Текст книги "Дом серебряной змеи (СИ)"

Автор книги: Саша Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)

И всё было хорошо, пока не вылезла его змея… Вот за что мне такое?! Рунослед… Вымершее еще триста лет назад пресмыкающееся. Ядовитое настолько, что от укуса до смерти одно мгновение. …!!!

– И что же вы вдруг увидели, сэр?

– Идиота! Безответственного ребенка, который решил подвергнуть опасности жизнь детей просто потому, что ему захотелось взять змейку в замок… Идите, Поттер. Нет у меня сегодня на вас больше сил. Но если я узнаю, что кто-то отравился змеиным ядом, вы вылетите из школы быстрее, чем скажете «мама».

– Мама? А это как, профессор? – и Поттер стремительно вылетел из кабинета.

Только когда хлопнула дверь и в комнате установилась звенящая тишина, я понял, что натворил… Вся злость на него и его змею куда-то пропала вместе с запалом. А на их место пришло понимание всей тяжести ситуации. Морриган!!! Как я мог забыть, что этот мальчишка при всем своем желании не может знать и помнить, что такое «мама». Каким бы ни было мое детство, но у меня-то мама была, пусть и только четырнадцать лет. А не год с небольшим. Что он помнит? Да ничего! Надо бы его найти. Если мне не изменяют глаза, когда мальчишка убегал, вокруг него клубились черно-бордовые нити магии, то есть, чего Замок не досчитается, и останется ли при этом жив мальчишка – неизвестно. Выбежав в коридор, попытался настроиться на магию Замка… Тишина… Причем искусственная, как будто его специально скрывают. Облазил все подземелье, но никого… Куда он мог запропаститься?!

Пока лазил по своей вотчине, не заметил, как прошло время отбоя. Надо бы сходить посмотреть, вдруг он уже давно в гостиной или в спальне. Только, зайду переодеться. Мало того, что я по жизни похож на летучую мышь, так еще и грязную… Негоже декану появляться перед своими подопечными в таком виде.

Не успел выйти из душа, как услышал сильный стук в дверь. Точнее по ней тарабанили со всей силой (читай, дурью). Хотел броситься открывать, но глянув на себя, метнулся в ближайшую комнату: полотенце не та одежда, в которой принято открывать дверь. Под руку попались пижамные штаны и халат. Хоть что-то. На пороге стоял крестник с мертвенно бледным лицом.

– Драко? Что случилось?

– Крестный, некогда политесы разводить. У нас Гарри почти при смерти.

– Где? – только и смог я спросить.

– В нашей в комнате, – услышал я, уже одеваясь по нормальному, и хватая свой чемоданчик с зельями.

Драко привел меня в их комнату. Да… Такую картину я бы предпочел никогда не видеть: Гарри, бледный, как Почтибезголовый Ник, лежал поверх покрывала на кровати. Его руку держал Блейз, рассказывая таблицу ядов. Интересный выбор темы, но действенный: Гарри «плавал» – то приходя в сознание, то ненадолго его теряя. Но, главное, удерживался на этой стороне Грани, значит, всё поправимо. Отстраняю ребят, хорошо, что Драко уговорил змею перелезть к нему на руку, с ней на груди у ребенка я ничего не смог бы сделать, и начинаю разбираться с тем, что произошло. Одно диагностическое заклинание, второе, четвертое… Магическое истощение… Третье за три дня… А первое-то он как заработал??? В день приезда в Школу. Сильные физические упражнения утром и на протяжении всего дня… Глубже… Травмы, старые болезни, ослабленное магическое ядро… Почему? Еще одно заклинание… Нет, что-то все время ускользает… Это к гоблинам… Чем раньше… Да кто ж его выпустит к ним? Определив все, очень на это надеюсь, особенности здоровья своего подопечного, вливаю в него нужные зелья, понимая, что сон на сегодня откладывается: часть зелий надо будет переделывать под его состояние и личную магию. Вроде Филиус сегодня определял у кого к чему предрасположенность и направление магии. Надо уточнить, что у Драко и Гарри. Может, придется еще сильнее корректировать некоторые эликсиры. А пока надо проконсультироваться с Поппи, заодно пусть выпишет Поттеру больничный на завтра: он просто не встанет утром. Точнее до обеда не проснется.

Поппи прибыла через три минуты, как всегда собранная, со своим лекарским чемоданчиком. Все-таки дипломированная медьковедьма с её-то стажем – это не Мастер Зельеварения… Таких диагностических чар я не знал. Оказалось, что зелья придется переделывать все! Если хочу поставить его на ноги к завтрашнему вечеру. Получив кучу наставлений и рекомендаций, а также длинный список необходимых эликсиров и правила их использования – курс по приведению этой тушки в порядок под названием «нормальный человек» займет примерно два – три месяца, если он никуда не будет влезать. А это вряд ли. Скорее можно гарантировать, что он будет замешан во всем, что только может случиться в этих древних стенах. Договорившись с Поппи на счет его лечения и постельного режима, я пошел провожать её обратно в гостиную, пожелав остальным змейкам спокойной ночи.

– Профессор! – чуть требовательно позвал Драко.

«Что ж тебе-то неймется?».

– Драко, ложитесь спать. Вашему другу нужен отдых, а сейчас вы мешаете. Все с ним будет хорошо. Может быть не сегодня-завтра, но он оклемается. Спите, завтра уроки никто не отменял… – развернувшись, я ушел в свою лабораторию. Ночь не бесконечна. А некоторые зелья надо дать как можно скорее.

Три раза за ночь я возвращался в спальню мальчиков, спаивая Гарри необходимые составы. Самым сложным оказалось договориться с его змеей в первый раз. Таким идиотом я себя не чувствовал уже давно: наложив сонные чары на Драко и Блейза, я подошел к кровати Гарри. Как и говорил крестник, змея лежала у Гарри на груди. Сев на пуфик около кровати, я тихо прошептал, вспомнив имя этой редкости:

– Шасси, если ты меня понимаешь, кивни пожалуйста, – дождавшись кивка через секунд двадцать, за которые меня внимательно оглядели с ног до головы, я продолжил, – Я был не прав, сорвавшись на твоем хозяине. Просто я знаю особенность твоего яда очень хорошо: его добавили в напиток одного моего очень хорошего знакомого. У меня не было шанса его спасти… – тот день я помню до сих пор в мельчайших деталях, хотя прошло пятнадцать лет, – и я испугался за учеников. Мало ли с кем поссорится твой хозяин, или кого ты посчитаешь угрозой ему. Я не хочу, чтобы тут были смерти, – змея внимательно смотрела на меня, пока не поймала мой взгляд. Вот такого я от неё не ожидал: в моей голове замелькали картинки, как она перемещается, не попадаясь на глаза людям, как успокаивает хозяина, змееныша, как она его любовно называет, что уменьшает поголовье крыс в подземельях, за что домовики ей очень благодарны. Пробежки хозяина под её чутким руководством… Она пытается меня убедить, что не причинит вреда обитателям замка. Что же. Я хочу ей верить… – Я поверю тебе, Шасси. Надеюсь, ты сдержишь свое обещание. А сейчас дай мне возможность напоить твоего змееныша нужным зельем, чтобы он выздоровел скорее.

Змея переползла с его груди на подушку, внимательно следя за моими действиями. Я же, приподняв его за плечи, аккуратно разжал его челюсти специальным ножиком и мелкими порциями влил в Гарри первый из пяти эликсиров. Самое интересное, что, взяв его за плечи, я почувствовал, как моя магия устремляется в поврежденное ядро ребенка, пытаясь выправить его каналы. Подержав в своих руках мальчишку минут пять, я всё-таки усмирил свою магию, и ушел обратно в лабораторию: наступала заключительная стадия еще у пяти зельев.

В остальные два раза стоило мне только подойти к его кровати, как Шасси сама сползала с мальчика и ложилась рядом. И каждый раз моя магия стремилась к ребенку. Странно. Надо будет на досуге поискать информацию, когда такое бывает. Как бы еще сюрпризы не вылезли… Вон, даже змея на нас как-то странно поглядывает. Ладно, это не сейчас в любом случае. В последнее мое посещение я провел еще раз диагностику: состояние выровнялось. Магическое истощение благодаря зельям и моей магии перестало давить на ребенка, резерв почти наполнился. Осталось только снять физические последствия и заодно вылечить кое-какие ранние повреждения. Пусть спит. Остальным можно заняться и завтра.

Поманив пальцем Шасси, я дождался, когда она подползет и налил ей в заранее принесенное блюдечко зелье.

– Это для твоей шкурки, чтобы линька прошла за два дня, – есть у руноследов особенность: они линяют четыре раза в год по две недели. И, насколько я помню, ближайшая линька как раз через три дня. А в это время в поле зрения змеи лучше не попадаться: может и укусить. Шасси одарила меня уничтожающим взглядом, попробовала воздух над блюдцем, подумала и выпила. Видимо оценила. Я протянул руку, чтобы забрать посуду и уйти, наконец, спать, всё-таки четыре утра, а пары завтра никто не отменял, но змея быстро взметнулась вверх, угрожающе зашипев. Я замер. А эта… змея… успокоившись, нацедила в блюдце немного своего яда… Я был в полном шоке! И уползла на свое любимое место ночевки. Поблагодарив её, ушел к себе. Наконец-то этот день закончился! Пусть я и проснусь уже через два часа…

Применчания: 

* Роланда Хуч, преподаватель полетов.

Глава 8. Первый урок полетов...

По меркам уставших слизеринцев, утро наступило слишком быстро. Заклинание – будильник сработало в положенные шесть тридцать утра, поднимая не выспавшихся ребят. Первым делом Драко с Блейзом, не сговариваясь, кинулись к кровати Гарри. Мальчик тихо спал, свернувшись клубочком под одеялом, подложив одну руку под подушку, а другой прижал к себе недовольную таким положением дел Шасси. Сегодня он выглядел не в пример лучше. Убедившись, что их другу ничего не угрожает, и бить тревогу нет смысла, они отправились в душ, поскольку, в отличие от Гарри, их от занятий никто не освобождал, а первым уроком сегодня стояла трансфигурация с грифами.

В этот раз опека старшекурсников уже не так чувствовалась, видимо, вчера они показали себя достаточно самостоятельными, когда сами добрались до кабинета по истории магии, но в тот раз с ними были Гарри и Шасси. Сейчас же они могли надеяться только на себя. До Большого зала они дошли вместе с пятым курсом, подхватив в гостиной Дафну.

– Драко, Блейз, доброе утро, – вежливо поздоровалась с ними девочка, – а где это вы Гарри потеряли?

– А у него сегодня освобождение от занятий. Его всю ночь декан отпаивал своими зельями.

– В смысле??? – Дафна не на шутку испугалась.

Драко быстро и кратко рассказал события вчерашнего вечера.

– Драко, – заметил Блейз, – я вот только не пойму, почему ты решил, что декан всю ночь с ним возился?

– Потому, мой друг, что есть у меня одна привычка: под закрытую дверь подкладывать пустой коробок. Дверь открывается вовнутрь, и сегодня этот коробок был сдвинут. Значит, кто-то входил в комнату. А кто еще мог к нам зайти после того, как мы легли спать? И посмотри на декана.

Ребята дружно уставились на профессора Снейпа: вроде все как всегда. Такой же острый взгляд ястреба, подмечающий мельчайшие детали, идеально выглаженная одежда, волосы для разнообразия собраны в хвост и заколоты на голове своеобразной заколкой и неизменная чашка кофе в руке.

– И? – недоуменно спросили друзья.

– Есть несколько мини-показателей его настроения и состояния. Например, заколотые волосы означают, что он весь день проведет у котла и работать он будет, закрывшись в своей лаборатории. Насколько я знаю, у него сегодня только две пары, а у нас в комнате лежит его пациент. Да, Дафна, – увидев, что девочка собирается его перебить, сразу решил разъяснить всю ситуацию друзьям, – раз профессор не отдал Поттера сразу мадам Помфри, значит, он сам взялся за его лечение. Он – Мастер зельеварения, а для получения этого мастерства подмастерье обязан сдать основы колдомедицины, поэтому он может оказать любую первую помощь и вылечить несложные болезни или травмы. Зелья, которые он варит в своей лаборатории намного сильнее, чем мы будем проходить в Хогвартсе даже на седьмом курсе, и чтобы не остаться без волос, он надевает всегда специальную шапочку. И да, он очень не любит, когда его видят в таком наряде, поэтому перед нашими занятиями применяет второй способ сохранения своей шевелюры в первозданном состоянии: смазывает волосы специальным эликсиром, защищающим от паров зелий, от чего они выглядят жутко неухоженными. Второй показатель: обратите внимание, как он держит чашку с кофе. Когда декан спокоен и расслаблен, он чашку придерживает только тремя пальцами и всегда ставит на блюдце после каждого глотка. Сейчас же он её не отпускает даже на секунду, значит, чем-то недоволен, и о чем-то напряженно думает. К тому же это уже пятая чашка за семь минут завтрака. Следовательно всю ночь не спал. Только, кофе с зельем бодрости образуют в организме сильнейший яд для сердца, профессор сам мне это рассказывал, когда поймал на этом в восемь лет. Поэтому и говорю, что он всю ночь стоял у котла и отпаивал Гарри своими зельями, – под эту без сомнения полезную познавательную лекцию, ребята быстро расправились с завтраком.

– Ладно, это все хорошо, но трансфигурация, а точнее профессор МакГонаггал, ждать не будет. Идемте, что ли? – поторопила их Дафна.

Трансфигурация проходила под лозунгом: «Как не попасть под горячую руку профессора». То, что у декана Гриффиндора плохое настроение все поняли сразу: её же факультет лишился десяти баллов только за то, что вбежал в класс вместе со звуком колокола, обозначающим начало занятия. Когда вся эта перевозбужденная толпа соизволила рассесться, профессор провела опрос по домашнему заданию. Его результаты также не прибавили радости и гордости преподавателю: никто из её львят, даже отличница Гермиона не смогла полностью превратить спичку в иголку. Зато все подопечные вечного её конкурента справились с заданием играючи. За такое начало урока Гриффиндор лишился еще десяти баллов, а Слизерин заработал пять. На недовольное фырканье она решила не обращать внимания: фактически снимать баллы было не за что. Расстроенная такими анти-успехами своих подопечных, профессор МакГонагалл заставила весь класс превращать спички в иголки до конца урока или пока у всех не получится. Вот тут слизеринцы и взвыли:

– И кто-то еще считает нашего декана несправедливым и злым? – недоуменно зашептал Блейз, когда профессор МакГонагалл задала практическое задание без объяснения теории и сняла тридцать балов с Гриффиндора.

– Тише, а то будешь драить кубки в Зале наград! – шикнула на него Дафна. Около неё уже давно лежала целая горка всевозможных иголок: от миниатюрных, длинной в одну сотую дюйма, до фактически стилетов, длинной дюймов в десять. Как всё это получилось из стандартных спичек, профессор не поняла, но пять баллов Слизерину начислила. Только вот потом поняла, что все змейки спокойно трансфигурировали предложенные спички, и можно было смело открывать швейный магазин, но добавлять баллы не стала, а дав в качестве домашнего задания расписать весь процесс трансфигурации одного твердого вещества в другое, тайно надеясь, что хоть так её львята поймут, что они делают неправильно. Видимо, прошлое домашнее задание они тупо переписали кучу фолиантов и не думали, что делали и для чего. Тяжело вздохнув от понимания, что её предмет почему-то невзлюбили, отпустила оба класса на следующее занятие.

***

Пока первый курс Слизерина мучился на трасфигурации, их декан не меньше мучился с третьим курсом Гриффиндора. Мало того, что это был Гриффиндор, что уже давно стало синонимом понятия «очень большие проблемы», так ещё и на этом курсе учились близнецы Уизли – непревзойденные экспериментаторы с шилом в одном месте. Вот и в этот раз они решили усовершенствовать рецепт зелья от головной боли, добавив туда тертые крылья краснопестрика. И всё бы ничего, профессору было уже не привыкать молненостно реагировать на такие эксперименты: обычно он «душил» такие вещи ещё на стадии «а давай попробуем», чувствуя этих шалопаев седьмым чувством – но два часа сна давали о себе знать, а точнее шесть часов недосыпа… Вот и в этот раз Северус почувствовал, что эти «двое из ларца» приготовились ссыпать в котел неучтенную добавку, а вот реакции пресечь на корню – не хватило, и по классу начал расползаться плотный удушливый розовый дым.

– Быстро все из класса! – рявкнул профессор. – Пятьдесят баллов с Гриффиндора за непревзойденную тупость, мистеры Уизли! – одновременные сложные пассы палочкой, пытаясь рассеять внешние эффекты эксперимента. – И месяц отработок у меня! ВОН!!!

Студентам Равенкло повторять два раза не надо было, они даже свои котлы потушили, умные ребята. А вот Гриффиндор устроил пробку в дверях… А воздуха уже не хватает…

– Мистеры Уизли, встали рядом с кабинетом и дождались меня! – «Мало, не мало, есть чем дышать или нет, а убирать всё ЭТО мне… Что за… И не убирается…»

Через пять минут неравной борьбы, поняв, что ещё чуть-чуть и в Хогвартсе станет на одного зельевара меньше, Северус выбежал из кабинета, жадно хватая ртом воздух. Чуть отдышавшись, он вызвал патронуса и срывающимся голосом передал Минерве сообщение, чтобы она убрала сегодня все зельеделие. Дождавшись, когда патронус-лань ускачет к адресату, он схватил малолетних подрывников за уши и потащил в свой кабинет, шипя хлеще руноследа:

– Ну, господа, и что это было сейчас в кабинете? Что вы, два малолетних идиота, кинули в свой котел, что я не могу вывести этот дым? Как мне, по вашему, через час там вести пару у Слизерина и Хаффлпаффа? – близнецы молчали, боясь навлечь на себя еще больше гнева своего наставника. – Молчите? Вот и молчите! – пролетев кабинет, не выпуская уши своих подопечных, он открыл дверь в свою лабораторию, но, увидев алчный взгляд парочки, сразу предупредил: – Я сейчас буду варить одно необходимое зелье, а вы берете пергамент и составляете подробную опись: что, зачем, сколько. До мельчайших пылинок. И главное, зачем! Время – двадцать минут! Если не увижу требуемое, о наставничестве у меня можете забыть навсегда! – а вот эта угроза подействовала сильнее остальных. И мальчишки, шустро взяв предложенный пергамент, стали строчить весь ход своего эксперимента с обоснованием каждой стадии: все требования своего Мастера они уже знали назубок.

Профессор тем временем варил зелье для Поттера: через полчаса мальчику надо было дать следующую порцию, заодно узнать, как тот себя чувствует. Не успел он добавить последний компонент в зелье, восстанавливающее магический потенциал, как две его головные боли принесли исписанный мелким, но разборчивым почерком, пергамент.

– Мастер, мы описали всё, что вы просили. А зачем… – они немного помялись, набираясь храбрости: каким бывает их наставник в гневе, они знали лучше других, и не только на своих ушах… В прошлом году им от души досталось ремнем по мягкому месту, но возражать, как и жаловаться, они не стали, прекрасно понимая, что остаток дня и ночь с распухшей пятой точкой – утром они с удивлением обнаружили баночку с обезболивающей мазью и подробной инструкцией – минимальная плата за несостоявшееся непредумышленное убийство своих однокурсников. – Мы нашли в одной книге упоминание, что при добавлении в зелье от головной боли толченых крыльев краснопестрика можно получить хорошее зелье от любой мышечной боли. Вот и хотели проверить. По записям источника, зелье должно было стать светло-розовым с легким ароматом розы. Но, видимо, переложили…

– Мордред вас подери!!! Переложили усилий ваши родители, когда решили вас родить! – схватился за голову профессор. – Вы каким местом думали, кидая крылья краснопестрика на стадии закладки в котел стручков тертакли? Ладно вам жить надоело! А остальные ученики при чем?! Не говоря уже обо мне?! Мерлин!!! Вот скажи мне, чем я тебя так прогневил?! За какие прегрешения ты мне послал таких учеников?!

– Профессор…

– Значит так! Олухи! – Северус метнулся к шкафу, вытаскивая очень старый и потрепанный сборник из десяти толстых томов, – это справочник соединения всех, подчеркиваю, всех компонентов, использующихся в зельеделии в последние сто лет. Чтобы через три дня от зубов отскакивало! До этого к котлу не подпущу даже на уроках! А сейчас, марш на занятия!!! – дождавшись, когда близнецы вылетят из лаборатории, он перемешал еще раз зелье и разлил в пять флаконов.

Поставив большой котел на огонь, и добавив туда несколько, только ему одному известных, ингредиентов, взял три флакона и, бросив заклинание таймера, вылетел из лаборатории, благодаря Основателей за кучу различных тайных ходов, позволяющих быстро добраться в различные места Замка. Вот и сейчас он воспользовался одним из таких коридоров, сразу попадая в гостиную своего факультета. Бросив в стену заклинание видения, сделавшее её прозрачной, и поисковый маячок, показавший, что в комнатах только один живой человек, он убедился, что никто из его змеек не прогуливает занятия, и быстрым шагом направился знакомым уже маршрутом в спальню Малфоя, Поттера и Забини. За те пять часов, что зельевар тут не был, ничего не изменилось: Гарри еще спал, Шасси всё так же лежала на груди хозяина. Бледность от лица мальчика отступила, но полностью покидать облюбованное место никак не хотела. Стоило Северусу подойти к кровати своего подопечного, как Шасси недружелюбно взвилась вверх с груди Гарри, но, поняв, что это опять пришел старший, уползла на подушку, так же что-то шипя… Ухмыльнувшись, но сказав змее «спасибо», Северус потряс паренька за плечо.

– Гарри, просыпайся, – мальчик только недовольно дернул плечом. – Гарри, – более настойчиво, но также без результата… – Мистер Поттер, двадцать баллов за прогул уроков! – вот на эту фразу «тело» среагировало молниеносно, свалившись с кровати и на чистых рефлексах начав одеваться. Профессор только успел моргнуть, как его ученик уже стоял полностью одетый и хватал учебную сумку. В голове крутился только один вопрос: «Что должно было произойти в жизни, чтобы для выхода из состояния „беспробудно сплю“ до „полностью готов“ понадобилось сорок секунд». Осторожно встав с кровати, Северус медленно подошел к ученику, пытавшемуся выровняться в пространстве: магическое истощение давало о себе знать всё сильнее.

– Мистер Поттер, – Гарри опасно покачнулся, и Северусу пришлось ловить его, – осторожно, вам еще рано так вскакивать. Давайте вы сейчас разденетесь и ляжете обратно. Я всего лишь хотел вас разбудить: вам пора пить зелье для восстановления магических сил, – мальчик, боясь сделать лишнее движение и упасть, лишь кивнул головой и сделал первый шаг в сторону кровати. Сильно качнулся, но твердая рука профессора удержала его в вертикальном положении. Доведя до кровати ученика и дождавшись, когда тот переоденется, Северус отдал фиал с зельем. – Мистер Поттер, сегодня вы должны весь день провести в кровати, никаких физических, а тем более Мерлин упаси, магических действий.

– Но, профессор, а занятия? А домашнее задание? Завтра, к тому же, у нас с Драко дополнительные занятия по чарам! – зачастил мальчишка, испугавшись перспективы в начале учебы отстать от своих сокурсников. – Сэр, а у вас больше не будет дополнительных занятий, да?

Северус постарался скрыть удивление: чтобы ученик добровольно вспоминал о занятиях – такое на его преподавательской жизни было фактически в первый раз.

– Мистер Поттер, тихо, не частите. Во-первых, от занятий до конца сегодняшнего дня вы официально освобождены, преподаватели предупреждены. Во-вторых, если будете выполнять все мои рекомендации, то завтра, скорее всего, вы сможете вернуться к учебе. В-третьих, домашние задание выполните позже, когда полностью оклемаетесь. В-четвертых, если вы еще хотите, то дополнительные занятия у меня не отменяются, просто надо будет как следует согласовать график занятий, – Северус задумался, как бы свести Гарри и близнецов Уизли, тогда бы он сэкономил время на обучение. Правда… При этом могли быть любые последствия и, скорее всего, на одного нарушителя школьных правил стало бы больше.

– Профессор…

– Да?

– Простите… – робко, тихо, голова опущена…

Северус очередной раз выпал из реальности…

– За что, мистер Поттер???

– Я вчера нахамил вам. И действительно не подумал, какую опасность Шасси представляет для остальных. Я привык за месяц, что она не попадалась на глаза моим опекунам, и сама себе добывала пропитание на соседнем поле. Вот я и… – к концу речи разобрать, что мальчик говорит, можно было только специально прислушиваясь.

– Пятнадцать лет назад один мой очень хороший знакомый умер от яда руноследа, добавленного в бокал с вином… Я ничего не успел, да и не мог, сделать… Мгновенная смерть… Дай Мерлин, чтобы вы никогда этого не увидели… – да, Северус ночью договорился со змеей, что она не будет трогать учеников, если в этом не наступит жизненная необходимость, но говорить об этом Поттеру он пока что не собирался. Тяжелое молчание опустилось на комнату. Шасси, почувствовав, что разговор опять зашел про неё, недовольно шипя, залезла на руки своего хозяина.

– /Что опять у вас произошло? /

– /Старший вспомнил о старом случае: его знакомого отравили ядом твоего вида/

– /Жалко. Вот что он так вскинулся вчера/

– /Похоже/

Шасси посмотрела на этот тяжелый взгляд, направленный куда-то в себя… И переползла на руки зельевару.

– /Скажи старшему, что мне жаль, но я тут не причем: мне всего пять зим/

Зельевар только немного дернулся от змеи на своей руке.

– Профессор… – тишина… – Профессор, – чуть громче… Ноль внимания… – Профессор! – чуть ли не крича и для лучшего эффекта, жмурясь, что его сейчас точно проклянут, потряс декана за руку. Однако проклятья не последовало, зато зельевар ощутимо дернулся.

– Что?

– Профессор, Шасси просила передать, что ей очень жаль, что такое произошло с вашим знакомым, но ей всего пять зим: она не может быть виновата в том случае.

– Я знаю, мистер Поттер. Возраст змеи легко определить по чешуе. Волшебные змеи могут менять свой размер в меньшую сторону, чтобы было удобнее охотиться, но вот окрас и годовые кольца чешуи всегда остаются одинаковыми. – Северус еще раз замолчал, видимо что-то вспоминая… – Я не должен был срываться на вас… Но, надеюсь, вы теперь понимаете всю серьезность ситуации?

– Я понимаю… Сейчас действительно понимаю, сэр… Я, наверное, – совсем глухое, обреченное, почти со слезами в голосе, – отведу Шасси в Запретный лес. Еда там точно будет, и она не сможет причинить вред другим…

– Гарри, вы-таки идиот? – Северус устало вздохнул: такого он точно не ожидал… Это же надо было додуматься: после активированного ритуала связи маг-фамилиар решить фактически выкинуть фамилиара… Увидев обреченные глаза ребенка, полные решимости пойти и не на такие жертвы ради безопасности других, Северус закатил глаза: что ты не делай, но Гриффиндор из крови никаким Слизерином не вытравить… – Гарри, вы собираетесь выкинуть фамилиара, не разорвав связь с ним?

– В смысле? – удивленно…

– Если вы просто отнесете Шасси в Запретный лес, то вы выкинете своего фамилира без обрыва связи перед Магией, что той, очень мягко говоря, не понравиться. И вы, скорее всего, потеряете часть своих магических способностей. Вам это надо? – потрясенный ребенок отрицательно покачал головой.

– Если бы она не была так опасна для остальных, – несмотря на выпитое зелье, усталость давала о себе знать, заставляя делать паузы в разговоре всё больше, – я бы вообще с ней не расстался. Она прекрасный собеседник и помощник…

– Вот и не расставайтесь, просто следите, чтобы она не ползала по замку во время линьки и просто в плохом настроении. Сделайте ей уголок около камина, где тепло, чтобы она могла там перележать линьку.

– Линьку?

– Мистер Поттер! Вы вообще в курсе, что через два дня у вашей змеи начнется очередная линька?

– Нет… Продавец мне дал книгу по уходу за руноследом, но там ничего про это не было написано… А вы знаете, как она проходит?

– Знаю… – профессор непроизвольно замолчал, а лицо вдруг сильно помрачнело. – Странно, что в книге умолчали, ведь это очень непростой период не только для змеи, но и для её хозяина. Линька у них четыре раза в год, ближайшая как раз через два дня. Длится она примерно две недели. В это время змея ищет место потеплее. Если ей не сделать теплое гнездо, то таким местом будет ваша грудь, мистер Поттер. Трогать змею во время линьки категорически запрещается: сначала укусит, потом задумается кого. Шкуру необходимо сжечь. Хотя раньше именно сброшенную шкуру использовали в некоторых ритуалах… Вчера я ей дал специальное зелье, сокращающее время линьки до двух дней, с небольшим успокоительным эффектом. Но все равно, сделайте ей гнездо. Пусть домовики помогут. И попросите их, чтобы они кормили её в этот период. Дней пять после линьки ей так не желательно покидать теплое место. Будет весело, если оно ей настолько понравится, что решит устроить там кладку. Вот тогда я точно не буду знать, куда деваться…

– Спасибо за помощь, профессор.

– Не за что, Поттер. Спите. Вам надо сейчас спать, как можно больше. Через полтора часа я приду с новой порцией зелья, и постарайтесь больше так не вскакивать, – но ребенок последние слова уже не услышал, провалившись в сон, крепко обнимая свою змейку, как будто она была плюшевой. – Мда, Шасси… Не повезло тебе… Крепись, в крайнем случае, через полтора часа я тебя освобожу, – ухмыльнувшись, зельевар ушел.

***

– Да… Вот после таких уроков, – вываливаясь с гудящей головой из кабинета ЗОТИ, сказал Драко, – я завидую черной завистью Поттеру…

– И не говори, – поддержал его Забини, – лежит, спит и никого не трогает…

– А вы представьте, как ему переписывать эту лекцию… – фыркнув, заметила Дафна. Смех друзей стал ей ответом. – Ладно, это, конечно, весело, но нам пора на травологию.

– Кстати, – вдруг подал голос Теодор Нотт, – вы заметили, что с этого дня у нас травология будет идти вместе с грифами, а не с воронятами?

– Вот только такого счастья в этой жизни нам не хватало! – возмутились ребята.

– Да, ладно, – усмехнулась Дафна, – из грифов только этот толстяк Лонгботтом дружит с растениями, а остальные даже не задумываются, что и для чего делают. Будет весело.

После ЗОТИ с заикающимся профессором травология пролетела молниеносно. Подумаешь полтора часа в земле покопаться! Главное, чтобы никто из любимцев профессора Спраут и Невила Лонгботтома не решил полакомиться зазевавшимся учеником. Но юные слизеринцы приноровились выполнять задание не парами, а четверками: пока двое делают, что было велено, другая пара «охраняет» от приставучих растений. Потом быстро менялись. Таким незамысловатым образом среди слизеринцев никогда не было несчастных случаев на предмете.

– Ай! – неожиданный крик с ожидаемо гриффиндорской половины.

– Вот кто бы сомневался! – прокомментировала Дафна. – Сороковая минута урока и первая жертва этих силков… Тео, ты выиграл у Марти, вечером в гостиной он тебе отдаст выигрыш, – подвела итог негласного тотализатора главная «совесть» факультета, как прозвали девочку одноклассники.