Текст книги "Смерч над Багдадом"

Автор книги: Теренс Стронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

Эпилог

Через две недели более миллиона человек начали битву в пустыне за освобождение Кувейта от тиранической оккупации Ирака, возглавляемого Саддамом Хусейном.

Она продолжалась ровно сто часов. И увенчалась победой союзников.

Но двое мужчин, слушавших новости по радио в лимузине на пути из штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли к Белому дому, знали, что ее исход мог быть совсем иным.

– Вы должны были мне рассказать, – заметил Уиллард Фрэнкс.

Лу Корриган пожал плечами и зажег сигару, несмотря на табличку с просьбой не курить.

– Я сомневался. Точно не знал, что получится, если сунуть паяльник в боеголовку. И не знал, не проверит ли Мойлан еще раз снаряды с бациллами. Он, должно быть, сам их жутко боялся.

– Все же надо было мне сообщить, – повторил Фрэнкс.

Корриган снова пожал плечами.

– Значит, сработало? Три снаряда упали и не взорвались?

– Один треснул, – пояснил Фрэнкс, – но эффект нулевой. В тот же день прибыли бригады дезактиваторов. Споры не разлетелись, бетон легко отмылся. Другое дело, если бы бомбы разорвались в воздухе. Могу сообщить, что с плеч президента свалился тяжелый груз. Особенно после поимки ирландских мерзавцев, которые пытались пробраться на кухню и в столовую Сената. Если бы вы с Эвери нас не предупредили, им бы это удалось. Кухни не слишком-то хорошо охранялись. – Он смотрел вперед на бетонное покрытие столичного шоссе. – И в Англии то же самое. Не так уж много паромов сменили владельцев за это время, так что информация Эвери позволила ухватить нужную ниточку. Речная полиция на Темзе взяла двух парней Мойлана на месте преступления, когда они прилаживали к мачте аэрозольный генератор.

– Об этом ничего не сообщали, – заметил Корриган.

– Черт побери, Лу, конечно, не сообщали. Все держится в полной тайне. Если бы это вышло наружу, общественность и пресса все равно заставили бы нас отказаться от «Бури в пустыне». Как я уже сказал, президент хочет лично пожать вам руку. Он даст вам десятиминутную аудиенцию.

Корриган пожевал сигару.

– Неужели он так мне признателен?

От вашингтонской сырости у него заныла нога. Она здорово болела после Багдада, и врач говорит, что будет болеть всегда.

Он замолчал и погрузился в свои мысли, гадая, что дальше готовит ему судьба. Может быть, пару недель отпуска, рыбалку на мысе Код? Или неделю на пляже под Акапулько, где свищут птицы и шумит прибой? Или несколько дней в Скалистых горах с рюкзаком?

А что потом? С Ирландией покончено, и думать об этом горько. Он полюбил свою старую родину и ее людей, за небольшими исключениями.

На коврике в его квартире лежали подсунутые под дверь конверты. Приглашение на сомнительную работу охранником в Колумбии. Кто-то замышлял переворот в какой-то африканской стране, о которой он и не слыхивал. И еще предложение о сотрудничестве с Четвертым отделом, секретным агентством, занимающимся распределением американской помощи.

Ничто не привлекало его. Может быть, он состарился. И от всей прожитой жизни остался лишь побитый автомобиль «тендерберд», квартира, которую он снимает, да бывшая жена, на которую уходит слишком много денег.

Он всегда был одиночкой. В каком-то смысле это было его козырной картой, главным достоинством, привлекающим к нему внимание Уилларда Фрэнкса из ЦРУ, контрразведки и прочих ведомств.

Но теперь он понял, что пробыл одиночкой чересчур долго. Его заставила это понять, как ни странно, София Папавас. Единственной радостью стала работа с Максом Эвери. Во многом не схожие, словно сыр с мелом, они в конце концов притерлись друг к другу. По мнению Корригана, из них получилась настоящая команда.

– Наверное, сейчас не время об этом заговаривать, Лу, – сказал Уиллард Фрэнкс, – но у нас есть одно дельце. Снова неофициальное, и прямо по вашей части.

– А именно?

– Нам бы хотелось внедриться в эти новые неофашистские движения, что набирают силу в Германии. Глубоко законспирированные. По оценкам некоторых наших специалистов, они способны серьезно угрожать стабильности в Европе.

Корриган понимающе кивнул и выглянул в окно машины. Они въехали в деловую часть Вашингтона и приближались к Белому дому.

– Слушайте, Уиллард, высадите меня здесь, а? Мне надо сигар купить.

Фрэнкс взглянул на часы.

– Через полчаса вы встречаетесь с президентом.

Корриган усмехнулся.

– Вполне успею дойти. Всего несколько кварталов. Увидимся там.

Лимузин свернул к тротуару, и Корриган вышел. Подождал, пока автомобиль скрылся из виду, и махнул проезжавшему мимо такси.

Через десять минут он был дома. Снял трубку телефона и набрал номер транспортного агентства.

– Мне нужен билет на рейс в аэропорт Хитроу, в Лондон.

Бархатный равнодушный голос ответил:

– Когда желаете вылететь, сэр?

– Как можно скорее.

Последовала пауза, пока женщина сверялась с компьютером.

– Ближайший сегодня днем без первого класса, но…

– Годится.

Как-нибудь в другой раз, господин президент.

На тщательно ухоженной клумбе садика перед коттеджем в Вест-Кирби, весьма респектабельном ливерпульском районе для среднего класса, цвели первые крокусы.

Стоял ясный, солнечный, необычно теплый для этого времени года день. Фрэнк и Вера Эвери сидели вместе со своим сыном в плетеных садовых креслах и смотрели на ползающего по газону ребенка.

– Какой милый мальчик, Макс, – сказала Вера, промакивая платочком потекшую с ресниц тушь. – И похож на тебя.

– Глаза у него материнские, – тихо добавил Эвери.

Вера взглянула на него.

– Мне так грустно слышать, что вы с Мегги расстались. А ведь мы ее даже ни разу не видели. – В ее тоне явственно слышался упрек. – Неужели нет никакой надежды на примирение?

Он покачал головой.

– Я хотел бы надеяться.

– Она останется в Южной Африке?

– Думаю, да. – Даже теперь приходится лгать.

– Ну, по крайней мере, ты дома. Сколько ты здесь не был? С тех пор как ушел из армии?

– Шесть лет.

Шесть лет чистилища. Шесть лет жизни во лжи, в течение которых он писал письма, описывая свое вымышленное существование, передавал их инспектору, пересылавшему весточки родителям через Йоханнесбург.

– Ты получил право опеки над ребенком? – спросил отец. – Это несколько необычно.

– Пожалуй.

– Собираешься обосноваться поблизости? – поинтересовалась мать. – Я была бы счастлива видеть, как растет Джош, мой собственный внук.

– Я, наверное, возьму его с собой в Австралию.

– О! – Она поджала губы с огорчением и неодобрением.

– В Квинсленд. Замечательное место для ребенка. Масса возможностей.

Он выставил предприятие на продажу и с помощью нажавшей на все педали Клариссы Ройстон-Джонс помог Флойду наскрести необходимый для покупки капитал. После гибели Мегги МИ-5 попыталась вполовину скостить обещанную ему сумму, якобы под давлением Казначейства. Чтобы выиграть битву, Кларисса пригрозила подать заявление об отставке.

Но после успешного завершения операции «Лошадь в бизоньей шкуре» звезда ее достигла зенита. Ходили даже слухи, что она станет новым генеральным директором службы безопасности.

– Вы сможете приезжать к нам в гости, – сказал Эвери.

Отец нахмурился и многозначительно напомнил:

– Ты никогда не хотел, чтобы мы приехали в Южную Африку.

Как же он мог хотеть, живя во лжи в Стритэме?

– Там были сложности. Работа. Все время в разъездах.

Вера не желала касаться столь щекотливой темы.

– Когда ты едешь?

Эвери взглянул на часы.

– Уже пора. За мной должен заехать друг. Мы летим завтра утром.

– Так скоро? – удивилась Вера. – Вот так сюрприз! Неужели нельзя задержаться на несколько дней, на пару недель?

«Не сейчас, когда Дэнни Гроган на свободе», – подумал Эвери. Еще долго придется заметать следы.

Всегда практичный Фрэнк Эвери спросил:

– Что ты собираешься делать в Австралии? Стричь овец?

Его сын посмотрел в ясное весеннее небо.

– Мы с другом думаем завести охранное агентство, пользуясь своим военным опытом. У меня есть еще один приятель в Лондоне, который хочет открыть для нас филиал где-нибудь на Дальнем Востоке.

– Роб Дарси? – догадался отец, вспоминая старого товарища своего сына, бывшего майора-десантника, о фирме которого несколько раз писали газеты.

Эвери кивнул, и в этот момент прозвенел дверной звонок.

– Это, наверное, твой друг, – сказала Вера. – Ирландец? Тот, что звонил сюда на прошлой неделе, разыскивая тебя? Он не назвался.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Эвери ответил.

– Нет, это не он. Тот, что звонил, не друг. И если еще позвонит, меня здесь не было, вы меня не видели. Понятно?

Фрэнк Эвери решил, что вполне понятно.

Через полчаса багаж погрузили в наемный автомобиль, и маленький Джош был надежно устроен в коляске на заднем сиденье.

Когда они выехали на трехполосное загородное шоссе и направились к Хитроу, Лу Корриган сказал:

– Знаешь, Макс, люди нас примут за странную парочку. – Он ткнул пальцем через плечо на заднее сиденье.

Эвери рассмеялся.

– Как ты, переживешь?

Корриган сунул в рот новую сигару.

– Теперь меня не беспокоит, что подумают люди. Лично мне очень даже интересно, что они будут о нас думать.

Новая жизнь.