Текст книги "Прятки: игра поневоле (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 38 страниц)
– А о чувствах брошенной женщины вы не подумали?
– Извини за прямоту, но к таким вещам женщины и мужчины относятся по-разному, вернее, диаметрально противоположно. Всем известно, что в отношениях прекрасные дамы на первое место ставят чувства, а у мужчин с этим несколько проще. Возможно, это прозвучит грубо, но о возможных э-э... последствиях мужчины тоже стараются не думать...
Понятно: прекрасному гостю нашего городка Мейн в свое время даже не могло придти в голову, что в результате его скоротечного романчика на свет могут появиться дети. Тут не знаешь, что и сказать.
– Наверное, мне бы надо поинтересоваться, как ты жила все это время... – продолжал Леон, но я лишь покачала головой.
– Давайте об этом поговорим потом.
– Хорошо... – мужчина поднялся и шагнул к выходу. – Мы с Эдгаром сегодня переночуем в другой хижине. Ты же запирай двери, и не вздумай открывать ночью – это просто опасно. Как ты, надеюсь, понимаешь, я имею в виду не старателей, а тех местных обитателей, что могут появиться здесь ночью.
– О ком идет речь?
– Трудно сказать. Два года здесь мы провели сравнительно спокойно, а сейчас с уверенностью можно утверждать лишь то, что после землетрясения тут могут появиться опасные существа. Старатели это понимают, хотя и стараются внушить себе, что не происходит ничего неожиданного, и причина этого проста – крупные алмазы, которые стали попадаться им сейчас...
Когда Леон ушел, мне только и оставалось, что в недоумении качать головой: надо же, мои мать и тетя все еще находятся в полной уверенности, что когда-то встретили великую любовь, только вот с любимым человеком их разлучил жестокий рок. Больше того: не удивлюсь, если в глубине души обе женщины все еще ждут его возвращения. Бедняги так и не поняли, что со стороны мужчины по отношению к ним не было никаких серьезных намерений – так, обычная интрижка, не более того. Правда, там имелась еще неприятность в виде моего нежелательного появления на свет... Очень надеюсь, что мать и тетя никогда не узнают правды, иначе их светлые воспоминания о прошлом безвозвратно рухнут, оставив пустоту в душе.
Ночь прошла спокойно, хотя я почти не спала. Даже не ожидала, что знакомство с настоящим отцом произведет на меня такое впечатление. Однако к утру я решила: для меня эта встреча вряд ли хоть что-то поменяла, и потому лучше делать вид, что ничего не случилось. Будем считать, что я ничего не знаю – как спокойнее.
На следующий день старатели с самого утра ушли из лагеря – раз было принято решение покинуть эти места через несколько дней, то не следует терять понапрасну оставшееся время, за которое, если повезет, ты сумеешь отыскать хороший камень, а то и не один. Леон и Эдгар ушли вместе со всеми, и я им за это благодарна – нечего вести ничего не значащие разговоры, это никому не надо. Я же осталась в лагере вместе с очередным дневальным, которым оказался невысокий мужчина, который явно стремился мне понравиться. Этот разговорчивый парень уже поставил несколько ловушек для птиц, и теперь ждал, когда в них попадется будущий обед.
Повезло: не прошло и пары часов, как в ловушки попало несколько крупных птиц, так что работы у нас хватало: нужно было ощипать птиц, выпотрошить, вымыть тушки, заняться приготовлением ужина... В общем, ничего нового – чем-то подобным я занималась и дома. Дневальный оказался разговорчивым парнем, который не единожды сумел меня рассмешить, а пару раз вообще хохотала до слез, и через какое-то время поняла, что мое настроение улучшилось, и не хочется думать ни о чем плохом. Более того – я почти успокоилась. А что касается внезапно найденного папаши... Будем считать: что ни делается – все к лучшему.
Заодно мужчина рассказал мне немало забавных случаев из жизни старателей. Еще он учил меня, как разными способами приготовить камышовник, тем более что эти растения старатели приносили каждый день. Мне лично понравился вкус этих жестковатых клубней, а вот старатели, по словам дневального, на камышовник уже смотреть не могут, до того он им надоел. Понимаю: если в течение долгого времени питаться одной и той же едой (пусть даже самой вкусной), то она по-настоящему надоест.
За разговорами с дневальным я даже не заметила, как прошел день. Когда же вернулись старатели, то они вновь радовались немалому количеству найденных алмазов, а заодно досадовали, что пиявок в ручье стало еще больше. Общее мнение было таким: если дело так пойдет и дальше, то людям без плотной одежды и высоких сапог тут делать нечего – пиявок столько, что хоть за голову хватайся. Кажется, уже сама природа подталкивает людей к тому, чтоб они покинули это место.
Сразу после ужина Леон подошел ко мне.
– Нам надо поговорить. И давай без всяких капризов – хочу, не хочу... Мы взрослые люди, а потому обойдемся без ненужной болтовни.
Голос мужчины был жестким, да и я к этому времени уже не была столь категоричной в своих суждениях. Он хочет поговорить? Можно, почему бы и нет...
– Что вас интересует?.. – спросила я, когда мы немного отошли от лагеря.
– Сразу говорю – тебе не стоит осуждать меня, тем более что я ничего не знал о твоем рождении...
– А если бы знали, то что бы изменилось?
– Пока не могу ответить на это вопрос... – вздохнул Леон, усаживаясь на землю. – Сейчас же мне хотелось бы знать о том, как ты жила все это время. Конечно, кое-что ты рассказала, но это далеко не все.
– Зачем вам это знать?
– А разве непонятно? Оказывается, у меня есть дочь, и мне надо знать, чем я могу ей помочь, тем более что у нее, как я понял, большая беда.
Возможно, это глупо, но от этих слов у меня словно чуть защипало в горле, и, поколебавшись, я уселась неподалеку от этого человека, и рассказала все: о семье, о Винсе, о своей свадьбе и бегстве в Делф.
– Вот так я у вас и оказалась... – подвела я итог своему повествованию. – Ну, и в виде ответной любезности расскажите, где вы были все это время.
– Если коротко, то я обошел полсвета, а может, и больше... – отмахнулся Леон. – Про таких, как я, говорят, что они бродяги в душе, и на одном месте им никак не сидится... Но сейчас речь не обо мне, а о тебе. Если за тобой, и верно, пойдут здешние охотники, то дело приобретает серьезный оборот. Некоторые из них читают следы на земле, словно открытую книгу, да и в цель бьют без промаха.
– Вы говорите о тех людях, что являются коренными жителями здешних мест?
– Нет... покачал головой Леон. – Они-то как раз сюда не отправятся ни за какие блага, уж слишком плохая слава у этих болот. Зато из тех умелых охотников, кто в свое время приехал в Делф, можно отыскать очень толковых ребят, которые за хорошие деньги соглашаются на любую работу.
– Не могу сказать, что эти слова внушают мне большой оптимизм.
– Лучше смотреть правде в глаза... – продолжал Леон. – Думаю, что послезавтра мы все покинем лагерь, и отправимся в Большую Гавань. Если за тобой отправлена погоня (а, похоже, так оно и есть), то мы, скорей всего, столкнемся нос к носу с теми людьми.
– Скорей всего, мой земной путь в том месте и окончится... – подытожила я.
– Согласен. Чтоб этого не произошло, мы поступим следующим образом: я поведу старателей по нашему обычному маршруту, а вы с Эдгаром пойдете другим, кружным путем. Там, правда, идти чуть ли вдвое дольше, да и кое-где придется пробираться едва ли не по пояс в воде, но зато в конце пути вы окажетесь достаточно далеко от этих мест, а там Эдгар договорится с местными жителями, и те отвезут вас на лодке в самые отдаленные деревушки.
– Но вы же сказали, что некоторые из здешних опытных охотников хорошо читают следы на земле, и вполне могут отправиться вслед за нами!
– Конечно, могут!.. – согласился Леон. – Оказавшись здесь и не найдя никого, они тут все едва ли не вынюхают и через какое-то время увидят, куда вы пошли. Естественно, пойдут следом. Однако если я правильно понял, то сейчас время играет против них, и богине Камали очень скоро надоест ждать обещанную жертву, и как только это произойдет, то она накажет твоего мужа, после чего можешь считать, что для тебя все самое опасное закончилось навсегда.
– Хорошо звучит... – вздохнула я.
– Надеюсь, что именно так все и произойдет.
– А Эдгар знает о ваших планах?
– Сейчас узнает.
– А зачем вам ради меня так стараться?
– Странный вопрос.
– И все же?
Помолчав, Леон произнес:
– Я всю жизнь был один, и подобное меня вполне устраивало. Но время идет, годы берут свое, и одиночество... Оно начинает тяготить. Когда же я узнал, что у меня есть дочь... В общем, терять я ее не хочу и за жизнь родного человека надо бороться всеми силами. И не надо сейчас говорит о прошлом – каждый из нас совершает ошибки, главное, чтоб была возможность их исправить, пусть даже по мере своих возможностей. В остальном разберемся потом, когда вся эта неприятная история благополучно закончится.
– Ваши бы слова – да Богам в уши.
– Я, конечно, в жизни немало нагрешил, но все же надеюсь, что удача от меня еще не отвернулась. Вернее, от нас.
Леон отправился назад, и я пошла вместе с ним. Пожалуй, он прав: сейчас не стоит выяснять, кто и как поступил в прошлом – в этом разберемся позже.
Вечер прошел спокойно, ночь тоже, и наутро старатели отправились на свою обычную работу. В лагере царило небольшое оживление – а тот как же, завтра с раннего утра люди покинут это место, и сейчас имеется последняя возможность отыскать что-то стоящее.
– Мне Леон сказал, что мы с тобой уйдем другим путем... – Эдгар остановился рядом со мной. – Вечером все обсудим.
– Хорошо.
Мужчины ушли, а я осталась с дневальным. На тот раз со мной остался пожилой мужчина, который чуть подвернул ногу, и потому было решено, что перед долгой дорогой ему следует немного отдохнуть. Не скажу, что мужчине хотелось оставаться в лагере, но в то же время он понимал, что для него так будет лучше.
Ближе к вечеру, когда уже был приготовлен обед, я вдруг услышала удивленный голос дневального:
– Это кто еще такие?
– Что такое?.. – я посмотрела на мужчину, который, прикрыв глаза ладонью от солнца, вглядывался вдаль.
– Кажется, сюда люди идут...
– Какие еще люди?
– А я откуда знаю... – проворчал мужчина, по-прежнему не отрывая взгляда от движущихся точек. – Пока далеко отсюда, не видно...
У меня словно холодная ладонь сжала сердце. Конечно, это могут быть люди, посланные Кейром, но в подобное благостное предположение мне что-то плохо верится.
– Подойдут поближе – рассмотрим... – продолжал мужчина. – Хотя у Леона вроде труба подзорная имеется, в нее бы глянуть...
А это идея! Побежала в хижину, вытащила дорожный мешок Леона и бесцеремонно стала в нем копаться. Подзорная труба нашлась быстро, и, схватив ее, я выбежала наружу.
– Давай сюда... – мужчина забрал у меня из рук темную трубку и, открыв, прислонил ее к своему глазу. С минуту он рассматривал медленно приближающиеся точки, а затем произнес:
– Ничего себе! Совсем стыда у некоторых нет! Валер решил сюда заявиться, причем не один... И ведь не боится, что от Эдгара по зубам получит! Я б на месте Эдгара ему не только зубы, но и ребра бы пересчитал!
– Валер – это ведь...
– Ну да, тот, что Эдгара кинул! И с чего вдруг решил вернуться? Мужиков еще каких-то с собой тащит... Как видно, Валер у них за проводника, а иначе на этих болотах незнающему человеку ничего не стоит заблудиться. Да ты сама на них глянь...
Первое, что я увидела, когда приложила трубку глазу – это высокий худой мужчина с мрачным лицом, который шел первым. Кажется, путь сюда не доставлял ему никакого удовольствия. За ним двигались двое незнакомых мне мужчин, а следом я с замирающим сердцем узрела дорогого супруга. За ним следовало еще одно знакомое мне лицо – Симон Монте, кузен моего свекра Салазара Монте. Этот человек в свое время управлял «Крылатой богиней», а потом пытался похитить меня из дома господина Орриса. Знакомые все лица... Небольшую людскую цепочку завершали еще двое незнакомцев. Семь человек против меня одной... Ясно, что бесценный муженек заявился сюда вовсе не для того, чтоб поговорить со мной о своих высоких чувствах – у него ко мне совсем иной интерес.
Невольно подумала: мы должны были уйти отсюда завтра... Похоже, старателям придется уходить одним, без меня.
Что мне делать? Идти к Леону и Эдгару? Увы, сейчас они мне никак не смогут помочь, и даже более того – если я к ним отправлюсь, то подвергну всех немалой опасности. Значит, есть только одно место, где я могу спрятаться. Конечно, в любое другое время подобную мысль я гнала бы прочь, но сейчас выбирать не приходится.
Вновь протянув мужчине подзорную трубу, я едва ли не бегом бросилась в свою хижину. Хотя время у меня еще было, но терять его не стоило ни в коем случае. Схватила свой дорожный мешок, сунула в него масляный фонарь, фляжку, бутылку с ламповым маслом, огниво, одеяло, куртку. Так, кажется, все.
– Ты куда?.. – удивился мужчина, когда я вышла из хижины.
– Ухожу... – я закинула мешок за плечи. – Эти люди идут по мою душу. Я о них вам уже рассказывала.
– Но как же...
– А вот так! Все, убегаю, а ты уж расскажи обо всем Леону.
– Не сомневайся...
Еще раз посмотрев на приближающихся людей, быстрым шагом пошла прочь. Интересно, а эти семеро видят, что кто-то уходит из лагеря? Наверняка видят, но пока что вслед не отправятся – для начала им надо в лагерь придти, да к тому же они уверены, что спрятаться здесь негде. Мне же следовало поторапливаться, и я, иногда переходя с шага на бег, шла к пещере, заодно собирая по дороге сухие ветки.
А вот и пещера! Сложив собранные ветки в кучу, запалила огонь, затем сняла с себя одежду и бросила ее в костер, правда, очень быстро залила все это водой. Хотя одежда в огне пробыла недолго, но запах горелого от нее шел весьма ощутимый. Оделась, сгребла остатки от костра в воду, затем наполнила фляжку, напилась сама... Так, кажется, успела. Более медлить не стоит, тем более что пришедшие люди явно сразу же отправятся на поиски беглянки, а отыскать меня по следам для опытного человека не составит труда.
Вздохнув, стала подниматься к неширокому входу в серой скале. Конечно, вновь отправляться в пещеру никак не хочется, но если я останусь здесь, то до ночи точно не доживу. Чуть позже, уже оказавшись в пещере, подумала о том, здесь у меня все же есть шанс выжить, хотя, скорей всего, пришедшие люди отправятся вслед за мной в пещеру...
Ничего... – с внезапной злостью подумала я. – Ничего, мой дорогой супруг! Думаешь, ты меня поймал? Можешь считать все, что тебе заблагорассудится, но вот я сдаваться не собираюсь...
Глава 10
Уходить далеко от входа в пещеру я не стала – если честно, то мне было очень страшно спускаться куда-то далеко, во тьму подземных тоннелей. Именно потому, держа в руках чуть светящуюся масляную лампу, я дошла лишь до того места, где коридор раздваивался, и где один из двух входов оказался засыпан. Именно там я и решила остановиться: одна из стен развилки была почти полностью покрыта толстым слоем мха, так что в том месте можно сидеть, прислонившись спиной к стене – так у меня хотя бы спина прикрыта, и можно не опасаться того, что нападут сзади.
Расчистив место у стены от лежащих камней, и уложив на землю сложенное в несколько раз одеяло, я уселась на него, после чего постаралась привести мысли в порядок. Итак, что мне делать дальше? Долго в пещере оставаться не следует – здесь не то место, где можно отсидеться в покое и безопасности. Говоря откровенно, мне страшновато находиться здесь одной, в полной темноте и давящей тишине. Однако меня сейчас куда больше интересует другое – как выпутаться из той непростой ситуации, в которой я оказалась?
Хм, а Тадео, похоже, всерьез встревожен, если решил своими глазами убедиться, что нанятые им люди действительно расправятся со мной – видимо, он, и верно, желает увидеть мою голову, отделенную от тела. В ином случае его так и будут грызть сомнения – недаром дорогой супруг самолично отправился вглубь Делфа, хотя понимает, насколько это опасно. Его можно понять – время идет, обязательная жертва богине Камали все еще не принесена, а эта кровожадная небожительница не относится к числу тех, кто согласен на долгое ожидание. Видимо, муженек понимает, что время, отпущенное ему богиней Камали, вскоре может закончиться. До сей поры мне удавалось прятаться от Тадео, но в итоге он меня все же нашел. Вернее, почти нашел. Что ж, дорогой муженек, ты сделал свой ход на опережение, и теперь мне надо прятаться в очередной раз, пока твои люди до меня не дотянулись. Пусть мне удалось вновь скрыться от него, но это всего лишь кратковременный выигрыш во времени.
Так, для начала надо прикинуть, как будут действовать Тадео и те мужчины, что с ним пришли. Понятно: для того, чтоб добраться до меня (да и чтоб наверняка разделаться с беглой женушкой), Тадео должен был нанять хороших охотников – об этом уже упоминал Эдгар. Сейчас эти люди, приближаясь к лагерю старателей, наверняка заметили, что некто, увидев приближение незнакомцев, едва ли не бегом припустил прочь из лагеря. Допускаю, что Тадео и его спутники уже тогда поняли – предполагаемая жертва их заметила и пустилась в бега. Впрочем, охотники вряд ли сразу же направились вслед за мной – все же путь по болоту непростой, люди устали, им нужен хотя бы небольшой отдых... Кроме того, пришедшие понимают, что прятаться здесь особо негде, при должном умении можно легко отыскать сбежавшего, а в своих силах эти люди уверены.
Итак, прикинем действия моих преследователей. Скорей всего, придя в лагерь, и узнав, что я сбежала, двое-трое охотников, немного передохнув, отправятся по моим следам, тем более что (если верить Леону) многие из них читают следы на земле, словно открытую книгу. До входа в пещеру они дойдут – в этом нет ни малейших сомнений, а вот внутрь, пожалуй, сегодня не сунутся – все же день у них был непростой, да и для начала не помешает узнать, что это за пещера такая, где спряталась предполагаемая добыча. Охотники – народ предусмотрительный, очертя голову в неизведанное место соваться не станут. Что ни говори, но пещера – это не то место, куда можно пойти без опаски.
Правда, почти наверняка кто-то из пришлых останется на ночь в засаде подле входа в пещеру – понадеются, что у женщины не хватит храбрости остаться там на всю ночь. Дескать, одно дело – заскочить туда с перепуга, и совсем иное – просидеть там, в темноте и одиночестве, десяток часов, а то и больше. Мол, девица должна струхнуть, и хотя бы на какое-то время выползти наружу, прямо в руки поджидающего ее охотника... Если это случится, то дело, ради которого сюда заявился Леон с охотниками – оно будет выполнено, после чего с утра пораньше муженек со своим окружением может отправляться назад, преисполненный чувства выполненного долга... Э, нет, такой радости, дорогой супруг со товарищи, я вам не доставлю, и не надейтесь.
Ну, сегодняшнюю ночь я тут как-нибудь переживу (если, конечно, повезет), а вот что делать потом? Хотя ответ и так ясен: надо остаться в живых (если получится), и как-то в очередной раз спрятаться от дорогого муженька. Вопрос – как это сделать? Над этим надо хорошенько подумать. То, что утром пришедшие охотники пойдут в пещеру, разыскивая меня – это само собой разумеется. Найти меня по следам этим людям не составит ни малейшей сложности, да к тому же подземный коридор тут всего один, во всяком случае, он тянется до зала, в котором находятся три тоннеля, ведущих в разные стороны. Ох, как жаль, что Леон так мало рассказал о своих блужданиях под землей... Надо постараться вспомнить все его разговоры, вплоть до самых незначительных мелочей...
Не знаю, сколько времени я просидела, накинув куртку на плечи, вслушиваясь в окружающую тишину и глядя на чуть светящуюся лампу (ламповое масло надо беречь, так что мне хватало самого слабого света), но через какое-то время уснула, пусть и ненадолго. Проснувшись, подумала – интересно, сколько часов минуло с того момента, как я оказалась в пещере? Наверное, снаружи уже ночь... Главное, чтоб в ближайшее время подле меня не появился никто из особо опасных обитателей этой пещеры. Пока, кажется, рядом никого нет, так что можно еще поспать, вернее, подремать, потому как неизвестно, что будет дальше.
Трудно сказать, сколько времени я так просидела, то засыпая, то вновь просыпаясь, пока в какой-то момент не поняла, что спать больше не могу, да и хватит уже – выспалась. Нечего тут сидеть, дожидаясь неизвестно чего, тем более что это мне ничем не поможет. Несмотря на всю опасность, надо отправляться на разведку – может, повезет выяснить хоть что-то.
Убрала одеяло и куртку в дорожный мешок – пусть он какое-то время постоит у стены, мне лишний груз пока что не нужен. Затем взяла фонарь и, стараясь не наступать на камни, направилась к входу в пещеру. Почему я уверена, что никто из моих преследователей не поджидает меня за каким-то поворотом? Просто здесь, в пещере, стоит кромешная тьма, и я очень сомневаюсь в том, что у кого-то из этих людей глаза, как у кошки – вряд ли они видят в темноте так же хорошо, как днем. Кроме того каждый человек инстинктивно пытается избежать темного замкнутого пространства... Шла я медленно, и дорога до места, где коридор поворачивает к входу, показалась мне невероятно долгой. А еще я, немного не доходя до поворота, ведущего к выходу из пещеры, оставила фонарь на полу – пусть огонек и слабый, но его все одно могут увидеть те, кто сейчас караулит меня у входа.
Осторожно выглянула из-за поворота – тут так же темно, как и везде в пещере, так что вряд ли меня заметят извне. Надо же, а снаружи уже чуть светлеет... Ладно, немного подождем, если к входу кто-то придет, то я это услышу – слышимость здесь неплохая, особенно если учесть тишину пещеры. Может, до меня донесутся какие-то разговоры... Пока же я присела у одной из стен: как только к пещере станут приближаться люди, то этого я не пропущу.
Не знаю, сколько времени я тут просидела – кажется, не очень долго, а затем до меня снаружи донесся какой-то звук: такое впечатление, будто кто-то поднимается по осыпающемуся склону, причем, судя по всему, это был не один, а, по меньшей мере, несколько человек. Так, вот и гости пожаловали.
Я не расслышала, что именно произнес знакомый мне голос (дорогой супруг заявился сюда собственной персоной, чтоб тебя!), но хорошо услышала ответ:
– Нет, все было тихо. Ни звука, ни шороха...
Я оказалась права в своих предположениях – один из пришлых охотников, поджидая появления беглянки, прятался где-то рядом с входом. Правда, голоса доносились до меня не очень хорошо, о многом можно было только догадываться, но, тем не менее, разобрать, о чем говорят, было можно.
– Похоже, наша мышка забилась в какую-то щель, и трясется от страха... – продолжал Тадео. – Ее можно понять – осознала, что конец близок. Ничего, не спрячется – отыщем и вытащим на свет. Не просто же так мы за ней так долго гонялись. А если мы поторопимся, и все пройдет без ненужных сложностей, то можем уже сегодня отправиться назад. И не забывайте о дополнительном вознаграждении за выполненную работу.
– Слышишь, Глаз, я тебе еще раз говорю – бросай это дело, и товарищей своих уводи отсюда... – а вот теперь я слышу голос Леона. Похоже, что Глаз – это кличка одного из тех мужчин, что пришли сюда, а голос Леона сейчас никто не назовет спокойным. – Я не люблю напоминать о долгах, но когда я два дня тащил тебя на себе после того, как ты побывал в лапах ягуара...
– Леон, ты тоже меня пойми... – послышался мужской голос с извиняющимися нотками. – Это просто моя работа, ничего личного. Если б я раньше знал, что эта девушка – твоя дочь, то, конечно, на это дело я бы не подписался, но сейчас... Прости.
– Похоже, Глаз, что ты и элементарная порядочность находятся слишком далеко друг от друга... – холодно отозвался Леон. – Я много чего видел в жизни, и понял, что церковники правы, когда говорят, что каждому воздастся по делам его. Надеюсь, ты понимаешь, что после того, как ты решил продолжать охоту на мою дочь...
– Послушайте, господин хороший, хватит вам сбивать с толку моих людей... – Тадео перебил Леона. – Мне нет дела до того, какие у вас счеты промеж собой, но сейчас я взял некоторых из ваших приятелей себе на работу и хорошо им заплатил, так что никто из них деньги возвращать не станет. Ну, а если у кого-то хватит глупости на подобное, то я ему не завидую – если ваш губернатор узнает, что вы ставите мне палки в колеса... Ну, вам его нрав хорошо известен.
– Так до губернатора еще добраться нужно, а вы сейчас здесь... – надо же, а ведь голос Леона может быть по-настоящему угрожающим.
– Да уж, чувствуется, что эта вы с этой девицей – родственники... – хмыкнул дорогой супруг. – Надо же, а ведь я был уверен, что ничто, имеющее отношение к этой особе, меня уже не может удивить, а, оказывается, я крепко ошибался. Как выяснилось, сюрпризов мне довелось узнать немало: оказывается, красотка не только незаконнорожденная, то бишь бастард в своей семье, так еще у нее и родной папаша имеется, к которому она и бежала со всех ног, желая спрятаться под его крылышком! Кстати, Глаз, если этот человек считает, будто ты ему что-то должен, то можешь сделать доброе дело для горюющего папаши: как только найдешь его непутевую дочку, перережь ей горло одним махом, чтоб не страдала. Как видите, мой несостоявшийся родственник, я человек гуманный и с добрым сердцем. А теперь, папаша, пошел отсюда вон, пока у меня терпение не закончилось.
– Парни, я могу заплатить вам даже больше, чем пообещал этот человек, причем заплачу алмазами... – продолжал Леон, однако Тадео не дал ему договорить.
– Не заставляйте моим людям оттаскивать вас в сторону! И вообще, мужик, у тебя вроде нога болит, так что хромай отсюда, и не мешай нам, а не то как бы у тебя вторая нога не заболела. Я говорил вчера и повторяю сегодня: если вы и дальше будете продолжать в таком же тоне, то я вынужден принять иные меры. Например, прикажу прострелить вам руку или ногу. У меня есть разрешение губернатора действовать так, как я сочту нужным, так что более выслушивать ваши увещевания я не намерен. Надеюсь, понятно, что ни о каких шутках речи не идет, и вы мне всерьез надоели, так что прекращайте свои разговоры.
– Может, вы меня послушаете... – а вот и Эдгар объявился, но более ничего сказать не успел – похоже, Тадео стал терять терпение.
– А тебе лучше со своими друзьями-старателями убраться из этих мест подобру-поздорову... – с раздражением продолжил муженек. – Они, вроде, уже свое добро сложили и уходить собираются, так что и тебе советую здесь не задерживаться, а не то в этих местах и головы лишиться недолго, тем более что свидетелей рядом нет. Говорят, что несчастным случаем в этих местах никого не удивишь, верно? У нас свои дела, которые тебя не касаются, а свое мнение насчет происходящего можешь засунуть себе сам знаешь куда. Если же ты намерен спорить, то распоряжение губернатора о том, что я могу действовать любыми действиями согласно возникающей необходимости – оно касается и тебя, так более слышать твои возмущения я не желаю. И вообще, оба пошли прочь отсюда, не до вас...
– Ну, знаешь ли... – похоже, что Леон в ярости.
– Погоди... – остановил его Эдгар. – Парни, я все понимаю – вас наняли, у вас договор, аванс получен... Но многие из вас хорошо знают Леона, вместе пережили немало. Догадываюсь, что вы подписались на поиски этой девушки, потому что ничего о ней не знали. Но сейчас-то вам об этом известно, и поверьте мне – его дочь хороший человек!. Неужели вы согласитесь устроить охоту на...
– Господа охотнички, за что я вам деньги плачу?.. – а муженек все больше выходит из себя. – Гоните этих двоих в шею, а если не послушаются, то обеим можно и башку прострелить: тем, кто не понял, повторяю еще раз – разрешение губернатора у меня на это имеется, а глядеть на две эти кислые физиономии я больше не хочу. Ну, чего не шевелитесь? А еще втолкуйте этим двум олухам, что если они еще будут здесь стоять и злить меня, то как бы мы их карманы хорошо не пощипали – враз освободим от лишних алмазов, свои дорожные расходы покроем... Все поняли? Вот и хорошо.
– Зря вы так, парни... – произнес Леон. – Ох, зря.
– Заткнись!.. – повысил голос Тадео. – Хватит моих людей смущать, надоел! А что касается вас, парни, то надо поторапливаться: чем быстрей закончим с этим делом, тем скорей отправимся назад... Кстати, мне показалось, или нет – словно чем-то паленым чуть потянуло, причем этот запашок стоит уже давненько...
Надо же, какой, оказывается, у дорогого супруга отменный нюх! А может, все дело в том, что из пещеры имеется хоть и небольшая, но тяга воздуха, или же от моей подгоревшей одежды, и верно, сильно несет паленым. В любом случае, дольше мне здесь задерживаться не стоит, и без того ясно, что очень скоро в пещеру войдут охотники. Сколько их будет? Как минимум, двое, а еще двое будут с Тадео – тот не оставит себя без охраны, но вот в пещеру дорогой супруг вряд ли сунется. Да и запах от моей наполовину сожженной одежды разносится достаточно далеко... Ладно, с этим разберемся чуть позже – пока что мне надо уходить отсюда.
Подобрав с пола фонарь, направилась назад, причем через какое-то время уже перестала осторожничать при ходьбе – преследователи меня все одно отыщут. Дойдя до развилки, взяла свой дорожный мешок и закинула его себе за спину. Так, кажется, ничего не оставила, можно идти дальше, а вы, господа охотники, отправляйтесь следом за мной – вы же за этим и пришли сюда, вот и ищите меня. Сейчас я буду наживкой, а вы меня ищите со всем старанием, только вот кто в итоге окажется победителем – это мы еще посмотри.
Пока я шла по направлению к каменному залу, то постоянно прислушивалась к окружающим звукам, но все было тихо, хотя понятно, что охотники уже в пещере и идут по моему следу. Ясно, что они движутся медленней – все же место для них незнакомое, так что должны идти с некой опаской.
Оказавшись в каменном зале, я, преодолевая внутреннее сопротивление, направилась к левому коридору: конечно, в любое другое время я бы на подобное никогда не решилась – уж очень дело рискованное, но сейчас у меня не было выбора. Надеяться остается только на то, что от меня все еще крепко несет горелым – недаром даже Тадео уловил этот запах. Очень рассчитываю на то, что от подобного запаха так просто не избавиться – сейчас это просто жизненно необходимо, моя единственная защита от здешних чудищ. В самом крайнем случае, если запах горелой одежды станет слабее, то можно будет снять с себя кое-что из одежды, плеснуть на нее маслом из фонаря, и поджечь всего на десяток секунд, не более, а потом затушить. Судя по всему, Леон, когда бродил в пещере, делал то же самое, недаром его одежда состояла из одних обгорелых лохмотьев, от которых крепко несло не самым приятным запашком...
