстве. Возраст не смог излечить меня от волнений, вместо этого подарил чувство вины за беспардонность окружающих. Искренне завидую Рему, терзающему мой мозг неподражаемыми сентенциями. Зверство сплошное! Ну погоди, Ферапонт! Вот где, где я промахнулся из парабеллума?
Механический паук сложил под себя металлопластиковые лапы у входа во дворец, больше всего напоминающий неприступную крепость из базальта и брони, под защитой мощного энергетического купола. Рем наслаждался положением мэтра, куря в кабине трубку с отвратительным табаком, вызывавшим неистребимое желание удушить любителя дьявольского фимиама навсегда.
Главный Тиран Ашгар принял в пальмовой оранжерее с журчащим ландшафтным ручьём в берегах из глазурованных керамических плиток с разноцветными камушками на дне.
‒ Рассказывайте, чем могу быть полезен!
Я вдохнул полной грудью чистый воздух, насыщенный кислородом от густой листвы растений. Закружилась голова от счастья, которым немедленно захотелось поделиться с окружающими.
‒ Главный Тиран, у нас деловое предложение! На Венере ожидаются энергетический коллапс. Готовы помочь справиться с катастрофой. Есть замечательная идея.
Главный Тиран в раздумье сделал несколько шагов по дорожке, посыпанной крупным гравием базальтовых пород.
‒ В вопросах экономики мы крайне консервативны. Не уверен, что участие землян может быть полезным.
‒ Вот смотрите за мою правду: во-первых, вы подвели императора Платона I, отказавшись покупать у него топливо, во-вторых, после разгрома корпорации HELIUS месторождения изотопа принадлежат империи. Где я не прав?
‒ И что предлагаете?
‒ Свою дружбу с Платоном I в обмен на узы Гименея с Модлен.
У Рема от удивления сделались гипсовыми щёки и покраснела шея. Этого хода он точно не мог предвидеть. Что вместо театра я буду продавать своё знакомство с императором столь наглым способом.
‒ Ленар, а что с театром? Это ведь наше всё. Зачем свадьба?
‒ Готов пожертвовать личными интересами ради мира и процветания в горячо любимой империи! – нелогично ответил, зная, что подобные несуразности часто заставляют людей додумывать правильные ответы.
‒ Подожди, вытру слёзы патриотизма. Ваше Тиранство, а вы что на это думаете, только не говорите сразу, мол нет выбора.
‒ Так его действительно нет. Без топлива летающие города упадут на поверхность Венеры, а те немногие, что находятся на поверхности не вместят пострадавших. С Павлом I придётся договариваться на любых условиях.
Правитель обратился ко мне:
‒ Маэстро Ленар, всё конечно решаемо, но Модлен ‒ земная женщина и не совсем знакома с нашими обычаями. Не станет ли это препятствием. Может вы примете благодарность за посредничество в другом виде? Это ведь совсем нож к сердцу. Мой Советник может не понять ситуации, он слегка эмоционален. Ну вы понимаете? – правитель пожал плечами.
Если честно, я до сих пор и не смог разобраться в местных приёмах. Один похож на мужчину, другой на женщину, а с именами сплошные падежи. Кто из них папа, а кто мама, если нет семьи? Кто вешает подзатыльники, а кому можно поплакаться в фартук. Странная история: нельзя же конфеты с патронами хранить в одном кармане. Чем-то нельзя будет воспользоваться потом уж точно.
‒ Нет! А о чём вы сейчас? – и уставился на него, вытаращив глаза.
‒ Понятно, ‒ заключил Ашгар, ‒ Давайте его сами спросим.
‒ Советник, – позвал в медный раструб на бронзовом столбе с потёками зеленоватой патины. ‒ Помните ту танцовщицу. Ну как же, у неё ещё чулок на концерте порвался. Так вот. У землян есть странный обычай, называется свадьба. Мне предлагают её сделать с Модлен. Император Павел I простит нам недоразумение с закупкой гелия, ‒ Ашгар приложил к трубе ухо, ожидая ответа. Но вместо этого из зарослей акации вышел Советник, наверняка подслушивающий, и с невозмутимым лицом спросил:
‒ Надолго? – взял Верховного Правителя за руку.
Я узнал старого знакомого Вениамина, офицера службы безопасности Венеры. Озадачил факт, что слишком часто стали встречаться. Чувствуется, стремительной карьере от стриптизёра на ритуальных праздниках до Советника, он обязан исключительно моим вымпелам.
‒ Да! Скажите, сколько длится эта ваша свадьба?
‒ День, два, бывает больше, всё зависит от количества гостей и их здоровья.
Ашгар вопросительно посмотрел на Вениамину, который нехотя кивнул и манерно отвернулся со скучающим видом.
‒ Ага, тогда мы согласны.
‒ Прекрасно! Император лично поздравит с семейным счастьем. Думаю, и Модлен останется довольной. Рем, переговоры можно назвать суперзамечательными. Ты не находишь?
‒ Более чем. Не ожидал подобной дипломатии. Остаётся объяснить, зачем это нужно Модлен. Но убеждён, что ты с этим справишься.
4. Пакет «Универсал»
Делегация в полном составе вернулась в отель, встреченная внизу флегматичным администратором в строгой форме за стойкой из кованных листов бронзы с большими позеленевшими от времени заклёпками из меди.
‒ Маэстро Ленар вас искали.
‒ И в кто же?
‒ Медики из клиники «Бинариум». Я сказал, что вы на приёме у Верховного Правителя. Принесли извинения за беспокойство и обещали зайти позднее.
‒ Во как!
‒ Болеешь? – озабоченно спросил Рем.
Мне до злости захотелось немедленно избавиться от запаха надоевшего навечно табачного дыма вместе с теплоходом.
‒ Когда? Сам подумай! Главное, комплексный медицинский пакет «Универсал» оплачен ещё в прошлый раз.
‒ А что там?
‒ Полный осмотр и тюнинг недостающего. Сейчас, сам понимаешь, дел невпроворот. Иди вместо меня. Подлечишься, пока я разбираюсь с театром Модлен.
‒ Да, а без меня справишься? – Рем закашлялся, обдав резкой волной застоявшегося внутри лёгких табака Virginia.
‒ Конечно, сейчас позвоню врачу. Администратор, дайте клинику.
Администратор, бросив внимательный взгляд, с бесстрастным лицом набрал номер.
‒ Ало, это маэстро Ленар, мой компаньон хочет воспользоваться пакетом «Универсал». Почему не сам? Я тут заметался, аки сайгак, совсем нет времени. Так он подойдёт? Отлично. С радостью, разберусь с делами и обязательно. Адьос.
‒ Ну что, Рем. Тебя ждут. По-хорошему завидую. Несколько дней и позабудешь казематные туберкулёзы навсегда! – я заботливо убрал табачную крошку с лацкана пиджака и похлопал по плечу компаньона.
‒ Растрогал старика. После тюрьмы так и не собрался на профилактику. Благодарю, ‒ Рем достал из нагрудного кармана шёлковый платок и убрал возникшие слёзы признательности.
‒ Ага, ‒ я ободряюще подмигнул и смущённо шмыгнул носом.
С удовольствием сделал несколько упражнений гимнаста для вентиляции лёгких: глубокий вдох-выдох с махами руками в стороны и отправился знакомить Модлен с новой энциклопедией. Сколько можно женщине жить одной? В конечном счёте я, как бывший муж, несу ответственность за её судьбу перед человечеством. Смотрите, какие революции происходят, стоит только оставить без присмотра трепетное создание Бога. Экспериментатора, едрить его в печень! Если бы не злопамятность Модлен, ну посудите сами, разве попало бы население Венеры в энергетический кризис? Ведь только из чувства мести, донесла о сделке в директорат HELIUS. Результат – война миров. Пусть теперь автор проекта и исправляет ситуацию.
Вошёл в номер сияющий, словно лауреат нобелевской премии, с широко разведёнными для объятий руками:
‒ Душа моя, можешь уже целовать меня и прыгать от счастья!
‒ Удалось! Что, дают помещение. Или, подожди, нет ‒ отдали главный театр столицы! Ленар, ты великолепен! – радостная Модлен вскочила, отставив в сторону китайский чугунный заварник.
‒ Да, я такой! Не буду томить… Ашгар готов на тебе жениться! Его Советник не против. Ты не представляешь себе, чего это стоило. Сколько пота и крови. Не только моей, но и Рема. Его даже пришлось отправить в клинику «Бинариус» лечиться после переговоров. Так выложился! Ну что ‒ довольна?
‒ Ленар, ты неистребим. Шутишь так? – у Модлен исчезла улыбка, чтобы успокоиться, решила налить себе чая. – Тогда не смешно. Теперь говори правду.
‒ Какие шутки! Всё, вопрос решён. Обменял тебя на гелий для целой планеты. В прошлый раз не удалось, благодаря вредному звоночку одной обиженной дамы. Так я всё исправил. Гордись мной. Кстати, театр и прочие капризы госпожи Модлен Ашгар теперь будут исполнены в приоритетном порядке. Всё, что пожелаешь. Плюс, ты замужняя женщина. Можно сказать, королевна! Это ведь какая карьера! Не забудь потом в облаках своего блаженства агентство «Альт Пальмира», ‒ я победно с оттяжкой ноги прошёлся по гостиной к зеркалу, чтобы получше рассмотреть счастливую физиономию гениального переговорщика.
Всё-таки жизнь женатого человека чему-то да научила. Неосознанно, правильно встал в комнате, иначе бы не заметил вращающийся в воздухе, брызгающий кипятком тяжёлый предмет. Толстое зеркало венерианской работы с честью отразило гнев обманутой в ожиданиях женщины и чайник упал двумя вращающимися осколками чугуна на базальтовый пол.
‒ Вот так и наша жизнь, дорогая! – я показал на половинки в дымящейся луже. Стараешься, делаешь, а благодарность где? Чайником по мордасам? Что опять не так?
‒ Ты мог сначала меня спросить?
‒ Так некогда было. Всё так быстро произошло. Хотела театр – пожалуйста! Да в чём, собственно, дело?
‒ В тебе. Поставь себя на моё место. Что я с ними двумя буду делать?
‒ Извини, не смогу. Не тот, знаешь ли, формат.
‒ А у меня тот?
Тут до меня дошло, что здесь наши взгляды на идеи дарвинизма совпадают. Вот никогда бы не подумал за такие кактусы. Чтобы я вдруг понял женщину! Да, не может быть! Однако, свершившийся факт. Действительно, у жителей Земли наблюдается недокомплект с органами.
‒ Дорогая, ты зря так расстраиваешься, это ненадолго. А потом гуляй босяки вдоль по Арбату.
‒ Ага, в Большой театр на подтанцовку с оловянным рублём в кармане, ‒ расстроенная Модлен стала убирать осколки чайника.
5. Неземное счастье
Строительство комбината по производству металлического водорода, шли на спутнике Европа полным ходом. Ферапонт почти не бывал дома, сутками пропадая на работе. Принцесса полностью посвятила себя малышу. Вырванная из привычного мира, она отчаянно скучала в окружении жён директоров корпорации, ведущих бесконечные разговоры о развлечениях и нарядах.
Особенно её раздражало слепое следование изобретённому вдали от настоящей цивилизации этикету. Манерное использование инопланетных слов, смысла которых они не понимали, но старались произносить при ней, как можно чаще, чтобы выглядеть эрудированными. Происходило ровно наоборот, бывшая принцесса с трудом сдерживалась от того, чтобы не рассмеяться при виде кривляний очередной дамочки в нелепых нарядах. Она представляла себе, как бы они визжали от страха и падали в обморок на трапезе рептилоидов. Смех быстро проходил, заменяясь чувством жалости к худосочным женщинам, рождённым в слабой гравитации Луны.
‒ Ферапонт, мне скучно, ‒ она нежно обняла вернувшегося с завода мужчину, пропахшего машинным маслом и гарью.
‒ Счастье моё, я над этим работаю 24 часа в судки, ‒ Ферапонт снял обувь и вытянул ноги в трикотажных носках с дыркой на большом пальце вдоль иссиня-чёрного пола.
‒ Ты знаешь – результат так себе. Может быть займёшься чем-нибудь полезным? – принцесса отошла и села в кресло из белого пластика, в виде бесконечной ленты Мебиуса. В панорамном окне висел полосатый диск Юпитера с большим красным пятном атмосферного вихря.
‒ Вот с радостью! Мне их тренинги уже мозг просверлили навечно. Глупость полная, пытаются по схемам научить, как надо продавать твёрдую воду. Они, словно дети, верят в сказки Братьев Грим.
‒ Ферапонт не пугай меня. Что неужели читал?
‒ Представь себе! Продавал билеты на спектакль и вынужден был запоминать текст из театральных афиш.
‒ Ах, рекламу штудировал. Восхитительно!
‒ Это что ‒ сарказм?
‒ Нет, констатация факта!
Да, из песни куплетом не сбежишь! Не о такой жизни мечтала принцесса. После авантюр, полётов между планетами, концертов, смертельных поединков ‒ Это! Счастье женщины в представлениях смертного человека. Плюс, у мужчины испорчено здоровье его собственным начальником. Говорит, что временно, но что-то не заканчивается это временно!
‒ Надо лететь на Венеру! – потребовала Ти.
‒ Зачем?
‒ Лечиться, Лопушок, потому что от внеземного счастья на Европе остались исключительно твои оттопыренные уши! Собирайся, ‒ она взяла Ферапонта за щёки тонкими пальцами с острыми ногтями и поцеловала в лоб, оставив чувственный кружок помады.
6. Город в облаках
Абсолютно всё можно испортить и заново построить. Конечно, Платон I после разгрома корпорации HELIUS должен был наказать Венеру за метания с контрактом в обязательном порядке. По правде сказать, я совсем не знал, чем убедить Ея Императорское Величество, чтобы вымолить индульгенцию правительству Венеры. На фоне таких политик театр представлялся абсолютно провальным проектом. Но обещание помочь бывшей жене заставляло скрипеть мозги на пределе окончательной мощности. Спонтанная идея Рема с замужеством, показавшаяся сначала красивой буффонадой, превратилась в рабочую версию. Выгоды, от которой я не понимал, но начал претворять в жизнь с энергией атомной электростанции.
Из номера позвонил в клинику «Бинариус», чтобы узнать последствия розыгрыша с пакетом «Универсал». Прошлый раз еле сбежал от дополнительных опций в своём организме.
‒ Как там мой товарищ Рем? У него всё в порядке? Очень волнуюсь! – довольно растянул губы в улыбке, ожидая грандиозного разноса за строптивого пациента.
‒ Можете не беспокоиться, всё идёт просто отлично! Клиент доволен. Сможете навестить через пару дней.
Я был обескуражен, если не сказать больше. Невинная шутка могла оказаться большой правдой, которую сотворил из озорства. Да, теряет старик форму! Надо мгновенно бежать на выручку.
‒ Где он? – задыхаясь после спринта по кривым улицам столицы, спросил у главного врача.
‒ Во-первых, здравствуйте! Во-вторых, что вы здесь делаете?
‒ Мой компаньон Рем, марсианин. Что с ним?
‒ Всё в полном порядке, прооперировали, отдыхает в палате. Прогнозы просто замечательные! Было некоторое недопонимание, но мы дали отличное успокоительное и клиент со всем согласился. У нас работают профессионалы только самой высшей квалификации! Вам совершенно не о чём беспокоиться за своего друга.
‒ Да, действительно, ‒ пробормотал я, слегка ошарашенный скоротечностью революций. В голове не укладывалось, чтобы мой проверенный в боях товарищ и учитель мог такой фортель сочинить. Это что же такое получается! В конторе на Марсе теперь некому будет работать! Так, старый пень, решил подкинуть мне свинца в рюкзак? Сомневаюсь, что семьи Марса примут отредактированного Рема. Нет, негодяй, просто форменный негодяй! Чёрт, он же теперь обязан будет рожать каждый год, как кошка. Наплодит целую армию себе подобных. Всё – прощай Родина-Земля! От них в горячо любимых мангровых болотах не спрячешься. Чё-то стало очень тоскливо.
Посыльный принёс записку от Модлен с предложением осмотреть театр, подаренный Ашгаром ко дню свадьбы.
Пассажирский многокрыл прорвался сквозь плотную облачность на пятидесятикилометровую высоту, где плавал в атмосфере комплекс зданий развлекательного центра. Несколько пристыкованных к цилиндру на разной высоте дисков с прозрачными куполами, под которыми расположились изящные корпуса многоэтажных зданий и бассейны с садами.
‒ Шикарно! Модлен ты сорвала джек-пот! Это ведь, сколько графенов стоит! У этого Ашгара есть вкус, смог подобрать достойную тебя вещь.
‒ Льстишь?
‒ Что ты, разминаюсь.
‒ А где Рем?
‒ Тут знаешь такая «пасьянса» образовалась, что я в замешательстве.
‒ Не может быть! Маэстро Ленар в замешательстве! ‒ съязвила Модлен.
‒ Сам удивлён. Понимаешь, горечь потери сына таким бульдозером распахала Рему головной мозг, что он решил подвергнуться натурализации на Венере и произвести ещё одного отпрыска.
‒ Ты сейчас точно серьёзно? – Модлен прошлась по площади, чтобы получше рассмотреть здание концертного зала с широкой перфорированной лестницей, перед которым опустил четыре пары крыльев летательный аппарат. – Ленар, всё что угодно, но, чтобы марсианин сотворил с собой такое!
‒ Вот и я ничего не понимаю. Предлагаю бросить всё, и домой в болота. Тут опасно, не выдерживают даже лучшие из нас!
‒ Ленар, посмотри на меня и вспомни свои мангровые джунгли. Что я там забыла. Вот здесь моё место! – Модлен поняла руки и показала на прозрачный купол, защищавший летающий город.
Я наморщил лоб и в раздумье почесал голову, пытаясь обнаружить хотя бы крохотную, пусть даже дефективную и недоразвитую Эврику.
