Текст книги "Свои и Чужие (СИ)"

Автор книги: Сергей Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

Глава 17. «В крыльях света»

Пробираясь по узким подземным коммуникациям, Нарнис чувствовал больше чем дискомфорт: воздух был сперт до предела, замкнутое пространство давило на психику, а тусклый свет фонарика едва освещал перспективу впереди.

Над головой пролегали ржавые трубы, с заключенной в них проводкой. Проход широкий, но, увы, слишком низок по вертикальной проекции. Через несколько долгих метров ползком по-пластунски, увидел впереди тусклый ночной свет. Гнилостный запах нарастал с каждым сантиметром. Вскоре, справа, стал прорисовываться темный силуэт. Когда Нарнис поравнялся с ним, омерзению не было предела. Силуэтом оказались останки аранийского солдата, разлагающегося тут больше недели. Разного рода трупная живность сделала лицо бедолаги неузнаваемым, каким-то не человеческим. Он явно двигался в обратном направлении, но неминуемая смерть нарушила все планы. На истлелом, черном от копоти и грязи рукаве удалось разглядеть шеврон – шестерню, наложенную на скрещенный молот и топор. Инженер – вымолвил про себя Нарнис и тут же вспомнил сегодняшний разговор с Пурэ и его пессимистичную историю.

После того, как женщина была доставлена в медпункт, Нарнис направился к «коменданту исполинов». После четверти часа ожиданий, Пурэ дал наконец аудиенцию. Сначала спрашивал раеоонца о приключениях в южном офисном здании и о том, как удалось из него выбраться. Не оставил без внимания и трагедию с Алеаном.

– Я прекрасно понимаю, что для тебя с подругой смерть вашего товарища – большая потеря, но траур разделить не смогу, потому что вместе с ним вычистили две трети моей четвертой роты. Все что осталось, сейчас во главе с всесторонне недоразвитым командиром Юраном борется за выживание на последних четырех этажах. Плакалка отсохнет всех оплакивать. Нужно думать, как позиции отбивать.

– Про Фрея что-нибудь слышно?

– Среди выживших его нет.

– Перед тем, как мы с ним расстались, он странную фразу произнес, что «Ласка» часто вела огонь из крыльев, бред какой-то, сказал, вы подробнее расскажете.

– Это не бред, «Крылья Света», гостиница напротив. Суицидальная площадка для штурма, а вот для снайперской работы – самое то.

– Как я понял – недосягаемая точка. – грустно заключил Нарнис.

– Я этого не говорил. – Аммин нахмурил брови, – Недели две назад, у меня была пара инженеров, прибившихся к нам ещё во время отступления, славные ребятки. Так вот, у них было ответственное задание – разнести какой-то Айратонгом забытый мост, они его почетно…эм провалили, а взрывчатка осталась, прикинь, даже заложить не успели, шестьдесят килограммов тротила – фейерверк похлещи новогоднего. Эту прелесть нужно же куда-то устроить? Так вот, спевшись с профессором строительного университета и его тремя студентами из СГО, решили реально «окрылить» «Крылья». «Ласку» позиций лишить и десяток аговирцев поджарить вместе с их НП. Находчивые сукины дети, что не скажи. Раздолбили стену в подвале и пробрались к подземным коммуникациям, прямяком к зданию. Полдня расчищали проход и ещё столько же перетаскивали тротиловые погремушки в подвал. В общем, чем бы дитя не тешилось, лишь бы делом занималось, и все бы хорошо, но представление проходило во время другого концерта, когда аговирцы навели на нас штурмовики.

Нарнис спросил, не тогда ли это было, когда уничтожили половину южного исполина. Пурэ положительно кивнул.

– Бомбами засыпало сквер над ними, одна из них угодила прямо в проход. Похоронила инициаторов вместе с инициативой… после этого нам уже было не до взрывов. Замотали там три растяжки и оставили всё как есть. Так что, можешь проверить ход до комплекса, возможно он не до конца завален, а там внутри, кто знает…может и найдешь кого…только не забудь обратно растяжки поставь.

– Выделишь нам кого-нибудь?

– У меня с «Лаской» особенные счеты. Если бы мог, дал бы тебе весь свой батальон, но сейчас не могу. После сегодняшнего дня каждый на счету и лишних людей нет. Так что, придется вам самим справляться.

– Понимаю. Ладно, благодарю за наводку. Проверю.

Идея была интересная. Покинув КП, раеоонец отправился проведать спутницу. Добравшись до медпункта, обнаружил её спящую у колоны в снятом из брошенного автомобиля кресле. Санитар сказал, что жизни ничего не угрожает, но полученные повреждения серьезно повлияли на общее состояние, поэтому женщине нужно больше покоя.

Нарнис решил последовать её примеру и тоже немного отдохнуть, отправился в свои «апартаменты» выше.

От такого контраста обстановки кружилась голова: всего несколько дней назад они радовались, рассказывали истории, купались и смеялись, а сейчас один из них мертв, вторая ранена, а он сам смертельно устал. Все кошмары боевого прошлого оживали в сознании. Создавалось чувство, что война и не кончалась, просто он спал…от боя, до боя.

Развернув спальный мешок, упал поверх зеленой ткани в бессилии. Так приятно расслабиться и забыться…но праздность угнетала, когда знаешь, что один из самых верных твоих товарищей мертв. Спас тебя ценой своей жизни, ты дышишь, а он гниет, там, в южном исполине, за тысячи километров от своей семьи и дома…ты его бросил, но мог ли поступить иначе? Человеческий мозг так устроен, что способен привыкнуть абсолютно ко всему. Даже самый страшный кошмар, повторяющийся изо дня в день, через некоторое время становится обыденностью, это справедливо для всего, кроме одного аспекта – гибель друзей. К такому привыкнуть невозможно.

Стратегически верное решение, не принимаемое душой. Как теперь сказать его жене и детям, что любимый муж и папа больше не вернется? У раеоонца ком встал в горле, невозможно об этом не думать. Такого рода решения остаются с тобой на всю жизнь.

Не в силах вытерпеть душевные терзания, вскочил с пола и стал мерить шагами помещение. Машинально засунув руку в карман, вспомнил, что забыл отдать вещи Фрея Аммину. Раеоонец присел и открыл блокнот. Стал читать, чтобы хоть как-то отвлечься от отвратительного сдавливания в груди.

Все листы были исписаны раеонтскими предложениями, приправленные скудными карандашными зарисовками. Похоже, снайпер не хотел забыть родной язык. Чужие дневники читать неприлично, но каждая следующая страница затягивала Нарниса всё сильнее.

Какой парадокс, кусок бумаги может рассказать о человеке больше, чем он сам. Углубившись в рукопись, осознал, что снайпер был таким же, как и он сам, сколько волка не корми, а он все равно в лес смотрит, в случае с Фреем, волк смотрел на север.

Раеоонец и не заметил, как больной и неприятный сон установил над ним власть, продержав её до глубокой ночи. Стрелки часов показывали без двадцати минут два, когда наконец решился проверить «Крылья света» через лаз, о котором поведал Пурэ.

Найти вход в коммуникации не составило труда. Обезвредив три гранатные растяжки, попал внутрь тоннеля и продвигался по нему все дальше и дальше, пока не наткнулся на этого бедолагу.

К ночи, активность противоборствующих сторон обычно снижалась, опуская на Айдит блок относительный покой, лишь далекие артиллерийские раскаты и беспорядочная стрельба для обозначения того, что порох в пороховницах ещё имеется, нарушали хрупкую гармонию ночных звуков. Однако, сейчас, на полуметровой глубине ничего не было слышно, лишь ужасный трупный запах мучил обоняние, вызывая рвотные позывы.

Оставив мертвого инженера позади, мужчина попал в эпицентр былой трагедии – огромную воронку от взрыва. Свежий воздух врезался в ноздри, наконец можно было вздохнуть полной грудью. Высовываться из укрытия не самая лучшая идея в эту ночь, так как для снайперов не существовало разделений на времена суток, они работали всегда: в разгар боя и в минуты затишья. Имея при себе тепловизорные прицелы, темнота не являлась препятствием для стрелка, поэтому решив не испытывать удачу, занырнул дальше в коммуникации, наткнувшись сразу на три новых тела.

Судя по всему, это были бойцы СГО и второй инженер. Явных повреждений они не имели, все убиты взрывной волной, у бедолаг не было ни единого шанса. С огромным трудом удалось пролезть и через этих невезучих защитников. В глубине души Нарнис чувствовал, что все его мучения сегодня окупятся, интуиция подсказывала, в здании напротив что-то есть, а что предстояло узнать.

Оказавшись в подвале отеля, облегченно выдохнул и размял затекшие плечи. Запах разложения не так сильно ощущался, как в туннеле. Бегло осветив помещение фонарем, обнаружил бойлерную. Вдоль стен тянулись водопроводные трубы. В углу расположились три огромных водонагревательных котла, некогда обеспечивающих бесперебойную подачу горячей воды во весь комплекс. Рядом с ними, томились сложенные вместе шашки тротила: перетащить успели, а вот установить на несущие опоры и обеспечить детонаторами– нет. Случай спас это бедное здание.

Продвигаясь внутрь подвального помещения, попал на подземную парковку. Вся она изобиловала гражданскими, нашедшими тут убежище от ужасов войны. Они разбили своего рода лагерь. Вступив на территорию, Нарнис ловил на себе взгляды женщин, детей, стариков – изнеможенные, оголодавшие и до смерти уставшие, те взирали с ужасом на человека в родной форме, но с черепами на воротнике. Большая часть беженцев спала, а бодрствующие смотрели на него, как кормовые мыши на ненасытного змея.

Подойдя к женщине с маленькой девочкой, Нарнис присел и улыбнулся, исхудалая молодая аранийка крепче прижала к себе дочь, не отрывая глаз от опасного гостя. Раеоонец извлек из кармана шоколадный батончик и протянул девочке. Обе прибывали в растрерянности. «Держи, не бойся, я вам ничего не сделаю» – произнес русоволосый на всеобщем, дружелюбно подмигнул. Девочка дрожащей рукой взяла в неуверенности презент. Нарнис кивнул, слегка потрепал её рукой за темные волосы и обратился к женщине.

– Мать, много аговирцев в здании?

– Не знаю. Мы тут сидим тише воды ниже травы, слава Арайтонгу никто из них еще не добрался сюда. Кроме вас. Две недели назад, откуда пришли вы, появились и наши. Сказали, что есть лаз и в скором времени нас эвакуируют всех к своим…а потом был грохот, здание затрясло. Когда Самата вбежала в подвал, там всё было в дыму.

– Лаз цел. Настоятельно советую отсюда выбираться. У Пурэ побезопаснее будет. Еда, врачи. Главное лица чем-нибудь мокрым закройте. Те ребята всё ещё там.

– А вы не один из них, ну из наемников? – робко спросила женщина.

– Нет, я не с ними.

– А, просто моя старшая дочка, Самата, ходит за припасами и сегодня встретила двоих, сказала, оба высокие были, белоголовые, прямо как вы. Один из них тоже едой поделился. Вот и подумала, что вы один из них.

– А поподробнее можно, как те двое выглядели?

Женщина аккуратно посадила девочку на одеяло рядом и потянулась в сторону спящей группы, нежно потрясла за плечо укутанную в полосатый плед миниатюрную фигурку.

Девушка сонно поднялась и протерла глаза. При виде Нарниса, в испуге отшатнулась. Но мать её успокоила. Стала подробно расспрашивать и переводить на всеобщий Нарнису.

– Эмм, она вернулась минут двадцать назад. На шестом этаже нарвалась на солдат: одного очень высокого, другого поменьше. Форма у них странная ещё, больше, говорит, похожа на лохмотья. Тот, что поменьше, без каски был, со светлой головой. Хотел было сначала выстрелить, но поделился шоколадкой и отпустил.

– А высокого совсем не разглядела?

– Высокий в тени был, тощий, с длинным ружьем.

– С длинным ружьём, говоришь, понятно, – раеоонец взглянул на младшую девочку, жадно поглощающую шоколад, словно его вот-вот у неё отберут, – и все-таки не затягивайте с лазом. Рано или поздно аговирцы найдут это место. Поднявшись, направился дальше.

Здание казалось огромным, а времени в распоряжении оставалось не более двух с половиной часов, до рассвета. В поисках пути наверх, ужасался, как это, сутки напролет сидеть в бетоне не видя белого света. К сожалению, это единственный выход для тех, кто не успел покинуть город. Интересно, неужели эти двое именно те, о ком он думал. Такого везения не существует.

Когда Нарнис наконец покинул парковку и попал на первый этаж отеля, выключил фонарь. Побрел дальше, вглубь здания. Вдалеке, еле слышно раздавались выстрелы и раскаты крупнокалиберных стволов, а тут среди обшарпанных стен и местами порванного ковролина установилась своя, особенная тишина, такая же опасная, как и там, в месте последнего пристанища Алеана.

Несмотря на комфортную температуру, с каждым следующим шагом, Нарнис ощущал пронизывающий холод, такой же как в родных лесах зимой. Неприятное чувство пробирало до озноба. Появилось подозрение, что он не один, ощущение присутствия вызывало ненормальную тревогу, вдруг воздуха вокруг стало мало, он загустел словно кисель. Сердцебиение участилось, ком застрял в горле а холодные ладони слиплись от пота. Прижавшись к стене, Нарнис сполз вниз, принялся глубоко и мерно дышать, концентрируясь на каждом вдохе. Включил фонарик и нервно огляделся по сторонам. Световой круг мелко сотрясался. Непонятный трепет пронзил сердце словно стрела, на лбу выступила холодная испарина, нырнув рукой в кобуру, извлек пистолет и крепко сжал в кисти, водя стволом из стороны в сторону, но никого не было, лишь мрак. Спустя некоторое время, встал и продолжил путь. Витрины маленьких внутриотельных магазинчиков были разбиты, а их содержимое разграблено. В каждых темных углублениях помещений он выискивал врагов, но находил лишь безмолвные прилавки, мебель и разбитые стекла.

Достигнув лестницы, двинулся наверх по этажам, на шестом его вновь обдало мертвецким холодом. Показалось, будто услышал отдаленный голос Алеана, тот называл его по имени. Пройдя в фае, заметил, что все двери номеров закрыты, кроме одной. Выбитая взрывом, та лежала напротив входа, а в тусклой ночной подсветке из утробы помещения, на противоположной стене промелькнула тень. Нарнис замер, не в силах сделать вдох. Показалось. Преодолевая страх и ватность ног, раеоонец сделал шаг вперед, затем второй, более уверенно прокрался дальше по коридору.

Дабл оказался сильно поврежденным от разрыва снаряда. Весь пол усеян бетонной крошкой и кусками некогда роскошного интерьера. Сила взрыва была столь велика, что вынесла дверь вместе с наличником и куском стены. Напряжение внутри стихало, лишь раскаты далекого грома нарушали покой израненного помещения. Аккуратно ступая по кускам арматуры, Нарнис заметил странный блеск возле чудного изваяния из стола и двух стульев. Подойдя к нему, глазом проложил линию до большого отверстия в противоположной стене. Сомнений не оставалось, диковинная постройка являла собой не что иное, как стрелковую позицию, а блеск исходил от стального термоса.

Взяв сосуд в руки, открутил крышку и понюхал содержимое. Яркий кофейный аромат ударил в ноздри, а после, за спиной прозвучало требование на всеобщем, с грубым раеоонтским акцентом. Струйка пота устремилась вниз по ложбинке позвоночника Нарниса.

***

Верон навел ствол автомата на фигуру незнакомца. Сердце как барабан отбивало громкий такт. Что происходит? Кто это и почему он один? Указательный палец нервно ласкал спусковой крючок, однако, любопытство пересилило желание расправиться с чужаком сию секунду.

– Развернись.

Силуэт вздрогнул.

– Держи руки на уровне головы, без глупостей! – прозвучал следующий приказ.

Фигура стала разворачиваться. В одной руке держала термос, в другой крышку. Зеленая куртка с прямыми черными, желтыми и коричневыми полосками, украшенная знакомыми фельтровскими черепами смутила второго номера. Он окончательно запутался. Мрак не давал возможности разглядеть лицо в деталях.

– Ты кто? – стараясь не показывать испуг, проговорил Верон. Еще никогда он не был так близок к неприятелю, как сейчас. Аранийская форма не двусмысленно указывала на врага, и единственное, что останавливало Верона от выстрела сейчас – эти два проклятых черепа. Зачем он их нацепил? За весь период войны, ему еще не попадались аранийцы такого большого роста, ровно как и единоземцы из другого лагеря. Не слышал и каких-либо иностранных формированиях в их рядах.

– Я…я Фрей, ты че не узнал? – удивленно произнес незнакомец на родном, раеоонском наречии, – давай, ты меня еще пристрели!

Услышав эти слова, наконец-таки сложил два плюс два. Верон сразу вспомнил вчерашние истории товарищей и о том, как подорвали командира, и о странной стычке в дыму на четвертом этаже, где, по слухам, воевали, будто, против своих. С их слов, у обезображенного взрывом тела защитника исполина, были рыжие волосы и белая кожа. Едва ли простое совпадение, что такие события начали происходить, после того, как вознаграждение за голову Лолы взвинтили до небес.

«Второй номер» мешкал, не знал, как поступить дальше. Тело напряглось, прежде не приходилось стрелять в человека с метрового расстояния, тем более в свояка.

– Фрей говоришь, и что же ты тут делаешь, Фрей, в чужой-то форме?

Нарнису срочно нужно было что-нибудь придумать, иначе он имел все шансы стать дуршлагом. Импровизация никогда не считалась его сильной стороной, но попробовать стоило, да и выбор-то не очень велик.

– Переодеваться люблю. Фетиш такой!

Это была критическая точка для Нарниса, после неё последовал бы выстрел. И он последовал, но не в грудь, как рассчитывал Верон, а лишь задел предплечье, так как лже-Фрей успел вывернуть корпус и плеснуть содержимым термоса прямо оппоненту в лицо. Стремительно сократив дистанцию, схватился рукою за глушитель автомата, увел в сторону, а Верон продолжал жать на курок. Хлёсткие тюф-тюф-тюф оставили линию отверстий на стене, перед которой только что стоял незнакомец. Слишком поздно.

Раеоонцу удалось выбить оружие у соперника, завязалась ожесточенная схватка двух братьев по земле, вскоре перешедшая в партер.

Сердце бешено колотилось. Чудом удалось уйти от смерти, но теперь начался второй раунд, где шансы испустить дух были все ещё высоки. Основной задачей на данный момент являлось добраться до ножа или пистолета. Противник преследовал схожие цели, яростно пресекая все попытки завершить поединок быстро. Нарнис найдя удачную позицию, принялся наносить удар за ударом по своему сопернику, чернорозочник оказался не из робкого десятка, отбивался яростно и молча.

Верон уперся рукой собрату в лицо и пытался оттолкнуть здоровяка. Переплетание тел продолжалось еще минуту с переменным успехом для обеих сторон. Уличив возможность, Нарнис поймал момент, головой размозжил сопернику нос и наконец-таки дотянулся до ножа в его разгрузке. Выхватив клинок, нанес удар в сердце, но Верон перехватил кисть, пытаясь удержать сверкающий во мраке стальной зуб. Нарнис вложил всю свою силу, остриё неумолимо приближалось к цели. Оба бойца истекали потом, лица приобрели багровый оттенок. Верон попал в невыгодную позицию, враг его полностью обездвижил и вот-вот всадит эту гребаную штуковину в плоть. Он не хотел умирать, кончик ножа уже почти достиг ткани формы, зубы скрежетали и через них раздавались сдавленные стоны двух бьющихся насмерть солдат.

В один короткий миг Верон осознал, что сейчас умрет, просто и спокойно, боль разольется по телу, жизнь для него закончится. Такой сценарий не входил в планы «второго номера». Он хотел вернуться к семье в родную деревушку под Строган. Обнять стариков. Пощупать жену, расцеловать детишек. Тут его работа для создания лучшей жизни там, а несчастные случаи на производстве, такие как, например, быть зарезанным подобно поросенку в проклятом отеле, явно не входили в карьерные планы.

Лицо соперника искаженное в титаническом усилии не испытывало чувств, темные глаза вперились в Верона и словно умоляли: «Давай, брат, прекращай. Закончим уже всё это». В панике, прыснув слюной через сжатые зубы, второму номеру удалось выкрикнуть на раеоонском языке, чистейшем родном наречии:

– Дам тебе её, не убивай!!!

Равнодушная маска обрела эмоции – удивление. Нарнис резко отпрянул. Верон в шоке отполз к стене и попытался встать, однако, оппонент был уже на ногах. Быстро подобрав автомат, навелся на собрата готовый спустить курок. Верон со сломанным носом, извергающим ручейки кармина, весь в поту и пыли вжался в стенку, словно мог стать её частью:

– Ну давай, стреляй, чего ты ждешь, ублюдок!!! – выпалил чернорозочник, но через мгновение припал на колени, подполз, вцепился в ногу соперника, осыпая штанину поцелуями, совершенно другим голосом, жалобно простонал. – Нет, не убивай, брат! Отдам её, знаю кто тебе нужен, не убивай – закрыл лицо ладонями и вновь отпрянул прочь.

Рядом с Вероном, мужчина заметил бинокль, что сорвался с шеи неприятеля во время схватки. Темный массивный окуляр с различными режимами наблюдения, высчитыванием дистанции и измерением скорости ветра. Все говорило о том, что он не врет.

– Где?

– Двумя этажами выше!

– Вот оно как. Пошли. Да, когда вернешься к своим, найди где-нибудь определение слову «честь», а то смотрю совсем ты с ним не знаком. Заподозрю глупости, в миг очищу твой череп от содержимого.

Нарнис пнул ботинком Верона, мотивируя того поспешить.