Текст книги "Стылая (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 54 страниц)
Неудивительно, что не прошло и трех месяцев после окончания пышных свадебных празднеств, как король и его молодая жена старались делать все, чтоб как можно реже сталкиваться друг с другом, и уж тем более вскоре стало ясно, что каждому из них нечего делать в спальне своей законной половины. Они встречались лишь на тех торжественных приемах, там, где по протоколу должны были присутствовать вместе, но даже тут каждый из двоих лишний раз старался не смотреть в сторону своего благоверного.
Правда, молодая королева все же попыталась, было, влезть в дела управления страной – мол, я королева, а в моей родной стране супруга короля имеет такое же право принимать решения, как и сам король, и власти у нее ничуть не меньше! Но тут уже король Корайн сказал, как отрезал: мне не нужен совет от женщины, в искренность которой я не верю и которой не доверяю даже в мелочах! Занимайтесь своими бабскими делами и не лезьте туда, куда вас не зовут! Подобная отповедь только еще больше распалила недовольство женщины своим браком, и увеличило ее неприязнь к королю, хотя, кажется, более усилить это чувство было просто невозможно!..
Конечно, семейной жизнью подобное можно было назвать с большой натяжкой, только вот в этой королевской семье и речи не могло идти о разводе, а иначе снова бы встал вопрос о спорных территориях, и потому Их Величества вынуждены были влачить ненавистное сосуществование друг с другом. А еще – чего уж там скрывать очевидное!, каждый из двоих в глубине души мечтал об избавлении от ненавистного брака.
Надо сказать, что молодая королева обливала презрением не только своего венценосного супруга, но и всех пятерых сыновей короля, которые со временем тоже стали относиться к молодой женщине словно к досадной помехе, которая портит жизнь их отцу. Впрочем, было трудно ожидать чего-то иного от принцев, которые были искренне привязаны к отцу, и который тоже все душой любил своих сыновей.
Ну, раз семейная жизнь не заладилась, то король счел, что ему не следует отказывать себе в плотских радостях и утехах, но жестко предупредил молодую супругу: живите, как пожелаете, я не буду вас ограничивать ни в чем, однако не желаю слышать ни о каких ваших шашнях на стороне! У меня есть, кому передать корону, вы же меня на дух не переносите, так что запомните: ни о каких детях от вас речи нет, и быть не может! Если же говорить совсем откровенно, то иметь детей от вас я не желаю, и тем более не намерен признавать своим ребенком того младенца, которого вы можете нагулять на стороне! Ну, а ежели вам что-либо не нравится, то тут я ничем помочь не могу – вы сами выбрали для себя подобную жизнь!
На том и порешили. Казалось, подобное существование устраивало, обоих. Несколько лет этой так называемой семейной «идиллии» прошли более или менее спокойно, хотя очень тяжело обитать под одной крышей с человеком, который ненавидит тебя всей душой.
Однако в один далеко не прекрасный момент к королю заявилась его жена, и сообщила, что отношения, сложившиеся между ними, совершенно нетерпимы, и отныне она согласна выполнять свой супружеский долг. Однако королева не учла очевидного: возможно, король Корайн и был стар, но это вовсе не значит, что он был глуп. Выставив жену под благовидным предлогом, он с утра пораньше уехал инспектировать воинские части, причем эта поездка должна была занять чуть ли не месяц, а заодно приказал начальнику тайной стражи кое в чем разобраться. Проще говоря, король хотел выяснить причины необъяснимой вспышки страсти у супруги, которая ранее закатывала истерику каждый раз, стоило только королю случайно коснуться ее рукой.
Увы, все оказалось даже хуже, чем можно было представить. Оказывается, молодая королева завела шашни не с кем-нибудь, а с принцем Гордвином, наследником престола, и именно он является папашей будущего ребенка, которого сейчас ожидает молодая королева. Можно долго не объяснять, какой страшный скандал произошел в королевском семействе. Король Корайн, несмотря на всю свою любовь к сыну, был с ним более чем резок. Естественно, что после произошедшего отношение короля к своей супруге стало и вовсе нетерпимым, ну, а что касается сына, то через какое-то время король его просил – все же первенец, родная кровь, любимое дитятко...
К несчастью, это было только начало. Не прошло и полугода, как был раскрыт заговор против короны. Сценарий был прост: в результате дворцового переворота король Корайн должен быть убит – мол, старик и без того засиделся на престоле! Его место займет прямой наследник – принц Гордвин, после чего он женится на нынешней королеве и узаконит ее будущего ребенка. Что касается остальных принцев, то они должны быть, говоря умным словом, нейтрализованы, а если называть вещи своими именами, то всех четверых принцев следовало просто-напросто убить.
Следы заговора шли в Польнию, где спали и видели, как избавляются от короля Корайна – этот неуступчивый человек жестко стоял на защите интересов своей страны. Если бы его не стало, то новый король, полностью послушный королеве, должен был согласиться на объединение двух государств под властью королевского дома Польнии. Разумеется, тут не обошлось бы без войны, бунтов и недовольства народа, но подобные мелочи заговорщиков интересовали меньше всего.
Понятно, что с этим заговором принц хватил через край, и оставлять без последствий попытку свержения власти ни в коем случае не стоило, а потому король Корайн действовал без жалости. Свою жену он отправил в монастырь, где ее насильно постригли в монахини, рожденную ею дочь король пока что оставил при дворе – дескать, ребенок ни в чем не виноват, но и впоследствии девочку ждет монашеская келья. Окружение королевы было отослано домой, а все, кто имел хоть какое-то отношение к заговору, были отправлены на плаху, невзирая на родовитость, чины и звания – существуют ситуации, когда не стоит проявлять жалость или ненужное великодушие.
Что же касается самого принца Гордвина, то он ускользнул от расправы на корабле, направляющемся в Зайрос. Правда, через какое-то время выяснилось, что принц, участвуя в заговоре, делал это не по своей воле – он находился под сильнейшим воздействием приставленного к нему человека, черного колдуна, практикующего древнюю магию. Как оказалось, этот чернокнижник был прислан Гордвину из Польнии, и, по просьбе королевы, всюду следовал за молодым принцем. К сожалению, чародей исчез вместе с принцем, а в Зайросе до него вряд ли можно дотянуться.
Вслед за сбежавшим принцем отправили корабль, только до Зайроса корабль не дошел – сгинул где-то в пути. Очень долгое время было неизвестна и судьба сбежавшего принца, но потом от него доставили письмо, где было сказано, что он жив, здоров, благополучно добрался до Зайроса... Правда, что там было написано еще – об этом Павлен говорить не стал, а мы пока что не спрашивали. Единственное, что он сказал – так это то, что позже в Зайрос было послано несколько агентов тайной стражи с приказом отыскать принца или же найти его следы.
С той поры прошло два года, и о судьбе Гордвина было ничего неизвестно, хотя тайная стража и инквизиция тщательно досматривали каждый корабль, приходящий из Зайроса, а то и едва ли не допрашивали каждого возвращающегося из той заморской страны.
Ну, а остальное нам известно: сейчас король Корайн болен, и нужно что-то решать с престолонаследием, причем с этим вопросом тянуть не стоило – увы, но тяжелая болезнь короля постепенно брала свое. Положа руку на сердце, нужно признать: отцовское сердце – не камень, и король уже готов вновь простить своего безголового сына, но они так давно не виделись, а потому неизвестно, что за эти годы стало с молодым человеком. Вполне возможно и такое, что отныне пути отца и сына навсегда разошлись. Тем не менее, необходимо было внести ясность насчет судьбы принца Гордвина, ведь когда придет время надевать корону на чью-то голову, то будет крайне нежелательно, если внезапно объявится пропавший принц, и предъявит свои права, и неизвестно, что он может потребовать еще...
Почему за братом в дальнюю страну отправился именно отец Витор? Просто Витор с детства обожал своего старшего брата, да и тот относился к нему неплохо, несмотря на семилетнюю разницу в возрасте. Понятно, что если кто-то и сумеет вовремя вернуть домой сбежавшего принца, то это будет только его брат. Правда, нужно было сделать все возможное, чтоб никто не узнал о том, что Витор отправился за братом. Почему? Ну, тут свои придворные игры, связаны интересы очень и очень многих, а потому экспедицию в Зайрос готовили тайно, да и знал о ней очень узкий круг посвященных. Кроме того, Польния по-прежнему не желает отказываться от своих планов насчет завоевания нашей страны, и кто знает, может королевскому дому Польнии что-либо известно о сбежавшем принце, и они по какой-то причине не хотят, чтоб родственники нашли бежавшего парня и внесли ясность в вопрос о престолонаследии? Кто бы и что не говорил, но королевский дом Польнии предпочитает ловить рыбку в мутной воде, надеясь достичь своих целей, от которых они и не думали отступаться.
Беда в том, что прибыв в Зайрос на «Серой чайке», стало понятно, что нет никаких следов пребывания принца в этой стране. К несчастью, человек, который что-то выяснил о местонахождении принца, умер за несколько месяцев до прихода корабля, и Павлен не сумел отыскать ничего из его вещей – Сейлс не то место, где что-то сможет долго лежать без пригляда. По счастью, умудрились найти тех, кто был с агентом незадолго до его смерти, и это оказались обычные люди, не имеющие к тайной страже никакого отношения. Представившись родственником погибшего, Павлен сумел разговорить этих людей, и те передали ему слова умирающего. Дескать, ваш родственник шутником был, и проказником немалым – недаром перед смертью просил передать родственника или знакомым, что прибудут его искать: пусть, мол, те заглянут в здешний публичный дом, там хозяйка большая затейница...
Ну, раз все прочие поиски ни к чему не привели, то Павлен решил рискнуть – он помнил, что ранее принц был большим любителем посещать некие веселые дома с незавидной репутацией. Разузнав кое-что о тамошней хозяйке, Пес Веры понял, что так просто эту бабу не испугаешь, и уж тем более не заставишь отвечать на вопросы, и для того, что узнать, знает ли эта особа Гордвина – для того господин инквизитор и отправил туда меня. Поход оказался удачным, и позже Пес Веры встряхнул из хозяйки веселого дома все, что она знала об этом парне – а знала она немало. Оказывается, парень по прибытии в Сейлс решил, как говориться, оттянуться по-полной, что и сделал, задержавшись на несколько дней в веселом доме Виви. Более того – в сейфе у хозяйки отыскалось письмо, которое принц просил отправить на родину, то есть нужно было вручить это послание капитану одного из кораблей, пришедших в Зайрос.
Что за письмо? Оказывается, с полгода назад к одному из тех старателей, что собирались возвращаться с Птичьей Гряды в Сейлс, внезапно подошел незнакомец, и попросил передать письмо госпоже Виви, дав в качестве оплаты за доставку небольшой самородок – дескать, Виви вам тоже заплатит за получение этого послания. Ну что ж, старатели частенько брали с собой чужие письма, ведь всем ясно, что родственники на родине беспокоятся о своих родных и близких, и потому нет ничего плохого в том, если ты согласишься доставить чье-то письмецо на родину.
Что же касается толстухи Виви, то она честно заплатила за доставленное письмо, но, естественно, первым дом сунула в него свой нос. Женщина она была неглупая, и быстро сообразила не только что к чему, но и о чем именно в письме идет речь. Разумеется, еще до того, как Гордвин покинул ее дом, он договорился с Виви, что та будет получать от него письма и отправлять их на родину. Ну, договор договором, а возможность хорошо подзаработать Виви упускать не привыкла, и потому она решила пока что попридержать письмецо у себя, надеясь в будущем продать его подороже одной из двух враждующих стран.
Правда, госпожа Виви забыла о том, что от некоторых секретов лучше держаться подальше, и уж тем более не стоит выставлять Псу Веры какие-то там немыслимые требования. Дело закончилось тем, что после получасового допроса она выложила все, что знала... Ну, а немногим позже и мы отправились в эти места...
– То есть Гордвин написал в том письме, что прятала Виви, описание того, каким образом можно до него добраться?.. – поинтересовалась я.
– И это тоже... – кивнул головой Коннел.
– Все это время мы шли по той дороге, что была указана в письме, оставленном у хозяйки?
– Да.
– А зачем отец Витор удрал из монастыря? – этот вопрос давно интересовал меня.
– Просто решил, что будет куда лучше, если они с братом встретятся, так сказать, один на один, без сторонних свидетелей. А еще он опасается, как бы я его дорогому братцу башку не снес сразу же, как только его увижу.
– А вы это можете сделать?
– Я все могу... – отрезал Павлен. – Тем более что принц Гордвин это заслуживает. У меня есть полномочия в сложной ситуации действовать так, как я сочту необходимым.
– То есть сейчас отец Витор ушел на встречу со своим братом?
– А то с кем же еще? Во всяком случае, я на это надеюсь. Вопрос в другом – кого отец Витор может там встретить? Не забывайте про мага-чернокнижника...
– А Виви об этом человеке ничего не сказала?
– О чернокнижнике? Нет. Правда, упомянула, что Гордвину несколько раз от кого-то приносили записки, но покидать веселый дом Виви парень явно не торопился. И вообще парень оставил у Виви о себе далеко не самое лучшее впечатление. Зато на вас... – внезапно усмехнулся Павлен, – зато на вас она глаз положила. Дескать, прекрасный экземпляр, и неплохо бы заполучить себе новую работницу – дескать, некоторым мужчинам очень нравятся именно такие холодные красотки...
– Я, знаете ли, как-то перебьюсь и без ее столь лестного предложения... – отмахнулась я.
– Вы-то, может, и перебьетесь, а вот Виви от вас не хотела так просто отставать, только не знала, чего от вас можно ожидать и за какой такой надобностью вы вздумали ее обмануть. А когда человека не понимают, то к нему следует относиться с опаской.
– С отцом Витором вы наверняка договорились, когда следует ожидать его возвращения после душевного общения с братом?.. – вмешался Коннел.
– Да... – неохотно кивнул головой Павлен. – Мы договорились, что крайний срок – это сутки.
– Ни фига себе!.. – возмутился Якуб. – А на кой ляд вы раньше оговоренного времени хотите загнать нас в эту дыру?
– Я с самого начала был против столь большого срока ожидания, но отец Витор настаивал именно на сутках... – махнул рукой Павлен. – Если учесть, что он лучше остальных знает характер своего брата, то я счел возможным пойти ему навстречу. Вот теперь и сижу, выжидаю невесть что...
– У меня к вам еще много вопросов... – начал, было, Коннел, но Павлен его остановил.
– Давайте не сейчас. Пока что я сказал все то, что посчитал нужным.
– И что будем делать?.. – вновь влез в разговор Якуб.
– А вот что... – казалось, Пес Веры принял решение. – Мы здесь просидели весь день, и все без толку. Коннел и Якуб – пока еще светло, постарайтесь отправиться на охоту и хоть что-то раздобыть на ужин – решения лучше принимать на полный желудок, да сытому и спать легче Встречаемся на том же месте, где ночевали...
– В каменном шалаше?
– Да. По счастью, от этого места до шалаша идти не так и долго.
– Почему должны идти я и Якуб?.. – хмуро поинтересовался Коннел.
– Потому что вы охотник, а Якуб хорошо готовит... – пожал плечами Пес Веры. – Насколько мне известно, у госпожи Арлейн нет талантов к стряпне. Я не ошибся?
– Нет... – мне только и оставалось, что вздохнуть. – Я вообще готовить не умею.
– Вот потому-то мы с госпожой Арлейн побудем здесь до того времени, как на землю не упадут сумерки – вдруг святые отцы к тому времени все же выйдут на поверхность. Конечно, не приведи того Боги!, но если вдруг случится что-то плохое, и один из них не сможет идти, то мне нужна будет помощь, чтоб довести парня до места нашей стоянки, то есть мне понадобится помощь госпожи Арлейн. Надеюсь, все понятно?
Парни ушли, а мы остались вдвоем с Павленом, который сидел с хмурым видом. Конечно, сейчас не следовало бы приставать к нему с разговорами, но мне очень хотелось получить ответ на интересующий меня вопрос. А, будь что будет, спрошу!
– Господин Павлен, я прошу прошения, но...
– Давайте без предисловий!.. – оборвал он меня.
– Хорошо... – кивнула я головой. – Помните, я вас уже спрашивала о письме, которое давала читать Виви, и которое вы велели у нее не оставлять?
– Ну?
– Скажите, кто его написал?
– Я.
– Не может быть!.. – вырвалось у меня, ведь подобного ответа я точно не ожидала услышать. Что вы мне не говорите, как не убеждайте, но это сделал не Павлен!
– Вы неправильно поставили вопрос... – надо же, на лице Павлена появилось подобие улыбки. – Следовало спросить, кто был автором того письма.
– И кто?
– А почему бы и не сказать?.. – инквизитор пожал плечами. – Особенно это если вас так заинтересовало. Ох, женщины, женщины... Эта история произошла лет пятнадцать тому назад. Дело в том, что один из служителей нашего ордена с первого взгляда влюбился в дочь обедневшего аристократа, причем эта любовь была сродни безумному обожанию, только вот та молодая особа ничего не знала об этих греховных чувствах служителя святой церкви. Вскоре девушку выдали замуж за богатого, но не очень порядочного человека, брак был несчастлив, и все слезы и страдания этой молодой женщины проходили через сердце нашего влюбленного собрата, ведь она часто приходила на исповедь. Тогда он и стал писать эти письма, не решаясь передать их той, которую любил.
– Чем кончилась вся эта история?
– Молодая женщина умерла во время родов, а наш собрат – через пару месяцев после ее похорон. Никто из братьев не мог понять, отчего он угасает прямо на глазах. Все прояснилось лишь после его смерти, когда нашлись его письма. Похоже, он хотел их уничтожить, но не успел. Ладно, согласен – ни у кого из нас не поднялась рука сжечь эти неотправленные послания, потому как они произвели должное впечатление даже на самых заядлых педантов и скептиков, но...
– Но вы решили иногда использовать эти письма во благо интересов ордена?.. – мне было неприятно это осознавать.
– А почему бы и нет?.. – Пес Веры не видел в этом ничего непорядочного. – Если уж на то пошло, то это очень неплохой метод воздействия, что вы узрели собственными глазами. Для этого и всего-то требуется выучить пару писем, так, на всякий случай... Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство?
– Да, но...
– Я ответил на ваш вопрос и эту тему мы больше не поднимаем. Сейчас для меня куда важнее дождаться святых братьев, ушедших к этому отступнику, принцу Гордвину.
Ну, тебе-то, может, это и интересно, а мне почему-то безумно жаль того влюбленного монаха, который писал потрясающие по нежности и чистоте послания. Бедный парень... Ну почему хорошим людям так не везет?!
Глава 9
Мы с Павленом возвращались к месту ночевки, то есть все к тому же каменному шалашу. Уже почти стемнело, и ступать приходилось очень осторожно, потому как на земле были просто россыпи небольших камней – не хватало еще споткнуться и получить растяжение. Ох, надо было бы нам уйти пораньше, но господин инквизитор до последнего ожидал, что святые отцы все же покажутся на поверхность, выйдут из подземелья, или как там правильно назвать то место у основания скалы, куда ушли парни. Наверное, Павлен и до сей поры не сдвинулся бы со своего места, ожидая возвращения ушедших молодых людей, но тут уж вмешалась я, и после нашей короткой, но резкой перепалки (сейчас я уже не стала выбирать выражений!), Пес Веры все же вынужден был признать мою правоту, и неохотно поплелся вслед за мной.
Конечно, я понимала его чувства – если с отцом Витором произойдет что-то плохое, то для господина инквизитора все дальнейшее будет самой настоящей катастрофой. Тем не менее, все же не стоило понапрасну рисковать, потому как с приближением сумерек здесь не следует слишком долго оставаться на открытом месте. На мой взгляд, в этих горах с наступлением темноты каждому разумному существу следует забиться в какую-нибудь глухую щель, и сидеть там до рассвета, опасаясь лишний раз высунуть наружу свой нос.
В Зайросе ночь на землю опускается не так медленно, как в моей родных стране, а за какие-то четверть часа буквально падает на землю. Вот потому-то последнюю часть пути нам с Павленом пришлось даже не идти, а брести в темноте, и, если честно, то я стала всерьез опасаться, что мы сбились с дороги и направляемся не в ту сторону. Разговаривать не было ни малейшего желания, к тому же в ночной тишине звуки разносятся очень далеко. Когда же я, наконец, увидела вдали небольшое пятнышко горящего костра, расположенного возле входа в наш каменный шалаш, то этот миг показался мне едва ли не самым счастливым событием всей моей жизни.
– Что-то вы задержались... – в голосе Коннела, который встретил нас у костра, было самое настоящее облегчение. – Мы уж начали беспокоиться...
– Так получилось... – я пожала плечами, а Павлен промолчал. Впрочем, Коннел больше не стал нас ни о чем спрашивать: и так ясно – раз мы пришли одни, то, очевидно, святые отцы по какой-то причине не торопятся с возвращением. К тому же хмурый вид господина инквизитора говорил сам за себя: даже Якуб, который явно хотел о чем-то нас спросить – и тот благоразумно промолчал.
Не знаю, мясо какого животного в этот раз приготовил Якуб, но пахло оно бесподобно, да и на вкус было прекрасным. Вон, даже у мрачного Павлена лицо чуть прояснилось. Верно говорят, что хорошая еда способна даже немного отогнать тяжелые мысли.
– Это что ты нам сегодня приготовил?.. – поинтересовался Пес Веры, с удовольствием принимаясь за очередной кусок хорошо прожаренного мяса.
– А угадайте!.. – довольно улыбнулся Якуб.
– Парень, я сейчас меньше всего склонен к словесным играм... – буркнул Павлен.
– Ладно... – не стал спорить Якуб. – Все одно вряд ли угадаете. Это дикобраз.
– Всегда считала, что ежиков есть нельзя... – мне только и оставалось, что развести руками.
– Еще как можно!.. – отмахнулся Коннел. – Правда, не стоит путать этих двух животных – ежа и дикобраза. Друг к другу они не имеют никакого отношения, кроме иголок, разумеется, да и мясо у дикобраза не в пример вкуснее. Вообще-то мы добыли двух зверюшек, и обоих зажарили – это сделали для того, чтоб утром не возиться с костром, а сразу отправиться к нужному месту. Вон, мы одного из них в листья завернули, за ночь с ним ничего не случится.
– Это вы правильно решили... – немного рассеянно произнес инквизитор, думая о чем-то своем.
– Между прочим, он лихо бегает, этот мешок с иголками!.. – продолжал Коннел. – Не поверите, но пока мы за ним гонялись, я чуть не пострадал – дикобраз мало того, что растопырил все свои иголки, но еще и прыгнул задом, причем прямо на меня! До сих пор не понимаю, как я сумел увернуться!..
– Повезло... – мрачно уронил Павлен, и все снова умолкли. Говорить не хотелось, но и сидеть в полном молчании тоже тяжело.
– Сегодня луна на небе. И очень яркая... – невпопад брякнула я. Хм, вообще-то об этом можно было бы сказать и позже, тем более что все и без моих слов видели – ночное светило уже заливает все вокруг своим холодным светом, но мне так хотелось порадовать людей хоть какой-то хорошей новостью!.. Надо сказать, что все поняли меня правильно – Коннел упоминал о том, что чончоны летают только в безлунные ночи, а раз так, то, получается, что сегодня можно не опасаться нападения летающей головы.
В этот раз было решено дежурить по двое – так все же поспокойней и понадежней, уж очень ночи тут темные, сами собой сны навевают. Договорились, что первыми нести дежурство будут Павлен – ему все одно сейчас не до сна, хочется побыть наедине со своими мыслями, а еще господин инквизитор явно не желает, чтоб кто-то задавал ему вопросы. Ну, раз такое дело, то за компанию с ним посидит Якуб – этот парень, похоже, не очень устал, вот и пусть дежурит и за себя, и за Пса Веры. Я же со спокойной душой отправилась на боковую – главное, что сейчас на небе сияет луна, и еще оно все усыпано звездами, а раз так, то можно спать спокойно.
Посреди ночи нас с Коннелом довольно-таки невежливо растолкали – мол, поднимайтесь, ваша очередь дежурить. Просыпаться, конечно, никак не хотелось, но когда Павлен неохотно пробурчал, что небо уже с час как затянуто тучами – тут я проснулась окончательно. Если на небе нет луны, то следует позабыть про сон, отоспаться успеем в другое время.
Нам с Коннелом только и оставалось, что сидеть рядышком, жечь тоненькие лучинки (благо Коннел еще с вечера заготовил их целую кучу), а еще мы с ним негромко разговаривали. О чем? Да о самом разном, спрашивали друг друга едва ли не обо всем, что придет в голову. А еще мы и сами не заметили, как перешли друг с другом на «ты». Конечно, следовало бы помалкивать, слушая тишину окружающего мира, только вот понятно, что в этом случае сон сморит любого, даже самого выдержанного человека. Лучше уж просто сидеть рядом и чуть слышно беседовать промеж собой, глядя на потрескивающий огонек лучинки. Тишина, покой, ложное чувство безопасности и ощущение того, что в этом мире никого больше нет...
Наверное, только из-за этого я решилась задать Коннелу вопрос, который меня давненько интересовал, и который в здешних местах задавать обычно не принято:
– Слушай, а зачем ты в Зайрос прибыл? Ну, со мной все ясно – выбора иного не было, а тебе за какой надобностью надо было так рисковать, пускаясь в опасный путь по морю?
– А тебе?.. – хмыкнул парень.
– Я в курсе того, что Якуб сообщил тебе о моей незадавшейся семейной жизни – этот парень не может лишний раз сдержать язык за зубами. Наш разговор с Павленом ты тоже слышал, и потому знаешь обо мне многое, пусть и не все. Но тебя-то что в эти края занесло?
– В эти?.. – парень усмехнулся. – Тысяча золотых, которые ты мне пообещала. А, да, и еще сотня...
– Я не это имела в виду.
– Все, кто приезжает в Зайрос, хотят только заработать. Я от них ничем не отличаюсь.
– Неужели все дело только в деньгах?
– Увы, да, как это ни банально звучит. Скопить мне удалось не так и много, но хуже другое: все, что сумел сколотить в этих местах, я разом просадил за карточным столом. Самое неприятное в том, что в тот раз я вообще играть не собирался. Хоть верь, хоть нет, но я не отношусь к числу любителей карт, да и играть в них не большой мастер. К сожалению, в Сейлсе хватает ловкачей, умело вовлекающих в игру старателей и тех, кто вернулся в город из леса, то есть тех, у кого в какой-то момент появляются деньги. Беда в том, что этим делом частенько занимаются стражники.
– Ты, случайно, не за это служителя закона в Сейлсе подранил?
– Именно за это... – кивнул головой Коннел. – Только из него такой же честный служитель закона, как из меня святой проповедник. Как это ни печально, но в Сейлсе частенько стражниками становится самое настоящее жулье – тут не так много людей кристальной честности. Когда же я понял, что меня обчистили, причем сделали это едва ли не в открытую – вот тут я не сдержался.... Потому и за решетку угодил.
– А там, на родине... У тебя осталась семья?
– Можно сказать и так. Я оставил мать и брата, отправился сюда в наивной надежде неплохо подзаработать, но, как видишь, особых успехов на этом поприще так и не достиг. Прошло несколько лет, а я все еще на мели. Однако куда хуже другое – у меня никак не получается вернуться назад. В последнее время корабли в Зайрос приходят крайне редко, да и цена за проезд очень высокая.
– А жена и дети у тебя имеются?
– Мне было как-то не до того, чтоб обзаводиться семьей... – в голосе Коннела прозвучала самая настоящая горечь.
– Коннел, я заранее прошу прощения за свой вопрос, но...
– Ты хочешь спросить, почему у мужика тридцати лет все еще нет семьи?
– Просто это как-то непривычно...
– Моя семья – это мать и брат. Если я не вернусь, то они без меня совсем пропадут, хотя, боюсь, уже живут едва ли не на грани нищеты...
– А твой отец... Он погиб?
– Думаю, папаша до сей поры жив, здоров и совсем не бедствует... – даже в темноте было понятно, что парню не хочется говорить о своем отце. – Только ради нас он не шевельнет даже пальцем. Более того: если мы все разом умрем, то для него это будет наилучшим выходом!
– Коннел, я, разумеется, не имею никакого права расспрашивать тебя о взаимоотношениях в вашей семье...
– Эк ты завернула – взаимоотношения!.. – Коннел старался говорить спокойно, но было понятно, что воспоминания об отце враз вывели его из себя. – Нет у нас с ним ни семьи, ни привязанности, ни каких-то там взаимоотношений! И знать о нас он не желает!
– Могу спросить: почему?
– Вообще-то сейчас время и место располагают к душевным беседам... Хочешь, поведаю тебе одну не очень веселую историю? Все одно больше заняться нечем...
– Конечно, хочу...
Как я и предполагала, Коннел стал рассказывать о своей семье, и история, надо сказать, была совсем невеселая. Впрочем, сходные истории мне уже и ранее приходилось слышать...
Мать Коннела была единственной дочерью пусть и не очень богатого, но умелого охотника, и проживали они с отцом вдвоем в Светлом Логу. Ранее я не раз слышала об этом удивительном по красоте лесном месте, да к тому же там есть источники с водой, полезной для здоровья – недаром туда частенько отправляются на излечение больные и хворые. Правда, до Светлого Лога так просто не добраться – место находится уж очень далеко от основных дорог, но тот, кому повезло оказаться в тех полудиких местах, позже не могли нарадоваться возвратившемуся здоровью: мол, в удивительных источниках искупаешься, чистейшим воздухом подышишь – и словно заново родишься!
И вот в один далеко не прекрасный момент в Светлый Лог приехал молодой мужчина – мол, здоровье подлечить не помешает, позвоночник побаливает. Сказал, что сам из купцов, пусть и не из богатых – состояние, мол, дело наживное, успеем еще капитал приобрести!
В юную дочь охотника приезжий мужчина влюбился сразу – уж очень хороша была эта чуть замкнутая девушка, жительница здешних мест. Надо сказать, что и парень на лицо, как говорится, удался, характер веселый, немного бесшабашный, да и язык хорошо подвешен... Неудивительно, что через какое-то время девушка ответила на чувства у молодого человека. Однако нравы в тех местах суровые, за нравственностью следят строго, и девушка сразу поставила ухажеру одно условие: если хочешь, чтоб мы были вместе – женись. Надо сказать, что против подобного предложения молодой человек не возражал.
