Текст книги "Прятки: игра поневоле (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц)
В этот момент снаружи донесся чей-то отчаянный крик, который перебил торжествующий рык. Крик оборвался, на несколько мгновений наступила тишина, а потом вновь раздались странные ночные звуки и шорохи.
– Что это было?.. – дрогнувшим голосом спросила я.
– Кто-то удачно поохотился, а кому-то не повезло... – пожал плечами мужчина. – В здешних местах дело обычное. Так что с наступлением темноты, если хочешь остаться в живых, желательно найти укрытие. Это тебе знать не помешает, ведь в Делфе может быть всякое. Жалко будет, если сгинешь – девка ты красивая.
– Спасибо за добрые слова.
– Не за что, хотя нечего тебе делать в этих местах.
– Но эта женщина, наша спутница...
– Тут другое... – покачал головой мужчина. – Это Мейбл, второй такой больше нет – парни готовы с нее пылинки сдувать. Есть у нее одна особенность: она каким-то образом опалы в земле чувствует. Походит в шахте, руками поводит по стенам, и скажет, где копать, а где опалов и близко нет – парни ей за это десятую часть своих находок отдают, и не жалеют. Хорошо, что Кейр сумел ее уговорить пойти с нами.
– Да уж, необычный дар.
– И не говори. Она, конечно, рискует – пару раз ее даже в шахте заваливало, но зато Мейбл и зарабатывает неплохо...
Я сидела у костра, глядя на тлеющие угли, и подкидывала ветки, не давая костру затухнуть. Сейчас, после дня тяжелого пути, можно подумать о том, смогла я оторваться от семейки Монте, или нет. В любом случае члены этого милого семейства будут искать меня в Большой Гавани (без сомнений, они окажутся там, самое большее, через седмицу, а то и раньше), ну, а выяснить, куда я могла исчезнуть из того городишки (с их-то возможностями и бездонным кошельком), будет несложно. Ясно, что семейка торопится – неизвестно, насколько терпелива богиня Камали, ведь жертва ей все еще не принесена. Судя по тому, что мне известно: эта дама не из тех, кто будет долго ждать, и уж тем более не намерена прощать. Конечно, добраться до меня сейчас не так просто – одна дорога по здешним дебрям чего стоит!, и на такой путь решится не каждый, но когда на кону стоит твоя жизнь, то пойдешь на многое – это я сужу по себе. Тоже, знаете ли, сунулась в эти жуткие места не по своему хотению, а спасая собственную жизнь. Ясно, что передо мной очень скоро встанет вопрос, куда идти дальше... Ладно, пока не стану забивать себе этим голову, тем более что несколько дней в запасе у меня есть.
Вспомнилась и моя семья... Наверняка люди из семейства Монте искали меня и там – а что, логично предположить, что я отправилась именно к родным в надежде на их помощь и защиту. А ведь и верно, больше идти мне было некуда... Интересно, что они наговорили отцу? Наверняка сочинили что-то вроде того, что в браке я проявила неадекватность, устроила беспричинный скандал, после чего бросила мужа и удрала невесть куда, а теперь несчастный брошенный супруг разыскивает сбежавшую жену, к которой он испытывает самые нежные и трепетные чувства!.. Без сомнений, попросили отца держать язык за зубами и сразу же сообщить, как только я появлюсь на пороге родного дома – дескать, скандалы никому не нужны, все должно быть тихо, благопристойно и незаметно... Да, пожалуй, так все и есть, в нашем городке меня уже поджидают посланники той проклятой семейки. Конечно, отец ничего не скажет матери – ее состояние вряд ли улучшится от подобной новости, да и сестрам он не сообщит о произошедшем (услышанное им вряд ли понравится), но меня папаша сейчас наверняка ругает так, как только может.
Невесть отчего на память пришел Винс, хотя я уже давно не испытываю к этому человеку ничего, кроме острой неприязни. Сейчас, спустя время, я уже могу смотреть на произошедшее со стороны, и понимаю, что изначально не обращала внимания на многое, и прежде всего на то, что Винс всегда считал свое мнение единственно верным, и не терпел возражений. А еще он утверждал, что никогда не меняет принятых решений, и всегда доводит дело до конца, и не имеет значения, нравится это кому-то, или нет. Удивительно, но совсем недавно я считала, что такое поведение жениха обусловлено твердостью его характера, хотя, скорей всего, это обычная упертость и нежелание принимать во внимание чужое мнение. Сейчас мне трудно судить, что было у Винса в голове, когда он решил опозорить меня на весь город – может, решил таким образом наказать за непокорность, может, самоутверждался, или же тут была другая причина, но одно мне абсолютно ясно: что бы ни произошло дальше, но этого человека в моей жизни больше никогда не будет.
Утром мы снова отправились в путь. Идти было полегче, или же мы просто приноровились к ходьбе по здешней местности. Еще пять-шесть часов по редеющему лесу – и после полудня мы вышли к небольшой реке, куда больше напоминающей широкий ручей.
– Все, считайте, дошли... – произнес кто-то из мужчин. – Скоро будем на месте.
Оказаться на противоположном берегу оказалось просто – перебрались по мосту из переплетенных лиан. Прошли еще немного, поднимаясь выше по отлогому склону – и я увидела несколько хижин, сооруженных из срубленных деревьев, а в отдалении находились валы бурой земли.
– Что это?.. – спросила я у женщины.
– Входы в шахты... – откликнулась та. – Кстати, шахт тут хватает, по числу старателей... Ничего, все еще узнаешь.
Наше появление вызвало здесь немалый интерес – а то, как же, новые люди пришли! В столь отдаленном месте это же целое событие! Ну, а мне стало даже немного не по себе от любопытных глаз мужчин – оказывается, вместе со вновь прибывшими людьми сейчас здесь имеется четыре десятка старателей. Кроме меня и той немолодой женщины более представительниц прекрасного пола здесь не было, так что я поняла, что от гм... кавалеров у меня просто не будет отбоя.
Я не особо вслушивалась в разговоры окружающих, но заметила, что от каких-то новостей Кейр явно не пришел в восторг. Ну, в чем тут дело – разберусь позже, а пока мне надо обживаться.
Еще, кивнув в мою сторону, Кейр сообщил, что привез повариху – до того он интересовался у меня, умею ли я готовить. С этим проблем не было – меня (как в свое время и Норму с Альбой) отец заставлял помогать на кухне – мол, в жизни вам все пригодится. Что ж, спасибо ему за эту предусмотрительность.
Нам с Мейбл выделили небольшую хижину – как я поняла, в ней последнее время никто не жил. Изготовленная из стволов деревьев и переплетенная тонкими лианами, хижина внешне очень походила на плетеную корзину, да и внутри места было совсем немного, но сейчас для меня куда важнее было то, что в этом домишке можно отдохнуть.
– Тут спят не на земле, а в гамаках... – Мейбл протянула мне нечто непонятное, сплетенное из все тех же лиан. – Сейчас привяжем их к столбам...
– А почему именно в гамаках?
– Змей много, и ядовитых насекомых тоже хватает... – Мейбл пожала плечами. – Конечно, это не выход из положения, но все же...
– А чьи это гамаки?
– Очевидно, тех, кто уже покинул это место, и отправился домой. На их место Кейр новых старателей привел. Кстати, возвращение в Большую Гавань с добытыми камнями – дело непростое, и дело тут не только в тяжелой дороге. Беда в том, что в лесах, неподалеку от Большой Гавани, всегда найдется немало тех, кто охотится на старателей, как на обезьян: а то, как же, опалы все любят, тем более что за них можно хорошие деньги получить, а вот добывать их тяжелым трудом – на это у многих желания нет. А так можно, не трудясь, обеспечит себе неплохую жизнь.
– И как этого избежать? Ну, чтоб добраться до Большой Гавани живыми, здоровыми, и не потерять добытые опалы?
– Выход только один – договариваться с местными жителями. Те старатели, которые поддерживают с ними нормальные отношения, всегда могут найти общий язык, а уж если тех рассердить, то тут, как говорится, не взыщите.
– А как найти их, ну, местных жителей?
– Ну, ты прямо как дите малое!.. – усмехнулась женщина. – Дай знать – и они придут. То, что ты их не видишь, вовсе не означает, что их тут нет. Не сомневайся, что здешний народец издали наблюдает за нами – мы тут люди пришлые, пригляда требующие. Не веришь? А как думаешь, каким образом парни по вечерам достают крепкие напитки? На себе из Большой Гавани много не принесешь. Вот старатели и оставляют в условленном месте подле лагеря деньги (местные уже хорошо знают, что это такое), а позже забирают здешнее вино в бутылках из тыквы. Кстати, здешнее вино – редкая гадость, пробовать не советую. Тем не менее, парней понять могу, им надо хоть как-то встряхнуться – если целый день копаться в шахте, то кто угодно сбрендит.
– Понимаю.
– Тогда я вот еще что хочу тебе сказать... – Мейбл уселась на грубо сколоченную скамью. – Я с мужчинами куда больше времени провожу, чем с женщинами, и знаю, что стоит тебе хоть кому-то из них дать надежду, то от парня потом уже так просто уже не отвяжешься, а уж если сразу двоим станешь головы крутить, то и до поножовщины дело дойдет. Конечно, Кейр сказал, что тебе здесь просто нужно отсидеться какое-то время, и чтоб к тебе лишний раз не лезли, но тут все зависит только от тебя. Уж не знаю, кто там у тебя на хвосте висит – стража, семья, или кто-то иной, но в здешних местах бесследно пропасть могут многие. В том числе и ты, если не будешь осторожна.
– Я поняла.
– Вот и хорошо.
Несколько следующих дней я добросовестно исполняла обязанности повара, лихо управляясь с костром и котлом, тем более что охотников среди старателей было немало, а дичи в этих местах хватало – от диких свиней до самых разных птиц. Как Мейбл и говорила, каждый из мужчин (а тут были люди самого разного возраста) пытался произвести на меня самое благоприятное впечатление, причем некоторые бели себя достаточно беспардонно. Пока что мне удавалось держать расстояние, но ясно, что долго это продолжаться не может.
На четвертый день моего пребывания в лагере случилось несчастье. Утром, когда мужчины только собрались сесть за стол, прибежал один из старателей, причем, как говорят, на нем не было лица.
– Там, там... – он тыкал рукой куда-то в сторону. – Курт...
– Что случилось?.. – спросил Кейр.
– Сами посмотрите...
В кустах, неподалеку от лагеря, нашли тело пропавшего старателя, только вот выглядело оно так, будто наполовину высохло. Я с трудом узнала этого человека – помнится, вчера он был полон сил, и даже попытался ущипнуть меня, а сейчас в кустах лежит нечто, смахивающее на мумию.
– Ну, что?.. – спросил кто-то Кейра, который осматривал высохшее тело старателя.
– А то вы не поняли... – Кейр поднялся на ноги. – Да уж, только этого нам еще не хватало!
– Неужто ламия?.. – спросил кто-то.
– Похоже, она... – неохотно отозвался тот. Остальные старатели не говорили ни слова, и я их могу понять: если правда то, что мне рассказали о ламиях, то здешним мужчинам не позавидуешь.
– Что будем делать?.. – после паузы заговорил высокий здоровяк. – Эта зараза от нас так просто не отстанет. И откуда она взялась на нашу голову? Здесь их раньше никогда не было!
– Неважно, откуда она взялась. Сейчас надо подумать о том, чтоб больше никто из нас не попал ей в зубы.
Ой, что-то мне кажется, что на этом дело не закончится...
Глава 6
Я находилась в своей хижине, и через широкую щель в стене смотрела на молодого мужчину, который сидел неподалеку от тлеющего костра. Если ничего не изменится, то через какое-то время его сменит другой старатель, затем следующий, а вот я вынуждена всю ночь не сводить глаз с того человека, который будет находиться подле костра. Зачем все это нужно? У нас просто нет другого выхода – появление ламии изменило многое.
Тогда, шесть дней назад, когда мы нашли высохшее тело погибшего старателя, то какое-то время все находились в растерянности: одно дело уже привычные опасности здешних лесов – змеи, насекомые, хищные звери, и совсем иное – опасное существо, от которого не знаешь, как уберечься.
– Откуда эта змеюка здесь появилась?.. – растерянно произнес кто-то. – Кейр, ты, вроде, говорил о том, что у нас ламий быть не должно – мол, тут для них слишком сухо...
– Да я и сейчас от своих слов не отказываюсь... – отмахнулся тот. – Этот рудник мы уже два года разрабатываем, никаких ламий тут и близко не было. С чего она вдруг здесь появилась – непонятно! Может, у Леона что-то произошло, и эти твари расползаются кто куда? В этом случае одна из тех хвостатых могла и до нас добраться.
– У какого еще Леона?.. – не поняла я.
– Там, дальше, на болотах, есть месторождение алмазов... – буркнул один из мужчин. – Только в тех местах слишком опасно, далеко не каждый решится копаться в тамошней глине, хотя, как говорят, алмазы в тех местах встречаются неплохие... Ну, а Леон – он у них там за старшего.
– И что, интересно, у них там могло произойти?
– Да на тех болотах случиться может всякое...
– Нам сейчас не до Леона и его проблем, в своих бы разобраться... – Кейр поднялся на ноги. – Надо понять, что именно произошло этой ночью: ламия всего лишь проползала мимо, и решила перекусить, после чего отправилась дальше по своим делам, или же она расположилась неподалеку, и намерена устроить здесь себе что-то вроде постоянного обеденного стола.
– Да кто ж от легкой еды-то откажется!.. – проворчал невысокий мужчина. – Поодиночке парней уводить будет, зараза такая!
– Интересно, ламия была одна, или их здесь несколько?.. – поинтересовалась Мейбл.
– Кто ж их, хвостатых, поймет! Будем надеяться, что одна, но если их тут объявилась пара-тройка, то... Впрочем, об этом пока даже думать не стоит!
Тело погибшего старателя захоронили невдалеке от лагеря, после чего было решено обсудить, что делать дальше. Понятно, что вариант прекращения работ никто не рассматривал – не для того люди решились придти в эти опасные места, чтоб отправляться назад при появлении хищного создания, пусть даже столь необычного. Разговор был долгий, а еще временами и достаточно шумный, но в результате споров было решено попытаться поймать «на живца» хвостатую искусительницу – увы, но иначе никак, потому как ламия так легко от нас не отстанет.
Особо мудрствовать не стали, пошли по самому простому пути: старатели разбились на несколько групп, которые должны сменять друг друга в течение ночи – понятно, что людям надо отдыхать после тяжелой работы. Действовать решили так: один человек из каждой группы должен сидеть у костра, привлекая внимание ламии, а остальные будут находиться в одной из хижин неподалеку. Я же, в свою очередь, должна буду всю ночь сидеть в своей хижине, и через щель в стене следить за мужчиной, сидящим у костра – если даже ламия и появится, но к человеку у костра подползать не будет – огня боятся едва ли не все лесные обитатели. Если только человек у костра ранее оговоренного срока поднимется на ноги, то в тот момент я должна буду сразу же подать сигнал остальным. Почему именно мне вменили эту гм... обязанность? Тут все просто: на женщин магия ламий не действует. Конечно, оставалась еще и Мейбл, но ее решено было не трогать: эта женщина каждый день занимается тем, что переходит из шахты в шахту, указывая старателям, где им лучше копать землю, чтоб добраться до опалов – случалось и такое, что ей и самой приходилось орудовать киркой под землей. Для Мейбл здоровый сон значил очень многое, и поэтому было единодушно решено ее не беспокоить – пусть высыпается, так будет лучше для всех. Самым незанятым человеком в лагере считалась я, и именно потому мне выпала обязанность всю ночь не спать, и следить за тем, чтоб ламия не увела из лагеря еще кого-то из мужчин. Ну, а после бессонной ночи я, как могла, отсыпалась днем, хотя моих обязанностей повара никто не отменял.
Сейчас за стенами хижины стоит непроглядная южная ночь, и если бы не костер (специально разложенный неподалеку от нашей с Мейбл хижины), в который сидящий рядом мужчина то и дело подкидывает ветки, то я бы вообще ничего не увидела. Сегодня даже звери что-то редко свой голос подают, а ведь их громкое рычание хорошо прогоняет сон. К тому же ночь уже перевалила за свою вторую половину, и мои глаза стали закрываться сами собой (тем более что ровное дыхание Мейбл поневоле навевает сон), так что поневоле пришлось прибегнуть к весьма неприятному средству для того, чтоб взбодриться – чуть порезать свою руку, и сыпнуть в ранку соль. Тут и захочешь, да не уснешь! Если так будет продолжаться и дальше, то, боюсь, скоро все мои руки будут в небольших шрамах. Поневоле вспоминается родной дом: мать требовала, чтоб наши руки всегда были ухоженными – это первое, что отличало дворян от простых людей. Хорошо, что ни она, ни сестры сейчас не видят моих рук в царапинах и с обломанными ногтями – мне самой на них лишний раз смотреть не хочется!
С того времени, когда нашли тело погибшего старателя, прошло шесть дней, и если первое время люди с опаской поджидали нового появления ламии, то сейчас они несколько успокоились, и поговаривают даже о том, что ламия больше не появится в лагере – мол, наверняка уползла по своим змеиным делам! Однако Кейр не разделял подобных разговоров, так что ночные дежурства продолжались по-прежнему, и мои ночные бдения никто не отменял.
А еще из темноты до меня сейчас доносятся более чем странные звуки, или, правильней сказать, весьма неприятные. Не знаю, что думают по этому поводу старатели, а вот у меня не было ни малейшего желания узнавать, какое именно существо может их издать. Меж тем мужчина, сидящий у костра, уже клюет носом – кажется, он тоже с трудом борется со сном. Ничего, еще час-другой, и небо начнет светлеть...
На несколько мгновений я отвлеклась, обернувшись на шорох за спиной, а когда вновь посмотрела на мужчину у костра, то увидела, что он поднялся со своего места и вглядывается в темноту, причем на его лице появилась счастливая улыбка. Похоже, то, что он увидел, его радует... Еще немного – и мужчина куда-то направился, не оглядываясь, и не произнося ни слова. Так, кажется, мне пора подавать сигнал остальным, тем более что свисток, который мне выдали для того, чтоб я подала сигнал тревоги, постоянно находился при мне.
Звук, который издавал выданный мне свисток, можно было охарактеризовать коротко – как железом по стеклу. Как говорят в моей стране – такой звук мертвого поднимет. Когда я впервые услышала подобное звучание, то меня аж передернуло, но, как оказалось, что такой мерзкий крик в здешних местах издает одна из птиц (местные называют ее харра), и потому ламию этот звук не спугнет. По-счастью, эта птица относится к числу достаточно редких представителей семейства пернатых, что лично меня очень радует – тут и от голоса одной птицы с отвратительным голосом тошно становится! Не хочется даже думать о том, что будет, если таких птиц окажется целая стая – от издаваемых ими звуков, наверное, с ума сойдешь, не иначе.
Однако я уже в третий раз выдуваю из свистка громкие звуки, но никто из мужчин что-то не показывается из своих хижин. Неужели они ничего не слышат? Или же колдовство ламии настолько сильно, что зачаровывает не одного, а многих мужчин? Плохо, если так и есть, но мне все одно следует что-то предпринять! Прежде всего, надо не позволить уйти мужчине, который уже скрылся в темноте...
– Мейбл!.. – я повернулась к женщине, которая проснулась от звуков, издаваемых свистком. – Мейбл, быстро буди мужчин! Кажется, ламия пожаловала!
– Ламия, значит...– Мейбл тряхнула головой, прогоняя остатки сна. – Приползла все же...
– Она, кажется, увела того старателя от костра!
– А ты куда смотрела?! – только что не рявкнула Мейбл.
– Потом, все потом...
Выскочив из хижины, бросилась, было, вслед за ушедшим мужчиной, но задержалась на несколько мгновений – неподалеку отсюда, рядом с длинным обеденным столом, был повешен колокол – его использовали как для подъема по утрам, так и для того, чтоб собрать людей на ужин, или же на общее собрание. Кажется это именно то, что мне сейчас нужно! Схватившись за веревку, к которой была привязана какая-то железка, несколько раз стильно ударила в колокол, после чего кинулась вслед за ушедшим мужчиной. Отчего-то мне даже в голову не пришло, что следует быть осторожнее. Конечно, сейчас ночь, ничего не видно, но можно предположить, куда этот человек может отправиться – ближе к реке находится полоса довольно-таки густого кустарника, так что ламия (если это она), скорей всего, заманивает свою жертву именно туда. Что ни говори, но всем хочется (в том числе и обитающим тут существам), чтоб во время трапезы тебя никто не видел, да и не отвлек ненароком.
Я не ошиблась – очень скоро увидела мужчину, который шел (вернее, брел) по направлению к реке. Разумеется, ночи в этих местах темные, но все же не настолько, чтоб ничего не рассмотреть на расстоянии десяти шагов. В первый момент я даже не поняла, что именно происходит, а потом сообразила, что мужчина движется за какой-то фигурой, по очертаниям очень напоминающую женскую, причем эта фигура не столько идет, сколько скользит перед ним. Надо как-то остановить идущего мужчину, а заодно дать знать остальным людям, где мы сейчас находимся – не могут же все старатели спать беспробудным сном, да и вряд ли ламия сумеет держать под своим влиянием всех мужчин в нашем лагере. Будь так, она бы не выманивала мужчин поодиночке – скорей всего, она наводит на старателей что-то вроде легкого дурмана. Без сомнений, очень скоро сюда прибегут остальные, надо только подать голос, потому как свисток я где-то выронила...
– Стой!.. – закричала я. – Стойте, вам говорят!
Мужчина, идущий впереди, даже не оглянулся в мою сторону – такое впечатление, будто он ничего не видит и не слышит, а вот женщина (или как там ее правильно назвать) оглянулась и остановилась. Я же к тому времени добежала до мужчины, который находился на расстоянии всего нескольких шагов он женщины, и, хотя было темно, я все же смогла ее рассмотреть. Надо признать – внешне ламия была не просто хороша, а просто восхитительна! Еще бы: красивое тело, светлая, чуть смугловатая кожа, лицо прекрасной женщины, роскошная волна рыжеватых волос, спадающая едва ли не до середины спины...
Ох... – невольно подумалось мне, – ох, будь ты обычной женщиной, то цены бы тебе не было – такие красавицы редко встречаются, да и по виду ее вполне можно считать одной из жительниц нашей страны, по странному недоразумению оказавшуюся здесь, вдали от родных мест. Только вот столь дивную картину портило то, что, начиная от пояса, тело гм... женщины переходило в толстое змеиное туловище с длинным и мощным хвостом. Конечно, размерами этот хвост и близко не приближалось к той огромной змее, которую мы видели переплывающей реку, но увиденное все одно впечатляло. А еще именно от пояса на теле хм... этой особы начинались мелкие чешуйки, которые постепенно переходили в крупную чешую, покрывающую хвост. Н-да, тут все очевидно, а именно стоящее передо мной существо точно смахивает на то описание ламии, о котором нам поведал Кейр. Да уж, в любое другое время я бы открестилась от одной только мысли о подобной встрече, и уж тем более не хотела бы столкнуться с подобным созданием темной ночью, а сейчас сама кинулась вслед за этим жутковатым творением темных Богов.
Вместе с тем невольно отметила, что окраска хвоста ламии чем-то напоминает расцветку здешних змей – зеленовато-серая, с двумя рядами больших бурых пятен, окруженных темными кольцами. Отчего-то мне пришло в голову, что такая расцветка хорошо скрывается в темной воде, покрытой бурыми листьями и пучками водорослей... Однако куда больше меня напугали зеленые глаза женщины: ярко-зеленые, они светились в темноте, и на них отчетливо выделялись узкие черные полоски – зрачки. Жутковато...
Меж тем ламия стояла на своем толстом хвосте и смотрела на меня – надо признать, что от ее взгляда мороз пошел по коже. Очевидно, хвостатая красотка не ожидала моего появления, и потому приподнялась на своем хвосте, чтоб стать значительно выше, раздраженно зашипела, и в этот момент ее прекрасное лицо изменилось до неузнаваемости – оно стало просто отвратительным. Из приоткрытого рта высунулся длинный раздвоенный язык, и обнажились длинные зубы, острые, как иглы. Да уж, если такие зубы сомкнутся на человеческом теле, то тому бедолаге не позавидуешь. Кейр, вроде, не говорил о том, что у ламий есть ядовитые зубы, но если эта тварь вцепится в тебя своими страшными челюстями, то враз вырвет из тела большой кусок. Смотреть на ламию сейчас было по-настоящему страшно – любому понятно, что это не человек, но на меня магия этого существа не действовала, и хвостатая гостья это прекрасно понимала. На мой взгляд, в данный момент наилучшим выходом для этого создания было бы просто скрыться от нас в темноте леса, но ламия, очевидно, была слишком голодна и не собиралась отказываться от добычи. А еще она не принимала меня всерьез, тем более что мужчина был полностью в ее власти – вон, он все еще со счастливым выражением на лице бредет к красавице...
– Стой!.. – я просто-таки повисла у старателя на руке, но он и не подумал останавливаться, по-прежнему пытается идти вперед, таща меня за собой. Что же делать? А сзади, из лагеря, доносится шум – похоже, старатели все же отправились вслед за нами... Уже неплохо, но надо как-то потянуть время до прихода подмоги, и я не нашла ничего иного, кроме как упасть на землю, ударив при этом мужчину по коленям, после чего тот рухнул рядом со мной. Конечно, сейчас может случиться всякое, но Кейр упоминал о том, что этих хвостатых красоток интересуют только мужчины, так что я все же рассчитывала на благоприятный для себя исход.
Меж тем ламия, судя по всему, не намеревалась дожидаться неизвестно чего, и метнулась в нашу сторону, тем более что мое появление ее всерьез разозлило. Удар мощным хвостом – и я отлетела в сторону, упав в какой-то высоченный колючий кустарник. Ничего себе сила у ламии! Такое впечатление, будто меня с размаху ударили бревном, в голове гудело, в ушах звенело, перед глазами вспыхивали искры, и мне оставалось только молиться о том, чтоб я себе ничего не сломала. Заодно стоит радоваться хотя бы тому, что я не упала на какую-нибудь из здешних ядовитых тварей, которые выходят по ночам на охоту... Зато неподалеку раздаются возбужденные голоса – кажется, старатели все же успели добежать до ушедшего старателя, да и стало немного светлей – похоже, люди прихватили с собой горящие факелы. Интересно, что там с ламией – ушла она, или это у нее не вышло? Выбраться бы мне еще как-нибудь из этого кустарника, оставив как можно меньше клочков своей одежды и кожи на острых шипах...
Когда же, исцарапавшись, я сумела продраться сквозь колючки, то увидела возбужденную толпу мужчин, хотя, на мой взгляд, в лагере находилось куда больше людей. Все толпились неподалеку, но ламии я не увидела.
– Ну, наконец-то!.. – повернулся ко мне Кейр. – Я уж не знал, о чем и думать!
– Она меня в кусты зашвырнула... – я потерла исцарапанные руки. – Силы у хвостатой красотки столько, что и не высказать... Кстати, где она?
– Ушла... – с досадой покачал головой Кейр. – Мы ее почти взяли, но до чего же она юркая, зараза!
– Так она снова вернется через какое-то время!
– Сомневаюсь... – усмехнулся Кейр. – Парни ей часть хвоста успели отрубить... Вон он, все еще на траве валяется.
Я посмотрела в ту сторону, куда указывал Кейр. Да уж, зрелище не для слабонервных: на траве лежал большой обрубок зеленовато-серого хвоста, и этот обрубок все еще шевелился, даже извивался, словно пытаясь отползти от нас как можно дальше. Очевидно, кто-то из старателей умудрился отхватить топором ползающей красавице едва ли не четверть хвоста, и теперь из этого обрубка на землю натекла большая лужа голубоватого цвета. А, да, Кейр же упоминал о том, что у ламий кровь не красная, а несколько иного цвета...
– Парни за ней по кровавому следу пошли... – продолжал Кейр. – Может, все же смогут догнать.
Я присела возле натекшей лужицы и понюхала подсыхающую кровь ламии – немного горьковатый запах, который словно отдает раздавленными поганками. Да уж, это не дорогие духи с тонким ароматом! Правда, пробовать на вкус кровь ламии (в отличие от здешних жителей) я не стала – подобные изыски, знаете ли, не для меня.
– Понимаешь теперь, отчего те четверо здешних лодочников согласились посадить нас в свои лодки только после того, как убедились, что у тебя обычная человеческая кровь?.. – поинтересовался Кейр.
– Меня сейчас куда больше интересует, отчего никто из вас не откликнулся на условный знак, который я вам подавала!.. – сейчас мое настроение не назовешь благостным. – Я несколько раз свистела, но все без толку! Вот мне и пришлось бежать за тем парнем, которого ламия уводила, иначе не знаю, чем бы все могло закончиться для этого человека!
– Не поверишь – никто тебя не услышал!.. – помотал головой Кейр. – Как видно, сильна была эта ламия – дурман навела на многих! А уж про того беднягу, который пошел за ней – я про него и не говорю! Парень все еще в себя придти не может, пришлось его силой в лагерь уводить – никак идти не хотел, все куда-то рвался. Может, к утру и оклемается, а если нет, то придется огнем прижигать.
– Зачем?
– От сильной боли многие враз в себя приходят – способ проверенный... А еще Мейбл шороху навела – некоторых парней водой поливала и чуть ли не за кирку на улицу вытаскивала, да еще и ругалась так, что даже мы растерялись! Кстати, хорошо, что ты надумала в колокол ударить – этот звон нас разбудил. Здесь вообще многие используют колокол – когда в Делфе еще только появлялись переселенцы, они заметили, что колокольный звон хорошо отгоняет всякую нечисть...
– Какую?
– Ну, тут раньше много чего было, но сейчас вроде все наладилось, однако в той же Большой Гавани почти в каждом дворе есть колокол – так все же спокойнее... Кстати, эта ламия – она только шипела, или еще и посвистывала?
– Никакого посвистывания я не слышала, но вот шипения наслушалась. Кстати, звук просто отвратительный.
– Точно не свистела?
– Точней не бывает.
– Значит, наша гостья приползла сюда в одиночестве... – сделал вывод Кейр. – Если бы их было двое, а то и (не приведи того Боги!) больше, то они обязательно бы пересвистывали промеж собой, то есть переговаривались... А вот и наши парни возвращаются! Ну как, нашли беглянку?
– Эта паразитка, хоть и с обрубленным хвостом, но все же оказалась куда быстрее нас!.. – с досадой сплюнул один из мужчин. – Мы по ее следу пошли, благо его ни с чем иным не спутаешь, а хвостатая все же до реки доползла, а в воде ее не отыщешь! Ушла.
