Текст книги "Дочь врага Российской империи. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Василиса Мельницкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Глава 34

Домашний арест Матвей давно не считал наказанием по двум причинам. Во-первых, ему нравилось ничего не делать. Жизнь кадета подчинена строгому расписанию, а поведение регламентировано уставом и прочими правилами, поэтому возможность поваляться на диване с интересной книжкой Матвей считал роскошью.

Во-вторых, при желании Матвей мог уйти из дома. Дедушка не контролировал внука, не заставлял слуг следить за ним. И сбежать при необходимости – дело техники, особенно летом. Окна Матвеевой комнаты выходили на задний двор дедушкиного особняка, а под окном, справа, располагался козырек над крыльцом черного хода. Перебраться на козырек помогали металлические скобы, торчащие из стены. На них же Матвей подтягивался, чтобы вернуться в комнату через окно.

С утра Матвей никуда не собирался. Дедушка уехал на фабрику в Выборг и сказал, что вернется, скорее всего, только завтра. И Матвей, сытно позавтракав, искал в библиотеке биографию одного из составителей практикума по магфизике. Он прекрасно помнил, что книга недавно попадалась ему на глаза. Изучение жизни великих ученых занимательнее, чем их труды. А еще дает возможность представить или хотя бы попытаться понять, как было совершено то или иное открытие. Однако планы нарушили два телефонных звонка.

Первой позвонила Ольга.

– Как ты мог⁈ Ты… ты подлец, Шереметев!

Она кричала. И, как Матвею показалось, плакала. Разобраться, что случилось, и ответить он не успел, Ольга бросила трубку.

От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой. Вчера дедушка сказал, что не будет обсуждать произошедшее с отцом Бестужева. Но неужели он разговаривал с Романовым? Это же… ни в какие ворота!

«Ольга тебя преследует?» – вспомнил Матвей.

Дед ему не поверил⁈

Второй звонок лишь подтвердил эту догадку.

– Это Савелий Бестужев. Надо поговорить.

– Говори, – сказал Матвей.

– Лично.

Что за личной встречей последует вызов на дуэль, он не сомневался. И Бестужев не выберет оружие, коим Матвей владеет заведомо лучше него. Скорее всего, это будут посохи.

– Я ограничен во времени. Смогу уйти из дома только сегодня. Поэтому предлагаю обойтись без условностей. И без секундантов.

– Договорились, – хмыкнул Бестужев и назначил встречу в «Пышке».

Там Матвей и встретил Яру. И понял, что пропал. То, что рыжая девчонка превратилась в настоящую красавицу, он увидел еще на приеме. А теперь, можно сказать, это осознал.

– Вы знакомы? – спросил Бестужев, заметив Яру.

– Вы встречаетесь? – вырвалось у Матвея одновременно с его вопросом.

Яра отчего-то свирепо смотрела на обоих.

– Мы договаривались на пять, – сказал ей Бестужев.

– А я случайно пришла раньше, – ответила она с вызовом. – И встретила старого знакомого.

– Ты не говорила, что вы знакомы.

– Оля обрадуется, если узнает, – ехидно заметила Яра.

– Я вам не мешаю? – поинтересовался Матвей.

– Ты из-за нее заложил Ольгу? – Бестужев развернулся к нему. – Проиграл и соскочил?

– Эй, мы только сейчас случайно встретились, – вмешалась Яра.

Лучше бы молчала. Это только сильнее разозлило Бестужева. И стало окончательно понятно, что Яра ему небезразлична.

– Могла сказать хотя бы мне! – взорвался Бестужев. – Ты хоть понимаешь, как это выглядит⁈

– Сава, что с тобой? – Яра старательно держала лицо. – Успокойся, пожалуйста.

И, наверняка, он ей тоже нравится. Ведь она не ответила на прямой вопрос.

Настроение стремительно портилось. Завершить то, зачем Матвей сюда пришел, хотелось как можно быстрее. Посетители кафе пока не обращали на них никакого внимания, но только потому, что Бестужев, подойдя, тут же накрыл всех троих звуконепроницаемым куполом.

– Савелий, пойдем, – сказал Матвей. – Яра тебя здесь подождет.

– Драться будете? – напряглась она.

– Будем, – жестко ответил ей Бестужев. – Этот твой… знакомый… рассказал, что сделал? Уверен, что нет. Он за каким-то… – Он хотел выругаться, но сдержался. – … нажаловался дедуле, что Олька не дает ему прохода. А дедуля посоветовал ее отцу лучше следить за дочерью!

– Ты за словами следи, – посоветовал Матвей. – Деду я не жаловался. Меня приперли к стенке, и я сказал правду. Даже представить не мог, что он Романову все передаст. Так что, да. Признаю, моя вина. Но и ты, Савелий, в этой ситуации не белый и пушистый. Чем ты думал, помогая Ольге? Другом ее себя считаешь? Отчего же не объяснил ей, что это дурацкое условие – очередной отказ?

– Я же тебе сказала, из-за меня, – тихо произнесла Яра. – Сава, ты же не стал бы этого делать, если бы я не настаивала, правда?

Вместо ответа Бестужев махнул рукой, убирая звуконепроницаемый барьер.

– Освободить центр, живо! – громко произнес он. И широко улыбнулся, развернувшись к залу. – Уникальная возможность своими глазами увидеть поединок между княжичем Матвеем Шереметевым. – Он махнул рукой в его сторону. – И сыном боярским Савелием Бестужевым. – Он отвесил поклон.

– Дуэль… дуэль… – прокатилось по залу.

Парни с грохотом поволокли столы к стенам.

– Ваша светлость! – возопил мужчина, выскочивший из-за двери с табличкой «Для служебного пользования».

– Урон я возмещу, – пообещал ему Бестужев. – И княжич тоже. Верно?

Матвей согласно кивнул. Спорить бесполезно. Так даже лучше. Если бы Савелий был настроен серьезно, то не устраивал бы из дуэли балаган. Это дуэлью и не назовут. Драка. Самая настоящая драка. За сердце прекрасной дамы. Вот только дама та отнюдь не Ольга Романова.

– Матвей, не надо!

Яра все же вцепилась в руку. И на сердце потеплело: не Савелия она пытается остановить. Правда, и горечь Матвей чувствовал. Месть, да еще совершенная чужими руками, Яру не красила. Но… наверняка, тут не все так просто.

– Все в порядке. – Матвей бережно отцепил от рукава рубашки пальцы Яры. – Если боишься, не смотри.

Бестужев бросил на них свирепый взгляд и шагнул к двери, возле которой оставил посохи, длинные деревянные палки для тренировочных боев.

– Выбирай, – сказал он Матвею, бросив ему оба. – Они одинаковые. Но если сомневаешься…

– Я тебе верю, – перебил Матвей, возвращая Бестужеву одну из палок.

Выбранную он сжал пальцами, прикидывая вес. Покрутил ее в воздухе. И, перехватив в середине правой рукой, отвел ее назад, перетекая в стойку.

Кто-то из девчонок взвизгнул от восхищения.

– Сколько? – спросил Матвей.

– Десять, – ответил Бестужев, отзеркалив его позу.

Матвей почувствовал, как кровь закипает в жилах.

С характерным звуком посох Бестужева рассек воздух. Матвей нырнул под него, одновременно пытаясь сделать подсечку. Бестужев подпрыгнул, в следующее мгновение посохи затрещали, ударившись друг о друга.

Бестужев атаковал, Матвей оборонялся. Он сосредоточился на том, чтобы не пропускать удары, не позволять Савелию коснуться его посохом. Забавно будет, если тот выдохнется, так и не открыв счет.

Искусством палочного боя Бестужев владел, пожалуй, в совершенстве. Оно и понятно, ему это жизненно необходимо. В Исподе огнестрельное оружие бесполезно. В магическом поединке силы были бы равными, но магическая дуэль – это когда всерьез, а не для того, чтобы выпустить пар.

Бестужев ускорился. Если сейчас не попытаться достать его, то вскоре поединок превратится в позорное избиение. У Матвея хватало выносливости и силы, но за движением посоха Бестужева он уже успевал с трудом.

Выпад. Обманное движение. Перехват. Уйти с линии удара. И… Есть! Посох Матвея коснулся бедра Бестужева. И тут же ответный удар ожег плечо.

– Один! – выкрикнул Бестужев.

– Один! – подтвердил Матвей. И тут же добавил: – Два!

Бестужев ткнул его концом посоха в грудь. Легко, словно насмехаясь. Матвей плюнул на здравый смысл и бросился в атаку.

Зрителей он не замечал, однако в самом начале поединка провел невидимую линию, запретив себе за нее заступать. Он был уверен, что и Бестужев поступил так же. Они кружили по залу и, если оказывались в опасной близости от зрителей, гасили движения и возвращались в центр.

Матвею удалось задеть Бестужева еще дважды, а сам он успел досчитать до девяти. Силы Савелий не жалел, но в пылу боя боль практически не чувствовалась. Парировав очередной удар, Матвей услышал резкий треск ломающегося дерева. И тут же Бестужев подскочил почти вплотную, а его посох хлестнул Матвея по лицу, наискось.

От адской боли Матвей упал на колени, роняя обломок посоха. Из рассеченной брови хлынула кровь.

– Ч-черт! – Бестужев наклонился к нему. – Я не хотел…

– Десять! – процедил Матвей, отталкивая его руку.

Кровь остановила Яра: начертила руну, ускоряющую гемостаз. Наверняка, Николай Петрович научил. А потом спросила у обоих:

– Наигрались, мальчики?

И голос ее звучал как-то… неприятно.

И Матвей, и Савелий сделали вид, что не услышали вопроса. Тогда Яра развернулась и бросилась к выходу из кафе. Бестужев рванул следом. А Матвей поплелся в уборную, отмывать кровь с лица и рубашки.

Жаль, что не удалось узнать, где Яра будет учиться. Или номер ее телефона. Но что-то подсказывало Матвею, что эта их встреча – не последняя.

Глава 35

Надо было уйти сразу! А я словно приросла к полу, наблюдая за дракой. И едва сдерживалась, чтобы не проклясть обоих. Дуэль, как же!

Выскочив из кафе, я почти сразу остановилась. Стоило признать, что произошедшее меня изрядно напугало. Ноги дрожали, сердце бешено колотилось, и я не соображала, в какую сторону идти. Очень хотелось очутиться дома, подальше от этого кошмара. И не там, где я сейчас жила, а дома у Николая Петровича и Ларисы Васильевны, в своей комнате, маленькой и уютной.

Вдруг воздух вокруг меня будто стал гуще, звуки исчезли, а ноги увязли в песке. Длилось это всего мгновение.

– Яра! – услышала я.

Бестужев схватил меня за руку, и наваждение исчезло.

– Отстань, – пробурчала я, пытаясь вырваться.

– Яра, пожалуйста, помоги. Без тебя не справлюсь, – выпалил он.

– Что еще случилось⁈ Что-то с Матвеем?

Я похолодела. Это на первый взгляд могло показаться, что самый страшный удар Матвей получил по лицу. Но что, если у него внутреннее кровотечение⁈

– Еще нет, но случится. – Бестужеву определенно не понравилось, что я беспокоюсь не о нем, но руки моей он не отпустил. – Если он вернется домой в таком виде.

– В смысле… – растерялась я.

– Яр, долго объяснять! Отведи его к врачу. Я дам адрес и оплачу лечение.

– Сава, ты… больной? – Я выразилась бы точнее, но воспитание не позволило. – Ты его избил, а теперь…

– Ты поможешь или нет? – оборвал меня Бестужев.

– Можно подумать, он меня послушает! – воскликнула я. Исключительно из вредности. – Не хочу туда возвращаться. Я вас в сквере подожду.

Бестужев кивнул и исчез.

Ненормальные. Оба!

Горожане торопились по своим делам. Или неспешно прогуливались по скверу: с детьми, с собачками, в одиночку. Шуршали по асфальту шины. Обычный городской шум успокаивал.

Сильно ли я ошибаюсь в том, что драка произошла из-за меня? То есть, так оно и есть, если я виновата в том, что случилось на приеме. Могли бы Савелий и Матвей поговорить и разойтись, если бы я не пришла в кафе раньше оговоренного времени? Вероятно, нет, если Савелий принес палки. Но, возможно, драка не была бы столь… яростной.

– Чего ты хотела? Я слушаю.

Я не заметила, как они подошли, и подскочила, услышав слова Матвея. И поежилась под неприязненным взглядом.

Кровь он смыл, но набухшее веко закрыло глаз. Багровая полоса перечеркивала лицо. Нижняя губа рассечена.

– Тебе нужно к врачу, – сказала я.

– Как-нибудь сам разберусь, – ответил Матвей. – Это все?

За его спиной Бестужев сделал страшное лицо. Мол, уговаривай, как хочешь, отпускать его нельзя. Вот же… придурок. С чего он, вообще, решил, что Матвей не хочет лечиться?

Я прикинула варианты. Если бы уговаривать пришлось Савелия, я пообещала бы ему вечер в клубе. А Матвей… Сильно ли он изменился за десять лет? Навряд ли, если прикрыл туманом Клаву.

Чтобы заплакать, нужно подумать о чем-то очень грустном. Я представила Николая Петровича в гробу – и слезы покатились по щекам.

– Ты чего? – растерялся Матвей.

Савелий округлил глаза.

– Тебе трудно, что ли? – всхлипнула я. – Я… я испугалась. – И это, между прочим, правда. – На тебя смотреть больно.

– Не смотри, – неуверенно буркнул Матвей.

– Ты не можешь меня простить… – прошептала я, старательно изображая отчаяние.

Савелий почесал в затылке и показал мне кулак с поднятым большим пальцем.

– Не понимаю, как это связано, – все еще упирался Матвей.

– Да сделай ты так, как она просит! – простонал Савелий. – Я вот переживаю, что нос тебе сломал. Меня ж твои поклонницы проклянут, если такая красота… Ай!

Он запрыгал на одной ноге, потому что я не выдержала и пнула его носком туфли по голени.

– Да не хотел я, честное слово! Случайно! Не рассчитал! Матвей, прости!

Мне показалось, что Матвей сейчас уйдет. Мои фальшивые рыдания его не убедили. Были ли извинения Савелия искренними, я не знала. Вполне вероятно, что да, если он не бросил Матвея, получив сатисфакцию.

Матвей развернулся к Савелию.

– Что ты ей сказал?

В его голосе прозвучала такая угроза, что я опять испугалась, на сей раз за Савелия.

– Ничего… – Савелий благоразумно отступил назад.

– Может, теперь мне тебя на дуэль вызвать? – процедил Матвей. – За длинный язык.

– Да ничего я ей не говорил! Яра, скажи ему!

– Он сказал, что тебе обязательно нужно к врачу, – наябедничала я. – Но ничего не объяснил. Я испугалась, что какой-то из ударов был опасным, и теперь он… – Я ткнула пальцем в Бестужева. – … боится последствий.

– Шут, – пробурчал Матвей.

– Дурак, – парировал Савелий. – Матвей, хватит. Ну не мог я Ольку бросить, когда она в тебя втюрилась. Ты сильнее, ты прекрасно справлялся сам. А она осталась бы совсем одна. Ты же знаешь…

– Я не хотел ее подставлять, Сава. Я не жаловался на нее. Дед сделал собственные выводы и поступил вопреки моим словам.

– Ладно, проехали. – Савелий протянул ему руку. – Мир?

Я незаметно отступила в сторону. Эти двое, похоже, друзья. И я тут, определенно, лишняя.

Матвей ответил на рукопожатие. Савелий обрадованно хлопнул его по плечу, и Матвей поморщился. Пора уходить.

– Яра!

Их голоса прозвучали слаженным дуэтом.

– Далеко собралась? – поинтересовался Савелий.

А Матвей ничего не добавил.

Я остановилась, но повернуться к ним не смогла. Я редко плакала, а сейчас словно плотину прорвало. Зря я искусственно вызывала слезы. Похоже, организм решил, что от стресса необходимо избавляться срочно. И самым простым способом.

– Яра? – И вновь два голоса прозвучали одновременно. В обоих мне послышалась тревога.

Я закрыла лицо ладонями. Позорище!

Меня обняли, бережно прижимая к груди. Кто из них? Я не знала. Истерика накрыла с головой.

– Не позволяй ей сбежать. Я за водой.

Я так рыдала, что не узнала голоса. И кто сейчас гладит меня по волосам? Савелий? Матвей?

Похоже, Матвей. Рубашка, за которую я цеплялась, будто это спасательный якорь, была мокрой. И от нее слегка пахло кровью.

Вдох. Выдох. Досчитать до десяти.

Не много ли срывов за последние время? Предыдущий я списала на алкоголь. А сейчас… стресс? Но это не повод для истерики.

Я отстранилась от Матвея.

– Выпей. – Савелий, подбежав, сунул мне под нос стакан с водой.

Я послушно его осушила: медленно, считая глотки. И улыбнулась обоим.

– Все в порядке.

– Ага, – с сомнением в голосе пробурчал Савелий.

– Надо проводить ее домой, – сказал Матвей.

– Я отвезу. Она в пригороде живет.

– Хорошо, – согласился он.

– Только ты с нами, – поспешно добавил Савелий. – Потом вместе в одно место съездим.

– Боюсь, мне пора.

– Это важно!

«Я вам не мешаю?» Хотелось задать тот же вопрос, что и Матвей недавно.

– Если важно, поезжайте сейчас, – вмешалась я. – Я и сама прекрасно доберусь.

– Поступим иначе, – сказал Савелий. – Яра, подождешь в машине? Пожалуйста.

Он определенно не хотел меня отпускать. А я уже по опыту знала, что Бестужев добивается желаемого. И если ему не удастся поговорить со мной сейчас, то завтра все начнется с начала. Я же хотела поставить точку в наших отношениях немедленно, не откладывая. Но не при Матвее.

Только поэтому я согласилась.

Глава 36

– Бестужев, ты совсем… того?

Матвей разве что пальцем у виска не покрутил, не скрывая, какого мнения об умственных способностях Савелия.

– Ты и сам прекрасно понимаешь, что это лучший вариант, – беззлобно огрызнулся Савелий. – Яра, дождись меня, хорошо?

– Хорошо, – вздохнула Яра.

– Пообещай.

– Сава, отстань!

Она злилась. То ли еще будет, когда она узнает правду! Но тянуть дальше нельзя. И, наверное, даже опасно.

– Пойдем, – сказал Савелий Матвею, вылезая из машины.

Дверцами они хлопнули почти одновременно.

Машина стояла в квартале от управления. Из-за Яры. Если Александр Иванович скажет, что наблюдение снимать рано, она хотя бы не будет задавать неудобные вопросы.

Врачей с высшим магическим уровнем, способных восстанавливать ткани, не так уж и много. Один из них работал в санчасти управления. Савелий был уверен, что Александр Иванович поможет племяннику. Да Матвей и сам это знал. Но с его характером… Ему проще в очередной раз поссориться с дедом, чем попросить о помощи.

Закадычными друзьями они так и не стали. Матвей дружил с Митькой Вяземским, сыном отставного полковника из Тверской губернии. Младший внук Шереметева предпочитал компанию попроще, от отпрысков влиятельных родов, и вовсе, нос воротил. А для Савелия делал исключение.

Возможно, причина в том, что Шереметевы Бестужевых недолюбливали. Дед Матвея считал их выскочками, незаслуженно занявшими место у трона. Открыто он такого не заявлял, но все об этом знали. А Матвей обожал поступать наперекор деду, хоть и огребал за это с незавидной регулярностью.

Савелию же Матвей внушал уважение своей нетипичностью. Он был не таким, как их сверстники, и не по причине военной муштры. Скорее, вопреки ей.

Познакомились они на военной игре. Савелий учился в обычной школе, однако помимо яхт-клуба посещал клуб военно-исторический, где подросткам, в том числе, преподавали фехтование. Кадетов пригласили, как старших инструкторов, распределили их по командам. Матвей попал в один отряд с Савелием. И если поначалу ему показалось, что кадет высокомерен и горделив, то к концу игр мнение изменилось. А все потому, что предложенный Матвеем маневр позволил их команде избежать ловушки. А еще он не бросил Савелия, когда тот подвернул ногу. Километра три тащил на закорках, хотя мог вызвать помощь. Но тогда отряд вышел бы к нужной точке не в полном составе, и они потеряли бы очки.

Было им тогда по пятнадцать лет. И с тех пор…

– Сава, скажи потом Яре, что врач подтвердил, со мной все в порядке, – сказал Матвей. – Я возвращаюсь домой.

– Да иди ты! – возмутился Савелий. – Мы уже пришли.

– Ты заставляешь меня жалеть об откровенности.

Верно, не стал бы он суетиться, если б не знал, как Матвею достается от деда. И за побитую физиономию, да за побег из-под домашнего ареста его и сейчас по головке не погладят. Между прочим, старшего Шереметева даже в Собрании боялись. И от отца Савелий слышал, что у того волосы дыбом встают от одного взгляда старика, не растерявшего с годами ни силы, ни могущества.

– Я звонил Александру Ивановичу, – соврал Савелий. – Он уже ждет. Матвей, ну прими это, как извинение!

– Лучше б ты в драку не лез, – процедил Матвей.

Однако упрямствовать перестал. И в здание управления они вошли вместе.

У Савелия имелся временный пропуск, как у практиканта. Но он сделал вид, что Александр Иванович Шереметев, его куратор, ждет звонка с проходной, чтобы лично забрать обоих. Едва он появился, Савелий нарушил инструкцию и обратился к нему без предварительного разрешения на мысленный контакт.

«Нужна ваша помощь. Он уверен, что вы в курсе. Потом все объясню».

Александр Иванович смерил его таким взглядом, что у Савелия во рту пересохло. И ответил:

« Потом голову оторву. Она тебе без надобности».

Принимал мыслеречь Савелий хуже, чем передавал, поэтому в голове загудело, а после по затылку будто поленом шарахнуло. Правда, отпустило быстро.

– Привет, дядь Саш, – смущенно пробормотал Матвей. – А я… вот.

– Вижу, что «вот», – вздохнул Александр Иванович. – Пойдем, провожу в санчасть. Савелий, ко мне в кабинет.

– Александр Иванович, вы его потом домой отправьте, пожалуйста. – Савелий понимал, что ему терять уже нечего. – В комнату. А то он…

– Бестужев! – прошипел Матвей.

– … сбежал, – закончил он упрямо. – Это моя вина, я вам все объясню. А его не слушайте.

– Объяснишь, куда ж ты денешься, – ласково пообещал Александр Иванович.

Обманчиво ласково. Впрочем… с заданием Савелий справился. Это главное.

В кабинет начальника секретного отдела службы имперской безопасности Савелия, само собой, не пустили. Секретарь велел ждать в приемной, и Савелий топтался возле двери, нервно поглядывая на часы. Не совершил ли он ошибку, оставив Яру одну? Она успокоилась, но состояние у нее нестабильное.

Александр Иванович вернулся минут через двадцать. Не взглянув на Савелия, прошел в кабинет. Савелий расправил плечи и шагнул следом.

– Яра сожалеет, что настояла на мести, – выпалил он с порога.

Заходить следовало с козырей.

– С чего ты так решил? – задал Александр Иванович резонный вопрос.

Сесть Савелию он не предложил, зато сам устроился за массивным письменным столом, недобро поглядывая на практиканта.

– Она звонила мне вчера, извинялась. Я хотел встретиться с ней, а после доложить вам. Но планы слегка поменялись. Она сожалеет, я уверен.

– Слегка? – усмехнулся Александр Иванович. – Ты из-за Ольги Романовой Матвея вызвал?

– Он так сказал?

– Ты мне вопросом на вопрос не отвечай. Если бы Матвей был инициатором дуэли, сейчас из тебя пулю доставали бы. Посох – твое оружие. Так из-за Ольги?

– Да.

Переключить внимание на Яру не получилось. Но Савелий не терял надежды.

– А еще Яру чуть в Испод не затянуло, – сказал он. – Я чудом успел…

Александр Иванович побелел. Но почти сразу кровь прилила к его лицу, и оно сделалось красным от гнева. Савелий осекся, так как сообразил, что «чудом успел» в контексте произошедших событий – практически приговор. Это означало, что задание он чуть не провалил.

– Где? – коротко спросил Александр Иванович.

– Сейчас с ней все в порядке, – заверил его Савелий. – Она тут, неподалеку, в моей машине.

– Приведи.

Он замялся. Вот уж чего не хотелось, так это самому объясняться с Ярой. Мало того, что Матвей планы путает, так еще и все его ухаживания будут истолкованы превратно.

– Александр Иванович, Яра на меня злится, – осторожно произнес он. – Может психануть. И я не уверен, что справлюсь. Ее сегодня опять штормило.

– Савелий, я тоже злюсь. – Александр Иванович голоса не повышал, но Савелий вжал голову в плечи. – И знаешь, почему?

– Из-за Матвея? – предположил он.

– Из-за того, что ты лжешь. Но об этом мы после поговорим. Где ты оставил машину?

Выслушав Савелия, Александр Иванович велел ему писать отчет о событиях вчерашнего и сегодняшнего дней.

– Увижу хоть слово лжи, особенно в собственных интересах, практику не засчитаю, – пообещал он.

А Савелий все же рискнул спросить:

– С Матвеем все в порядке?

– На лице синяков нет. Он дома. Его отсутствия никто не заметил. Тебя же это интересует? – не без ехидства произнес Александр Иванович.

Савелий неуверенно кивнул.

– Перед тем, как начнешь, дружочек, вспомни, будь добр, какое задание тебе поручили. И оцени по десятибалльной системе, как ты с ним справился.

Александр Иванович вышел, оставив Савелия в кабинете. В приемной он что-то сказал секретарю. Савелий не прислушивался. Он смотрел на чистый лист бумаги, что ему выдали, и думал о том, что недавняя оплеуха, полученная от отца, ерунда по сравнению с тем, как куратор поставил на место бестолкового практиканта.