Текст книги "Дом серебряной змеи (СИ)"

Автор книги: Саша Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 42 страниц)

Глава 7. «Это с вашей стороны зоопарк, а с нашей стороны – цирк»

Где-то в середине июля 1991 года. Хогвартс, кабинет директора.

Альбус сидел в глубоком кресле, на подобии трона: высокая резная спинка, широкие подлокотники вычурной изогнутой формы – все насыщенного бордового цвета с золотой отделкой. Мало кто знал, что золото было настоящим и полновесным. Высокие ножки заканчивались лапами не то грифона, не то льва. Кто бы там присматривался? Напротив кресла стоял высокий дубовый стол, столешница которого была выполнена из семи различных ценных пород деревьев, имеющих магические свойства. Да и различных заклинаний на нем и кресле было навешено столько, что только что не искрилось. Вокруг по кабинету стояли различные шкафы с книгами, зельями, зачастую всё самое интересное было скрыто от посторонних глаз, небольшие столики с различными артефактами, назначение которых было известно только хозяину кабинета. На стенах, успешно скрывая различные тайники, висели портреты предыдущих директоров Школы. Вот только портретов Основателей не было. Хотя, может, это и к лучшему… Кто знает, что бы они сказали про нынешнее положение дел в Школе? Тишина кабинета мягко обволакивала, расслабляла посетителей, даря чувство защищенности, свободы, признательности к хозяину кабинета и желание поговорить… Только на директора это не распространялось. Вот не любил он говорить вслух в своем кабинете больше, чем это было вызвано необходимостью.

***

РОV Альбуса-как-его-там Дамблдора

Да! Наконец-то этот день настал! В этом году в Хогвартс поступает Гарри Поттер. Мало кто знает, что десять лет назад Воландеморт не погиб, а всего лишь развоплотился и куда-то улетел. Правда, вернуться не обещал, но кто ж его спрашивать-то будет? Тогда не спросили, а сейчас так и тем более не будем. А всего лишь надо предложить то, от чего он не сможет отказаться. Сейчас он бестелесный дух, мечущийся по лесам Албании, но это ненадолго. У меня есть, чем заманить его в Англию. А тут уже дело техники. Героя надо воспитывать и тренировать в правильном духе. Пусть развивает нужные качества.

Где там мои любимые лимонные дольки? О! Всё-там же. Еще есть целый пакетик! Правда, потом придется посылать домового эльфа за новой партией, но оно того стоит. И чего это все остальные не любят их? Это же милый, вкусный мармелад! Вот как его можно не любить? Нет, это все-таки блаженство! Дольки, чай… Что еще нужно в старости? Только, чтобы мои милые дети делали, что мне нужно.

Красота… Да… Так… Гарри. Мальчик-который-выжил, Избранный. Правильно его называют… А вот кем избранный и для чего никто и не задумывается. Но это уже их проблемы. Главное, что все верят, что он избавил их от самого страшного темного мага последних лет пятидесяти. Значит, в случае чего, все будут только на него уповать, считая, что он, только он, сможет уберечь их от страшных напастей. А кто у нас будет главным наставником нового защитника? Правильно, я. Потому что благодаря мне он вырвется от своих родственников и будет ждать начала нового года, как манны небесной. Главное, сейчас ему правильно показать, какое чудо этот волшебный мир. И только он, в отличие от его тети и кузена, достоин его. А проводником в сказку будет Хагрид. Два ребенка найдут общий язык. Надо еще раз напомнить ему, что Гарри будет рад узнать что-нибудь о своих родителях. И то, что они были истинными гриффиндорцами: смелыми, отважными, справедливыми – должно сыграть свою роль. Так же как и то, что только на Гриффиндоре можно найти искренних друзей. Все остальные факультеты лишь притворяются, а то и не притворяются… Вот, Слизерин, например. Не понимаю, что Северус с ними делает: они ему только что в рот не заглядывают! Ну и ладно. Это даже сейчас мне на руку: мальчик должен быть очень похожим на Джеймса. На это надо невзначай обратить внимание Северуса. А там, глядишь, и его змейки подключатся к выражению благодарности за избавление их родителей от господина. Вот и появится у мальчика возможность проявить свои гриффиндорские качества. А если еще и кто-то начнет обижать сирых и убогих, то есть маглорожденных… То вообще будет ему, где разгуляться. Главное… Да! Главное, подобрать ему правильных друзей! Ни в коем случае нельзя это дело пускать на самотек. Еще подружиться не с теми. Те же слизеринцы могут кружева из сладких речей плести, чтобы своего добиться. Есть у меня вариант… Надо обдумать всё хорошенько. Но это завтра. На свежую голову. А сейчас пора спать.

Никто из посетителей директорского кабинета никогда не замечал маленькой дверки в дальней стене. Она была искусно задрапированная той же тканью, что и все стены, а вместо ручки использовалось хитроумное заклинание из раздела кровной магии. Вот за этой дверкой и скрывались истинные апартаменты директора, состоящие из: гостиной, каминного зала, спальни, купальни с мини-бассейном, кухни, переделанной в лабораторию и кладовой, оприходованной в качестве теплицы для редких травок – каждый экономил, как мог. Вот в эти тайные комнаты и направился Альбус, чтобы отдохнуть перед великими свершениями.

Где-то в конце августа.

Так, завтра педсовет. Хагрид уже сводил Гарри в Косую Аллею. Ничего не предвиденного там не было. Мальчик собран, обработан на счет Гриффиндора, палочка тоже нужная приобретена. Вроде ничего лишнего не купил. Всё под контролем. Хагрид подтвердил, что Гарри вылитый Джеймс. Зная характер своего лесничего, уверен завтра перед педсоветом все будут уже знать, что Гарри копия отца, только глаза мамины. Мягкий, отзывчивый, но с искрой в глазах. В общем, истинный гриффиндорец. Надо невзначай затронуть тему Гарри Поттера на педсовете. Заодно намекнуть преподавателям, что мальчик «дикий», не следует к нему относиться слишком строго. А сейчас пора проверить всё ещё раз. Всё-таки начало учебного года.

И Альбус направился с мини-инспекцией по замку.

Надо было зайти на кухню, узнать всё ли доставлено к праздничному пиру, всё ли закуплено к учебному году. Потом проведать Филча: он хотел пересмотреть список запрещенных предметов. Каждый раз меняет, увеличивает, но всё равно никто его не читает, и кто-нибудь да пронесет что-то интересненькое. Заодно и показывает, где «бреши» в защите. И нарушителям хорошо (они таки смогли пронести контрабанду), и мне хорошо: вижу дыры, которые необходимо залатать. Еще можно завернуть к Северусу на чашку чая. И пусть он пьет кофе, но чай-то у него должен быть. Вот ведь чудак человек… И почему он каждый год подает прошение на должность преподавателя по защите от темных искусств, когда он самый лучший зельевар? Хорошо, что я его обетами спеленал – теперь он от меня никуда не денется. А ему, в принципе, всё равно, хоть чай заваривать, хоть высшие запрещенные зелья варить. Заодно и про Лили поговорить можно. Ведь если мужчина искренне любит женщину, ему не может помешать даже такой серьезный недостаток, как смерть. А тут теперь все семь лет будет перед глазами живое напоминание о любимой, а заодно и того, что этот ребенок мог быть его, если бы не сложный характер одного слизеринца, взрывной характер истинной гриффиндорки и настойчивость достойного юноши, подкрепленная хорошим стимулом. Дети, дети… Ничего-то вы сами не понимаете. Только я вижу, что будет лучшим для вас. А вы все норовите сделать по-своему…

Да уж… Замок, замок… И почему Основатели заблокировали аппарацию внутри даже для директора? Теперь через весь замок приходиться ножками топать…

Конец РОV Альбуса-как-его-там-Дамблдора

***

Традиционно за неделю до начала нового учебного года все преподаватели возвращались из своих отпусков в школу. И такой же традицией уже давно стал педсовет, устраиваемый директором школы в этот же день. Видимо, чтобы коллеги побыстрее вспомнили, что их ждет уже совсем скоро.

Этот год не стал исключением. Вернувшиеся из отпуска в восемь утра, преподаватели неспешно собирались в учительской. Сам педсовет был назначен на одиннадцать часов утра, но, по все тому же негласному правилу, все участники собирались часов в девять-десять, чтобы обсудить не спеша свой летний отдых. Когда Минерва МакГонагалл вошла в учительскую, там уже сидели Помона Спраут, Поппи Помфри и Северус Снейп. Увидев зельевара, что-то увлеченно обсуждающего с Поппи, Минерва только по-кошачьи фыркнула. Уж что-что, а такое проявление эмоций и темперамента было не характерным для декана противоборствующего факультета. Давний декан факультета Годрика Гриффиндора тяжело вздохнула: она еще помнила то время, когда нескладный мальчишка в поношенной одежде, с неухоженными волосами и с диким, но твердым взглядом впервые вошел в Большой зал. Тогда она даже не взялась предсказать, на какой факультет он попадет. Хотя всегда могла с уверенностью сказать, какие качества в характере того или иного ребенка преобладают. Но этот… волчонок… никак не подходил никуда. Точнее в нем было немного всех качеств, которые восхваляли Основатели. И каково же было её удивление, когда Шляпа, едва коснувшись головы мальчика, тут же отправила его в Слизерин!

«Да из него же Слизеринец, как из меня мышь летучая!» – в сердцах тогда подумала Минерва, но, оказалось, что она очень сильно ошиблась: уже через год этот неуверенный в себе мальчик превратился в гордого хитрого слизеринца, блещущего умом, и не только в зельях.

Первыми его «жертвами» – хотя, кто еще был первой жертвой? – стала компания из четырех её львят. Минерва всегда подозревала, что Поттер и его компания сами первыми лезли к этому непонятному змеенышу, но факт оставался фактом: на каждую их грубую выходку, они получали хитрое возмездие. Первые года это были: нестандартные темно-магические проклятья неприятного свойства, различные чары, обычные магловкие шутки. Потом, с класса примерно с третьего, в ход начали идти зелья… Вот тогда-то Минерва и поняла, почему этот мальчик попал на Слизерин: больше бы нигде не прижился. Он был истинным представителем своего факультета! Ни разу! Вот просто ни разу никто не смог доказать, что его недруги попали в Больничное крыло из-за зелья. Ничего! Абсолютно. Ни одного, самого малого намека на лишние добавки. Через какое-то время эта его способность наказать своих обидчиков превратилась в стальной стержень, а любимое увлечение – в не менее любимую работу. В двадцать он защитил звание Мастера Зелий, хотя Минерва всегда подозревала, что Мастером он стал еще в школе. Но, поскольку, доказать она ничего не могла, да и не нужно ей это было, то она и не стремилась докопаться до истины. Скрывает – имеет на это право. Больше она была удивлена, когда он пришел сюда в первый раз в качестве преподавателя. Более неподходящего на должность преподавателя человека она еще не видела. Почему Альбус допустил его до работы с детьми? Это уже она никогда не узнает. Однако надо отдать Северусу должное – лучшего декана для серебристо-зеленого факультета было не найти. Первое время на него даже его змейки поглядывали косо, но уже через месяц их отношение резко изменилось, когда они поняли, что декан чуть ли не единственный преподаватель, который всегда на их стороне. Что творилось за закрытыми дверями гостиной, не знал даже Альбус, но дисциплина у змеек всегда была на высоте.

Поппи… Еще один далеко не однозначный персонаж школы… Её верная подруга уже на протяжении многих десятков лет в этих стенах. Каждый год находится пять – десять учеников, которые становятся завсегдатаями Больничного крыла. Сейчас у Минервы таких двое: Фред и Джордж Уизли. Хотя мальчики в предыдущий год поднаторели в лечебных чарах и зельях, и уже реже попадают в вотчину Поппи. Да и от своего декана они уже научились скрываться. Сейчас их редко можно на чем-то подловить, а причастность к нарушениям школьных правил, практически не доказуема. Почти, как Северус в свое время. Зачастую компанию им составляют игроки в квиддич. Эти с начала организации первого школьного соревнования и на протяжении всех времен его проведения завсегдатаи вотчины Поппи. Однако мадам Помфри только на бумаге была медьковедьмой, а по своим знаниям и умениям давно могла заткнуть за пояс любого целителя из больницы Святого Мунго, особенно из отдела редких проклятий и ядов. Уж чего-чего, а практики у неё было более чем достаточно. С какими только проблемами к ней не обращались ученики. Всё-таки дети здесь находятся в самый сложный период становления личности, да и бушующие подростковые гормоны не стоит сбрасывать со счетов, переживания из-за учебы или неразделенной любви… Пожалуй, самый сложный случай в её практике был тридцать лет назад, когда одна девочка пыталась, а точнее сбросилась с Астрономической башни из-за неразделенной любви. Да… Тогда был целый переполох. И даже не в плане бесконечных проверок. Как её успели поймать в пяти ярдах от земли, никто так и не понял. Альбуса затаскали по всем возможным комиссиям и допросам. А вот Поппи дневала и ночевала в палате девочки, пытаясь вытащить её из магической комы. Получилось… Через неделю, но получилось. Хотя все уже перестали надеяться. До этого случая считалось, что, если маг не выйдет из комы через два дня, он не очнется уже никогда. А тут неделя! Девочка даже осталась магом. Только с очень неустойчивой психикой и её пришлось переводить на домашнее обучение. Еще один небывалый случай в Школе, чтобы мага, начавшего обучаться здесь, переводили на индивидуальные занятия… Ни до ни после такого больше не было. Минерва, взглянув на парочку Северус – Поппи очень сильно удивилась, чего она вспомнила тот случай. Хотя, поймала она себя на мысли, что ей очень интересно узнать, как себя повел бы этот дуэт в такой ситуации. Да и после тоже. Ведь всем было известно, как Северус относится к её львятам. А тут еще и неразделенная любовь.

«Наверное, стал бы третировать, как всегда», – решила Минерва, ещё раз взглянув на зельевара, и вспомнила, что о нем говорят её подопечные. – «В таком случае, мы могли бы и не успеть отправить её домой. Но это уже из серии домыслов».

Сейчас эти двое нынешних коллег увлеченно обговаривали список необходимых для Больничного крыла специфических зелий. Конечно, простые лечебные зелья могла сварить и Поппи, но зачем, когда у них есть признанный Мастер? Главное, его не отвлекать и не раздражать, а то можно и яд получить. Как шутил в первое время Северус: «На чистых рефлексах».

В углу в глубоком кресле приятного темно-синего оттенка сидела Помона Спраут – её школьная подруга. Пусть они учились на разных факультетах, и Помона была на три года старше Минервы, но она всегда поддерживала свою подругу, и зачастую школьные правила они нарушали на пару. Сейчас они вместе работали. И хоть времени и возможности на тихие посиделки вдвоем почти не было, дружба не прекратилась, давая надежную поддержку уже в преподавательской деятельности. Хотя в последнее время, Минерве стало часто попадать от Помоны за плохое, как та считала, выполнение деканских обязанностей. Декан барсуков сидела с толстым фолиантом в кожаном переплете с металлическими углами и веселой плетеной закладкой.

«Видимо, опять нашла какую-то доисторическую редкость про свои любимые растения, которых нет уже почти несколько веков», – усмехнулась Минерва. В этом вся Спраут. Растения уже давно нет, а она все ещё ищет по нему любую кроху информации. Периодически в этом её подначивают и Северус с Поппи в своих змеиных корыстных целях. – «Мне иногда кажется, что, когда Помона долго не может найти интересную книгу, Поппи с Северусом подкидывают ей что-то из своих коллекций. Так сказать, чтобы никто не расслаблялся. Похоже, и в этот раз тоже они постарались. Вон как, смеясь, поглядывают на гербиолога».

Однако Помона так увлеченно читала книгу, что, кажется, ничего вокруг не замечала. Она даже не отреагировала на то, что пришла её подруга, и кресло рядом с ней уже как минут пять занято и, вообще-то, с ней поздоровались.

«Потеряна для общества», – усмехнувшись, поняла Минерва, устраиваясь в своем любимом фиолетовом в клеточку кресле. Тут же на столике рядом с ней появилась чашка ароматного свежезаваренного чая на горных травах. Эльфы уже давно выучили привычки декана Гриффиндора и всегда к нему подают небольшие зерновые лепешки. Отпив немного из чашки, Минерва тепло улыбнулась: как будто и не уезжала из родной Шотландии. Заворожено глядя на огонь в камине, ей вспомнилось, как они с отцом сидели в каминном зале в их замке. Был довольно студеный зимний вечер. На улице вовсю бушевала стихия, и по коридорам гулял ощутимый сквозняк. Эльфы тогда тоже приготовили горный чай, только в тот раз добавили пару капель виски, чтобы маленькая хозяйка не разболелась… К лепешкам прилагалось земляничное варенье. Как глоток лета. Сейчас тоже ужасно хотелось варенья, но это уже было бы совсем не в тему.

Вспоминание вечера в компании отца было прервано открывшейся дверью, пропустившей в этот раз Филиуса Флитвика. Маленький профессор, оглядев внимательно комнату, кивнув каким-то своим мыслям, направился к дальнему креслу, стоявшему около окна. Всё как всегда. Поппи спорит с Северусом, и оба получают от этого удовольствие. Помона уткнулась в очередной справочник по исчезнувшим растениям, а Минерва что-то ищет в огне, не замечая, как эльфы уже в третий раз наполняют её чашку чаем. О, что-то изменилось. Северус в этот раз первым заметил, что в их теплой компании прибыло. Увидев, что пришел Флитвик, Северус отвлекся от разговора с Поппи, и подойдя к Филиусу, протянул какой-то темно-синий граненный фиал, заполненный желто-золотистой жидкостью.

– Новый рецепт, меньше побочных эффектов, – только и произнес зельевар. Флитвик обрадовался предложенному напитку, как «Феликсу Феликцису », быстро выхватив из протянутой руки фиал, а взамен протянул небольшой тугой мешочек, заполненный редкими травами двух подгорных народов. Содержимое фиала было перелито в принесенный заботливыми эльфами хрустальный бокал, и по кабинету тут же разнеся терпкий травяной запах. Мало кто знал, что любимым напитком гоблинов является мед, приготовленный по специальному рецепту. Сначала его варят с четырьмя зельями на разном уровне огня, потом добавляют одиннадцать строго определенных трав, собранных по своим правилам и в нужное время. А главное, полученный состав настаивается в теплом темном помещении двадцать один день, и на всем промежутке приготовления его не должны касаться чужие руки, и видеть процесс изготовления мог только тот, кто его готовил. Поэтому между двумя профессорами уже давно, а точнее с четвертого курса Северуса Снейпа, существовал договор: один варит специальный мед, другой снабжает его редкими видами трав и растений подгорных народов. И только Флитвик был в курсе, в каком возрасте на самом деле Северус защитил звание Мастера Зельеделия, Ядов и противоядий. Увидев, что Поппи пересела к Помоне, Северус занял свободное кресло около Мастера Чар. Тут же около него возникла чашка с ароматным кофе. Завязалась неспешная беседа о природе, погоде, травах, ядах. Постепенно они дошли до учебных планов и собственно учеников.

– Северус, а в этом году вы также будете тайно покрывать исследовательский зуд братьев Уизли? – задал очередной вопрос Флитвик.

– Посмотрим, что они в этот раз придумают, – хмыкнул зельевар. – Согласитесь, прошлая их настойка для изменения цвета волос стала очень хорошим средством для полировки паркета.

– Да, – рассмеялся профессор Чар, – а два года назад они среди прочего изобрели очень хорошее средство от икоты.

– Только готовили они настойку уменьшения вещей, из подручных материалов. Нет, Филиус, вы представляете, вместо зубов летучей мыши взять выпавший зуб кота! Да еще и растворить не в настойке лунного камня, а в огневиски. Типа, «какая разница, цвет то одинаковый, да и не было у нас настойки камня». Вот, что мне с ними делать???

– И что сделали? – заинтересовано спросил Флитвик.

– Да что я мог сделать? Снял баллы, прочитал лекцию «откуда, что берется для зельеделия» и заставил тестировать, что получилось на отработках. Способные ребята. Им бы еще основы выучить, и можно смело сдавать экзамен на подмастерьев.

– А они об этом знают?

– Знают. Обещали за лето подтянуть. Я более чем уверен, что они на первом же занятии специально нарвутся на отработку. Вот там и посмотрим, что они за каникулы выучили. Может, у меня, наконец-то, будут способные ученики.

– Если не будет постоянного посетителя отработок.

– В смысле?

– А Вы забыли, что в этом году поступает Гарри Поттер? И как мне тут успел натрещать Хагрид, Гарри вылитый отец…

– Вот только мне для полного счастья в жизни Поттера-младшего не хватало! Да к моим змейкам в этом году столько детей бывших Пожирателей поступает! Что у меня уже заранее головная боль началась! Еще и Поттера на этот курс и можно будет или его сразу закапывать, или ремонтировать Школу! – Северус не замечал, ни как сильно сжал в руке кофейную чашку, ни как осколки впились в ладонь. И если осколки быстро и незаметно убрали эльфы, то ранки на руке скоро начали саднить, однако даже это не могло вернуть мысли мужчины обратно в комнату. Судя по застывшему взгляду, обращенному в окно, он был далеко не здесь, а, как решил Флитвик, где-то в далеком прошлом. Недолгом, счастливом прошлом. Как-то так получилось, что только маленький профессор Чар был в курсе личной жизни своего самого замкнутого коллеги. Впрочем, как и Северус был единственным, кто лично знал семью Филиуса.

В этот момент дверь в учительскую очередной раз открылась, и вошли остальные преподаватели. Завершал эту процессию сам Дамблдор.

Дождавшись, когда его коллеги рассядутся по свободным местам, а те, кто уже давно был в учительской развернут кресла ко всем, директор открыл очередной педсовет приветственной речью.

– Уважаемые коллеги, я вижу, что сегодня вы в прекрасном настроении и готовы к работе. Вот и пролетели летние месяцы каникул. Надеюсь, вы успели отдохнуть, как следует, и накопить силы для новых свершений. Всех нас в скором времени ждут новые и чуть повзрослевшие ученики, их свершения и шалости, тяга к знаниям и приключениям. Скоро нам понадобятся все силы, чтобы привлечь их внимание к учебе, а не к нарушению школьных правил. И в этом нам помогут новые темы уроков, новое расписание, стремление донести до них новый материал в интересной и доступной форме. Я знаю, что учить подрастающее поколение волшебников не просто нелегко, а очень сложно, но я верю, что в ваших сердцах живет любовь к детям и желание дать им новые знания. Надеюсь, что новый учебный год будет интересным, насыщенным событиями, полным новых побед и свершений – и предлагаю нам всем сделать его именно таким! – вдохновенно вещал со своего места директор, не замечая некоторые помрачневшие лица коллег: видимо, не все разделяли его любовь к ученикам. – А сейчас давайте перейдем собственно к теме нашего общего собрания. Главная тема: набор маленьких волшебников. Минерва, можешь нас немного просветить по этому поводу?

– Конечно, Альбус. В этом году у нас ожидается пополнение на семьдесят юных волшебников. Из них пятнадцать – двадцать чистокровных, около семнадцати маглорожденных, остальные – полукровки. Все с разным уровнем магии. У четырех, когда навещала их и провожала на Косую Аллею за покупками, я обнаружила сильное магическое поле, с открывшимися дарами. Двое попадают под мое крыло – они прирожденные трансфигураторы. Один прямой ученик Филиуса – в нем чувствуется будущий дуэлянт. А вот с еще одним я пока не определилась. Что-то непонятное, или два-три вместе… Нет, – покачала головой своим мыслям Минерва, – пока не могу понять… – Альбус сделал себе пометку разговорить Минерву на счет этих четверых ребят. Ему всегда нужны были талантливые, послушные последователи и соратники. – Я думаю, надо будет подготовить примерно двадцать мест в общежитии Гриффиндора, около семнадцати – девятнадцати в Слизерине, пятнадцати в Равенкло и шестнадцати – восемнадцати в Хаффлпаффе.

– Очень хорошо. Спасибо, Минерва. Теперь, я хотел бы вас познакомить с нашим новым профессором по Защите от Темных Искусств. Точнее, ну как познакомить. На самом деле вы все с ним знакомы. Только раньше он преподавал магловедение. Кто помнит, в прошлом году профессор Квиррелл уехал в кругосветное путешествие. Неделю назад он вернулся полный энтузиазма передать маленьким волшебникам свой опыт как защититься от темной магии и темных существ. Он привез из путешествия новые знания в этой области из мировой практики. Я сам его тестировал, и должен признать, что не все его идеи могут у нас прижиться, но, я думаю, детям будет интересно сравнить подходы в этом сложном разделе Магии в разных странах. Прошу его поддерживать и помогать по мере необходимости. Кроме того, у нас новый преподаватель по магловедению – Ирэн Чэйз. Она работала в Министерстве Магии в отделе по связи с маглами. Я долго её уговаривал перейти работать к нам, и она, наконец-то, согласилась. Через неделю мисс Чейз приступит к своим обязанностям. Остальные все остаются на своих местах. Северус, я попрошу тебя и дальше помогать Поппи с зельями для Больничного крыла. Можешь привлечь кого-нибудь из старших учеников в помощь. Пусть набираются практики, кому это надо. Я не против. Поппи, я так же не буду возражать, если ты возьмешь себе ученика или несколько, кто решит посвятить свою жизнь колдомедицине. Я думаю, основам ты вполне можешь их обучить. Да и какая-никакая, но практика у нас тоже есть. Филиус, у тебя как всегда: клуб дуэлянтов и факультатив по чарам? – дождавшись утвердительного кивка, он продолжил, – хорошо. Минерва, у тебя факультатив по трансфигурации, деканство Гриффиндора. Так же Минерва остается моим заместителем. Помона, мне удалось выбить у Попечительского совета немного денег, скоро доставят десять Дьявольских силков и пару Жгучей антенницы. Роланда, * в этом году Попечительский совет опять отклонил заявку на улучшение школьного парка метел. Придется потерпеть еще год.

Так, и последнее на сегодня, вы должны были составить план занятий на этот семестр. Попрошу сдать его мне на утверждение. Если у меня будут какие-то вопросы, буду беседовать индивидуально с каждым. А нет… Есть еще один момент… Как многие уже знают, в этом году в Школу поступает Гарри Поттер, мальчик-который-выжил. Десять лет назад, чтобы не подвергать его жизнь опасности со стороны оставшихся на свободе Упивающихся, я был вынужден отдать его на воспитание его магловской тете. Однако она пренебрегла некоторыми своими обязанностями, и Гарри ничего не знает о волшебном мире. Я очень прошу, не будьте к нему слишком требовательны хотя бы первый месяц. Пусть мальчик привыкнет к волшебству. Вот теперь точно всё. Все свободны. Северус, останься.

Дождавшись, когда все выйдут из кабинета, Дамблдор продолжил.

– Северус, в этом году в Хогвартс поступает Гарри Поттер. Подожди, высказаться ты всегда успеешь, послушай меня сначала. Как сказал Хагрид, тетя, у которой он жил всё это время, ничего ему не рассказывали ни о магическом мире, ни о родителях. Поэтому, я прошу: проследи за своими змейками, чтобы они его не убили, и ничего не говори ему о его родителях. Эту информацию ему необходимо найти самому. Мальчик попадет на Гриффиндор, не кривись, так надо. Там он найдет верных друзей, готовых помочь и поддержать его в любой ситуации, – Альбус вещал, не замечая кривящегося и ехидно усмехающегося молодого преподавателя: «Ничего не знает? Гриффиндор? Ну-ну, Альбус… Как хорошо жить в неведении… Люциус уже „проболтался“ мне, что этот Поттер в Косом нарвался на Драко. Даже более того, они прекрасно поладили. И, по словам того же крестника, зачатки мозга у Поттера есть. Надо будет к нему присмотреться сначала…» – Пусть развивает гриффиндорский характер и стремление всех спасать. В общем, ничего не говори ему о родителях. Ты меня понял?

– Понял, Альбус, понял. Если с этим всё, то позволь откланяться: у меня на огне томится четыре зелья для Больничного крыла. Будет обидно, если они испортятся. Яд мне вряд ли оплатят.

– Смотря какой, Северус, смотря какой, – тихо пробормотал директор. – Но ты, конечно, абсолютно прав, – уже громче, – ступай. Если у тебя будут какие-то вопросы, ты знаешь, где меня искать.

Северус склонил голову в почтительном поклоне, и быстро вышел из кабинета, взмахнув полами мантии.

– Ничего, мой мальчик, ничего. Я помогу тебе выработать нужное отношение к Гарри Поттеру, – тихо сказал Альбус и тоже покинул кабинет.

***

РОV Северуса Снейпа.

После педсовета я поспешил в свою лабораторию. И хоть зелья для Больничного крыла были только предлогом, чтобы поскорее уйти от нотаций нашего драгоценного директора, но в лаборатории меня действительно ждали зелья. Экспериментальные. Из-за разных декретов и запретов нашего родного Министерства мне давно уже приходится патентовать и публиковать свои зелья или самому за границей, или через Гильдию Зельеваров в Женеве. Это было муторно, хлопотно, долго, но зато с гарантией, что оно нигде не потеряется и не будет запрещено в последний момент. Постепенно мысли вернулись к Поттеру. Младшему. Десять лет назад это был маленький розовощекий пухленький карапуз, отчаянно рыдающий, сидя в кроватке. Хотя… и я не смог полностью оценить всю трагедию, случившуюся в той комнате из-за застилающих глаза слез. Единственное, что успел тогда сделать прежде, чем на первом этаже послышались топот ног и голоса Альбуса и Блэка, это влить в Гарри блокиратор последствий от темномагических проклятий. Не думаю, что Дамблдор озаботился бы позвать колдомедика для младенца, а я только закончил тестировать новое зелье. Да, оно вряд ли бы помогло после «Авады», но я тогда плохо соображал, и дал ребенку зелье на чистых рефлексах: было темномагическое воздействие на организм, значит надо дать зелье. Гарри от удивления даже перестал плакать… Интересно, каким он вырос?.. Таким же заносчивым, как его отец, или более добрым и справедливым, как Лили? Я смотрю, добрый дедушка – директор уже распланировал и факультет, и друзей, и жизнь своему ручному герою. А он вообще в курсе, что у Гарри есть все шансы не попасть на так любовно взращенный Гриффиндор? В свое время Шляпа предлагала Лили Равенкло. Лучше бы Гарри тоже пойти к Флитвику. Тот хоть и маленький профессор, но в людях разбирается лучше директора. Да и он не дает своих воронят никому в обиду.

Тетя… Альбус сказал, что Гарри жил все десять лет с тетей, а раз его за это время не смогли найти в магическом мире, остается в качестве тети только Петунья… Да… Если это так, то ребенку не позавидуешь. Вряд ли она изменилась в лучшую сторону. А волшебство у неё всегда вызывало резкое желание искоренить его подчистую. Хорошо, что времена Инквизиции закончились, а то она была бы первой в их рядах.