Текст книги "Пропасть, чтобы вернуться (СИ)"

Автор книги: Светлана Дениженко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

– Жива?

– Где я? И что все это значит, господин Верза?

– Узнала. Хорошо, значит, с памятью все в порядке, – он довольно потер руки, – да и силы магические скоро вернутся.

– Господин Верза, я задала вам вопрос и хотела бы получить на него внятный ответ, – Хельга повысила голос и закашлялась.

В горле было слишком сухо, и на миг у нее перехватило дыхание.

Министр рывком поднял девушку на ноги и, придерживая перед собой одной рукой, больно сжимал плечо, другой ухватил за волосы и запрокинул ей голову. Сам навис, как коршун над добычей.

– Где – это не имеет значения. Вам должно быть все равно. Что это значит, вы, наверное, и сами знаете. Если нет, объясню. Мне очень нужно вернуть моей тетке былую мощь, а поделиться с ней магической силой выпало вам, милая Хельга. Уж не обессудьте. Ничего личного, – господин Верза посмотрел Хельге в глаза и тяжело задышал, сглотнул, затем отстранился.

Не успела она опомниться, как он заклеил ей губы чем-то липким и взвалил её к себе на плечо. Куда-то понес.

От неудобной позы Хельгу тошнило. Кровь пульсировала в висках, а каждый шаг министра отдавался сильной болью в голове. Разум помутился. Она потеряла сознание.

Глава 46

Утро еще только пробуждалось, а Лисси уже давно не спала. Одевшись теплее, она вышла на балкон своего дома и там уютно устроилась в кресле. Она ни о чем не думала, наблюдала за рождением нового дня.

После того, как учитель вернул её к жизни, Лисси Жер`Олом научилась ловить мгновения, замечать то, мимо чего раньше пробегала не оглядываясь и не задумываясь. Странные изменения, происходящие с ней, не раздражали, не пугали, а вызывали лишь некоторое недоумение и любопытство.

Вот и сейчас она с восторгом, затаив дыхание встречала рассвет. Небо стало светлеть и вдруг, будто вырвавшиеся из банки бабочки – взметнулись ввысь желто-розовыми полосами лучи, а за ними неспешно высунулась дугой из-за верхушек деревьев солнечная спина, будто ленивый кот выгнулся, взъерошив шерсть.

– Доброе утро, – улыбнулась Лисси через некоторое время уже округлившемуся солнцу.

– Надеюсь, что доброе, – ответил ей Жусс.

Он стоял за спиной Лисси и мрачно вглядывался в небо, будто хотел там что-то рассмотреть. Жер» Олом лишь повела плечами, она уже привыкла к тому, что учитель приходит к ней без приглашения.

– Что-то случилось? – она не оборачивалась, знала, что он еще здесь.

Правда, могла и не спрашивать, Жусс редко навещал её просто так. Исключением бывали те случаи, когда она нуждалась в лечении после приступов ярости.

Но сейчас Лисси совсем ничего не чувствовала к Хельге д`Аймон. От недавней ненависти не осталось и следа. Учитель объяснил это тем, что он перенял её боль в момент слияния на себя.

– Иначе, я не смог бы тебя вытащить, – ответил он тогда на её молчаливый вопрос. Первое время Лисси не могла говорить, да и силы к ней возвращались очень медленно. – Не Хельга виновата в твоих бедах, и ты это сама знаешь.

Да. Она знала. Сама принимала решения, сама следовала не за тем повелителем. Но намного легче было злиться и обвинять в собственных промахах удачливую Хельгу, чем признаться в том, что в каждой из ошибок, происходящих в её жизни, так или иначе – виновата сама.

Учитель не отвечал, возможно, не мог найти подходящих слов, чтобы озвучить свою просьбу. Лисси решила ему помочь.

– Вы говорили, что может понадобиться моя помощь и я… – она поднялась из кресла, развернулась к учителю.

Он рассматривал носки своих дорогих туфель, которые в этот раз отчего-то не сияли, как обычно, а оказались покрыты толстым слоем пыли. Лисси поняла, что Жусс не спал эту ночь, где-то бродил.

Она не видела его двое суток, но сейчас перед ней был совсем другой учитель – незнакомый, осунувшийся, даже постаревший. Одни сгорбленные плечи и обеспокоенный взгляд – говорили о многом. От былой его уверенности почти ничего не осталось. Лисси никогда раньше не видела учителя таким. Она замолчала на полуслове.

Он поднял на нее тяжелый взгляд:

– Да, девочка. Мне нужна твоя помощь.

И больше не нужно было никаких слов. Лисси готова была сделать что угодно, чтобы её учитель стал прежним – таким, каким она всегда восхищалась.

Зею не нравилась сложившаяся ситуация. Когда Элит вернулся без Хельги, в душу Хранителя закралась тревога. И вот уже двое суток она его не отпускает.

'Неужели Хельга сама, снова сама решила вступить в неравную схватку? Неужели она настолько безрассудна?' – нет, он не мог в это поверить. Элит не видел, как и куда она исчезла. Хельга закрыла свой путь и почему-то не выходила на связь ни с кем из их небольшого сообщества.

Арлену становилось хуже с каждым часом, а Картапелла не спешила обнаруживать себя.

Зей злился, что в этой ситуации ему отводилась роль наблюдателя. Если вначале он хотел уговорить Лисси перевоплотиться в Картапеллу, чтобы нарушить планы Юса и обмануть ведьму, то теперь понял, что его опередили. Он чувствовал, что с д`Аймон что-то произошло. Вряд ли она, рискуя жизнью наследника, позволила бы себе подставить под угрозу еще и жизнь Арлена да в довесок и свою собственную.

С ней явно что-то случилось. Единственное, приходящее на ум – похищение. Кому же понадобилось вывести из игры дейм? Не долго Жусс задавался этим вопросом. Юс сам выдал себя, обмолвившись этой ночью о том, что скоро ему заплатят все, кто был причастен к его разлуке с Картапеллой.

– Помнишь Хельгу д`Аймон? – спросил он неожиданно, подавая Жуссу кубок с вином.

Они уже больше часа вели задушевную беседу. Несмотря на позднее время, повелитель был в бодром, приподнятом настроении. Как и прежде он делился с другом своими планами, часть из которых тот пропускал мимо, задерживая свое внимание только на том, что действительно являлось важным.

Жусс справился с собой и постарался не выдать охватившее его волнение при упоминании имени девушки, которую вот уже больше суток тщетно искал, где только мог. Деймы, обеспокоенные пропажей родственницы, шерстили вдоль и поперек все миры, но пока поиск не дал никаких результатов.

– Да, мой повелитель, – ответил он, пригубив вино.

– Тогда ты, наверное, помнишь, что это её голос был решающим на суде? – повелитель неспешно прохаживался по кабинету.

В замке все спали, кроме них. Близился рассвет.

– И это помню, – уклончиво ответил Жусс, избегая встречаться взглядом с повелителем.

– Отчасти – это она виновна во всем. Знаю, что у нее якобы не было выбора и даже помню её горячую защиту в адрес подсудимой, но, тем не менее, она не отказалась от голосования.

– У нее не было выбора…

– Знаю! – резко выкрикнул повелитель, потом взял себя в руки. – Но также я знаю, что за все надо платить. За все! И она заплатит. Уж поверь мне.

Жусс верил. Он как никто другой знал, на что был способен его повелитель. Сейчас его интересовало только то, где держат Хельгу. Теперь вопрос об её исчезновении сам собой открылся – девушку похитили по распоряжению Юса. Жусс не перебивал, ждал, что повелитель сам расскажет. Тот не заставил себя ждать, увлеченно поведал то, о чем думал не один день, а многие годы, выстраивая план отмщения:

– Я выкуплю свободу ценой её жизни. Будет весело, особенно мне любопытно увидеть лицо старейшины деймов. Представляю, как он обрадуется, когда узнает, что его драгоценная дейм – снова в моих руках, – он зло рассмеялся.

Жусс помнил то, что уже было, и у него пробежали на спине мурашки. Второй раз потерять Хельгу он не мог, не имел права.

Но сейчас только спросил:

– И где же вы её держите, мой повелитель?

– А почему это тебя интересует? – насторожился Юс. – Будь уверен, теперь ей от меня не сбежать.

На этом разговор был почти окончен. Больше про Хельгу ничего не удалось узнать.

Зей поведал обо всем, что выяснил старейшине деймов, а затем заглянул к Арлену, но тот не смог его принять.

Векин открыл дверь и сокрушенно покачал головой:

– Никаких новостей, господин Хранитель. Ведьма не приходила к нам, а господину Арлену худо час от часа. Что мне делать?

– Ждать, – единственное, что мог ответить старику Зей.

Но сам Хранитель больше не мог ждать. Он пришел навестить ученицу – только она могла сейчас помочь. Во всяком случае он на это очень надеялся.

Лисси выслушала его и лишь кивнула в ответ:

– Хорошо.

– Ты так легко соглашаешься. Но почему? Ты ведь считаешь Хельгу своим врагом?! – учитель смотрел строго, пытаясь разгадать, что с ней происходит.

– Больше не считаю. И я хочу помочь не ей, а себе, – Лисси грустно улыбнулась, – Скажите, она так много значит для вас?

Зей удивленно приподнял брови.

– Я чувствую… я понимаю… и хочу знать.

– Не так как прежде. Когда-то давно… все было слишком давно, – устало вздохнул он и подошел к Лисси, взял её за руки, заглянул в глаза. – Прошлое не вернуть. Я хочу сохранить Хельге жизнь, и мне нужна помощь, твоя помощь.

– Я готова, – твердо произнесла его ученица.

– Спасибо, – взгляд учителя потеплел на миг, а потом он закрыл глаза, и, покачнувшись, привалился к стене, увлекая за собой Лисси.

Чтобы удержать равновесие, она уперлась руками ему в грудь. Под правой ладонью почувствовала ритм его сердца. Он постепенно замедлился и совсем пропал.

– Что происходит? Учитель?! Жусс!! – она дернулась в его руках, но он крепко её держал.

На помощь позвать было некого. Лисси растерялась, её постепенно охватывало отчаяние, как вдруг сердце Жусса вновь застучало.

– Все в порядке, девочка, – учитель открыл глаза, теперь его взгляд был другим, он словно бы приобрел уверенность. – Я знаю, что нам делать. Идем.

Они вошли в гостиную. Жусс обнял Лисси и вынул из кармана маленький футлярчик.

– Что это?

– Сейчас узнаем, – Жусс открыл его и осторожно вынул тонкую иглу, на конце которой была капелька крови. – Хельга смогла передать мне. Нужно спасти детей, а потом… Я все тебе объясню по пути. Держись за меня крепче.

Лисси прижалась к нему, на всякий случай ухватилась за лацканы его пиджака. Он произнес заклинание, подхватил ученицу, и они закружили в вихре, будто случайно залетевшие пушинки в поток стремительного воздушного течения. Лисси закричала, она боялась, что их объятья разорвутся, но Жусс держал её крепко, а через некоторое время вихрь рассыпался, освобождая своих пленников.

Они оказались в кромешной тьме. Лисси замерла, прислушалась – включила звериное обоняние.

– Я чувствую… – она обернулась зверем и на мягких лапах поспешила туда, где по её мнению должен быть выход. Жусс бесшумно проследовал за ней. Она дотронулась до учителя своим длинным полосатым хвостом, предупредила. Он послушно остановился. Откуда-то издали доносились обрывки фраз. Прислушавшись, Лисси разобрала только:

– Картапелла… сладенькие… Верза…

Похоже, что Жусс услышал не больше. Он приложил палец к своим губам, предупреждая о том, что не стоит шуметь. Зверем Лисси слышала и видела лучше, а её чуткий нос уловил сильный запах каких-то трав. Не удержавшись, она чихнула пару раз, о чем тут же пожалела.

– Кто здесь? – раздался грозный вопрос, совсем рядом.

Жусс прикрыл рукой тигрице нос и достал из кармана брюк тонкую ткань, пропитанную чем-то едким. Он накинул её на себя и примостившегося у ног зверя.

Им повезло, их не заметили. Некто быстрый, как ветер, промчался мимо, затем вернулся, покружил рядом и улетел к своей хозяйке. Издали послышался её недовольный возглас.

Жусс и Лисси постояли еще какое-то время без движения, прислушиваясь и принюхиваясь, а потом осторожно выбрались из своего укрытия и, переглянувшись, продолжили путь. То, что они попали в угодья Картапеллы не вызывало никаких сомнений. Оставалось теперь найти детей и увести их отсюда на безопасное расстояние.

В комнате было темно, зашторенное окно не пропускало дневной свет, и нелегко было определиться со временем. Хельга пошевелилась, приподняла голову, осмотрелась.

Теперь она лежала не на полу, а на довольно просторной мягко устланной кровати. Руки её были закинуты наверх, и крепко привязаны к спинке кровати. Ноги тоже связали, но их ничто не сдерживало. Хельга дернулась, подтянулась. Пытаясь ослабить веревку, потянула её на себя, но тщетно – та лишь плотнее впилась в запястья.

– О, демоны! Чтоб вас всех молнией разорвало! – впервые она пришла в ярость.

Её кошка не отзывалась, чтобы перевоплотиться в нее не имелось нужных сил. Хельга попала в ловушку, как кролик, и не знала, как оттуда выбраться. Немного поразмыслив, пришла к выводу, что нужно попробовать связаться с кем-нибудь через открытый старейшиной путь. Она расслабилась, распахнула сознание и увидела тонкую тропинку, последовала за ней, остановилась у приоткрытой двери. Затем вошла в нее.

Первым на ум пришел Арлен, но она тут же отбросила эту мысль, его она не могла позвать, он был и так слишком слаб. Хельга позвала Зея. Тот откликнулся почти сразу.

– Хельга?

– Зей, мне нужна ваша помощь.

– Где вы?! – у него был встревоженный голос, а его тонкий, прозрачный силуэт едва проявился перед ней, – Мы с ног сбились, разыскивая вас.

– Я не знаю, где. Меня похитили и держат в темном месте, я не могу указать мой путь…

– Позвольте мне увидеть…

– Нет, Зей. Нет, не сейчас, у меня мало сил, я должна вам сказать… Как долго меня ищут?

– Двое суток.

– Мало времени, речь не обо мне. Наследник, его можно найти, – Хельга волновалась и торопилась передать важную информацию, – У меня есть кое-что, помогите мне передать вам.

– Скажите, что это. Я смогу взять сам.

– В правом кармане моих брюк небольшой футляр из серого дерева, там игла, на ней кровь, вы сможете по ней найти наследника.

Хельга почувствовала легкий порыв ветра вокруг себя:

– Взял.

– Спасите детей! – это последнее, что она смогла сказать, как полностью силы иссякли.

Вернувшись к себе и закрыв сознание, она облизнула пересохшие губы. У нее получилось и от этого стало радостно на душе. Если спасут наследника, то остальное не так и важно. Она справится, она сможет, только нужно немного набраться сил. Навалился тяжелый сон, в который Хельга провалилась, как в омут.

Глава 47

Странный ему снился сон. Будто бы он идет под палящим солнцем, хочется пить, а земля под ногами становится горячей, словно печь, и рассыпается, образуя яму. Он проваливается и летит вниз, а сверху его засыпает песком. Казалось, что тот даже чувствуется на языке.

Тито глубоко вздохнул, проснулся и растерялся, думая, что все еще спит. Потому что совсем не мог вспомнить, как оказался в этой узкой комнатушке с гладкими серыми стенами и тонким, как жердь, окном, тянущимся от потолка до пола. Через него почти не проходил свет. В комнате висел полумрак. Но и того освещения, что имелось было достаточно, чтобы осмотреться.

Тито оказался пленником. Он лежал на низкой кровати, довольно мягкой, но очень неудобной и пытался вспомнить, что же произошло. Голова отказывалась думать, а последнее, что он помнил это рынок. Тито сел и тут же почувствовал, как что-то потянуло его за правую ногу. Он откинул одеяло и увидел, что на щиколотке закреплена тонкая, но прочная цепь. Проследив за ней взглядом, увидел под кроватью в стене большой крепкий штырь. Тито дернул цепь, она протяжно звякнула. Тогда он слез с постели, забрался под кровать. Скользкий пол морозил колени, он был застлан старым облезлым ковриком, который едва доходил до стены и совсем не спасал от холода. Неловко согнувшись, чтобы не удариться головой о прогнувшуюся от времени сетку кровати, Тито дотронулся до штыря, прочитал заклинание, дотронулся еще раз. Но ничего не произошло. Цепь не желала отпускать свою жертву.

«Наложено заклятье», – догадался парнишка.

Содрогаясь от холода, он выбрался из-под кровати и залез под одеяло.

«Что же делать? Где я? Где Вилл?» – думал он, пытаясь согреться.

Страшно было представить, что с ним могла сделать Картапелла. Тито вспомнил про оберег и успокоился, когда дотронулся до него. Значит, с Виллом все в порядке. Ведьма не смогла снять с них защиту.

'Как только освобожусь, найду Вилла, и снова сбежим!' – уговаривал себя Тито, постепенно согреваясь.

Ему было страшно, но не за себя, а за своего названного братца. Он боялся, что Картапелла может его напугать или сделать что-то ужасное, узнав, что Вилл – эльф.

Единственная надежда была на оберег, но… тут он вспомнил, как их опекун упал, после выпущенной в него стрелы Картапеллы.

– О, нет! Нет-нет! Он не мог умереть, он же маг, – прошептал Тито, как молитву, а потом ему стало по-настоящему страшно.

Если опекун погиб, его оберег не имеет силы.

– Только не это! – Тито зажмурился, – Тогда мы совсем пропали!

В двери повернули ключ и она распахнулась. На пороге появилась Картапелла. Она ласково посмотрела на пленника и почти пропела:

– Деточка моя, уже не спишшшь?

Тито поежился и ничего не ответил.

Ведьма проплыла в комнату, шурша длинным платьем:

– Сердишшься, душа моя? Не надо. У сердитых столько морщин. Лапочка моя, ты голодна? Идем со мной, я тебя покормлю, умою, одену. Тебе понравится у меня. У меня хорошо!

Картапелла широко улыбалась, так, словно была гостеприимной хозяйкой, а не похитительницей.

Тито отвернулся к стене. Он никуда не собирался идти.

– В чем дело, милашка? Что мы грустим? – ведьма провела рукой по его волосам, – Ты такая прелеесссть! Мягкие волосы, нежная кожа. Сладенькая!

– Где Вилл? – нахмурился Тито.

– Вилл? – ведьма удивленно приподняла брови, – А кто это, детка?

– Мой брат!

– Ах, Виолетта! – улыбнулась Картапелла, – Ты хотела сказать сестра, деточка моя. С ней, с этой маленькой куколкой, все хорошо. Идем, она нас ждет.

Ведьма одним щелчком освободила Тито от цепи и крепко взяла его за запястье, потащила за собой по длинным ветвистым коридорам с такой скоростью, что у него закружилась голова. В мыслях же крутились недавние слова Картапеллы и заставляли размышлять: «Сестра? Почему сестра? Вилл – девчонка?»

Нет, Тито не мог в это поверить, пока не оказался нос к носу с эльфиком. Тот с грустным видом гляделся в зеркало. Ведьма привела пленника в более просторную комнату и не такую мрачную в которой он сидел до сих пор. Завидев их за своей спиной, Вилл бросился к Тито на шею со слезами:

– Ты живой!

– А ты… девочка? – Тито отстранился и подозрительно оглядел 'братца'.

На том было длинное до пола желтое платье, его шею украшали бусы, а руки – браслеты; в ушах блестели серьги; волосы аккуратно причесаны и заколоты разноцветными шпильками.

– Нравится? – осведомилась Картапелла, – Правда, она прелесть?

Тито не ответил. Вилл смотрел на него глазами полными слёз и тоже молчал.

– Ну что же вы как не родные? Обниметесь хоть? – ведьма явно наслаждалась своим успехом, – Девочки мои, вы такие красавицы!

– Я не девочка! – возразил Тито.

– Правда? – ведьма странно посмотрела на него, – Давно ли, моя крошка? Идем, я тебе сейчас все покажу.

Она привела его в комнату, где вода лилась с потолка и велела умыться. Тито повел плечами, но выполнил то, что велела ведьма. Ему и самому хотелось окунуться в прозрачных струях. Вода оказалась теплой, будто настоявшаяся в пруду под полуденным солнцем. Парнишка скинул одежду и искупался, потом завернулся в мягкое полотенце и оглянулся на ведьму:

– Я – мальчик!

– Видела, деточка, – загадка так и не ушла с лица Картапеллы, – идем.

Она провела в его в мир сладких грез для каждой из девочек – платья, ленты, украшения, банты, туфельки, сапожки – у Тито глаза разбежались, и перехватило дыхание. Он и не заметил сам, как увлекся, перебирая наряды.

– Милая, тебе к лицу любой наряд. Что скажешь насчет синего? – Картапелла сдернула с него полотенце и рассмеялась, – Девочка моя! Одевайся. Нам пора за стол.

Тито осознал свою ошибку. Но было уже поздно. Он снова стал девочкой.

За столом Картапелла поинтересовалась его именем и, сморщив носик, сообщила, что назовет его Кари. По её мнению это имя подходило ему больше.

– Давай сбежим! – прошептал Вилл, слегка наклонившись, будто бы поправить салфетку.

Они сидели рядом, но Картапелла пристально наблюдала за ними.

– Не могу. Она наложила чары, – тихо ответил Тито, думая о том же, о чем и эльфик – о побеге.

Они едва притронулись к десерту, как в столовую вошел высокий человек в черном костюме. Картапелла вся засветилась от счастья и встала из-за стола навстречу гостю.

– Любовь моя, какой прекрасный сюрприз! – проворковала ведьма, целуясь с гостем.

Тот обнял её, нежно прильнул к губам красавицы и лишь спустя какое-то время отстранился.

Тито и Вилл уже взялись за руки, готовые выбежать из комнаты, как их заметили.

– Деточки мои, куда же вы? Невежливо уходить из-за стола не отведав десерта. – одним взмахом руки Картапелла усадила их за стол, а затем обратилась к гостю, – Составишь нам компанию, дорогой?

– Нет. Нам нужно поговорить, без свидетелей.

– Хорошо, – ведьма улыбнулась и взяла гостя под руку, – Девочки, я скоро вернусь.

Они ушли, а Вилл и Тито огорченно посмотрели друг на друга. Теперь они не могли даже спуститься со стульев.

– Сделай же что-нибудь! Ты же маг! – воскликнул Вилл.

– Не могу, – ответил Тито, – Она сильнее меня.

– Не правда! Тебе только кажется! – горячо зашептал Вилл. – Я слышала, она боится тебя, боится твоей силы. Ты какой-то наследник, повелитель или что-то такое… я плохо поняла, когда очнулась, она с кем-то говорила, а потом она увидела, что не сплю и замолчала.

– Так все-таки ты не мальчик? Ты и есть принцесса Виолетта, да?

– Да, – она опустила голову, – я сбежала посмотреть мир, а потом ты знаешь, а сказать тебе боялась…

– Глупая! – выкрикнул Тито, а потом, заметив её слезы, прошептал, – Простите, Ваше Высочество.

– Сама ты глупая! Тоже девчонка! Тебя зовут теперь Кари, а не Тито, – обидевшись, ответила принцесса.

– Постой. Нет! Не называй меня так! Наши обереги, они на Тито и Вилла, если мы изменим имена, они не смогут нас защищать!

– Ой! – принцесса закрыла лицо руками, – Что же делать?

– Не бойся. Нужно подумать. Ешь десерт, а я подумаю, – Тито не мог есть, но и думалось тоже плохо.

Вдруг послышался голос опекуна:

«Тито. Малыш. Я жив, тебе нужно продержаться. Крепись. Я скоро буду рядом.»

Тито обрадовался и решение пришло само. Ему нужно было стать мальчиком. Только это могло их спасти.

– Слушай меня, Вилл. Забудь, что ты девчонка. Ты Вилл, я Тито. Если будем девчонками, не сможем уйти отсюда. У меня меньше сил, мне нужно стать мальчиком. Помоги мне.

– Как? – оторопело уставилась на него принцесса, с трудом проглатывая большой кусок пирожного.

– Назови то, что любят мужчины, а я закрою глаза и представлю.

– Хорошо, – согласилась она, облизывая от волнения губы, – они любят коней, табак, нож, усы, костюм…

Она перечисляла, а Тито ловил образы, представлял и, наконец, почувствовал, что получается. Он снова стал собой.

– Все, Вилл. Вышло, – обрадованно прошептал он.

– Ты что метаморф? – удивился Вилл.

– Почти. А теперь еще раз скажи, что ты там услышал про меня. Что говорила ведьма?

–

Юс Ференс Диа с любовью смотрел на Картапеллу. За годы разлуки она ничуть не изменилась, даже стала еще прекраснее, чем раньше. Он наслаждался каждой минутой общения с ней. И задержался бы подольше, если бы не дела.

Поэтому с трудом отстранившись от очередной ласки, спешил поинтересоваться её успехами:

– Расскажи мне, милая, как ты ладишь с детьми?

Она лежала в его объятьях и мило улыбалась. Но тут нахмурилась на мгновенье, а затем промурлыкала, даря ему новый поцелуй:

– О, они чудесные! Такие славные девочки.

– Получилось?

– Да. Теперь нет никакого наследника, только ты мой повелитель. Только ты! – выдохнула в восхищении, блуждая по нему взглядом.

– Ты умница! Держи их при себе. Думаю, что скоро они нам понадобятся на совете. Я смогу всем доказать, что только я могу быть повелителем темного королевства. И только ты станешь моей королевой. И никто не сможет на этот раз нам помешать!

– Ты что-то придумал?

– Да. Сегодня к тебе придет Верза. Он доставит для тебя подарочек. Можешь выпить её до дна. Ей силы больше не понадобятся, а тебе они не помешают, – Юс усмехнулся, – Кстати, твое противоядие почти готово.

– О, я знаю, дорогой. Но мне нужно больше. Я буду пить его до донышка – этого глупого красивого мальчика, – она рассмеялась, предчувствуя веселье. – Он хотел обхитрить меня, но сам попал в ловушку.

– Даже немного жаль, что игра скоро закончится. Но надеюсь, мы хорошо повеселимся, милая. А сейчас мне пора. Есть еще одно важное дельце, – он поднялся с её мягкого дивана, поправил костюм, причесал растрепанные волосы.

– Но, ты вернешься, к ужину? – она кокетливо повела глазками, встала нехотя с уютного ложа.

– Конечно, милая. Ты такое чудо, что не вернуться к тебе просто невозможно.

Они снова слились в поцелуе, но на это раз первой вышла из объятий Картапелла.

– О, дорогой! Я совсем забыла о девочках. Мои сладенькие, верно, уже скучают. Как бы что не придумали, – она поправила платье, покрутилась у зеркала. – Ах, как жаль, что они нужны нам на совете! Такое искушение видеть их перед собой и не попробовать на вкус их горячую, юную, полную искрящейся энергии магию.

Они вышли из гостиной и неспешно прошествовали до двери.

– Потерпи, любовь моя. Осталось недолго. Как только мы выиграем, я обещаю, что ты будешь пить каждый день столько магии, сколько тебе хочется.

– Обещаешь? – Картапелла откинула распущенные волосы за плечи и невинно улыбнулась.

– Обещаю. Слово повелителя, – закрепил он обещание уже на пороге её дома.

Она долго провожала его взглядом, скрываясь за тонкой вуалью штор. Если бы Юс мог увидеть улыбку, играющую на её губах, вряд ли она бы ему понравилась.

Такую Картапеллу он не знал.

Её никто не знал такой, какой она была на самом деле. Легко ли скрываться под маской, которую на тебя нацепили помимо твоей воли? Легко ли быть чудовищем, зная, что ты совсем другой? Легко ли быть злым, имея доброе сердце?

Картапелла Вивале ар Калии – как редко звучало её имя полностью! К убийце никто не относится с почтением.

Ей часто снилась маленькая, золотоволосая нимфа, с мягким именем – Эль. Так звала её добрая няня. Порой она в полголоса напевала воспитаннице старинную балладу перед сном:

Забытую сказку далёких времён

Тебе расскажу я, мой друг…

Когда-то давно, жил прекрасный дракон

Свободен, крылат для полёта рождён.

В стране завывающих вьюг.

В долине был замок из горного льда

Сверкающий чудный дворец.

Жила там принцесса светла и горда

С глазами, как в озере горном вода…

Разбившими много сердец…

Кто видел принцессу один только раз

Забыть её взгляда не мог.

О ней-то и будет мой краткий рассказ,

О тайне её завороженных глаз,

Послушай же сказку дружок…

Чудесная сказка рассыпалась, когда Эль немного подросла. Она узнала истину слов из этой песни:

И рухнул на скалы дракон с высоты

Роняя волшебную кровь.

Взошли возле замка драконьи цветы

Достойные льдистой её красоты…

Принцессой из баллады была её собственная мать, а драконом – её отец. Отец, которого она никогда не знала, потому что он погиб от безумной любви. Истина открылась перед ней неожиданно и в первое мгновение ошеломила, а потом принесла с собой опустошение и боль.

В тот вечер Эль проходила мимо библиотеки и случайно услышала разговор матери с каким-то человеком в маске. Она услышала только часть разговора:

– Да. В моей дочери течет его кровь. Кровь дракона. И каждый раз, когда я вижу её глаза – передо мной возникает он. Что мне делать Хранитель? Как вырвать из сердца память о нем?

– Я могу только дать совет, но вы и сами знаете, что в жизни за все нужно платить, а за смерть оплата идет вдвойне.

– Сколько вы хотите?

– Речь не обо мне… – человек в маске покачал головой, – у вас растет дочь. Вы повинны в смерти её отца, а жизнь рано или поздно выставляет собственный счет…

– И что? Что мне делать?

– Рассказать правду дочери…

– Нет! Ни за что! Она, она не поймет.

– Когда поймет, может оказаться уже слишком поздно…

Эль захлестнула боль и ненависть, она больше не смогла слушать их разговор – выбежала в сад. Спряталась в самой дальней беседке, обнявшись с собственной болью и одиночеством. Именно в тот вечер она и стала Картапеллой.

Через ненависть в её душе разрасталось зло и в один из летних дней, прогуливаясь в сквере, у стен дворца, она впервые его выплеснула на мать.

Картапелла тщательно готовилась отомстить за отца и придумала яд – такой, от которого жертва должна была мучиться так сильно, что смерть показалась бы для нее избавлением. Она хотела, чтобы мать просила о пощаде, молила о смерти и раскаялась в том, что совершила.

У Картапеллы имелся наставник, который обучал её придворному этикету, а когда девочка немного подросла, то он же занялся и её образованием. Она была способной ученицей и, изучая магические искусства, большое внимание уделяла приготовлениям зелий. Юная волшебница и не подозревала, что за каждым её шагом следят и докладывают матери.

Поэтому, когда яд был готов и добавлен в чашу королеве снежных гор (которой на этот момент являлась её мать), Картапеллу постигло разочарование – он не подействовал.

Мать рассмеялась:

– Милая, ты наивна до невозможности! Неужели ты подумала, что я, имея в твоем лице хитрую, изворотливую змею буду спать спокойно? И совсем не стану за тобой наблюдать?

– Ты знала…

– Да, знала. Как и то, что ты обвиняешь меня в смерти твоего отца.

– И? – Картапелла смотрела на мать, стараясь понять, что та думает на самом деле. – Что ты намерена делать? Я же не отступлю, пока из нас не останется только одна королева.

– Королева? Ты?! Дитя мое, не смеши меня! – мать зло сверкнула глазами, – Занимаясь ядами, ты упустила кое-что по истории государства. Королевой можно стать только в супружестве. И только, когда сможешь подарить супругу наследника. Рождение наследницы не поможет.

– Но ты же … королева?!

– Да. Я королева, потому что… – она загадочно улыбнулась, – Видно, пришло время рассказать тебе мою тайну, милая. Твой отец погиб, потому что не смог смириться с тем, что я не всегда бываю дамой. Во мне мужского начала столько же, сколько и женского и раз в год, я становлюсь – королем. А два короля на одном троне – это слишком, не так ли?

Что произошло после этого, Картапелла не помнила. Её разум затуманился яростью. Было нестерпимо больно за отца, за себя и за то, что мать совсем ни о чем не сожалеет, наоборот, довольна жизнью и, скорее всего, отомстит ей за напиток с ядом.

Она вернулась в действительность через какой-то промежуток времени – он выпал из сознания навсегда. В руках держала залитый кровью кинжал. Её кинжал, с отравленным лезвием, который носила с собой на всякий случай. На какой именно – не знала, видимо, на этот самый. Королева все так же – загадочно улыбаясь, теперь лежала у ног дочери, залитая собственной кровью…

Никто не заподозрил принцессу в смерти королевы, все списали на несчастный случай. Картапелла умело замела следы – кровь на теле матери исчезла, раны тоже, а вот то, что из неё ушла вся магическая и жизненная энергия – являлось полной загадкой для придворных лекарей.