Текст книги "Элантида (СИ)"

Автор книги: Валерия Лихницкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 46 страниц)

Впрочем, насчет "куда", можно было не говорить – впереди было очень хорошо видно несколько карет и крытых повозок, а также занимающих свои позиции воинов в белых мантиях, но вот насчет...

Вальдос прикусил губу. Арион. Светлый Магистр. Человек, которого он, Вальдос Рейнгард, всегда безмерно уважал, но который, судя по всему, ненавидит и презирает его, Вальдоса Рейнгарда. Арион – негласный враг Лотара, а Вальдос – негласный враг Ариона. Ведь Солэр, его замок, расположенный неподалеку от Эвенкара отошел Вальдосу... В награду за Шереилу Фрам... А самого Ариона отправили сюда... Вальдос застонал, но тут же получил локтем в бок от Шереилы.

– Рейнгард, не ной, пошли быстрее, – зашипела на него Шере, он резко обернулся, увидев, что весь его небольшой отряд уже выстроился за ним.

– Шере! Я же приказал...

– Ты извини, Рейнгард, но военачальник из тебя хреновый, – улыбнулась Шере. – Задумываешься все время и летишь куда-то, сам не понимая, что с тобой происходит. Мы бы не вылезли, ты б о нас и не вспомнил.

Он смутился, понимая, что в чем-то она права.

– Да ладно, – хлопнула она его по плечу, – у тебя другие достоинства. Тем более что мы уже пришли.

Вальдос кинул. В самом деле, за всеми этими разговорами они уже почти приблизились к обозу.

Да, Арион не очень-то будет рад его видеть...

Навстречу одиноким путникам выехал всадник, которого он сразу же узнал, хотя не видел ни разу. Это был тот самый человек, на которого напали в его замке, он выжил, несмотря ни на что и... стал военачальником в личной гвардии Ариона. Поравнявшись с ними, всадник поклонился, приветствуя "Его Сиятельство графа Рейнгарда, коего не ожидал встретить в столь отдаленном и пустынном месте". После чего представился, объявив, что его зовут Фаэнор Тринни, и если "кто хочет повоевать, должны его слушаться во всем". Как понял Вальдос, кто не хочет – тоже. Пацифистам, женщинам и детям было приказано скрыться в обозе, остальным – выстроиться и ждать его распоряжений. Выстроились все. Фаэнор кивнул и начал спешно расставлять воинов по местам, объясняя попутно, что и когда нужно делать.

Вальдос понял, почему Арион не вышел посмотреть на новоприбывших. Светлый Магистр, маг Стихий, Мастер магии Огня и Земли стоял на боевой позиции. Маги из его отряда держали защитный купол – молодые стихийщики не имели права использовать магию для нападения... Однако для этого у них было кое-что другое – все они стояли в боевом построении, держа наизготовку обнаженные мечи. Некромант проводил Ритуал. Хорошо. Все верно... Шере, перебросившись парой слов с Фаэнором метнулась раскладывать артефакты, что-то повесила на шею некроманту, деловито успев его поцеловать, что-то всучила Ариону, но граф Рейнгард видел все это лишь краем глаза. Также, как и за Урфис он не мог уследить – она сыпала какие-то порошки, разбрасывала травы... все занимались своими делами. А Вальдос никак не мог понять, почему это непонятное чутье не подсказало ему притащить сюда Черного Магистра, ведь он здесь еще как бы пригодился! Но потом одернул себя – если чутье промолчало, значит, они справятся итак. Значит, нужно, чтобы они справились без этого удивительного темного эльфа. И они справятся.

Он, словно очнувшись от забыться, окинул беглым взглядом позиции. Честно сказать, это ему ничего не дало – в стратегии он не разбирался никогда. Но... он прислушался. Птицы... чудовища... фантомы... витающие в воздухе... Интересно, знает ли о них Арион? Из земли, надо полагать, полезут восставшие. Но пока они в земле, от Вальдоса они скрыты – Воздух о них ничего не скажет, разве что выдаст очередную руладу дикого истеричного воя.

А вот лесное чудовище... шахаакша, как назвал его Ветер – очень опасная тварь... Оно растворяется в воздухе, словно облако, потом материализуется в любой момент, собираясь из независимых частиц, каждая из которых готова пожрать все, что встретится на ее пути... Если такое облако накроет, то смерть будет мучительной, но быстрой. А если вдохнуть воздух с частицами этой твари...

Рейнгард передернул плечами. Не говоря уже о том, что она меняет плотность, может просто окаменеть, например. Но ничего, на нее тоже можно найти управу...

Дождь. Тучи, не прекращающие хлестать воинов струями ледяной воды... Они будут стараться во что бы то ни стало потушить Огонь Ариона... Хотя с Огнем Мастера, и тем более – Магистра, справиться трудно, но все же... Дождь. Град. Ветер. Стихии Воды и Воздуха...

Вальдос Рейнгард, потомственный маг в нескольких поколениях, выпрямил плечи и, не говоря ни слова, подошел к Ариону, встал рядом с ним. Магистр также молча кивнул и неожиданно протянул руку Вальдосу. Тот пожал. Вальдос хотел сказать Магистру о тварях, окруживших Хорран, но Арион лишь кивнул, не спуская с Вальдоса пристального, немного удивленного взгляда. Понятно. Опять он передает мысли... Ментат хренов!

Огонь. Вода. Земля. Воздух. Магия Четырех Стихий. Вот что может спасти их всех! Где-то в глубине подсознания Вальдос понимал, что происходит нечто, чего по сути быть не должно. И еще, что только это нечто сможет спасти Хорран или... или что?

Конечно, он, поскольку не имеет звания Магистра, не имеет права использовать магию так. Но это право имеет Арион. И в крайней ситуации он может действовать на свой страх и риск, отдавая приказы по своему усмотрению. И он может приказать Вальдосу использовать магию так, как ему, Ариону, покажется нужным. По закону военного времени. Магистр не произносил ни слова, но этого и не требовалось. Сейчас, выпуская наружу Силу Стихий, он чувствовал все без слов.

Четыре Стихии. Еще темный ментат, артефактор, некромант и... молодая орочья шаманка. Да что же это происходит?! Светлая и Темная Гильдии, люди и орки, четыре стихии... светопреставление какое-то...

Вальдос отогнал от себя подобные мысли. Шере права, он слишком часто задумывается. Сейчас думать некогда. Надо действовать.

Он увидел поднимающихся из земли восставших, небо почернело, тьма стала сгущаться, шахаакша, выглянувшая из леса, уже растворялась в воздухе, серым облаком подползала к отряду, готовясь поглотить путников, казавшихся ему легкой добычей.

Вальдос почувствовал, как Сила захватывает его целиком, он уже не ощущал своего тела, был только бесконечный поток чистой энергии, так долго в нем дремавшей, и теперь рвущейся наружу.

И он позволил ей вырваться. Он был этой энергией. Был этой силой. Которая знала, что нужно делать. И она делала. Светло и радостно. Выполняя то, для чего родилась, росла, умножалась, сменяя несколько поколений людей, которые носили ее в себе, но никто не умел ей по-настоящему управлять. Все пытались навязать ей свою волю, и никто не пытался ее понять. И лишь сейчас...

Сила Воды и Воздуха уже была готова бросить ту оболочку, которая, наконец, позволила быть собой, но, в последний момент передумала. Это – хорошая оболочка, раз дает такую свободу. Такое встречается не часто. И это надо ценить.

Сила Стихий так и не поняла, сама она так решила, или это было мыслью человека, выпускающего ее, и ради ее свободы готового пожертвовать своей жизнью... Она слишком долго была в заточении, чтобы помнить, умеет ли она думать вообще или мысли – это удел человеческого разума, а ее удел – чистая, незамутненная, рвущаяся на волю энергия.

Но она поняла одно. Этого человека надо любить. И слушаться. И еще делать то, что нужно. Даже когда он не знает, как это. Ведь он – всего лишь глупый человек, а она – мудрая, многовековая Сила.

Рядом с ней плескалась такая же энергия, но более яростная, Сила Огня и Земли – старших Стихий. И человек, направляющий ее был намного сильнее. Но он был всего лишь человеком...

Силовые потоки слились в один, пронзая кромешную тьму, нависшую над людьми. Сила Четырех Стихий ударила в небеса, прорубив брешь в черном, уже опускающемся куполе, часть этого фонтанирующего света тут же разлилась по небу, отрезая черное полотно от остального, еще живого пространства, часть обрушилась на землю, выстилаясь светящимся ковром, не позволяя тьме лезть снизу.

Но сам столп света не прекращал свое дело, вовсе не думая иссякать. От него отделились лучи, бьющие во все стороны, выжигая порожденные древними проклятиями чудовищ. Тем временем, и купол, и ковер – оба края замкнутой сияющей сферы, действовали в обоих направлениях – не пуская тьму вовнутрь, они растворяли ее снаружи, пуская лучи глубоко в землю и высоко в небеса, но, кроме этого, там, на самом верху, за пределами защитной сферы, за гранью нависшего над ней черного, редеющего на глазах, полотна, столп света, закручиваясь в огненный смерч, наматывал на себя полотно древнего проклятия. Оно вытягивалось из земли, из влажного воздуха, из тяжелых туч, с криком, с воем, с протяжным стоном, с предсмертным хрипом, от которого можно было сойти с ума, устремляясь к столпу Четырех Стихий, бушующему наверху, и... исчезало.

Тьма редела, стоны земли утихали, нарыв жестокого проклятия был вскрыт, и теперь все успокаивалось, облегченно вздыхая под лучами света, которые уже не жгли, а ласкали, убаюкивали, снимали напряжение и боль. Из земли, согретой живительным огнем, уходил холод смерти, она начинала дышать, в ней зарождалась жизнь. Небо светлело, на нем остались лишь легкие облака, свежие, пролившие на обновленную землю живую воду. Потом выглянуло солнце. Обычное солнце. То же самое, что светит всему миру. Теперь оно будет светить и Хоррану. Но оно не будет его выжигать, здесь будет всегда хорошая погода, лучше чем в Эвенкаре... Потому что отныне Хорран будет под охраной Четырех Стихий.

Сила сделала свое дело. Она не обращала внимание на то, что в это время делали люди. Внутри самой сферы не прекращался бой. Спокойно было только под маленьким куполом, который держали молодые маги, и... еще не рожденный маг. Когда он родится, он будет очень сильным магом. И, конечно же, станет Архимагистром. Первым человеком, владеющим Силой Четырех Стихий. Это будет ему маленьким подарком, в память о битве под Хорраном, в которой он уже сейчас, еще не родившись, принял участие. Так решила Сила. А она никогда не отменяет своего решения.

Сила в последний раз облетела поле битвы, усеянное прахом бывших восставших, трупами искромсанных мечами и утыканных стрелами стервятников, а также каких-то чудовищ, видимо, прятавшихся в окрестных норах и также умерших много десятилетий назад.

Да, людям тоже пришлось потрудиться. Некромант все же справился с восставшими, мечники, верно расставленные человеком, не имеющим магии, оказали должный отпор стекающимся ото всюду тварям, а духи, призванные молодой шаманкой орков, оказались намного сильнее призраков, обитающих в Хорране. Конечно, многие воины света получили серьезные раны, но ментат, державший всех под контролем, вовремя сообщал спешащим на помощь целителям, так что ни одна новая смерть не пустила свои корни в землю города, с которого только что было снято древнее проклятие. Совершив последний круг, Сила вернулась к человеку.

Вальдос, будто очнувшись от наваждения, попытался оглядеться по сторонам, но получилось это у него не очень хорошо – голова закружилась, все вокруг поплыло, сливаясь в однородные пятна, он начал падать, но, кажется, кто-то его подхватил. Он услышал знакомое рычание Урфис и веселый, но немного охрипший смех Шереилы Фрам.

– Рейнгард, ну ты дал! И знаешь, что самое смешное? Ведь завтра опять будешь жаловаться, что или ничего не понял или все забыл, и все самое интересное опять прошло мимо тебя!

Он слабо улыбнулся. Ну да. В последнее время это стало его коньком – все закончилось, и Вальдос снова идиот... Будет очень грустно, если и правда, на этом все закончится. Он снова разучится пользоваться Силой и будет думать, как в дождливую погоду накрыть себя куполом, чтобы и не промокнуть, и хватило бы его надолго... Ведь раньше он так и жил. И это его, надо сказать, никогда сильно его не беспокоило... А сейчас он познал Силу. И ему очень не хотелось с ней расставаться.

Его измученное тело коснулось мягкой и на удивление уютной перины походного лазарета. Это хорошо. Значит, он не ранен, а просто очень устал. Если бы был ранен, к нему сразу бы кинулись целители... Он с наслаждением потянулся, укладываясь на лежанке, с интересом привыкая к новому ощущению. Да, он устал, он был выжат и опустошен. Но он был победителем. И еще – настоящим магом Стихий, Воды и Воздуха, действовавшим наравне с Магистром.

Он неожиданно для себя тихо рассмеялся. Да, завтра он многое забудет. Да, такие бои бывают нечасто, может, это был вообще первый и последний бой в его жизни, и первый и последний раз, когда он смог применить Силу. Но это было не главное. Главное – то, что Сила теперь никогда не покинет его. Она всегда будет с ним. Потому что он ей понравился. И она теперь тоже не хочет его покидать. Он это знал.

Глубоко вздохнув, Вальдос, наконец, позволил себе провалиться в сон. Теперь можно было ничего не опасаться. Здесь было светло, тепло и... хорошо. Под чистым, ясным и спокойным небом Хоррана.

Глава 11.

Как ни странно, долго искать Этану мне не пришлось – богиня в кои веки не стала чинить мне препятствий, – чем, учитывая ее обычную манеру поведения, удивила меня несказанно, – и вышла мне навстречу сама. Однако не сказала бы, что эта встреча ее сильно обрадовала – видимо, она совершенно не входила в планы богини, как я заметила по легкой дымке недовольства, затуманившей ее лучезарный лик. Мое же настроение в связи с этим, наоборот, резко улучшилось. Нельзя так, наверное, с богинями поступать, но все же...

– Как здорово, что я вас нашла! – вполне искренне обрадовалась я. – Вы, надеюсь, не сильно заняты?

Этана просияла, и уже открыла рот, видимо, чтобы огласить длинный список очень важных и, разумеется, совершенно неотложных дел, но я была неумолима.

– Вот и замечательно! – перебила я ее грандиозную тираду, так и оставшуюся невысказанной. Мимолетное просветление на лице богини угасло, сменившись гримасой разочарования и вселенской тоски, которую богиня уже не считала нужным скрывать – по крайней мере, от меня. – Я вас хотела кое о чем спросить.

Этана из последних душевных сил попыталась проявить заинтересованность, но получилось у нее очень плохо.

– А вам не кажется, что Дарсинея – сообщница Гаронда?

Богиня оторопела. Я мысленно захлопала в ладоши.

– Ну смотрите, – упорно не замечая ее реакции, совершенно обыденным тоном продолжила я. – Таша он, вроде как, казнил, но в его окончательной смерти все же не убедился – соответственно, ему была необходима подстраховка, так сказать, контрольный выстрел. Для этого он и похитил Дарсинею. С тем расчетом, что, если Таш вернется, то, узнав, какое несчастье постигло его восслюбленную, очертя голову ринется ее спасать. А для этого случая он держал в той же башне свою прекрасную Клементину.

Этана округлила глаза.

– Да-да, именно для этого, – кивнула я. – Во-первых, Таш падок на красивых женщин, во-вторых, дерется только магией – это, как я поняла, его самое сильное место, и потому ничто другое он не использует, в-третьих, он совершенно не работает головой – особенно в стрессовых ситуациях, и, в-четвертых, явно пойдет туда один, поскольку... ну, про голову я уже сказала, к тому же при всех своих достоинствах, работать в коллективе он просто не умеет – что уже давным-давно было доказано. Вообще... подозреваю, что изначально Клементину сделали именно для борьбы с Ташем. На Эльстане ее просто-напросто опробовали, а идея с магами пришла уже позже – для того, чтобы высосать магию из собравшихся на королевскую свадьбу Архимагистров, не обязательно обладать божественной внешностью. Демону достаточно было присутствовать в зале, и не обязательно в качестве невесты короля. Но даже если и невеста – почему именно такая? Король что, не обратил бы внимания на просто красивую девушку? Конечно, обратил бы. А вот Таш – вряд ли. Клементина должна была заставить Таша если не влюбиться в нее по уши, то хотя бы остановиться и забыть о Дарсинее, причем в тот момент, когда он был бы уже на подступах к вожделенной цели. Конечно, не факт, что это сработало бы, но таким шансом Гаронд пренебречь не мог – бог магии, уничтоженный без боя – это ли не абсолютная победа для тщеславного Инквизитора? Нет, даже в бою у Таша против него не было бы шансов, так что Гаронд ничем не рисковал, но... красиво, не правда ли?

Этана только хлопала глазами, пытаясь понять, к чему ведет моя пространная тирада. Я выжидающе смотрела на нее, ожидая ответа.

– Но... – наконец, обрела она дар речи, – что, если Дарсинею взялся бы спасать кто-нибудь еще?

Я приподняла бровь. Этана покраснела, потом побледнела, но взгляда не опустила, продолжая смело смотреть мне в глаза, но ее кожа тем временем еще долго не могла определиться с оттенком.

– А кому она еще, кроме него, нужна? – простодушно развела я руками. – Что-то мы не заметили столпотворения освободителей у входа – локтями нас никто не расталкивал. Так что, как я поняла, прекрасной дамой вашу богиню считал только один рыцарь. Или же... просто никто не знал о ее похищении.

– Что? То есть... – Этана задохнулась от возмущения, – вы считаете, что это я подговорила вас идти в эту треклятую башню?!

– А у вас есть другие версии? – тоном ведущего дознание следователя спросила я. – Насколько я помню, если бы не вы, мы бы не только не узнали о ее заточении, но и о ее существовании как таковой. Я, по крайней мере. Да и потом, спасти ее – это было вашим условием, а не нашим гражданским долгом. Но... я что-то не поняла, вы к чему сейчас ведете? – невозмутимо осведомилась я. – Кажется, о вашей причастности к заговору я не упоминала.

Этана издала нечленораздельный звук и засверкала глазами.

– К заговору?! – вскричала она. – Да как вы смеете меня в этом...

– А вас, как раз, никто в этом и не обвиняет, – я буквально расплылась в улыбке. – Потому меня и удивляет ваша не совсем адекватная реакция. Даже, я бы сказала, наталкивает на кое-какие размышления.

Богиня распахнула прекрасные глаза и растерянно захлопала ресницами.

– Отлично. Теперь мы можем говорить нормально и без пафоса, – подытожила я. – То, что вы нас "навели" на Башню – это понятно, вы, в конце концов, переживали за попавшую в беду подругу. Так что к вам у меня претензий нет, – Этана выдохнула. – А вот насчет Дарси... Вы как считаете?

Она покачала головой.

– К сожалению, не могу вам сейчас дать тот ответ, который мог бы вас удовлетворить, – печальным и очень кротким голосом чуть ли не пропела Этана, – Я очень давно не общалась с Дарси – видите ли, после того, как я дала обет молчания, прошло очень много времени, а уж сколько событий произошло... – богиня развела руками.

Я кивнула.

– Но если что-то вспомню, обязательно дам вам знать, – добавила она.

Не сомневаюсь.

– Буду вам очень признательна, – ответила я вслух.

Этана слегка поклонилась, взмахнула рукой, создавая портал, и тут же скрылась. Портал рассеялся. Про ужин я ее так и не спросила. Впрочем, это мне было и не нужно – главный вопрос был задан. И, что важней всего, получен главный ответ. Да, это был заговор. Да, Этана в нем участвовала. Да, и Дарси тоже. Только каждый преследовал исключительно свою цель. Молодцы, девочки! Хотя насчет Дарси... она виновна в меньшей степени – ее действия подчиняются скорее не рассудку, а настроению. Обиделась – отомстила. Оттого и превратила своего восслюбленного в коня, оттого и "заточилась" добровольно в башню Гаронда. А то, что Таша могли убить, это уже другой вопрос, а думать одновременно о двух вещах, насколько я поняла, не в ее правилах. Зато сейчас она искренне радуется его возвращению. А вот Этана – здесь сложнее. Ей-то что нужно? На чьей она стороне? Или все равно, кто победит, лишь бы ее не трогали? А какое отношение имею к этому я? И, в конце концов, отправят меня домой или нет?! И потом... если она как-то связана с Гарондом, то зачем ей было освобождать Дарси? И, если это ловушка, то что мы все здесь делаем, да еще и вместе с Ташем?

– Как, однако, ты крепко задумалась, – мне на талию легла рука ведьмака. – Узнала, что хотела?

– Да... то есть, нет, – вздохнула я. – Витольд, я, кажется, совсем запуталась...

Он хмыкнул.

– Это нормально. Тут гракх голову сломает...

Я уткнулась ему в плечо, такое твердое, надежное и родное.

– Да... и еще, я хотела с тобой поговорить, – не вылезая из своего "убежища" пробубнила я.

– Слушаю, – не видя его лица, я почувствовала его мягкую улыбку.

– Ты что, знаешь, что я хочу тебе сказать?

– Догадываюсь.

Я прижалась к нему еще крепче. За все это время, что мы провели вместе, он стал мне еще ближе. Настолько, что... сейчас нам нужно было расстаться. Нет, мы так и будем вместе, но... несколько в ином качестве. Как это ни парадоксально звучит, но он стал для меня таким хорошим другом, что воспринимать его как-то по-другому я уже не могла. Да, я его очень любила, но как очень близкого друга, как старшего брата. Я слишком тепло к нему относилась, чтобы играть его чувствами, и сейчас, после всего пройденного, те отношения, что между нами были, должны были перерасти в нечто более серьезное, но этого сделать я не могла, а оставлять все на уровне чего-то легкого и ни к чему не обязывающего не было смысла. Может, конечно, он и не был бы против, но... нет. Так было бы нечестно. Он мне был слишком дорог, и я не могла так его обидеть, что бы при этом ни говорил он сам.

– Джен... не переживай. Все в порядке, – он погладил меня по голове.

– Витольд, я... погоди, ты не понял... – я попыталась высвободиться и подняла на него глаза.

Нет, я все же была не права. Он понял. Он все понял. Нежно поцеловал меня в лоб, как ребенка, потом приобнял за плечи.

– Джен... я же говорю, все в порядке. Ты права.

– Но ты... – он дотронулся пальцем до моих губ, и я замолчала.

– Ты всегда принимаешь правильные решения. Помни это. И никогда не сожалей о них. Никогда. Что бы ни случилось. Поняла?

Я часто-часто закивала. А потом повисла у него на шее, постыдно обливаясь слезами. Он гладил меня по спине, успокаивал, что-то тихонько приговаривая, отчего становилось так тепло и хорошо, что я начинала верить в нашу победу, в свою силу, в... – о боги! – в торжество мировой справедливости и еще во много чего хорошего... А может, это было какое-то заклинание? Не знаю. Но мне было очень хорошо.

Праздничный обед... Учитывая наше положение дел, довольно спорное торжество... Я нарезала круги по комнате, косо поглядывая на роскошное платье, разложенное на кровати. Нет, ничего не скажешь, оно очень красивое, я не спорю, да и на мне, надеюсь, оно будет смотреться не хуже, чем на этом покрывале, или до того – на вешалке, я же, вроде, ни на то, ни на другое не похожа, но... один у него недостаток. Как и у многих других нарядов этого же модного направления. Существенно не хватает камеристки. Или хотя бы инструкции по применению – как, что и куда надевается. Я, конечно, в этом мире не первый день, и платья повидала разные, и человеческие, и эльфийские – спасибо бездонному сундуку Дварфа и терпению Дани, который позволил ставить над собой опыты по превращению невоспитанного оборванца в гламурную темную эльфийку, – но торжественных нарядов богини мне видеть еще не доводилось. А интересно, это платье самой Этаны? Выглядит оно, по крайней мере, божественно – во всех смыслах этого слова. Тьфу, мне-то какая разница, думать, что ли, больше не о чем?

– Что, нравится?

Когда-нибудь я его убью. Не на благо этого мира, так ради собственного спокойствия.

– Красивое. Тебе должно пойти.

Так, я не поняла... он мои мысли читает или просто и банально видит то, что здесь происходит? Честно говоря, даже не знаю, какой вариант был бы для меня предпочтительнее...

– Да вот и я то же думаю. Помоги с завязочками, а? Раз уж ты такой вездесущий.

– А что, тебе помочь некому? Хм, а мне казалось, у тебя нет проблем со свитой. И как у тебя только получается...

– Завоевывать всенародную любовь? – перебила его я. – У тебя все равно не получится, так что не мучайся. А то еще лопнешь от непосильной задачи, как твоя Клементина...

Гаронд издал нечленораздельный звук.

– Эй, ты чего там? – подначила его я. – У тебя с трансляцией проблемы... Ты здесь еще? А то я тебя давно спросить хотела.

– Ну? – прорычал он.

– Эта твоя блондинка... бывшая, то есть – ты ее откуда взял? То, что она демон, это понятно, но... насколько я помню, ремесло демиурга – не твой конек, а она какое-никакое, а все же живое существо. Подарил кто, что ли?

– Не твое дело, – его голос стал больше походить на шипение. Отлично.

– Ну почему же, не мое? Значит, шарахаться по всему вашему миру – мое дело, а задавать невинные вопросы – не мое. Нет уж, вы как-нибудь определитесь. Если все это меня не касается, то отправляйте меня домой, и дело с концом. А уж если...

– Но я не могу тебя отправить!

– Да ладно! Клементину же ты откуда-то достал?

Я почувствовала, как он пытается прервать сеанс, и мысленно ухватила связывающую нас невидимую нить. Он слегка дернулся и остановился.

– Да, ты стала сильнее.

– Да я вообще способная, – знать бы, как это у меня получается!

– Надо было тебя сразу убить, не размениваясь по мелочам...

– Гаронд, ну наконец-то! – я вложила в мысленный голос максимум радости и умиления. – Все честь по чести, вот это я понимаю, разговор! А то все как-то непонятно – слышу звон, не знаю, где он. Голос звучит, а чего хочет – не разберешь. Угадайка сплошная.

– А тебе весело?! – кажется, он запаниковал. Я явственно чувствовала, как он хочет сорваться с "крючка", но почему-то не может.

– Да не то, чтобы... просто раз противостоять тебе все равно нельзя, стараюсь расслабиться и получать удовольствие. По мере возможностей.

– Дерзить стала... Я смотрю, ты почти адаптировалась.

– Учителя хорошие.

– Можешь не благодарить.

– А что так скромно?

– Превосходящая сила не нуждается в демонстрации своих клыков.

– А ты действительно себя таковой считаешь? – хмыкнула я. – Гаронд, откуда у тебя такие навязчивые галлюцинации? Хотя я понимаю, старость не радость... Да и потом, то, что ты называешь клыками... а по мне, так это больше похоже на беззубый оскал – ты мне регулярно силишься показать, но, честно говоря, не впечатляет – от визитов твоих уже голова пухнет, а толку с этого никакого. Так что, милый, не обижайся, но ты ужасно непоследователен ни в словах, ни в поступках.

Повисла небольшая пауза. Видимо, он собирался с мыслями, чтобы сказать нечто оч-чень значительное, что должно было бы сразить меня наповал. Я картинно зевнула.

– Милый, ты меня порядком утомил. К тому же, меня люди ждут.

– Подождут. Я ждал тебя достаточно.

– О как! И чему же я обязана такой чести?

Но он меня уже не слушал.

– Я столько тебя искал, но ты от меня все время ускользала. Знала бы ты, сколько мне пришлось угробить артефактов, чтобы тебя вычислить! Сколько сил потратить!

– Трогательно. Но не знаю, чего ты так надрывался, найти нас было не проблемно, компания у нас не такая уж и бледная... Правда, в города мы редко заходили, но уж раз такой нетерпеж, мог бы и в лесу часовых наставить.

– Какой лес?! Я тебе про тот мир говорю! Ты носилась по нему, как сумасшедшая, только я тебя находил в одном месте, ты перемещалась в другое! И окружение меняла постоянно.

– Ну почему, не постоянно... На съемки только ездила. А зачем ты меня искал?

Он крякнул.

– Еще спрашивает! Ты издеваешься?

– Да нет, уже действительно, интересно стало. Мне тут версию подали, что тебя мой конь заинтересовал.

– Конь?! Да, его присутствие сильно облегчило твои поиски. Молодец, что его тоже привела, я даже не ожидал, что мне вместо одного сразу оба подарка достанутся! А то, что вы встретились там, вообще прекрасно, да еще и прибыли вместе! Я только одну ошибку допустил – надо было тебя еще там убить!

– Гаронд, повторяешься. К тому же, как бы ты это сделал? Следить за тем, что происходит в другом мире, как я понимаю, тоже очень трудно. А вот убить... – не знаю, зачем я это спросила – ведь я прекрасно понимала, что шансы у него были превосходные – подослал же он своих воинов с чудо-мечами, которые гоняли меня по лесу Новой Зеландии.

– Убить?! Да это вообще элементарно! И даже без своих воинов, о которых ты только что вспомнила. Убил же я как-то твоих мужей!

Что?! Так это он убил...

На мгновение у меня закружилась голова, я схватилась за подоконник, но на ногах все же устояла. В тот же момент у меня в сознании будто что-то взорвалось – тысячами, миллионами, мириадами звезд, красок и звуков, перед моим внутренним взором поплыли миры, старые и новорожденные, сплетаясь в узоры, выстраиваясь в схемы, в которых им надлежало существовать, расти и развиваться, рождаться и умирать...

Моя жизнь, казавшаяся мне до сего момента насыщенной событиями, пронеслась в памяти ярким ослепительным мигом и заняла свое место в ее крохотной ячейке. Ничто не растерялось, не исчезло, не забылось – я помнила все до малейшей подробности, до кратчайшего момента, на который в другое время даже не обратила внимания. Ни одно мое чувство не притупилось – ни любовь, ни ненависть, ни горе, ни радость – кажется, они даже стали еще глубже, полновеснее.

Просто... я всё вспомнила. Всё. И даже больше.

Я сделала глубокий вдох. Гаронд, вздрогнув всем своим существом, отчаянно забился и рванул из моего сознания, разрывая связующие нас нити, сплетенные из его же собственной силы. Больно ему, наверное. Ничего. Пусть привыкает. Будет больнее.

Я вспомнила, почему ушла из этого мира. Раньше я могла лишь любить и созидать. Мне нужно было научиться обратному. Заставить себя забыть свою сущность и создать новую – не наделенную силой, слабую, но способную бороться за свою жизнь, за жизнь своих близких и... своего мира. Способную ненавидеть и уничтожать.

Я хорошо училась. Чему-то сама, чему-то меня научил мой второй муж... вернее, его враги, против которых мы боролись, а чему-то, как оказалось, Гаронд. Он убил тех, кого я любила. Дениса и Алехандро. Людей, которые значили для меня всё. Каждая эта смерть изменила меня, но если тогда это поселило во мне горе и скорбь, поскольку к ответу призвать было некого, то теперь...

А Гаронду есть за что ответить. И не только за их смерть. За казнь Таша, – хоть тот и отделался легким испугом, – за тех, кто умер на эшафоте, в пыточной камере или от чего-нибудь еще – у Инквизиции очень много способов! За магов, за простых людей и представителей иных рас, которые погибли благодаря ему и его крысам. В этом или ином мире. За тех, у кого отняли близких. За разбитые сердца. За искалеченные судьбы. За всё.