Текст книги "Смерч над Багдадом"
Автор книги: Теренс Стронг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
– Михалис! – крикнул Мойлан. Грек прыгнул на офицера и заломил ему руки за спину. – Мегги, достань из моей сумки пластырь.
Совершенно упав духом, Мегги копалась в сумке, вытаскивая моток липкой ленты. Американец был ее последней надеждой. Когда он встретил их на причале, она решила попытаться поговорить с ним наедине, предупредить и попросить помощи. Теперь и этот шанс потерян. Как прошлой ночью, когда можно было бежать из амбара, да только Мойлан не спал до утра.
Мысли ее обратились к человеку, которого они якобы прибыли спасать. Пока Мойлан и Михалис связывали и заклеивали пластырем несчастного офицера медицинской службы, она спускалась по стальным ступенькам. Раненый был без сознания, почти в агонии. Мегги только успела открыть медицинскую сумку, как подошел Мойлан.
– Боже мой, ну и отделал его этот Меллас… Что это у тебя?
– Хочу дать ему морфий. – Она подняла ампулу, набирая жидкость в шприц.
– Не утруждайся. Лучше ему умереть, чем остаться в живых.
Она взглянула ему в глаза и прошипела:
– Ублюдок!
Вниз спустился Михалис и обратился к Мойлану:
– Что дальше?
– Надо, чтоб Меллас провел меня в трюм, а то это чертово место как кроличья нора и указатели кругом греческие.
Мегги ввела в вену лекарство.
– Его надо срочно в больницу, – сказала она.
Мойлан коротко рассмеялся.
– Шутишь, мышка. У нас есть дела поважнее. Давай бинтуй его и привязывай к носилкам. А ты, – повернулся он к Михалису, – поднимайся наверх и посматривай. Если кто придет, вели уходить. Придумай что-нибудь. В крайнем случае стреляй и прячь тело. Я хочу убраться отсюда через пятнадцать минут.
Грек кивнул и полез вверх по трапу.
Мойлан взглянул на Мегги, которая принялась промывать раны.
– Через пятнадцать минут, – повторил он. – Управишься?
– Постараюсь, – сказала она, не глядя на него.
– Славная мышка, послушная девочка.
Он снова поднялся по лестнице, чтобы забрать взрывчатку, спрятанную в медицинской сумке. Найдя там Мелласа, который разглядывал связанного американца, схватил его за руку и толкнул в серо-стальной коридор.
– Веди в главный трюм.
Меллас побежал вперед, подгоняемый страхом. Они прошли через две переборки, по коридорам, ведущим к разным складским помещениям и каютам команды, взобрались по нескольким трапам, пока не попали через маленький люк в угол главного трюма.
Он напомнил Мойлану гигантский склад с настоящими улицами из сложенных штабелями тюков с обозначениями калибра артиллерийских снарядов, которые высились ряд за рядом, как в миниатюрном городе с кварталами деревянных построек и сетью перекрещивающихся дорог, достаточно широких для проезда грузоподъемников.
– Жди здесь, – приказал Мойлан, не желая, чтобы грек видел, куда он заложит бомбу.
Порыскав несколько минут, он нашел идеальное место – узкую щель между двумя большими стеллажами с мощной взрывчаткой и зажигательными снарядами.
В сумке Мойлана лежали восемь упаковок, содержащих по два с половиной фунта семтекса, с запальным шнуром, который должен поджечь патроны с пентолитовыми взрывателями в каждой связке. Он уложил по две пачки под каждый из четырех ящиков с боеприпасами, связал их еще одним запальным шнуром, подсоединил к детонатору небольшое радиоприемное контрольное устройство. Покончив с этим, прикрыл свитый в кольца запальный шнур куском брезента.
Готово. Стоит нажать пальцем на кнопку блока дистанционного управления в кармане, и все взлетит на воздух с силой взрыва термоядерной бомбы.
Вместе с Мелласом они двинулись в обратный путь к Михалису, наблюдавшему через люк за хорошо просматривающимся причалом.
Грек придвинулся к Мойлану поближе и зашептал тайком от Мелласа:
– Что-то происходит. Я заметил людей на верхушке цистерны. Вон там, справа.
Мойлан выглянул в люк.
– Никого не вижу.
– Да нет, кто-то есть! По-моему, с ружьем. – Он посмотрел на Мойлана. – Я уверен.
Он был в самом деле уверен, Мойлан не сомневался. Но кто мог знать об их планах? Это попросту невозможно – разве что София осталась жива. Или она успела вышептать свои тайны полицейским, прежде чем они пристрелили ее?
– Что будем делать? – спросил Михалис.
Мойлан повернулся к Мелласу.
– Другим способом можно выбраться с корабля?
– Другим? – Его била дрожь, он уже не владел собой и плохо соображал.
– Другим, – повторил Мойлан, – чтобы не выходить на причал. Даже если придется плыть.
– Плыть? – удивился Меллас. – На молу пришвартован судовой катер. Бывает, члены команды ходят на нем в Сауду через залив, когда нет сухопутного транспорта.
– Он сейчас там?
– Дайте вспомнить… – Волнение не давало ему собраться с мыслями. – Вроде бы там.
Мойлан вздохнул с облегчением.
– Слушайте, Меллас, наши планы меняются. Я хочу, чтобы вы с тем американцем отнесли раненого в «скорую». Выезжайте через ворота и двигайтесь в какое-нибудь тихое место. Там вы свяжете американца и обоих оставите. Сами же отправляйтесь… – он на минуту задумался, но, честно говоря, все это не имело никакого значения, – в Ираклион. Мы подберем вас у Вифлеемских ворот сегодня в шесть вечера. Есть у нас тайная тропка, по которой мы выберемся из страны.
Меллас пришел в ужас. Он считал свою роль в этом страшном деле практически сыгранной.
– Но я останусь дома. Никто не знает, что я сделал.
– Парень, которого вы огрели гаечным ключом, знает, – солгал Мойлан. – Он уже сказал нашей медсестре. И американский офицер видел, что вы нам помогаете. – Он успокаивающе похлопал грека по плечу. – Мне очень жаль, но это для вашей же безопасности. Люди из «Семнадцатого ноября» не оставят вас в покое.
Мойлан помог Мегги и Михалису перенести носилки с пострадавшим к платформе грузоподъемника. Здесь Мелласу вручили белый халат Мегги, подняли на ноги американца, сорвали с глаз пластырь, и Мойлан наставил на него пистолет.
– Даем тебе шанс выжить, Хол, – сказал ирландец. – Выбирай, помочь нам или умереть. Понял?
Офицер кивнул, широко раскрыв полные страха глаза. Михалис разрезал путы, а Мойлан отдал ему свою санитарную куртку.
– Ничего страшного. Надевай и иди с этим греком. Ты просто вынесешь своего раненого товарища и уложишь его в «скорую помощь». Сядешь за руль. Не дури, или грек вас обоих пристрелит. Сделаешь все, как надо, и твой приятель, может, останется жить. Не геройствуй.
– Что здесь за чертовщина творится? – проговорил американец.
– Заткнись, – приказал Мойлан и протянул «взор» Мелласу. – Умеете с ним обращаться? Пуля в стволе, предохранитель снят. Если этот ублюдок взбрыкнет, расшибите ему башку. От этого будет зависеть ваша жизнь.
Несчастный грек сунул пистолет в карман и пошел к носилкам. Офицер подхватил их спереди. И они зашагали по коридору к сходням.
Мойлан повернулся к Мегги и Михалису.
– Все, пошли.
Капитан-лейтенант Валерия Баргеллини с авиабазы услышала громоподобный рев взмывающего в воздух «С-130», битком набитого эвакуирующимся персоналом.
Схватив свой радиотелефон, она вызвала ангар.
– Когда будет готов второй самолет?
– Минут через пять, мэм.
– Сейчас я сниму рядового Тэйлора с поста у ворот. Не вылетайте, пока он не сядет. Ясно?
– Так точно, мэм.
Валерия выглянула в окно. Все замерло на вершине холма. Ничто не позволяло заподозрить, что там скрывается группа террористов, готовых к бактериологической атаке. Она вдруг подумала, не окажется ли все это просто учебной тревогой, и возмущенно передернула плечами. Вот чертовщина!
Уже одетая в противовирусный комбинезон, она натянула поверх него куртку морского пехотинца и камуфляжные брюки, превращаясь в огромного толстого карлика, проверила все застежки и завязки, надела шлем, закрывающий верхнюю часть лица.
Прихватив по пути респираторную маску и автомат «М-16», она на полной скорости погнала машину к воротам, слишком поздно нажала на тормоза и вильнула в доле дюйма от караулки.
Могучий черный морской пехотинец со своим греческим напарником удивленно смотрели, как она направляется к ним раскачивающейся мужеподобной походкой.
– Мэм? – неуверенно произнес часовой, словно не узнавая ее. – Что это за террористическая атака?
– Слушайте, Тэйлор, и не спорьте. Берите своего приятеля, садитесь в машину и поезжайте прямо в ангар. «С-130» готов к вылету.
– А вы, мэм?
– На посту должна быть охрана, Тэйлор, чтоб там наверху ничего не заподозрили. А теперь быстро катитесь отсюда ко всем чертям.
– Я вас не оставлю, мэм.
– Это приказ, рядовой! Двигайте, если не хотите получить пинок в зад вот этим ботинком!
«Она сейчас сама взорвется не хуже динамита», – решил Тэйлор и потащил своего напарника к машине.
Глядя, как рассеивается пыльный след на дороге к ангару, Валерия Баргеллини вдруг почувствовала себя беззащитной и одинокой.
Стараясь, чтобы ее было видно с холма, она зашагала к воротам.
Вставила в автомат обойму, сняла предохранитель и с огорчением вспомнила, что стрелок она никудышный.
На сходнях появились две фигуры в белом с носилками.
У старшего сержанта Брайана Ханта, залегшего на верхушке цистерны, камень с души свалился. Наконец-то Мойлан. Мойлан и Михалис.
– Ждите, снайперы, ждите, – заговорил он в микрофон, – пусть поставят носилки в «скорую».
– А девушка? – спросил кто-то. – О’Мелли?
– Не видно, – ответил Хант, гадая, куда она подевалась. Ладно, по крайней мере, огневое пространство будет чистым.
Люди с носилками сошли со сходней и направились к открытой задней дверце «скорой».
На другой башне Джо Монк вскинул винтовку, прилаживая длинное дуло на двуноге.
– Первый снайпер, – проговорил он в прикрепленный на шее микрофон. – Беру ведущего. Высокого. Прием.
На конце причала Лен Поуп навел прицел на свою мишень.
– Второй снайпер. Вас понял. Подтверждаю, беру второго. Жду.
– «Солнечный луч» снайперам, – вызвал Хант. – Стреляйте, когда приготовитесь. Сначала первый.
– Понял, – сказал Поуп.
– Понял, жду, – сказал Монк.
Санитары встали по обе стороны носилок у одного конца, втолкнули их в машину и сделали шаг назад. Высокий захлопнул дверцу.
– Давай, давай! – крикнул Монк.
Два резких хлопка раздались почти одновременно, слились воедино, между цистернами и бортом корабля прокатилось гулкое эхо. Два тела рухнули в разные стороны, у одного в груди зияла дыра размером с кулак, пуля пробила ему сердце и легкие, вторая попала Мелласу в почку, сокрушительный удар швырнул его наземь.
Он забился в агонии, пытаясь унять кровь, хлеставшую из-под мгновенно ставшего красным халата, и вытащить «взор», который отдал ему Мойлан.
– Группа сзади, пошла! – приказал Хант.
Два десантника, выскочив из тени цистерны, ринулись на место происшествия с браунингами наготове. Пистолетные выстрелы затрещали в воздухе, как фейерверк, полдюжины пуль прошили тело Мелласа, и незадачливый террорист, мертвый, откинулся навзничь.
Когда дым рассеялся, десантники осмотрели убитых.
– Брайан, – сказал один из них в микрофон, – это не Мойлан и не Михалис. Повторяю, не Мойлан и не Михалис. Прием.
Хант застонал. Услужливое воображение мгновенно нарисовало картину неизбежного расследования происшедшего; единственным утешением оставалось наличие оружия у неизвестных жертв. Но все это означало, что Мойлан с компанией остается на борту.
– Что с ними? Прием.
Короткая пауза.
– Оба наповал, Брайан. Прием.
Старший сержант вздохнул. От этих информации уже не получишь.
– Так. Двое гоните «скорую» в греческий госпиталь, посмотрим, может, спасем хоть разбившегося офицера. Прием.
– Понял, конец связи.
Он смотрел на белую громаду корабля, прикидывая, что за игру затеял Мойлан.
Первыми их заметили Брэд Карвер и Лютер Дикс.
Они вскарабкались на борт корабля, сняв акваланги и сбросив баллоны с кислородом, и, держа оружие наготове, нырнули в ближайший люк.
Уже добравшись до трапа, Дикс услышал грохот шагов по железу. Упав на колени, сжавшись в комок и затаив дыхание, он осторожно выглянул из люка. И в тридцати футах внизу увидел Мойлана с девушкой и наполовину скрытую переборкой фигуру третьего человека.
– Куда теперь? – спрашивал Мойлан.
– Наверное, сюда, – отвечал мужской голос с греческим акцентом.
«Порядок», – подумал Дикс. Это, должно быть, Михалис. Он залег за люком, показывая Карверу, что враги прямо под ними и движутся к нижней палубе.
Брэд Карвер отошел, чтобы его не было слышно снаружи, и стал докладывать Ханту.
Он сообщил свое местоположение, описал, где находится компания Мойлана, и добавил:
– Я вижу с этой стороны откидные сходни с понтона и катер. По-моему, они нацелились туда. Прием.
– Можете добраться к понтону раньше их? – спросил Хант.
– Нет, сэр. Можем перехватить их в коридоре. Прием.
– Давайте, – решил Хант и заговорил: – Всем группам. Есть кто-нибудь на месте, чтобы прикрыть сходни в порту?
На причале в проходе, ведущем к сходням, стояли Эвери с Корриганом. Американец пытался потуже подвязать больную руку, а Эвери ломал голову над противоречивыми сообщениями, доносящимися из наушников.
Он услышал вопрос Ханта, неожиданно осознал, где они находятся, и врезался в переговоры:
– Эвери «Солнечному лучу» – мы с Лу как раз в этом месте… – и замер с раскрытым ртом.
Прямо перед ним на палубу судна из коридора, изогнутого коленом, где проходили заправочные трубы, вышла Мегги. Сразу за ней двигались Мойлан и Михалис.
Все застыли на месте от неожиданности. Прошло не больше двух секунд, но им показалось, что оцепенение длилось целую вечность. Сцена разворачивалась как на замедленной кинопленке, каждая реакция, каждое движение четко прослеживались, кадры проплывали один за другим, и все же события промелькнули в мгновение ока.
Губы Мегги дрогнули, изумление сменилось робкой улыбкой.
– Макс!
Эвери прыгнул в сторону, больно ударился плечом о стену, обеими руками вскидывая браунинг. Корриган, поняв, что происходит, тоже поднял свой револьвер.
– Ложись! – заорал Эвери, глядя на Мегги.
Она заледенела от ужаса, думая, что он убьет ее. Секундное промедление оказалось роковым. Мойлан пальнул из «взора» через ее плечо, пуля, дико провизжав, рикошетом заметалась в проходе.
– Падай на палубу! – кричал Эвери, моля Бога послать ему в руки оглушающую гранату.
Но было поздно. Мойлан схватил Мегги за горло, прижал к себе, как живой щит.
Что-то мелькнуло в коридоре за спиной Михалиса. Эвери со своего места не мог разглядеть, что происходит.
Его оглушила короткая дробная очередь, в бездымном порохе мелькнули искры. Он услышал стук рухнувшего тела Михалиса, увидел его разорванный живот и размазанные по стене внутренности. Различил фигуры Дикса и Карвера в резиновых черных костюмах. Распознал отчетливый стук прокатившейся по стальной палубе слезоточивой гранаты.
«Слава Богу», – выдохнул он, готовясь броситься и вырвать Мегги из рук Мойлана.
Но ирландец оказался проворней. Когда граната подкатилась к нему, он сильным ударом ноги отшвырнул ее в сторону. Сноровка или дьявольское везение – но снаряд завертелся на месте, вылетел через люк и шлепнулся в воду за бортом.
Эвери не был уверен, видят ли американцы скрытую широкими плечами Мойлана Мегги.
– Не стрелять! – прокричал он.
Дикс и Карвер поняли и залегли по сторонам коридора, не опуская оружия.
Мойлан прижался спиной к стене, крепко прижимая к груди девушку. Он посмотрел назад и вперед, уяснил ситуацию, заметил, что враги отступили.
– Назад, Макс, или я вышибу ей мозги!
Брэд Карвер, глядя на Эвери, виновато пожал плечами. Отправляясь обследовать корабль, они не захватили оглушающих гранат.
– Бросьте оружие, все! – прошипел Мойлан. – Отойдите от люка, быстро!
Эвери помедлил, ища выход из положения. Но выхода не было, если он хочет спасти Мегги жизнь. Он бросил браунинг в море и посмотрел на нее.
– Прости.
Горло ее было сдавлено, она не могла вымолвить ни единого слова, но устремленные на него глаза говорили что-то, чего он не понимал. Что в них было? Горе? Недоумение? Может быть, и то, и другое.
Прежде чем швырнуть оружие на палубу, Дикс и Карвер вытащили обоймы, чтобы лишить Мойлана возможности воспользоваться им.
Только когда Корриган отбросил свой револьвер, Мойлан узнал его. Голос выдал его несказанное удивление:
– Лу? Что за черт?
Эвери мог только догадываться, какие мысли проносятся сейчас в голове этого человека. За несколько секунд весь мир перевернулся, все планы рухнули. В момент полной уверенности в собственной безопасности перед ним невесть откуда выросли агенты западных служб безопасности. Даже тот, кого он отправил в багдадский бункер, явился из небытия как ищущий отмщения призрак.
Но Мойлан быстро пришел в себя – теперь речь шла о его жизни.
– Не знаю, как все это тебе удалось, Макс, но ты опоздал.
Он попятился к люку, увлекая за собой Мегги. Приставив к ее шее пистолет, полез в карман за передатчиком, нажал кнопку.
– Фокусник вызывает. «Шершень!» «Шершень!»
– Кон, нет! – закричала Мегги.
Он не обратил на нее внимание и с довольной ухмылкой спрятал передатчик.
– Если кто-нибудь двинется, пока мы не уйдем, Макс, ты больше никогда не увидишь Мегги, запомни. Даже если меня достанешь, я с собой ее прихвачу. Понял? – Он уже ступил на сходни. – Стойте спокойно, и все будут целы. Как только выберусь, сразу ее отпущу.
Когда хватка Мойлана ослабла, Мегги заговорила:
– Пожалуйста, Макс, не бойся. Все будет хорошо.
Он покачал головой.
– Я не должен был тебя впутывать…
В глазах ее заблестели слезы.
– Это я виновата, Макс. Если б когда-то сама не впуталась, ты не смог бы меня использовать, правда? Так что винить мне приходится только себя.
– Пошли! – бросил Мойлан, таща ее за собой.
Эвери хотел столько сказать ей, ободрить, успокоить. Но времени не оставалось, и слова не годились, звучали фальшиво. Он смог вымолвить лишь одно:
– Я люблю тебя.
На мгновение Мегги рванулась из рук Мойлана, пытаясь заглянуть в виноватые, полные боли глаза Макса.
– Новая жизнь? – насмешливо прокричала она. – Позаботься о Джоше, пока я не вернусь.
Он немо кивнул.
Теперь она уже ничего не слышала, а ее голос заглушил шум прибоя, плеск воды у понтона. Мойлан втащил ее в катер и запустил мотор.
Когда он запыхтел, все услышали далекий гул – на авиабазу летели снаряды с бациллами сибирской язвы.
Из полуразрушенного амбара на склоне холма О’Хейр с удивлением наблюдал, как взлетает второй «С-130».
В течение предыдущих сорока пяти минут на базе кипела бурная деятельность, а теперь за двойными воротами воцарилось странное спокойствие.
– Наверное, обедают, – сказал Салливен, наводя бинокль на одинокого морского пехотинца у ворот.
С растущим нетерпением ожидая сигнала Мойлана, они не замечали скрытных передвижений позади, на каменистой, заросшей кустарником площадке.
О’Хейр снова глянул на часы. Мойлан явно опаздывает.
– Фокусник вызывает!
Именно этого оба и ждали, но резкий звук голоса Мойлана заставил их вздрогнуть. Вот оно. Время настало. Время последнего, самого захватывающего зрелища. Фокусник возвращается, чтобы открыть новую смертоносную главу в будущей истории крупнейшей в мире террористической организации.
– «Шершень!» «Шершень!»
Они вскочили, сдернули брезент, обнажив шесть поблескивающих длинных снарядов.
– Две минуты, – коротко бросил О’Хейр.
– Две минуты, – повторил Салливен, заводя часовой механизм, который пошлет электрический-заряд от автомобильного аккумулятора к таймеру, поджигающему вставленные в снаряды запалы с фотоэлементами.
– Готовь самоуничтожение, – сказал О’Хейр.
– Готовлю самоуничтожение, – подтвердил Салливен, всовывая цилиндрическую трубочку реле выдержки времени в достаточный для взрыва грузовика пакетик пластиковой взрывчатки. – Порядок, пошли!
О’Хейр уже вскочил и длинными прыжками кинулся в сторону от машины. Салливен бросился следом. Они, не оглядываясь, вместе мчались к припрятанному неподалеку автомобилю. Сердца колотились в предвкушении величайшего триумфа. Их охватило щекочущее чувство нереальности происходящего. Чувство, которое враз усилилось, когда куст впереди вдруг принял очертания человеческой фигуры, как в фантастическом фильме.
Из куста в камуфляже, обвешанный ветками и травинками, вырос Джим Бакли, прикрывая какой-то тряпицей свой штурмовой «кольт-коммандо». Он материализовался, словно в ночном кошмаре, уставившись на них огромными выпученными черными окулярами респираторной маски.
– Стой, стреляю! – проорал Бакли.
Приглушенный маской голос гудел, как жуткий воинственный вопль сумасшедшего.
О’Хейр застыл на месте, потом повернулся и побежал назад к грузовику.
Салливен не потерял головы. В яростном угаре он выхватил из куртки «взор» и прицелился. Кольт в руке Бакли дрогнул, выплюнул пулю, пробившую грудь и живот человека. С разных сторон одновременно посыпались выстрелы других солдат, которых Салливен так и не успел разглядеть.
О’Хейру удалось увернуться от летящих вдогонку пуль и эффектным прыжком перекатиться через кабину грузовика. Он свалился ничком, ткнувшись лицом в пыль и шлак.
Со своего поста у ворот базы капитан-лейтенант Валерия Баргеллини наблюдала за происходящим в бинокль и видела поднявшегося на ноги О’Хейра, который стоял, как олень в загоне, гадая, куда бежать, пока солдаты группы «Дельта», отрезая ему путь, все сыпались и сыпались с горы, пытаясь успеть к амбару, прежде чем гранатомет начнет стрельбу.
Ирландец понял, что назад дороги нет, выскочил из-за грузовика и пустился бегом, скользя, кувыркаясь, вниз по склону в отчаянном и безнадежном рывке к свободе.
В этот момент полуразрушенный амбар взорвался. За мощной слепящей вспышкой последовал гулкий грохот, и в небо полетели один за другим массивные снаряды. Валерия смогла насчитать мелькнувшие в высоте шесть темных объектов.
Она инстинктивно упала, согнувшись калачиком, в ожидании воздушного удара, дождя из шрапнели, несущего ей гибель и рассеивающего из невидимой тучи бациллы сибирской язвы.
Когда первый снаряд врезался в крышу административного здания, где был ее офис, Валерия подняла голову. Грохнули двадцать фунтов семтекса, перед глазами взметнулась стена белого огня, в содрогнувшемся воздухе во все стороны полетели обломки.
Упал второй снаряд, подняв огромный фонтан земли из дымящегося кратера на месте тщательно ухоженного садика. Где-то за разрушенным офисом плюхнулся третий, земля содрогнулась.
Она медленно распрямилась на грязной земле, потрясла головой, пытаясь унять звон в ушах, осмотрелась в поисках слетевшего шлема. Нашла, надела, вытащила шланг респираторной маски.
Через очки шлема Валерия разглядела, что террорист все еще бежит, и уже совсем близко, а за ним изо всех сил гонятся солдаты «Дельты».
В ней вдруг разгорелся гнев на этого человека, грозившего страшной гибелью ей и ее товарищам. Всему человечеству. Соединенным Штатам. Лично Валерии Баргеллини.
Она вспомнила подожженные нефтепроводы в Персидском заливе и представила себе пылающую планету. Свою планету. А теперь еще это. Она имела смутное представление о сибирской язве и не знала, суждено ли ей умереть или остаться в живых, выйти замуж и иметь детей, как она всегда себе обещала.
Но вместе с гневом пришло полное спокойствие. Валерия встала и медленно, уверенно вскинула винтовку, застыв в классической позе стрелка. Нажала на спусковой крючок. Плавно, всего один раз. Сделав единственный выстрел. Она так никогда и не узнала, что это было – мастерское попадание или простая удача.
О’Хейр упал на дорогу, пораженный точно в голову с расстояния почти в двести ярдов.
Через запотевшие линзы давящего голову шлема, воняющего резиной и древесным углем, она смотрела на лежащее вдали тело и сбежавшихся к нему солдат «Дельты». И вдруг вспомнила. Она видела шесть летящих снарядов, а на земле взорвались только три. Она могла поклясться, что ни один не разорвался в воздухе. Только так можно было эффективно рассеять бациллы.
Она нахмурилась. Неужели террористы ошиблись?
Макс Эвери, задыхаясь, бежал по сходням к ожидавшему на причале Ханту.
– Он ушел на моторке.
– Да, Макс, знаю. Мы его упустили.
– Что ты хочешь сказать?
Хант успел переговорить с Кипром по радио.
– Мойлан покинул базу, – объяснил он, – и теперь подпадает под юрисдикцию греческих властей. Вчера они застрелили Софию Папавас и, конечно, связали все концы воедино. «Семнадцатое ноября» развернуло бурную деятельность на материке в поддержку Саддама. Греки считают, что настала их очередь вступить в игру.
– Но ведь мы можем что-то сделать? – возразил Эвери, безнадежно вглядываясь в даль в поисках следа катера.
– У нас здесь нет ни вертолетов, ни лодок «Джемини». Ничего не поделаешь. А у греков на острове отряд по борьбе с терроризмом. Извини, Макс. – Он оглянулся на корабль. – Вы с Лу пока лучше идите в машину, я попробую вывести всех отсюда, пока мы не узнаем, не сунул ли Мойлан на корабль бомбу.
– Еще не нашли?
– Ищи иголку в этом чертовом стоге сена, – угрюмо буркнул Хант.
Катер проскользнул между выступами мола, прокладывая путь в открытое море.
Мегги, сгорбившись, сидела на банке, ветер дул ей в спину, соленые брызги промочили блузку.
Она не произнесла ни слова с тех пор, как покинула корабль. Взгляд ее был прикован к Мойлану. Казалось, крушение планов нисколько его не огорчало. Капли воды текли по его щекам, он подставлял лицо холодному морскому бризу. Копна длинных волос вздыбилась, и он снова стал тем юным террористом, волком-одиночкой, который все эти годы владел ее помыслами и всем ее существом.
Время словно вернулось вспять, описав полный круг.
Мегги повысила голос, стараясь перекричать вой мотора:
– Куда мы идем?
– Выходим из залива! – крикнул он через плечо. – Подальше, чтобы не подорваться вместе с той посудиной.
Она ужаснулась.
– Оставь это, хватит! Не сейчас!
На обветренном загоревшем лице Мойлана сверкнули белые зубы.
– Почему, мышка? Они сполна получили на базе, получат и на корабле, когда он рванет. Молись только, чтоб твоего дружка не оказалось на борту. В любом случае, они слишком заняты спасением собственной жизни и эвакуацией, чтобы гоняться за нами! – Он мысленно оценил ситуацию. – Не так аккуратно, как я планировал, но мы это сделали! Клянусь Богом! Высадимся с катера на берег, доберемся до Ираклиона, сядем на ливийский корабль… На самом деле ничего не потеряно! И не стоит расторгать договор с дьяволом!
Она неотрывно смотрела на него.
– Ты действительно мог там меня пристрелить?
Он избегал ее взгляда.
– Я просто им пригрозил, и они дали нам уйти, видишь?
– А что будет со мной?
Он чуть повернул голову.
– Это тебе решать, правда?
Нет, не правда, и никогда не было правдой. Если не подчиниться ему сейчас, он убьет ее и ничего не потеряет. Они оба это понимали – она слишком много знает.
– Тебе известно, чего я хочу, – пробормотала Мегги.
Он напрягся, чтобы расслышать.
– Хочешь со мной? Как раньше?
Печальная полуулыбка мелькнула на ее губах.
– Новая жизнь…
– Со мной?
Она кивнула.
– Мне нужен Джош.
Никогда он не выглядел таким торжествующим. Триумфатором.
– Я привезу его тебе, украду. Но потом у нас будет свой ребенок, наши дети. Я так хочу.
Ей вдруг захотелось расплакаться, в горле встал комок.
И тут они оба услышали. В затишье между порывами ветра донесся прерывистый гул вертолета. Мойлан завертелся на своем сиденье у руля.
На сером фоне сливающихся моря и неба появилось белое пятно. Оно быстро приближалось, неслось низко над самой водой, винты взбивали фонтаны брызг.
Мойлан чертыхнулся и повернулся к ней.
– Не бойся, я их сейчас отпугну. – Он помахал пистолетом. – Тащи из сумки видеокамеру!
– Ты смеешься? В такой момент?
– Давай! – заорал он. – Иракцам нужны доказательства, чтобы продемонстрировать их всему миру. Это условие сделки.
Он собирался спокойно заснять сцену взрыва с британского военного кладбища – что ж, снимет с катера, только обязательно сделает это.
Пока Мегги пыталась открыть сумку, он трижды выстрелил в надвигающийся вертолет. Пули пролетели мимо. Однако вертолет чуть замедлил ход и стал осторожно описывать круги, словно подкрадывающаяся кошка.
Мегги вытащила камеру.
– Умеешь с ней обращаться?
Она отрицательно помотала головой.
– Дай сюда, – нетерпеливо бросил он, – и садись за руль.
Они осторожно поменялись местами в сильно раскачивающемся с выходом в открытое море катере. Теперь Мойлану хорошо виден был вертолет, снова надвигающийся на них.
Положив камеру на банку, вытащил маленький цилиндрический передатчик, вытянул телескопическую антенну.
Пилот подвел вертолет поближе и снизился, подняв настоящий водоворот. Мойлан понял, что катер задумали перевернуть.
Он протянул Мегги «взор» и горстку патронов.
– Можешь зарядить? Когда-то ты быстро справлялась, я помню.
Сам же поспешно включил камеру, убедился, что она работает, поднял ее одной рукой, зажав в другой передатчик.
– Как хорошо снова быть вместе с тобой, мышка-норушка. Я рад, что ты не забыла ни нашу идею, ни то, чему я когда-то тебя учил.
Его указательный палец лег на кнопку передатчика.
Шум вертолета усилился, винты ревели невыносимо, вода захлестывала катер.
– Стреляй в это дерьмо! – закричал Мойлан, вдруг испугавшись, что они слишком медлят.
– Макс тоже меня кое-чему научил, – проговорила Мегги. – Сейчас я это поняла.
– Что? – не расслышал он.
– Я поняла, какой была его жизнь. Жизнь во лжи. Ради того, чтобы бороться с такими подонками, как ты. – Она подняла «взор». – Он любил меня, слышишь, мразь? Любил!
В вертолете не услышали ни ее крика, ни выстрелов, когда она выпустила всю обойму в грудь Мойлана.
Передатчик выпал у него из руки, покатился и нырнул в бурлящую воду.
Сквозь пену и капли воды на стекле кабины Нико Легакис не видел мертвого тела мужчины. Только женщину, вставшую во весь рост у руля с дымящимся пистолетом в руке.
Теперь он понял, что ему выпал шанс и надо воспользоваться им. Уничтожить сообщницу Софии Папавас. Удалить раковую опухоль, которая столько лет разъедает его страну.
Он почувствовал, как дрогнул в руке револьвер, и увидел облачко дыма, растаявшее в воде.
Все было кончено.
Когда вертолет снова сделал круг, Легакис решил, что ему посчастливилось одним выстрелом уложить обоих беглецов. И ощутил немалую гордость, вглядываясь в катер, который все еще мчался по водам Средиземного моря, как будто был живым существом, наделенным собственной волей.
Он думал, что, может быть, даже получит медаль за честно исполненный сегодня долг.
