Текст книги "Дом серебряной змеи (СИ)"

Автор книги: Саша Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 42 страниц)

Глава 17. Слизерин – Гриффиндор. Первый матч сезона

– Гарри, просто скажи: он с вами всегда такой? Это у вас самое страшное наказание, да?

– Нет, что вы. Это он еще мягко. Декан же понимает, что у вас физическая подготовка отсутствует напрочь. А смерти он вам точно не хотел. Но вообще-то, профессор абсолютно прав: это для нас шалости, а для него дополнительная работа…

– Гарри, что ты такое говоришь?

– Они это заслужили!

– Фред, Джордж, я не спорю, что Грейнджер и, простите, ваш брат должны были увидеть, к чему может привести то, чего они так жаждут, но вот за что такое отношение к нашему Мастеру? Не говорите ничего, – Гарри просто сел на пол. – Вы ушли, а он пошел к себе в лабораторию. И знаете, я его таким еще не видел. Таким… уставшим… А ему еще с нами сейчас занятия вести, домашние работы проверять. Я видел несколько работ с вашего третьего курса Гриффиндора… Это просто перевод пергамента. У нас в магловской школе такие работы учителя называли «написать на «отвали», типа «мне все равно, я сделал, а ты читай этот бред». Вы никогда не задумывались, почему он к вашему факультету так относится? Да именно из-за такого пофигизма по отношению к его предмету. Даже на наших занятиях вместо того, чтобы слушать и запоминать, кто-нибудь из гриффиндорцев занят чем-то посторонним. Потом взрывают котлы, свои и соседей, из-за шалостей или не знания материала. Получают травмы, жалуются родителям, что профессор – зверь и не следит за безопасностью на уроках, те давят на Попечительский совет, тот на директора, а директор выносит мозг уже профессору… И из-за чего???

Близнецы пристыжено молчали, обдумывая новую информацию.

– Гарри, – вдруг треснул себя по лбу Фред, – слушай, через неделю же первый матч. Как раз Гриффиндор-Слизерин! Не хочешь сыграть в тотализатор?

– Хм… И какие ставки?

– Один к десяти, что выиграет Гриффиндор.

– Тогда… Тогда я поставлю на победу Слизерина… двадцать галлеонов.

– Змейка… поддержка…

– … своего факультета…

– … и нашего кармана…

– … это, конечно, хорошо…

– … но, может, на что-то более реальное…

– … поставишь?

– Нет. Только на Слизерин! Выигрыш: пойманный ими снитч, большее или равное количество игроков на поле.

– А змейка наглая.

– Ну, хорошо…

– … мы принимаем…

– …твою ставку.

– Ладно, братцы-кролики, я пошел. А вы думайте, как будете извиняться перед Мастером.

– А ты что решил?

– Попробую усовершенствовать восстановительное и бодрящее, так, чтобы они были в одном флаконе и с кофе сочетались. Ему это сейчас нужно…

И Гарри, поднявшись, ушел вглубь коридора, петляя не хуже зайца. Близнецы попробовали проследить за ним, но быстро поняли, что если заблудятся, то навсегда. Но мысль выяснить, какие такие уроки проводит зельевар со своими змейками в выходные, они не оставили.

– Гарри, ты чего не ешь совсем? – за обедом пристала к нему Панси.

– Да не хочется что-то. Наверное, не голоден…

– Ну да, не голоден, – поддержал девочку Драко. – Тебя декан сегодня только что по потолку не гонял.

– Нет, ну вот что надо было натворить, чтобы тебя сначала вызвали к себе, потом ты пришел бледным, как смерть, а затем еще и декан устроил такую тренировку? – влез Тео.

– Что-что… Попасться ему под горячую руку. Советую не проверять и не повторять.

– Да это мы уже поняли.

– Гарри, а тренировка у тебя сегодня будет?

– Будет, но в восемь вечера. Маркус не хочет, чтобы кто-то из шпионов грифов видел меня. Вы же в курсе, что у нас загонщика вчера отправили в Больничное крыло…

– Совсем грифы распоясались… Может, им тоже устроить «веселую» жизнь?

– Не надо, ребят. Я понимаю, что, видя все это, вы хотите справедливого возмездия, но, как сказал сегодня наш декан: «Этим вы наказываете меня в первую очередь». Да и меня тоже.

– Профессора тем, что ему надо варить зелья, – заметила Дафна, сидящая напротив ребят, рядом с Панси. – А тебя чем?

– Тем, что мадам Помфри каждый раз, когда к ней попадает кто-то из игроков с такими травмами, устраивает мне практику. Чего я уже только не лечил! Ей ее Мастер сказал, что в таком случае у меня не только знания лучше закрепятся, но и мой резерв быстрее раскачается. Поэтому у меня теперь практика почти каждый день. И не по разу. А мне еще учиться надо. Так что, ребят, вы хотя бы дайте мне время отдохнуть.

– Ладно, считай, что уговорил. Чем тогда займемся сейчас?

– Уроками. Не знаю, кто как, но я еще Чары, Трансфигурацию и Гербологию не сделал.

– Тогда к Ровене?

– Да. А кстати, дневник-то дальше когда читать будем?

– Надо профессора спросить… Мне тоже интересно, откуда взялась идея построить замок для детей-волшебников.

Время в кабинете у Ровены Равенкло пролетело незаметно под выполнение домашнего задания. Сегодня на удивление в библиотеке не было ни Гермионы, ни Невилла, а Рона одного там днем с огнем не сыщешь. Так что надобности кому-то отвлекать внимание не было, и все восемь ребят сидели в своем тайном месте. Домовики зорко следили, чтобы подрастающее поколение магов не забывало питаться, и периодически приносили им чай с сэндвичами и фрукты. В эти паузы ребята обменивались информацией, книгами или просто разговаривали. Однако они так увлеклись работой, что даже не услышали, как открылась дверь.

– Я так и думал, что самое крупное шило факультета собралось здесь, – от взрослого голоса подпрыгнули почти все.

– Сэр!

– Зачем же так пугать?!

– Чтобы не расслаблялись. Мало ли кто еще найдет этот кабинет.

– Ну, найдет, поздравим, – раздалось из-за дальнего стеллажа, – все равно не зайдут.

– И почему вы так в этом уверены, мистер Поттер?

– А я поставил защиту на крови. Леди Равенкло-Слизерин разрешила. Так что кроме нас девятерых сюда никто не пройдет. А вас просто давно здесь не было, поэтому мы так и отреагировали. Будете чай, профессор?

– Лучше кофе… – В этот же миг на маленьком столике оказался кофейник, чайник и девять кружек, тарелка с небольшими канапе, нарезка овощей, сыра и пирог с фруктами. – Ничего себе у вас тут сервис развит…

– Спасибо, сэр. Николс, спасибо. Николс – это домовой эльф, приписанный к этому кабинету: следит за нашим питанием и отдыхом, когда мы долго тут занимаемся.

– Вообще-то, я пришел позвать вас на ужин, поскольку вы, похоже, совсем про время забыли.

– А сколько сейчас? «Темпус».

– Ого! Уже полшестого…

– Быстро время летит…

– Вы хоть все успели сделать?

– Да, сэр.

– Покажите, что вы написали.

Ребята с удивлением смотрели, как профессор успевал пить кофе и читать их работы. На лице не дрогнула ни одна мышца , но дети уже прекрасно научились расшифровывать эмоции декана по его глазам. Сейчас он был всем доволен.

– Ну, что же… Можете же хорошо списывать, когда хотите. А скажите-ка мне, какой основной принцип… – и начался устный опрос. – «Темпус». О, почти шесть. Идемте ужинать. Глядишь, и сдадите экзамены в конце года.

– Сэр…

– Да, мисс Гринграсс?

– А мы будем сегодня читать дневник леди Равенкло дальше?

Задумавшись о чем-то, он не сразу ответил.

– Ближайшие две недели не получится: сейчас я галлонами варю зелья для Больничного крыла перед матчем, и следующая неделя будет такая же, но уже по причине проигрыша одной из команд. Так что, Гарри, в случае выигрыша, будь острожен: кто-то из гриффиндорцев может решить отомстить за проигрыш команды. Да и во время игры тоже будь внимательнее. Помни: твое здоровье важнее победы в этой игре. Идемте уже. А если вам так нечем заняться, то после ужина поищите информацию о ритуалах второго уровня, особенно лечебных. Как раз в субботу и попрактикуем.

Гарри, по обыкновению, выходил последним и закрывал кабинет. В этот раз профессор «случайно» отстал от основной группы студентов, чтобы посмотреть, из-за чего тот задерживается каждый раз при выходе. А мальчик стоял в дверях и просто неотрывно смотрел на витраж, где сначала проявились фантастические цветы, а затем и сама леди Ровена. Взгляд глаза в глаза, наполненный такой тоской, что ее можно было потрогать. Но вдруг леди присела в легком реверансе, прикрывшись веером. Только блеск глаз с хитринкой указывал на изменившееся настроение дамы. Гарри, вздохнув еще раз, развернулся закрыть дверь и уткнулся носом в знакомую черную мантию, кажется, пропитанную настойкой полыни.

– Гарри, – Северус с тревогой заглянул в грустные глаза ребенка, – что случилось?

– Ничего, сэр, просто волнуюсь…

– И именно поэтому ты с такой тоской смотришь на портрет красивой леди? – слегка ехидно поднятая бровь.

– Лучше было бы, если б я зависал, глядя на портрет красивого сэра, профессор?

– Нахал. А все-таки, Гарри, что произошло?

– Сэр, почему в Хогвартсе, который построили Основатели, есть портрет только Салазара Слизерина на двери в нашу гостиную? Да и тот не особо идет на контакт? Почему их нет в главном зале? Они этого оказались недостойными?

– Живые портреты…

– Живые портреты, сэр, пишут с конца IV века. И в XI–XII веках они уже точно были.Тем более портрет Слизерина ведь есть! Так почему? – Гарри змейкой проскользнул между стеной и деканом, закрыл дверь и пошел вниз. Туда, где были слышны взволнованные голоса его друзей.

Он сам не знал, почему не рассказал декану об истинной причине грусти, но что-то менять сейчас совершенно не хотелось. Или профессор сам все поймет, проанализировав сегодняшний разговор и вспомнив законы кровной магии, или … они, вроде бы, собирались летом зайти к гоблинам. Вот там все всё и узнают.

Следующая неделя для Гарри прошла как в тумане: куда-то ходил, что-то делал. Профессора, стараясь предотвратить физические разборки между фанатами играющих команд, задавали задания в таком количестве, как будто сегодня вечером выпускные экзамены, а они прошли только половину материала за первый курс. Гарри после уроков спешил в Больничное крыло к мадам Помфри, если были необычные случаи травм, проклятий или «шуток», или же сразу уходил в кабинет Ровены, благодаря от всей души леди Равенкло и Магию за временную аномалию, дающую возможность потратить на выполнение всего заданного меньше «обычного» времени. А после восьми вечера были тяжелые два часа тренировок.

– Ничего, ребята, – подбадривал Маркус своих подопечных, – после этой игры Гарри перестанет быть нашим тайным оружием, и такой надобности в ночных тренировках не будет.

А пока что они летали каждый вечер под присмотром декана. Только единственный раз, во вторник, за ними присматривал староста факультета Дэвид Миллс из-за сильной занятости профессора в лаборатории. В тот день случилось что-то невообразимое: гриффидорец подрался с равенкловцем – мощь кулаков, так сказать, против силы знаний. Проще говоря, один пытался доказать свою правоту кулаками, другой не усложнял себе жизнь и воспользовался фолиантом по продвинутой трансфигурации, страниц на пятьсот увеличенного формата. И все бы ничего, с кем не бывает, но драться на краю лестницы оказалось очень опрометчиво. К тому же, падая, они умудрились врезаться в четыре доспеха рыцарей, стоящих по разным нишам. В результате – бессонная ночь у медьковедьмы и зельевара, тихо шипящего, что он не фабрика зелий, чтобы в таких количествах варить костерост, болеутоляющее, кроветворное, Сон-без-сновидений и мазь от гематом.

Когда же Дэвид вернулся с командой с поля, старшекурсники еще долго пытались выяснить, что же привело его в такой экстаз. С этого вечера к команде присоединялась еще пара-тройка учеников, желающих посмотреть на ночную тренировку. А посмотреть было на что. Еще где-то за месяц до матча, когда были замечены гриффиндорские шпионы из первокурсников-фанатов квиддича, слизеринцы озаботились методом сокрытия того, что происходит на поле. Они провели научный поиск в библиотеке Хогвартса, Слизерина, домашних кладовых знаний, потрясли знакомых с факультета Равенкло, под пару магических клятв, обетов и успешно подписанных договоров о сотрудничестве и нашли элегантное решение: лента с написанными рунами для отвлечения внимания, создающая помехи и иллюзии. А главное, получившуюся защиту нельзя было обойти или пройти через барьер, ею созданный. Дальше было дело техники: выпросить у домовых ленту нужной длины, чтобы можно было выложить ее по окружности стадиона плюс еще двадцать ярдов, нанести непрерывную рунную цепочку, напитать ее Силой и выложить при тренировке вокруг поля. С тех пор ни Слизерин, ни Равенкло не боялись, что за их тренировками будут следить чужие глаза. И теперь змейки устраивали из тренировок ночами целое представление: чтобы было видно, квоффл и бладжеры слегка подсвечивались специальными заклинаниями, а на вершинах колец стояли небольшие красные мигающие маячки. Снитч же надо было увидеть так. К концу тренировок, дурачась, участники команды подвешивали на хвосты метел специальные заклинания холодного фейерверка, раскрашивая небо различными фигурами.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и сумасшедшая неделя подошла к своему концу. Вечер пятницы команда все так же провела в небе. Но уже не тренируясь, а просто летая, успокаивая нервы перед матчем. Сделав десять кругов, постепенно набирая высоту и снижаясь, они поменяли направление и полетели так же в другую сторону. После чего Маркус дал сигнал опускаться.

– Значит так. Как вы поняли, тренировки сегодня не будет: все равно перед смертью не надышишься, а мы, я уверен, и так подготовлены по максимуму. Всё время вы все показывали отличнейшие результаты. Завтра одна из самых сложных игр сезона: первый матч, да еще и с Гриффиндором. У них достаточно слаженная команда. Самыми опасными игроками являются близнецы Уизли: они сами – как два бладжера. Оливер Вуд – хороший капитан и достаточно сильный вратарь. Загонщики у нас сильнее. Но, как вам хорошо известно, квиддич – это игра ловцов, по большей части! В прошлом году мы продули именно из-за того, что перед последней игрой сезона нашего ловца на неделю отправили на больничную койку. Да, Гарри, именно поэтому тебя так опекали все это время. Мало того, что ты – ловец и априори находишься в зоне повышенного риска, так еще и первокурсник – по сравнению с нами более хрупкий. Так… что еще… Сейчас мы отправимся обратно в замок. Декан сказал, что у каждого на тумбочке будет зелье сна – выпить обязательно! Не хватало еще, чтобы вы из-за нервов не выспались и с метлы свалились. Все. Пошли в замок.

Следующее утро выдалось холодным, но солнечным. Гарри поймал себя на мысли, что ему уже привычнее играть в темноте. Вставать, так же как и выходить из гостиной, не хотелось. Хотелось, как Шасси, забраться в теплое гнездо и не вылезать оттуда.

– /Змееныш, что опять случилось? /

– /Сегодня первая игра. Страшно./

– /И чего ты боишься? /

– /Что подведу гнездо./

– /Успокойся, змееныш. Все будет хорошо. Старший рядом./ – и Шасси заползла на грудь мальчику.

Гарри только горестно вздохнул.

– /Ну что еще? /

– /Я не знаю, как к нему относится…/

Теперь задумалась Шасси.

– /А подробнее? /

– /Он старший… Но нужен ли ему я? Его головная боль…/

– /Это он тебя так назвал? /

– /Да. Еще бесенком зовет./

– /Кем? /

– /Мелкий вредный дух у людей не магов./

– /И как он это произносит? /

– /Мягко и чуть устало./

– /Он о тебе заботится. Ты ему не безразличен./

– /Думаешь? /

– /Уверена. Не паникуй на ровном месте. Иди кушай./

– /Не хочу./

– /Надо. Хоть чуть./

Гарри полежал еще под тихое шипение своей любимой змейки, потом встал и пошел умываться: надо было действительно идти кушать. Пока он приводил себя в порядок, Драко и Блейз присоединились к нему в душе. Еще вечером ребята договорились помочь ему с конспирацией: не только вместе пойти на завтрак, но и вместе уйти в раздевалку, якобы посмотреть на команду. Хотя потом Гарри предложил просто уйти пораньше занять хорошие для наблюдения места.

– Гарри, если ты не прекратишь нервничать, – не выдержав, расшипелся Драко, – грифы быстро поймут, что с тобой дело не чисто, и что они придумают для тебя – неизвестно! Не хватало еще тебе загреметь в Больничное крыло за полчаса до матча!

– Драко, я все понимаю, но поделать ничего с собой не могу. И успокоительное пить нельзя – может замедлиться реакция. А она для ловца – первое дело!

– Тогда попроси у домовых эльфов крепкий чай с тремя ложками сахара и какое-нибудь пирожное. Сладкое всегда хорошо нервы успокаивает, – выдал Блейз, выходя из ванны уже полностью одетым.

– Спасибо, ребята, вы – настоящие друзья!

– Да не за что.

– Идем уже. Пора.

Завтрак проходил в нервном напряжении. Каждый факультет боролся с ним по-своему. Гриффиндорцы кричали больше обычного, периодически выкрикивая какие-то речевки, видимо, направленные на поддержание боевого духа своих и моральное давление на соперников. Слизеринцы старались не обращать внимания на них и просто завтракали. Маркус выглядел абсолютно отрешенным, как будто вспоминал основные законы трансфигурации с их исключениями. Остальной факультет тихо переговаривался. Хотя, если бы к ним присматривался кто-то более наблюдательный, то он заметил бы, что ученики, входящие в команду, получили более легкую, но и более калорийную пищу. Постепенно зал начал пустеть: многие стремились занять лучшие места на стадионе. Увидев, что команда Гриффиндора и их декан собрались уходить, весь факультет Слизерина не спеша поднялся и тоже направился на выход.

Гарри думал, что выйдя из замка, они все разделятся на две части: команда пойдет в раздевалку, а остальные на трибуны. Однако он ошибся: чтобы не нарушать конспирации и не предоставить возможности хоть как-то напоследок навредить команде, весь факультет отправился с ними к раздевалке. И только дойдя до места и проверив всё на вредоносные чары, факультет ушел занимать свои места.

– Гарри, подойди ко мне, – вдруг раздался окрик Маркуса через десять минут, когда ловец уже переоделся и застёгивал перчатки.

– Что-то случилось, кэп?

– Нет, просто я вчера нашел несколько интересных заклинаний. Первое, чтобы очки не спадали. Второе, чтобы не разбились от удара. А третье – от загрязнений и дождя. Мало ли, какая погода будет во время матча.

– Но сейчас же солнце! И небо чистое.

– Поверь, у нас на игре уже один раз так было. Откуда взялся дождь за пять минут, никто не понял… Так что, колдуем? Я проверил – результат получается заявленный.

– Конечно! Раз все получается, как задумано, то делаем.

Три взмаха палочкой, небольшое движение магии и короткая фиолетовая вспышка.

– Попробуй наклониться и потряси головой.

– Здорово! – Гарри от радости только что не прыгал.

– Гарри, вопрос немного не ко времени, но ты не думал исправить зрение? Декан может сварить зелье. Ты не разговаривал с ним об этом?

– Разговаривал, Маркус, еще на первой неделе. Как он сказал, надо сначала все остальное привести в порядок, а то я просто не выдержу эту пытку. Так что до конца года я точно буду ходить в очках. Научишь меня этим заклинаниям?

– Конечно! После игры. Так, парни! Я гляжу, все переоделись? Так что подходим ближе. Осталось пять минут до выхода на поле. Сегодня у нас очень непростая игра. Во-первых, наш противник – грифы! Наглые, беспринципные, признающие только грубую силу! Во-вторых, у нас новый ловец – малолетка. Поэтому летаем, как на тренировках! За ловцом присматривать, но не мешать. Гарри! Декан просил передать, что если ты начнешь геройствовать, то после игры он тебя выпорет! В этой игре может произойти все, что угодно. И если, не дай Мерлин, будет серьезная травма – мигом садишься на поле. Ты нам нужен живым. Игр будет много, а жизнь одна. Ты понял?

– Да, капитан.

– Так, парни! Какими бы игроками не были грифы, у нас есть куча преимуществ! Наша тактика, наша скорость, наша уверенность в себе и наш ловец! Поэтому выдохнули, поджали …кх-м… все, что нужно, и пошли на поле. Первый свисток только что прозвучал.

– Грэхэм, – Гарри осторожно дернул охотника за рукав, привлекая к себе внимание, – а что Маркус имел в виду под странной фразой «поджать все, что нужно»?

Грэхэм Монтегрю чуть не упал, зацепившись за порог от неожиданности вопроса.

«Да… надо будет Маркусу сказать, чтобы малость пересмотрел свою традиционную речь… Все-таки у нас теперь малолетка есть… Рано ему еще такие лекции слушать», – промелькнуло в голове у парня.

– Гарри, тебя этот момент не касался. Ты еще мелкий, особенно для этого. Считай, что Маркус попросил всех быть максимально… собранными. Да, так будет наиболее точно… А вообще, это сейчас не важно.

Они вышли на поле. Семь маленьких человечков перед целым стадионом высоко сидящих людей. Гарри нервно сглотнул, слегка затравленно озираясь по сторонам: если не считать приемов пищи в Большом зале, он никогда не сталкивался со всей школой одновременно. Но там уже никто не обращал на него внимания. А сейчас… На него смотрели все! Особенно выделялись шоком близнецы Уизли, загонщики противника… Этот матч обещал быть сложным… очень сложным…

Судила матч мадам Хуч**. Она стояла в центре поля, держа в руках метлу и ожидая, пока команды выстроятся полукругом друг напротив друга. Команда Гриффиндора с удивлением рассматривала нового ловца противника. О Гарри Поттере знали все. Но никто не был в курсе, что первокурсник будет играть. Это было против всех правил.

– Мадам Хуч, – вдруг обратился к судье капитан краснознаменных, – пока не началась игра, мы хотели бы выставить протест. В правилах четко сказано, что в квиддич не могут играть дети младше двенадцати лет. Насколько я знаю, мистеру Поттеру только одиннадцать, и мы требуем, чтобы его дисквалифицировали по возрастному критерию.

– Мистер Вуд, я понимаю ваше негодование, но мистер Поттер здесь находиться по личному распоряжению директора Дамблдора. Думаю, его решение вы не будете оспаривать?

– Буду! Почему Поттеру можно нарушать правила? У нас на первом курсе тоже есть хорошие будущие игроки, но они только тренируются, а слизеринец уже играет?

– Знаешь, Вуд, – вдруг раздался тихий голос Гарри, – я не напрашивался в команду. Но выбора не было ни у меня, ни у них, – он мотнул головой в сторону своей команды. – Так что возмущаться бесполезно. Если не услышали нас с деканом, то тебя тем более напоят чаем с лимонными дольками, разведут руками и отправят обратно. Давай не будем задерживать игру? Раньше взлетим, раньше закончим.

Все участники с удивлением смотрели на первокурсника. Во многом он был прав… но как он подал эту правду… Вуд передернул плечом.

– Раз этот момент мы выяснили, то я требую честной игры по правилам от каждого. И постарайтесь не убить первокурсника, – уже тише добавила мадам, так, чтобы ее услышали только игроки. – Капитаны, подойдите ко мне и пожмите друг другу руки.

Глядя с какой силой Флинт пожимает руку Оливеру, Гарри на мгновение подумал, что капитан решил заранее вывести противника из строя. Хотя бы одного. Хотя бы таким способом. Прозвучал второй свисток и все игроки, оседлав метлы, взлетели над полем. Матч начался.

Гарри казалось, что все его страхи и переживания остались внизу. А здесь были только ветер, скорость, азарт и маленький мячик, поманивший его золотым боком и умчавшийся куда-то вдаль. Комментировал матч Ли Джордан, приятель близнецов Уизли, балагур, весельчак и просто «парень без тормозов», как про него иногда говорили свои же. Рядом с ним сидела профессор МакГонагалл, чтобы иметь возможность хоть как-то контролировать комментатора. Но как он успевал следить за движением квоффола, браджеров и всех четырнадцати игроков, для Гарри оставалось загадкой.

– Прошло всего две минуты, но мы уже видим напряженную игру двух непримиримых факультетов! Квоффол оказывается в руках у Анджелины Джонсон, а нет, уже у Грэхэма Монтегрю. Анджи, как ты могла упустить квоффл?!

– Мистер Джордан! – повысила голос профессор МакГонагалл.

– Извините, профессор, просто действительно обидно, что слизеринцы обманом завладели квоффлом и не собираются его отдавать! О, не-ет! На третье минуте игры Слизерин забивает первый мяч и получает свои десять очков! Забил Эдриан Пьюси с подачи капитана команды Маркуса Флинта. Вуд, куда ты смотрел?! Теперь квоффл у Кэтти Белл. Кэтти – уже закаленный игрок и просто так отдавать квоффл не собирается. Монтегрю пытается подсечь Анджелину и выхватить у нее мяч, однако Фред Уизли ловко отправляет в его сторону бладжер, и охотник Слизерина остается ни с чем, хоть и на метле.

– Мистер Джордан! Комментатор должен быть непредвзятым!

– Да, мэм. И пока мы разбирались с профессором, Алисия ловко обходит Пьюси, Боула, уворачивается от бладжера и стремительно летит в сторону ворот Слизерина. Обходит Монтегрю, пролетает под Флинтом, ловкий пас Анджелине, она пасует Кэтти, и… и… ну! Кэтти! Вся школа смотрит на тебя! Алисия! Анджи! Ловкий пас назад, Кэтти ныряет под Пьюси, фух, бладжер пролетает в каких-то дюймах от нее, пас Анджи! Анджелина выныривает из-за ворот Слизерина, ловит квоффл и… и… да! Кидает его в ворота Слизерина! Майлз Блетчли не успевает среагировать. И Анджелина Джонсон приносит первые десять очков в копилку Гриффиндора! Да! Анджи, мы тебя любим!

– Но слизеринцы не дают нам насладиться этим моментом и начинают контратаку. Маркус Флинт – Маркус, как ты с такой комплекцией на метле держишься? – перехватывает квоффл у Алисии, пас на Монтегрю… Чего ты так боишься, Грэхэм, что отбиваешь его в сторону Боула, думаешь, он тебе поможет? И правда, помог… Боул отбивает квоффл, как будто это бладжер. Правилами это не запрещено, а вот мяч отлетает к Пьюси, пытающемуся повторить трюк Кэтти. Но… так медленно пролететь мимо вратаря… даже у нашей малышки Анджи наглости не хватило! Ты… Маркус… ты…!!! «Двадцать – десять» в пользу Слизерина.

В это время на трибуне Гриффиндора возникло небольшое шевеление: лесник Хагрид решил тоже поболеть вместе со всеми.

– Эй, подвиньтесь, – раздался зычный голос Хагрида около Рона, Гермионы и Невилла.

Как Невилл не пытался сесть пониже, его затащили на самый верх «болеть за свой славный факультет». Участие Гарри Поттера в качестве ловца неприятно задело весь Гриффиндор.

– Нет, ты представляешь, – завелся с полоборота рыжик, – он еще и в квиддич играет! Конечно! Великий Гарри Поттер! Все для него! Захотел играть в квиддич, пожалуйста! Захотел кучу дополнительных занятий – да не вопрос! Везде он!

– Рон! – одернула его Герми. – Мне тоже неприятно его видеть сейчас на поле, но это не повод так говорить. Если помнишь, он тебя тогда поймал, даже не смотря на то, что ты был виновником той ссоры и нарушения правил! Он действительно хорошо летает.

– О, как! – Хагрид разглядел, кто ловец серебристо-зеленых. – Гарри – ловец? А не маловат он? Как его в команду взяли-то?

– Вот и я говорю, что ему все можно! Чем я хуже? Из меня получился бы отличный охотник! Или вратарь! Я бы ни одного мяча не пропустил. А так! Вон, уже сорок – десять проигрываем!

– А снитча еще не было?

– Нет, – вдруг подал голос Невилл, – ни Хиггс***, ни Гарри пока еще не включались в игру.

– Хорошо, хоть в переделку еще не влип. Обычно это быстро происходит. Я помню, в прошлом году первого игрока в матче Гриффиндор – Слизерин унесли с поля на пятой минуте. Парнишка потом неделю в больничном крыле пролежал с тяжелыми травмами.

Спорщики после таких новостей непроизвольно взглянули в небо, где двумя маленькими точками замерли ловцы обеих команд. Мимо Поттера пролетел бладжер, чуть не отправивший мальчика на землю. Гарри, вовремя заметивший мяч, ловко ушел в сторону.

– Напоминаю, что счет «Сорок – десять» в пользу Слизерина. А квоффл находится в нежных, но надежных руках милой Алисии Спиннет. Она ловко обходит Флинта, играючи оставляет позади Монтегрю, уворачивается от бладжера, но…! Кто так делает! Слизеринцы меняют тактику и летят вчетвером на бедную, маленькую Алисию! Ей приходится резко уходить вниз, предварительно сбросив квоффл Джонсон. Но… О, Мерлин! Квоффл изящным… что? Я сказал «изящным»? Не верьте мне…

– Мистер Джордан!

– Все-все, молчу, профессор… так вот мяч изящным движением поймал Флинт, перепасовал его Монтегрю, опять Флинт, Пьюси, Монтегрю… И… НЕТ!!! «Пятьдесят – десять»… Вуд, по-моему, твоим игрокам нужен перерыв… Или снитч…

– Мистер Джордан, это ваш последний матч!

– Подождите, профессор! Кажется, мои молитвы услышаны, и на поле появляется золотой блик! Надеюсь, это снитч! И он почти у Хиггса под рукой! Ну же! Теренс! Протяни руку, и мы выиграем!!!

Ловцы одновременно устремились в направлении небольшого золотого блика. Гарри практически лежал на метле, стараясь уменьшить силу сопротивления, и увеличить скорость полета. Однако когда он подлетел чуть ближе, оказалось, что это был блик с золотых часов кого-то из профессоров. Развернувшись, мальчик осторожно начал облетать стадион, выискивая крылатого друга. В этот момент мимо него пролетел бладжер, неудачно отбитый кем-то из Уизли. Перегрин Деррек, загонщик команды Слизерина, подлетел к ловцу, когда тот уже уклонился от бешенного мяча.

– Как ты? Цел?

– Все в порядке, не волнуйся.

– За тебя весь факультет волнуется. Так что осторожнее.

В этот момент Гарри заметил снич и сорвался в головокружительное пике ему навстречу. Хиггс же, понимая, что не успевает догнать золотой мячик, выхватил биту у ближайшего своего загонщика, и со всей силы отправил бладжер в метлу Гарри. Как первокурсник удержался на лету, никто не понял, однако снич из вида потеряли все.

– Теренс! Нельзя же так! Пусть он и противник, но он малявка! Ты его и убить мог!

На этих словах с трибун Слизерина раздался сильный шум недовольства. Вот только никто не мог понять из-за чего: комментария или действий соперника. Декан же змеек сидел на трибуне преподавателей, стараясь удержать на лице маску спокойствия. Принятое заранее успокоительное в этой задаче помогало как-то слабо. Пытаясь отвлечься от происходящего над полем, Северус вспоминал: сколько каких зелий у него есть в хранилище на данный момент. И что ему может быть придется варить в срочном порядке.

– Судья назначает свободный удар в ворота Гриффиндора! Ну, Вуд, не подведи свой факультет! На тебя сейчас все смотрят!

Штрафной удар выполнял сам капитан соперников, славящейся силой своего удара и меткостью. Он просто полетел к специальной метке, выставляемой заклинанием, развернулся, взял разгон и, долетев еще раз до этой метки, с силой кинул обманный крученный мяч в сторону ворот Гриффиндора. Оливер Вуд метнулся к самому высокому кольцу, пытаясь перехватить квоффл, но тот резко поменял траекторию и влетел в пустое нижнее кольцо.

– ВУД!!! Ну, я же просил!!!

– Мистер Джордан! Я тоже вас просила!

– Но, профессор!!! Он пропустил такой мяч!!! «Шестьдесят – десять»… Это еще не катастрофа для Гриффиндора, но уже где-то рядом!

Игра постепенно набирала темп. Все игроки начали двигаться быстрее, квоффл передавать резко и непредсказуемо. А загонщики, кажется, поставили себе задачу выбить если не всех игроков-соперников, то как можно больше.