Текст книги "Записки одиноких сердец, или Дневник красной туфельки"
Автор книги: Татьяна Гилберт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)
Он развернулся, чтобы уйти, но Алексия не удержалась, схватила его за рукав.
– Подожди, – протянула она. – То есть ты считаешь, что вправе вот так нагрубить мне и уйти восвояси, даже не извинившись?
– Считаю, – кивнул он. На его губах мелькнула тень улыбки, но так же внезапно пропала. – Впрочем, да, я могу извиниться.
– Хорошо, – улыбнулась Алексия. – Я жду.
Ожидала Хейворт явно не того, что произошло в следующий момент. Не церемонясь особо, Локруа наклонился немного вперед и поцеловал её. Алексия попыталась возмутиться, но вместо слов у нее вырвалось лишь непонятное мычание. Девушка взмахнула в воздухе руками, не зная, что делать. То ли ударить наглеца, то ли расслабиться и получить удовольствие от этого поцелуя. Пока она раздумывала, проблема решилась сама собой. Патрик отстранился.
– Это наглость! – вырвалось у Алексии.
– Это не наглость, это поцелуй, – ответили ей, ухмыльнувшись ехидно.
– И за это можно получить пощечину.
– Поздно. Твое время вышло.
– В каком смысле?
– Когда хотят ударить, бьют сразу. Не предупреждая заранее. Ты упустила шанс меня ударить, так что давай расстанемся друзьями, не испортив прекрасный момент выяснением отношений.
– Что ты о себе возомнил?! – рявкнула Хейворт, теряя терпение.
– Странно, – протянул Патрик. – Сначала ты показалась мне милой девушкой, а сейчас я все больше убеждаюсь в том, что первое впечатление оказалось ошибочным. Злая, взбалмошная, истеричная девчонка, не способная дать достойный отпор.
– Такое чувство, что, оскорбляя меня, ты удовольствие получаешь.
– Не без этого, – признался Локруа. – Прости. Общение с тобой было забавным, но уже успело меня утомить. Потому я удаляюсь.
– Подожди, – остановила его Алексия.
– Что еще? – в его голосе появилось недовольство.
– Я даже имени твоего не знаю.
– Думаю, тебе и не нужно его знать. Все равно это была наша первая и последняя встреча. Лондон – город большой. Вероятность встретиться вновь – минимальна. Так что забудь меня, и не вздумай влюбляться.
– Даже не собиралась этого делать, – прошипела Хейворт. – Хочу знать твое имя, чтобы при случае обходить десятой дорогой.
– Вот, если еще раз встретимся, я тебе свое имя и назову, – ответил Патрик. – И ещё... Не будь так категорична. Сама не заметишь, как влюбишься, – добавил насмешливо.
Наклонившись к уху Алексии, произнес еще несколько слов, от которых щеки девушки моментально покраснели. Неудивительно, учитывая обещание, прозвучавшее из уст Локруа. Оно было слишком откровенным, даже пошлым.
– Никогда, – процедила Хейворт.
– Посмотрим, – хмыкнул Локруа.
Помахав девушке на прощание, он направился в сторону обеденного зала.
Только сейчас Алексия осознала: все время, что они разговаривали, она судорожно сжимала в руках платок своего нового знакомого, словно боялась потерять. Первым желанием стало – выбросить кусочек ткани в корзину для мусора, но потом она пожалела этот сувенир и положила в сумку, забыв о нем до поры, до времени.
Глава 2. Встреча лицом к лицу. Дубль второй.
Последний год учебы в школе. Выпускной класс, особая ответственность. Нужно сделать последний рывок, приложить усилия и окончить школу с отличием. И математика не должна портить ей настроение. Она постарается выбросить из головы все бредовые мысли о любви, возьмется за ум, перестанет считать ворон и снова вырвется в первый эшелон. На математике она будет думать только о математике. Исключительно. Все посторонние мысли будут торжественно изгоняться из головы.
С таким настроем Алексия собиралась в школу, стараясь не думать о том, что ехать на занятия придется в одной машине с мистером Кингстоном, которого она, кстати, так и не стала называть отцом. Не лежала душа к этому слову. Отчим из уст Алексии звучало довольно грубо, Том – излишне нежно. Перебрав все возможные варианты, девушка остановилась на нейтральном "мистер Кингстон", к тому же, привыкла к этому обращению со школы. Отчим вновь начал придираться к девушке, старался вызвать на откровенный разговор, говорил о том, что она недовольна выбором матери, но Алексия старательно игнорировала собеседника. Не добившись никаких, даже самых минимальных результатов, мужчина окончательно сник и перестал заниматься воспитательным процессом. Это явно не было его призванием.
Том не так давно переехал в их дом, и теперь столкновения с ним по утрам стали неизбежны. Алексия старательно играла заученную роль, радушно улыбалась, кивала в знак приветствия, но все так же держала дистанцию. Показывала свое отношение к ситуации. Да, собственно, она никогда особенно не скрывала своего отношения к данному браку. Отрицательных эмоций не вызывает, но и бурную радость не провоцирует. За пару лет жизни под одной крышей в обществе матери Алексия привыкла к тому, что их дом – это царство женщин, а теперь привычный уклад был разрушен. Становилось не по себе. Окажись на месте Тома Кингстона какой-то иной мужчина, Алексии было бы легче принять его в качестве отца, а так... Каждый раз, глядя на счастливую улыбку матери, девушка ощущала нечто странное, словно укол тонкой иглой в самое сердце. Не зависть, а сожаление, по поводу невозможности переиграть сценарий и поменять их с матерью местами. Ведь она первая влюбилась в Кингстона, первая его увидела и поняла, что хочет быть рядом. Очевидно, нужно было проявить настойчивость, сказать ему о своих чувствах и... Думать об отказе Алексия не хотела.
Немало она повидала примеров невзаимной любви, не только среди своих одноклассников, но и в целом, по школе. Бывало, заставала девочек из других классов в слезах. К тому же, условия у них были изначально разными. Если те девушки плакали, получив отказ от сверстников, чего можно ждать от человека, который значительно старше и к тому же является учителем? Получив отказ, невозможно будет смотреть ему в глаза, заговаривать о чем-то. Просто стыдно. Да, именно стыдно и достаточно глупо, если разобрать ситуацию досконально. А ещё говорят, что любовь – прекрасна. Как всегда, реклама. А реклама редко бывает правдивой. Чаще всего, она значительно приукрашивает действительность.
Затянув узел галстука, Алексия накинула пиджак, подхватила сумку за длинные ручки. Покинув комнату, сбежала по лестнице вниз и заскочила на кухню, где уже собрались все остальные члены семьи. Аппетита, как всегда, по утрам не наблюдалось. Но показываться на кухне – было, своего рода, ритуалом, привычкой, выработанной за долгие годы. Девушка повесила сумку на стул, выдвинула его из-за стола и приземлилась на самый краешек сиденья.
– Доброе утро, – произнесла, складывая руки перед грудью.
Образцовая ученица, ни дать, ни взять.
– Доброе утро, – откликнулись одновременно Том и Виктория.
– Будешь завтракать? – поинтересовалась мама.
Алексия отрицательно покачала головой. Это тоже было ритуалом. Виктория знала, что дочь завтракать не станет, но все равно продолжала задавать ей по утрам один и тот же вопрос.
– Мне только чашку кофе.
– А, между тем, кофе на завтрак – неполезен, – отложив в сторону газету, произнес отчим.
Алексия невольно скрипнула зубами. Его чрезмерная опека временами, впрочем, что скрывать, довольно часто, раздражала девушку. Мужчина никак не мог понять простую вещь: Алексия – взрослая девушка и в контроле над каждым шагом не нуждается. У нее есть голова на плечах, и потому не стоит раздавать ненужные советы, которые так и останутся пустым сотрясанием воздуха.
– Полагаю, на мое мнение это не повлияет, – ответила Алексия.
– И, тем не менее, я бы посоветовал тебе...
– Тем не менее, меня по утрам всегда тошнит, – ответила девушка, стараясь держать эмоции под контролем. – Потому советы можете оставить при себе. Я буду пить кофе по утрам, и никакие лекции о пользе полноценного завтрака мое мнение не изменят.
В кухне вновь установилась гробовая тишина, а в воздухе повисло напряжение. Становилось ясно, что взаимопониманием в этой семье не пахнет. Они слишком разные, чтобы принять во внимание мнение друг друга.
Никто не пытался разрядить обстановку какой-нибудь глупой шуткой, или вновь попытаться наладить диалог. Потому завтрак проходил в напряженном молчании. Алексия кинула хмурый взгляд в сторону отчима, закатила глаза и вновь принялась за свой кофе. Поставив пустую кружку на стол, поднялась из-за стола, поцеловала мать в щеку и направилась к выходу из кухни.
– Куда ты? – удивилась Виктория. – Разве мы не поедем все вместе?
– Пожалуй, я прокачусь на автобусе, – ответила Алексия. – Так будет лучше для всех.
Не дожидаясь ответных реплик, она все же покинула кухню. Сбежав по ступенькам и, оказавшись на улице, поспешила к остановке. Школьный автобус должен был появиться в самое ближайшее время.
Хейворт редко ездила в школу на автобусе. Чем-то ей этот вид транспорта не приглянулся. Но сейчас любая возможность оказаться подальше от отчима с его вечными нотациями, ценилась безумно высоко, оттого Алексия ухватилась за шанс поехать отдельно от родителей, сохранив при этом, хотя бы частично, бодрое расположение духа.
Устроившись у окна, девушка расстегнула сумку, запустила руку во внутренний карман, чтобы достать плеер и скоротать время под музыку, которая нравится ей, а не водителю автобуса. У мужчины были довольно примитивные вкусовые предпочтения, он слушал Синатру и Армстронга, все время включал их на полную громкость и при этом подпевал любимым исполнителям. Все бы хорошо, будь у него приятный голос и минимальный музыкальный слух, но ни того, ни другого не наблюдалось. Школьники были вынуждены ехать на занятия, слушая попытки горе-исполнителя получить хотя бы сотую часть той славы, что была щедро отсыпана его кумирам. Единственный плюс этого пения состоял в том, что под него невозможно было уснуть.
Вместе с плеером Алексия извлекла на свет еще и платок, о котором к тому времени успешно позабыла. Стоило только посмотреть на кусок материи в руке, как мысленно девушку тут же отбросило в день знакомства с заносчивым рыжеволосым типом. Со дня их встречи прошло больше месяца. И, кажется, новый знакомый оказался прав. Лондон – большой город. Вероятность встретиться вновь – ничтожно мала, так что платок остался у Алексии в качестве сувенира на память. Только зачем ей этот сувенир? Обычно на память оставляют вещи дорогих сердцу людей, а здесь совершенно противоположный случай.
Разобравшись с вконец запутавшимися проводами, Алексия принялась рассматривать платок, попавший ей в руки. Вроде ничего выдающегося. Тем не менее, принято считать, что такие мелочи могут многое рассказать о своем владельце. Что мог рассказать платок Алексии о парне, с которым она столкнулась в коридоре ресторана? Скорее всего, ничего нового в портрет владельца не привнес. Свое мнение о том парне Алексия составила давно, и со всей ответственностью заявляла: процентное соотношение положительных черт к отрицательным составляет примерно один к девяносто девяти. Быть может, не повезло, и парень, пребывая в плохом настроении, нагрубил ей. Может, ситуация не располагала к задушевным разговорам. Тем не менее, они расстались не особо довольные друг другом. Алексия посчитала нового знакомого аморальным типом, а он её – выскочкой с гипертрофированным самолюбием.
Развернув платок, девушка только сейчас заметила вышитые в уголке инициалы. П. Л. Интересно, как же звали того парня? Он так правды и не открыл. Обещал назвать имя, если они столкнутся еще раз, но пока судьбоносной встречи так и не произошло. Может, просто выбросить сувенир и больше никогда о нем не вспоминать? Признаться, Хейворт и так не вспоминала о встрече. Она и сейчас не вспоминала, просто случайно обнаружила в сумке платок. Охватило какое-то удивительное чувство. К щекам снова приливал жар. Алексия вспомнила слова, произнесенные парнем перед самым уходом. Удивительно развращенный тип без каких-либо моральных принципов. Сказать едва знакомой девушке такие слова, не испытывая при этом угрызений совести...
– Плохие мальчики всегда нравятся хорошим девочкам, – пробормотала Алексия себе под нос. – Вот только я совершенно не подхожу на роль хорошей девушки.
В это время автобус подъехал к воротам школы. Водитель автобуса, наконец, выключил радио, и в салоне наступила желанная тишина. Школьники начали подниматься со своих мест и двинулись к выходу. Алексия продолжала сидеть на месте, решив, что выйдет последней. Торопиться некуда, до занятий ещё целых пятнадцать минут.
Выйдя из автобуса, Хейворт осмотрелась по сторонам, одернула юбку, нацепила на нос солнцезащитные очки и направилась к школе.
– Шоколадка!
Не успела девушка войти в кабинет и положить сумку на стол, как на шее у нее повисла Миранда. Алексия, не ожидавшая такого стремительного нападения, сначала растерялась, а потом обняла одноклассницу в ответ.
– Ради Бога, не называй меня так, – проворчала недовольно. – Все только-только позабыли о моем провале.
– Но это же было здорово, – возразила Блейк. – Замечательная роль.
Она никак не могла понять, отчего подруга так стесняется своего дебюта на сцене школьного театра в роли плитки шоколада. После премьеры спектакля прозвище прилипло к Алексии и никак не желало покидать свою хозяйку. Хейворт недоумевала, почему все прицепились именно к ней. От исполнителей других ролей тоже не требовалось блистать интеллектом, изображая великих ученых. Всем досталась роль еды. Часть школьников играла роль фаст-фуда, часть оттачивала мастерство, исполняя роли полезных продуктов. Ей досталась роль лакомства. Но после спектакля никто не кричал той же Миранде: "Эй, помидор!". Все считали своим долгом крикнуть: "Эй, шоколадка!".
– Ты сменила прическу? – решила не развивать неприятную тему Алексия.
– Да. Как считаешь, красиво?
Миранда отошла на небольшое расстояние, взмахнула рукой, подцепив несколько прядей. Долгое время у нее была короткая стрижка, потом девушка начала отращивать волосы, но самое большее чего добилась – длины до плеч. Сейчас же светлые волосы спадали почти до талии и были идеально уложены, чем так редко могут похвастаться натуральные волосы.
– Твоя мама не возражала против наращивания?
– Нет. Сама же и предложила.
– Тебе идет. Очень здорово, – одобрила Алексия.
– Спасибо, – усмехнулась Блейк. – Наконец-то я исполнила свою мечту о длинных волосах.
– Летом с ними ужасно жарко.
– Красота требует жертв, – беззаботно откликнулась Миранда. – Тем более, если есть, ради кого жертвовать.
– А есть, ради кого? – улыбнулась Хейворт. – Я чего-то не знаю?
– Не знаешь, – заговорщицким шепотом произнесла Блейк. – Точно не знаешь. А я знаю.
Не удержалась и показала Алексии язык.
Неудивительно, что знает. Миранда всегда все знает. Нет ни одной новости, прошедшей мимо Блейк. Девушка не считала себя сплетницей, тем не менее, любила обсудить школьные новости, проявляя к ним повышенный интерес. А новости, подобные сегодняшней, узнает из первых уст, потому как приходится дочкой завучу.
– И что же это за новость дня? – протянула Алексия заинтересованно.
– У нас в школе новенький. И не просто в школе, а именно в нашем классе.
– Да?
– Да! Представляешь?
– А отчего такая бурная радость? Хорошенький?
– Очень!
– Так ты уже успела с ним познакомиться?
Миранда отрицательно покачала головой.
– Нет. Познакомиться с ним не довелось. Но мельком я его видела. Он, правда, очень хорошенький. А ещё мама сказала, что он воспитанный, начитанный и очень приятный в общении человек.
– Очередной ботаник?
– Ботаник или нет – не важно! Главное, что внешне – просто прелесть. Только за это я готова простить ему излишнюю зацикленность на учебе, и все прочие недостатки, какие у него только обнаружатся.
– Почему парни всегда делятся лишь на две категории? Либо ботаники, либо разгильдяи? И нет ни одного представителя среднего класса, способного сочетать в себе и то, и другое?
– Не знаю, – честно призналась Миранда. – Кстати... Я тебя вот о чем хотела спросить. Правда, что твоя мама собирается замуж за мистера Кингстона?
Настроение Алексии моментально упало ниже всех возможных отметок. Разговаривать сейчас об этом человеке не хотелось.
– Собралась, – проворчала Хейворт. – К сожалению.
– Всё так печально?
– Понимаешь, – начала Алексия. – В быту этот человек просто невыносим. С ним невозможно найти общий язык. Я пытаюсь быть милой, но не проходит дня, чтобы мы не схлестнулись в словесной перепалке. Причем, иногда эти придирки совершенно необоснованны и противоречат друг другу. Сегодня он говорит, что я много ем, завтра, что морю себя голодом. Вчера юбка была слишком длинной, сегодня – слишком короткой.
– Идиот, – не особо церемонясь, вынесла вердикт Миранда.
– Я придерживаюсь того же мнения, – согласилась с ней Хейворт. – Вот тебе пример того, насколько обманчива внешность.
– Это точно, – вздохнула Блейк. – Но я не теряю надежды. Хочется верить, что новенький окажется не только обладателем симпатичного лица, но и просто хорошим парнем.
– Человек с красивой душой и не менее красивыми мозгами, – высокопарно произнесла Алексия, выкладывая на стол принадлежности.
– О, да! – засмеялась Миранда.
– Мне кажется, таких в мире не осталось.
– Совсем-совсем?
– Совсем.
– Может, дашь шанс новичку? – подмигнула однокласснице Блейк.
– Я его не знаю.
– Просто пока не списывай его со счетов.
– Хорошо, не буду. Тем не менее...
– ... все равно не рассчитываешь на успех, да? – раздался насмешливый голос со стороны двери.
Алексия обернулась, чтобы посмотреть на человека, вмешавшегося в их задушевный разговор, несколько раз удивленно моргнула. Сказать было нечего, потому что это был нокаут. Самый настоящий. Всего один удар, и земля уходит из-под ног.
– И давно ты там стоял? – прошипела девушка недовольно.
– Хочешь знать, многое ли я услышал?
– Естественно, – фыркнула Алексия.
– Все.
Парень подошел к её парте и остановился. Алексия смотрела на него, не отводя взгляда. Нарушитель спокойствия и бровью не повел, только на губах вновь заиграла фирменная ухмылочка, успевшая неоднократно разозлить девушку во время разговора в ресторане. Самое обидное было то, что рядом с этим парнем Алексия терялась. Нет, у нее не дрожали ноги и руки, сердце не замирало в груди, и дыхание не перехватывало от восторга. Девушка просто чувствовала себя, на редкость глупо, стоило только оказаться рядом.
– Надо же. Мой платок всё ещё с тобой. Не ожидал.
– Я вытирала им туфли, – произнесла девушка, добавив каплю яда в голос. – Неожиданно пригодился. Хоть и не для тех целей, для которых был предназначен.
– Теперь это твоя вещь. Ты вправе распорядиться своим имуществом, как тебе угодно, – не отреагировал на колкость рыжеволосый.
Он несколько секунд раздумывал, как же ему поступить, потом решил идти проверенным путем. Недолго думая, провел пальцами по щеке Алексии, ожидая реакции девушки. Реакция последовала незамедлительно. Хейворт задышала часто, как разъяренный дикобраз, хотела что-то произнести, но не успела. Потому что новоявленный одноклассник наклонился и прикоснулся к её губам своими.
– Шоколадка, значит, – произнес он, отстранившись. Получилось задумчиво. – Что ж, приятно познакомиться. Патрик Локруа.
Алексия с трудом сглотнула, потом все же вернулась в реальность, вскочила из-за стола, едва не сбросив на пол все принадлежности.
– Что, черт возьми, здесь происходит?!
– Если ты не забыла наш прежний разговор, то поймешь, что к чему. Я говорил, что назову тебе свое имя, если мы встретимся еще раз. И я это сделал. Кстати, если память тебе не изменяет, ты должна помнить и вторую часть нашего уговора...
– Я ни о чем с тобой не договаривалась, – прошипела Алексия.
Она сейчас была похожа на разъяренную кошку. Подобно животному, готовая вцепиться ногтями в лицо обидчика.
– Хорошо, – Патрик примирительно выставил вперед руки. – Сформулирую свои слова иначе. Пусть это был не уговор, а... Скажем так, некое пари. Ты все еще настаиваешь на своем прежнем мнении?
– Да.
– Да, то есть ты согласна? Или да, то есть ты не согласна?
– Ты издеваешься? – прищурив глаза, спросила Хейворт.
– Разумеется, – хмыкнул Локруа. – И всё-таки? Каков твой ответ?
– Конечно, нет! Я не согласна. И никогда не соглашусь. И вообще...
– Злость тебе не к лицу, – отвлеченно заметил Патрик. Отвернулся от Алексии и обратился уже к Миранде. – Милая леди, не подскажете, куда мне можно присесть?
– Вот здесь свободно, – пробормотала Блейк, показывая на стол в конце третьего ряда.
– Спасибо, – лучезарно улыбнулся Локруа и, как ни в чем не бывало, направился к указанному месту. Повесил школьную сумку на стул и принялся выкладывать на стол принадлежности, необходимые для урока.
Алексии не хотелось демонстрировать свою нервозность, но, как она не старалась, все усилия шли прахом. Выхватив из стопки тетрадку, девушка начала обмахиваться ею.
Прекрасное начало учебного года! Ничего не скажешь! Она рассчитывала, что все пройдет гладко, но стоило переступить порог школы, как тут же появилась на пути эта заноза. Каким ветром его вообще занесло в их школу? В их класс? Ведь Лондон такой большой, и школ в нем предостаточно. Так почему же Патрик Локруа поступил именно сюда? Что мешало выбрать другое учебное заведение?
Все пошло не так. Совершенно. Да и она себя ведет на редкость глупо. Вместо того чтобы дать отпор, блеет нечто невразумительное, а теперь сидит и обмахивается тетрадкой, стараясь делать вид, что это все исключительно от жары, а не из-за глупых мыслей.
Со всех сторон доносились перешептывания. Алексия чувствовала, что все без исключения заинтересовались, услышав слова Патрика об их пари. И никто не даст гарантии, что он будет играть роль благородного джентльмена, сохранив в тайне свои слова. Такие, как он, просто не умеют держать язык за зубами. Им всегда хочется похвастать своими достижениями. А разве она – не достижение?
Хейворт едва не подпрыгнула на месте, почувствовав тычок остро заточенного карандашного грифеля в спину. Обернулась и недовольно посмотрела на Миранду. Настроение Блейк было – лучше не придумать. Кажется, её ситуация развеселила. Это Алексии не до смеха, а все остальные веселились, решив, что противостояние этой парочки может быть неплохим развлечением в течение учебного года.
– Воспитанный и приятный в общении молодой человек? – ехидно произнесла Алексия. – Как бы ни так!
– Когда вы успели познакомиться? – удивленно спросила Миранда. – И что у вас с ним?
– Я его ненавижу.
– Да?
– Да, – Алексия не оценила попытки развести её на признание в противоположных чувствах к Локруа.
– А за что?
– Есть причины.
– Расскажешь?
– Потом.
– Когда?
– После уроков.
– И всё-таки он милый, – не удержалась от комплимента в адрес Патрика Миранда.
– Влюбись в него, выйди замуж, родите детей. Будьте счастливы, дети мои, – на одном дыхании выпалила Хейворт.
– Ты ревнуешь?
– Ни секунды.
– Нет, ревнуешь.
– Не ревную, – процедила Алексия.
– Ревнуешь.
Хейворт стукнула Миранду тетрадкой по лбу. Та обиженно надула губы, но намек поняла правильно. О ревности больше не заикалась.
– После уроков ждать? – уточнила на всякий случай, опасаясь, что Алексия, разозлившись на её подколки, могла изменить решение.
– Да, – моментально ответила Хейворт и отвернулась.
Миранда оперлась локтем на стол, подпирая щеку. Поправила волосы и посмотрела в сторону Патрика. Локруа методично сверлил взглядом затылок Алексии, попутно отмечая каждое её действие. Девушка заметно нервничала. Скорее всего, не ожидала увидеть его здесь. Для него новая встреча с Шоколадкой тоже стала неожиданностью. Но Локруа умел любое обстоятельство использовать в своих целях, как сегодня, например.
Шоколадка... Странное прозвище. В связи с внешностью его получила что ли? Длинные темные волосы, темные же глаза. Однако на коже почти нет загара. Наверное, причина в чем-то ином. Вот только в чем?
Патрик оторвался от созерцания Алексии и переключился на её подругу. Та игру в гляделки подхватила гораздо охотнее. Улыбнулась. Локруа улыбнулся в ответ. Кажется, информатор найден.
* * *
Миранда Блейк – натура излишне романтичная. Об этом знали все, кто общался с ней близко. Мог даже не общаться, а наблюдать издалека. Но итог все равно оставался один. Никто не считал Миранду снежной королевой. Её мечты о любви ни для кого не являлись тайной. Как, впрочем, и её разборчивость. Девушка хотела влюбиться, но никак не могла определиться с кандидатурой на роль своего любимого и единственного. Охотно принимала ухаживания от окружающих парней, но так и не смогла сделать выбор, с кем же хочет встречаться. Мальчиков было много. В каждом Миранда находила положительные черты, но и отрицательных – предостаточно. Ей хотелось найти идеал, а идеала не было.
Алексия Хейворт – снежная королева. За ней могут ухаживать, приглашать на свидания, говорить комплименты, но реакция её всегда будет скупой. Улыбка, как награда, пара добрых слов – предел возможного поощрения. Это тоже ни для кого секретом не было.
Лучшие подруги являлись полной противоположностью друг другу, начиняя с внешности и заканчивая отношением к жизни. Если Миранда выступала в классическом амплуа – первой красавицы, то Алексии отводилась роль интеллектуалки. При этом, у них всегда находились общие темы для разговоров, не было попыток избавиться от соперницы, желания стать единственной и неповторимой. Они занимали отведенные им ниши в школьном сообществе и никогда не конфликтовали из-за парней, считая дружбу превыше всего. Парни приходят и уходят, а дружба остается. Глупо рисковать ею.
Так было раньше. До появления в их жизни Патрика Локруа. Вполне возможно, ему выпала честь стать яблоком раздора, спровоцировавшего когда-то раздор между богинями. Современная Афродита и Афина вполне могли вступить в противостояние, борясь за внимание новичка. Во всяком случае, Блейк не сомневалась в своей готовности к этой борьбе. Быть может, впервые в жизни она не просто повелась на внешность, а, по-настоящему влюбилась. Надо же было такому случиться, что парень мечты оказался знакомым Алексии, а перед началом урока вместо того, чтобы представиться классу, поведать немного о себе, первым делом направился к Хейворт и принялся с ней мило беседовать. От глаз Миранды невозможно было утаить реакцию Алексии на присутствие рядом с ней Патрика. Девушка вспыхнула мгновенно. Конечно, это была ненависть и желание избавиться поскорее от собеседника, но недаром говорят, что от любви до ненависти – один шаг. Ровно столько же отделяет людей на пути от ненависти до любви. Враги частенько влюбляются друг в друга, как бы старательно не отрицали факт этой любви.
Миранду не волновали настоящие чувства Алексии. Она смотрела в будущее. И понимала: столь ярких эмоций со стороны Хейворт уже давно не было. Вообще никогда. Раньше было лишь жалкое подобие того, что есть сейчас.
Весь урок Алексия сидела, гордо выпрямив спину, и принципиально не оборачивалась назад, опасаясь столкновения взглядами с новым одноклассником.
Миранда же наоборот места себе не находила, то и дело оборачивалась назад, стараясь хотя бы частично привлечь к себе внимание Локруа. Патрик замечал её взгляд, но его это совсем не напрягало. Когда Миранда в очередной раз посмотрела в его сторону, парень достал из школьной сумки блокнот, вырвал оттуда страницу, написал несколько строк. Сложив лист вчетверо, бросил его Блейк на стол.
Девушка негнущимися пальцами развернула записку, почувствовав острый укол ревности. Первой мыслью стало: эта записка предназначена не ей, а Алексии. И сейчас она намеренно вторгается в чужую жизнь. Любопытство всегда было её слабой стороной, сейчас оно все разумные пределы превысила. Ей хочется знать, что происходит между этими двумя. Затаив дыхание, Блейк посмотрела на развернутый лист, попутно отметив аккуратный, даже, в какой-то мере, красивый почерк.
"К концу урока ты окончательно засмущаешь меня своими взглядами".
Миранде стало не по себе. Выходит, все это время он только делал вид, что не обращает на происходящее вокруг никакого внимания? Теперь уже и Блейк решила до конца урока превратиться в ледяное изваяние. Так ни разу и не обернулась, решив не провоцировать дальнейшие подколки со стороны Патрика.
* * *
Алексия мерила коридор шагами. Доходила до лестницы и снова возвращалась к кабинету, прикидывая, сколько ещё придется ждать. Судя по всему, общение Миранды с новеньким затянулось не на шутку. Что они только могут обсуждать?
К счастью, утренний инцидент остался единственным приключением с участием Патрика, в котором Хейворт сыграла ведущую роль. В дальнейшем новичок к ней повышенный интерес не проявлял. Выставив на посмешище, перестал обращать внимание и занялся таким важным делом, как стремление влиться в новый коллектив. У него это прекрасно получалось. Он умел располагать к себе людей. Учителя были им очарованы, одноклассники от представителей преподавательского состава не отставали.
Устав ждать непунктуальную подругу, Алексия решила отправиться домой. В конце концов, это Миранда проявляла любопытство. Ей интересно, она и должна ждать. Почему тогда Алексия тратит своё личное время, которое могла бы провести с пользой?
– Алекс!
Девушка обернулась на зов.
– Что случилось?
– Ты Миранду ищешь?
– Точно, – кивнула она.
– Не найдешь.
– Это почему?
– Она вместе с новеньким ушла, – последовал недовольный ответ.
Алексия знала, Брент Клейтон влюблен в её подругу. Наверное, об этом знали все, кроме самой Миранды, принципиально не замечавшей Брента. Девушка не уставала повторять одну и ту же фразу: "он для меня только друг", а Клейтону приходилось мириться с таким положением вещей. Уж лучше быть другом, имея возможность постоянно находиться рядом, чем считаться посторонним человеком без возможности подойти и заговорить просто так, без особой на то причины.
Они начали дружить до того, как появилась Алексия. В начальной школе постоянно ходили вместе, за что получили прозвище "попугайчики-неразлучники". Но ни Миранда, ни Брент не обращали внимания на чужие замечания, пропуская их мимо ушей. Им было интересно находиться в обществе друг друга. И пусть со стороны казалось, что Миранда просто пользуется своим другом, он знал, что их дружба равноправна. Никто никого не использует. У них иная расстановка сил. Миранда Блейк – принцесса, а он – её верный рыцарь, способный пойти на все, только бы девушка была довольна и радовалась жизнью. Он приносил ей цветы, сорванные со школьной клумбы, чтобы она не плакала, а потом выслушивал нотации учителей и завуча относительно порчи школьного имущества, всегда служил жилеткой, если у Миранды появлялись проблемы, носил её вещи, занимал ей место в столовой. Только что ковриком у ног девушки не стелился. Но все его усилия не приносили ожидаемого отклика. Все оставалось на своих местах. Друг... Это слово временами звучало, как приговор. Брент не отчаивался, старался верить в лучшее, искренне надеялся: однажды Миранда пересмотрит свое отношение к нему. Поймет, что нет никого лучше, и упадет в его объятия. Время шло, ничего подобного не происходило. Надежды начали таять. А сегодня от них камня на камне не осталось.
