Текст книги "Эвис: Неоднозначный выбор (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 33 страниц)

– Ну, рассказывай…

Искин выдержал небольшую паузу, словно набивая себе цену, а потом заговорил:

– Наши «гости», вне всякого сомнения, имперцы. Однако к армии, флоту или крупным частным военным компаниям они, вероятнее всего, отношения не имеют…

Как ни странно, в этот раз хозяин объекта ноль-два не стал устраивать из совещания очередное занятие. То есть, вместо того чтобы выдавать информацию отдельными кусками, а потом заставлять нас думать и делать выводы, он излагал факты. А вместе с ними и наиболее вероятные следствия. Фактов оказалось очень много. Следствий – еще больше, поэтому мы проторчали в кабинете больше получаса. Да, кое-какие варианты противодействия имперцам обсудили, но не до конца – были вынуждены прерваться, когда к дому подъехали Дайна, Шандоры и их свита.

Самодержца и его семью мы, как и полагается, встретили на крыльце. Тратить время на всякую ерунду вроде расшаркиваний и не подумали: Майра с Найтой увели Манишу и меньшиц Зейна в выделенные покои; Алька и Ланка занялись детьми младше десяти лет; Дайна и Стеша взяли на себя заботу о подростках и принце Террейле. Телохранители, Незримые и Тени перешли под командование Сангора и отправились в казарму и на посты; фрейлин, горничных и нянек утащили Хельга с Хильдой, а я пригласил короля к себе в кабинет.

Приняв мое приглашение, Зейн сбросил промокший плащ на руки Лииры, угрюмо вздохнул и двинулся к лестнице. А через пару минут, упав в кресло и взяв со стола кубок с подогретым вином, вопросительно уставился на меня.

Я задумчиво потер переносицу, собрался с мыслями и заговорил:

– То, что я тебе расскажу, должно остаться между нами.

– От меня никто ничего не услышит! – пообещал король. – Даю слово!

Я коротко кивнул, давая понять, что услышал, и продолжил:

– Мы, Эвисы, служим роду Шандоров больше тысячи лет. И не только телохранителями: те мои предки, которые жили в эпоху Ушедших, были вашими Наказующими. Увы, в семейных архивах упоминания о тех временах не сохранились, поэтому с раннего детства и до прошлого лета я представлял себе Наказующих лишь по фрескам на потолке этого кабинета, моей спальни и оружейной комнаты.

Король кинул взгляд вверх и подобрался:

– А что случилось прошлым летом?

– Во мне проснулась Древняя Кровь… – буркнул я. – И подарила кое-какие способности. Благодаря последним я смог увидеть в нашем родовом тайнике «лишнюю» комнату и получил призрачный шанс получить доступ к некоторым возможностям своих предков.

– А почему призрачный?

Я пожал плечами и пододвинул к нему «аргумент», придуманный Амси:

– На этом листе объясняется, как пользоваться одним из устройств Ушедших. Разберешься?

Король подергал себя за ус и отрицательно помотал головой:

– Не вижу ни одной знакомой буквы. А ты смог?

– Я целый год бился головой об стену, но смог заглянуть лишь в несколько тонюсеньких трещинок, появившихся благодаря этим ударам. Ибо пропасть между тем, что знаем и умеем мы, и тем, что знали и умели Ушедшие, слишком широка и глубока! Кроме того, я не в состоянии вникнуть в смысл и тысячной доли тех понятий, которые попадаются в документах вроде этого.

– Может, имело смысл попросить помощи?

– К сожалению, любое знание может быть использовано в качестве оружия… – вздохнул я. – А у нас слишком много сильных врагов для того чтобы раздавать им ТАКИЕ подарки!

Судя по вспышке возмущения, с этим моим утверждением Зейн был категорически не согласен. Пришлось объяснять свою точку зрения иначе:

– Чтобы не быть голословным, приведу конкретный пример. Одно из давно забытых устройств, с принципом действия которого я более-менее разобрался, называется сетью телепортов и позволяет мгновенно перемещаться между несколькими десятками точек нашего мира. В частности, между тайными коридорами королевских дворцов Лайвена, Торр-ан-Тиля, Глевина и Тиенора[3]…

Кем-кем, а тугодумом Зейн не был. Поэтому закончил мою фразу именно так, как я и ожидал:

– То есть, мне и моим близким ничто не угрожает только до тех пор, пока пользоваться этой сетью можешь ты один?

– Не угрожа-ЛО! – уточнил я. – До сегодняшнего дня. Увы, в то время, когда мы с тобой мирно беседовали в Розовой гостиной, в сети телепортов внезапно появились Ушедшие. Шестеро бойцов, каждый из которых способен уничтожить любую армию нашего мира, возникли во дворце Гленнов, и еще по трое – у нас, у Меншеров и у Колверов. После чего начали убивать…

– Убивать⁈ Ушедшие⁈

Я криво усмехнулся:

– За тем, что происходит возле приемных плит сети телепортов, можно наблюдать издалека. А еще можно записывать увиденное и просматривать его там, где есть соответствующие устройства. У меня оно есть. В этом кабинете. Поэтому повернись вон к той стене и смотри внимательно: сейчас на ней появится небольшой черный квадрат… Теперь он медленно увеличится в размерах… Поменяет цвет на синий… Превратится в треугольник, в радугу, в воробья… И обретет объем – покажет, как выглядит воробей на полу… на ветке… и в полете… Ну как, освоился?

Последний вопрос можно было и не задавать: ориентируясь по накалу эмоций, я менял и усложнял картинку только после того, как Зейн более-менее привыкал к более простой.

– Да. Хотя с непривычки… хм… пробирает…

– Отлично. Значит, смотрим дальше. Вот так выглядела плита телепорта в Торр-ан-Тиле за пять ударов сердца до появления Ушедших. А вот так возникают они… Вот так пробивают стены, чтобы выпустить летающие устройства, позволяющие определиться с местоположением… И отправляются развлекаться… Вот эта штука – оружие, куда более мощное, чем крепостной стреломет, поэтому у стражника с мечом нет ни одного шанса на победу… А эта торренка никуда не убежит, так как Ушедший с ней играет, как кот с новорожденным мышонком… И танцующим на балу не позавидуешь – через мгновение незваный гость начнет стрелять, а цвет благородных Хейзерра начнет валиться на пол, как колосья пшеницы под серпом крестьянина…

…Первые пару минут Шандор смотрел на экран относительно спокойно. То есть, сжимал и разжимал кулаки, кусал себя за ус и скрипел зубами. Но стоило имперцу начать убивать всех подряд, как король полыхнул гневом и повернулся ко мне:

– Зачем ему их жизни⁈

– Они завоеватели. А наш мир можно взять по Праву Сильного. Дальше объяснять?

Зейн скрипнул зубами, прикрыл глаза, чтобы заставить себя хоть немного остыть, а затем снова уставился мне в глаза:

– У меня во дворце творится то же самое?

– Нет. Погибло человек тридцать. В основном Тени и стражники – то есть, те, кто пытался выполнить свой долг и остановить тварей, рвавшихся к Королевскому крылу. А всех остальных вывели из дворца по моему приказу.

– А что сейчас делают Ушедшие?

– Те, которые добрались до меня и Найты, мертвы.

Зейн аж подпрыгнул:

– Вы их убили⁈ Но как⁈ Я ведь видел – там, в записи, об их броню ломались мечи!!!

– Эта троица оказалась слишком самоуверенной и шла по дворцу, подняв щитки своих шлемов… – буркнул я. И тут же перевел разговор в нужное русло: – К сожалению, оказалось, что доспехи Ушедших неизмеримо сложнее наших: о смерти этой троицы мгновенно узнали остальные и отправили к нам еще троих. Появившись в том же месте, эта группа сразу же отправилась разбираться с причинами смерти своих товарищей. А когда разобралась – взбесилась. И превратила часть дворца в развалины.

– Да и Бездна с ним, с дворцом! – отмахнулся самодержец. – Главное, что ушли мои подданные!

Честно говоря, такой реакции короля на разрушение существенной части родового гнезда я не ожидал, поэтому сбился с мысли и прислушался к эмоциям собеседника. А когда понял, что Зейн сказал именно то, что думал, склонил голову в знак уважения. После чего перешел к заключительной части своего повествования:

– В общем, в данный момент Ушедших во дворце нет: вторая группа отнесла тела погибших бойцов к телепорту и куда-то переместилась. Но они обязательно вернутся. Мстить.

– И что, по-твоему, мы можем сделать до их появления? – деловито поинтересовался Зейн.

– Сейчас расскажу…

[1] Меншеры – королевская династия Реймса.

[2] Арр Комес Тетива – телохранитель наследника престола.

[3] Тиенор – столица королевства Реймс.

Глава 26

Первый день четвертой десятины второго месяца лета.

О том, что имперцы возвращаются из Верхнего города Глевина к дворцу Гленнов, Сардж сообщил в середине девятой стражи. Жестом показав Зейну, что мне надо срочно отойти, я встал из-за стола и, оставив самодержца в компании с дядей Виттом, Читтаром ар Лоусом и двумя телохранителями, вышел из большого обеденного зала, взбежал на второй этаж и направился в сторону своих покоев. А через полминуты, закрыв за собой дверь спальни, рухнул на кровать и, приобняв Вэйльку, попавшуюся под руку, прикипел взглядом к трехмерной картинке, вывешенной в центре комнаты.

Для того чтобы сообразить, что камера, с которой получено изображение, закреплена над парадным крыльцом дворца, потребовалось секунд десять: в Глевине была середина ночи, и в том режиме показа, который выбрал Сардж, фонтан на площади выглядел чем-то непонятным. Потом из-за него вылетела стайка разведывательных дронов, и я включился в работу – проводил их взглядом до раскуроченного дверного проема и попросил искин приблизить отряд, движущийся по аллее.

Камера тут же показала передовой дозор – тройку воинов, поглядывающих по сторонам через опущенные линзы шлемов и со стрелковыми комплексами наперевес. Затем дала возможность полюбоваться тройкой тылового дозора и приблизила «полон», охраняемый группой из шести человек – двенадцать совсем молоденьких девчушек, двух женщин лет эдак двадцати пяти-двадцати семи и даму, которой я бы дал не меньше сорока.

Этих я рассматривал очень внимательно, поэтому через какое-то время заметил, что взрослых хейзеррок и девочку лет двенадцати контролируют сразу четверо имперцев. А одиннадцать остальных хейзеррок – только двое.

Похожий вывод сделала и Стеша:

– Четыре псиона с одного Глевина, если не считать Дарующую Похотливого Старикашки, которую увели на «Эквисс» перед выходом в город. Хороший улов, однако!

– Хороший? – возмутилась Вэйлька. – Дед утверждал, что смески с Даром рождаются крайне редко!

– Думаю, что в большинстве родов прятать вас научились достаточно хорошо… – пошутил Сардж, и внезапно посерьезнел: – Хм, кажется, мы не только разобрались с причиной, заставившей имперцев отложить ваши поиски на потом, но и получили возможность заглянуть в ближайшие планы наших противников!

Дар Найты затрепетал, пару-тройку раз легонечко обжег нас морозом, но тут же «согрелся». Тем не менее, девушка все равно подползла поближе и прижалась щекой к моему плечу.

Как ни странно, искин объекта ноль-два разобрался в причинах этого перемещения, можно сказать, слету:

– Я имел в виду не возможное насилие, а самый обычный голод! Если вы напряжете память, то вспомните, что имперцы ничего не ели как минимум шесть часов. А если обратите внимание на тряпичные узелки, которые несут члены отряда, подсвеченные синим, то заметите на них жирные пятна.

– Если там действительно еда, то у нас появится тот самый «шанс для самоубийц», верно? – приподнявшись на локтях, спросил я.

– Да. Только воспользоваться им надо будет сразу после того, как имперцы доберутся до телепорта и перейдут на «Эквисс».

– Значит, у нас есть минут шесть-восемь! – кинув взгляд на экран, заключил я, вывесил в ТК соответствующий таймер и, старательно закрываясь от эмоционального шторма в эмоциях Вэйльки, который в считанные мгновения вверг в бездну отчаяния всех моих женщин, находящихся в разных местах дома, решительно встал с кровати.

– Нейл, ты не забыл, какова вероятность благоприятного исхода этого варианта действия? – спросила Амси, явно пытаясь воззвать к моему благоразумию.

– Не забыл… – раздраженно ответил я. – Но остальные варианты в разы хуже. Поэтому смиритесь с моим решением и подгоните МБП-шку.

Одежда и снаряжение, которое могло потребоваться в любом из гипотетически возможных вариантов развития событий, мы притащили в спальню еще до полуночи и аккуратно разложили по стопкам. Я подошел к своей, быстренько разделся, натянул белье, впитывающее в себя пот, взялся за штаны боевого костюма «торренского наемника» от Амси и вопросительно уставился на Найту, сдернувшую трусики со стопки своей дочери.

– С тобой иду я! – почувствовав мое недоумение, сообщила мне она.

– Так будет лучше всего… – не совсем понятно подтвердила Вэйлька.

Разбираться в мотивах их решения было некогда, поэтому я кивнул в знак согласия и продолжил одеваться. А через полминуты в спальню начали вламываться те девочки, которые до этого момента занимались гостями…

…Прощание получилось коротким, скомканным, но настолько болезненным, что шагнув с подоконника на аппарель малой десантной платформы, мы с Найтой чуть было не повернули назад. И лишь алая вспышка таймера, начавшего отсчитывать последние секунды перед вылетом, заставила войти в десантный отсек и заняться делом – надеть шлемы костюмов для экстремальных видов спорта, прогнать контрольные тесты, проверить, как закреплено снаряжение, и так далее. Для того чтобы успокоиться, мы вкладывали душу в каждое действие. Поэтому момент исчезновения имперцев с плиты телепорта и старт МДП-шки нас почти не задели – так, промелькнули где-то на краю сознания и ушли в прошлое.

Увы, забивать голову всем вышеперечисленным удавалось недолго – уже минуты через три после вылета из Лайвена мы были вынуждены признать, что снаряжение Ушедших в полном порядке. И попытались помочь друг другу отвлечься:

– Здесь, над облаками, небо чистое, как ключевая вода! – «сделав» стены и потолок платформы прозрачными, негромко сказала Найта. – Там, внизу, темно и зябко, а тут можно полюбоваться на разгорающуюся зарю на восходе или огромные и яркие звезды на закате…

– А почему не Вэйлька, а ты? – одновременно с ней спросил я.

– Объясню, когда приземлимся… – пообещала девушка, а я ответил на ее первую реплику:

– Да, здесь красиво…

А потом согласился и со второй:

– Хорошо, я подожду.

Следующие несколько минут мы болтали о всякой ерунде – обсуждали погоду, «Восхваление Ати», Ушедших, летавших между звездами, и так далее. А когда по полу побежала дорожка из красных огоньков, и перед глазами появилось сообщение о разгерметизации десантного отсека, я повернулся к открывающейся аппарели и уставился на очередной таймер, отсчитывавший последние секунды до отделения. На цифре «десять» прислушался к эмоциям Дарующей, порадовался ее спокойствию, легонечко сжал тонкое, но сильное предплечье, разогнался и с силой оттолкнулся от края аппарели.

Пять секунд свободного падения, активация режима крыла, выход в горизонтальный полет, небольшая коррекция положения относительно оптимальной траектории, и я, кинув взгляд на миникарту, обнаружил Найту менее чем в тридцати метрах позади. Плеснув в нее ощущением, которое можно было перевести словами «я тобой горжусь», получил в ответ что-то вроде «да, я такая!» и сосредоточился на том, что демонстрировал тактический комплекс. То есть, на схематическом изображении берега озера Долгого, до которого оставалось порядка семи километров. Того самого Долгого, на котором я приводил в себя Вэйльку после нашего с ней визита к Харзаху ар Улеми. А через какое-то время услышал недовольное ворчание Тени. Само собой, в оперативном канале:

– В кои веки выбрались полетать над крупнейшим озером Хейзерра, а тут облака и дождь…

– Над? – ехидно поинтересовалась Стеша. Осмелюсь напомнить, что вы над лесом, точка промежуточного финиша располагается на полуденном берегу этой лужицы, а до больших глубин вообще лететь и лететь!

– Ничего, если позволит Пресветлая, мы заявимся сюда и в хорошую погоду. Да еще и всей семьей! – сказал я, добавив к словам ощущение твердой уверенности в этом варианте будущего.

Найта явно оценила этот посыл, так как небольшую коррекцию в первой контрольной точке отработала в стиле Альки. То есть, лихо и на грани допустимого. При этом умудрилась сократить разделяющее нас расстояние метров до трех. И уже не отставала. На вторую контрольную точку, расположенную в полукилометре от берега озера, мы вышли вместе и, можно сказать, идеально. Описали плавную дугу, разогнались в пологом пикировании над береговой линией, дождались алой вспышки по краям основного экрана ТК и, оттормозившись, зависли в четырех метрах над водой.

Коротенький полет по диагонали, приземление, поиск подходящей ямки – и все имевшееся у нас высокотехнологичное оборудование, включая антигравы и костюмы для активных видов спорта, превратилось в пыль. А мы с Найтой, полюбовавшись на результат действия какой-то хитрой «химии» от Сарджа, последний раз подключились к общему каналу и, сообщив девочкам, что у нас все в порядке, перевели ТК в пассивный режим…

…Двухчасовая «прогулка» под проливным дождем настроения не добавила. Поэтому, добравшись до точки ожидания – крошечного заливчика, рядом с котором нам предстояло ждать команды Стеши невесть сколько времени – мы поднялись вверх по пологому склону, выбрали ель покрупнее и забрались под ее нижние лапы. Оказавшись под зеленой «крышей», аккуратно стряхнули воду с непромокаемых плащей, синтезированных для нас хозяйкой острова, и постелили их на толстый ковер из иголок влажной стороной вниз. Потом сняли с себя небольшие и почти плоские рюкзаки, пришли к выводу, что не голодны, и улеглись поудобнее. Я на спину, головой к стволу, а Найта на бок, забравшись мне под правую руку и обняв за талию.

Размышлять о том, что нас ждет в недалеком будущем, мне надоело еще по дороге, поэтому я закрыл глаза и ухнул в эмоции Найты с головой. А через пару секунд услышал тихий голос:

– Помнится, я обещала рассказать, почему с тобой не пошла Вэйлька…

– Было такое… – подобрался я, уловив в эмоциях девушки мрачную решимость.

Почувствовав изменение в моем состоянии, Дарующая тихонько вздохнула и заговорила:

– С тех пор, как ты помог мне закрыться самым лучшим щитом на свете и отпустить прошлое, я жила настоящим. Да, большую часть времени мы проводили в тренировках, поэтому встречались очень редко, но я все равно была счастлива. Ведь я чувствовала себя твоей и знала, что впереди у нас долгая жизнь, каждый миг которой будет дарить какую-нибудь радость. А вчера вечером, слушая тебя, Стешу и Сарджа, вдруг поняла, что будущего у нас, скорее всего, не будет. Вне зависимости от того, спрячемся ли мы во владениях Амси или попробуем потрепыхаться. Тактик из меня никакой, да и мыслитель, откровенно говоря, тоже. Но в нашей семье каждый делает все, что может, и я слушала вас, зная, что вы что-нибудь придумаете. Большую часть тех аргументов, которыми вы пытались подкрепить свои точки зрения я, честно говоря, не поняла, зато очень внимательно выслушала выводы, представила себе ту картину, которую вы нарисовали, и испугалась: отряд имперцев захватил пять Дарующих и убедился в том, что наш мир можно брать голыми руками. Значит, их тут больше ничего не держит. И если они уйдут туда, откуда пришли, прямо сейчас, то через день-два на Эмтель придет армия, которая уничтожит и нас, и все, что нам дорого!

После этих слов Тень сделала коротенькую паузу, приподнялась на локте и заглянула мне в глаза:

– Знаешь, когда Сардж и Амси убеждали тебя не рисковать, утверждая, что, забившись в какую-нибудь жуткую глухомань и спрятавшись под «Зонтами» мы, Эвисы, сможем протянуть не один десяток лет, я не сразу поняла, почему ты отказался. А когда до меня дошло, что имперцы первым делом захватят сеть телепортов, все объекты, построенные Ушедшими, и столицы всех королевств, аж задохнулась от гордости: ты, мой любимый мужчина, даже в безвыходной ситуации не захотел бросить на произвол судьбы свои искины, своего сюзерена и мир, в котором мы живем!

Услышав фразу «бросить на произвол судьбы» второй раз за семь дней, я вдруг прозрел: за годы, проведенные в родовом замке Улеми, теплые чувства, которые Найта когда-то испытывала к моему отцу, просто обязаны были превратиться в ненависть! Говоря иными словами, она терпела издевательства своего отца и его вассалов целых семнадцать лет не потому, что не могла сбежать, а потому, что не могла доверять человеку, который ее однажды «предал»!!!

После этой догадки все то, что когда-либо царапало мне душу в ее поведении, стало на свои места: Дарующая решилась на побег только тогда, когда поняла, что дочку у нее вот-вот заберут. Уходила не К отцу, а ИЗ Хейзерра. И к нам в гости заявилась только потому, что заболела Вэйлька. А добравшись до моего дома, упала в обморок из-за того, что сочла свой поступок ошибкой. Ведь мальчишка, который ее встретил, не обладал ни весом в обществе, ни жизненным опытом, ни силой, а значит, не мог стать надежной защитой для ее ребенка. Но уходить в никуда с больной дочерью на руках она не решилась, поэтому была вынуждена рискнуть. И следующие месяцы ждала, когда я, наконец, проявлю «эвисовский нрав» и брошу их на произвол судьбы!

В первый миг этого прозрения мне стало обидно. За отца. Но стоило поставить себя на место этой несчастной женщины и представить, что она чувствовала первые дни, десятины и месяцы пребывания в замке Улеми, как на смену обиде пришло понимание. Сначала она жила надеждой, что он не поверил в ее смерть и сделал все, чтобы увидеть тело. Затем, наверное, убеждала себя, что он нашел их родовой замок, но, увидев, какое количество воинов его защищает, отправился в Маллор за вассалами или наемниками. А когда прошли все мыслимые сроки ожидания, решила, что действительно любящий мужчина ее бы не бросил.

Единственное, что не вписывалось в эту картинку – сохраненное ею кольцо Души. Хотя почему не вписывалось? Оно могло напоминать Найте о последних днях «вольной» жизни. Или о человеке, которого она возненавидела…

Увы, дорисовать новую картину ее прошлого я не успел – заметил, что Дарующая молчит, и понял, что она ждет моей реакции на свои слова. Поэтому быстренько прослушал запись последних минут разговора еще раз, притянул к себе женщину и зарылся лицом в ее волосы:

– Найта, я никогда не предам тех, кто мне доверился. И вас никогда не брошу, ведь вы – часть моей души. А шансы выжить у нас есть, пусть и небольшие. И мы ими обязательно воспользуемся!

– Воспользуемся… – эхом повторила Тень, положила голову на мое плечо и сообразила, что отвлеклась: – На чем я остановилась? Все, вспомнила, на гордости.

– Ага… – подтвердил я.

Она дотронулась до нагрудного кармана моего костюма, царапнула ноготками ткань над ключицей, неторопливо расстегнула несколько липучек, прижала ладонь к грудной мышце и заговорила:

– После того, как ты сказал, что воспользуешься «шансом для самоубийц», у меня оборвалось сердце, ведь в этот раз лететь с тобой должна была не я, а Вэйлька. Но утонуть в отчаянии я не успела, так как мне в личку упало ее сообщение. И всего четыре предложения вернули мне душевное спокойствие…

– Твоя дочка умница, каких поискать… – сказал я. – Первое время, услышав ее советы я, каюсь, иногда сомневался. А потом перестал – она читает людей так же ясно, как книги. И на моей памяти ни разу не ошиблась.

Найта изумленно выгнула бровь:

– То есть, ты считаешь, что ее стоит слушаться?

То, что вопрос с подвохом, было понятно. Но мысли об имперцах, о нашем будущем и ощущение бессилия настолько надоели, что я захотел расслабиться сам и повеселить подругу. Хоть чуть-чуть и чем угодно. Поэтому утвердительно кивнул:

– Конечно! Она тебя любит. И плохого не посоветует…

К моему удивлению, женщина не рассмеялась – закусила нижнюю губу, на мгновение став похожей на Майру, а затем решительно тряхнула волосами:

– Что ж, уговорили. Тогда слушай: Нейл, я тебя люблю! И если наше время истекло, то хочу уйти за Грань по-настоящему счастливой, хоть раз в жизни ощутив себя любимой женщиной, хоть раз в жизни отдав любимому мужчине всю себя и хоть раз в жизни насладившись его нежностью и лаской!

«С момента ухода имперцев на „Эквисс“ прошло часа два с половиной. Для ужина, даже самого сытного, хватило бы тридцати минут. Значит, они либо ушли в свой мир, либо позабавились с пленницами и легли спать. В любом случае, времени у нас предостаточно…» – мелькнуло на краю сознания. А Найта, с каждым мгновением моего молчания все глубже и глубже погружавшаяся в пучину отчаяния, взмолилась:

– Пожалуйста, подари мне хотя бы сотую долю того счастья, которое ты даришь девочкам каждую ночь, и я больше никогда об этом не попрошу!!!

– Сотой доли будет слишком мало. И тебе и мне. Поэтому я подарю тебе всего себя… – пообещал я. А когда почувствовал вспышку желания, силе которого могли позавидовать даже Вэйлька со Стешей, сразу же добавил: – Но с одним условием…

– Нейл, я твоя целиком и полностью! – затараторила Дарующая, за пару секунд успевшая не только расстегнуть костюм, но и стянуть его с плеч. – Мне плевать на правила приличий, стыд и страхи, поэтому я приму любые условия и выполню любые желания! Вообще любые, слышишь?

Нет, я не слышал, так как старательно закрывался от эмоционального шторма в ее душе и старался не замечать затянутый поволокой взгляд, пересохшие губы, румянец на лице и шее, вздымающуюся грудь со сжавшимися сосочками, аппетитные ножки, отпихивающие смятый костюм, и все остальное. Ибо не мог позволить себе отдаться страсти, так как помнил, каким был единственный «опыт» этой женщины, и не хотел напоминать ей о том ужасе:

– Условие такое: ложишься на спину, закрываешь глаза и стараешься почувствовать каждый оттенок моих прикосновений. Договорились?

Найта кивнула, закусила губу и выполнила все мои требования. Но стоило мне дотронуться губами до ключицы, как закаменела и сжала кулаки. Тем не менее, эмоции, рвущиеся наружу, все-таки удержала. Через пару минут позволила себе выдохнуть. Еще через пять-семь, поверив в то, что я не сделаю ей больно, окончательно расслабилась и рванула по Пути Страсти чуть ли не бегом. А через четверть часа, забыв обо всем, кроме моих ласк, вдруг ощутила Прикосновение Пресветлой от самого обыкновенного поцелуя в грудь, выгнулась дугой и застонала от удовольствия!

Второго Прикосновения она достигла в разы быстрее. А после третьего открыла глаза и посмотрела на меня взглядом, в котором плескалось чувственное безумие:

– Нейл, я слушаю эмоции девочек каждую ночь… И каждую ночь представляю себя на их месте… Твоими стараниями страхов во мне уже не осталось… Поэтому хватит ласк – я хочу всего и сразу!!!

«Все и сразу» с Найтой получилось… умопомрачительным. Выполняя наши договоренности, она не позволяла нам срываться в ощущение безмыслия, зато своим Даром усиливала каждое наше ощущение, старалась перепробовать все, что можно и нельзя, и отдавалась не столько телом, сколько душой. Уставать не получалось – после каждого Прикосновения Пресветлой она возвращала мне бодрость, свежесть и потраченные силы, и тут же пробуждала новую вспышку желания. Вернее, усиливала уже имеющееся, ибо оно не пропадало ни на миг: Тень своей чувственностью умудрялась затмевать даже «дуэт» Вэйльки со Стешей! В общем, прерывать это сумасшествие пришлось мне – мягко придавливать бедра «всадницы», ловить «пьяный» взгляд и напоминать о том, что мы не дома и не на острове:

– Найта, милая, посмотри, пожалуйста, на часы…

Женщина на мгновение ушла в себя, ошарашено вытаращила глаза, сообразив, что мы выпали из жизни почти на две стражи, нехотя перебралась с меня на покрывало и поцеловала в щеку:

– Спасибо, любимый, это было бесподобно!

– Твоими стараниями! – улыбнулся я. А когда увидел, что ее глаза снова затягивает поволока желания, задал первый пришедший в голову вопрос: – Кстати, не скажешь, что за сообщение тебе прислала Вэйлька?

Найта облизала пересохшие губы, заставила себя остыть и поплыла взглядом. Видимо, открывая нужную запись:

– «Уходить за Грань надо счастливой. Мы перешагнули свои страхи и счастливы, а ты все никак не решишься. Упустишь последнюю возможность – я тебя не пойму. Лети…»

– Она тебя любит… – вздохнул я, перекатился к «стенке» зеленого «шалаша» и приподнял тяжелую лапу: – Пойдем, ополоснемся, что ли…

Найта тут же выбралась наружу, оперлась на мою руку и, покачивая бедрами, пошла к озеру. А я, прислушавшись к ее эмоциям, вдруг понял, что ей плевать на моросящий дождь и прохладный ветерок, на мокрую траву и камешки, впивающиеся в босые ноги, на имперцев, будущее и все на свете: она чувствует себя моей. И жаждет лишь одного – чтобы это ощущение длилось как можно дольше! Еще через некоторое время я заметил еще одну грань ее нового состояния: в Тени больше не чувствовалось той самой «хрупкости», о которой меня предупреждала Амси – теперь в каждом движении, взгляде или слове этой женщины чувствовалась воистину бесконечная уверенность в себе!

«Прими ее такой, какая она есть, дай ей возможность на себя опереться и береги, как самую хрупкую стеклянную вазу. И тогда она когда-нибудь соберется в цельную Личность…» – вспомнил я, заходя в воду. А уже через несколько минут убедился, что хозяйка пляжного домика была права – когда я смыл пот со спины Тени, она развернулась ко мне и «спряталась» в объятиях:

– Нейл, я чувствую себя… странно!

– В чем странность, объяснишь?

Дарующая кивнула, некоторое время подбирала слова и, наконец, заговорила:

– Помнишь, ты рассказывал, как рождалась Найта ар Эвис и что каждый из вас ей подарил?

– Конечно.

– Так вот, у меня такое ощущение, что все ваши подарки встали на место и проросли друг в друга только сейчас! Да так, что теперь я чувствую себя совсем по-другому: слепо верю, как Майра и Стеша, не боюсь вообще ничего, как Алька, и думаю так же, как Дайна. То есть, не поверхностно, а вникая в суть любых проблем!

– И до чего же ты так додумалась? – мягко улыбнулся я.

Тень приподнялась на цыпочки и заглянула мне в глаза:

– Через год после того, как отец привез меня в родовой замок, я потеряла надежду на спасение, а с нею и Свет. Следующие шестнадцать лет сгорала от ненависти, и за это время сожгла себе сердце дотла. Все, за исключением маленького кусочка, в котором теплилась любовь к Вэйльке. А ты взял его в ладони, целый год день за днем вдыхал в него жизнь, а сегодня вернул на место. И это новое сердце, на девять десятых состоящее из твоей любви, твоего тепла и твоей нежности, бьется и будет биться только рядом с тобой!

Нарисованная ею картинка мало чем отличалась от образа со стержнем, и даже утверждение о потере Света перекликалось со словами Амси «Найта балансирует на грани сумасшествия», поэтому я постарался добавить прочности «новой опоре» – прижал ладонь к ребрам под левой грудью Дарующей, вслушался в гулкие удары и отрицательно помотал головой: