Текст книги "Авалон. Возвращение короля Артура (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Катафалк прибыл в Вестминстерское аббатство, гроб внесли и установили на низкую подставку. Обширный неф ярко освещали лампы телевизионщиков. Немногочисленные друзья и родственники покойного, разбавленные правительственными и бывшими королевскими чиновниками, заняли несколько сидячих мест. В целом контингент скорбящих выглядел мрачновато и довольно презентабельно. Премьер-министр Уоринг, его заместитель, министр внутренних дел и канцлер казначейства, а также супруги и прочие члены семейств занимали первые места; депутаты от оппозиционной партии во главе с Хью Гриффитом расположились позади них.

Диктор сказал несколько слов о древней часовне, после чего началась церемония прощания. Настоятель аббатства зажег единственную большую свечу в изголовье задрапированного черной тканью гроба и сделал знак органисту. Звуки гимна заполнили неф. Букмекеры получили несколько телефонных звонков от людей, готовых поставить деньги на то, не был ли этот последний для Тедди гимн также и первым, который ему довелось услышать. Пари не приняли, и вовсе не потому, что условия показались агентам маловероятными, а потому, что в связи со смертью короля некому было подтвердить или опровергнуть результат.

После гимна настоятель прочитал фрагмент из Псалтири и предложил собранию помолиться, взывая к милосердию Господа Всемогущего. О том, что усопший был непростым человеком, в молитве не говорилось ни слова. После молитвы певица-сопрано из Английской национальной оперы спела болеро Равеля, – многие ошибочно считали эту музыку любимой мелодией короля Эдуарда при жизни.

Затем последовала длинная проповедь каноника собора св. Павла, достопочтенного Персеваля Престон-Джайлса. Каноник главное внимание уделял тому, чтобы его голос звучал максимально ровно и равнодушно. В проповеди делался упор на то, что, хотя по земным меркам, Эдуарда нельзя считать особенно благочестивым человеком, по меркам небесным усопший король ничем не хуже любого другого грешника. Каноник бубнил долго, но в какой-то момент вдруг решил, не перегнул ли он палку и попытался исправить положение, предложив собранию заглянуть в себя и решить, насколько они сами соответствуют Божьим критериям. У него получалось, что доказательством благочестивой жизни является не то, насколько хорошо она прожита, а то, как ее воспринимали другие. Достопочтенный Престон-Джайлс предположил – да нет, он был почти уверен, – что Эдуарда любили. Благоразумно отказавшись называть имена этих благожелателей, он быстро перешел к заключительному пункту и поведал собравшимся, что смерть – этот Великий Уравнитель, – не различает рангов, а потому каждому христианину надлежит содержать свой внешний и внутренний дом в порядке, поскольку никто, ни принц, ни бедняк, не ведают, когда их призовут к престолу Божьему для Последнего отчета.

Служба завершилась еще одной молитвой и гимном, после чего гвардейцы Колдстрима перенесли гроб в катафалк для отправки на Кингс-Кросс, где ожидал специальный поезд, чтобы доставить гроб в Шотландию для захоронения на семейном кладбище в замке Балморал. Когда похоронная процессия покидала часовню, зазвонили колокола, и одновременно в 277 офисах на Британских островах курьеры в темно-зеленых блейзерах встали, представились и вручили пакеты по назначению.

Каждый пакет был помечен словами «ВАЖНЫЕ ДОКУМЕНТЫ, ВСКРЫТЬ НЕМЕДЛЕННО». Под надписью располагался небольшой, безошибочно узнаваемый королевский знак, но такой, которого не видели в Англии более тысячи лет: кроваво-красный дракон, похожий на того, что украшает флаг Уэльса. Дракон был изображен на щите, увенчанном крестом, над которым красовалась корона.

Заинтригованные получатели, конечно, тут же вскрыли пакеты. Внутри их ожидала коллекция копий документов, свидетельствующих о благородном происхождении некоего Джеймса Артура Стюарта. Каждая копия была должным образом засвидетельствована и нотариально заверена, чтобы в ее подлинности не оставалось сомнений, в довершение имелись две цветные фотографии молодого мистера Стюарта; на одной он был изображен в парадной военной форме, на другой – в цивильном виде. Наконец, в пакете содержалось довольно жестко сформулированное заявление члена Королевского общества охраны наследия, подтверждающее законность притязаний Стюарта на суверенный трон Британии. Пункты заявления неумолимо приводили к поразительному заключению, что, независимо от того, известно ли это кому-нибудь или нет, в стране появился новый король.

На тот маловероятный случай, если значение содержимого пакета не дошло до получателя, среди документов содержался пресс-релиз, предельно ясно разъяснявший, что означают документы и декларация. Кроме того, в сообщении говорилось, что официальное объявление новый монарх сделает в своем собственном доме, в замке Блэр Морвен, в шесть часов после полудня по Гринвичу.

Самые сообразительные из новостного братства мгновенно поняли, что держат в руках настоящую сенсацию. Однако их более медлительные и осторожные собратья начали расспрашивать курьеров, доставивших пакеты, не розыгрыш ли все это?

Курьеры решительно отказались обсуждать что-либо, но обратили внимание своих недоверчивых собеседников на печати нотариуса, послужной список джентльмена, бланк и печать Королевского общества наследия и фотографии. После чего команда курьеров покинула вверенные адреса, оставив после себя хаос в головах редакторов, издателей и менеджеров телекомпаний.

Хаос быстро принял форму лихорадочных телефонных звонков в несколько учреждений. Их коммутаторы быстро оказались заблокированы, но те, кто смог дозвониться, получили подтверждения. Их заверили, что информация является точной и достоверной. Убедившись в подлинности документов, стая редакторов перешла к решительным действиям.

– Где этот парень? – возопили они.

В пресс-релизе упоминалось заявление нового монарха. Где этот замок Блэр Морвен?

Через час после окончания панихиды по королю Эдуарду репортеры и съемочные группы крупных информационных агентств были уже на пути в Шотландию – на частных самолетах, на вертолетах, в автомобилях, по железной дороге. Мест хватило не всем, так что съемочные группы, звукорежиссеры, операторы и менеджеры попрыгали во все поезда, идущие в Шотландию.

Северянам повезло. До Блэр Морвена им было поближе прочих. Они прибыли вовремя, успели установить оборудование в самых выгодных местах. Остальным пришлось довольствоваться тем, что осталось.

Быстро выяснилось, что нового короля нет в резиденции, но приятный молодой человек по имени Дуглас Кармайкл, назвавшийся представителем монарха, – полный, неторопливый, – был готов и ждал набега. На лужайке перед замком он устроил импровизированную пресс-конференцию, в ходе которой сообщил, что король направляется домой и должен прибыть ровно в шесть часов вечера. Журналисты со своими командами встретили его слова с некоторым облегчением. Но беспокойство не оставляло их. С одной стороны, они были счастливы, что не пропустили сенсацию, и теперь у них было время освоить плацдарм; с другой стороны, до обещанного момента оставалось еще несколько часов, и провести их предстояло под открытым небом на холоде.

Чтобы убить время – ну, в самом деле, не писать же негативные отзывы о поездах и автобусах! – профессионалы от СМИ начали действовать. Были перекрыты все местные аэропорты, автовокзалы и железнодорожные депо. Пообещав приличное вознаграждение за обнаружение добычи, они занялись съемками на месте, отправляя фотографии по факсу. Несмотря на их усердие, накопали они на удивление мало. Сидевшие в засадах, начали приходить в уныние, поскольку дичь не торопилась. Местные дороги прочесывались до основных магистралей, ведущих к Бремару. Репортеры активно использовали мобильные телефоны, проверяя номера подозрительных автомобилей; задачу осложняла зимняя темнота, наступившая на севере раньше, чем они надеялись. Номерные знаки пробивались по полицейским базам имен и адресов возможных хозяев.

Довольно скоро большинство номеров были отсеяны и исключены из дальнейшего наблюдения. Но три машины вызвали самые основательные подозрения. Первым попал в зону внимания красный «Ролсс-Ройс» возле Бэнчори на Абердинской дороге, он привлек наибольшее внимание; два других, коричневый «Лексус» последней модели и черный седан «Ягуар» – оба были замечены на дороге A93 к северу от Перта и Спиттал-оф-Гленши соответственно – за ними тоже стоило понаблюдать.

Как только «Ролсс-Ройс» остановился на заправке в Абойне, выяснилось, что в нем путешествуют отставной банкир по имени Фиггис, его жена и свекровь. Наблюдатели сразу утратили интерес к этой машине.

Тем временем в новостных студиях крупных телекомпаний дикторы и комментаторы, которые с полудня ежечасно объявляли о чрезвычайном событии, начали теребить своих коллег на местах. Они просили описать события в Блэр Морвен. Им рассказали о двух автомобилях, которые прямо сейчас направляются к Бремару, а камеры наблюдения давали размытые инфракрасные изображения машин на шоссе.

Около шести часов BBC показала оба автомобиля живьем, разделив экраны пополам, и задалась вопросом: в каком из этих двух автомобилей находится следующий король Великобритании?

Ведущий новостей, «уважаемый Джонатан Трент», сообщил заинтригованной нации, что в любой момент они могут начать трансляцию исторического объявления в прямом эфире, их сотрудники уже на месте событий. Затем он связался с Кевином Кларком, который вернулся с Мадейры несколькими днями ранее, и попросил его описать ситуацию в Блэр Морвен.

– Привет, Джонатан, – сказал замерзший Кевин, видно было, как его дыхание вылетает изо рта легкими облачками пара. – Здесь все застыло в ожидании. Как вы можете видеть у меня за спиной, здесь собрались теле– и радиожурналисты всех крупных новостных агентств страны, и мы с нетерпением ждем прибытия нового короля. Поистине удивительный день! Момент для объявления выбран идеально. Сейчас он привлекает максимальное внимание, и наша команда сыграет важную роль…

Камера переключилась на студию, и Джонатан Трент сообщил:

– Кевин, мы свяжемся с тобой через минуту. Только что получено сообщение, что одна из двух машин, за которыми велось наблюдение, а именно коричневый «Лексус»… да, именно он, свернул с дороги на мосту Калли и в настоящее время направляется в сторону Питлохри. Остается «Ягуар», он уже недалеко от Бремара. – Экран в это время демонстрировал вид сверху темной машины, идущей по темной дороге. – Кажется, следующий король Британии приближается к месту назначения. – Трент снова был на экране и успокаивающим тоном говорил: – Пока машина еще едет, мы свяжемся с Джиной Томпсон для специального репортажа.

Камера теперь показывала офис, рабочий стол и бумаги, занимавшие практически всю его поверхность. Шелковый голос Джины Томпсон объявил:

– Сегодня ровно в двенадцать часов дня конверт с этими документами был доставлен в офис Королевского Оружейного колледжа в Лондоне. Такие же посылки одновременно получили по предварительным подсчетам двести пятьдесят четыре информационных агентства и офисы в столице и по всей Великобритании. Все пакеты имели одинаковое содержимое: документы, удостоверяющие личность этого человека, – камера дала крупным планом изображение молодого офицера в военной форме. – Этот человек –Джеймс Стюарт, претендующий на трон следующего короля Британии. – На экранах снова возникла темноволосая Джина. – Каким бы фантастическим это ни казалось некоторым, – торжественно объявила она, – все документы подлинные. Наше собственное расследование подтвердило доказательства, изложенные в пресс-релизе из загадочной посылки. В настоящее время неизвестно, кто несет ответственность за распространение этой информации. Но, как следует из документов, хотя короля Эдуарда сегодня похоронили, монархия жива. – Она мрачно улыбнулась и закончила: – Джонатан, мне пока больше нечего сказать. Возвращайтесь в студию.

– Спасибо, Джина. – Известный телеведущий повернулся к человеку, похожему на сову, нервно сидевшему за столом напротив него. – Со мной в студии сейчас мистер Тергуд Пиллинг, офицер оружия из Ольстерского Оружейного Колледжа. [Оружейный Колледж, или Колледж Герольдов, – это один из немногих сохранившихся официальных геральдических органов в Европе. Основан в 1484 году королем Ричардом III. Организация состоит из профессиональных офицеров оружия. Ее юрисдикция распространяется на Англию, Уэльс, Северную Ирландию и некоторые другие области Содружества. Назначается британским сувереном и наделяется полномочиями действовать от имени короны во всех вопросах геральдики, предоставления новых гербов, генеалогических исследований и записи родословных. Колледж является официальным органом. Руководит организацией по традиции герцог Норфолк.] Скажите, мистер Пиллинг, может ли требование этого неизвестного Джеймса Стюарта признать суд или любая другая инстанция, где слушаются подобные дела?

Мужчина робко улыбнулся и откашлялся.

– Для начала позвольте мне развеять некоторые заблуждения. Хотя Оружейный Колледж Ольстера и Норроя, который я представляю, действительно является последней инстанцией по всем вопросам, касающимся дворянства в нашей стране, вопросы шотландской королевской семьи вне нашей юрисдикции. Мы их не рассматриваем.

Джонатан выглядел удивленным.

– Как? Я думал, что Колледж Норроя и Ольстера контролируют весь север, включая Северную Ирландию.

– Да, – согласился Пиллинг, – это верно.

Телеведущий выглядел совсем сбитым с толку.

– Боюсь, я не понимаю.

– Весь север Англии, – сказал Пиллинг. – Боюсь, у вас сложилось неправильное впечатление. В Шотландии есть своя собственная оружейная коллегия, если хотите – Лионский оружейный Колледж. Этот орган, примерно аналогичный нашему, отвечает за все вопросы, возникающие в Шотландии и относящиеся к ней.

– А-а, тогда, кажется, понимаю, – Трент выглядел обескураженным этим заявлением.

– Однако, – продолжал совоподобный мистер Пиллинг, и на лице Джонатана Трента мелькнула надежда, – могу вам сказать, что, если бы подобный иск (а я ознакомился с документами) был предъявлен, так сказать, в нашей юрисдикции, он был бы признан вне всякого сомнения. Я не могу говорить за своих шотландских коллег, но рискну предположить, что если их критерии и требования аналогичны нашим, документы, которые я видел, исчерпывающе решают поставленную задачу.

– Поясню для наших зрителей, – быстро вставил Трент, – под документами вы, конечно же, подразумеваете свидетельство о рождении, письменные показания Королевского общества наследия и так далее.

– Именно.

– Спасибо, мистер Пиллинг, – сказал ведущий, отпуская своего гостя и снова повернувшись лицом к камере. – Нам важно одно: если бы заявление было подано в Англии, оно было бы удовлетворено. – Он взглянул на записи перед собой на столе. – Официального заявления с Даунинг-стрит пока не поступало. Мы надеемся поговорить с премьер-министром после объявления, которого мы, как и вся нация, ждем с замиранием сердца. – Он помолчал и переложил свои бумаги. – Это BBC, специальная вечерняя программа.

Лицо Трента на экране сменило изображение символического дракона из пресловутого конверта. Под драконом значилось: «Монархия: конец эры… начало правления?»

– Перенесемся в Вестминстерское аббатство, – совсем другим тоном продолжал Трент. – Сегодня здесь проходила церемония прощания с телом короля Эдуарда. На связи с нами Рональд Меткалф.

Камера переключилась на Вестминстер. Оранжево-желтый в свете прожекторов Рональд Меткалф стоял перед закрытой дверью часовни с микрофоном в руке.

– Довольно мрачная церемония, – заговорил он в микрофон, – такова панихида по последнему правящему монарху нашей страны. Дело не в расходах. Никакие расходы не чрезмерны, когда речь идет о последних – а может, и не последних? – королевских похоронах в Британии. Для тех немногих, кто собрался здесь, а также для миллионов телезрителей, сидящих дома у экранов своих телевизоров…

– Спасибо, Рональд, – перебил его Трент. – Мы еще вернемся к этой истории. Но мы только что получили сообщение, что самопровозглашенный король и, по всей видимости, следующий король Британии, замечен в Бремаре. Передаю слово Кевину Кларку.

Дрожащим от холода и волнения голосом Кевин объявил:

– Все так, Джонатан. Машина вышла из Бремара и направляется к Блэр Морвен. Я слышу вертолеты – они близко, прямо за теми деревьями к югу от нас – а значит, и машина близко, возможно, она въедет на территорию поместья прямо во время нашего разговора. Народ здесь очень возбужден. Все хотят взглянуть на этого незнакомца. Кто он? Позер? Самозванец? Или настоящий монарх? Мы надеемся получить ответы на эти вопросы в ближайшее время.

Репортер замолчал и приложил кончики пальцев к правому уху, а затем сказал:

– Машина пришла. Джеймс Стюарт прибыл, а сейчас…

Послышался гул вертолетных двигателей, изображение переключилось на обширную лужайку замка. Здесь было столько съемочных групп, что сцена напоминала карнавал, особенно если учесть большие и маленькие софиты, многие с зонтиками-рефлекторами. Они заливали газон и подъездную дорожку ярким светом, а журналисты вместе со своими командами толпились вокруг оборудования – камер, микрофонов на штангах, звуковых отражателей, аккумуляторов и проводов. Толпа вместе с Кларком двинулась к подъезжавшей машине.

– Да, вижу машину, – продолжал говорить Кевин Кларк, стараясь сохранять профессиональный тон. – Черный «Ягуар» последней модели… Заглянуть внутрь не получается, стекла тонированные… Сейчас он приближается к дому, и ко мне. Машина только одна, никакого кортежа, и охраны нет…

Машина остановилась на гравийной дорожке перед домом. Огни отражались в лакированном корпусе и стеклах. Еще мгновение и ее затопила толпа репортеров, сражающихся за лучшее место. А потом настала тишина.

Водительская дверь открылась. Вышел молодой человек в элегантном черном костюме. Дружно защелкали фотокамеры. Зажужжали камеры. Не обращая внимания на толпу, молодой человек открыл заднюю пассажирскую дверь. На мгновение весь телевизионный мир затаил коллективное дыхание. Внутри машины наметилось движение, и публике явился новый король Британии.

Вся страна, а это около тридцати миллионов человек, прильнув к экранам телевизоров, впилась глазами в рыжеволосого высокого молодого человека приятной наружности и атлетического телосложения. Строгий темный костюм очень ему шел. Все увидели, как он идет прямо на толпу журналистов, сохраняя на лице легкую улыбку. Именно эта уверенная искренняя улыбка, так отличавшаяся от оскалов профессиональных политиков, дала ему право быть услышанным. В лице человека не было и намека на исправленную пластикой гримасу голливудского торгаша. Обычная дружелюбная, непринужденная улыбка того, кто и в самом деле польщен оказанным вниманием.

Король помахал рукой собравшимся. Сверкнули фотовспышки. Король слегка прищурился и опять улыбнулся. А затем, совершенно неожиданно, собравшаяся медиа-армия начала аплодировать. Закаленные профессионалы СМИ, повидавшие много на своем веку, привыкшие ко всему, не просто похлопали знаменитости, а совершенно искренне аплодировали, и не собирались прекращать это занятие. Наоборот, аплодисменты стали еще восторженнее, когда Джеймс, искренне тронутый оказанным приемом, поклонился собравшимся, благодаря за оказанную честь. А уж когда он вошел в толпу и начал пожимать руки, все покрыл шквал аплодисментов.

Этот никем не срежиссированный акт встречи оказался заразительным, поскольку на следующий день газеты сообщили, что в пабах, домах и офисах по всей стране зрители тоже аплодировали и приветствовали короля.

Позже скептики скажут, что люди просто снимали напряжение, вызванное ожиданием встречи с человеком, собиравшимся занять королевский трон. Другие ворчали, что это все профессиональные штучки, чтобы растопить лед первой встречи. Третьи считали, что так люди выражали облегчение от того запутанного состояния, в котором оказалась страна после смерти предыдущего монарха.

Возможно, все они были правы. Тем не менее, образ молодого человека с царственной осанкой, вызвавшего восхищение тех, кто много часов ждал его на зимнем холоде, стал идеальным портретом нового короля – факт, который не ускользнул от внимания фоторедакторов национальной прессы. Большинство британских газет поместили именно эту первую фотографию на первой полосе; за ними последовали газеты в Европе, США, Австралии и Канаде, а потом и во всем остальном мире.

Когда аплодисменты на лужайке наконец стихли, Джеймс Артур Стюарт поднял руку, призывая к тишине, и десятки миллионов людей подались вперед, чтобы не пропустить первых слов нового короля.

Глава 22

Джеймс настраивался на противостояние с этими мужчинами и женщинами, полдня прождавшими его на холоде. Он полагал, что встретится с ожесточением, со скептиками, с циниками, приехавшими встретить нового короля-выскочку.

Он смотрел на незнакомые лица, нетерпеливые, надеющиеся, и ему казалось, что в эту минуту – хотя бы в эту минуту – они нуждались в нем и искренне хотели ему удачи. «Ну вот, – подумал Джеймс, – я-то готовился к сражению, а они просто пришли встретить меня».

Энтузиазм толпы поднял его довольно высоко, омыв волнами оптимизма и доброжелательности. Это ошеломило Джеймса, и он не сразу заставил себя найти нужную интонацию для обращения к собравшимся. Поэтому он просто стоял и улыбался. А потом поклонился, благодаря за теплую, хотя пока ничем не заслуженную, встречу. Именно в этот момент отовсюду полыхнули вспышки фотокамер и раздались аплодисменты.

И именно в этот момент Джеймс ощутил смещение времени. Кожу на затылке начало покалывать, внизу живота родилось тошнотворное ощущение, будто земля вот-вот уйдет из-под ног. Сцена перед ним резко изменилась.

Фото– и видеотехника исчезли, исчезла машина, и сам замок. Перед ним по-прежнему стояла толпа, только теперь она стояла на пологом лугу, а кругом поднимался могучий лес. Даже не глядя через плечо, Джеймс знал, что позади стоит королевский шатер, еще недавно принадлежавший Утеру Пендрагону, а рядом с ним у коновязи привязанные лошади. На лугу горели костры, люди грелись у огня. Восходящую луну окружало туманное кольцо, и он знал, что завтра выпадет снег.

Люди пришли ко мне, подумал он. Они чего-то ждут от меня. Чего? Он смотрел на их лица и видел надежду. Что им нужно?

Пробудилось его врожденное чувство, его fiosachd. Джеймс попытался понять, что оно говорит ему и вдруг понял: грядет битва. Приближается враг, скоро он будет здесь. Люди смотрят на него с надеждой, потому что хотят видеть в нем уверенность в победе, хотят знать, что я их не подведу, что мне хватит мужества, чтобы пережить завтрашний день. Они хотят услышать, как все будет, чтобы, когда начнется сражение, они могли довериться мне, чтобы я повел их к победе.

Он слышал слитное дыхание толпы, слышал шипение трепещущих факелов, потрескивание дров в кострах; он начал мысленно собирать свой народ, вбирать в сердце, и тогда пришли слова, от которых занялось пламя их доблести. Британцы – замечательная раса, они быстро сплачиваются, им знаком страх, но сейчас им не до него, сейчас они готовы терпеливо и стойко встретить даже самое худшее. Они благородны от природы, способны переносить угнетение и несправедливость. Они готовы терпеть и потому их трудно разбудить, но однажды пробужденные, они способны на чудеса героизма.

Битва начинается здесь. Как всегда, битва начинается здесь и сейчас. Прежде чем первый клинок покинет ножны, прежде чем враг будет замечен, начнем с того, что обратим в бегство страх.

Они ждали, что он пробудит в них мужество для предстоящей битвы, поэтому он просто сказал:

– Вы оказали мне честь, собравшись здесь сегодня вечером, и я приветствую вас всех и каждого. – Эти первые слова вызвали вспышку; факелы и костры прошлого снова сменились телевизионными прожекторами.

– В нескольких милях отсюда сегодня похоронили короля, – сказал Джеймс, глядя на восток. – Конец одного правления знаменует начало следующего. Так было всегда на этой земле, и так должно быть сейчас. Я знаю, что в нашей стране есть силы, желающие иного. Но если Бог даст, Британией всегда будет править монарх.

Мной движут не эгоизм или амбиции, единственное, чего я хочу – вернуть Британии ее законное место в мире. Я вижу надежду на ваших лицах, и я тоже питаю надежду. Ибо я вижу в вас стремление к лучшему, к более высокой цели, к более осмысленному существованию, чем то, что предлагает наш материалистический, рациональный век. И вот что я скажу вам: это стремление не напрасно. Оно выросло из нашего наследия, оно рождено в крови истинных дочерей и сыновей Британии.

Это часть характера нашей островной расы – всегда и всюду стремиться заглянуть за узкие рамки времени, места и обстоятельств, увидеть рай, мерцающий на западе. Послушайте, друзья мои, и я расскажу вам легенду.

Джеймс поднял руки ладонями наружу в древнем жесте бардов, призывающих к вниманию. Ничего нового – он уже стоял здесь раньше и произносил слова, которые собирался повторить. Ему не нужно было вспоминать эти слова, не нужно даже думать о них, ибо они записаны в самой его душе.

Он посмотрел на ожидающие лица и выпустил слова на волю, чтобы они снова сделали свою работу.

– Есть земля, – заговорил он нараспев, – страна, сияющая добром, где каждый человек готов защищать честь своего брата, как свою собственную, где нет войн и нужды, где все племена живут по закону любви и чести. Над этой землей воссияла истина, там слово человека – его залог, а ложь изгнана, там дети спят в безопасности на руках матерей и никогда не ведают ни страха, ни боли.

В этой земле короли протягивают руки к справедливости, а не к мечу; там милосердие, доброта и сострадание текут, подобно глубоким водам, а люди почитают добродетель, истину и красоту превыше удобств, удовольствий или корыстной выгоды. Земля, где в сердцах людей мир царит, где вера пылает, как маяк на холме, и любовь горит как огонь в каждом очаге; где поклоняются Истинному Богу и все готовы идти Его путём.

Так мечтал Талиесин, Истинный Бард Британии. Если вы спросите, как именуется эта земля, знайте: это Летнее Королевство, и имя ему Авалон. Счастливы вы, стоящие передо мной сегодня. Бесчисленные поколения жили и умирали, страстно желая увидеть то, что явлено вам сейчас: возвращение короля, способного привести свой народ на Авалон.

Говорю вам правду, Летнее Королевство близко. Мечта Талиесина может стать явью, она ждет лишь вашего согласия.

Опустив руки, Джеймс вслушался в смущенную, неловкую тишину. И понял свою ошибку – люди отвыкли от таких слов со стороны тех, кто ими руководил. Он почти слышал их смятенные мысли: неужто этот человек шарлатан? Или сумасшедший?

– Я хочу, чтобы вы знали: мы стоим на святой земле, – продолжил он. – Много лет назад на этом самом месте двести воинов во главе с Артуром, Dux Britanniarum, [Dux Britanniarum (буквально «военный лидер») был старшим офицером позднеримской армии Запада в Британии. Он командовал войсками Северного региона, прежде всего вдоль Вала Адриана.] командиром пограничников, встретили орды саксов и пиктов под предводительством мародера Элдвульфа. Врагов было намного больше, но доблестные британцы не только выстояли, но и обратили в захватчиков в бегство. За победу они заплатили страшную цену. Когда битва закончилась, в живых осталось меньше восьмидесяти британцев.

Кровь защитников освятила эту землю, и в память о храбрых павших Артур отдал эту землю одному из своих соратников с условием, что она вечно будет служить защитой и поддержкой независимости Великобритании. Цепь, скованная давным-давно, остается неразорванной и поныне. Над этой землей пронеслись многие бури и невзгоды, но герцогство Морвен оставалось непоколебимым и верным – не светской монархии, которую слишком часто представляли люди, склонные к ошибкам, – а символу более высокому и чистому: Истинному Суверенитету Британии.

Сегодня снова объединились две древние и могущественные силы: королевская власть Британии и истинная суверенная власть. Королевский титул, как все вы знаете, означает всего лишь рождение в знатном доме. Но Истинный суверенитет всегда является даром Божьим. Только Господь утверждает тех, кто будет властвовать от Его имени. Как сказал мне однажды один мудрый человек: «Без Бога нет короля».

Но сегодня, друзья мои, истинно говорю вам: в Британии есть король. С этого дня начинается новое правление, и теперь, направляемые рукой Всевышнего, мы будем жить для того, чтобы увидеть, как нация расцветает и возвращается к своей первостепенной задаче: быть маяком надежды и благодати для потерянного и заблудшего во тьме мира. Это всегда было и есть истинное призвание Британии, и как ваш король я намерен восстановить славу нашей нации и вернуть ей законное место – на благо всех людей во всем мире, на благо тех, кто живет под моим правлением, а также тех, кто смотрит на нас издалека.

Джеймс чувствовал, как в сердцах и умах его слушателей разгорается уголек воодушевления. А ведь когда-то эти слова способны были разжечь в душах пламя. А теперь он перемешивает полкой прогоревший костер, надеясь отыскать тлеющие угли. Как же их оживить?

– Я говорил вам о битве, гремевшей на этой святой земле века назад. Возрождение Британии станет битвой не менее ожесточенной, и обойдется не меньшими жертвами, чем та, в которой давным-давно сражался король Артур с товарищами. Сегодня нам противостоит не менее сильный враг. Я говорю вам сейчас, что битва началась.

Вижу, сомнения и страх закрадываются в ваши души. Меркнет радость, с которой вы впервые встретили меня. Очень скоро цинизм, свойственный нашему веку, поднимет свою отвратительную голову и издаст вопль, способный парализовать вашу волю. И это будет лишь первый из врагов, с которыми нам предстоит биться. А врагов много. Победит тот, кто первым вступит в бой!

Дальше будет только хуже. Начало моего правления спровоцирует правителей и силы тьмы. Предупреждаю вас, нас ждет великая битва. Но когда враг обнажает оружие, когда уже слышен гром его барабанов и рев боевых рогов, когда вам кажется, что эти страшные звуки выпивают силу из ваших рук, помните: мы идем в бой не одни! Нас ведет Рука Всевышнего, Он нас не оставит!

Как Артур говорил своим немногим воинам здесь, на этом самом месте, в тот давний роковой день, так я говорю вам сейчас: что бы не ждало нас – триумф или поражение, – я вверяю себя Богу. Я не прошу вас немедленно победить врага, я прошу только, чтобы вы были со мной до конца, чтобы наше мужество стало той искрой, которая зажжет пламя надежды в сердцах наших соотечественников. Вспыхнув однажды, это пламя будет расти, пока не станет всепоглощающим огнём, и враги обратятся в бегство!