Текст книги "Смерч над Багдадом"
Автор книги: Теренс Стронг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
– Потому что мне не нужны свидетели, ясно? Британское правительство должно знать, что это сделал я – я провел операции здесь, в Лондоне и Вашингтоне, – но наши сторонники этого знать не должны. Они не поймут. Люди страшно боятся химического и бактериологического оружия. Оно невидимо. Никаких взрывов и вспышек. Бомбы и пули нравятся молодежи. Есть о чем распевать в барах.
– Ты думаешь, – тихо сказала она, – что никто не пойдет за вождем, который использовал такое оружие?
Он внимательно взглянул на нее. И впервые со дня их новой встречи она заметила в его глазах проблеск искреннего чувства.
– Ты поняла, мышка-норушка. Я знал, что поймешь. Власть – вот что главное. И всегда было главным. После этого я возглавлю борьбу. На нашем фронте. И мы добьемся успеха, которого заслуживаем.
Она кивнула на дверь амбара.
– А Михалис? Что будет с ним?
– Когда он сделает свое дело, я сам с ним все улажу. По-своему. Тебе не о чем беспокоиться.
Он пододвинулся поближе.
– Остаюсь только я, – сказала она дрогнувшим голосом.
– Не бойся, мышка. – Он задул керосиновую лампу. – Знаешь, ты единственная женщина, которая меня понимает. Которая себя понимает, умеет подчиняться. В сущности, у меня никого не было, кроме тебя. Подружки то там, то тут, но никогда не было так, как с тобой. В последнее время мне кажется, ты сама начинаешь этому верить. Тебе некуда возвращаться.
– У меня есть Джош.
– Ребенок Макса. – Он почти выплюнул эти слова.
– Но ведь он совсем маленький. Он ни в чем не виноват. Я не могу его бросить.
– Конечно нет. – Мойлан выдавил улыбку. – Невинный малыш. Он не выбирал себе отца. Нет, я позабочусь о вас обоих. – Он смотрел ей прямо в глаза. – Знаешь, когда я впервые увидел тебя с Максом, я почувствовал ревность. Представляешь? Чтоб я ревновал к этому британскому ублюдку! Я даже обрадовался, когда узнал, что он подсадной.
– Ты говорил, это он предложил, чтобы ИРА помогла иракцам? Я все еще не могу понять.
– Я и сам не могу. Подонок-американец расскажет в Багдаде. Георгос решил, что они рассчитывали под прикрытием ИРА добраться до иракцев и разведать о планах террористических акций.
– Каким образом?
– Предложили помочь, а в последнюю минуту Макс с Лу перекрыли бы кислород. Только я вмешался в их расчеты.
«Новая жизнь», – вдруг колоколом ударили в памяти слова Макса. Она чуть не забыла. Все эти разговоры о продаже предприятия и переезде в Австралию. Уклончивые объяснения, что ему надо еще несколько месяцев поработать. Теперь понятно. Он должен был выполнить свое дело. Покончить с Мойланом и его расчетами. Разве иначе он стал бы ей лгать? Если бы он ее просто использовал, к чему беспокоиться, что-то выдумывать? И вот все пошло прахом. Она просто проснулась однажды утром в пустой постели.
Да, Макс использовал ее, и думать об этом очень больно. Но он пошел на это, чтобы подобраться к таким, как Мойлан. Кажется, теперь, зная о смертоносных снарядах с начинкой из сибирской язвы, она начинает его понимать. Готова простить. Почти.
Она почувствовала, как Мойлан берет ее за руку.
– Нет, Кон, не сейчас. Я совсем разбита.
– Я хочу тебя.
– Завтра, когда все кончится. У нас будет столько времени!
– Для чего?
Она знала, что он хочет услышать.
– Ты сможешь делать со мной все, что хочешь. Все. Как ты всегда делал. Как раньше.
Его волновал ее шепот. Не было сил ждать. Но она права, завтра много работы. Впереди новая, полная риска жизнь.
– Ладно. Спи, мышка-норушка.
Но Мегги О’Мелли было не суждено заснуть в ту ночь.
Тип О’Хейр с Салливеном тоже не спали. Они вели грузовик с гранатометами и второй автомобиль кружным путем по пустынным улицам Ханьи, потом по горным тропам северного побережья Сауда-бей. Осторожно проехав узким проселком по спящей деревне Музурас, покой которой нарушало лишь тявканье сторожевых собак, они выбрались на дорогу, обсаженную оливковыми деревьями, а потом их пути разошлись.
Салливен остановил машину, укрыл ее от любопытных взглядов и дальше пошел пешком. О’Хейр, погасив фары грузовика, медленно двинулся по каменистой дорожке на свет красного фонарика Салливена к полуразваленному строению.
Поставили грузовик на место, которое тщательно выбрали, несколько раз рассчитав траекторию. Закончив работу, оба устроились на расстеленных одеялах с биноклями.
В тысяче метров от них на противоположной стороне протянувшегося внизу шоссе яростно светили прожектора, указывая посадочную полосу непрерывному потоку приземляющихся и взлетающих самолетов.
Работая в сумасшедшем ритме посменно круглые сутки, персонал американской базы, обслуживающей военно-морские силы, оставался в полном неведении о террористах, которые затаились в горах в ожидании сигнала.
Транспортные самолеты «Галакси» из Первого специального оперативного авиационного крыла приземлились на базе Королевских ВВС в Акротири на средиземноморском острове Кипр. Они несли на борту полный состав объединенной команды, задействованной в операции «Лошадь в бизоньей шкуре», и все необходимое на любой мыслимый случай снаряжение и оборудование. Во время полета Корриган подробно обсуждал с Эвери, Хантом и Джимом Бакли, как скорее всего будут развиваться события на Крите. Переговоры между самолетами велись в нарушение всех правил секретности, но другой возможности согласовать детали и как следует подготовиться не оставалось.
Спускаясь по трапу в лучах заходящего солнца, Эвери с Корриганом сразу заметили самолет «Тристар» Королевских ВВС, прибывший из Лондона несколькими минутами раньше.
На бетонированной площадке перед ангаром их поджидали Уиллард Фрэнкс и Кларисса Ройстон-Джонс.
Первым навстречу шагнул представитель ЦРУ.
– Здравствуйте, Лу, как вы себя чувствуете? Хочу, чтоб вы знали, как мы все вами гордимся! Управление, президент… все…
Корриган не мог сдержаться, в глазах заблестели слезы. Бывали моменты, когда он желал бы никогда не встречаться с такими, как Фрэнкс. В Багдаде он испытывал именно это желание, но теперь ему хотелось в знак признательности расцеловать цэрэушника.
– Я почти в порядке, Уиллард. Благодарю за все, что вы для меня сделали.
Фрэнкс кивнул на его перевязанную руку.
– Жалко, что мы не подоспели раньше. Ну, что ж, британские ВВС любезно приготовили в этой неразберихе настоящий английский завтрак. Пошли поедим, и вы введете нас в курс дела.
Фрэнкс увел Корригана, а Эвери оказался лицом к лицу с Клариссой.
– Так вот как вы проводите отпуск? – укоризненно сказала она, когда он опускался на ступеньку рядом с нею.
– Простите, я должен был это сделать.
– Настоящий Джон Уэйн. [58]58
Уэйн Джон (1907–1979) – американский киноактер, снимавшийся в вестернах и военных фильмах, лауреат премии «Оскар».
[Закрыть]И выглядите неплохо.
Она говорила искренне. Он посвежел и выглядел здоровее, чем раньше. Снова в движении, снова в борьбе. Она может им гордиться.
За яичницей с ветчиной Корриган снова рассказал все, что знал о планах Мойлана. Выслушав его, Уиллард Фрэнкс сказал:
– Вы спрашивали о греческом корабле под названием «Коринфский купец». Информационная служба главнокомандующего военно-морскими силами США сообщила, что он пришвартовался в доках Сауда-бей прошлой ночью и пока ничего необычного не произошло.
– Именно его собирается подорвать Мойлан.
– Как? Заложить мину?
Корриган пожал плечами.
– Может быть, только он не умеет плавать. Я видел у него взрывчатку семтекс. Скорее всего на борту есть сообщник.
– Вполне возможно, учитывая связи «Семнадцатого ноября».
У Эвери вдруг мелькнула мысль.
– Когда отплывает корабль?
– Сегодня в полночь.
– Тогда у них нет времени. Взрывчатка должна уже быть на борту.
– Времени у них даже меньше, чем ты думаешь, Макс, – прибавил Корриган. – Им надо заснять все на видео для Си-эн-эн. Для этого требуется дневной свет.
– Черт побери! – громоподобно выругался Фрэнкс. Он, как и каждый разведчик, патологически ненавидел средства массовой информации. – Надо двигаться, и побыстрей. Взрыв судна мы как-нибудь переживем, но бактериологическую атаку…
– Я знаю, где гранатометы, – сказал Корриган. – В заброшенном амбаре в горах над авиабазой.
– Возблагодарим Господа Бога за эти маленькие милости, – вздохнул Фрэнкс. – Остается надеяться, что мы успеем вовремя. Если акция им удастся, Саддам Хусейн выиграет войну и останется в Кувейте.
– Буш в самом деле уступит? – нахмурился Корриган.
– Ему придется уступить, Лу. Когда Саддам наглядно покажет, что готов и способен применить бактериологическое оружие, и пригрозит следующей атакой… Он докажет, что мы не способны защититься. Мы не можем допустить, чтобы об этом узнала общественность. А если наши союзники поймут, что им угрожает та же опасность, коалиция быстро развалится. Репортажи Эн-би-си с поля боя, это одно, а с нашего заднего двора… Черт с ней, с нефтью, пусть Кувейт выращивает морковку. Мы будем вынуждены уступить.
– Вам что-нибудь говорят эти имена? – обратился Корриган к Клариссе. – Члены ячейки, которых Мойлан отправил в Лондон и Вашингтон?
Она отрицательно покачала головой.
– Мы пропустили их через компьютер. Один только Салливен много лет назад привлекался по какому-то пустяковому криминальному делу. Террористические акции не числятся ни за кем. Послали запрос в ирландский спецотдел, пусть посмотрят, может, у них что-нибудь найдется. – Она взглянула на Макса. – Нам, по крайней мере, известно, как они собираются действовать.
Вы, наверное, не слышали, что ИРА вчера обстреляла из гранатометов Даунинг-стрит. К счастью, никто не пострадал. И сообщения об этом прошли почти незамеченными среди новостей о снежных заносах в Лондоне и событиях в Персидском заливе.
Однако паром на Темзе, который фигурировал в списке заказов Мойлана, при обстреле правительственной резиденции не использовался. Эксперты Уилларда считают, что он предназначен для распыления бацилл в Лондоне – идеальный и эффективный способ.
– А в Вашингтоне? – спросил Корриган.
– Токсин ботулина подмешивается в еду или в напитки, – ответил Фрэнкс. – По мнению нашего доктора Мейса, если Саддаму нужен политический эффект, его люди попытаются проникнуть в правительственный центр. Прямо на Капитолийский холм. Если мы не поймаем мерзавцев, кому-то придется предварительно пробовать блюда, которые подают президенту.
– Боюсь, слишком мало у нас информации, – добавила Кларисса. – Надеюсь взять Мойлана на Крите живым.
Сидевшие за столом напротив Брайан Хант и Джим Бакли внимательно слушали, но, как истинные солдаты, стремясь во всем доказать свое превосходство, покончили с завтраком первыми.
Дожевав, Бакли сказал Фрэнксу:
– Можем предложить вам план действий, сэр. Мы его разработали в полете из Рияда. Команда полностью с ним знакома и готова действовать. Если получим ваше согласие, сразу приступим, как только заправят самолеты.
Фрэнкс мрачно усмехнулся.
– Это я и хотел услышать, Джим. Ни на секунду не забываю, что часы тикают и срок истекает…
Глава 24
Ровно в четверть двенадцатого в греческом военно-морском госпитале в Сауде раздался телефонный звонок.
Какой-то гражданин, говорящий по-гречески, сообщил дежурному офицеру, что один из служащих их военной базы попал в серьезную автомобильную аварию на другом конце города. Звонивший назвал адрес, и через несколько минут туда уже мчалась машина «Скорой помощи».
Прибывшие на место санитары увидели стоящий поперек узкой улицы автомобиль и поджидающего их высокого грека. Они с недовольством услышали, что пострадавшего унесли, и выразили опасение, что это могло ему повредить. Поднимаясь за провожатым по ступенькам соседнего дома, никто из медиков не обратил внимание на небрежно приколоченную на пыльной площадке для парковки табличку с надписью: «Сдается».
Когда через пятнадцать минут группа санитаров в белых халатах вышла из дома, возле «скорой» толкалось несколько зевак. Они внимательно присматривались к лежащей на носилках женщине, пытаясь узнать ее, и никто не обратил внимание, что халаты медикам явно малы.
В то время как «скорая», включив сирену, вырвалась из Сауды и помчалась по северному шоссе, капитан-лейтенант Валерия Баргеллини бежала трусцой по дороге вокруг авиабазы, обслуживающей военно-морские силы США.
Этой тридцатидвухлетней женщине, стройной и неуловимо привлекательной, несмотря на выдающий ее итальянское происхождение крупный нос, впервые за долгое время удалось вырваться на пятимильную пробежку. Масштабы подготовки к надвигающейся операции «Буря в пустыне» неумолимо ширились, и у нее совсем не оставалось времени, чтобы поддерживать спортивную форму. Днем и ночью прибывали самолеты, ведущие разведывательные полеты вокруг Аравии, суда круглые сутки требовали дозаправки, разгружались и загружались, доставляли срочные грузы, которые дальше надо было переправлять самолетами, и наоборот. В кошмарном деле материально-технического обеспечения крупнейшей со времен Второй мировой войны военной операции все, казалось, шло кувырком и каждая вещь постоянно оказывалась не на своем месте.
Сейчас Валерия стояла на дороге в своей пятнистой зеленой военной куртке и обычных спортивных штанах, пытаясь отдышаться, и, взглянув на поросший лесом холм, увидела, как с крыши какого-то заброшенного сарая вспархивает птичка.
«Вот кем я сейчас хотела бы быть», – подумала она. Птичкой. Свободной и беззаботной. Ни приказов, ни ругани, ни бесконечного, растущего с каждым днем потока бумаг.
Бледный луч отразился в каком-то блестящем предмете, и из полуразрушенного строения сверкнул солнечный зайчик, на миг ослепив ее. Кто-то подглядывает за ней в бинокль? Это пришло ей в голову в первую очередь, но она строго одернула себя. Какой черт полезет на гору, чтобы полюбоваться такой размазней, не желающей признавать, что приближается к среднему возрасту? Просто пьяный крестьянин бросил пустую бутылку из-под узо.
И внимание ее отвлек клуб пыли, движущийся по дороге от базы. «Кто-то чертовски спешит», – подумала она и стала ждать, машинально ощупывая черепаховые заколки, придерживающие ее длинные волосы.
Водитель джипа ударил по тормозам, автомобиль с визгом остановился рядом с ней. С пассажирского сиденья выглянул офицер медицинской службы с базы.
– Куда так торопитесь, Хол?
– Несчастный случай на греческом судне у заправочного причала, мэм. Пострадал наш офицер связи – лейтенант Мукарис. Кажется, в критическом состоянии.
Она замерла в изумлении. Симпатичный молодой американец Ричард Мукарис вчера вечером в столовой привязался к ней с разговорами, и она не смогла заставить себя одернуть его.
– Вы ему поможете?
– Ничего не могу сказать, пока не увижу, мэм. Если не справлюсь, свяжусь с греческим госпиталем.
Валерия Баргеллини кивнула.
– Пожалуйста. И сообщайте мне, что происходит.
– Слушаюсь, мэм.
Машина умчалась, а она, расстроенная случившимся, забыла о боли в ногах, о сбивающемся дыхании и добежала до ворот базы почти с прежней своей скоростью и в прежнем стиле. Ей показалось, что черный морской пехотинец, стоящий на часах, и его напарник-грек следят за ее приближением с праздным любопытством, но, подбежав поближе, разглядела их встревоженные лица и, задыхаясь, спросила:
– В чем дело, рядовой?
– К вам в офис звонят с Кипра по горячей линии, мэм, – сказал моряк. – Очень срочно, ждут у телефона. Давайте я вас подвезу.
«Проклятье!» – подумала она. Не надо было выходить. Тем более что высшее начальство уехало на базу в Сигонелле. Номинально она здесь старшая. Стараясь не выдавать своего беспокойства, кивнула солдату:
– Поехали, рядовой.
Взяв гражданскую машину со стоянки у комендатуры, они на большой скорости покрыли короткое расстояние до административного здания, где Валерия выскочила и бросилась в свой кабинет.
У ее стола стояла помощница с телефонной трубкой в руках.
– ЦРУ, мэм. Звонят с базы Королевских ВВС в Акротири с Кипра. Какой-то Уиллард Фрэнкс.
– Баргеллини у телефона.
– Наконец-то! – сказал раздраженный голос. – Слушайте меня, командир, я обращаюсь прямо к вам, чтоб не терять времени. Немедленно посылаю подтверждение через штаб главного командования. А пока прошу объявить тревогу первой степени в связи с угрозой террористической акции.
– Террористической акции, сэр? Здесь?
– Да, черт возьми, там у вас, в Сауда-бей! – Он с трудом сдерживал свою стойкую неприязнь к женскому полу. – Только внимательно слушайте, что надо делать. Нам известно, что скорее всего запланирован мощный взрыв и выброс смертельно опасных бактерий.
Господи Иисусе Христе, такого она еще не слыхивала.
– Сэр… – беззвучно прошептала Валерия.
– У нас здесь есть люди из «Дельты», способные помочь в таких случаях, но сейчас вы висите на волоске. С горы на вашу базу нацелен гранатомет, так что любой знак, который скажет террористам, что вам известно об их присутствии, приведет… ну, не буду объяснять, к каким последствиям. Поэтому я хочу, чтобы вы сделали следующее. Во-первых, соберите всех в самом надежном укрытии, раздайте защитные костюмы и противовирусные комплекты. Убедитесь, что всем сделана прививка против сибирской язвы. Держите всех под наблюдением.
– Слушаюсь, сэр.
До чего же все это странно!
– Если за это время ничего не произойдет, начинайте эвакуацию. Предельно скрытно. На вашей взлетно-посадочной полосе стоят самолеты?
– Да, сэр. Два «С-130» и «С-141».
– Они заправлены и готовы к полету?
– Только сто тридцатые, сэр.
– У вас там ангары есть?
– Есть один, сэр.
– Хорошо, воспользуйтесь им. Закатите туда оба сто тридцатых, погрузите персонал и самую секретную документацию, которую сможете забрать. Только смотрите, чтобы с горы ничего не заметили. Потом сразу поднимайте этих чертовых птичек в воздух.
– Куда нам лететь, сэр?
– Черт побери, откуда я знаю? Пусть ВВС решает.
– Есть, сэр.
До чего же все это возмутительно!
– Теперь, что касается заправочных причалов в гавани. Там стоят три судна с боеприпасами, так?
– Так точно, сэр. Греческий «Коринфский купец» и два боевых транспорта с запасами…
– Да, да. Быстро гоните эту чертову греческую посудину в открытое море. У нее на борту наверняка взрывчатка.
– Боже милосердный, – прошептала она, мысленно представив себе картину немедленного конца света.
– И держите ее подальше от двух других, иначе гром услышат в самом Багдаде.
Она вдруг вспомнила о раненом американском морском офицере связи.
– Есть одна проблема, сэр. На греческом судне только что произошел серьезный несчастный случай. Мне придется подождать, пока пострадавшего снимут с борта.
С другого конца донесся взрыв ярости.
– Очень хорошо, только не тяните кота за хвост, командир. Не занимайте эту линию и постоянно держите меня в курсе.
Валерия Баргеллини, все это время не смевшая дышать, шумно перевела дух.
– Слушаюсь, сэр!
В Афинах были крайне встревожены, получив доклад разведслужбы с предупреждением об угрозе террористической акции на Крите, которую планируют провести агенты Саддама Хусейна. Никаких деталей не сообщалось, но Соединенные Штаты мгновенно получили разрешение принять все необходимые для защиты своей базы меры.
«Галакси С-5» из Первого авиакрыла, предназначенного для специальных операций, приземлился в Ираклионе, в нескольких милях от Сауда-бей, так как все прочие заботы отошли на второй план перед лицом ожидаемого бактериологического удара. Поскольку американским вертолетам понадобилось бы шесть часов, чтобы долететь из Саудовской Аравии, за помощью обратились к греческим военно-воздушным силам. Она была немедленно гарантирована.
Два вертолета «Белл АВ-212», снятые со сторожевых кораблей греческих ВМС, ждали прибытия десантников. Созданные для борьбы с подводными лодками, эти машины оказались не самым идеальным транспортным средством для переброски войск, но, по крайней мере, две команды из восьми человек смогли разместиться на борту среди многочисленных гидролокационных приборов.
Гретхен, которую взяли в группу из службы обеспечения разведывательной деятельности, на этот раз выступала в своем собственном качестве, на беглом греческом языке подробно разъясняя пилотам, что от них требуется.
Первый вертолет, взлетев с полуострова за Сауда-бей, взял курс на север к горам, где, по словам Корригана, был скрыт гранатомет. Чтобы преобладающий в этих местах северо-западный ветер не разнес по округе гул моторов, вертолет высадил пассажиров в двух милях за горным хребтом. Пилоты, тревожно переглядываясь, смотрели, как группа «Дельта» натягивает респираторные маски, прежде чем двинуться в пеший поход.
Тем временем команда, летевшая во втором вертолете, отправилась прямо на греческую военно-морскую базу, расположенную напротив американской заправочной станции на южном берегу залива.
Лютера Дикса и Брэда Карвера, одетых в гидрокостюмы, со снаряжением для подводного плавания, поджидала резиновая надувная лодка «Джемини». Они получили задание поднырнуть под «Коринфского купца» и проверить, нет ли на корпусе магнитных мин. Если бы хоть одна там стояла и успела взорваться, прежде чем они смогут ее обезвредить, им грозила бы неминуемая гибель. Вооруженные крупнокалиберными пистолетами-пулеметами и ножами, они должны были двигаться к цели с помощью новейших навигационных дисплеев, встроенных в стекла подводных масок.
Корриган категорически отказался сидеть на Кипре на попечении врачей Королевских ВВС, напомнив, что, как неофициальный сотрудник, он фактически остается гражданским лицом и не подчиняется военной юрисдикции. Да и Уиллард Фрэнкс счел невозможным запретить ему лететь на Крит с Максом Эвери.
И теперь они оба ехали по шоссе с греческой базы вместе с остальными членами группы. Им предстояло подняться на корабль и тайно тщательно осмотреть его. Операция должна начаться сразу после того, как греческие санитары увезут серьезно пострадавшего при аварии в машинном отсеке американского морского офицера.
Одетые в рабочие комбинезоны, снабженные набором инструментов, они сидели в грузовике греческих ВМС, мчавшемся по серпантину вдоль залива. За британским военным кладбищем начинался тяжелый подъем перед последним витком вниз к американским заправочным причалам.
Грузовик остановился у ворот базы в четырнадцать минут первого.
Здоровенный морской пехотинец с изумлением смотрел, как из кузова выпрыгивает вооруженная до зубов команда.
– Доложите обстановку, – приказал Хант.
– Нету никакой обстановки, сэр, – ответил солдат с чисто техасским акцентом. – Просто почему-то объявили тревогу первой степени и велели увести все суда с заправки.
Корриган глянул вниз на бетонное полотно дороги, которая вела к трем причалам с грузоподъемными кранами и огромными цистернами с горючим. Между двумя гигантскими башнями медленно двигалась высоченная серо-голубая громада.
– Последний из транспортов с боеприпасами, – объяснил техасец, озадаченный всеобщей бурной деятельностью.
– Кто на борту? – спросил Эвери.
– Основная команда. Я так понял, что им приказали бросить якорь, как только выйдут в открытое море.
– Значит, вот это «Коринфский купец»? – догадался Хант.
Со своего места они видели лишь белый с пятнами ржавчины нос корабля, торчащий из-за башни на крайнем справа причале.
– Так точно, сэр.
– Никто из посторонних не болтался на базе за последние двадцать четыре часа? – спросил Корриган.
– Нет, сэр, – возмущенно отрезал моряк.
– И ничего необычного не случилось? – допытывался Эвери.
– Не понял, сэр.
– Никаких происшествий?
– Нет, если не считать того офицера связи, что свернул себе шею, – мрачно усмехнулся часовой. – Вот это и правда необычно, такая неосторожность. «Скорая» только что приехала. Сейчас они его заберут, и мы эту мамочку тоже выгоним в море.
Неожиданная мысль мелькнула у Корригана.
– Вы проверили документы у санитаров?
Техасец покраснел.
– Гм… нет, сэр. Нужды не было, сэр, мы же сами их вызвали. Греческие санитары из госпиталя с той стороны залива.
Корриган и Эвери мгновенно переглянулись. Может быть?..
Стоявший позади них Брайан Хант начал отдавать приказы остальным членам группы. Четверо направились к третьему причалу. Скрываясь в тени массивного корпуса «Коринфского купца», они могли возиться у грузоподъемников или сделать вид, что осматривают вентили трубопровода. Случайный наблюдатель увидел бы в людях в рабочей одежде обычных, не вызывающих подозрений техников, но все они были вооружены и каждый поддерживал прямую радиосвязь с Хантом.
– Я бы взглянул на санитаров, Брайан, – сказал Эвери. – А вдруг это Мойлан?
Хант нахмурился. В той ситуации, как он себе ее представлял, такой возможности не было. Ирландец просто не мог знать обо всем заранее. Но Хант всегда прислушивался к мнению своего друга, и сейчас было не время спорить даже с самыми невероятными его фантазиями..
– Ладно, Макс, идите с Лу и с Большим Джо. Только не лезьте на глаза и не дайте себя подстрелить. Страховать вас некому.
Следом за Монком, который нес угловатую снайперскую винтовку причудливой конструкции, они двинулись к огромной заправочной цистерне и быстро взобрались по трапу наверх. С этой выгодной точки прекрасно и полностью просматривался «Коринфский купец» – пришвартованный к причалу массивный белый монолит. На берег перекинуты сходни, возле них стоит машина «Скорой помощи». Два санитара вынимают ящики с медицинским оборудованием, третий занят серьезной беседой с американским морским офицером, который держит медицинскую сумку, и каким-то мужчиной в морском свитере и фуражке.
Монк залег за ограждением на крыше цистерны и протянул Эвери винтовку.
– Взгляни, Макс.
Эвери вскинул ствол из нержавеющей стали и заглянул в телескопический прицел. Мощные линзы «Шмидт и Бендер» мгновенно приблизили происходящую на причале сцену.
– Не торопятся, – заметил Монк.
– Хотят убедиться, что взяли все необходимое, – сказал Корриган. – В машинное отделение долго спускаться.
Санитары пошли по сходням, неся оборудование и легкие носилки. Эвери поймал в объектив первую фигуру, которая уже входила в открытый люк. Это была женщина. По белому халату вились длинные черные волосы. Прежде чем скрыться внутри, она чуть повернулась, и он на секунду увидел ее профиль.
Сердце его екнуло.
– Господи Иисусе.
– Что? – спросил Корриган.
Не веря своим глазам, Эвери медленно покачал головой.
– Это они. Это Мегги.
– Твоя жена? – нахмурился Монк. – Ты уверен?
Эвери ничего не ответил, просто смотрел. Но мысли его закружились в бешеном вихре, пока он пытался понять, что означает ее присутствие в этой компании.
– Должно быть, ее заставили, – пробормотал Монк, вторя мучительным раздумьям Эвери.
«По крайней мере, она жива», – успокаивал он себя, уже почти приготовившись увидеть ее мертвой, если Мойлан заподозрит, что она знает о нем правду. Может быть, Мегги поняла это и повела с ирландцем игру, чтобы остаться в живых.
Есть еще одна вероятность. Но Эвери не хотел даже думать о ней.
Теперь следом за Мегги направлялись два санитара.
– Ну? – спросил Монк.
– Мойлан, – подтвердил Эвери, опуская винтовку. – Насчет другого не уверен. Возможно, Михалис, если он сбрил бороду.
В наушниках вдруг захрипел голос Ханта.
– «Солнечный луч» снайперам. Макс, я все слышал. Что собираешься предпринять? Можно подождать, пока они выйдут, и чистенько снять обоих подонков, но есть риск…
Он не договорил, однако Эвери хорошо понял. Снаружи на открытом месте это было бы делом техники. Два снайпера поражают две цели. В один момент. Но в этот момент огневое пространство должно быть чистым. А надо принять в расчет, что среди террористов окажутся Мегги и американский офицер медицинской службы. Да еще пострадавший, которого они понесут, подтверждая свою легенду.
В такой суете трудно сделать прицельный выстрел плюс возможность смертельного рикошета. Мойлан получит шанс прикрыться заложниками.
– И еще, Макс, – снова заговорил Хант. – Не знаю, как Мойлан собирается закладывать бомбу, но у него наверняка есть сообщник на борту. Скорее всего кто-то из «Семнадцатого ноября». Это значит еще один выстрел… Прием.
Эвери нажал на кнопку передатчика.
– Макс «Солнечному лучу». Делай, как знаешь, Брайан. Я выдохся. Прием.
– Понял, Макс. – Пауза. – «Солнечный луч» всем группам. Снайперам оставаться на местах на крайний случай, если объекты покинут корабль. Стрелять только в двух мужчин-санитаров – повторяю, только в мужчин-санитаров. Остальные поодиночке и парами на борт. Спокойно, оружие спрятать. Приготовьтесь бросать оглушающие и слезоточивые гранаты, когда мы обнаружим объекты. Все, пошли! Конец связи.
Монк схватил за плечо отползающего от края Эвери.
– Тебя это не касается, Макс.
– Там моя жена, Джо, пусти!
Хант видел, что Эвери с Корриганом сорвались с места, но ничего не мог сделать, чтобы остановить своего друга и американца, разве что велеть кому-нибудь из членов команды пристрелить их. Старший сержант подумал, что сам поступил бы на их месте точно так же. В конце концов, оба не дураки, зря рисковать не станут. В Багдаде Эвери доказал, что он в приличной форме и вовсе не так выдохся, как утверждает. Есть все же навыки, которые укореняются на всю жизнь.
И ему оставалось только смотреть, как эти двое ползут к трапу.
У края причала заворочался кран, стрела потянулась к палубе судна, опуская платформу с грузом. Между ящиками, незаметно для наблюдателей с корабля, скорчились, притаившись, несколько человек.
Тем временем вышли на связь Лютер Дикс и Брэд Карвер. Закончив обследование корпуса и ничего не обнаружив, они получили приказ взобраться на борт по внешней, скрытой от обзора стороне, пользуясь своими тяжелыми ботинками с присосками на двойных подошвах.
– Быстро вы добрались, – заметил американский офицер медицинской службы санитарам, шагая по коридору за греческим моряком по имени Костас Меллас. – Я сам только что приехал.
– Нам кто-то позвонил, – равнодушно буркнул Мойлан.
Американец припомнил короткую встречу на дороге с бегавшим трусцой дежурным офицером. Должно быть, она и звонила. Шустрая бестия Вэл Баргеллини всегда была на шаг впереди.
И он порадовался этой ее способности, увидев раненого офицера.
С первого взгляда стало ясно, что жизнь его на волоске. Лежит на крошечной площадке у стального трапа, голова в крови, нога неестественно подвернута.
– Идите, – сказал Мойлан, стараясь усилить греческий акцент, – мы сами тут разберемся.
– Лучше я здесь подожду, приятель, – возразил офицер. – Вдруг вам понадобится помощь, да и мне полезно у вас кое-чему поучиться.
Мойлан с трудом сдерживал раздражение.
– Вы же видите, м-м-м…
– Хол. Можете называть меня Хол.
– Вы же видите, Хол, – силился улыбнуться Мойлан, – места нет, повернуться негде.
– Тогда я здесь постою. Чтобы вам не мешать.
Черт! Мойлан вновь выдавил улыбку.
– До чего же настырный этот Хол!
Американец раскрыл рот, услышав странные слова и совсем другое произношение греческого врача, и тут же увидел перед собой дуло «взора».
