Текст книги "Стылая (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 54 страниц)
– Не приближайтесь к борту, и держитесь подальше от морских псов! Они очень опасны! Сейчас вам уйти к себе в каюту!
– Да в чем дело?!
– Погодите! – отец Витор метнулся в сторону, и почти сразу же вернулся, держа в руках тяжелый багор. – Не отходите от меня! Да, и за багор держитесь – боюсь, мне одному с этим псом не сладить...
В этот момент на палубу из-за борта почти что выскочил тот самый зверь, который только что поднимался по борту судна, и сейчас он стоял напротив нас, оскалив зубы. А ведь он, этот непонятный зверь, и верно, чем-то напоминал собаку... Надо казать, жутковатое создание: ростом по пояс взрослому человеку, с мордой, очень напоминающей собачью, рот полон острых зубов, чешуйчатое серое тело, лапы с перепонками и когтями устрашающего вида... А еще у него, как и у морского коня, по голове и по позвоночнику шел длинный плавник... Посмотрев на нас маленькими тусклыми глазками и подняв свой плавник, состоящий, казалось, из одних длинных игл, морской пес кинулся на нас. Глядя на него, я невольно отметила про себя: пожалуй, по палубе это существо передвигается довольно-таки неуклюже, и сейчас у морского пса совсем нет той ловкости, как при передвижении в воде.
Не обращая внимания на багор, который уперся ему в грудь, животное всерьез пыталось добраться до нас, открыв пасть и махая лапой весьма устрашающего вида. Я невольно отметила, что когти на этих перепончатых лапах были на диво длинные и острые – вон какие глубокие царапины эти коготочки оставляли на палубе, страх смотреть!.. Все верно: так просто по борт корабля не заберешься, тут надо иметь не просто острые когти, но еще и невероятно крепкие... Сил у этого морского пса тоже оказалось невесть сколько, да и шкура была просто непробиваемая, во всяком случае, острый конец багра оставлял на крупной чешуе только чуть заметные царапины. Надо же, такой багор враз пробил бы даже самые крепкие шкуры сухопутных животных, а этой чешуйчатой собаке хоть бы что! Конечно, если бы мы с отцом Витором изо всех сил не держали багор, уперев его прямо в морского пса, то он, без сомнений, давно бы добрался до нас... Интересно, сколько времени мы сумеем удерживать на расстоянии эту так называемую псину?
Словно отвечая на этот вопрос, морской пес изогнулся и сильным ударом обоих ног выбил багор из наших рук, а мы с отцом Витором, споткнувшись, рухнули на палубу... Кажется, пришел и наш час...
В этот момент я услышала крик:
– Витор, держи!.. – и тут перед нами появился отец Арн. В обеих руках у святого отца было по мечу, и один из них враз перешел в руки отца Витора. Все остальное произошло очень быстро: я только успела заметить, как несколько раз на солнце блеснули мечи – и у морского пса оказались отрублены все четыре лапы, и почти сразу же из разрубленного тела страшилища на палубу стала вытекать бледно-розовая кровь...
В следующее мгновение я увидела рядом с собой Павлена. Надо же, до сего времени ко мне и близко не подходил, а тут заявился...
– Святые отцы... – начал, было, он, но отец Витор его перебил.
– Уведите с палубы госпожу Арлейн! Быстро! Видите, что тут творится...
– Да, конечно!
Павлен схватило меня за руку, и потащил за собой. Я особо не сопротивлялась, но до того, как он втолкнул меня в двери, ведущие в каюты, я успела окинуть взглядом палубу. Оказывается, на борт, кроме нашего зверя, успели забраться еще трое морских псов, и сейчас моряки делали все, чтоб скинуть этих морских обитателей назад в море.
– Иди к себе в каюту, и не вылезай оттуда!.. – скомандовал Павлен. – И запрись на всякий случай! Понадобишься – позовем... Поняла?
Чего там не понять... Сидя в своей крохотной каюте, я слышала крики людей, беготню, звон оружия... Кажется, на палубе идет настоящее сражение! Хочется надеяться, что никаких потерь среди людей не будет.
Должна сказать, лихо наши святые отцы мечами машут! Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в воинском мастерстве, но кое на что успела насмотреться, и скажу так: оба наших святых отца в свое время прошли неплохую подготовку. Во всяком случае, чтоб владеть мечом так, будто он – продолжение твоей руки – этому надо учиться с детства, да еще и тренироваться постоянно, чуть ли не каждый день. Я уже отметила про себя, что у наших святош мозолистые ладони, но была уверена, что это от трудов праведных – в маленьких церквушках священнослужители частенько выполняют всю тяжелую работу, сами дрова колют, воду таскают, за маленьким садом при храме ухаживают... Правда, если ты каждый день будешь тренироваться с мечом, то у тебя будут похожие ладони, жесткие и мозолистые.
Конечно, вполне может оказаться так, что наши святые отцы в прошлом были воинами, но потом решили посвятить себя служению Небесам, чтоб отмолить накопившиеся грехи – между прочим, такое происходит нередко. Вполне разумное объяснение, но откуда же тогда у святых отцов оказалось при себе оружие? Разумеется, можно сказать, что они прихватили его с собой для обороны – мало ли какие неприятности их могут ждать в Зайросе!, а потому заявляться туда с пустыми руками не стоит! Береженого, как говорится, и Боги оберегают...
Все так, но за все время пути никто не упомянул о том, что святые отцы прихватили с собой оружие, а на такие вещи моряки обратили бы внимание при первом же появлении служителей церкви на «Серой чайке». Значит, я не ошиблась в своих предположениях: в том ящике, от которого мне отодрали две дощечки, находились не книги, а кое-что другое, в том числе и оружие. Как я это определила? Да все по тем же двум дощечкам, что они мне принесли: дело в том, уже по внешнему виду обработанных досок я могу определить размеры ящика, для которого их изготовили, а об остальном можно строить предположения. Какие? Дело в том, что от одной из этих досок чуть пахло особым маслом, предохраняющим металл от ржавчины на морском воздухе, так что мне многое стало ясно еще вчера. Во всяком случае, книг в том ящике точно нет.
Почему? Да хотя бы потому, что книги никто не станет держать рядом с оружием, которое смазано маслом. И потом, для перевозки книг куда проще и привычней взять с собой небольшой дорожный сундук, в который можно уложить несколько книг и свитков, а не набивать фолиантами ящик, который, судя по размерам дощечек, должен быть не очень высоким, но достаточно длинным и вместительным. Заполни книгами такой ящик – его же будет не поднять!
Но наши святые отцы... Не ожидала. Когда в их руках появились мечи, то с этих людей словно сползла маска – не сказать, что внешне они изменились, но на прежних затюканных служителей захолустных церквушек они уже никак не походили. Да и о морской живности эти двое знают немногим меньше моряков... Значит, это или очень образованные люди, или же тщательно готовились к путешествию через море. Кто же они такие, а? Судя по короткой схватке на палубе, старшим из них является отец Витор, а вот отец Арн или его слуга, или товарищ. Да и Пес Веры сразу же кинулся на помощь, как только понял, что отцу Витору грозит опасность, а инквизитор ради абы кого свою голову подставлять не станет... Так, боюсь, что все обстоит куда сложнее, чем я предполагала вначале.
Прошло около четверти часа, когда в дверь моей каюты постучали.
– Госпожа Арлейн, нужна ваша помощь. И лекарства с собой прихватите...
Когда я появилась на палубе, то увидела, что матросы выбрасывают в море тела морских псов. А еще я поняла, что работы у меня сейчас будет невесть сколько. Почти все моряки были ранены, некоторые довольно серьезно. Да, опасные создания эти морские псы – вон, едва ли не вся палуба кровью залита. Похоже, следовало радоваться уже тому, что обошлось без погибших.
Пока я на палубе перевязывала раны пострадавшим, моряки, которые все еще не могли успокоиться, рассказали мне о том, что произошло. Как видно, им хотелось выговориться, а я оказалась благодарной слушательницей. К тому же мужчинам частенько хочется поделиться произошедшим именно с женщиной, пусть даже все считают, что у нее холодное сердце.
Оказывается, на наш корабль напала стая морских псов – эти на редкость кровожадные и безжалостные создания всегда охотятся стаей, преследуя косяки рыб, стайки дельфинов, а иногда нападая на небольших акул или китов. Впрочем, нередки налеты этих тварей и на небольшие суда, и тут уж надо отбиваться до последнего, а иначе морские псы так просто от добычи не отстанут. Просто удивительно, отчего сейчас эти перепончатые собаки не стали особо рваться за добычей, а через недолгое время сами попрыгали в море. Ну, чтоб морские псы окончательно отвязались от корабля, капитан приказал выкинуть за борт всех убитых животных – эти плавающие барбосы охотно уписывали и тела своих убитых сородичей. Может, наедятся и отвяжутся от нашего корабля...
Конечно, не обошлось и без разговоров о храбрости наших святых отцов, у которых при себе отчего-то оказалось оружие, и, как выяснилось, Божьи слуги умели им пользоваться. Как скромно признали отец Витор и отец Арн, ранее они служил в армии, ну, а мастерство, как известно, не забудешь и не пропьешь. Что касается мечей, то их везут в один из храмов Зайроса – мол, тамошним священнослужителям оружие тоже иметь не помешает, потому как в те храмы самый разный народ заглядывает, и некоторые явно не с благими целями, а для защиты веры иногда нужно и силу применить, особенно когда слова святых молитв не доходят до затуманенных мозгов...
Это объяснение вполне устроило моряков, но я, глянув на мечи, которые отец Арн уносил в свою каюту, только что головой не покачала: пусть в оружии я разбираюсь не очень хорошо, но то, что эти простые с виду мечи выкованы прекрасным мастером и стоят невесть какие деньги – это понятно сразу. О подобном оружии мечтают многие воины, только вот далеко не всем оно по карману, вернее, приобрести его могут считанные единицы. Такие мечи отвести в Зайрос лишь для того, чтоб в наскоро построенном храме отгонять пьяниц и воров? Скажите об этом кому другому, а не мне.
Казалось бы, все хорошо, умело преодолели очередную опасность, матросы улыбаются, шутят, вспоминают кто и как отбивался от морских псов... Только вот непонятно почему капитан по-прежнему хмурится. Впрочем, он всегда недовольный... А может, наш капитан опасается того, что морские псы могут вернуться? Ой, видеть вновь эту оскаленную рожу мне никак не хочется! Как вспомню эту милую собачку – от страха дыхание перехватывает! Понятно, что нет смысла расспрашивать хмурого капитана об этих страшилищах, или о том, что его сейчас так тревожит – под горячую руку еще пошлет меня куда подальше, а, значит, надо действовать по-другому.
Держа в руке небольшую глиняную баночку, подошла к капитану.
– У вас глубокие царапины на лице и шее. Надо смазать...
– Не надо!.. – отрезал капитан. – Заживет все, как на... Хм, неважно.
– Капитан, я бы не стала настаивать, но опасаюсь, что в ваши раны могла попасть грязь или еще какая-нибудь гадость. Не хватало еще, чтоб раны воспалились. Считайте, что я действую в своих интересах. Вам еще корабль вести до берега, и мне бы не хотелось, чтоб какая-нибудь ерунда могла помешать...
– Да делайте вы, что хотите!.. – махнул рукой капитан. – Только побыстрей.
– Вам придется немного потерпеть...
В этой баночке у меня было очень хорошая мазь, только вот при нанесении на ранки она обжигала, словно крапива, а если учесть, что у капитана хватало царапин, как мелких, так и довольно глубоких, то терпеть ему придется долго.
Аккуратно смазывая кровоточащие царапины на шее капитана, я негромко спросила:
– Простите, возможно, я не имею права задавать вам этот вопрос, но не могу отделаться от ощущения, будто вас что-то беспокоит. Это связано с морскими псами? Если честно, то я при виде их несколько струхнула... Они не вернутся?
– Не знаю... – буркнул капитан. Я уже хотела, было, задать ему еще один вопрос, но, похоже, и у капитана было желание высказаться. – Мне вообще кажется странным, что морские псы покинули палубу, причем едва ли не разом. Обычно они так не поступают, дерутся до последнего.
– А что может быть тому причиной?
– Обычно они так поступают, если чувствуют опасность.
– Какую?
– Не знаю, но мне все это совсем не нравится...
Больше капитан ничего говорить не стал – похоже, решил, что и без того сказал вполне достаточно. Ну, раз такое дело, то я вернулась к своим раненым, тем более что работы с ними мне еще хватало.
Быстро темнело, и тех, кто получил серьезные раны, увели в кубрик. На палубе оставался только капитан и несколько матросов. Пора было и мне уходить, тем более что подошел Павлен с просьбой: надо бы спуститься в кубрик, еще раз осмотреть тех, у кого раны были посерьезнее – все же можно считать настоящим везением то, что никто не погиб, хотя у некоторых были очень серьезные ранения от зубов и когтей морских псов. Я уже принялась, было, собирать оставшиеся лекарства в мешочек, и тут до моего слуха донесся то ли стон, то ли завывание, от которого по телу словно прошла ледяная волна. Оглядевшись по сторонам, я заметила белую колышущуюся фигуру, которая медленно двигалась по палубе... Как, опять?!
Артист, мать его... У этого актеришки что, голову совсем снесло? Или он считает, что после сегодняшнего дня можно и пошутить? Наверняка уверен, что после нападения псов можно устроить небольшое развлечение... Вот болван!
Совсем недавно он подходил ко мне, я обработала ему на груди несколько довольно-таки глубоких царапин, и, помнится, Артист только что не зашипел от жгучей боли, а заодно ругнулся – шрамы, мол, останутся, а для сцены это нежелательно... Так что же, он решил вновь устроить мне небольшое представление? Кажется, сегодняшняя шутка у него родилась экспромтом – вон, двое матросов тоже стоят, открыв рты и не двигаясь с места, и на лице у каждого растерянность, если не испуг. Нашел время развлекаться, олух, да еще и товарищей своих пугать! Как бы тебе позже зуботычин не надавали за такие забавы! Ну, что ему позже скажут моряки – это их дело, но надо и мне доходчиво объяснить этой творческой личности ту простую истину, что шутка, повторенная дважды, уже не смешна, а заодно господина артиста не помешает хорошенько проучить.
Взяв из мешочка с лекарствами убранную туда маленькую бутылочку, выдернула из нее пробку: сейчас, паршивец, я тебе эту дрянь за шиворот вылью, а чтоб остудить после этого – за борт отправлю! Вернее, от такой жгучей боли ты сам за борт прыгнешь, лишь бы смыть с себя ту чуть липкую жидкость, которая у тебя на спине будет только что не гореть жарким огнем! Это лекарство находилось у меня отдельно от других снадобий, и без острой необходимости его лучше не трогать. Еще оно очень дорогое, но ради того, чтоб кому-то вправить мозги, можно денег и не считать. А еще в этот момент я была зла до невозможности – Артист, видимо, находится в полной уверенности, что со мной такие шутки можно проделывать бесконечно? Что ж, господин актер, придется тебе наглядно показать всю глубину твоих заблуждений!
– Это что еще такое?.. – рявкнула я, идя навстречу колышущейся белой фигуре. – Опять заявился! Что, заняться больше нечем? А ну, пошел вон отсюда!
Однако светлая фигура, застыв на мгновение, словно бы поплыла ко мне, и тут до меня стало доходить, что тут все не так просто. Пожалуй, человек так двигаться не может, да и моряки на палубе словно застыли... Хм, а ведь та фигура даже не касается палубы, да и, если приглядеться, на человеческую не совсем похожа, а те тоскливые завывания, которые она издает, куда больше напоминают унылый вой ветра... От этих давящих звуков меня на голове зашевелились волосы, по телу стало разливаться онемение, а в душу стал заползать самый настоящий страх... А может, Артист не имеет никакого отношения ко всему происходящему и это не продолжение розыгрыша? Тогда мне надо что-то делать, тем более что эта белесая фигура направляется прямо ко мне, и от этого существа просто веет ужасом...
На глаза попался багор, что все еще лежал на палубе – как видно, на мое счастье его еще не успели убрать. С трудом стряхнув с себя непонятное оцепенение, я схватила багор, и со всего размаха всадила его острие в приблизившуюся ко мне непонятную фигуру, ощутив, что острый конец багра воткнулся во что-то твердое. Спасибо вам, Святые Небеса! Выходит, это не призрак, а что-то обычное, живое, земное, и с этим вполне можно бороться! Да к тому же и вой, издаваемый этим созданием, резко усилился – как видно, я его поранила, а это существо чувствует боль. Ну, раз так, то мне и дальше надо действовать соответствующим образом: без промедления шагнула к белесой фигуре и одним махом выплеснула на нее все содержимое бутылочки, которую все еще сжимала в руке.
В следующее мгновение вой поднялся просто-таки до немыслимых высот, и белесое существо, немного съежившись, быстро поплыло по воздуху прочь от меня. Я провожала взглядом это непонятное белое облако, и поняла, как оно миновало пределы корабля и заскользило над водой, а потом...
От того, что я увидела в следующий миг, мне едва ли не стало плохо: неподалеку от нашего судна из воды показалась огромная темная масса, от которой взметнулось вверх несколько десятков то ли отростков, то ли щупалец... Просто как лес вырос среди моря! Это что, гигантский осьминог?! Да нет, у осьминога всего-то восемь ног, а у этого чудища их невесть сколько! Святые Небеса, да если эти щупальца обрушатся на корабль, то они очень быстро расхвощут его в мелкие щепки и вряд ли выживет хоть кто-то из находящихся на борту! Похоже, мой путь к Зайросу закончится именно здесь и сейчас...
Тем временем белесая фигура приблизилась к той непонятной темной массе и словно бы растворилась в ней. Прошло еще несколько мгновений, и щупальца стали сворачиваться, опадать, а немногим позже под водой скрылась и темная масса, и на водной глади были видны только небольшие волны...
Никто из тех, кто находился на палубе, не шевелился – все будто ожидали увидеть что-то страшное, вроде того, что внезапно рядом с кораблем из воды вновь покажутся все те же щупальца, а на палубу обрушится страшный удар, сминающий паруса, ломающий мачты и смахивающий в море искореженные тела людей... При мысли об этом у меня от страха мелко стучали зубы, перехватило горло, и я была не в состоянии вымолвить хоть слово.
Однако медленно текли секунды, складываясь в минуты, но ничего не происходило. Корабль все так же шел под парусами, за бортом был слышен лишь плеск воды, а на палубе все будто онемели, боялись произнести хоть слово. Каждый словно опасался, что хотя бы одно произнесенное им слово вновь вызовет наверх то самое морское чудовище...
Не знаю, сколько времени прошло (хотя мне показалось, что это была вечность), но капитан, вздохнув, выдал такую фразу, что даже у меня (за долгие годы общения с грузчиками и портовыми рабочими привыкшей к... скажем так, очень цветистым и образным выражениям), даже у меня покраснели не только щеки, но и уши. Н-да, неописуемое богатство выражений, которое кое-кто из моих прежних работников оценил бы должным образом! Однако после этой тирады люди словно стряхнули с себя оцепенение, да и я смогла перевести дыхание. Правда, идти я не смогла – колени подогнулись, и я опустилась на палубу.
– Госпожа Арлейн, что с вами? – ко мне подбежал кто-то из моряков с явным желанием помочь, но к тому времени я уже успела придти в себя. Невольно отметила и то, что мужчины глядят на меня, как на какое-то диво, и едва ли не с восхищением.
– Ничего особенного, все в порядке. Я просто искала выпавшую склянку из-под лекарства... А, вот и она... – по счастью, пустая бутылочка оказалась совсем близко от меня, так что моя коленопреклоненная поза должна выглядеть вполне объяснимо. Не хватало еще показывать кому-то свою слабость... Поднялась с палубы, не выпуская из рук все ту же бутылочку... – Кстати, что это было? Ну, то, что мы только что видели...
– А вы не знаете?!
– Я не отношусь к знатокам морских обитателей.
– Это была химера! – выдохнул матрос со страхом и благоговением.
Химера... Да, я о ней что-то и раньше слышала, но считала эти байки сплошной выдумкой. Говорили нечто вроде того, будто у этого огромного чудовища едва ли не сотня рук-щупалец, при помощи которых она ловит все живое, что попадается на ее пути, и что химера нападает даже на китов и акул, и что при нападении чудовища спастись невозможно... Рассказывали самое разное, в том числе и самые невероятные вещи, но я всегда считала эту болтовню обычными страшными сказками. Ох, лучше бы это и в самом деле оставалось чьими-то неуемными фантазиями, а не то после близкой встречи с этой химерой у каждого, кто оказался на палубе, все еще поджилки трясутся!
Видимо, поняв, что я ничего не знаю об этом существе, матросы наперебой стали рассказывать мне все, что они только знали о химере. Дескать, химера – это едва ли не одно из самых страшных морских созданий, и внешне оно чем-то смахивает на огромного осьминога, только вот щупалец у него много больше, и они куда длинней. Понятно: тот, кто попадает в эти щупальца, из них уже не вырвется. Надо сказать, что многие из морских обитателей чувствуют приближение химеры даже на расстоянии, и стараются спрятаться от нее как можно дальше.
Теперь мне стали понятны слова капитана о том, что его насторожило непонятное поведение морских псов, когда они так быстро покинули наш корабль, хотя обычно эти злые обитатели моря от возможной добычи так легко не уходят. Видимо, морские собаки еще издали почувствовали приближение химеры, и постарались как можно быстрей удрать от нее как можно дальше, туда, где она их не учует.
Меж тем моряки говорили о том, что у химеры есть одна особенность: когда это морское чудище встречает добычу больших размеров, то оно словно раздваивается на две неравные части, вернее, от химеры отделяется непонятный белый сгусток, который определяет, не опасна ли предполагаемая добыча для самой химеры, а заодно этот сгусток частично парализует будущую еду... На мой вопрос: « Как, неужели в море существует еще кто-то более страшный, чем химера?!», моряки только развели руками – видимо, так оно и есть... То есть, если произойдет невероятное, и кто-то сумеет дать отпор тому белому сгустку, то монстр считает добычу слишком опасной, и не трогает ее. Выходит, что я сумела спугнуть это страшное создание... Невероятно!
Обо всем этом матросы рассказали мне, когда собирали рассыпанные по палубе лекарства, и укладывали их в мешочек. Вообще-то я их об этом не просила, но парни сами старались сделать для меня что-то хорошее, за что им большое спасибо, потому как, боюсь, сейчас у меня от страха пальцы все еще плохо гнуться – все же я здорово испугалась! Хорошо еще, что на лице удалось сохранить спокойное выражение...
– Чем это вы плеснули в химеру? – поинтересовался Павлен. – После этого она отлетела от вас, словно ошпаренная!
Надо же, Пес Веры изволил чем-то поинтересоваться! Ему, похоже, очень бы хотелось услышать о том, что у меня с собой была прихвачена святая вода, и что именно ею я и облила то белесое существо. Ага, вот сам бы и носил с собой пузырьки со святой водой и отпугивал ею морских чудовищ, только вот до сей поры в руках этого радетеля веры я ничего подобного что-то не замечала.
– Это просто лекарство... – посмотрела на пустую бутылочку и увидела, что там есть еще несколько капель. Значит, бутылочку еще стоит поберечь, не выбрасывать за борт... – Тут где-то пробка от этого пузырька на палубе валяется, поищите ее, если вас не затруднит... Конечно, простым лекарством это не назовешь, и применяют его лишь в тех случаях, когда идешь в те места, где бушует какая-нибудь заразная хворь. Чтоб не подхватить то заболевание, достаточно две-три капли этого лекарства развести в ведре воды, вымочить в этой воде свою одежду, а остатками воды облиться самому, желательно с головы до ног. Правда, если капля неразведенного водой лекарства из этой бутылочки попадет кому-то на кожу, то может появиться самый настоящий ожог. Видимо, для химеры жжение от этого лекарства оказалось настолько сильным, что она сочла за лучшее убраться отсюда и не трогать наш корабль...
... В эту ночь я почти не спала – стоило только закрыть глаза, как мне сразу же вспоминались то морские псы, то химера. Нет уж, при таких кошмарах лучше вообще не спать. Да и моряки в кубрике шумели, и понятно, отчего: хотя встреча с морскими псами очень опасна, но все же в ней нет ничего неожиданного, но вот то, что нас не тронула химера – эту новость обсуждали все. Я опять много чего наслушалась о себе, но общее мнение было таким: ну, есть у этой бабы сердце, или его нет – с этим пусть разбираются другие, а вот то, что у нее нервы из железа, и то, что она ничего не боится – с этим не поспоришь! Это ж кому скажи, не поверят – ошпарить химеру и заставить ее отступить! Но самое удивительное в другом: химера лишила подвижности всех, кто был на палубе, а этой – хоть бы что! Похоже, у бабы по жилам, и верно, течет холодная кровь, не подвластная никакому чужому влиянию. Одним словом – Стылая. А жаль, баба, вроде, неплохая...
Нет ничего удивительного в том, что я, как только рассвело, оказалась на палубе. Уж лучше тут стоять и смотреть на море, чем в который раз безуспешно пытаться заснуть. Правда, долго находиться одной у меня не вышло – уже через несколько минут возле меня появился отец Витор.
– Как выяснилось, я вчера кое-что пропустил... – без предисловий начал он. – Мы с отцом Арном ушли к себе в каюту, и не видели того, что произошло дальше. Мне рассказали про химеру и я...
– Вы ничего не потеряли: поверьте мне на слово, лицезрение этого существа не доставило бы вам никакого удовольствия. До омерзения жуткое создание.
– Знаете, а вы на редкость храбрая женщина... – хм, а во взгляде, устремленном на меня отцом Витором, был неподдельный мужской интерес. Э, святой отец, ты лучше чаще думай о своем сане.
– Я просто стараюсь не терять самообладания. Кстати, вы с отцом Арном вчера тоже демонстрировали чудеса владения мечом. Похоже, в свое время у вас был хороший наставник.
– Ну, те, кто служат в армии, вообще быстро учатся... – ушел от ответа отец Витор. – Иначе там долго не проживешь. Правда, моя служба отечеству оказалась непродолжительной, и я ушел в лоно церкви.
– Скажите, а как вы умудрились отсечь лапы у той морской собаки? Если помните, даже острие багра оставляло на ней еле заметные царапины. Я была уверена, что от ее чешуйчатой шкуры отскочит даже самый острый кинжал!
– Тут нет ничего сложного... – отец Витор вновь не смог сдержать улыбки, похоже, ему была приятна моя похвала. Как и вчера, лицо у мужчины враз помолодело, и я подумала, что в действительности этот человек куда моложе, чем может показаться. Пожалуй, ему лет двадцать пять, не больше.
Меж тем отец Витор продолжал:
– Дело в том, что я ранее уже читал о морских обитателях, в том числе и об этих псах. В книгах было сказано, что у этих животных, и верно, очень крепкая шкура, которую крайне сложно разрубить. Тем не менее, даже у них имеется слабое место: в том месте, где лапа морского пса соединяется с животом – вот там и шкура потоньше, и чешуи почти нет, а та, что все же имеется, очень мелкая и не такая твердая... В общем, все, что нам оставалось – так это сделать правильный замах.
Пусть так... – подумалось мне, – пусть все так и есть, только вот отсечь лапу морскому псу обычным мечом было бы довольно затруднительно, во всяком случае, тут может понадобиться не один замах. И потом, вряд ли простой воин, прошедший небольшую подготовку в армии, настолько виртуозно владеет мечом, что в состоянии с одного маха очень точно отсечь лапу у столь опасного зверя, а со второго маха не менее ловко оттяпать другую. Впрочем, задавать вопросы на эту тему я не собиралась.
– Отец Витор, как я понимаю, именно при помощи вас и отца Арна сумели отбить атаку морских псов.
– Ну, мы все-таки мужчины, и пусть бывшие, но воины... Мне неясно другое: как так вышло, что химера сумела всех едва ли не одурманить и лишить сил, а на вас она не смогла оказать никакого воздействия?
– А, вот вы о чем! Ну, прежде всего должна сказать, что и мне при виде химеры было не по себе, ну, а насчет всего остального... Знаете, несколько лет назад к нам в город приезжал гипнотизер, и муж упросил меня сходить с ним на то представление, что устраивал этот так называемый чародей. Помнится, меня тогда очень удивило, что почти все, кто выходил к нему на сцену, полностью попадали под его влияние. Мне стало интересно, и после представления я зашла к нему.
– И что же произошло? На вас его гипноз не подействовал?
– Верно... – кивнула я головой. – Помнится, гипнотизер тогда сказал мне, что я отношусь к тому небольшому количеству людей, кто устойчив к воздействию со стороны. Дескать, в основном это те, кто любят цифры и хорошо ими владеют, а еще... Ой, смотрите, птица! Наконец-то!
И верно – высоко в небе появилась какая-то птица, которая не столько летела, сколько парила над морем. Ну, можно сказать, близок конец пути: раз появились птицы, то, значит, через какое-то время должна появиться и земля. Сегодня, или самое позднее – завтра, мы окажемся на земле.
– Прекрасно!.. – радость отца Витора была неподдельной. Правильно, не мне одной надоело это путешествие по опасным водам.
– Ого, вот это хорошая новость! – около нас появился Павлен. Отчего-то я была уверена, что он вот-вот появится рядом: такое впечатление, будто инквизитор оберегал святого отца от лишних разговоров. – Госпожа Арлейн, вы не могли бы еще разок осмотреть раны у парней? К тому же у нескольких матросов вроде бы жар начинается...
– Да, разумеется, сейчас подойду. Только надо будет забрать у помощника капитана бинты, если, конечно, они у него еще остались. К несчастью, мои запасы уже закончились.
Увы, но у многих моряков раны, нанесенные морскими собаками, воспалились, а если принять во внимание, что ранены были почти все члены экипажа, то работы у меня хватало, и при лечении пришлось принимать те меры, которые я сочла нужными. Капитан Маркус не возражал, и даже более того – сам попросил меня поставить на ноги всех раненых.
Делать нечего, пришлось приниматься за дело. Я промывала раны, где надо – прочищала их, прижигала, накладывала швы, заставляла моряков пить лекарства... Самое удивительное в том, что взрослые, а частенько и пожилые люди, безропотно слушались меня, и выполняли все, что я им говорила. Больше того: в отношении меня они не позволили себе ни малейшей грубости. Глянь со стороны – словно послушные детишки у сурового воспитателя!
