Текст книги "Время камней (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Глава 70

Змей приближался с большой скоростью. Через несколько минут уже можно было хорошо рассмотреть, как его пока не видимая голова взрывает сотни фунтов песка, прокладывая дорогу телу. Эл подобрал несколько камней и бросил возле скалы.

– Пусть он думает, что мы ещё там, – пояснил он.

– Не думаю, что эта тварь может мне как-то помочь, – заметил Сафир с сомнением.

– Поверь, она тебе необходима, – заверил Эл.

Вскоре хэрд оказался совсем рядом. Он на огромной скорости приблизился к скале и замер. Но только на секунду: взметнув фонтан песка, появилась копьеобразная слепая голова, покрытая крупной чешуёй. Пасть распахнулась – словно раскрылся гигантский цветок с четырьмя лепестками. Сафир с ужасом увидел усаженные сотнями тонких зубов розовые нёба, а затем почувствовал, как Эл схватил его двумя руками за пояс и легко оторвал от земли. Он не успел даже опомниться, а некромант уже поднял его над собой, а потом… швырнул прямо в пасть хэрда!

Сафир в ужасе заорал, когда мимо него пронеслись ряды похожих на длинные иглы зубов, а потом время словно замедлило свой бег: хэрд замер с открытой пастью, а воздух стал плотнее, и Сафир начал парить. Но не успел он прийти в себя, как полёт возобновился с прежней скоростью.

И всё же падение было странным – казалось, не он камнем устремился вниз, а стенки внутренностей змея мчатся вверх, только что не задевая его гладкими влажными краями.

Сафир вдруг с удивлением понял, что не боится. Им овладело удивительное чувство: оказаться в чреве хэрда и при этом не ощущать себя жертвой, не испытывать панического страха и не прощаться с жизнью. И всё же… Лететь в неизвестность, не зная, будет ли конец пути, было занятием не из приятных. Сафир задрал голову и увидел, как стремительно удаляется, превращаясь в крошечную белёсую точку, пасть хэрда, которую тот почему-то до сих пор не закрыл.

Внизу же виднелась только сырая густая темнота, да и вокруг становилось всё неуютней. Свет рассеялся, и стенок почти не было видно. Вдруг Сафир почувствовал сильный удар в плечо, а затем кто-то крепко вцепился в его одежду. Вздрогнув от неожиданности, Сафир рванулся и повернул голову, стараясь разглядеть нападавшего. Его взгляд встретился с большими слабо светящимися глазами ленивца.

– Боги! Ты что здесь забыл⁈ – вырвалось у Сафира.

– Я буду сопровождать тебя, – ответило существо тихим шелестящим голосом.

– Ты умеешь разговаривать?

– Разумеется, – ленивец поводил из стороны в сторону глазами. – Называй меня Мануол ди Траум-Натмахрун.

– Что⁈ – переспросил Сафир, опешив. – Как ты сказал?

– Мануол, – повторило существо с лёгким вздохом. – Сможешь запомнить?

– Да… конечно.

Несколько секунд оба молчали. Затем Сафир собрался с духом и спросил:

– Тебя послал атаи?

– Да, конечно.

– Зачем?

– Я должен предупредить тебя, – ленивец дёрнул острыми широкими ушами и медленно, словно через силу, моргнул.

– О чём?

– Посмотри на свои руки.

Сафир поднёс кисти поближе к глазам, но в сгустившейся тьме почти ничего нельзя было разобрать.

– И в чём дело? – спросил он через пару мгновений.

– Разве ты сам не видишь? – в голосе ленивца послышалось разочарование.

– Вообще-то здесь довольно темно.

– О, действительно! – Мануол вздрогнул и быстро огляделся. – Я и забыл, что ты не видишь без света. Вот, пожалуйста! – с этими словами ленивец тряхнул головой, и его глаза вспыхнули ровным белым светом, вполне достаточным, чтобы рассеять мрак в радиусе трёх-четырёх футов. – Теперь смотри снова, – сказал Мануол, указав кривым когтем на руки Сафира.

Тот опустил глаза и невольно вскрикнул: его кисти были покрыты морщинами, кожа походила на пергамент, и синие прожилки вен уродливо выступали под ней.

– Что… происходит⁈ – завопил он в ужасе.

– Ты стареешь, – пояснил Мануол. – Твоё тело теряет силу, дряхлеет. Скоро ты умрёшь, а затем начнёшь разлагаться.

При этих словах у Сафира похолодело в груди. Старость и смерть, всегда казавшиеся ему столь далёкими, вдруг оказались реальностью, неожиданно настигнувшей его. Собственные руки казались ему уродливыми, и, если так же выглядело его лицо… Сафира передёрнуло от отвращения, и он тихо застонал, сжав кулаки.

– При этом ты будешь оставаться в сознании и всё ощущать, – продолжал тем временем Мануол. – Ты увидишь конец своего существования и то, что случится с твоим телом после того, как оно превратится в мельчайшие, недоступные человеческому глазу частицы. Но тебе будет дано проследить и за их движением!

– Я не хочу! – сдавленно прохрипел Сафир. – Давай вернёмся!

Ленивец покачал головой.

– Обратного пути нет. Его никогда нет, пойми это. Всё, что есть на свете, идёт только вперёд, как и время. И направление не имеет значения.

– Что? Я не понимаю!

– Нельзя вернуться назад, как нельзя вернуться в прошлое. Время и пространство едины. Возвращаясь по дороге, по которой прошёл, ты идёшь уже другим путём, просто меняя направление. Не важно, сворачиваешь ты направо, налево или двигаешься назад. Твой путь всегда лежит вперёд.

– А-а, – протянул Сафир неуверенно. – Послушай, но сколько пройдёт времени, пока я… разложусь? И что будет потом?

– Ты поймёшь свою природу, узнаешь, что с тобой будет, и перестанешь бояться. Неизвестность больше не будет страшить тебя. А насчёт своего тела не беспокойся. С ним всё будет в порядке.

– Ты уверен⁈

– Совершенно. Повторяю: причин для беспокойства нет.

– Атаи так сказал?

– Да, – подтвердил Мануол, секунду помолчав. – Атаи.

– Почему ты запнулся? Солгал?

– Я никогда не лгу! – возразил ленивец, моргнув. – Просто мне трудно привыкнуть, что ты называешь хозяина атаи. Я зову его другим словом.

– Каким?

– Неважно.

– Хорошо, – Сафир пожал плечами. – Как знаешь.

Он взглянул на руку. Кожа покрылась пятнами и обтянула кости. Вдруг Сафир ощутил, что все его члены очень слабы, так что не пари он в воздухе, то, наверное, не смог бы держаться на ногах. Потом глаза лорда Маграда узрели какую-то пелену, похожую на сгущавшийся туман, и Сафир понял, что у него испортилось зрение. В первый миг он испытал страх, но затем зрение снова стало прежним, и он увидел, что кожа его отслаивается, покрывается трупными пятнами. Сафир ощутил приторный и удушливый запах гниющей плоти. Мясо отваливалось с костей, которые проступали тут и там белыми, всё увеличивающимися пятнами. Мануол давно отцепился от истлевшей одежды и теперь парил рядом.

Наконец, от Сафира остался только скелет. Лорд Маград хотел спросить Мануола, когда закончится этот кошмар, но услышал только клацанье собственных зубов: лишённый языка, он утратил способность говорить. Кости постепенно начали желтеть, потом зеленеть и трескаться. Вскоре они рассыпались, превратившись в труху, и останки бренного тела полетели вниз, во тьму.

Но Сафир продолжал всё видеть. И вот перед его взором развернулись многочисленные картины. Он не мог понять, как они помещаются в узком пространстве тоннеля, ноотчётливо различал всё, что происходило в каждой из них. А видения показывали, как его составляющие, мельчайшие частицы, рассеиваются по миру, соударяясь друг с другом и разлетаясь в разные стороны на огромные расстояния, просачиваются через почву, растворяются в воде, всасываются корнями растений, поглощаются животными. Сафир видел, как его расчленённое на миллиарды частиц тело распространяется по вселенной, становясь его частью, как оно живёт непрекращающейся жизнью, приобретая всё новые и новые формы. И тогда он понял, что ужас перед неминуемой смертью, свойственный всему роду человеческому, отступил. Теперь Сафир знал, что ждёт его за гранью, и страха не было. Он понял, что существовал в мире всегда и останется в нём навечно. И тогда улыбнулся незримой бесплотной улыбкой.

Мануол словно почувствовал, как ужас Сафира сменился покоем. Взмахнув когтистой лапой, он выкрикнул какое-то заклинание, и лорд Маград начал быстро становиться материальным – его частицы вырвались из новых цепочек и сложились в кости, которые образовали скелет. Его, в свою очередь, облепили мышцы, они наполнились кровью, их обтянули жилы и сухожилия, сверху выросла кожа. Сафир вздохнул – полной грудью.

– Теперь ты понял? – проговорил Мануол, пристально глядя Сафиру в глаза своими вылупленными фонарями.

Тот кивнул. В его душе царило смятение: изменилось представление лорда Маграда о мире, его устройстве. Видения стали для Сафира настоящим откровением. Несмотря на то, что страха перед смертью больше не было, его обуревали самые противоречивые чувства, в которых ему ещё предстояло разобраться.

– Тогда нам пора, – с этими словами ленивец указал когтем вниз.

Лорд Маград опустил глаза и увидел в темноте едва различимую светящуюся точку.

– Что это⁈ – спросил он.

– Выход, – Мануол вновь вцепился в вернувшуюся из небытия одежду Сафира.

Они падали вместе. Светящаяся точка всё росла и росла, пока не превратилось в отверстие двадцати футов в диаметре. Мануол и Сафир выпали из неё, и ленивец, быстро обернувшись ящером, подхватил лорда Маграда и понёс к скалам, на которых стоял Эл.

Сафир видел, как они обогнули замершую фигуру хэрда, походившего на гигантскую изогнутую колонну. Он не понимал, почему они, выпав из него, очутились в воздухе, а не на земле (ведь почти всё тело змея покоилось в песке), но решил, что здесь не обошлось без волшебства, и не стал задавать вопросов.

Мануол аккуратно поставил его на скалу рядом с Элом, и тот встретил его с улыбкой.

– Готов ли ты познать магию? – спросил некромант.

– Да, атаи! – ответил Сафир, склонившись.

Он признал мудрость своего учителя и жаждал проникнуть под его руководством в другие, наверняка не менее волнующие тайны вселенной.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул Эл. – Я тоже считаю, что время пришло. Мы возвращаемся, – сказал он Мануолу, и ленивец-ящер подставил свою спину, чтобы они могли разместиться между огромных кожистых крыльев. – Домой! – велел Эл, и они взмыли в лазоревое небо.

Глава 71

Карета катилась по тракту, мягко покачиваясь на рессорах. Её отделка и размеры недвусмысленно говорили о богатстве владельца, а позолоченные гербы на дверцах ещё и о его высоком титуле.

Казалось бы, отправляться в путь через леса в таком роскошном экипаже было верхом неосторожности, но тридцать всадников, облачённых в добротные доспехи и вооружённые до зубов, могли дать отпор не только банде беззаконников, но даже отряду наемников.

Маэрлинна сидела по ходу кареты, закутанная в толстый шерстяной плед, и дремала со страдальческим выражением на лице: несмотря на отличную балансировку экипажа, выдержать столь долгий путь по не самой ровной дороге было нелегко.

Ирвин расположился напротив неё. Он перечитывал список вещей, которые предстояло приобрести в городе, и поминутно правил его – больше для того, чтобы занять время, чем по необходимости. С тех пор, как он вернулся, они с Маэрлинной не перемолвились даже словом – пока не оказались в одном экипаже. Женщина понятия не имела, почему Ирвин отсутствовал, а он вёл себя так, словно отлучался по делам. Во время совместной поездки разговор у них тоже не клеился – в основном, потому что не было общих тем для разговора. То же, что они могли обсудить, причиняло боль обоим, и ни один не испытывал желания говорить об этом. К тому же, Маэрлинне было дурно от тряски и качки, и она почти всё время дремала.

Дважды они останавливались в гостиницах, и Ирвин нанимал кого-нибудь из местной прислуги для ухода за своей госпожой. Денег ему Эл дал гораздо больше необходимого, так что они ни в чём не нуждались. Кроме того, вид золотых гербов производил на людей почти магическое впечатление.

Единственный продолжительный разговор с Маэрлинной состоялся у Ирвина за день до того, как они въехали в Маристан. Это происходило в деревне, где кавалькада была вынуждена остановиться: женщине внезапно стало дурно, и потребовалась помощь лекаря. Они задержались всего на сутки, хотя никто не заставлял их торопиться – просто Маэрлинна не хотела родить в дороге (в Казантаре это считалось дурной приметой).

Вечером Ирвин зашёл к ней узнать, всё ли в порядке, как делал это всегда, когда они останавливались в гостиницах. Маэрлинна сидела в кровати, опершись спиной о подушки, и играла сама с собой в Го. Эл привёз маленький набор из зитских стран и научил жену.

– Составь мне компанию, – попросила она, указав рукой на стоявший возле стены стул. – Мне немного страшно, и я не хочу оставаться одна. К тому же, здесь слишком тоскливо.

– Жаль, что мы не успели добраться до Маристана, – сказал Ирвин, придвигая стул к постели.

– Ничего не поделаешь, – Маэрлинна смешала фишки, и они принялись выставлять их для новой партии.

– Ходи, – кивнула женщина.

– Как прикажете, – Ирвин взял кости и бросил на прикроватный столик. – Семь.

– Так себе, – добродушно заметила Маэрлинна.

Ирвин знал за ней эту манеру – комментировать игру. Он украдкой взглянул на её осунувшееся из-за беременности лицо. Она по-прежнему оставалась красавицей, но даже теперь, когда она носила его ребёнка, он не смел подумать о ней как о женщине – только как о госпоже. Ирвин вспомнил, как боялся за неё, когда выяснилось, что барон узнал об их сговоре. Зная его нрав, он был почти уверен, что Маэрлинну постигнет страшная участь, и даже её положение не удержит Эла от мести. Поэтому, увидев по возвращении женщину в добром здравии, Ирвин испытал огромное облегчение. Ради одного этого стоило проделать долгий путь к Белой Башне.

Подождав, пока он походит, Маэрлинна покрутила кубики в пальцах, зажала в горсти и бросила. Ей выпало всего пять очков. Вздохнув, она передвинула фишки.

– Не повезло, – заметила женщина, протянув руку за стаканом с водой.

Сделав глоток, она задумчиво поглядела на Ирвина.

Он почувствовал это, но сделал вид, что не замечает.

– Я так и не поблагодарила тебя, – сказала она тихо.

– Это лишнее, госпожа, – краснея, пробормотал Ирвин.

Ничего подобного он не ожидал.

– Одно время мне казалось, что ты просто был рад воспользоваться ситуацией, – добавила Маэрлинна, ставя стакан на место. – Прости меня. Теперь я вижу, что ты верен моему мужу.

– Благодарю, – сказал Ирвин, не зная, куда деваться от смущения.

С одной стороны, ему было приятно слышать подобное, но с другой… Лучше бы она не заводила этого разговора!

– Твой ход, – сказала Маэрлинна уже другим тоном.

Момент откровения и близости прошёл – всё было сказано, и добавить было нечего. Теперь в комнате снова сидели госпожа и её слуга.

Ирвин бросил кости и, когда они упали, долго не мог подсчитать сумму очков.

– Восемь, – подсказала Маэрлинна. – Сегодня тебе везёт.

– Да, госпожа, – взяв себя в руки, ровным тоном ответил Ирвин. – Вероятно, боги благоволят ко мне.

Если бы только Эл мог слышать их разговор! Барон понял бы, как преданны ему оба – и жена, и слуга. И не было бы той напряжённости, которую Ирвин чувствовал каждый раз, когда попадался хозяину на глаза. Несмотря на то, что тот, вроде бы, простил его, он замечал, каким тяжёлым и задумчивым взглядом провожает его Эл. Ему бы хотелось, чтобы тот присутствовал сегодня в этой комнате – хотя бы тайно – и слышал, как Маэрлинна говорит о преданности Ирвина мужу. Но ничего подобного случиться не могло, и оставалось надеяться лишь на то, что рано или поздно Эл забудет о той обиде, которую ему причинили. Ирвин желал этого всем сердцем и чуть ли не каждый день молился богам о том, чтобы хозяин простил его. Внимут ли они его просьбам, могло показать только время.

Глава 72

Эл и Сафир сидели на вершине Белой Башни. Солнце едва миновало зенит. Они расположились друг напротив друга.

– Ты готов? – спросил Эл негромко.

Сафир кивнул.

– Тогда начинай.

Несколько секунд длилось молчание. Мимо пролетела небольшая пёстрая птичка, опустилась на крепостной зубец, сделала пару шагов и, взмахнув крыльями, исчезла из виду.

– Что такое магия? – спросил Сафир Эла.

– Способность управлять материей.

– Каким образом?

– При помощи энергии.

– Откуда она берётся?

– Она не берётся, не появляется внезапно, а существует постоянно.

– Где?

– Повсюду.

– Как она выглядит?

– Как бесчисленные светящиеся нити, которые переплетаются друг с другом, образуя плотную сеть.

– Почему я их не вижу?

– Потому что не умеешь.

– Ты меня научишь?

– Для этого ты здесь.

Сафир немного помолчал, подбирая следующий вопрос.

– А откуда берутся эти нити? Или же они висят в воздухе, не имея истока?

– Они выходят и уходят в василисков, которые и служат источниками этих нитей.

– Значит, василиски – причина магии?

– Нет, причина магии – это причина существования василисков.

Сафир нахмурился.

– Почему же они существуют?

– Мир – это гигантское, всеобъёмлющее существо. У него есть тело, разум и возраст. И его пронизывают нити, которые связывают части друг с другом.

– Но ведь василисков мало! – воскликнул Сафир.

– Достаточно и одного, – сказал Эл, делая ученику знак успокоиться. – Тогда сеть начинается и заканчивается в нём. Но чем больше василисков, тем плотнее сеть и тем крепче связи.

– И мир крепче? – догадался Сафир.

– В каком-то смысле.

– В каком?

– Он более цельный.

– А если все василиски исчезнут, и не останется ни одного, что случится?

– Магия исчезнет.

– А мир? Разрушится?

– Нет, но его части потеряют связь друг с другом, и гармония нарушится.

– Это плохо?

– Может быть. Но не обязательно.

– Почему?

– Этого я не могу сказать.

– Почему?

– Это тайна.

– Ты откроешь её мне когда-нибудь? – спросил Сафир.

– Нет. И не спрашивай, почему.

– Но…

– Довольно! – голос Эла стал резким, и Сафир понял, что не следует продолжать расспросы в этом направлении.

– Хорошо, – сказал он, немного помолчав, чтобы собраться с мыслями. – Ты сказал, что пользоваться магией значит управлять материей.

– Я сказал не это, – перебил Эл. – Пользоваться волшебством означает совершать поступки. А изменение материи – это суть магии.

– Как это делается?

– Сначала ты должен узнать основу.

– Основу чего?

– Всего, и магии в том числе.

– Что это за основа?

– Знание.

– Знание?

– Да.

– Какое?

– Знание того, что тебе нужно знать.

– Похоже на игру словами, – скептически заметил Сафир.

– Только на первый взгляд, – возразил Эл. – Но без понимания необходимости, ты рискуешь потеряться в мелочах.

– Значит, знание важнее всего?

– Да.

– Важнее даже умения управлять энергетической сетью? – в голосе Сафира прозвучало сомнение.

– Разумеется.

– Почему⁈ – требовательно спросил Сафир.

Он не привык к подобной форме разговора. Атаи требовал, чтобы он составлял в свободное время вопросы и задавал их ему, определяя тем самым направление беседы. Кроме того, теперь они называли друг друга на «ты» – как и подобает учителю с учеником, для которых важно лишь проникновение в суть вещей, а не внешние атрибуты. Но и это пока ещё давалось Сафиру с трудом, отчего ему было нелегко строить разговор. Он чувствовал раздражение, так как ему иногда казалось, что атаи совсем не пытается помочь ему, а напротив, хочет запутать.

– Предположим, ты никогда не слышал о магии. Разве ты сможешь пользоваться ею? – спросил Эл, делая вид, что не замечает тона своего ученика.

– Нет, – вынужден был признать Сафир. – Нельзя пользоваться тем, о существовании чего ты не знаешь.

– Верно. Поэтому для того, чтобы управлять энергетической сетью, нужно в первую очередь знать, что она есть, затем, что ею можно управлять, а потом уже – как это делать.

– Я понял, – проговорил Сафир, устыдившись своей горячности.

– Ты должен научиться определять свои цели и стремиться к ним, отсекая всё лишнее.

– Как это делать?

– Прислушайся к своим желаниям. Чего тебе хочется больше всего?

– Мне ответить сейчас?

– Не торопись. Пока для тебя первая цель – получить знание. Для этого ты должен отказаться от всего, что тебе вредит.

– Зачем?

– Иначе ты не сможешь освободиться для знания. Когда человеку что-то вредит, он беспокоится, а когда человек беспокоится, то всё время смотрит на себя и не может воспринимать то, что находится снаружи.

– Почему?

– Ты любишь, когда на тебя кто-нибудь пристально смотрит?

– Нет. Это неприятно. Кроме того, неприлично.

– А теперь подумай о том, что на тебя будут смотреть день за днём, год за годом, почти не отрываясь. И делать это будешь ты сам.

– Это было бы ужасно! – признал Сафир.

– Сможешь ты выдержать это?

Маград задумался. Непростой вопрос. Но интересный.

– Думаю, да, – ответил он, наконец. – Но быть всё время сосредоточенным на себе очень… тяжело. Это словно взваливать на себя всё новый и новый груз.

– Теперь ты понимаешь, почему должен быть спокойным, когда готовишься получить знание?

– Да.

– Ты должен уподобиться пустому сосуду.

– Да, атаи.

– Тогда иди и напиши, что тебе мешает.

– Сейчас, атаи?

– Да, – Эл поднялся. – Наш урок окончен, – добавил он.

– Уже? – Сафир был удивлён. – Так быстро?

– Вначале ты должен выполнить то, что я сказал.

– Хорошо, – Сафир кивнул. – И когда мы продолжим?

– Когда ты будешь готов.

– Значит, скоро.

– Тем лучше. Но не торопись. Подумай хорошенько, что написать. Ничего не забудь.

– Постараюсь, атаи.

– Выполняй, – Эл направился к лестнице. – Когда будешь готов, скажи.

– Хорошо, – Сафир пошёл за ним. – Я приступлю немедленно.