Текст книги "Записки одиноких сердец, или Дневник красной туфельки"
Автор книги: Татьяна Гилберт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
– Дело в том, что сегодня утром я... То есть мы...
Глава 12. Новогодние чудеса.
Иногда судьба бывает на редкость щедра, раздавая приятные сюрпризы без особого на то повода. Просто ей захотелось, общеё настроение улучшилось, и она улыбается людям, стараясь и им подарить несколько приятных минут.
Алексия сидела за столом в своей комнате, обхватив ладонями чашку с горячим шоколадом. Время от времени вдыхала приятный запах, но пока так и не решилась прикоснуться к напитку. Он был очень горячим.
Вечером снова начался снегопад, не сильный. Снежинки легко порхали по воздуху, время от времени опускаясь на подоконники, ветви деревьев, спящие розовые кусты с потемневшими от мороза листьями. Такая погода казалась Алексии самым подходящим временем для чудес. Время сродни тому, что так часто описывают в волшебных историях, когда в душе живет ожидание перемен к лучшему, надежды на светлое будущее; присутствует то самое ощущение сказки. И, закрыв глаза, можно представить, что снежинки – это вовсе не снежинки, а маленькие феи, наряженные в белоснежные платья из тончайшего кружева, способного при ближайшем рассмотрении поразить любое воображение. Магия, волшебство таких моментов.
Особое очарование, лишь только им присущее.
Утренний разговор с мамой не оставил после себя неприятного осадка в душе. Не было скандалов и упреков. Наоборот, стало легче. Словно постыдный секрет о влюбленности в Кингстона перестал висеть камнем на шеи Алексии. Получив огласку, он перестал занимать мысли девушки, позволил ей расправить крылья и лететь навстречу солнцу, к лучшей жизни, где будет место для счастья и любви, а не самообмана.
Все переживания, вырвавшись на свободу, уже не угнетали Хейворт. Они были мелкими и незначительными, а в масштабах всей жизни просто незаметными.
Весь день девушка провела с матерью. Вроде ничего необычного не происходило. Они были заняты повседневными заботами. Сначала вместе убирали в гостиной, стараясь привести её в надлежащий вид, вместе готовили, а после вместе смотрели по телевизору рождественскую мелодраму. Алексия не очень любила такие фильмы. Почему-то все более или менее известные представители жанра казались девушке наполненными излишней романтикой, которой в жизни не бывает. Истории из серии: желания, которым не суждено сбыться. Но сегодня фильм подобной тематики удивительно точно совпал с настроением Алексии, и она с удовольствием наблюдала за приключениями героев на экране. Они не казались ей удивительно живыми и искренними, но и отторжения не вызывали. Девушка старалась относиться к жизни немного иначе; не так, как раньше. Перестать видеть в белом черное, позволить себе радоваться жизни, а не искать подводные течения в любом поступке. Быть проще, не усложнять всё. От этой привычки Алексии было труднее всего избавиться. Она любила копаться в своих мыслях, постоянно всё обдумывать, размышлять над тем, что давно перестало быть проблемой. В этом была она вся, и нельзя сказать, что девушке подобное положение вещей нравилось. Её оно тоже раздражало, потому-то и решила она измениться. В лучшую сторону.
Если бы её попросили охарактеризовать себя парой слов, Хейворт, не задумываясь, ответила бы: "сложная личность". Да, именно сложная. Самая первая ассоциация, которая появляется в голове. Алексия иногда сама себя понять не могла. Другим, очевидно, было ещё сложнее. Иногда даже Миранда голову ломала над тем, что движет Алексией, заставляя поступать так, а не иначе. Удивительно, но Патрику удавалось понимать девушку с полуслова. Он ловил и распознавал её эмоции на раз. Хейворт пыталась понять, как ему удается, но так и не нашла ответа. А сам Патрик не спешил делиться своими наблюдениями. Когда Алексия задала ему этот вопрос, он только усмехнулся, хитро подмигнул и произнес поддразнивающе:
– Секрет.
После приложил палец к губам. Алексия засмеялась.
Она вообще часто смеялась, находясь рядом с Патриком. Ей было хорошо рядом с ним. Когда Локруа был рядом, Алексия могла позволить себе немного расслабиться. Она не могла точно описать свои ощущения, но она чувствовала себя... Как за каменной стеной, скорее всего, хоть и выглядит это выражение избито. С Патриком было легко и просто. Не чувствовалось той скованности, что обычно сопровождало Хейворт в процессе общения с парнями на протяжении всей жизни. Прозвище ледяная принцесса пристало к ней не просто так. Естественно, все считали, что Алексия излишне разборчива, потому отвергает своих ухажеров, но причина всего крылась в ином. Девушка не знала, о чем можно поговорить с прежними ухажерами, смущалась, но смущение её принимало странные формы, зачастую трансформируясь в грубость. А с Патриком не было никаких иносказаний. Когда Алексия злилась, то злость её была настоящей, а не показной. Когда смущалась, смущение тоже давало о себе знать. Когда радовалась, блеск счастливых глаз и улыбку невозможно было скрыть от посторонних глаз.
Немного странно было признаться себе в том, что Локруа, на самом деле, понравился ей с самого начала. Да, с той самой первой встречи, когда они схлестнулись в словесном поединке.
Теперь Алексия точно знала, какую историю хотела бы рассказать своим детям.
И кого именно видеть отцом детей.
Временами Хейворт ловила себя на мысли, что в мечтах заходит слишком далеко. Не стоит думать, что школьная любовь обязательно станет любовью на всю жизнь, а школьный принц так навсегда и будет придерживаться образа идеального мужчины без недостатков. Нет, совсем нет. Зачастую все бывает иначе. И очарование момента разрушается в считанные секунды. Другое дело, что Алексии не хотелось этого разрушения. Ей хотелось, чтобы сказка продолжалась, как можно дольше.
Поставив чашку на стол, Алексия потянулась к застежке подарка, расстегнула его и положила на ладонь. Металл после соприкосновения с её телом хранил тепло. Хейворт, глядя на ключик, улыбнулась. Интересно, не ошибся ли Патрик, остановив свой выбор именно на ней? У него ведь был шанс подарить украшение Изабелл, но он этого не сделал. Алексия старалась меньше думать о прошлом Патрика, о его испепеляющей страсти к Изабелл. Ведь прошлое не стоит ворошить, когда не просят. Но время от времени нет-нет, да и проскакивали мысли о том, как могла бы сложиться жизнь Локруа рядом с Изабелл.
– Ключ от твоего сердца не отдам никому, – тихо сказала Алексия.
Она, действительно, не собиралась этого делать.
Вновь застегнула замочек, повесив украшение на шею. Оно соприкасалось с кожей и, казалось, в месте соприкосновения она проста горит.
Алексия прикрыла глаза, мысленно возвращаясь к событиям сегодняшнего утра. До момента возвращения домой.
Несмотря на заботу и нежность, проявленную Патриком, Алекс всё равно боялась. Чего? Она сама не могла точно ответить на этот вопрос. Скорее всего, давали о себе знать некие стереотипы, заверяющие, что все парни безоговорочно теряют интерес к той девушке, которая побывает в их постели. В этом возрасте балом правят гормоны, ничего кроме. И нет никаких чувств, только физическое влечение. Хейворт старательно себя переубеждала, пыталась настроиться на лучшее, но подсознательно всё равно опасалась, что Патрик поведет себя так, как большинство парней, отметившихся в статистике.
Как и большинство людей её возраста, Алексия всё ещё находилась под влиянием множества стереотипов, предрассудков и комплексов. Она видела в себе мельчайшие недостатки, сомневалась в собственной привлекательности, боялась, что её скованность и даже боязнь Локруа оттолкнут. Ведь Изабелл явно была не такой. В тот момент Хейворт не задумывалась о том, что, когда любят человека, его любят со всеми достоинствами и недостатками. Причем недостатки зачастую не замечают, а временами даже считают милыми.
На самом деле, нервничала не только она. У Патрика в голове тоже множество мыслей было, и он переживал не меньше. Боялся сделать что-то не так, оставить неприятные воспоминания, как-то обидеть. Он многого не понимал в отношениях, точнее, вообще ничего не понимал. Его отношение к Алексии кардинально отличалось от отношения к Изабелл. И прошлый опыт оказался ничего не стоящим багажом ненужных знаний. Здесь следовало идти другими путями, руководствоваться иными принципами. Вместо одуряющего дурмана в его сердце была нежность. Нечто волнующее, нежное... Не поддающееся описанию. А именно – любовь. Самое странное на свете чувство. О нем можно многое сказать, но так и не передать его сути, пробежавшись по верхушкам и не приблизившись к нему ни на шаг.
У Патрика и в мыслях не было всего того, что Алексия себе придумала.
Он пребывал в твердой уверенности, что не ошибся, и ключ безошибочно нашел свою владелицу. Именно эта девушка должна быть рядом с ним. Сегодня, завтра, всегда. Алексия, только она. Все остальные ничего в его жизни не значат...
Они завтракали, сидя на кровати. Почти всё время молчали. Алексия одновременно страшилась этого молчания, но, в то же время, радовалась. У неё появилось время подумать, разложить всё по полочкам. Плюс ко всему, слегка себя поукорять за легкомыслие.
Но что сделано, то сделано. Изменить что-то невозможно. К тому же, Алексии ничего менять не хотелось.
Сделав глоток кофе, Патрик потянулся за сигаретами. Алексия наблюдала за его действиями исподтишка. Как только он, ощущая на себе чужой взгляд, смотрел на нее, тут же опускала ресницы и утыкалась носом в чашку. Локруа достал из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой, а потом в воздухе повис уже привычный для Алексии запах табака. Пепельница стояла на прикроватном столике, так что Патрику не пришлось подниматься с кровати и идти к окну, чтобы получить порцию никотина.
Теперь уже Алексия открыто наблюдала и не собиралась скрывать свой интерес к его персоне. Хейворт думала, что Патрик всё же отличается от многих своих сверстников. Дело не только в его внешности, хотя и она достаточно яркая, привлекающая к себе немало внимания. У него есть какой-то особый магнетизм, очарование. У него уже есть свои, сложившиеся убеждения, принципы и взгляды на жизнь. По большей части он не прислушивается к мнению окружающих, полагаясь на себя. Несмотря на довольно развязное поведение в самом начале знакомства, которое говорило не в его пользу, Локруа умеет быть серьезным и сдержанным. Он прекрасный собеседник и галантный кавалер. Его взгляд иногда настолько проницательный, что создается впечатление, будто Локруа в душу своему собеседнику заглядывает. На фоне остальных он – взрослый. И в то же время в нем есть какая-то детская непосредственность, временами дурашливость. И эти качества удивительно органично переплетены в одном человеке. Не кажется, что его изнутри разрывают противоречия, и он лишь играет роль, которую хотят видеть другие. Ничего подобного. С Алексией он настоящий.
Локруа затушил сигарету и улыбнулся Алексии. Подушечками пальцев бережно провел по щеке девушки, убирая в сторону прядки волос.
Ему было безумно приятно прикасаться к Хейворт. Чувствовать тепло её кожи, притрагиваться к волосам. Слышать её голос, просто смотреть на нее или ощущать присутствие девушки рядом.
– Знаешь, я никогда не любила рыжих. И я никогда не любила курящих, – произнесла Алексия. – Но, несмотря на эти условности, я люблю тебя.
– А я никогда не любил брюнеток. И примерных девочек я тоже не любил. Но, тем не менее, я от тебя без ума.
– О, нет! Я не примерная девочка, – покачала головой Хейворт. – Примерные девочки ведут себя несколько иначе.
– Ты противоречивая натура, что делает тебя ещё более привлекательной в моих глазах.
Алексия взяла подушку, прижала к груди и на несколько минут замолчала. Думала над чем-то своим.
– Курение и, правда, не самая лучшая из привычек, – тем временем, сказал Локруа, протягивая руку к чашке Алексии и отпивая немного. Ему хотелось избавиться от послевкусия табака на языке.
– Я никогда не пробовала курить. Даже как-то не задумывалась об этом.
– Я тоже не задумывался раньше.
– А потом?
– Потом встретил Изабелл. И она начала обучать меня премудростям жизни. Курить я начал после общения с ней. В её компании это не считалось чем-то зазорным. Скорее, подтверждало статусность и крутость. Если хочешь выделяться, развивай в себе как можно больше нелицеприятных сторон – такого девиза большинство из них придерживалось.
– Компании? – заинтересовалась Хейворт. – Не только Изабелл, а кто-то ещё?
– Да, – согласно кивнул Локруа. – В пятнадцать лет я попал, что называется, в плохую компанию. И большую часть своего времени проводил с ними. Рвался к ним, а любое замечание со стороны родителей воспринимал, как покушение на свою свободу. Не понимал, а, может, не хотел понимать, что родители желают мне счастья, потому противятся, пытаются отгородить меня от этой дружбы, которую, на деле, трудно назвать дружбой. Не сомневаюсь в том, что в своё время они надо мной смеялись. Только я этого не понимал и шел к ним. Но иногда у детей, воспитывающихся в благополучных семьях, случаются "сбои в системе". Хочется вырваться из-под опеки, бунтовать, доказывать что-то родителям. И при этом, сами бунтари не понимают, что себе делают хуже, а не папе или маме.
– Понимаю, – протянула Алексия.
– Именно в тот период я начал пить, курить и время от времени вставлять в свою речь матерные слова. До этого был классическим образцом пай-мальчика.
– И что тебе ближе?
– Признаться, я даже не знаю.
– Не знаешь?
– Нет. Я стараюсь не ворошить прошлое. Его ведь невозможно изменить. Можно лишь в будущем не натворить ошибок, тем самым, не усугубить положение. Оглядываясь назад, я вижу себя прежнего, и мне кажется, что это какой-то другой я. От него осталось лишь имя, внешность и некоторые черты характера. Большая часть моих принципов подвергалась переосмыслению и преобразованию. Видимо, я просто повзрослел, вот и весь секрет перемен во мне.
– Взрослеть можно по-разному, – задумчиво пробормотала девушка.
– Точно, – согласился Локруа. – Кто-то взрослеет медленно, но до всего доходит своим умом, а у кого-то с глаз стремительно срывают розовые очки и показывают жизнь изнутри. Второй метод болезненный и неприятный. Хотя, в определенный момент мне казалось, что так и должно быть. Только так, никак иначе. У меня был не слишком талантливый учитель. Он не умел доходчиво объяснять материал. Меня лишь толкали вниз, и я летел, по пути придумывая, обо что зацепиться, чтобы не разбиться насмерть.
– Но ведь эти уроки в чем-то оказались полезными? Не верю, что все воспоминания имеют лишь темные оттенки.
– Правильно делаешь. Нет, на самом деле, за некоторые моменты я благодарен Изабелл. Правда, чтобы подняться вверх, сначала нужно было рухнуть на самое дно.
– Говорят, трудности закаляют. Ты с этим не согласен?
– Согласен. Без них скучно. Но иногда они ужасно утомляют.
– Это точно, – не могла не согласиться Алексия. – Они утомляют безумно.
– Подростки слишком восприимчивы и эмоциональны. Достаточно одной искры, чтобы вспыхнуло пламя. Вспыхнуло и долгое время полыхало, превращая жизнь в кошмар. Моей проблемой, как ты, наверное, догадалась, была...
– Самооценка? – предположила Алексия.
– В точку.
– Это логично. При расставании всегда страдает в первую очередь именно она. Множество вопросов появляется, самый главный из которых: почему произошел этот разрыв. И чаще всего тот, кого бросили, начинает искать причины в себе.
– Да. Так я и делал. Тем более, что при расставании Изабелл не уходила в никуда. Она вышла замуж.
– Она была замужем? – удивилась Хейворт.
– Была.
– А потом?
– Потом разбежались. Не вынесли семейного счастья и теплоты семейного очага. И Изабелл вернулась ко мне.
– И в итоге вы снова расстались.
– Разумеется. После второго витка романа родители и отправили меня к тёте. От греха подальше. Они хотели, чтобы я начал новую жизнь, перестал то и дело возвращаться в мыслях к прошлому, мучить себя. Искренне верили, что у меня это получится вдали от тех мест, где я жил раньше. И где встречался с Изабелл.
– И как? Получилось?
– Хейворт, ты неповторима. Неужели в такой момент нельзя обойтись без колкостей?
– Это мой стиль общения, – пожала плечами девушка. – Если хочешь быть со мной, привыкай. Я вряд ли сумею измениться.
– Хочу. Очень хочу. И тебе не нужно меняться. В тебе всё и так идеально.
– Ты мне льстишь?
– Правду говорю.
– Эх, Локруа, Локруа. Вот смотрю на тебя и...
– Понимаешь, что я – лучшее, что есть в твоей жизни?
– И это тоже, – засмеялась Алексия. – Но я хотела сказать, что с трудом представляю тебя каким-то другим. Для меня ты всегда такой. Немного наглый, временами циничный, даже расчетливый, но при этом неповторимый и просто замечательный. Я не представляю, каким ты мог быть раньше.
– Лучше тебе этого и не знать, – хохотнул Патрик.
– Почему?
– Потому что раньше я был комнатным растением. Бесхарактерным, незаметным, до отвращения правильным. И, знаешь, если бы мы с тобой встретились в ресторане, а я был прежним, то и разговор бы у нас не состоялся. Я просто не решился бы с тобой заговорить. Я уже говорил тебе, что было время, когда я отчаянно стеснялся своей внешности. Она казалась мне просто ужасной. И мне хотелось стать таким, как большинство. Блондином, брюнетом или шатеном. Но только не рыжим.
– А что случилось после?
– Банально, но жизненно. В меня влюбилась одноклассница. И я начал думать, что не так уж отвратительно выгляжу. Со временем совершенно избавился от комплексов, и стал тем, кем стал.
– И когда это случилось?
– Ещё в начальной школе, – сказал Локруа, потратив немного времени на размышления.
– И с тех пор началась история Патрика-любимца женщин?
– Можно и так сказать. На самом деле, девушек и, правда, было немало. Но я с ними не пробовал встречаться. Изабелл – первая, с кем я начал встречаться. Вот после нее были и другие отношения.
– Серьёзные или не очень?
– Самые продолжительные – неделя. А потом появилась ты.
– Твои отношения с Мирандой...
– У нас с ней не было отношений. Вообще-то, изначально промелькнула такая мысль. Мне казалось, что у меня все получится с ней. Но получилось как-то однобоко. Не любовь, а игра в одни ворота. Мы много времени проводили вместе, но это общение так и оставалось исключительно дружеским. Хотя, не буду скрывать. Большую часть времени мы разговаривали о тебе.
– Вот же, – прошипела Алексия.
– Мне хотелось больше знать о тебе, но спросить у тебя казалось абсурдом.
– Почему?
– Я подсознательно ждал от тебя ответного удара. При первой встрече у нас сложилось не лучшее впечатление друг о друге. Глупо это отрицать. Вот я и решил, что ты попытаешься как-то отыграться за мою выходку. Но ты неожиданно оказалась выше этого.
– Я не злилась и раньше. Просто стало немного не по себе. Мне никто никогда подобных вещей не говорил. Признаться, в твоих словах было мало приятного.
– Понимаю. Извини...
– Не за что извиняться. Слова-то в пустоту не ушли, – ухмыльнулась Алексия.
– Ты жалеешь?
– Ни секунды. А ты?
– Конечно, нет, – ответил Патрик и произнес чуть тише: – Иди ко мне, малыш.
– Вот так сразу? – изумленно вытаращила глаза Хейворт. – Без пылких признаний? Без романтических стихов? Боже мой, с кем я связалась?!
– Со мной, – ответил Локруа, улыбаясь во весь рот. – И я совсем не о том говорил. Я просто хочу тебя обнять.
– Ну да, – усмехнулась Алексия, всё же откладывая подушку в сторону и перебираясь поближе к Патрику.
Он, действительно, её обнимал и целовал, оставляя в памяти Алексии ещё несколько приятных мгновений, ассоциировавшихся, в первую очередь, с привкусом на губах табака и кофе с молочной пенкой.
* * *
В последнее время Миранда слишком часто ловила себя на мыслях о Бренте Клейтоне. И это казалось девушке безумием. Ещё пару месяцев назад они договорились попробовать начать встречаться, но пока дальше договоренности так и не зашли. По сути, отношения их так и остались на прежнем уровне. Подсознательно каждый из них хотел сделать шаг вперед, но каждый боялся рисковать. Миранда совершенно точно понимала, что не хочет оступиться и одним неосторожным словом или действием перечеркнуть всё хорошее, что между ними было и есть. Никто на свете не понимает её лучше Брента. Клейтон как будто видит её насквозь, может предугадать любое желание и сделать так, что она будет чувствовать себя принцессой. И страдать никогда не заставит. Но что она может предложить взамен? Сможет ли она сделать Брента счастливым? Этот вопрос занимал девушку сильнее всего. Постоянно держал в тонусе, не позволяя расслабляться.
Серьёзные отношения с давних пор были мечтой девушки. Она не хотела размениваться по пустякам, рисковать, обжигаться, ронять слезы, оправляться после неудач и снова бросаться в бой. Она мечтала о той любви, что случается один раз и на всю жизнь. И эта любовь у неё была. Казалось бы, всё так просто: протяни руку и возьми то, что тебе хочется. Миранда нерешительно протягивала руку, с ужасом осознавала, как подрагивают пальцы, как холодеют руки и уходит решимость. Тут же ладонь отдергивала и качала головой. Усмехалась грустно, разворачивалась и уходила. Сама себе напоминала она марионетку, которой управляют посторонние. Ни шага не может сделать без помощи других. Только решимость проявит, как кто-то тянет за ниточки, и всё... Занавес опускается, и нет больше сцены. Лишь темнота, запах пыли и затхлости. Все так привычно, все так обыденно и так... отвратительно.
Ах, сколько надежд было возложено на нового мальчика, когда он только появился. Миранда была на сто процентов уверена, что уж с ним-то ей точно повезет. Все сложится удачно, и их встреча повлечет за собой нереальную любовь. Такую, о которой легенды слагают. И вроде бы звезды тому благоволили. Локруа обратил внимание на Миранду.
Свою ошибку девушка осознала очень быстро. Отношения, призванные стать эталоном, внезапно начали развиваться по иному сценарию, не соответствующему понятию идеала. Всё дело в том, что там постоянно присутствовал третий участник. Разумеется, Алексия. Локруа постоянно говорил о ней. Он старательно отрицал тот факт, что Хейворт его привлекает, временами даже откровенно смеялся над этим предположением, но его поступки и взгляды оказались правдивее лживых отговорок. Почему-то Патрик старательно отнекивался от симпатии к Алексии, а потом часами смотрел на нее, словно гипнотизировал. И на переменах всегда искал её взглядом в толпе. Миранда могла что угодно делать, внимания ей уделялся минимум. Она неплохо подходила на роль информатора, собеседника, подруги, но девушку в ней Патрик так и не разглядел. Все их разговоры рано или поздно возвращались к Алексии... Блейк пребывала в твердой уверенности, что у Локруа не простое увлечение, а настоящая любовь. До тех самых пор, пока наружу не вылезла правда об Изабелл. Тогда Миранда начала сомневаться. И в чём-то даже жалеть Хейворт. Стало ясно, что всех своих девушек Локруа неизменно сравнивает с первой. Никто не выдерживает конкуренции, потому как невозможно одержать победу над призраком. Когда видишь человека перед собой, знаешь, как он выглядит, наблюдаешь за его жестами, манерой поведения в обществе, легче составить свою линию поведения, которой и стоит придерживаться в дальнейшем. Вариантов не так много, на самом деле. Или пытаться копировать любовь всей жизни, или наоборот стать полной противоположностью. Алексия, судя по всему, стала полной противоположностью Изабелл, тем и привлекла Патрика. Он сам в себе запутался. Разрывался меж двух огней, отказывался признавать, что у него сменились приоритеты. И прежняя любовь уже не так сильна, а к новой знакомой тянет, как магнитом.
Алексия от Локруа не отставала. Тоже не упускала случая сказать, что ничего к нему не испытывает, кроме равнодушия. Впрочем, она больше не окружающих в этом убедить пыталась, а себя. Отчего-то ей любовь к Патрику казалась стыдной. Нереальной. Не имеющей права на жизнь. И, тем не менее, Хейворт тоже тянуло к Локруа. Первым подтверждением этому стало их поведение на вечеринке, когда они сидели в саду, никого и ничего не замечая. В тот момент для них, действительно, ничего и никого не существовало, кроме них двоих. Весь мир сузился до двух человек, которые видели лишь друг друга. Но в их случае это было закономерно. Миранда совсем не удивилась, увидев Алексию вместе с Патриком. Поразила лишь реакция Алексии. От её былой холодности не осталось и следа. Из холодной, отчужденной принцессы, коей её привыкли видеть другие парни, она превратилась в обыкновенную девушку, мечтающую о большой любви, как и большинство её сверстниц. С Локруа она не боялась становиться собой. Возможно, потому, что они видели друг в друге то, чего не замечали окружающие.
* * *
Однажды Миранда не удержалась и честно спросила у Патрика, что именно привлекает его в Алексии. Тогда Локруа уже перестал отрекаться от своей симпатии. Ответ девушку несколько удивил.
– Она живая, – ответил Патрик.
– В каком смысле? – озадачилась Блейк.
Локруа мечтательно улыбнулся.
– В ней чувствуется жизнь, борьба. Она яркая. Не белая и пушистая, но и не стерва. Она разная, противоречивая. Может быть и доброй и чуткой, а может быть и дрянью, но это её совсем не портит. Она восхитительная просто.
– Но не лучше Изабелл? – подколола его Миранда.
Локруа сразу же помрачнел. Ответа от него девушка тогда так и не дождалась.
А потом Изабелл взяла, да и появилась на горизонте. Показалась во всей красе. И у Алексии отказали тормоза. Она, наконец, перестала скрывать свои чувства. Правда, тот, на кого они были направлены, тогда так ничего и не узнал.
Хейворт плакала под лестницей, не думая о том, что кто-то может её там застать. Её вообще ничто не волновало. Слезы сами собой катились по щекам...
Никакого злорадства у Миранды в тот момент не было. Блейк давно смирилась с мыслью, что Локруа ей не по зубам. Нет смысла тратить себя на человека, который ни малейшего интереса не проявляет к сближению. Ему дружбы более чем достаточно. К тому же, вновь дал о себе знать рационализм. Настоящая подруга у нее одна, а парней может быть еще множество. Так что рисковать дружбой – глупо.
Надо же было такому случиться... Изабелл появилась ровно в тот момент, когда Хейворт только-только позволила себе сделать шаг вперёд и попытаться наладить отношения с Локруа. Они протянули друг другу руки, но между ними выросла такая пропасть, которую не перешагнуть и даже не перепрыгнуть.
С тех пор, как появилась Изабелл, что-то в Локруа изменилось. Миранда заметила, что он стал задумчивым. Подолгу витал в облаках, иногда даже отвечал на уроках невпопад. Он приходил на занятия в очках с дымчатыми стеклами, которыми скрывал сеточку сосудов на белках. Судя по всему, у него были бессонные ночи рядом с Изабелл.
Миранда списала ещё несколько балов со счёта Локруа.
Пусть он старательно играл роль прекрасного принца, на самом деле, в нем всё же было много приземленного.
– А что с Алексией? – не утерпела Миранда однажды.
– А что с Алексией? – эхом повторил Локруа.
– Делать ты что собираешься?
– Ничего.
– Почему?
– Потому что я с Изабелл. И я люблю её.
– А Алексия?
– Тебе не кажется, что ты повторяешься?
– Мне не кажется. Я однозначно повторяюсь. Мне важно знать твои планы на её счёт.
– Нет у меня никаких планов.
– Но ты же любишь её. Не знаю, что там у тебя с Изабелл. Любовь или не любовь, меня не касается. Но к Хейворт ты неравнодушен, – произнесла Миранда таким тоном, что Локруа понял, спорить бесполезно.
Да и зачем спорить, если всё так и есть?
Патрик пожал плечами, но так ничего и не пояснил. Вновь погрузился в свои мысли, и Блейк поняла, что разговор окончен.
И снова за воротами школы стояла Изабелл. Та, ощущая на себе пристальные взгляды, чувствовала себя едва ли не победительницей. На глазах у всей школы целовала Локруа, а он отвечал на поцелуи. Алексия всегда отворачивалась, и Миранда прекрасно понимала, почему. Не самое приятное зрелище, когда твой любимый человек целует другую девушку, а не тебя.
Большинство парней, что неудивительно, Локруа завидовали. Кто-то, несомненно, хотел оказаться на его месте. Рядом с взрослой, опытной девушкой. Отчего-то роман с взрослой дамой, пусть даже разница минимальна, возвышает парня в глазах окружающих, в то время как роман девушки с взрослым мужчиной – девушку унижает.
Впрочем, долго страдать Алексия не стала. Попыталась вырваться из сети своей влюбленности, начав встречаться с первым же человеком, рискнувшим подойти к ней с приглашением на свидание. Миранда прекрасно знала, что Алексии эти отношения особой радости не приносят. Она вообще им значения не придает, лишь старается отвлечься от неприятных мыслей. И, в отличие от Изабелл, работающей на публику, не ставит перед собой цели привлечь к своей персоне, как можно больше внимания. Она вообще ни о чем таком не задумывается. Просто пытается не погрузиться в депрессию, вот в ход и идут любые средства. Самое доступное из них – это новая любовь. Хейворт цепляется за эту попытку и делает вид, что всё у нее хорошо. Но в глубине души она, по-прежнему, сожалеет о том, что рядом с ней не Локруа, и, когда рыжеволосый сердцеед не видит, смотрит с грустью ему вослед.
Патрик на откровенность настроен не был. Стоило только завести с ним разговор на интересующую тему, он отмахивался. Находил сотни причин не продолжать общение на актуальную тему, откладывая до лучших времен. Ответа на вопрос, когда эти времена настанут, никто из них точно не мог определить. Алексия и Патрик мучили друг друга, но при этом улыбались, старательно делая вид, что счастливы поодиночке.
Но их спокойствие разбивалось вдребезги, стоило только стать свидетелями того, что один из них счастлив с другим человеком. Любое проявление нежности воспринималось болезненно. Локруа ревновал.
Увидев, как Алексию целует другой парень, Патрик застыл посреди школьного коридора, как ледяное изваяние. Идеально прямая спина, невозмутимость на лице, и море эмоций в душе. Миранда видели, как сжимаются кулаки и тут же безвольно разжимаются. И вновь не упустила возможности уколоть больнее. Подошла сзади, хлопнула по плечу и прошипела:
– Ты счастлив?
Счастье его без труда прочитывалось в уничтожающем взгляде, которым одарил девушку одноклассник.
Ничего не сказав, он ухватил Блейк за руку и потащил куда-то. Она послушно пошла следом. Вообще-то сначала пыталась вырвать запястье из захвата, но ничего не смогла сделать, и решила подчиниться обстоятельствам. Локруа привел её под лестницу, оттолкнул к стене, а потом Миранда вздрогнула, когда в ту же самую стену, к которой её отшвырнули, впечатался кулак. Блейк посмотрела на вмятину, оставшуюся после выплеска эмоций. Брови удивленно поползли вверх.
