Текст книги "Стылая (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 54 страниц)
Поставила в карету свою сумку, сунула туда же дорожный мешок, и повернулась к Коннелу.
– Пожалуйста, убери под сиденье, чтоб в дороге под ногами не болтались, а я пока со старым знакомым парой слов переброшусь.
– Стоит ли?.. – парень неприязненно покосился на Ютека, который не сводил с нас глаз.
– А почему бы и нет? Хотя и так можно догадаться, о чем пойдет речь... – пожала я плечами, направляясь к высокородному.
Ютек по-прежнему находился за цепью стражников, рядом стояло десятка два здешних работников – как видно, трудяги с верфи, которые во все глаза глядели на происходящее возле «Серо чайки» – понятно, у людей есть повод оторваться от работы. У меня не было никакого желания долго общаться с этим человеком или же затягивать нашу беседу на неопределенный срок, тем более что говорить придется довольно громко, во всяком случае, наш разговор должен быть хорошо слышен окружающим. Похоже, помощник капитана «Тау» на такое громогласное общение не рассчитывал, и это несколько выводило его из себя, а вот меня подобное вполне устраивало.
– Господин Ютек, о чем таком важном вы хотите узнать, раз едва ли не выдергиваете меня из кареты перед самым отъездом?
Я не стала с ним здороваться, и он это правильно понял – недаром на какое-то мгновение аристократ не сумел скрыть своего растущего раздражения. Дело в том, что для дворянства Польнии считается обязательным, чтоб те, кого они считают чернью, первыми склоняли головы и почтительно здоровались с теми, кто находится выше их по праву рождения, а уж высокородный господин сам должен решать, будет ли он чуть кивать головой в ответ, или же гордо прошествует мимо. Ничего, милок, перебьешься без лишнего расшаркивания, тем более что моего почтения по отношению к тебе и на медяшку не наберется.
– Для начала я должен поздравить вас с окончанием вашего нелегкого путешествия... – это прозвучало примерно как «отчего так получилось, что вы все еще живы?».
– Это очень любезно с вашей стороны... – мой голос был совершенно спокоен.
– Кроме того, вижу, что ваша сломанная нога чудным образом срослась... – Ютек все же не выдержал, чтоб не съехидничать. – Помнится, при нашей первое встрече на вашем лице было написано страдание, и вы были не в состоянии подняться с места.
– Господин Ютек, должна сказать, что целебный морской воздух творит чудеса, чему вы сейчас являетесь свидетелем.
– Отчего вы ушли из Сейлса?.. – похоже, у высокородного не было желания надолго затягивать наш обмен любезностями, и он сразу же перешел к делу. Ну да, чего там точить лясы с какой-то плебейкой... – У нас с вами был договор, но вы его нарушили. Так дела не делаются. Я не буду говорить вам о непорядочности и нечистоплотности, которую вы показали во время срыва нашего соглашения, но это может повлечь в отношении вас серьезные последствия...
– Эк вас занесло!.. – усмехнулась я. – Так вот, должна сказать, что в то время мне стало известно о том, что платить мне вы вовсе не собирались. Той суммы, о которой шла речь, на «Тау» и близко не было, а в единственный банк, который есть в Зайросе, как я узнала, никто из вас и не подумал обращаться. Вполне естественно, что оказаться в роли обманутой и облапошенной у меня не было ни малейшего желания, и потому я предпочла уйти, не прощаясь. Сами знаете: долгие проводы – лишние слезы... Так что во всем произошедшем вините только себя.
Судя по тому, что у господина Ютека непроизвольно сжались кулаки, я была права – никто на «Тау» и не думал честно вести дела со мной. Не тот народ, не те нравы, не тот образ мышления. Для тамошних людей желательно взять подешевле, или еще лучше – даром, а платить кому-то из своих кровных – э, нет, на «Тау» таких честных олухов не водится. Наверняка хотели дождаться рассвета, когда сон у человека наиболее крепок, потом пара десятков крепких парней с «Тау» незаметно пробрались бы на «Серую чайку» и увели б с собой принца Гордвина. Правда, без жертв подобная вылазка вряд ли могла обойтись, но подобные мелочи, как вы понимаете, не имеют значения для благородного человека.
– Это все, что вы хотели у меня узнать?.. – продолжала я. – Тогда благодарю за внимание к моей скромной персоне.
– Погодите! Меня сейчас куда больше интересует иное... – хотя аристократ старался держать себя в руках, тем не менее, в должной мере таить свои чувства он не мог, вернее, не умел – среди дворянства Польнии подобная сдержанность не приветствуется. – Дело в том, что в Сейлсе у нас пропал один из младших офицеров, и кто-то из местных жителей видел, что молодой человек заходил на ваш корабль перед тем, как вы изволили внезапно и без предупреждения покинуть Сейлс. Очень надеюсь, что вы не станете утверждать, будто ничего не знаете о том офицере – у меня есть все основания полагать, что он насильно удерживается на вашем корабле!
Ну, предположим, видеть того молодого олуха никто из местных жителей не мог – там люди по ночам без крайней необходимости из дома не выходят. Парень просто прокрался на наш корабль, вернее, сделал это по вашему приказу, господин Ютек. Тем не менее, сейчас уже не имеет смысла скрывать то, что после отплытия из Сейлса произошло на «Серой чайке», тем более что моряки уже к вечеру едва ли не в каждом кабачке будут рассказывать историю о том, как некий наглец отравил всю пресную воду на корабле. К тому же все это должным образом отмечено в судовом журнале капитана.
– Так этот дерзкий молодой человек – ваш офицер?.. – я сделала вид, будто удивлена. – Ну, знаете ли, это уже чересчур! Не понимаю, как вы могли взять себе на корабль столь неадекватного парня?! У него явно были нелады с головой, ведь нормальному человеку никогда не придет в голову тайком пробираться на чужой корабль и сыпать яд в бочки с питьевой водой, особенно перед тем, как корабль собирается пойти в долгий путь...
– Меня не интересует ваше мнение, я хочу знать, где в данный момент находится мой офицер!.. – Ютек с трудом сдерживался, ведь к нашему разговору прислушивались все, кто находился рядом.
– Об этом я не имею никакого представления. Когда выяснилось, каких бед успел наделать ваш подчиненный – должна сказать, что вся пресная вода на борту была им уже отравлена!, то его посадили на плот, и отправили самостоятельно добираться до берега.
– Что?!
– В толк не возьму, что вас удивляет! Подобное наказание, чтоб вы знали, полностью соответствует морским законам. За столь преступный поступок следует соответствующее наказание...
– Меня не волнует, что вы думаете! Повторяю – где мой офицер? Куда вы его запрятали?
– Вы что, меня совсем не слушаете? А может, просто не желаете верить моим словам? Говорю вам еще раз: ваш офицер совершил преступление, обрек нас всех на медленную смерть от жажды. Впрочем, он и сам это не отрицал. Естественно, что в наказание молодой человек был посажен на плот, и отправлен в сторону берега, а вот добрался он до тех мест, или нет – это, как вы сами понимаете, мне неизвестно.
Внезапно перед моими глазами встала полузабытая картина: небольшой плот, наполовину погруженный в воду, растерянный человек, сидящий на нем, а неподалеку из зеленовато-голубой толщи воды появляется необычное существо. Оно мгновенно распласталось по водной поверхности, и своим видом очень напоминает плавающую коровью шкуру. Это существо так и называется – шкура, хотя на самом деле это создание, по сути, тот же осьминог, от которого невозможно скрыться. Позже моряки мне рассказали, что под каждой из... конечностей этой шкуры имеются длинные подводные щупальца, на которых находится множество глаз, да и на голове имеется сразу аж четыре больших глаза, так что удрать от этой твари весьма проблематично. Говорят, заметив возможную добычу, шкура приближается к ней и с силой втягивает в себя предполагаемую еду, или же просто обвивает жертву своими щупальцами... Думаю, не стоит долго пояснять, что вырваться из этих объятий практически невозможно. Никто из нас не видел, что произошло дальше, после того, как перед нашими глазами появился этот весьма необычный осьминог. Дело в том, что в тот момент «Серая чайка» поймала ветер, и быстро понеслась по волнам, так что и плот, и растерявшийся парень, и осьминог необычного вида – все быстро остались позади, за кормой, и нам было не до того, чтоб смотреть, что происходит с наказанным человеком. Честно говоря, смотреть на подобное тоже не было особого желания. В то время нас куда больше занимали другие дела: требовалось как можно скорей вылить за борт отравленную воду из бочек, чтоб яд не успел впитаться в древесину. Все так, но, тем не менее, могу прозакладывать голову – я заметила, что осьминог, то есть шкура, скользнул по направлению к плоту, а подобное говорит само за себя...
Жаль мне этого парня? С одной стороны да, а с другой... Вы спросите об этом матросов, которых этот парень обрек на смерть от жажды посреди моря, и которым в поисках пресной воды пришлось зайти в неизведанные опасные воды и чудом суметь отразить атаку зириддаров. Лично мне кажется, что бывают ситуации, когда жалость уходит куда-то на второй план.
Если же смотреть на ситуацию с другой стороны... Возможно, то, что мы свернули в сторону от обычных морских путей, спасло нас от «Тау» – при взгляде на эти два корабля любому понятно, что корабль из Польнии куда быстроходней «Серой чайки», хотя наше судно тоже может развить неплохую скорость. Но если учесть перевес в численности экипажа, да еще наличие пушек...
– Мы вышли из Сейлса днем, но никакого плота на пути не увидели!.. – кажется, Ютек с трудом сдерживался, чтоб не заорать на меня в полный голос. Будь на то его воля, он бы разорвал нас всех на куски, а начал бы, бесспорно, с меня. Уж не родственником ли ему был этот молодой парень, или же это сын его хороших знакомых? Сочувствую, но в этой ситуации помочь ничем не могу – к некоторым опасным вещам не стоит относиться, словно к забавным развлечениям.
Кроме того, я отметила про себя – выходит, на «Тау» почти полдня ждали, когда «Серая чайка» вернется в порт: понятно, что отправляться через море без запаса пресной воды никто не станет. Видимо, на «Тау» были совершенно уверены, что мы вернемся с поникшей головой, и вот тогда уже они, люди с «Тау», будут ставить нам свои условия. Хм, вообще-то долго до них доходило, что мы не вернемся назад, а иначе направились бы вслед за нами куда раньше. Так ведь нет же, кое-кому из высокородных нужно своими глазами увидеть унижение своего противника, то, что он возвращается поверженным, в очередной раз почувствовать свое превосходство, знать, что в этой партии ты переиграл своего неприятеля. А ведь если бы «Тау» пошел вслед за «Серой чайкой» хотя бы через час после того, как она покинула порт, то очень скоро мог бы и догнать нас... Ох уж это мне высокомерие аристократов Польнии! Впрочем, в этой истории оно сыграло нам на руку.
– Вы отправились вслед за нами?.. – мне с трудом удалось прятать насмешку в голосе. – Какое внимание к нашим скромным персонам со стороны столь важных господ! Право же, я удивлена и тронута до глубины души. Просто поразительно, как быстро вы закончили все свои дела в Зайросе!
Разумеется, Ютек понял, что проговорился, но сейчас это беспокоило его меньше всего. Кажется, наше появление, а особенно разговор со мной полностью вывели его из себя. К тому же вокруг столько ушей, которые внимательно слушают наше милое общение, узнавая много интересного для себя... Конечно, для этого надменного типа сейчас самое лучшее – прекратить эту беседу при посторонних, однако желание услышать ответ на интересующие его вопросы оказалось сильнее.
– Надо сказать, что ваше путешествие из Зайроса несколько затянулось... – сощурился Ютек.
– К несчастью... – вздохнула я. – Мы бы и сами не прочь его несколько подсократить, но не получилось.
– Я так и не услышал ответ на свой вопрос относительно плота... Куда он мог деться?
– Возможно, этот плот с находящимся на нем молодым человеком через день-другой прибило к берегу... – я развела руками с видом полного безразличия. – Возможно, позже ваш человек еще даст о себе знать. И потом, не мне вам пояснять, как трудно заметить крохотный плот в безбрежном море.
– Это ложь!.. – Ютек уже не сдерживался. – Вы выдвигаете серьезное обвинение моему офицеру, и оно безосновательно! Если вода на «Серой чайке» была испорчена, то где же вы тогда запаслись пресной водой? Берега Зайроса представляют собой сплошную линию скал, без серьезной опасности для корабля там никак не пристать, да и речек с ручьями в тех скалах не замечено! Единственное подходящее место для стоянки – это Сейлс!
– Вижу, вы неплохо изучили карту Зайроса... – в моем голосе было полнейшее равнодушие, которое здорово выводило Ютека из себя. – Но беда в том, что на карту в данный момент нанесено далеко не все – все же эти недавно открытые места еще так мало изучены, а Зайрос так велик!.. Потому и с пополнением запаса воды у нас проблем не возникло.
– Да кто вам дал право так поступать с аристократом, жителем другой страны? Оставить посреди моря человека благородного происхождения – это же уму непостижимо! И не стоит прикрываться сказками о каких-то морских законах...
– Господин Ютек... – пора было ставить этого человека на место. – Господин Ютек, хотя вы и называете себя помощником капитана корабля, но в действительности вы не моряк, во всяком случае, вряд ли имеете отношение к флоту. Если бы вы хоть немного знали морские законы, то никогда бы не отправили кого-то на наш корабль, поручив бедолаге столь преступное и опасное дело. И ваш молодой офицер тоже ничего не знал о море и его законах, иначе враз бы отказался от подобного поручения...
– Если только я узнаю, что наш офицер убит... – перебил меня Ютек, понимая, что не все мои слова предназначены для чужих ушей.
– Господин хороший, полегче на поворотах... – посоветовала я. – Это мы предотвратили массовое убийство, вернее, массовое отравление, а что касается вашего безголового офицера, то его никто даже пальцем не тронул, но и далее оставлять этого молодого человека на корабле ни у кого не было ни желания, ни намерения. Более того: держать его на судне было просто опасно – кто знает, на что он еще способен? И потом, с чего вы взяли, что ваш офицер погиб? До берега было сравнительно недалеко, и ваш парень мог благополучно добраться до земли. Ну, а оттуда, если на то будет милость Светлых Небес, и до обжитых мест доберется.
Если честно, то в подобный благоприятный исход я не верила совершенно, тем более, если вспомнись рассказы наших моряков о том, как опасны воды у берегов Зайроса, а заодно повествования о том, какие только неведомые твари не водятся в тех местах. Моряки с «Серой чайки» говорили нам, что даже рыбаки в Сейлсе, выходя на промысел, старались не удаляться далеко от берега: дело в том, что иногда из воды показывались такие жутковатые морские обитатели, что у рыбаков просто сердце обмирало! А уж если те хищники пытались напасть на рыбачью лодку, то отбиться удавалось далеко не всегда. Именно потому жители Сейлса были твердо убеждены: морская рыбалка возле берегов Зайроса – дело крайне опасное.
Естественно, говорить об этом Ютеку не собиралась. Сам парня отправил к нам на корабль, вот пусть теперь и терзается неопределенностью.
– Я не верю ни одному вашему слову!.. – лицо аристократа только что красными пятнами не покрылось. – Лжецы! Грязные лгуны!
– Верите вы в это, или нет – меня это никоим образом не волнует... – пожалуй, пора было прекращать этот переливание из пустого в порожнее, тем более что господин из Польнии уже дошел до белого каления. – Все произошедшее на борту «Серой чайки» записано в судовом журнале, с которым вы можете ознакомиться, получив на то разрешение властей. К тому же весь экипаж корабля был свидетелем произошедшего, так что, господин хороший, вам не стоит скатываться до оскорблений. Мне вообще кажется, что претензии должны предъявлять мы вам, а уж никак не вы нам. Если же вам что-то не нравится, то оформляйте официальную жалобу, требуйте расследования. Надеюсь, это все, что вы мне хотели сказать? Тогда наш разговор закончен, и на прощение могу пожелать вам всего самого наилучшего.
Не слушая того, что мне еще пытался сказать, вернее, прокричать Ютек, я повернулась и, не оглядываясь, направилась к своей карете. Ничего, пускай высокородный шумит, все одно это единственное, что он сейчас может сделать. Лично у меня сейчас другое желание – забраться в карету, и, наконец, поспать, а не то за последние дни для сна удавалось вырвать лишь минуты, да и те урывками, а все остальное время у меня не было и минуты покоя.
Захлопнув за собой дверь кареты, и усевшись на сидения рядом с Коннелом, я заметила, что напротив меня, подле Якуба, пристроился какой-то невысокий священник в простенькой серой одежде. Это кто еще такой?
– Отец Варб, к вашим услугам... – почти что прошелестел священник, опережая все мои вопросы. – Я буду сопровождать вас на пути в столицу.
– А что, без сопровождающих никак не обойтись?.. – поинтересовалась я. – Или вы опасаетесь, что наш возница заблудится в дороге?
– Всякое может произойти, все мы ходим под волей Небес... – вздохнул священник, перебирая простые деревянные четки.
Не надо обладать большой сообразительностью, чтоб уяснить: несмотря на заурядный внешний вид священнослужителя и его невзрачное одеяние, понятно, что какого-либо недотепу нам вряд ли бы послали. И откуда он – это тоже ясно.
– Думаю, не ошибусь, если предположу, что вы – служитель инквизиции?.. – со всей возможной вежливостью поинтересовалась я.
– Совершенно верно... – протянул отец Варб с благостным видом. – Я ее скромный слуга. Мне поручено узнать у вас все подробности о вашей поездке в Зайрос, и о том, что творится на тех дальних землях.
– Но разве господин Павлен, то есть я хотела сказать Пес Веры...
– Покорнейше прошу меня простить, но я нахожусь на службе нашего ордена, и всего лишь исполняю то, что мне приказано сделать. Так вот, меня интересует не только ваше пребывание в Зайросе, но все мелкие подробности... этого путешествия, начиная с того момента, как «Серая чайка» отошла от причала, направляясь в ту дальнюю страну.
– Но это займет немало времени!
– А вы куда-то торопитесь?.. – отец Варб смотрел на меня чистым взглядом ребенка. – До столицы два дня пути, так что можно особо не спешить. К тому же за это время вы можете припомнить как все особенности той страны, все сложности и трудности вашего непростого путешествия...
Лично мне все ясно – к нам прислали дознавателя, и он всю дорогу будет вести следствие. Нашел время и место, чтоб его!.. Похоже, что благостное намерение закрыть глаза и провалиться в глубокий сон для меня пока что остается недостижимой мечтой.
По счастью, заговорил Коннел:
– Ох, Арлейн, и беседа у вас была с господином из Польнии! Послушал с удовольствием.
– Да, хозяйка, знатно вы с ним пообщались... – подтвердил и Якуб.
– Присоединяюсь к мнению этих молодых людей... – прошелестел священник. – Должен сказать, что ваш разговор с этим господином был весьма громогласным, и, без сомнения, о нем сегодня же к вечеру в Панкее будут знать многие.
– Это плохо?
– Смотря с какой стороны посмотреть. В данной ситуации есть как плюсы, так и минусы, но я склонен считать, что плюсов все же больше... О, вот мы и отправились в путь!
Верно – карета наконец-то тронулась с места. Ну и хорошо, хватит стоять на месте. Судя по тем звукам, что доносились до нас, можно было понять, что в пути мы не одиноки – наверняка вместе с нами едет и принц Гордвин, и святые отцы, и охрана – куда ж без нее?! Очень хотелось узнать хоть что-то про отца Витора, но я понимала, что в ответ получу только самые общие слова. Ну, а раз так, то я спросила о другом:
– Отец Варб, вы не знаете, кем является тот молодой офицер, о судьбе которого меня сейчас расспрашивал этот самый Ютек?
– А этот юноша – он жив?.. – вопросом на вопрос ответил инквизитор.
– С полной уверенностью могу сказать – нет... – покачала я головой. – Выжить на маленьком плоту неподалеку от берегов Зайроса без воды и пищи, да еще в открытом море, где в глубине воды хватает самых разных чудищ... Совершенно исключено. Не думаю, что у парня был хотя бы один шанс спастись.
– Понятно... – вздохнул инквизитор. Немного помолчав, он продолжал. – Этот молодой человек, о котором шла речь – племянник одного из очень знатных людей Польнии. Если выяснится, что он погиб, то у офицеров «Тау» будут большие неприятности.
– У нас тоже?.. – спросил Якуб.
– Трудно сказать... – развел руками инквизитор. – Если все произошло именно так, как вы и сказали, то к экипажу «Серой чайки» не может быть никаких претензий. Но вот господам с «Тау» придется плохо.
– Если его родственники столь знатные люди, то зачем парня понесло в Зайрос?.. – поинтересовалась я. – Захотел участвовать в захвате принца Гордвина, и получить свою долю славы и немалую награду? А когда полез на наш корабль, то был уверен, что принадлежность к знатной семье защитит его от всех опасностей?
– Думаю, вы сами ответили на все вопросы... – тонко улыбнулся священник.
Два последующих дня прошли у нас в дороге. Не сказать, что нам удалось хорошо выспаться, зато этот неказистый священник нас только что не выпотрошил, по счастью, только морально. За оба дня пути он ни разу не сомкнул глаз, и даже было не заметно, что он хоть немного устал. Любопытство этого человека не знало границ, а выдержка была просто-таки беспредельной, и постепенно его вопросы стали всерьез выводить нас из себя. В это трудно поверить, но к концу пути я уже начала ненавидеть отца Варба, вернее, его тихий ровный голос без эмоций, который нас буквально обвязывал, сковывал движения, заставлял чувствовать себя виноватыми в том, будто мы могли что-то забыть. Не знаю насчет парней, а мне подумалось: если б я оказалась в камере, и меня стал бы допрашивать этот человек, то уже к концу первых же суток заключения я б ему все рассказала, лишь бы не слышать этот монотонный голос, полностью лишенный каких-либо интонаций. Понятно, что мы имеем дело с одним из следователей инквизиции, и сейчас этот человек занимается своим делом. Вроде все правильно, только все одно мне бы от таких людей хотелось держаться как можно дальше.
В столицу мы приехали поздно вечером, было уже достаточно темно, и из небольшого окна кареты я не смогла как следует рассмотреть те улицы, по которым мы проезжали. Зато глядя на Коннела можно было понять, что он с трудом удерживается, чтоб на ходу не открыть дверцу кареты и, не оглядываясь, отправиться к матери и брату.
Нас привезли в какое-то здание немалых размеров, вокруг которого находилась высокая ограда. Горящие факелы у входа, много освещенных окон... Похоже, несмотря на позднее время, здесь и не думали отдыхать. Выйдя из кареты, и посмотрев на то, как за нами закрываются массивные ворота, а также на стражников и монахов в капюшонах, которых на дворе хватало, мне только и оставалось, что покачать головой:
– Что-то мне здесь не очень нравится. Надеюсь, это не тюрьма?
– Пока что я не нашел в ваших словах ничего такого, что заслуживало бы заключения в тюремные стены с последующим покаянием... – в голосе отца Варба, вышедшего из кареты, было нечто среднее между сожалением по этому поводу, и праведным спокойствием. – Это скромное здание – одно из отделений Святой инквизиции, и нравиться всем подряд не должно, но зато при виде этого дома люди должны испытывать должное почтение. Помимо всего прочего, в нем есть комнаты для гостей. Здесь вы переночуете, а утром...
– Как переночуете?! – только что не взвыл Коннел. – Я же ясно сказал: собираюсь пойти к своим родным! Чтоб вы знали, дома я уже несколько лет не был!
– В таком случае один день ожидания ничего не решает... – все так же негромко прошелестел отец Варб.
– Но...
– Господин Коннел, не советую вам настаивать на своей просьбе, потому как не я принимал это решение, не мне его и отменять.
– Надеюсь, в тех комнатах, что вы нам отвели для отдыха, хотя бы нет решеток на окнах... – я встряла в разговор, видя, что Коннел выходит из себя.
– Не смешно... – покосился на меня отец Варб. – Но если господин Коннел будет настаивать на своем, то решетки на окнах в его комнате обязательно появятся.
– Коннел, успокойся... – положила я свою ладонь на руку парня, который готов был сию же секунду уйти отсюда, несмотря на возможные последствия. – Завтра ты обязательно увидишь мать и брата! И потом, сейчас уже достаточно темно, а ваш дом находится в пригороде, и добираться до тех мест наверняка придется довольно долго...
– Разумные слова... – отец Варб перебирал четки. – Сейчас каждого из вас отведут в его комнату...
– Вы нас что, запереть собрались?.. – мрачно поинтересовался Якуб, который до этого помалкивал.
– Задвижка на дверях в ваших комнатах находится изнутри... – и отец Варб направился к входу в здание. Нам ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.
Надо сказать, что выделенная мне маленькая комнатка явно не предназначалось для отдыха принцев крови или высокопоставленных особ, хотя кто их, этих инквизиторов, знает... Стол, табурет, простая кровать с набитой соломой подушкой и матрасом – вот и вся обстановка этой так называемой комнаты для гостей. Н-да, не густо. Нисколько не удивлюсь, если инквизиторы и своих гостей-аристократов размещают тут же, в этой бедной комнатушке – так сказать, для усмирения гордыни и подтверждения тщетности всего земного. Что же касается лично меня, то в последнее время я настолько отвыкла от более-менее комфортных условий, что сейчас рада была бы улечься даже на полу, лишь бы меня не беспокоили, дали возможность как следует выспаться. Уже засыпая, подумала о том, что отец Витор сейчас, скорей всего, находится со своим отцом и братом... Интересно, он обо мне вспоминает?
К сожалению, с утра у нас опять не было покоя. Нас троих разбудили ни свет, ни заря, и отец Варб (который, как мне кажется, вообще никогда не спал), сообщил нам, что мы обязаны быть на обедне в церкви Святых Истин – по сути, это главная церковь нашей страны. Зачем? А разве не понятно? Тогда нам следует знать последние новости...
Оказывается, вчера вечером принц Гордвин встретился со своим отцом, королем Корайном. Встреча произошла наедине, что вполне понятно – отцу и сыну после долгой разлуки надо было так много сказать друг другу, и лишние глаза и уши тут никак не нужны! Как и положено в таких случаях, при встрече родных людей были страдания, слезы, кроткие раскаяния блудного сына, прощение и нежная отцовская любовь к вновь обретенному чаду – во всяком случае, так принято считать, а что там произошло в действительности – это нас никоим образом не касается. Правда, по приезду выяснилось, что принц очень болен, и потому до выздоровления ему пока что лучше побыть в своих покоях, не выходя оттуда до полного выздоровления. Подобное ограничение вызывает слезы сочувствия у многих из придворных дам – мол, ах, как это ужасно, тяжести бытия и опасный воздух иной страны почти что сгубили молодого наследника!.. Вот что значат дальние страны и дикие необжитые места с их неведомыми болезнями!..
В действительности же (чего там скрывать!) принц ведет себя, скажем так, совершенно неадекватно, обвиняет всех и каждого в своих несчастьях, грозит всяческими карами и требует, чтоб отец немедленно уступил ему власть. Ну, для нас подобные запросы не в новинку, а вот что касается короля Корайна, то после короткой встречи с сыном его состояние резко ухудшилось, потому как уже с первой же минуты разговора стало понятно, что наследник престола ненавидит отца лютой ненавистью. На мой взгляд, король в глубине души все же надеялся на то, что его старший, горячо любимый сын почти не изменился, и даже искренне раскаивается в содеянном, но, судя по всему, увиденное и услышанное едва ли не окончательно подкосило больного отца. Что ни говори, но внешний вид и психическое состояние принца Гордвина оставляют желать лучшего, а уж о чем говорил нежный сынок своему хворающему папаше – об этом мне даже думать не хочется. Недаром после этой встречи королем был издан тайный приказ: чтоб не произошло ничего непредвиденного, отныне возле принца постоянно должен находиться один из служителей инквизиции, которому вменяется в обязанность строго следить за тем, чтоб никому не пришло в голову снять с шеи принца Гордвина магический ошейник. В общем, эта долгожданная встреча ничего хорошего королю Корайну не принесла, но широкой общественности об этом знать не следует.
Теперь о том, отчего мы трое должны пойти в храм. Дело в том, что внезапное появление принца Гордвина, которого многие считали безвестно сгинувшим – это сейчас главная тема для обсуждений не только во дворце, но и в столице, ведь некоторые новости разносятся едва ли не моментально. Естественно, люди жаждут новостей, им необходимы подробности, и потому мы трое и предоставим их любопытствующим. Каким образом? На той самой обедне, куда мы сегодня отправимся. Почему именно к обедне? Да просто заутреню посещает слишком малое количество людей, во всяком случае, их не так много, как в этом случае требуется святой инквизиции для исполнения задуманного.
Зато на обедню в храм Святых Истин ходит, как правило, большинство придворных – это, разумеется, не обязанность, но посещение главной церкви страны считается чем-то вроде признания высокого статуса, который надо еще заслужить, потому как абы кого в этот святой дом не пустят. Так вот, было сказано как бы между делом: в церковь Святых Истин на сегодня разрешен вход тем трем людям, что отыскали принца Гордвина в глубине далекой заморской страны и привезли его домой. Конечно, эти люди – простолюдины, и во дворце им делать нечего, а вот преклонить колени перед святыми ликами в благодарность за счастливое возвращение – в этом нет ничего плохого.
Естественно, что услышав подобное, на сегодняшнюю обедню намеренным отправиться большинство придворных – каждому хотелось знать подробности возвращения домой принца Гордвина, тем более что побеседовать с простолюдинами в святом месте можно без малейшего ущерба для своей репутации. Конечно, все услышанное от нас придворные сразу же разнесут по всем углам и закоулкам, но ведь именно на этом Святая инквизиция и строила весь свой расчет...
Пожалуй, более внушительного храма, чем церковь Святых Истин, я еще не встречала – при взгляде на эту церковь кажется, будто храм устремлен в небеса. Внутреннее убранство тоже поражало: позолота, слоновая кость, высокие стрельчатые потолки, огромные окна, великолепные витражи... В таких местах поневоле начинаешь думать о своей душе, задумываться о пользе праведной жизни... Увы, сейчас от нас требовалось совсем иное – внушить людям историю возвращения домой принца Гордвина, только вот в этой истории многое было поставлено с ног на голову.
