Текст книги "Прошлое с нами (Книга вторая)"

Автор книги: Василий Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 45 страниц)

– «Валет-сорок четыре»! У них тревога. Сейчас откроют огонь... Если можно, увеличьте скорость! Я замыкаю. Разрешите дать очередь? Я «Валет-сорок три», прием!

Закончив передачу ответа, я снова выглянул в дверцу. ЗИСы на подъеме теряли скорость. Из хат бегут экипажи. Немец карабкался по броне к люку. Над двумя или тремя танками задымили выхлопные трубы. Сверкнуло пламя. Раз, другой. Болванка ударила в мерзлый грунт обочины и улетела в сторону.

За первыми выстрелами последовали другие. Но я уже не видел – ни вспышек, ни танков. Мой автомобиль мчался под уклон. За ним без всякой дистанции – тягач, другой носился выброшенный из колеи вместе с орудием по всей ширине улицы.

– «Валет-сорок четыре»! Ушли, вроде, все. Я на гребне. Два танка выдвинулись... Вдруг подымутся на гребень и начнут щелкать. Жалко, на станинах никто не усидел... Я «Валет-сорок три», прием!

Промелькнуло окно крайней хаты. Дальше дорога открыта. Только справа на карте обозначена лощина. Может быть, я успею проскочить и укроюсь, но остальные!!! 600 шагов заснеженного поля...

Взглянув на меня, старший сержант Божок переложил руль. Автомобиль перескочил кювет, струя колючей крупы ударила в лицо. В снежном вихре позади не разглядеть ни тягачей, ни орудий.

По бугру полз танк. Взметнулся факел выстрела. Танк послал одну болванку, другую, третью, потом ударил осколочными. Снаряды легли за лощиной, рассеяв конусом осколки.

Автомобиль Глотова – я считал его пропащим – в снежном вихре вынырнул вдруг и, сделав немыслимый разворот, затормозил перед орудийным стволом. 4-я батарея достигла склона, не наблюдаемого в танковый перископ.

– «Валет-сорок четыре»... у тягача струится пар... ЗИС второго орудия просел на левый борт... у меня горючего на десять километров. Я «Валет-сорок три», прием!

Эту радиограмму я принял, когда уже был на другой стороне ручья Студенок. Под колесами стелется дорога. Два-три заброшенных домика с зияющими провалами окон торчат за обочиной. Покровский холм остался позади. Остался позади и провал – незамерзающая в морозы предательская колдобина на склоне, едва не затянувшая первый тягач вместе с орудием в глубины земли.

* * *

В утренней дымке показались строения Чугуева. Справа – длинный крутой овраг. Ниже, вдоль дороги, в самом конце спуска – хаты, над трубами вьются дымки. Было восемь часов.

Из зарослей, которые покрывали пространство за обочиной, выбежал солдат, вскинул руку, требуя сбавить ход. К нему присоединился еще один. Пришел лейтенант. Колонна остановилась. Наконец-то я мог позволить людям сойти с мест, снять декорации: камуфлированные палатки и всякий трофейный хлам, выставленный для отвода немецких глаз.

Лейтенант из наблюдательного пункта, расположенного в зарослях, рассказал о положении в районе Чугуева. Двухорудийная батарея пушечного артиллерийского полка, к которой он принадлежал, выдвинута на противотанковые позиции и прикрывала дорогу со стороны Покровки.

Пока продолжался обмен сведениями, лейтенант Глотов, младший лейтенант Серебряков, замполит 3-й батареи политрук Дмитриев успели произвести осмотр своих машин. Неисправность одного из тягачей устранить не удалось, но двигатель еще мог работать.

– ...здесь был представитель штаба артиллерии Воронежского фронта, только уехал... – сообщил лейтенант, – Осматривал наши позиции, приказал направлять к нему всех, кто едет со стороны Харькова...

Лейтенант усадил ко мне в автомобиль проводника, и колонна тронулась. Из-за угла хаты угрожающе глядел ствол 152-миллиметровой пушки-гаубицы. Другое орудие развернуто на противоположной стороне улицы. Рядом – штабеля ящиков со снарядами. У массивных станин притопывали озябшие дежурные номера орудийных расчетов.

Развитие событий, однако, опередило движение моей колонны. Со двора дома, куда указал проводник, вырулил небольшой автомобиль под тентом – «виллис». На командирском сиденье я узнал Прокофьева, моего прежнего командира и сослуживца по 2-й и 5-й батареям 595-го ИПТАП РГК. На радостях мы обнялись. Я доложил о состоянии 4-й батареи, о том, что произошло вчера и сегодня по пути к Чугуеву.

– ...говорите, у вас, кроме этих, есть еще два орудия? – спросил Прокофьев.

Да, те, что повреждены на площади Дзержинского… С ведома командира полка я отправил их сюда в Чугуев.

– Вы уверены... орудия прибыли?

Думаю, да... Дорога до вчерашнего дня была открыта.

– Местонахождение их установлено?

Это нетрудно сделать. Стоит послать человека в условленное место. Наш обычай свят.

– О, не так уж плохо. Пять орудий... Теперь у нас есть основания причислить пятьсот девяносто пятый ИПТАП РГК к списку частей, которые вырвались из окружения, – повеселевший Прокофьев сообщил, что для прикрытия моста через Северский Донец развернуты два артиллерийских полка.

В моей колонне около десяти раненых... Как поступить с ними?

– ...тыловые учреждения на восточном берегу, – продолжал майор Прокофьев. – Я задержу вас недолго... Пойдете на Купянск, передадите по пути раненых. Можете сослаться на меня. Да... принесли первую весть из Харькова, – Прокофьев улыбнулся. На его плечах – новые командирские погоны, только введенные в обиход. Прокофьев был третьим лицом, кого я видел в обнове. – Новые символы службы? Да... нам вернули погоны. Верховный Главнокомандующий определил срок: в течение двух месяцев заменить войскам на фронте знаки различия.

Майор Прокофьев оглядел зорким взглядом мою батарею и принял деловой вид. Он, старший сотрудник оперативного отдела штаба артиллерии Воронежского фронта, сопровождает командующего артиллерией и по его поручению занят в данный момент выяснением участи, которая постигла 595-й ИПТАП РГК.

– ...с четырнадцатого марта командующий артиллерией фронта не получал никаких сведений... считал, полк погиб в окруженном Харькове и очень сожалеет об этом. Ваша батарея пришла... где остальные? – спросил Прокофьев.

Майор Таран решил расчленить полк. 4-я батарея шла своим путем. Что сталось с другими, я не могу сказать.

– Вот что... вы лично доложите командующему. Я представлю вас. Но имейте в виду, генерал-лейтенант артиллерии Баренцев недоволен... Майор Таран израсходовал ресурсы полка до уровня, по мнению штаба артиллерии, совершенно недопустимого для командира ИПТАПовской части. Когда командующий потребовал сменить боевые порядки, Таран ответил, что в баках пусто... Вы знаете об этом?

Да, разумеется. Горючее было израсходовано. Полк маневрировал, беспрерывно менял позиции...

– Этого требовали интересы боя, – ответил Прокофьев, – и обычные правила применения противотанковых частей резерва Главного Командования.

Да, правила... я не собирался возражать. Но штаб артиллерии, выдвигая обвинения против командира полка, не должен заблуждаться... 595-й ИПТАП РГК курсировал туда и сюда не по желанию майора Тарана... Полк выполнял задачи, которые ставились командующим противотанковой группой обороны Харькова.

– И что же? – возразил Прокофьев. – Полк входил в состав группы...

В течение месяца мы испытывали перебои в обеспечении горючим, боеприпасами... Майор Таран, насколько я знаю, доносил... Но обстановка всякий раз заставляла командующего группой, и может быть вполне резонно, пренебрегать тем, что называется, насущными нуждами... В 4-ю батарею, к примеру, горючее было подано в ночь с 14-го на 15-е марта... воентехник Кандалаки нашел случайно десяток бочек в окруженном городе...

– ...мелочи... ответственность за состояние полка лежит на совести командира... Незыблемые законы войны требуют равномерного расхода боевых ресурсов... При нарушении пропорции командир полка обязан принимать решительные меры к восстановлению баланса... – объективность старшего командира не позволяла Прокофьеву принять во внимание аргументы, которые мне представлялись вполне убедительными, – ...баки и все прочее в компетенции командира полка... если он не в состоянии поддерживать боеспособность, то должен обращаться к старшим начальникам, всегда, во всяком случае и когда угодно... но только не в тот момент, когда подана команда «По местам!»...

«Моменты» следовали один за другим. Много дней подряд. В приказаниях, которые получал, к примеру, я, неизменно фигурировали выражения: «срочно», «во что бы то ни стало», «до последнего снаряда»...

– Манера штаба полка формулировать свои распоряжения и реальность... не всегда одно и то же... в Харькове критическая ситуация сложилась пятнадцатого марта, когда немцы прорвались со стороны Белгорода... генерал-лейтенант артиллерии Баренцев решил снять 595-й ИПТАП, известный всем своей доблестью, с Богодуховского шоссе и выдвинуть на северную окраину... С Холодной Горы пять километров вы катили орудия на руках... полк запоздал на целый час... скомпрометировал артиллерию в глазах 17-й бригады НКВД... Возмутительно! Не имея обещанной артиллерийской поддержки, части НКВД, преследуемые танками, начали отходить, факт, предопределивший на тот день судьбу Харькова...

Майора Тарана ждет наказание? Он, Прокофьев, знает об этом?

– Командующий зол... готов был передать дело в трибунал, но старик отходчив... ехали в Чугуев... вспоминал полк, смягчился: дескать, Таран, молодой командир, не имеет должного опыта, а в той обстановке теряли голову и люди покрепче его...

Что все-таки ждет майора Тарана?

– ...дело, думаю, кончится дисциплинарным взысканием... если, конечно, этот Таран не затеряется в лабиринте харьковских улиц и неведомых загородных троп... и если не будет раньше наказан немцами... они, знаете ли, неуступчивы... – Прокофьев взглянул на часы, командующий прилег отдохнуть... подымется минут через тридцать, – майор развернул свою карту. – Сколько вы сейчас готовы выставить орудий на позиции?

В моей колонне огонь могло вести только одно орудие... 3-й батареи... Но расчет не имеет командира.

– А ваши орудия, которые здесь, в Чугуеве?

Одно непригодно, в другом повреждены прицельные приспособления... Но, если нужно, я пошлю за старшим лейтенантом Никитиным и прикажу укомплектовать людьми орудие третьей батареи.

– Нет, не стоит, – ответил Прокофьев. – Подойдет ИПТАПовский полк. Есть еще два дивизиона «катюш»... С десяти часов начинается пристрелка... Так вы говорите, в Покровке два десятка танков?

Да, тридцать восемь минут назад они были там... Один увязался... послал с бугра вдогонку десяток снарядов. Какая обстановка на берегу реки?

– Чугуев эвакуируется. Передний край... по Северскому Донцу... К двадцати двум часам отход должен быть закончен.

Мост цел?

– ...да, взрыв назначен на завтра... если не разбомбят «юнкерсы», – Прокофьев вынул портсигар. Закурили. – Возле третьего тягача, кажется, знакомый. Уж не Дмитриев ли? Как он попал к вам?

Замполит 3-й батареи со своим орудием напугал ночью моего замыкающего... Да и сам едва не погиб. Тащится на расстоянии – ни туда, ни сюда. Лейтенант Глотов вообразил, будто немец следит... Так-то Дмитриев и был включен в состав четвертой батареи.

– Посылайте за вашими орудиями. Я должен убедиться, что они в Чугуеве. Пусть Дмитриев подойдет сюда... отправляйтесь, я подожду.

Когда я вернулся к «виллису», Прокофьев разговаривал с политруком Дмитриевым.

– ...так, значит, вы расстались с полком вчера, в девятнадцать часов возле пивзавода, – спрашивал Прокофьев. – До свидания... – он пожал руку Дмитриеву и обратился ко мне: – Садитесь, поедем. То-то обрадуется Седая Голова [106] 106
  Так в войсках именовали командующего артиллерией Воронежского фронта. – Авт.


[Закрыть].

«Виллис» начал разворачиваться. На тротуаре я заметил старшину медицинской службы Луковникова. Санинструктор имел вид человека, явно намеренного сделать срочное сообщение. Прокофьев узнал Луковникова и потребовал остановить автомобиль.

– ...чех пришел в себя, – сообщил старшина, – а после, когда отведал малую толику рома, заговорил... припомнил свою фамилию. – На старом лице санинструктора появилась улыбка: – ...я записал, – и он протянул мне клочок бумаги с надписью – Барат.

* * *

На этом я хочу закончить рассказ о встрече с 1-м отдельным чехословацким батальоном. В масштабе событий того дня бой за Соколова не выходил из ряда обыденного, но в историческом плане появление на советско-германском фронте чехословацкой воинской части знаменовало собой начало нового этапа в отношениях двух славянских стран. Дух чехословацких воинов питала любовь к родине, порабощенной нацистами, и сделалась зародышем истинно воинской дружбы, в последующих боях обретшей силу нерасторжимого братства, узы которого связывают и поныне армии стран Варшавского Договора.

Именно эти чувства удерживали ночью на окраине деревни Терновая лейтенанта Глотова и санинструктора Луковникова – двух военнослужащих, которым обязан чехословацкий воин Барат своим спасением, и заставляли медлить в то время, когда для 4-й батареи была дорога каждая минута и когда никто не знал, что ждет его за следующим поворотом. Впрочем, те, кто поддерживал чехословаков у Соколове, не могли бы поступить иначе.

Подвиг воинов полковника Свободы вписал славную страницу в героическую летопись Великой Отечественной войны. Соколове... Это не только населенный пункт, ко и символ ратного подвига чехословацких воинов. Этот подвиг – в памяти и сердце народов-братьев,

В многотомном советском издании «История второй мировой войны 1939–1945» говорится о тех днях:

«...В составе 25-й гвардейской стрелковой дивизии доблестно сражался 1-й отдельный чехословацкий батальон под командованием полковника Л. Свободы. Особенно ожесточенные бои 8 марта развернулись за поселок Соколов», который обороняла 1-я рота. Против нее противник бросил до 60 танков и мотопехоту. В ходе наступления врагу удалось обойти Соколове, но его защитники продолжали вести бой в окружении. Вечером командир батальона в боевом донесении докладывал командиру 25-й гвардейской стрелковой дивизии: «Бой продолжался в окружении, в церкви и в окопах возле нее. В результате боя враг занял Соколове. Реку Мжу не перешел. Подбито и сожжено 19 танков, 4–6 транспортеров с автоматчиками. Враг потерял убитыми около 300 человек.

В тяжелом неравном бою с гитлеровцами многие защитники Соколове пали смертью храбрых или были ранены. Б числе погибших был и командир роты надпоручик О. Ярош, которому 17 апреля 1943 г. посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Это был первый иностранец, удостоенный столь высокого звания. 84 солдата и офицера чехословацкого батальона за образцовое выполнение воинского долга награждены орденами и медалями СССР. В боях под Соколове кровью скреплена дружба народов Чехословакии с народами Советского Союза» [107] 107
  История второй мировой войны 1939–1945. М.: Воениздат, 1976. Т. 6. С. 139.


[Закрыть].

Вернусь, однако, к Барату. Он плохо помнил то, что происходило после отступления с рубежа речки Мши. Занемог Барат еще раньше. По пути к Северскому Донцу 13-го или 14-го марта чехословацкие подразделения недалеко от села Мохнач обнаружили немецкую танковую колонну, поспешно начали отходить в лес. Барата, раненых и женщину фельдшера, на попечении которых они находились, усадили в повозку. Вскоре лошадь пала. Как попал Барат в деревню Терновую, куда девались раненые, он не припоминал,

На Барата произвели сильное впечатление обстоятельства его возвращения к жизни. Пришлись ему но нраву лица и воинский порядок, принятый у противотанкистов. После выздоровления Барат изъявил желание нестн службу в 4-й батарее и был назначен 7-м номером 2-го орудия. Среднего роста и не отличаясь чрезмерной крепостью телесной, чехословацкий воин проявлял смелость, сноровку и выносливость – качества, которые высоко ценила новая для него среда.

В Купянске подразделения 595-го ИПТАП РГК имели всего несколько дней для приведения себя в порядок. 23-го марта 595-й ИПТАП РГК, частично пополненный, выступил на фронт.

Маневренный период войны закончился, и стороны на обоих берегах Северского Донца перешли к позиционной обороне. 595-й ИПТАП РГК использовался для поддержки частей 48-й гв. СД, малочисленной, ослабленной в предшествующих боях, части которой оборонялись на двадцатикилометровом участке от хутора Троицкий на севере до городка Печенеги на юге.

4-я батарея действовала повзводно. 1-й огневой взвод с открытых позиций на западной окраине села Мартовая прикрывал около двух километров переднего края в промежутке между опорными пунктами, не занятыми пехотой по восточному берегу. 2-й огневой взвод занимал закрытые позиции в селе Артемовка и обеспечивал поддержку 1-го огневого взвода.

В начале апреля немцы начали отводить с переднего края танковые соединения, на смену им пришла 113-я пехотная дивизия [108] 108
  231-й КАП с пей имел дело под Малиной в 1941 году. – Авт.


[Закрыть]. Угроза форсирования реки ослабла. Производилась перегруппировка наших частей и подразделений.

4-я батарея была отведена на закрытые огневые позиции южнее села Артемовка для поддержки пехоты в секторе Печенеги. Огневики и люди взвода управления обслуживали ежедневные стрельбы.

В полосе обороны 113-й стрелковой дивизии немцы не имели дальнобойной артиллерии. Две батареи, 5-я и 4-я, беспрепятственно вели огонь с закрытых позиций, оставаясь недосягаемыми для немецкой дивизионной артиллерии. С мартовских дней в воздухе не показывались и «юнкерсы».

И вдруг – три девятки пикирующих бомбардировщиков. Телефонист передал на огневые позиции сигнал воздушной тревоги. Самолеты пересекли Северский Донец, пролетели над НП, в районе Артемовки разделились на две партии. Восемнадцать «юнкерсов» сохранили прежний курс, девять – повернули на юг.

Минут за двадцать до появления самолетов старший лейтенант Никитин спросил разрешения помыть людей. Для этой цели на позициях использовался блиндаж, под крышей согрели в бочках воду, политрук Кокорин решил побриться.

Весь персонал НП наблюдал за маневром бомбардировщиков. Они развернулись над Артемовкой, прошли дальше и начали пикировать.

Этот налет дорого стоил 4-й батарее. Она потеряла два орудия и тринадцать человек. Был тяжело ранен Александр Григорьевич Кокорин.

При отражении удара «юнкерсов» вместе с другими отличился рядовой Барат. Был представлен к награде. 15 апреля, за два дня до моего отъезда в госпиталь, его служба в 4-й батарее закончилась. Рядовой Барат со знаком артиллериста-противотанкиста на рукаве отбыл в распоряжение чехословацкого командования, оставив у всех нас добрую память.

Тайна фронтовой тактики

Пехота и иптаповцы

Воин-артиллерист, прежде чем стать орудийным номером – наводчиком, правильным, установщиком и т. д. – должен усвоить закон дисциплины: беспрекословно подчиняться требованиям командира орудия.

Позвольте, скажет читатель, а пехотинец, кавалерист или танкист? Разве они – военнослужащие других родов войск – не повиновались командиру отделения? Нормы уставов Вооруженных Сил обязательны для всех, кто принял воинскую присягу, и распространяются на всех без исключения военнослужащих.

Да, разумеется, нравственные нормы поведения едины, но оружие у каждого из нас – свое, по роду войск. Я, к примеру, в прошлую войну нес службу, исключая первые полгода, в частях противотанковой артиллерии РГК. Чем они выделялись в артиллерии и среди других родов войск?

Основное предназначение частей истребительно-противотанковой артиллерии резерва Главного Командования – борьба с танками. На каких условиях? Состоявшие у нас на вооружении орудия – 85-мм зенитные пушки образца 1939 г., 76-мм дивизионные пушки образца 1936, 1939, 1942 гг., позже 57-мж противотанковые образца 1943 года и 100-мм пушками образца 1944 года – в тактическом отношении уступали танку.

Перед тем, как открыть огонь, артиллеристу необходимо: выбрать огневую позицию, т. e. площадь для развертывания орудия и размещения обслуживающего персонала; занять позицию; подготовить материальную часть орудия к бою и боеприпасы; произвести выверку прицельных линий и нулевых установок; удалить с ОПГ средства тяги и т. д.

Нельзя раздвинуть станины – с этого начинается приведение орудия «к бою» – скажем, в углублении либо на рытвинах, заряжать его из укрытия или лежа. Орудийные номера выполняют обязанности в полный рост. И затем, смена открытой огневой позиции на виду у противника – мера во многих: случаях безнадежная: противотанковое орудие демаскирует себя первым выстрелом и становится мишенью для танков, боевых средств пехоты и артиллерии противника.

Экипаж танка в отличие от орудийного расчета защищен броней. Боевые качества танка заключаются в подвижности. Он имеет возможность стрелять в движении, с места или короткой остановки. В случае промаха никто не препятствовал танку укрыться в складках местности либо отойти за пределы досягаемости действительного огня орудия и подавить его с больших дистанций.

На участь противотанкиста не оказывали никакого влияния ни численность орудий на направлении движения танков, ни степень поддержки со стороны своей артиллерии. Он не становился от этого менее уязвимым. Оба фактора, рассматриваемые применительно к танкам, решительно повышали безопасность отдельного танкового экипажа.

Имелись ли шансы свести к минимуму преимущества танка в единоборстве с противотанковым орудием? Да, но только одним путем – повысить боеспособность орудийного расчета. За тактическую отсталость принципа «орудие против танка» противотанкисты платили собственной жизнью.

Разумеется, борьбу с танками вела не только противотанковая артиллерия РГК. Стреляют – в тех, однако, случаях, если не впадали в отступление – все: противотанковые средства пехоты, минометчики, артиллерийские подразделения стрелковых полков и батальонов, дивизионная: артиллерия, танки, пушечная и гаубичная артиллерия РГК, включая орудия большой и особой мощности, арэсовскже установки, зенитная артиллерия всех калибров.

Но дело в том, что противотанковые части РГК вводились, как правило, в бой, когда перечисленные выше силы исчерпали свои боевые возможности и сопротивление прекратилось. Короче говоря, противник ринулся в прорыв, и остановить развитие событий уже нельзя. ИПТАПы спешно перебрасываются в район кризиса и вступают в бой с ходу, ИПТАПовские батареи занимали позиции под огнем всех видов оружия, и занимали только затем, чтобы замедлить теми продвижения противника, ослабить удар. Противотанкисты прекрасно знали, что произойдет дальше.

В рамках своей основной задачи противотанковые части РГК решали целый ряд других – в частности, они привлекались к ведению огня с закрытых позиций в составе полковых и дивизионных «артиллерийских групп, самостоятельно обороняли отдельные участки переднего края наряду с пехотой и т. д.

Но не следует смешивать понятия. Штатные артиллерийские противотанковые подразделения стрелковых полков и батальонов, будучи постоянным элементом в боевых построениях пехоты, ведут огонь в тесном взаимодействия с нею, так же, как отдельные противотанковые дивизионы стрелковых дивизий – часть, неизменно состоящая в резерве командира дивизии. Обычно ОМПТД стоял безучастно на огневых позициях, пока не дрогнула оборона. Если начиналось отступление, он продолжал выполнять задачу резерва.

Командиры стрелковых, кавалерийских, танковых дивизий относились к ИПТАПам РГК с поразительным безразличием, чтобы не сказать больше. ИПТАП чей-то, не свой, только придан либо поддерживает пехоту или кавалеристов, танкистов, он временный. В данный момент ИПТАП здесь, через час снялся я, невзирая на положение частей, с которыми действовал, умел туда, где кризис. ИПТАП в полном составе, чаще побатарейно, совали в любую дыру. Танкоопасное направление – его хлеб. Возражать не будет. Что? Открытая местность, нет условий для развертывания? Ну, тут уже ничего не поделаешь. Местность, какую бог послал. Понятно? «По местам!». Разговор закончен.

Форсировала пехота реку, не форсировала – высадилась на вражеский берег. В каждом батальоне и в полку есть противотанковые подразделения, специально созданные для действий в боевых порядках подразделений пехоты. Они в резерве командира полка. Танков противника нет и в помине, но плацдарм неизменно ограждали своими стволами ИПТАПовские батареи. Так называемые общевойсковые начальники забывали прямое предназначение ИПТАП, а забывали о том, что габариты ИПТАПовских орудий вдвое больше, чем пехотных.

Для командующего артиллерией дивизии, корпуса, армии ИПТАП очень удобен. Гарантия, командующие избавляются от всяких нареканий и жалоб со стороны пехоты. Артиллерия прикрывает плацдарм комбинированным огнем: с закрытых и открытых позиций, орудия непосредственно в боевых порядках пехоты. ИПТАП универсален, он противотанковый и одновременно артиллерийский. Разве этого мало? ИПТАПовские орудия – дивизионного калибра, соответственно и квалификация командного состава.

Командир-иптаповец не поддерживает контактов непосредственно со своим прямым начальником – командующим артиллерией армии или фронта и не прибегал к телефону, чтобы убедить начальника в нереальности полученной задачи, как делали командиры стрелковых полков и дивизий. Командир ИПТАП получал боевой приказ в опечатанном конверте через делегата связи – личность, которая умела разве что выразить сочувствие по поводу того, скажем, что обстановка существенно изменилась, и имеет мало или не имеет ничего общего с тем, что было три, пять часов назад, в момент подписания боевого приказа. Район, указанный для развертывания, под угрозой или уже захвачен противником. В общем, иптаповец пусть поступает как угодно, но задача должна быть выполнена.

В наступлении батареи противотанковых частей РГК, как правило, двигались в первом эшелоне, сопровождали огнем и колесами – на тягачах по габаритам в два раза больше танка – передовые танковые роты. Если противник начинал контратаки и отразить их с ходу невозможно – вносились коррективы. ИПТАПовские батареи занимали позиции, обеспечивая перестроение – чаще всего это означало отход – наступающих подразделений, переносивших якобы удар в новом направлении.

Но всякая, даже самая блестящая наступательная операция неизбежно заканчивалась обороной. Роли менялись на глазах, как в кино. Наступавшая сторона, исчерпав свои ресурсы, переходила к обороне, стремилась удержать захваченные рубежи. Другая – наоборот, атаковала. Это особая стадия войны, по своему динамизму она всегда составляла закрытую страницу во всех штабных сводках.

Как действовали в этот переломный момент войска? Сторона, перехватившая инициативу, усиливала давление. Что же делать тем, кто вчера еще наступал? Идти вперед не хватает сил. Обороняться на случайных позициях? Ждать подкреплений? Тактические резервы скованы в боях, оперативные – еще не подошли либо перенацелены на другие направления.

Положение обострялось до крайности. Начальники на местах вынуждены принимать решения, совершенно немыслимые во всякой иной обстановке и не согласующиеся ни с какими тактическими нормами. Система управления нарушена, представления о начальной общевойсковой задаче исчезли, части и подразделения проявляли склонность действовать обособленно. Это неизбежно вело к перенапряжению сил, понижалась устойчивость боевых порядков.

Сейчас никто не вспоминает о том, что пехота – и не только пехота – оборонялась в тылу ИПТАПовских батарей, оборонялась, пока орудия ведут огонь. Ее не могли убедить никакие доводы выдвинуться вперед для прикрытия флангов огневых позиций. И как только противник начинал продвижение, пехота не ожидала, когда ИПТАПовские батареи приведут себя в походное положение. Карабин под мышку и по одному, по два россыпью, короткими перебежками, дальше в тыл на следующий оборонительный рубеж.

Для иптаповца некорректно с точки зрения воинской этики и несправедливо замалчивать тот факт, что на долю пехоты очень часто выпадает неблаговидная черновая работа. Но что делать?! Пехота в своих жизненных интересах обязана обеспечить прикрытие более могущественных боевых средств, расположенных в глубине ее боевых построений. Таково предназначение пехоты. Это незыблемый закон войны.

В обороне немытый, небритый, голодный пехотинец терпит невообразимые лишения, более беззащитный перед стихией природы, чем первобытный человек, ибо траншея – углубление, выдолбленное наспех в промерзшем грунте – спасала его от пуль, но не от стужи в лютую зиму. А летом? В зной? Находиться в траншее тяжкий жребий, там несравненно хуже, чем наверху за бруствером. Пехотинец питался и спал, жил там. И как он жил? Не час и не два, недели, многие месяцы, жил и умирал.

Артиллерия прокладывает в наступлении путь пехоте. Саперы оборудуют ей проход и все сторонятся, освобождают поле деятельности для царицы полей. Почет пехоте, она впереди, но... начинается отход. Пехоту все забывали. Бредет она за обочинами по целине в снегу и в грязи, ей не остается ничего другого. Все отвернулись. Дороги заняты артиллерией, танками, штабными колоннами.

Поэтому, наверное, все сочувствуют пехоте, жалеют ее.

Сорвалась атака? Артиллерия не сумела обнаружить и не подавила огневые позиции минометов и прочие средства в первой, второй, третьей траншеях. Пехота оставила оборонительный рубеж самовольно? По вине артиллерии, она позволила противнику сблизиться, и поэтому он преодолел зону, простреливаемую оружием пехоты.

И напротив, какая бы неудача ни постигла артиллерию – отвечает артиллерист, независимо от поведения подразделений, которые он поддерживал. И никто другой! И артиллерист поступает соответствующим образом. Даже когда исчезла последняя надежда удержать огневые позиции, он стоит лицом к противнику и прежде чем подать команду «Отбой», производит десяток-другой выстрелов, словом, отвечает на удар, из соображений в некотором роде личных, хотя бы для того, чтобы прикрыть вызов тягачей, снять орудия с позиций.

4-го сентября 1941-го года 595-й ИПТАП РГК был спят с открытых огневых позиций на южной окраине Киева (Жуляны – Чоколовка – Лысая Гора) и направлен в район Конотопа для поддержки 5-й ВДБр и 1069-го СП, подразделения которых заняли оборону по южному берегу р. Сейм на участке Мельня – х. Лизогубовский – Озаричи [109] 109
  ЦАМО СССР. Ф. 595-го АППТО РГК. (Так именовались ИПТАПы до начала 1942 г. – Авт.)Он. 132571 с. Д. 2. Л. 211. Штаб полка. Опе-рат. сводка, с. Выровка. 4.09.41 г.


[Закрыть].

Этими силами командующий войсками 40-й армии намеревался удержать оборонительный рубеж по реке Сейм и воспрепятствовать быстрому продвижению на юг соединений 24-го ТК из состава 2-й танковой группы, которая наносила удар в тыл войскам Юго-Западного фронта, оборонявшим район Киева.

После массированных ударов пикирующих бомбардировщиков и целой серии ожесточенных атак, предпринятых 7-го и 8-го сентября [110] 110
  Там же. Л. 229, 230, 231. Штаб полка. Операт. сводка, х. Лизогубовский. 7.09.41 г.


[Закрыть], части 10-й МД 24-го ТК форсировали реку Сейм. Пехота – подразделения 5-й ВДБр и 1069-го СП – под давлением танков отошла вначале на рубеж огневых позиций, затем дальше в тыл [111] 111
  Там же. Операт. сводка штаба. 19.00. 09.09.41 г. Л. 194. Боевое донесение командира 5-й батареи 13.00. 8.09. 41 г.


[Закрыть].

В течение 8.09 огнем орудий пяти батарей 595-й ИПТАП РГК уничтожил танков – 19, автомобилей мотопехоты – 47, минометов – 8, 105-мм орудий – 4. Расход – 4780 выстрелов.