Текст книги "Стылая (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 54 страниц)
Сватовство было коротким, и отец невесты противиться не стал – раз дочке парень по душе, то пошли им Светлые Боги семейного счастья да крепкого здоровья! Быстро сыграли скромную свадьбу, после чего свежеиспеченный муженек купил старенький дом – мол, молодая семья должна жить отдельно. Правда, молодой супруг досадовал: мол, беда в том, что моя работа связана с постоянными разъездами и делами в других местах, но я постоянно буду приезжать сюда, а через какое-то время, когда скоплю капитал, и вовсе переберусь на житье в Светлый Лог.
С тех пор так и пошло: благоверный появлялся у жены всего лишь раз-два в год, и более чем на месяц в семье не задерживался, а остальное время ездил по своей работе – мол, дела идут неважно, и ничего пока изменить не могу, хотя и стараюсь, как могу! Увы, пока что мне просто не везет. Но вы не беспокойтесь и не тревожьтесь понапрасну: как только заработаю на новый дом, так сразу же переселюсь к вам, и будем жить одной крепкой семьей! Ситуацию не изменило даже рождение сына Коннела, которого, по сути, воспитывал дед.
Шли годы, но по-прежнему ничего не менялось. Да и старый дом, приобретенный молодым супругом, быстро ветшал, и однажды зимой обвалилась труба, вызвав пожар, который едва удалось потушить. Оглядев обгоревшие стены и провалившуюся крышу, дед решил взять дело в свои руки, то бишь помочь дочери и зятю с постройкой нового дома. Он так объяснил свое решение – дескать, доченька, после этого, надеюсь, твой мужик перестанет мотаться по свету, зарабатывая жалкую мелочь, а не то на вашу семью в деревне уже косо поглядывают, шушукаются не по делу, да и парнишка растет без отцовского пригляда. На строительство дома старик отдал все свои сбережения, да и потом пропадал на охоте днями и ночами, заготавливая соболиные, норковые да лисьи шкурки, но через какое-то время на месте старой развалюхи появился крепкий красивый дом, на который с завистью поглядывали едва ли не все местные жители.
Зять, который к своему очередному приезду увидел новые хоромы, пахнущие свежим деревом, только что руками не развел, и клятвенно пообещал вернуть тестю все те немалые деньги, которые тот потратил на строительство нового дома для молодой семьи. Впрочем, старик просил лишь об одном: дорогой зять, да позабудь ты об этих деньгах, главное – хватит пропадать неизвестно где, пора осесть на месте, жить, как все люди, тем более что ты и сам этого давно хотел! Затек, вновь обозрев свой новый дом, торжественно пообещал – мол, раз такое дело, то я последний разок съезжу, все свои дела в порядок приведу, а потом вернусь сюда уже на постоянное проживание.
Побыв в Светлом Логе полтора месяца, молодой супруг вновь куда-то укатил, оставив супругу, как говорится, в интересном положении, потрепав сына по голове, и вновь клятвенно пообещав тестю вернуть деньги, которые тот отдал за строительство дома.
Прошло полтора года, а от уехавшего супруга не было даже весточки. Понятно, что в такой ситуации ни на хорошее уже не думается, в голову лезут лишь опасения за судьбу близкого человека. Старик-тесть, так и не дождавшись возвращения невесть куда пропавшего зятя, скончался – у бедняги от бесконечных переживаний за дочь не выдержало сердце. К тому же за это время молодая женщина успела родить еще одного сына, но, увы, у ребенка оказался детский паралич, и теперь мать мечтала только о скорейшем возвращении мужа – все же вдвоем куда легче переносить горе, да и больного ребенка поднимать на ноги кому-то надо. Не в силах больше выносить бесконечной неопределенности и тоскливого одиночества, молодая женщина написала несколько писем знакомым с просьбой отыскать следы пропавшего мужа...
Через какое-то время муженек, и верно, нашелся. Более того – он приехал в Светлый Лог, только вот не один, а с женой, властной громогласной особой. Тогда-то и выплыла наружу вся правда: оказывается, этот человек уже давным-давно женат, а разводиться с законной супругой у него и намерений не было. Да и никакой он не купец, просто помогает богатому тестю в кое-каких делах, и не более того. В Светлый Лог женушка отпускала своего благоверного только на лечение больной спины, и теперь решила лично выяснить, верны ли слухи о том, что ее дражайший супруг будто бы завел здесь вторую семью.
Все остальное было предсказуемо и по-настоящему неприятно, если не сказать – ужасно. Прежде всего, брак, заключенный между женатым мужчиной и здешней жительницей, признали недействительным, после чего оба сына стали считаться рожденными вне брака, а тот дом, который построил несостоявшийся тесть – законным имуществом зятька. Почему? Потому как именно на этого мужчину были оформлены все документы и купчие, а кто в действительности построил новый дом на месте старой развалюхи – это никого не волновало. Более того: в этом новом доме приезжая особа поселила семью своего брата, со скандалом выгнав оттуда прежнюю хозяйку вместе с двумя ее сыновьями: дескать, пожили за чужой счет, попользовались чужим добром – пора и честь знать! У твоего покойного папаши дом остался – там и живи, голодранка! Еще спасибо скажи, что я тебе иск не вчиняю за безнравственное поведение, хотя имею на это полное право! У нас с мужем, чтоб ты знала, шестеро своих детей имеется, родных и рожденных в законном браке, и потому еще двое приблудных щенков нам никак не нужны, а всем остальным бабам, что живут здесь, впредь наука – нечего на приезжих мужиков вешаться!.. Сам же незадачливый муженек все это время стоял с отсутствующим видом – мол, не знаю, как так все получилось, сами разбирайтесь промеж собой, только меня не трогайте!..
И хотя бывший муж со своей женой (от которой он не отходил ни на шаг) покинули Светлый Лог на следующий день, родственнички, поселившиеся в новом доме, делали все, чтоб сделать совершенно невыносимой жизнь молодой женщины и ее детей. Надо сказать, что они преуспели в этом начинании, тем более что защитить бедняжку было некому, и дело кончилось тем, что несчастная женщина вынуждена была продать свой дом и вместе с детьми перебраться в город, туда, где их никто не знает. Хорошо еще, что вырученных денег хватило на покупку маленького домика в пригороде, а не то одинокой матери с детьми пришлось бы совсем тяжко...
Потому так и получилось, что Коннел с одиннадцати лет стал считать себя едва ли не главой семьи, заботился о матери и брате, подрабатывал, где только мог. Чего там скрывать – жили бедно, экономили на всем, что только можно, но всегда старались найти денег на лечение младшего в семье. Правда, даже с возрастом парнишка так и не научился ходить, но, все же, держась одной рукой за стену, мог самостоятельно сделать несколько шагов. Чем он занимался? Переписывал церковные книги. У парня был удивительный по красоте почерк, и ему частенько приносили для переписки старые книги. Платили, правда, немного, но это все же лучше, чем совсем ничего.
Коннел часто вспоминал отца, в глубине души надеясь на то, что тогда, в детстве, произошло какое-то недоразумение, и отец с тех пор не знает покоя, страдает, вспоминая об исчезнувшей семье. Именно поэтому, повзрослев, Коннел все же отыскал пропавшего родителя – надеялся, что у того проснутся родственные чувства.
Увы, в действительности все оказалось куда хуже, чем можно было предположить: при встрече отец его не узнал, а когда понял, кто стоит перед ним, то одновременно и перепугался, и рассердился. Единственное, что он спросил у сына: что тебе от меня надо? Дескать, в родной семье меня и по сей день попрекают той давней историей, а тут еще и ты ко мне заявился!.. Я-то, мол, надеялся, что никого из вас больше не увижу! Подумай сам – на кой ты мне сдался?! Да, признаю – сглупил по молодости, влюбился в вашу мать, так ведь я за это уже наказан! А во всем, что произошло, она сама виновата – для чего в свое время письма стала писать, меня разыскивая?! Беспокоиться за меня она, видишь ли, вздумала!.. А ведь если бы не было этих писем, подождала баба меня еще какое-то время, то никто бы ничего не узнал... Знаешь, сколько времени меня с той поры родственники жены чуть ли не поедом ели, попрекая за ту мою ошибку – мол, зачем вторую семью завел?! Так вот, запомни: денег для вас у меня нет, и никогда не будет, а если еще хоть разок покажешься мне на глаза, то я на тебя или собак спущу, или стражников кликну – скажу, что украсть что хочешь!.. На этом и закончилось общение отца и сына...
Выслушав рассказ Коннела, я только что головой не покачала – дело в том, что ранее я краем уха уже слыхивала об этой крайне неприятной истории. Да, тесен мир... Правда, лично с теми людьми я не знакома, и даже не встречалась с ними ни разу, но мне рассказывали, как много лет назад некий красавец-приказчик, женатый на шумной и сварливой дочери своего хозяина, влюбился в очаровательную девушку, проживающую в Светлом Логе, и даже тайно женился на ней. Позже история выплыла на свет, был скандал, который плохо сказался на репутации того торгового дома – непорядочность скверно отражается не только на личной жизни, она подрывает доверие и к торговле, которой занимается человек с подобной «славой». Как мне говорили, узнав о проделках зятя, разгневанный тесть предоставил выбор провинившемуся зятьку: можешь уйти к своей новой семье, но без единой медяшки за душой, и живи там, как знаешь, или же останешься в нашем семействе, но теперь даже дышать будешь едва ли не с разрешения моей дочери... По слухам, у проштрафившегося красавца-приказчика даже мысли не возникло о том, чтоб покинуть привычное сытое и обеспеченное существование...
Правда, все это произошло очень давно, да и подробностями той истории я никогда не интересовалась, лишь слышала, что после случившегося провинившегося родственника в семье держат едва ли не в черном теле, а к торговым делам вообще не подпускают – мол, вышел из доверия... Ну что тут скажешь – сам виноват, должен был понять, чем могут закончиться любовные похождения, особенно столь рискованные. Правда, о брошенной семье этот гуляка старался вообще не думать, ведь куда легче считать, что все это осталось в прошлом, к которому сейчас можно не иметь ни малейшего отношения...
Разумеется, ничего этого говорить Коннелу я не стала, тем более что он постепенно увлекся своим повествованием, и рассказал мне о том, как у него хватило толку отправиться в Зайрос. Если честно, то я и тут не услышала ничего необычного...
Как и можно было предположить, в пригород, где жила семья Коннела, иногда возвращались те счастливчики, что когда-то отправились в Зайрос на поиски счастья, удачи и золота. Возвращались, конечно, далеко не все, но тем большее внимание было приковано к везунчикам, которые за морем сумели добиться своих целей. Надо сказать, что из этой дальней страны люди, как правило, приезжали с туго набитой мошной, и сыпали золотом направо и налево, рассказывая невероятные истории о своем пребывании едва ли не на краю света. Разумеется, были и другие, те, что сумели вернуться домой с превеликим трудом, не заработав почти ничего, и едва ли не оставив в той заморской стране свою жизнь и здоровье, но на этих людей почти не обращали внимания – мол, им просто не повезло!
К тому времени (чего уж там скрывать!) Коннелу очень нравилась молодая и весьма привлекательная соседка, которая благосклонно принимала его ухаживания – конечно, парень совсем не богат, но зато внешне очень даже ничего, руки у него умелые, да и по характеру добрый, незлобивый... Что еще нужно девушке для счастья, если не любящий, заботливый и душевный человек, который будет идти с тобой по жизни? Во всяком случае, подружки по-настоящему завидовали своей приятельнице. А уж если учесть, что соседка и сама была бесприданницей, то общее мнение было таким: девчонке крупно повезло, сумела захомутать не просто хорошего, но еще и красивого парня!
Дело шло к свадьбе, и тут на соседку обратил внимание один из тех мужичков, что недавно прибыл из Зайроса с полными карманами золота – я, дескать, ищу себе жену, с которой не стыдно перед людьми показаться, и ты мне для этого вполне подходишь! Девица думала недолго, и враз ответила согласием: дескать, Коннел парень хороший и красивый – с этим никто не спорит!, ее новый жених с ним и близко не сравнится, только вот у Коннела за душой ничего нет, а девушка в первую очередь должна подумать о своем будущем...
Надо сказать, что это был серьезный удар по самолюбию парня. Чего там скрывать – ранее он и сам подумывал о том, не отправиться ли ему в Зайрос в надежде на то, что в тех дальних краях он окажется одним из тех, кому улыбается удача, и кто сумеет разбогатеть, пусть даже и с трудом. Правда, подобное путешествие по морю было делом не только очень опасным, но и весьма дорогостоящим – за проезд на корабле требовалось отдать немалые деньги, которых у парня просто не было. Да и оставлять мать с больным братом Коннелу никак не хотелось. Наверное, ранее молодой человек не решился бы настолько резко поменять свою судьбу, но после того, как его бросила невеста, Коннел и сам крепко призадумался о том, не отправиться ли ему в ту дальнюю страну на заработки...
И тут парню повезло, а может, и совсем не повезло – это как посмотреть. Дело в том, что какой-то делец кинул кличь, вернее, предложил желающим бесплатный проезд до Зайроса – мол, там, позже, по прибытии на место, деньги за проезд вы мне отработаете, а потом уже вкалывайте на себя!.. Отказаться от подобного было сложно, и Коннел, не смотря на слезы матери и переживания брата, все же решился отправиться за море в призрачной надежде сколотить состояние.
В своем решении парень раскаялся едва ли не сразу же после того, как старый корабль отошел от причала, хотя это едва плавающее корыто правильней будет назвать чуть живой посудиной, которая совершенно непонятным образом все еще не пошла ко дну. Таких легковерных искателей счастья, как Коннел, на корабле оказалось настолько много, что судно оказалось загружено ниже ватерлинии. Можно сказать, корабль был забит под завязку теми, кто решил попытать счастья в заморской стране, и клюнул на обещание бесплатного проезда. Не было даже речи о том, что пассажирам в трюмах можно хотя бы прилечь – радуйся уже тому, что у тебя есть сидячее место! Достаточно сказать, что большинство даже спали сидя... Духота, вонь, постоянный гомон обозленных людей, теснота, раздражение по любому поводу... Первое время народ еще как-то сдерживал себя, но потом пошли постоянные ссоры, скандалы, кражи, а то и драки с поножовщиной. Складывалось впечатление, будто вокруг корабля постоянно находится облако зла и раздражения. Вдобавок ко всему пассажиров почти не кормили, да и еда была отвратительной на вид и вкус, но куда хуже было то, что не хватало пресной воды. Единственное, что спасало в этой ситуации – так это надежда на то, что рано или поздно, то это тяжелое путешествие закончится, и в Зайросе все будет хорошо!
Позже, вспоминая путь через море, Коннел должен был признать – им всем невероятно повезло уже хотя бы потому, что за все время путешествия стояла прекрасная погода, а иначе при сильном ветре перегруженный корабль почти наверняка пошел бы ко дну. Удивительно и то, что корабль не нарвался ни на одно из тех чудищ, которыми просто-таки кишит море перед Зайросом. Это много позже, наслушавшись рассказов других переселенцев, каждый из искателей счастья оценил то везение, что сопутствовало их пути по водной глади. Что тут скажешь – похоже, их оберегали Светлые Небеса.
Несмотря на кошмарные условия в дороге, по прибытии в Зайрос каждому из пассажиров пришлось полной мерой отрабатывать эту поездку, о которой не хотелось даже вспоминать. Все бы ничего, но сумму за проезд выставили столь невероятную, что Коннел только через год сумел расплатиться за свое путешествие по морю.
Здесь, в Зайросе, парню неожиданно пригодилась та лесная наука, которой его когда-то обучал дед, прекрасный охотник. Пусть старик успел передать любимому внуку далеко не все свои знания, но, тем не менее, парень заметно выделялся на фоне многих болтунов, считающих себя настоящими следопытами. Коннела совсем не привлекала работа старателя, он не умел работать на земле, выискивая золото и дорогие камни, но зато парень с легкостью ориентировался в здешних местах, не терялся в сложных ситуациях, умело владел оружием... Как-то само собой вышло, что Коннел стал одним из тех, кто не боялся здешних лесов, читал следы на земле, без потерь доставлял переселенцев к отдаленным поселениям, да и с местными жителями более или менее поладил.
На первый взгляд, все складывалось не так и плохо, но у парня была мечта – как можно скорей покинуть Зайрос. Шло время, однако ничего не менялось. Коннелу очень хотелось вернуться домой, к матери и брату, только вот деньги на счету росли медленно, жизнь в этих местах была недешевой, корабли приходили в эту страну все реже и реже... К тому же за проезд на родину просили большие деньги, да и само путешествие через море было очень опасным – всем известно, что до места доходил далеко не каждый корабль...
... Внезапно голос у Коннела стал неразборчивым, а еще через несколько мгновений парень замолк на полуслове и заснул, привалившись спиной к стене. Впрочем, на меня тоже как-то разом навалилась свинцовая усталость, от которой не было спасения. Только бы закрыть глаза, забыть обо всем, провалиться в блаженный сон... Это что еще такое?
– Коннел... – никакого ответа. Я с трудом подняла руку, потрясла парня за плечо. – Коннел, проснись, что с тобой?
Увы, все было бесполезно – Коннел так и не проснулся, а после того, как я довольно-таки ощутимо несколько раз тряхнула парня за плечо, он и вовсе сполз по стене и уткнулся лицом в землю. Святые Небеса, на обычную усталость это совсем не похоже, тут что-то другое! Еле удержавшись, чтоб не прилечь рядом, я с трудом поднялась на ноги и подошла к спящему инквизитору.
– Господин Павлен, просыпайтесь!
Ровно с таким же успехом я могла обращаться к пустому месту: Пес Веры не слышал меня, и проснуться ему не помогли никакие тычки с моей стороны. Якуба я даже будить не стала – понятно, что если он не проснулся после моих громких слов, то не стоит и время тратить понапрасну. Но что происходит? Ведь ясно, что этот непробиваемый сон не просто так сморил всех!
Сквозь накатывающую на меня пелену дремы я пыталась сообразить, что мне делать. То, что мне ни в коем случае нельзя засыпать – это понятно, только вот долго сопротивляться этому странному сну я все одно никак не смогу. С трудом перебирала в голове возможные решения: кажется, в дорожном мешке у Павлена есть святая вода, и если ей умыться, то этот странный сон наверняка пропадет... Дело хорошее, только кто бы мне подсказал, где находится этот мешок Пса Веры, а искать его в полной темноте можно долго... Хотя почему в полной темноте? Ведь лучинка еще трещит...
В это момент откуда-то со стороны словно повеяло ветром, и лучинка враз погасла. Похоже, ее задули. Это что еще такое? В сердце змеей стал вползать страх, а в голове раздалось нечто вроде тихого шепота – закрой глаза, спи, утром все пройдет... А ведь где-то я уже слышала подобный голос, причем совсем недавно, только вот когда и где? Мысли в голове ворочались тяжело, словно неподъемные булыжники, но как-то сразу пришло понимание: а ведь это же чончон заявился по наши души! Значит, за разговорами мы с Коннелом не заметили его появление...
Выходит, чончон напустил на всех сон, одна я все еще каким-то образом держусь. Вновь невольно вспомнилось, как несколько лет назад в наш город приезжал гипнотизер, мы с Евгаром ходили на его представление, и тогда выяснилось, что я отношусь к числу тех, кто может сопротивляться гипнозу, правда, неизвестно, сколько я могу продержаться... Интересно, как там сейчас живет мой бывший муж? Наверняка пропускает прием лекарств – ведь если ему не напомнить о них, то он враз забудет о том, что лекарства ему надо принимать строго по расписанию... Светлые Небеса, о чем я только думаю?! Что за бред мне в голову пришел? Сейчас никак не время вспоминать бывшего мужа, чтоб его... Э, нет, если то, что в эту минуту происходит здесь – это дела здешней нечисти, то хрен вы меня быстро возьмете! Не на ту напали!
Так, огонь погас, и потому не имеет смысла искать камни, чтоб высечь огонь – пока я буду обшаривать карманы Коннела в поисках кремня, могу уснуть – глаза закрываются сами собой. Это просто чудо, что я еще держусь на ногах, а не свалилась на пол, но, похоже, до этого осталось совсем немного. А меж тем до меня долетел звук, похожий на смешок – если в нашем каменном шалаше, и верно, появился чончон, то сейчас он явно играет со мной, как кошка с мышкой. Ах ты, зараза летающая! Никак, повеселиться захотел за мой счет? Э, нет, я как-то не привыкла покорно складывать лапки в ожидании конца!
Может, сказать чончону, что мы не те, кто ему нужны, и чтоб он завтра приходил за солью? Нет, это дело сейчас не пройдет: уж раз он целенаправленно усыпил всех моих спутников и пытается сделать то же самое со мной – тут, без сомнений, все разговоры о завтрашнем визите за солью не окажут никакого воздействия на эту летающую голову.
Схватилась рукой за пояс – там у меня висел кинжал, но сейчас рука ухватила пустые ножны. Ну конечно, пока мы с Коннелом разговаривали, я между делом достала кинжал и некоторые лучинки, которые казались мне слишком большими, раскалывала надвое, а потом вместо того, чтоб сунуть кинжал в ножны, для чего-то положила его на землю, и потому не имею представления, где сейчас лежит мое оружие! Вокруг же ничего не видно! Нет, это ж надо было проявить такую беспечность! Главное – винить некого, сама во всем виновата: в последние дни, постоянно находясь среди мужчин, я словно переложила на них часть ответственности и перестала надеяться только на себя и свои силы, немного расслабилась... Проще говоря, я на какое-то время упустила тот полный контроль, с которым жила все последние годы, и вот результат!.. Сейчас я без оружия, в полной темноте, и не знаю, что мне делать, а ведь, без сомнения, всем нам грозит нешуточная опасность...
Святые Небеса, как же я ненавижу это ощущение безнадежности, а еще меня выводит из себя осознание того, что в сложной ситуации я ничего не могу сделать! Наверное, именно от злости и отчаяния мне вспомнилась та молитва против нечисти, которую в нашей стране с детства заставляют учить каждого ребенка. Ладно, раз ничего другого нет, то можно попытаться хотя бы отогнать это существо, которое оказалось в нашем каменном шалаше.
Я даже не ожидала, что первые слова молитвы могут даться так тяжело – мне было невероятно сложно их произносить. Складывалось впечатление, будто у меня не только онемел рот, но там еще вдобавок находится вязкая каша, которая связывает каждый звук, который я хочу выговорить. Но ничего, через несколько предложений, которые я то ли выкрикнула, то ли прорычала, дело пошло на лад, и молитва против нечисти зазвучала громко и ясно. Надо же, от меня чуть отступил тот тяжелый сон, который не давал думать и сковывал движения, да и на душе стало немного полегче!
Очевидно, святые слова настолько вывели из себя чончона, что тому надоело играть в непонятные игры со своими жертвами, и я внезапно получила сильный удар по спине, от которого свалилась на землю. Не переставая произносить слова святой молитвы, попыталась подняться – и снова удар, вновь постаралась встать – и от нового сильного толчка только что не кубарем отлетела к стене. Ну, давай, толкайся и дальше, только я все одно не замолчу...
И тут мне под руки попался лежащий у стены дорожный мешок. Да это же мои вещи, и мешок мой! Как я это поняла в темноте? Проще простого: во всем отряде только у меня одной был мешок из грубой крепкой замши – этот дорожный мешок я еще в Сейлсе себе приглядела, в одной из торговых лавок. Мне редко что нравится с первого взгляда, но эта вещь приглянулась сразу – удобная, вместительная, и в то же время на редкость ладно сшитая. В то время я еще и не думала ни о какой поездке вглубь страны, просто решила купить себе понравившееся изделие здешних мастеров. Зачем? Да просто когда вернемся домой, то мне, чтоб поднять свой торговый дом, наверняка придется немало помотаться по городам и весям, а в этом случае хороший дорожный мешок – вещь незаменимая.
Скажете – при чем тут какой-то там дорожный мешок? Дело в том, что в тот день, когда мы уходили с «Серой чайки», отец Витор принес мне небольшой нож с ножнами – дескать, госпожа Арлейн, постоянно держите это оружие при себе. Зачем? На всякий случай. Видите ли, это – не совсем обычный нож из числа тех, которых хватает в любой лавке, и в сложной ситуации он может оказаться вам крайне необходим. Дело в том, что этот нож не только изготовлен из металла с немалой примесью серебра, но еще и освящен, и потому будет вам оберегом во время пути, да еще и с любой нечистью справится. У нас, мол, при себе оружия хватает, а у вас, как я успел заметить, с собой нет ничего для обороны кроме, разве что, небольшого кинжала. Помнится, тогда я поблагодарила отца Витора за заботу, подумав про себя о том, что, очевидно, в том длинном ящике, что святые отцы взяли с собой на корабль, оружия было прихвачено в явном излишке, а иначе с чего бы это отец Витор так легко с ним расставался?! А еще, должна признаться, подаренный нож мне совсем не понравился – сравнительно небольшой, хищно изогнутый, да еще и со странным, чуть волнистым лезвием... В общем, как следует рассмотрев приношение, я убрала нож в свою дорожную сумку – пусть там лежит, все одно у меня не было ни малейшего желания им пользоваться. И вот надо же – сейчас этот несколько необычный нож может мне пригодиться! Возможно, я им и не отобьюсь, но зато хоть какой-то отпор дам!
Рванув завязки на дорожном мешке, я быстро нащупала внутри мешка нож... Ну, все, теперь я не безоружна! Быстро перекатившись на спину и держа нож обеими руками, я выставила его вперед, и попыталась им отмахнуться от возможного нападения чончона. Показалось мне, или нет, но такое впечатление, будто от меня кто-то шарахнулся в сторону. Хм, похоже, отец Витор был прав – нож, и верно, непростой! Ну, раз так, то мне надо перехватывать инициативу в свои руки.
Вскочила на ноги, прижалась спиной к стене. Так, теперь ко мне хотя бы сзади никто не подберется, и, получается, что сейчас главное – отбить возможное нападение. Кажется, чуть повеяло ветерком справа – я резко повернулась в ту сторону, не выпуская ножа из рук, затем легкое шевеленье воздуха возникло слева, потом слегка потянуло сверху, после вновь дохнуло справа... Несмотря на все невидимые передвижения чончона, я каждый раз успевала поворачиваться на его неслышные перемещения, а нож в моих руках держал летающую голову на расстоянии вытянутой руки, не позволяя приблизиться.
Не могу сказать, сколько прошло времени – может, минута, а может и четверть часа. В нашем каменном шалаше стояла тишина, было даже не слышно дыхание спящих людей. То, что чончон все еще здесь – в этом у меня не было ни малейших сомнений. Понятно, что затаился и чего-то выжидает. Мне только и оставалось, что по-прежнему крепко держать нож в вытянутых руках и без остановки вновь и вновь повторять вслух молитву против нечисти. Сейчас у нас с ним было что-то вроде игры нервов – кто сделает первый шаг. Ничего, не страшно, главное – то невыразимо-тяжелое состояние сна меня все же несколько отпустило, так что я смогу продержаться долго, возможно, и до рассвета, ведь на кону стоит не только моя жизнь. Ну, а когда небо хотя бы чуть просветлеет – вот тогда ты, хмырь летающий, сам рванешь отсюда со всей быстротой, на которую способны твои огромные уши.
Не знаю, о чем думал чончон, но, скорей всего, ему надоели все эти игры, или же он просто-напросто не привык к долгому сопротивлению жертв, а потому решил действовать наверняка, то бишь раз и навсегда деморализовать жертву. Внезапно (я даже непроизвольно вздрогнула) напротив моего лица, как раз на расстоянии вытянутой руки, в темноте появились два глаза. Вернее правильней сказать – зажглись. Трудно сказать, чьи это были глаза – птицы или человека, только вот со стороны они выглядели по-настоящему ужасно: ярко-красные, налитые кровью, в которых особенно жутко выглядела черная радужка. Такое впечатление, будто черные шарики плавают среди моря крови... Вдобавок ко всему раздался чей-то холодный смех, куда больше напоминающий скрежет железа, во всяком случае, меня этот отвратительный смех просто-таки хлестанул по нервам...
В окружающей меня тьме все это смотрелось настолько страшно, что появилось желание все бросить, немедленно закрыть глаза и заткнуть уши, после чего кинуться как можно дальше отсюда, бежать куда угодно, лишь бы больше не видеть эти ужасающие глаза, и не слышать мерзкие скребущие звуки. Сейчас эти кроваво-черные глаза смотрели прямо на меня, вгоняя в самый настоящий страх, неестественный смех ввинчивался в уши, и я чувствовала, как мою голову словно начинает окутывать дурман, к горлу подступила тошнота, а ноги едва ли не подгибались... Э, нет, пожалуй, я так долго не продержусь!
Понимая, что мне терять нечего, я шагнула вперед и несколько раз ударила ножом прямо в то место, откуда на меня смотрели эти страшные глаза. Надо сказать, что существо оказалось все же шустрей меня, и успело уклониться в сторону, однако, хотя и вскользь, но я его все же достала – мой нож скользнул по чему-то твердому, невидимому в темноте, после чего, к моей великой радости, мгновенно погасли горящие глаза. Одновременно с этим по сторонам полетело нечто похожее на перья, донесся тошнотворный запах паленой кожи, а затем раздался тоскливый вой, очень похожий на тот, что мы слышали еще вчера. Невидимое существо шумно металось под крышей нашего каменного шалаша, после чего протиснулось в щель входа, и чуть позже я услышала за степами нашего убежища хлопанье крыльев и удаляющийся крик «туэ-туэ-туэ». Фу, неужели убрался?!
Какое-то время я еще стояла, прижавшись спиной к стене и напряженно вслушиваясь в темноту. Надеюсь, больше никого из нечисти тут нет, но пока что, на всякий случай, нож опускать все же не стоит – мало ли что...
Не знаю, сколько времени я так простояла, но сдвинулась с места лишь тогда, когда почти уверилась в том, что опасности в нашем каменном шалаше больше нет. Пожалуй, первым делом надо выяснить, все ли в порядке с моими спутниками, ведь ни один из них не проснулся даже в то время, когда здесь было довольно шумно. Ох, только бы с парнями ничего не случилось, ведь я же не имею представления, что чончон мог с ними сотворить! Конечно, с моей стороны эгоистично так рассуждать, но сейчас у меня в голове было только одно: пусть мужчины будут живы и здоровы, а не то я одна вряд ли сумею убраться с Птичьей Гряды! А еще я искренне желала: пропади он пропадом, этот Зайрос со всей его нечистью, страхами и теми чудищами, что обитают в этих местах, забытых всеми Светлыми Богами!
