Текст книги "Авалон. Возвращение короля Артура (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Морось прекратилась, усиливающийся западный ветер разогнал дождевые тучи. Сквозь просветы в облаках проглянули звезды, а на востоке всходил яркий лунный серпик. «Будет прекрасная ночь», – подумал он, и мысли его, конечно, обратились к Дженни. Напоминание Кэла подняло настроение, и ему вдруг захотелось, чтобы она оказалась сейчас рядом. Тут же кольнуло чувство вины: он не звонил ей уже неделю или даже больше. Теперь, когда нужно присматривать за всем поместьем Блэр Морвен, у них не получалось видеться так же часто, как раньше, как ему хотелось бы. Он решил позвонить, как только вернется домой.

За мостом Инверко Джеймс повернул к Глен Морвен, к своему дому на Олд Блер. Он проехал мимо фермерских домов на Альдури, и только миновал последний дом перед въездом в поместье, как заметил свет, мелькнувший на вершине холма сквозь деревья.

Сначала он подумал, что это просто лунный блик отразился от чего-то, да хоть бы и от лобового стекла. Однако поразмыслив, он счел это крайне маловероятным и притормозил, чтобы получше рассмотреть источник света. К тому времени, когда он снова увидел холм, случайный блик превратился в мерцающий отблеск огня.

Джеймс еще притормозил и опустил стекло. Костер горел на вершине широкого холма Уим с голой вершиной. Он хорошо знал местность; поместье пронизывали тропы, а Уим-Хилл, примерно в миле от дороги, особенно привлекал праздношатающихся. Он медленно ехал вперед, пока не заметил лиловый «Рейндж Ровер», припаркованный на моховой обочине.

– Ладно, надо глянуть, что затеяли эти городские парни, – пробормотал он, останавливаясь позади дорогой машины.

Джеймс достал куртку с заднего сиденья, открыл бардачок и взял фонарик. Он был с секретом: перед включением надо было пару раз стукнуть по ладони. Вылез, подошел к другой машине и посветил в окно водителя. Там все было в порядке. Двери заперты.

Он повернулся и посмотрел на костер. Чтобы добраться до него, следовало пройти два невысоких холма. А там мокро, и тропа неровная… Джеймс вздохнул, застегнул куртку и перепрыгнул придорожную канаву. С другой стороны пришлось еще перепрыгнуть невысокий забор. Дальше – вверх по клону, направление понятно.

Достигнув гребня первого холма, он остановился, чтобы оглядеться. Огонь горел так же ярко, как и прежде, но, как Джеймс ни старался, никакого движения возле него он не заметил. Он двинулся дальше, быстро спустился на дно лощины, перепрыгнул ручей внизу и взобрался по длинному склону следующего холма.

Здесь дело пошло легче. Подъем не крутой, земля плотная. Вскоре он втянулся в ритм, но дышал уже тяжеловато, пар изо рта тут же уносило холодным ветром. На лбу выступили капли пота. После дня, проведенного в бессмысленной по большей части встрече со своим адвокатом в городе, немного размяться было даже приятно.

Джеймс поднялся на вершину следующего холма, и спустился вниз. Теперь огонь был близко. Яркий огонь, не костер, а настоящий пожар. Горела куча какого-то хлама и транспортные поддоны, – но вокруг никого не видать. Никаких следов лондонских адвокатов. Но ведь он видел машину на дороге. И куда же они подевались?

Он изменил направление, подходя к костру сбоку. Не доходя до гребня холма, он остановился и присел на корточки. Прислушался. Только ветер, да треск сырого дерева в костре.

Медленно выпрямившись, он осмотрелся. Никого. Тогда он решил подойти поближе, но не успел сделать и нескольких шагов, как волосы у него на загривке встали дыбом. Между лопатками прокатилась нервная дрожь. Его обычное предчувствие беззвучно задребезжало. Кто-то там все-таки был.

Глава 2

Джеймс подошел ближе. Поднимаясь к вершине холма, он стал ощущать жар пламени на лице и руках. Постоял недолго, а затем медленно стал обходить костер по кругу. Мышцы между лопатками продолжали пляску. Сомнений не осталось – за ним наблюдают.

– Покажись! – громко воззвал он в ночную темноту. – Я знаю, что ты где-то здесь. Незачем играть.

Он подождал. Ветер трепал языки пламени, но больше ничего не происходило.

– Я же не уйду, пока ты не выйдешь, – сказал он громко, перекрывая звуки костра. – Выходи, сэкономишь нам время и…

– Я здесь. Не надо так кричать.

Несмотря на собственное предложение, голос напугал его. Он раздался так ясно и близко, что Джеймс стремительно крутанулся вокруг себя, ожидая увидеть головореза с винтовкой.

Вместо этого Джеймс увидел седовласого мужчину, одетого в плащ из каких-то черных перьев. В руках он держал вовсе не винтовку, а древний пастуший посох с роговым навершием, вроде тех, что продаются в туристических магазинах к северу от границы. Стоял он всего в дюжине шагов, словно соткался из воздуха, а может, сам холм выплюнул его только что.

Незнакомец не шевелился, пристально наблюдая за Джеймсом. Глаза его странно поблескивали в свете костра. Больше всего он напоминал большую хищную птицу – ястреба, готового в любой момент сорваться с места и взмыть в небо.

Растерянный Джеймс стоял, давая возможность незнакомцу рассмотреть себя. Губы старика чуть изогнулись, изображая намек на улыбку. Он подошел ближе. Только теперь Джеймс понял, что никакие это не перья, просто темный плащ был настолько дряхлым, что износился в лохмотья, развевавшиеся на ветру. А посох в руках старика совсем не походил на сувенирный, это была настоящая вещь из отполированного временем дуба, увенчанная бараньим рогом, покрытым замысловатым кельтским орнаментом и оправленным в серебро. Этакий патриарх, вылитый Моисей. Джеймс подумал, что и посоху, и его владельцу самое место в музее.

– Добро пожаловать, – произнес незнакомец, останавливаясь перед ним. – Я ждал вас, мистер Стюарт.

Пока мужчина не заговорил, Джеймсу казалось, что напротив него призрак. Но тут он немного успокоился, раз говорит, значит, не приведение.

– Не стоит напрягаться, – каким-то домашним тоном посоветовал старик. – Для вас никакого вреда не будет. Я просто хотел поговорить.

– Это вы тут костер развели? – спросил Джеймс.

– Я. Надо же было как-то привлечь ваше внимание.

– «Привлечь внимание», – повторил Джеймс. – А зачем?

Мужчина сделал еще шаг вперед. Глаза засияли еще ярче в свете костра.

– Я же сказал: хотел поговорить с вами.

– Телефон есть. Можно было позвонить.

– Давайте присядем, – предложил собеседник. Он протянул руку, указывая на две каменные глыбы в нескольких шагах от костра.

Старик прошел мимо, и Джеймс уловил запах влажного мха и торфяного дыма – древний запах, такой же старый, как и сами холмы.

А старик тем временем уселся на один из камней и положил свой раритетный посох на колени. Джеймс остался стоять.

– Мы знакомы? – спросил он, не в силах скрыть подозрительность в голосе. Сам-то он был убежден, что никогда прежде не видел старого джентльмена, но что-то в этом человеке располагало к спокойному разговору, словно они сидели возле камина.

– Скажем, я вас знаю.

– Мы встречались?

Старый джентльмен задумался – не так, словно решал, как бы половчее соврать, а прикидывая, что можно говорить, а что – не стоит.

– Строго говоря, нет.

– Тогда кто вы, черт возьми? – раздраженно потребовал ответа Джеймс. Хотя манеры незнакомца его заинтриговали, но пора было внести ясность. Джеймс хотел простых ответов. – И что вы тут делаете, в холмах, ночью?

– Ну, я решил добавить нашей первой встрече немного э-э… драматичности. – Старый джентльмен сделал паузу, подбирая нужные слова, – незабываемости. Вот.

– Вы что, сумасшедший? – спросил Джеймс.

– Иди сюда, садись, – старик снова указал на камень рядом с собой, и Джеймс смягчился.

– Послушайте, – сказал он, подходя ближе, – не знаю, кем вы себя считаете, но...

– Не торопись! – оборвал его мужчина, и поднес к губам длинный палец. – Нам нужно многое обсудить, а времени мало. Просто послушай, и постарайся не перебивать. Согласен? – Он требовательно взглянул на Джеймса из-под полуприкрытых век. Джеймс покорно сел рядом с ним. – Вот так-то лучше.

Старик склонил голову набок, словно прислушиваясь к чему-то, чего Джеймс не мог слышать. Еще через мгновение он проговорил задумчиво:

– Этот холм зовется Уаймх – Вход в Иной мир. Удачное название, правда?

– Так кто вы, наконец? – снова спросил Джеймс.

– Имена только сбивают с толку, – ответил старик, – у меня их много.

– Ну так выберите какое-нибудь одно.

Джентльмен коротко рассмеялся.

– Ты меня не боишься. Хорошо. – Он взглянул на огонь и сказал: – Зови меня Эмрисом. До того времени, пока мы не узнаем друг друга получше.

– Хорошо, мистер Эмрис. Но я бы все равно хотел, чтобы вы рассказали, зачем бродите здесь по ночам и разводите огонь на холмах.

– Замечу, далеко не первый огонь на этом холме. Поместье вон там, – он махнул рукой в сторону замка, хотя в ночи ничего нельзя было разглядеть. – Ты когда-нибудь задумывался, почему оно называется Блэр Морвен?

– Это важно?

– В древности здесь была битва. Многие хорошие люди освятили эту землю своей кровью. – Он произнес это так, что Джеймс словно бы и впрямь вспомнил какую-то битву, случившуюся некогда на этом месте. А тот, кто называл себя Эмрисом, словно потерял на миг связь с реальным миром. Он затуманенным взглядом глядел в огонь и губы его чуть заметно шевелились. Впрочем, он тут же пришел в себя.

– Это было очень давно, – задумчиво произнес Эмрис, помолчал и добавил: – но земля помнит. – Он снова развернулся к молодому человеку и заговорил деловым тоном: – Я знаю кое-что полезное для твоей борьбы за спасение поместья, капитан Стюарт.

Джеймс никак не ожидал упоминания своего армейского звания. Махнув рукой, он проворчал:

– Я больше не служу.

– Сейчас – нет, но когда-то служил, ведь так? – старик улыбнулся своей призрачной улыбкой.

– Откуда вы знаете о моих проблемах с законом? – спросил Джеймс, но тут же сообразил, что вся округа знает о его неприятностях, связанных с поместьем – по крайней мере, с той частью, которую подарил его родителям покойный герцог Морвен.

– Я знаю, что ты унаследовал охотничий домик и двести акров луга и соснового леса, если суд поддержит твои притязания.

– Сдается мне, вы не адвокат? Верно?

– Кем я только не был, – ответил незнакомец. И снова у Джеймса возникло отчетливое ощущение, что этот человек намного старше, чем кажется. – Но, думаю, запомнил бы, доведись мне когда-нибудь побывать солиситором. – Он устало покачал головой. – Нет, я не законник. Я просто много знаю об этой земле. [Солиситор – категория адвокатов в Великобритании, готовящих судебные материалы для барристеров – адвокатов высшего ранга. Солиситоры имеют право вести судебные дела в судах низших инстанций (магистратных судах графств и городов-графств).]

– И что же вы такого знаете, что могло бы мне помочь?

Старик бросил на него короткий взгляд.

– Вот! – он улыбнулся. – Практичный человек. Это мне нравится. Думаю, мы поладим.

– И все-таки?

– Думаю, мне удастся убедить суд в истинности твоих прав на поместье.

Джеймс уставился на странного мужчину рядом с ним. Каким бы нелепым ни звучало это утверждение, но высказано оно было так авторитетно, что он сразу поверил Эмрису.

– Мне нечем заплатить вам за консультацию, – слова дались с трудом, но Джеймс предпочитал сразу внести ясность в этот вопрос. – Судебные издержки и так обошлись мне в целое состояние.

– Тогда предлагаю сделку, – сказал Эмрис. – Я тебе помогу с твоей проблемой, а ты поможешь мне с моей маленькой проблемой.

– И вы не скажете, что у вас за проблема, верно?

– Пока не скажу.

Джеймс нахмурился.

– Я почему-то так и подумал.

– Здесь нет ловушки, уверяю тебя. Сделка честная. Так уж получилось, что я не могу тебе сказать больше, пока мы не познакомимся поближе.

– А в чем проблема?

– Боюсь, ты мне не поверишь.

– Я все равно вам не верю, так что можете говорить прямо сейчас. – Эмрис рассмеялся, а Джеймсу показалось, что старику уже очень давно не приходилось смеяться. – Нет, так не пойдет. Такую сделку никто честной не назовет. Дайте мне хоть что-нибудь, а потом можете продолжать.

– Хорошо, – согласился старик. – Вот что я тебе скажу: твои и мои дела связаны куда теснее, чем ты можешь представить.

– Вы что же, тоже претендуете на поместье?

– Ни в коем случае. – Эмрис покачал головой. – Поместье принадлежит тебе. Никогда не сомневайся в этом.

– Да я и так не очень сомневался.

– Правильно. Только я имею в виду все поместье, а не те двести акров, завещанные твоему отцу. Блэр Морвен принадлежит тебе, Джеймс Стюарт, тебе одному. Замок и хозяйственные постройки, лес, дома и коттеджи, фермы, озеро, церковь, фамильные сокровища – предметы искусства, серебро, мебель. Все. Это все твое.

– Да, помечтать не вредно.

– На самом деле.

Джеймс посмотрел на старика рядом с собой. Господи, да что он тут делает? С какой стати сидит на ветру, на вершине холма ночью и болтает со спятившим бродягой?

Послушать, конечно, интересно, но терпение Джеймса кончилось. Он встал.

– Спасибо, сэр, было интересно, – сухо сказал он. – Я бы еще с вами поболтал, но с утра у меня куча дел, так что мне пора. Осторожнее спускайтесь, когда пойдете домой. У вас плащ длинный, можно споткнуться, наступив ненароком.

– Молчать! – старик приказал это таким тоном, что мир, казалось, содрогнулся от силы, заключенной в его голосе. Даже костер припал у земле, пламя потускнело и сжалось.

Эмрис тоже поднялся с камня и показался Джеймсу древним разгневанным божеством, вот-вот готовым испепелить неразумного смертного молнией. Он откинул полы плаща, и Джеймс мог поклясться, что услышал хлопанье вороньих крыльев. Старик шагнул вперед. Казалось, он еще вырос. Глаза смотрели холодно и… величественно.

Джеймсу почудилось, что годы, накрепко приросшие к телу старика, просто отвалились за ненадобностью, и перед ним стоит хотя и не молодой, но никак уж не старый человек… вот только человек ли? Глаза под спутанными седыми волосами были острыми, как бритвы, они совсем не выглядели тусклыми, как у большинства пожилых людей, а вот мудрыми были несомненно, и еще какими-то нездешними. Да и не бывает у людей глаз с золотистым оттенком, как у волка или ястреба.

Подняв посох, Эмрис крутанул им в воздухе. Ветер немедленно ответил на этот жест порывом, от которого пламя костра взметнулось, из огня вылетел клуб дыма и окутал обоих. Джеймс уже не был собой – сейчас он снова стал солдатом, что, стоя на вершине холма, чутко принюхивается к запаху дыма, сжимая в руках оружие.

– Нет уж, дружок, смеяться над собой я не позволю! – Эмрис презрительно сплюнул.

Джеймс зачарованно смотрел на странно изменившееся лицо старика. В нем читалась первобытная дикость, знакомая по лицам афганских повстанцев, которых ему случалось брать в плен и допрашивать. Кем бы ни был его таинственный собеседник, перед ним стоял настоящий фанатик, как и те, в горах, да нет, просто сумасшедший!

– Можешь считать меня дураком. Можешь сумасшедшим. Думай, что хочешь, но не вздумай смеяться надо мной. Никогда!

– Простите, – тут же извинился Джеймс. – Искренне, между прочим. – Но, согласитесь, это же форменное безумие! Я имею в виду вот это все, – он махнул рукой в темноту.

– Ладно. Если это так тебя достает, в следующий раз мы встретимся в более спокойной обстановке, – с иронией заверил Эмрис. Голос его при этом отнюдь не утратил силы и остроты. – Спокойной ночи, капитан Стюарт.

Эмрис повернулся и начал спускаться по склону холма, оставив Джеймса смотреть ему вслед.

– Давайте я вас провожу, – окликнул Джеймс. – Ночью здесь плохо ходить. Ничего не стоит упасть и свернуть себе шею. Ну и вообще…

Он замолчал. Говорить было не с кем. Эмрис исчез.

Джеймс вернулся к шоссе. Машина так и стояла на обочине. А вот сиреневого «Рейндж Ровера» и след простыл, и на дороге в оба конца – ни одного огонька. Он оглянулся на вершину холма. Костер прогорел, виднелось лишь слабое красноватое свечение угольков, да и оно быстро угасало.

Джеймс сел в машину, и тут же начал накрапывать дождь. Он повернул ключ зажигания, включил фары и дворники. Под щеткой дворника со стороны водителя торчал белый прямоугольник карточки. Джеймс открыл дверь, протянул руку и достал карточку. В свете приборной панели прочитал: «М. ЭМРИС» и лондонский номер телефона.

Сунув карточку в карман куртки, он развернулся и уехал. Всю дорогу до дома его не оставляла мысль: а что если старый ворон прав, и Блэр Морвен в самом деле принадлежит ему?

Глава 3

Что за ночь, устало подумал Джеймс, останавливая машину на гравийной дорожке позади Глен Слугейн Лодж. Его единственный дом – коттедж старого Гилли, который Джеймс отчаянно пытался спасти от поглощения остальной частью спорного поместья покойного герцога. Вылезая из машины, он вспомнил о папке с документами на переднем сидении.

– Никакого покоя, – вздохнул он, забрал папку и вошел в дом, пройдя через короткую прихожую сразу на кухню. Бросил папку на кухонный стол и некоторое время смотрел на нее, испытывая сильное желание наплевать на все и покончить с этим.

Можно с утра позвонить адвокату, размышлял он, и попросить еще день на ознакомление со всей этой хренью. В свете национальной трагедии Хоббс, вероятно, согласился бы. С другой стороны, Джеймс сам просил Хоббса дать ему посмотреть эти бумаги. Ему и так сделали одолжение, отдав их на ночь. Наверное, лучше все-таки посмотреть…

Снял куртку, он сделал себе большую кружку крепкого растворимого кофе, подвинул стул и уселся за стол. Придвинул к себе папку и развязал тесемки. Внутри были юридические конверты, документы официального вида, перевязанные черной лентой, выцветшая зеленая бухгалтерская книга и скрепленные пачки бумаг – все это он должен был изучить в надежде обнаружить улику, которая поможет обосновать его претензии на дом и землю.

Порывшись в бумагах Джеймс понял только то, что и так знал. Главная проблема заключалась в том, что герцог Морвен – не тот, который недавно умер в Австралии, а тот, у которого служил его отец: тот, кто завещал собственность родителям Джеймса в знак признательности за службу отца в качестве егеря и доверенного лица – написал заявление о передаче имущества, но так и не собрался оформить его должным образом. Старый герцог умер, не оставив завещания, и поместье перешло к его австралийскому двоюродному брату, не отличавшемуся особым здоровьем. Тот совершенно не заинтересовался поместьем, даже ни разу не приехал посмотреть на него.

И вот этот пожилой двоюродный брат скончался в Сиднее. Четкие размеры недвижимости так и не были установлены, а родители Джеймса тоже вскоре умерли – с разницей в две недели. Ситуация усугублялась еще и тем, что активы австралийского кузена перешли к консорциуму спекулянтов недвижимостью, которые наняли девелоперскую фирму для осуществления плана по превращению Блэр Морвен в спа-курорт для престарелых и гольф-кондоминиум для состоятельных старцев.

На самом деле все было сложнее. Слишком много юридических неясностей, связанных с разницей законодательства двух стран. Даже абердинская адвокатская контора, ведущая дела старого герцога на протяжении пяти поколений, пришла в замешательство. Джеймс очень просил их посмотреть, вдруг упустили какой-нибудь важный факт. Вот ему и выдали все документы, относящиеся к делу, чтобы он сам их посмотрел.

Он со вздохом убрал скрепку и взял первый лист. В руках у него оказался старый грант на право лова рыбы в реке Ди, протекавшей через поместье. Взглянув на подписи, он узнал каракули отца. В качестве джилли – этой типично шотландской смеси слуги, проводника и егеря, которая со временем превратилась в должность управляющего, – отец подписывал счета, заявления, письма и многие подобные документы, касающиеся повседневных дел поместья.

Отложив бумагу, он бегло проглядел еще несколько. Старые документы относились ко времени, когда герцог подал прошение на вырубку леса на экспорт. Неинтересно.

Далее шла коричневая папка с письмами от разных арендаторов с просьбами об изменении арендной платы, о новом оборудовании, об установке забора и тому подобные проблемы. Ничего полезного, зато Джеймс теперь представлял стоимость аренды недвижимости лет тридцать-сорок назад. Бумаги переместились в левую стопку.

Бухгалтерская книга не содержала, как утверждалось на обложке, записей об аренде и расходах: это был охотничий реестр. Каждый организованный выезд на охоту в поместье за последние двадцать лет, был тщательно задокументирован: сколько было добыто оленей, зайцев, лис и белок, фазанов, перепелов, тетеревов, голубей… , погодные условия – сильный ветер с северо-востока, сухо; или безветренно, туман и мелкий дождь – а также имена людей, принимавших участие в охоте. Записи, а их было сотни, делались одним и тем же аккуратным почерком – женским, подумал Джеймс, – а это странно, вроде бы егерь должен был сам вести такой журнал.

Интересно, конечно, но совершенно бесполезно сейчас. Джеймс вздохнул и бросил книгу в левую стопку. Да тут действительно ночи не хватит! Может, все-таки поспать хотя бы немного, а утром позвонить в офис? Тут он заметил край фотографии, выглядывающий из только что пролистанной амбарной книги.

Он достал снимок. Конечно, фотография запечатлела одну из охотничьих вылазок герцога. Шесть мужчин позировали на фоне четырех оленей и нескольких десятков зайцев, выложенных на земле; трое стояли на коленях, приподнимая головы оленей, трое остальных стояли позади с охотничьими ружьями на руках. Джеймс узнал отца с ружьем, старого герцога, а рядом с ними… Это же Эмрис!

От удивления Джеймс чуть не выронил тетрадь. Он поднес фотографию поближе к глазам. Да никакого сомнения – тот же высокий человек, худой, с белоснежными волосами, те же руки с длинными пальцами и бледные горящие глаза! Это с ним он говорил на вершине холма не далее как час назад.

Непонятное совпадение вызвало у Джеймса в глубине желудка странное ощущение; он потянулся за кофе и сделал глоток, жалея, что это не виски. Фото было старое. Судя по моложавому виду отца и герцога, его сделали лет двадцать пять, а то и все тридцать назад. Но Эмрис за прошедшие годы ничуть не изменился.

Джеймс открыл бухгалтерскую книгу на странице, где лежала фотография, и увидел дату – 17 октября. Запись сообщала, что день был теплым, ясным, ветер северо-западный от десяти до двадцати миль в час; шесть человек убили четырех оленей и двадцать семь зайцев. Участники: сэр Кэмерон Кэмпбелл; сэр Герберт Фицрой; доктор Стивен Хармс; отец Джеймса, Джон Стюарт, сам герцог Роберт и шестой – просто М. Эмрис.

Вспомнив о визитной карточке на лобовом стекле, Джеймс встал и достал из кармана белый прямоугольничек: на нем по-прежнему значилось только – «М. Эмрис». Необычное имя – во всяком случае, достаточно редкое, чтобы не оставалось никаких сомнений в том, что на вершине холма он разговаривал с человеком, изображенным на старой фотографии.

В кровь пошел адреналин. Джеймс взбодрился, отложил в сторону бухгалтерскую книгу и положил сверху фотографию. Покопавшись в папке, он достал еще одну пачку перевязанных документов, развязал тесемку и разложил бумаги на столе. Здесь были всякие мелочи, так любезные сердцу всякого чиновника: старое налоговое извещение; отказ от расширения дороги; разрешение на оружие; документы об увольнении отца из полка Королевских горных егерей. Здесь же нашлась ломкая, выцветшая копия медицинского формуляра на имя Джона Стюарта, содержащего результаты проверки зрения, сделанные прививки и группу крови. Джеймс быстро просмотрел остальные бумаги, убедился, что и здесь нет никакой полезной информации, и нетерпеливо отбросил их в сторону.

Два часа спустя, так и не найдя ничего более полезного, чем копия водительского удостоверения герцога, Джеймс сдался и уложил все обратно. Изрядно разочарованный, он отодвинулся от стола и взглянул на часы над плитой. Черт! Уже два часа – слишком поздно, чтобы звонить Дженни. Она давно спит.

Он встал, взял свою единственную настоящую находку – фотографию с охоты – и аккуратно вложил ее на место в бухгалтерской книге, положил книгу в папку, закрыл и завязал тесемки. Спотыкаясь, вышел из кухни, задержавшись в дверном проеме чтобы выключить свет. Доплелся до своей комнаты в задней части дома, скинул туфли и рухнул на кровать.

В шесть часов утра хмурым мокрым утром зазвонил будильник. На улице темно, словно ночь еще не кончилась. Четыре часа беспокойного метания на подушке никак не улучшили его настроение. Он совсем не отдохнул, скорее, наоборот, устал еще больше от неопределенности и нервов. Встреча на вершине холма встревожила его больше, чем он мог предположить. А тут еще эта фотография… Все вместе сделало ночь беспокойной, поскольку разум продолжал работать, вертя события и так, и этак, и не находя в них смысла.

Он еще полежал и послушал, как по стеклу шуршат ледяные крупинки, потом все-таки встал. На кухонном столе сразу бросилась в глаза папка с документами, а сверху – амбарная книга, фотография и визитка. Действуя исключительно по наитию, он взял карточку, подошел к телефону, висевшему рядом с холодильником, и набрал номер.

Телефон зазвонил раз, другой… и тут Джеймс сообразил, что сейчас только шесть утра и Эмрис вряд ли успел вернуться в Лондон. Он уже собрался вешать трубку, но тут знакомый голос на другом конце провода произнес: «Алло?»

– Привет, кто это? – хриплым голосом спросил Джеймс.

– Джеймс? – Голос на другом конце провода звучал спокойно и уверенно.

– Это Эмрис?

Собеседник проигнорировал вопрос. Вместо этого он произнес:

– Рад, что ты сохранил мою карточку. Слушай внимательно; времени не так много. Тебе немедленно надо ехать в Лондон. Приедешь?

– Зачем?

– Допустим, я тебе скажу, что здесь легче найти ответы на твои вопросы.

– Не пойдет, – заявил Джеймс. – Я вас не знаю, и не знаю, что вы задумали. Так что сначала ответы, а потом посмотрим.

Похоже, Эмриса резкий тон не смутил.

– Дело куда важнее, чем ты думаешь. И я не намерен обсуждать его по телефону. – Последовала пауза. – Есть прямой поезд до Кингс-Кросс из Питлохри в 10:21 утра. Сможешь на него попасть?

– Думаю, да, – нерешительно ответил Джеймс. – Но мне все равно хотелось бы услышать более серьезные аргументы, почему я должен ехать.

– Приезжай в Лондон, Джеймс, – спокойно ответил Эмрис. – Два дня. Это все, что я прошу. Потом все узнаешь. Дальше будешь решать сам. Слово даю.

Вопреки здравому смыслу, Джеймс поверил. Он устал бороться с этим делом в одиночку, и готов был принять помощь, откуда бы она не последовала. Отказываться с ходу глупо. В конце концов, подумал он, что еще у него осталось?

– Хорошо, – коротко согласился он.

– Вот и славно. Так, теперь следующее. Тебе не стоит ехать одному. У тебя есть кто-нибудь, кому можно доверять? Кто мог бы поехать с тобой?

– Ну, не знаю, – протянул Джеймс. – Времени-то мало. Ладно. Я попытаюсь.

– Попытайся. – Эмрис помолчал. – Это важно, Джеймс. Кто-то, кому ты можешь доверять, – серьезно повторил он.

– Да, я понял.

– Билеты будут ждать в кассе на вокзале. Когда приедете, идите к началу платформы и ждите. Я попрошу кого-нибудь встретить вас. Согласен?

– Если вы так считаете…

– Не беспокойся, – убежденно посоветовал Эмрис. – Мы делаем нужное дело. До свидания, Джеймс.

Джеймс, конечно, хотел задать вопрос о фотографии, но на том конце повесили трубку. Можно было бы снова набрать номер… нет, не стоит. Очевидно, Эмрис по каким-то своим соображениям не собирался доверять важные вещи телефону. Джеймс поставил воду для кофе на плиту и отправился в ванную, принять душ и побриться.

Всего через несколько минут он вышел, слегка освежившись, быстро оделся и вернулся на кухню завтракать. В ожидании, пока старинный тостер выплюнет два толстых куска хлеба, он решил попробовать поймать Калума до того, как он отправится на охоту. Джеймс набрал номер, подождал, однако ответа не последовало. Пришлось повесить трубку, видимо, он опоздал со звонком, и Кэл уже на болотах со своими богатенькими адвокатами из Лондона.

Он задумчиво прожевал тост, налил еще кофе и опять взялся за бумаги, решив все-таки еще раз посмотреть, не упустил ли он какую-нибудь важную мелочь. Надо же возвращать папку поверенным. Рука сама потянулась к амбарной книге. Джеймс вытащил фотографию и всмотрелся в лицо М. Эмриса.

– Сколько же ему сейчас должно быть? – проговорил он вслух. Может, свет так падает? Но, похоже, с тех пор он не постарел ни на день: высокий, аристократически стройный, седые волосы зачесаны назад, бледные глаза пристально смотрят вдаль. Отец Джеймса рядом с ним выглядит куда как молодо.

Он прошел в гостиную и взял с каминной полки портрет родителей. Это была удачная фотография. Ее сделали, когда Джеймсу присвоили офицерское звание. Отец в своем темном костюме, он всегда надевал его по торжественным случаям; мать просто сияет. Она в бледно-розовом платье, купленном специально для этого события. Сам Джеймс небрежно перекинул мундир через руку, но так, чтобы смотрелись новые знаки различия на рукаве. Он вспомнил, что тогда было тепло. Мама еще упрекнула его, что он снял мундир, он может помяться, и забрала его, пока он настраивал фотоаппарат. Улыбка мамы так и светится гордостью за то, что сын удостоился такой чести.

А вот отец, напротив, выглядит почти печальным. Выражение лица задумчивое и немного застенчивое – как будто он старается соответствовать непривычной ситуации. Джеймс помнил, что Джек Стюарт никогда не любил официальных мероприятий. Его неимоверно раздражали бессмысленность и праздная болтовня, и он с трудом терпел подобные события, если уж не удавалось от них отвертеться. Наверное, потому улыбка на снимке и выглядит такой печальной.

Его размышления прервала трель телефонного звонка. Он вернулся на кухню и взял трубку.

– Джеймс, чувак, ты там как?

– Кэл?

– Ты мне только что звонил?

– Звонил, а ты почем знаешь?

– А кто кроме тебя станет звонить мне раньше семи?

– Я подумал, что ты весь день будешь занят со своими клиентами.

– Да уехали они, – с досадой сказал Кэл. – Вчера вечером позвонили. Какое-то срочное дело в Лондоне. Заплатили за неделю и умотали обратно в город. Так что я свободен, как птица. Слушай, можно лошадей взять. Давно я верхом не охотился. Ты как на этот счет?

– Забавно, что ты предложил… Я как раз хотел уговорить тебя прогуляться со мной.

– Куда это?

– В Лондон. Твои приятели-законники не единственные, у кого срочные дела в городе.

– Это как-то связано с поместьем?

– Похоже, что да.

– Новости? Хорошие или плохие?

– Сам еще не знаю. Но хочу съездить.

По тону Кэла можно было понять, что он не в восторге от предложения.

– Э-э… не знаю. Как-то неожиданно… Знаешь, я, наверное, откажусь. Здесь есть чем заняться. Спасибо за предложение.

– Послушай, Кэл, – Джеймс старался говорить как можно убедительнее, – я бы не стал просить, но это и правда важно. Пара дней, и все. Это может повлиять на решение по поместью.