Текст книги "Свои и Чужие (СИ)"

Автор книги: Сергей Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

– Мы обдумаем предложение, но пока что рано делить шкуру неубитого медведя. ― Заявил Алеан.

– «Ласка» – это не медведь, а мерзкая крыса, которую мы вытянем из любой вонючей норы. ― с презрением сказала женщина.

– Вот и славно, ― подвел итог генерал.

Командующий выписал пропуска, и осталось только получить все необходимое в арсенале и распрощаться с Кадданом. Несмотря на то, что с момента их знакомства прошло всего несколько дней, араниец стал почти своим для раеоонской троицы. Если двух мужчин еще подмывали сомнения в целесообразности всей этой авантюры, Илона сразу почувствовала, что игра стоит свеч. В тембре хриплого голоса, в мимике и в движениях не было ни намека на гнильцу. Каддан создавал впечатление человека слова и чести. Ему просто хотелось доверять. Это чутье, ни что иное, как знаменитая женская интуиция, редко её подводило. Теперь аранийца ждала новая глава, возможно, самая важная в его жизни.

На четвертом этаже выдали все необходимое. Спустившись по лестнице вместе с Кадданом, вышли на улицу. Дымное ночное небо пульсировало всполохами, на миг, освещая опустевшую площадь с разрушенной стелой в середине, обломки которой нагромождением рассыпались у основания. Заказанный бронеджип уже ждал возле тротуара, водитель сидел на капоте и копался в телефоне, тусклый свет дисплея отбрасывал на сосредоточенное лицо глубокие тени.

– Ну ты и фрукт, Кадди, что же ты нам сразу ничего не сказал, а? ― с улыбкой спросил Алеан.

– Без интриги не интересно, я же говорил, что ваше вложение окупится сполна, а род Намэ всегда держит своё слово. Спасибо друзья, что не прошли мимо и не кинули меня, спасибо что поверили. Стереотипы поганая штука, до встречи с вами я же считал, что все северяне поголовно гавнюки. Бримуна создаёт вашей стране явно хреновый пиар.

– А мой стереотип, про то что все вы мелкие, черные и пройдохи подтвердился только по первым двум пунктам, так что принимай извинения, дружище,― Нарнис протянул ладонь аранийцу, тот крепко её пожав, расплылся в улыбке.

– Ну, вот пришло время прощаться, надеюсь ненадолго, – с надеждой произнес бывший попрошайка.

– Уверена, мы еще успеем тебе надоесть, – улыбнувшись, сказала Илона. – Береги себя, старина!

Каддан обнял женщину, поцеловал её в холодную щеку и произнес на ухо шепотом: «Буду рекомендовать тебя как лучшего брадобрея на всем южном побережье». Беловолосая звонко рассмеялась.

– Ну, доктор «спаси мою аранийскую задницу», ты тоже береги себя! – пожал руку Алеану, в свою очередь тот похлопал его по плечу.

Араниец остался стоять на крыльце, провожая раеоонцев грустным взглядом. В этот момент поймал себя на мысли, что нутро его находится в шатком балансе между безумной радостью от возвращения на Родину к брату и острой тоской по исчезнувшим в ночной темноте товарищам.

Вот она жизнь, действительно, не бывает плохих наций, бывают плохие её представители. Кровожадная сука «Ласка» и Илона. Две северянки, но какая между ними пропасть. Гавнюки в баре и Нарнис с Алеаном. Хоть относились с подозрением, но и одеждой обеспечили, и накормили, а главное – не бросили. А с другой стороны, тот бугай, что был с «Лаской», тоже пытался спасти мне жизнь, казалось бы, наемник и враг. Разумом этих бледнолицых не понять.

Джип, преодолевая баррикады, узким светом фар прорезал мерцающий в зарницах боя мрак. Петляя по улочкам и проспектам, двигался в юго-западном направлении. Спустя четверть часа вырулил на широкую улицу с высокими домами, проехал еще пятьдесят метров через мост, и обогнув большое квадратное здание, съехал под уклон и остановился около забаррикадированного входа в десятиэтажное административное здание. Водитель указал на двери снаружи, сказав, что их там встретят. Поблагодарив за услугу, троица покинула салон и устремилась к темному очертанию, на деле– входом на станцию подземного метро. Вдали, за крышами близлежащих зданий, упирались в пульсирующее светом небо три массивные башни небоскребов, один из которых отставал по высоте от своих двух братьев.

В чудом сохранившихся стеклянных дверях входа на станцию, раеоонцев встретил солдат в плащ-палатке. Представившись, оказался ординарцем йнезера Аммина Пурэ. Он увлек гостей за собой вниз по мраморной лестнице, ведущей на перрон. Тут, они обнаружили, что весь он забит гражданскими, свет фонаря в руках ординарца то и дело выцеплял из темноты охудавших женщин, детей и стариков, что нашли под землей надежное убежище от смерти. Многие спали на одеялах и матрасах, другие с неприязнью прятали лица от слепящего луча. Пробравшись через лабиринт людской массы, спрыгнули на пути и продолжили движение в туннель. Вдоль рельс, как и на перроне расположилось толпа народа, лица горожан, в свете фонаря контрастировали болезненной белизной, с черными как смоль, стенами туннеля. Путников удостаивали пустыми, безнадежными взглядами. Пройдя еще метров сто, проводник повернул направо и вместе проследовали по коридору к лестнице, поднявшись вверх, прошли по сточной системе и из неё попали в темное помещение. Освещая себе путь, солдат приказал подняться по еще одной лестнице. Открыв наверху дверь, вышли на подземную парковку, полностью забитую отдыхающими защитниками. Здесь, под землей, развернулись как полевой медпункт, так и столовая. Ординарец вывел гостей на лестничный пролет, оттуда на второй этаж и прямиком в штаб двадцать первого пехотного батальона.

Окна комнаты были завешаны плотной тканью, а свет обеспечивала портативная люминесцентная лампа, умело подвешенная к потолку. Когда-то этот кабинет являлся переговорной, теперь назначение его не сильно изменилось, с той лишь разницей, что вместо офисных клерков, переговоры вели офицеры батальона. На большом круглом столе под бук, лежали несколько развернутых планов и карт, справа от них высился сине-золотой кальян. В изголовье, за кожаным стулом, их встретил наголо выбритый смуглый офицер с темными усами в форме подковы. Глаза его были холодны, отдавали безграничной усталостью, создавалось впечатление, что этот человек не спал уже неделю.

– А вот и вы, я только нормально смог заснуть, как мне лично звонит генерал и объявляет о прибытии в моё распоряжение очень крутых ребят, как я понял это вы, ― с толикой иронии проговорил лысый мужчина.

Троица выглядела действительно угрожающе: все высокие, статные, с автоматами наперевес, в глазах каждого читался груз пережитых лет и богатый жизненный опыт.

– Это да, круче нас только ваши Ренинские горы, ― засмеялся Нарнис. Лысый мужчина улыбнулся.

– Я Аммин Пурэ, командир двадцать первого пехотного. Добро пожаловать на Айдит блок, блок где разбиваются надежды и атаки аговирских ублюдков!

– Сильно! ― произнесла Илона.

– Тут сверху мне все спустили про ваши праведные стремления, присаживайтесь, ― Аммин указал на стулья,― итак, вам «Ласка» нужна, верно?

– Абсолютно верно,― подтвердил Алеан.

– Эта стерва орудует вместе с вашими хреновыми сородичами. Каждые несколько дней, от её рук, парочка, другая моих парней отходит в мир иной.

Повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь монотонным шумом лампы и редкими выстрелами за окном.

– Вы сказали «сородичами»? ― переспросил Нарнис.

– Да, к большому нашему, а теперь и вашему сожалению, на этом участке, на левом крыле стоит «Бримуна», укомплектованная поганцами из вашего доминиона, а «кровавая манда» при них.

– Кадди был прав. ― Подавленным голосом заключил Алеан.

– Они последнее время не особо активностью отличаются, работает только снайпер. Но зато аговирцы отрываются по полной, штурмуют нас почти каждый день, дохнут пачками и все равно штурмуют. С «коробками» у них проблемы, мы их все посносили, эти черти даже авиацию на нас посылали, половину второго корпуса разнесли, а потом всему их звену наши Вельтовские орлята жопы намылили. Говнавирцы, когда вступили на территорию столицы, планируя уничтожить нас за неделю, не учли только одну вещь.

– Какую?

– Метро, наше подземное, мать его, метро. Под землей они вообще сражаться не могут, поэтому туда особо и не лезут, а мы из него сделали второй город: дислокация войск, убежище для гражданских, разведка, диверсии, все через подземный рай! Пока оно функционирует, Аггания будет стоять. ― Аммин потянулся к кальяну, взялся за ручку шланга, поднес мундштук к губам и забурлил, выдохнул объемное облако дыма с ароматом лаванды,― По мордам вижу, что мясники вы почище ваших коллег через дорогу. Однако, если генерал сказал, что вы нормальные ребята, то и для меня, теперь, как родные. Впрочем, те, кто хотят убить «кровавую манду» априори не могут быть плохими. Со своей стороны, буду всячески содействовать вашему делу, в разумных пределах.

– Благодарю за оказанное доверие, нам бы здешнюю обстановку узнать, так сказать, заказать экскурсию по достопримечательностям. ― предложила Илона.

– Раамуз, мой ординарец, который вас встретил, все вам покажет и расскажет, даже апартаменты выделит, ― Аммин выдыхая очередное облако дыма, усмехнулся. ― Ах, да, про снайпера, у меня тут во втором корпусе сидит один кадр, тоже из этой професии, на «ласке» специализируется, вычисляет сучку. Среди нас нет человека, который знал бы о ней больше, чем старина Фрей. Минуту.

Комбат взял рацию и долго кого-то по ней вызывал, вскоре из аппарата посыпалась непонятная речь и судя по её динамики – это была брань. Аммин посмеялся и что-то долго объяснял незнакомцу на другой стороне, после трехминутного разговора, положил рацию на стол.

– Фрей ждет вас в южном исполине, Раамуз покажет дорогу через подвалы, так что выдвигайтесь, более чем уверен, вы найдете с ним общий язык.

– С чего такая уверенность? – спросила женщина.

– Скоро сами все узнаете, а сейчас оставьте меня в покое, я уже почти трое суток не спал, хочется немного покемарить и расслабиться перед очередным поганым днем. Если бы не этот дружок, – бритоголовый указал на курительное приспособление, – я бы давно тут, как наш второй корпус, без чердака остался.

– Спасибо, господин йнезер…

– Никакой я вам не господин, мы же не в порнухе снимаемся, в сцене доминирования, просто Аммин, если что, дорогу сюда знаете.

– Хорошо, Аммин. Я надеюсь, мы у вас долго не задержимся, достанем стерву и поедем домой, – с уверенностью Алеан.

Покинули командный пункт. Раамуз повел троицу в их новые апартаменты, на деле оказавшиеся обычной комнатой отдыха для офисного персонала. Пройдя внутрь, троица обнаружила в углу аккуратно сложенные немногочисленные пожитки, а на полу покоился темно-серый спальный мешок.

– Вот тут будите жить, оставляете вещи и выдвигаемся к вашему соседу по комнате, – головой указав на рюкзак устроенный в углу, Раамуз продолжил, – надеюсь вы не против уплотнения, номерной фонд этой дыры в нынешний сезон нарасхват.

– Не привыкать, – Алеан сбросил с себя весь свой скарб, примеру последовали и товарищи, – большие стволы брать, я думаю, особого смысла нет, пострелушки мы вряд ли будем устраивать, а бронники оставляем на себе. – Предложил рыжеволосый, спутники кивнули в знак согласия. Илона, достав из рюкзака два черных черепка[3], аккуратно привинтила их к своему воротнику, мужчины сделали тоже самое и со своей униформой. Все вместе отправились в южный исполин на встречу со снайпером. Раамуз шел впереди, на некоторых участках все пригибались. Иногда четверке приходилось преодолевать пролеты по-пластунски из-за высокой простреливаемости того или иного участка. Кругом царила относительная тишина, некоторые бойцы дремали прямо в коридорах на полу, другие несли дежурство. Абсолютно разные люди со своими судьбами и взглядами, объединенные одной общей целью – защищать свою землю, в их лицах читалась бесконечная усталость и тоска, она просматривалась в движениях, в словах, даже в манере самого сна.

Попав в подвал, немного расслабились, тем не менее, молчание невыносимо угнетало, новости, что обрушил на них Пурэ, разъедали нервы Нарниса, вызывая неприятные ощущения в груди.

– Самые страшные мои опасения оправдались, против нас наши братья, наши земляки…

– Ммм, как это мило! ― с насмешкой вымолвила женщина, ― Сердобольный ягнёночек жалеет волков.

– Иди к чертям со своими комментариями, видно кий из тебя все оставшиеся мозги выбил! ― с яростью выпалил Нарнис. Беловолосая остановилась, развернулась и с вызовом уставилась в глаза товарища.

– Довольно! Вы оба! Хватит собачиться! Мы еще толком ничего не знаем и приехали сюда не для того, чтобы крошить всех подряд! Не забывайте, это не наша война, мы здесь третьи лица и у нас есть четкая цель! Нужен один человек, только он нам враг! Все остальные – нейтральны! Но если они будут мешать делу, придется от них избавляться и от этого никуда не уйти! – Алеан запнувшись, продолжил. – Чем быстрее управимся, тем лучше для всех нас, сейчас поговорим с этим Фрэином или как там его, а дальше будем разбираться.

После слов Алеана, парочка немного поостыла, а Раамуз, взволнованный разыгравшимся инцидентом, продолжил сопровождать гостей к пункту назначения.

В плотном мраке подвала все включили фонари. Обшарпанные бетонные стены с затхлым удушливым запахом сырости напоминали заброшенные катакомбы, тем не менее по посещаемости эти места занимали одни из первых строк в данном районе. Попав в южный офисный массив, четверо солдат осторожно поднялись на восьмой этаж здания, спросив местонахождение снайпера у здешнего военнообязанного контингента, проследовали к указанной комнате, в былые времена занятую бухгалтерией фирмы. Повсюду был разбросан разного рода канцелярский мусор, часть предметов интерьера сломана, а в углу, около окна, подпертого шкафом, находился маленький холмик светящийся изнутри.

– Фрей, к тебе гости, соотечественники, про которых Аммин говорил, – произнес Раамуз, а раеоонцы переглянулись между собой. Внезапно холмик потух. Лениво сбросив с себя плащ палатку, перед гостями предстал мужчина. Во мраке помещения невозможно было разглядеть его внешность.

Убрав толстый блокнот во внутренний карман аранийской защитной куртки, отполз от угла комнаты на четвереньках к шкафу, поднялся в полный рост и произнес на хорошем раеоонтском наречии с акцентом: «Держитесь подальше от окон, а то из котелка супешник пустят». Подошел к гостям и крепко обменялся с ними рукопожатием, затем, весьма галантно, поцеловал руку женщины.

– Я Фрей Тенви – подданный Арании и по совместительству снайпер 2-ой роты 21 пехотного батальона 340 полка. Чертовски рад вас тут видеть, на нашей стороне.

– Тенви? Ты раеоонец? – с удивлением спросила беловолосая.

– Да, по крови раеоонец, моя семья эмигрировала сюда, когда мне было семь лет, отца пригласили на строительство Шеинской ГРЭС как ведущего инженера, после завершения работ он не захотел возвращаться на Родину и осел с нами здесь. А вас как величать?

– Я Алеан, а это мои товарищи: Нарнис и Илона.

– Будем знакомы, – бодро произнес снайпер, – итак, как я понял вы прибыли сюда за тельцем «Ласки»?

– Правильно понял, нам Пурэ сказал, что ты располагаешь о ней обширной информацией. – стряхнув с плеча пыль, Алеан, присел на разбитый офисный стол.

– Не более, чем все остальные, но кое какие наработки есть, – снайпер достал из кармана шоколадный батончик, освободив его от упаковки, откусил сытный кусок, – расскажу, что знаю, только не здесь, до рассвета осталось менее часа, предлагаю сходить в нашу местную «кают-компанию», как мы её тут называем, на этаж ниже. Там более интимная обстановка, о жизни поболтаем, у меня бутылочка аговирской водки завалялась, – в голосе снайпера появилось лукавство, – по такому случаю можно её и откупорить, все вопросы зададите там.

Троица кивнула, а Раамуз, сославшись на груз срочных дел, отправился обратно в штаб.

[1] Старший лейтенант (Аран.)

[2] Апштас-генерал– звание высшего командного состава аранийских ВС, соответствующее современному званию генерал-полковника.

[3] Черный череп– небольшой значок, крепившийся на воротники солдатских курток бойцов Фельтры. Данный знак являлся показателем опытности, смелости и отваги бойца, своего рода статусности среди остальных сослуживцев. В основном его вручали ветеранам. Ношение черепа являлось большой честью, поэтому после Северной войны, не редко такие значки можно было встретить и на воротниках обычной одежды. В мирное время, такие знаки были сродни маячка свой-чужой для вернувшихся с войны солдат.

Часть вторая. Точка невозврата. Глава 13. «В час перед грозой»

Серая мгла окутала помещение большого офиса. Где-то недалеко слышался треск пламени, а едкий дым проникал в легкие, провоцировал организм залиться кашлем, что в данной ситуации могло привести к весьма плачевному результату.

Сердце женщины стучало, подозрения довлели все сильнее: здесь, что-то не так, обман и опасность витали в удушливом воздухе. Мешанина из выстрелов и гомона слышалась за стенами вокруг, все строение сотрясалось от десятков взрывов, но в этом помещении установилась своя, особенная тишина.

Закрыв нос рукавом, она обогнула одну из офисных перегородок и наткнулась на виновника омерзительного смрада– три офисных стола были объяты пламенем вместе с ковровым покрытием под ними. Из столба огня и едкого дыма, торчали ноги убитого полицейского, распластавшегося на поверхности одного из рабочих мест. А в метре справа от него Илона увидела смазанный силуэт. Запах из далекого прошлого парализовал все её тело, женщина замерла как вкопанная, не веря своим глазам. В пролете между столами стояла до неузнаваемости изуродованная ожогами фигура. Омерзительные пузыри покрывали опалённую кожу с пришпаренными к ней остатками одежды. Единственный сохранившийся глаз, на черной корке, что однажды было лицом, распахнулся, демонстрируя голый, угольного цвета зрачок, вытеснивший собой всю радужку. Там, где должны быть губы, желтели обнаженные зубы, переходящие в кость нижней челюсти и скул. Они отбивали легкую дрожь. Только широкие бедра и выпуклости на груди позволили определить, что это чудовище, некогда было женщиной.

Илона скованная ужасом, зажмурилась так, что перед взором заплясали звездочки, попыталась взять себя в руки, и в отличие от того случая с родителями в ресторане, сейчас все удалось. Прозвучал треск очереди, совсем рядом, разлился по офису как гром. Раздался пронзительный вопль, женщина на нем сосредоточилась, отгоняя тем самым страшное наваждение. Он принадлежал… лихорадочно пыталась вспомнить владельца, но мысли, словно мальки на мелководье все время ускользали прочь. Когда наконец пришло осознание, она распахнула глаза и прошептала. Алеан. Изуродованная фигура женщины растворилась, уступив место новой, в аговирской форме с черной розой на груди. Светлые, зачесанные назад волосы и синие глаза развеяли последние сомнения о том, представитель какой национальности наставил на неё дуло автомата. Не мешкая, он выстрелил из подствольного дробовика раеоонке в грудь. Илона ахнув, перелетела через офисный стол и упала навзничь, а боец решил довершить начатое, триумфально-медленно сокращая дистанцию.

Она еще дышала только по одной причине, её самое главное пассивное преимущество вновь предоставило второй шанс– большинство из мужчин не воспринимало слабый пол всерьёз, вот и сейчас, оппонент, скорее всего, подумал, что она обыкновенная ополченка, хрупкая и бестолковая баба с которой можно позабавиться. Использовав это преимущество, из последних сил, Илона подсекла врага уже нависавшего над ней для финальной расправы, а когда тот принял горизонтальное положение, выронив оружие, накинулась сверху, выхватывая резак из ножен.

Женское начало имело свои плюсы и минусы, плюсом она уже воспользовалась, пришло время минусов. Мужчины почти всегда превосходили её в силе, да и переводить схватку в партер при таком состоянии– идея, мягко говоря, неудачная, тем не менее, единственно возможная в сложившихся обстоятельствах.

Сблокировав укол и выбив нож, наёмник молниеносно нанес удар ладонями по ушам женщины, отчего у той в голове прогремел просто взрыв боли, словно маленькая бомба разорвалась внутри черепной коробки. Илона взвизгнула, сброшенная с себя яростным чернорозочником. Тот поднялся и остервенело ударил жертву ботинком по животу. Схватив за волосы, потащил к остекленной перегородке через два стола, отделяющей офис от помещения с кофе аппаратом и куллером. Стекло в раме было разбито, и единственное, что напоминало о его прежнем нахождении – большой острый кусок, торчащий в прочной пластиковой раме. Женщина с трудом ловила ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, голова свистела, разрываясь в висках.

Рыча, солдат вцепился в хрупкую шею и направил горло несчастной прямо на сверкающее остриё. Илона, пытаясь из последних сил оттянуть кончину, в панике уперлась обеими руками в раму. Маленькие стеклышки пропороли ладони, но боль эта меркла на фоне холода у гортани. За спиной прозвучала фраза на родном наречии, последнее, что она должна была услышать: «Ну давай по-жесткому, сука!».

***

Несколькими часами ранее…

«Кают-компания», как называли это помещение защитники укрепрайона, на деле оказалась обычным офисом, немного прибранным от мусора, со сдвинутыми в центре столами и мягкой фурнитурой по периметру. Окна выходили во двор, поэтому опасность со стороны вражеских снайперов и стрелков отсутствовала. Свет обеспечивали три люминесцентные лампы на потолке. Более половины помещения оказалось забито отдыхающими бойцами, многие спали, кому сон давался с трудом, собирались группой и рубились в карты, под звуки музыки из портативного радио-приёмника.

Когда четверка вошла в помещение, игроки отвлеклись от партии, изучая гостей пристальными взглядами, прямо как в том злополучном мидлонском баре. Боец с черным ежиком на голове первым нарушил тишину:

– Вы, че, мелки, делением что ли размножаетесь? Фрэй, кто это?

– Раеоонцы, ну это, хорошие раеоонцы, за «Лаской» приехали, – снайпер прислонил винтовку к стене у входа и увлек гостей к диванам.

– Хорошие раеоонцы звучит так же нелепо, как «Дорогой, это не то, о чем ты подумал», когда я застал свою бывшую с её коллегой в нашей постели – фальшиво копируя женский голос, произнес второй солдат с тонкой, черной полоской усиков над губами, чем и вызвал смешки у всех остальных.

– Да, Зерри, сам в шоке, но шестерка лишних рук для нейтрализации стервы, уверен, не будет лишней.

– Как бы они нам в спины шмалять не начали. – не унимался Зарран.

– За них поручился сам генерал, так что расслабьтесь и дайте мне с сородичами пообщаться, а то ваши черные рожи меня уже достали!

– Ну если сам батя, то флаг в руки! – протянул солдат с усами и довольно хмыкнул, ознаменовав конец знакомства. Гости в миг потеряли интерес у местный, которые вернулись обратно к своим делам.

Устроившись поудобнее на кожаном стуле напротив троицы, Фрэй вытащил из рюкзака бутылку обещанного алкогольного напитка, откупорив её, сделал глоток и передал Алеану со словами: «Ядрючая, стерва! Прости, стаканов нет, так что из горла».

При свете, Илоне наконец-таки удалось детальнее разглядеть его лицо, которое оказалось рябым от оспин, холодные серые глаза, казалось, видели все. На шее, вплоть до уха, был вытатуирован пикирующий вниз сокол-шахин, светлый короткий ирокез пересекал наголо выбритый загорелый череп.

В углу стола, около одной и опорных колон, взгляду Нарниса попался знакомый предмет.

– О, шеф, да у вас тут гитара! Моя, там, у Пурэ осталась, могу я на этой сыграть?

– Валяй, – кивнул ему снайпер.

Перебрав струны, русоволосый затянул песню «о доме». Вскоре несколько бойцов пересели поближе, плененные прекрасной игрой. Хорошая музыка, как великая волшебница – умеет творить чудеса, поэтому вскоре грустные и кислые лица защитников столицы преобразились. Вместо усталости и грусти, темные глаза стали источать одухотворенность, песня заслонила собою весь негатив, слова которой они даже не понимали. Никто не возмущался, что она на раеоонском и никто не задумывался о её смысле. В искусстве нет границ, ни языковых, ни каких-либо еще, способный извлечь красоту, не обращает внимания на форму. Через непродолжительный промежуток времени, выступление Нарниса завершилось, уступая очередь началу полилога.

– Ну, рассказывай, – мелодичным голосом произнесла женщина.

– А, ну да, собственно. Напротив нас, через улицу, стоит подразделение наёмников, наших с Вами сородичей, они принадлежат к «плавающим» ЧВК Аговира, носят их форму и шевроны.

– Че еще за «плавающие» ЧВК? Первый раз слышу. – перебил снайпера Нарнис.

– Смотри, у вас в Раеооне, наемничество – это статья уголовного свода. Поэтому аговирцы придумали не хитрую уловку. Они сами организуют у себя ЧВК, выдавая её за иностранную компанию коммерческого направления, а затем туда вербуют «сотрудников», с выдачей рабочей визы. На бумаге– торговый холдинг, на деле– военизированная организация. Они ситуационные, создаются под определенный конфликт. Хрен подкопаешься.

– Вот ублюдки.

– Не все так радужно, я слышал, тех кто занимает в ЧВК командные посты, по возвращении на родину все равно карают. Заводят политические дела и сажают на десятки лет или расстреливают. Прецеденты уже были, поэтому у них командир – бывший ваш фельтровский лейтенант, походу тот, кому терять нечего, а в подчинении у него есть и капитаны и майоры, все на рядовых позициях. Так, я отвлекся. О чем это я говорил, а, при них тусуется снайпер, именуемый всеми нами «Кровавой Лаской» – это бабища, работает в паре, феноменальный стрелок. Достаёт наших там, где другие люди «оптической» профессии неспособны. Недавно одному бедолаге прошила котел через пятисантиметровое отверстие в стене с дистанции, как минимум двести метров… – все присвистнули, а Алеан подытожил: «Впечатляет». Парень, получив бутылку обратно, отхлебнул еще глоток, ― позиции меняет регулярно, на старых появляется очень редко, осторожна и не глупа. Как её отловить у меня даже предположений нет… Это все, что я могу вам рассказать, бьёт редко, но всегда без промаха. Я охочусь за ней почти месяц, но признаться честно, все впустую, рисковать опасаюсь, ошибок не прощает, мой предшественник расплескал все своё серое вещество по стене от её таланта.

– А эта история с корреспондентом, уверена, вы все о ней слышали, как можешь прокомментировать? – спросила женщина, почесывая повязку на затылке.

– То, что его завалила «Ласка» – это сто процентов. Входные отверстия на трупах, которых коснулась её рука, весьма специфичны, их края сильно обожжены, а это значит, что патрон имеет исключительно большой пороховой заряд, а из этого следует что?

– Калибр патрона увеличенный? – предположил Нарнис.

– Именно, – бодро цокнул языком Фрэй, – восемь миллиметров против семи шестьдесят двух стандарта, снайперский, со стальным сердечником, повышенной дальности и убойности. А что это значит опять же?

– «Салантская трещотка», – задумчиво проговорила Илона.

– Единственная модель винтовки, которая использует такой патрон и этой винтовкой обладает «Ласка». – Подытожил парень с ирокезом.

– Это же дорогущий агрегат… – удивился Алеан.

–Тут ходит слух, что аговирский генерал лично вручил это оружие ей в руки, за успехи на фронте, как-то так.

– А слух чем-либо подтвержден? – поинтересовалась женщина.

– Да, бримуновец мне лично об этом сообщил.

– Шутка?

– Да какие же тут шутки, неделю назад наши разведчики выцепили двух с переднего края. Мне приказали допросить их и все выведать, так как брат по земле вызовет у них больше доверия и создаст благоприятную обстановку, приказ я выполнил.

– Так же мило беседовали, как мы сейчас? – усмехнулся Нарнис, а лицо Фрея обрело холодную жестокость.

– Нет. Тем двоим я выбил зубы и избавил их пальчики от ногтей, в таких условиях хочешь – не хочешь, а говорить начнешь.

– Ты это сейчас серьёзно?

– Абсолютно, они ублюдки, пришедшие на мою землю, в мой дом, убивать моих родных и близких. Я араниец, пусть и не по крови, но по духу, более того, когда нам приказали их кончать за ненадобностью, я без всяких угрызений совести переломал обоим шею кастрюлей, двумя уродами в столице меньше.

– Не думал, что ты садист. – скривился Нарнис.

– Садист? А ты знаешь настоящее значение этого слова, дружок? Я смотрю, вам еще не успели рассказать о развлечениях наших аговирских гостей через дорогу …как эти выродки бедолаг строительной пеной в задницу заправляют. Бримуна с ними, а значит такие же пособники и сволочи! Не мы это начали, но конкуренцию держать приходится.

– Хорошо сказал, поддерживаю, – произнесла женщина, отхлебнув из бутылки и одарив Нарниса особенным взглядом, тот отвернулся.

– Есть еще кое-что, пожалуй, самое главное, её второй номер сболтнул за картами о том, что раеоонский смишник – их с Лаской рук дело.

– Ну вот, я почему-то и не сомневалась. – вздохнула Илона.

– Ладно, теперь вы знаете все, что знаю я, – произнес снайпер, – а сейчас, поведайте-ка о себе поподробней, как добирались сюда, про малую родину, что там вообще происходит, мой отец родом из столицы Бэинхолда, как там сейчас? – Фрэй улыбнулся, а троица, по очереди стала рассказывать обо всем. Вскоре бутылка опустела, а динамика беседы возросла. Снайпер описал и свой жизненный путь. Обстановка вокруг них постоянно менялась, та группа, что играла в карты – ретировалась, на её место пришли другие бойцы, одни в бессилии рухнули отдыхать, другие, как и их предшественники терроризировали изветшалую и засаленную колоду карт.

Когда за окном начало рассветать, все собравшиеся ощутили что-то неладное. Появилось напряжение, как в час перед грозой. Гул нарастал, здание принялось сотрясаться от взрывов, за окнами послышалась стрельба и дикий рокот боевого клича, вырывающийся из сотни глоток.

Иллюзия мирной и уютной беседы за бутылочкой горячительного моментально рассыпалась на осколки, обнажив реальное положение дел – вокруг троицы шла война, торжество темноты смерти над светом жизни. Мирно дремлющие бойцы, словно по команде вскочили и в спешке, хватая оружие, покидали «кают-компанию». За несколько минут весь «исполин» словно ожил, из глубинны бетонного массива послышались ответные выстрелы, где-то совсем рядом затрещал пулемет. Обеспокоенные таким оживлением и канонадой, трое северян прервали разговор и поднялись со своих мест, а Фрэй, словно ничего особенного и не происходило, развалившись в кресле, поднял на них отстраненный взгляд.

– Вы что так напряглись, уважаемые? – с насмешкой произнес он.

– Ну если ты не заметил, снаружи что-то неладное творится, – ответил Нарнис.

– Беспокоится не о чем, этот домик непреступен, ну а наши с вами алчные сородичи видать вновь пробуют аксиому на прочность, за последние две недели мы отбили порядка сорока атак, и эта, уверен, не будет исключением.