Текст книги "Дом серебряной змеи (СИ)"

Автор книги: Саша Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 42 страниц)

– /Похвально. И как успехи? /

– /Неоднозначно… Я смотрел с 70-х годов, но там только свара. Точнее убийства. Я хочу посмотреть более ранние выпуски…/

– /Согласна. Но что тебя беспокоит? /

– /Я хочу посмотреть выпуск, после убийства моих родителей…. И боюсь/

Шасси ненадолго задумалась.

– /И чего ты боишься, змееныш? /

– /Я боюсь их увидеть… мертвыми…/

– /Тебе все равно придется это сделать. Как тебе это объяснить/, – Шасси чуть сильнее обвила запястье своего хозяина, выказывая свою поддержку. – /Ты правильно делаешь, что пытаешься узнать о тех событиях. Но тебе все равно придется посмотреть правде в глаза и увидеть их… И стоит сначала узнать, что было после их смерти, а потом искать более ранние выпуски./

Обдумав это предложение, Гарри согласился с Шассси, ведь так он сможет соотнести имена арестованных людей с теми, кто обращал на себя внимание прессы и аврората ранее. За этими разговорами незаметно прошел бег вокруг озера, и началась полоса препятствий. Это было время не для разговоров. Через час измотанный, как всегда грязный, но довольный мальчик поспешил вернуться в свою спальню.

Проходя мимо коридора, ведущего в покои декана, Гарри послышался скрип двери и тихий стук. Не став выяснять: профессор вернулся или только уходит на утреннюю прогулку, – мальчик тенью метнулся к гостиной. Однако войти ему не дали, хоть он и правильно назвал пароль.

– Молодой человек, – первым заговорил Салазар Слизерин, – что ж вы в такую рань да в коридорах Школы делаете?

– Доброе утро, лорд Слизерин. С пробежки возвращаюсь, как обычно.

– Уже холодно бегать вокруг озера…

– Зато бодрит и мысли освежает… – слегка пожал плечами Гарри.

– Вы отгадали загадку?

– Мы нашли то, что лежит в ящике. Но еще читаем сами записи.

– И что, интересно, молодой человек?

– Знаете, лорд, интересно. Всегда интересно знать, что о тех или иных событиях думали их реальные участники, а не биографы этих людей. Ведь любое событие имеет три варианта. Если есть возможность, я предпочитаю узнать все.

– Если не секрет, молодой человек, до каких событий вы дошли?

– До постройки Хогвартса, сэр. Вы не против, если я зайду к себе переодеться? Все-таки спортивная одежда это не костюм. Даже школьная мантия приличнее для разговоров с лордом.

– Вы правы, юноша, что-то я вас заговорил.

– Да и в мокрой одежде долго стоять не стоит. Мне же его потом лечить, – вдруг раздался недовольный голос профессора. – Доброе утро, сэр Салазар.

– Доброе утро, профессор, – первым откликнулся Гарри.

– А вы, юноша, марш под душ! Ужин, то бишь, завтрак съели?

– Половину. Остальное сейчас после душа доем.

– Все, брысь отсюда!

Гарри с Салазаром только усмехнулись. Портрет хитро переводил взгляд с первокурсника на преподавателя, по-доброму ухмыляясь: лучшего декана для его факультета найти было бы сложно. Насколько Салазар знал, только Помона Спраут так опекает своих барсучат. Но у нее и факультет не такой проблемный. А тут… Мало того, что внутренние интриги, факты, расследования… Так еще и внешние неприятели не дремлют. Вот где шла настоящая закалка перед непонятным приключением под именем «жизнь». А не на «славном» Гриффиндоре… А ведь когда-то… Когда-то с факультета Годрика выпускались высоко квалифицированные боевые маги и артефакторы… И где они сейчас? Кто сейчас может выпуститься с этого, прости Годрик, факультета дранных кошек? Одни только правонарушители… Нет, Салазар даже в своей портретной жизни прекрасно понимал, что нельзя грести всех под одну гребенку. Но пять процентов от общей массы… Это не повод для гордости. Только пять процентов могли нормально устроиться в жизни. Остальные так и норовили продолжить знакомства с правоохранительными органами магической Британии. Мало кто из преподавателей и, тем более, учащихся задумывался: а зачем Основатели ввели это разделение по факультетам? Ведь программа, сейчас, одна и та же… К чему тогда все это? Разные башни, разные факультеты, разное расписание? Гриффиндорцы ругаются, что в расписании Гриффиндор почти по всем предметам стоит вместе со Слизерином… А почему? Не знают. И не узнают, пока не поймут истинного разделения. Нет, Шляпа до сих пор делит ребят правильно, как они, Основатели, и задумывали. Но вот директор… не этот… еще раньше, лет на сто-сто пятьдесят, упразднил то деление факультетов, и начал обезличивать программу. Задумавшись о своем, Салазар не заметил, как остался в полном одиночестве в коридоре.

***

Завтрак в этот раз проходил в какой-то непонятной тишине. Гриффиндорцы сидели тише воды, ниже травы и старались лишний раз головы не поднимать. Даже вечно шумные Уизли вели себя необычно, не вызывая никаких нареканий. Зато вопросов у всей школы к представителям сего факультета появилось много.

– Драко, слушай, что могло случиться с грифами, что они все, все сидят, как пришибленные, – с удивлением спросил Тео.

– Да кто их знает? Может вчера декан, наконец-то, провела с ними воспитательную беседу? А то совсем от лап отбились… – усмехнулся блондин.

– Что я вчера пропустил? – тут же включился в утренний диалог Гарри.

– Много интересного. Вечером надо собраться у Ровены и поговорить спокойно.

– Давайте встретимся там на полчаса раньше? – тут же предложила Дафна. – Сегодня еще, вроде, декан хотел прийти. Помните, он в прошлый раз говорил, что там осталось не так много записей. Да и про основание Хогвартса из первых рук узнать хочется, а там как раз и описание к этому подошло.

– Согласен, – Гарри, несмотря на то, что перекусил в комнате, все равно сверкал хорошим аппетитом. – Я заодно и домашку сделаю. Слишком много всего накопилось, да и литературы там явно больше.

– Хорошо, мы тебя поняли. Но все-таки интересно, что у них произошло?..

– Гарри, – о чем-то параллельно думая, проговорил Блейз, – ты ведь, вроде, нормально общался с индианкой из Грифов?

– Парвати Патил? Да, она хорошая девчонка. Вполне адекватная… Опять таки из чистокровных. Просто для наших подземелий слегка прямолинейна. А что?

– Прямолинейна? Это хорошо. Тут вчера поступило предложение разузнать внутри факультета, кто, что думает об этих Уизли, Грейнджер и Лонгботтоме. Сможешь с ней по-тихому поговорить об этой троице?

– Думаю, да, Блейз. У нас как раз сегодня трансфигурация первой парой. Если доели, то пошли. Попробуем кого-нибудь из вменяемых грифов сейчас выловить для опроса. Не после зелий же с ними разговаривать. Вот бы Невилла поймать и спросить… Да… но травология у нас не с ними.

– Посмотрим. Может, и его расспросим. Только сегодня его тоже на завтраке нет… Как и Уизли шестого.

И ребята подорвались в направлении кабинета по трансфигурации. Краем глаза Гарри заметил, что сестры Патил тоже вышли из зала. Но, поскольку у них расписание не совпадало, то около дверей в Большой зал они разошлись, и Парвати осталась одна. Гарри решил воспользоваться этим моментом. Сделав знак своим друзьям, чтобы его не ждали, он подошел к девушке, спешащий к лестнице.

– Милая леди, – обратился он к девочке, – разрешите вас сопроводить к аудитории?

– О, сэр! – подхватила тон Парвати, хлопая пушистыми ресницами. – Это честь для меня. Но вы точно найдете дорогу? Я ни разу не видела вас и ваш факультет, идущими по этому пути на урок.

– Леди, да вы необычайно наблюдательны. А знаете, что замок настолько большой, что в одну и ту же точку можно попасть разными путями?

– Конечно! Мы сами иногда пользуемся такими неприметными коридорчиками. Так не заблудитесь?

– Но мы же уже идем? И в правильном направлении.

Парвати оглянулась вокруг и с удивлением заметила, что они успели выйти к главной лестнице.

– Только бы лестница не ушла в сторону, – вздохнула девочка.

– О! Я слышу, что вчерашнее происшествие уже достигло ваших ушей!

– Достигло, Гарри. Ты ведь видел наш факультет сегодня? Вот так и достигло…

– Неужели профессор МакГонагалл так сильно ругалась, что, аж всех проняло?

– Да нет. Точнее, ругалась сильно, но не по этому поводу. Всем досталось, но это уже наши, внутренние разборки, вылившиеся в полный контроль от декана. Только вот надолго ли? А у нас ведь большинство привыкло к полной безнаказанности по некоторым вопросам. А тут… – Парвати передернула плечами.

– Парвати, – Гарри тоже вернулся к прежнему дружескому тону, – насколько я понял, больше всего досталось Уизли, Грейнджер и Лонгботтому?

– Нет, они, как бы сказать, стали причиной появления декана в гостиной факультета. А вот следствие нашлось в нашей башне само. Но все равно… Конечно, на них ополчились почти все. Те, кто не понимает, что такое чистота и порядок…

– Да… Такой прессинг… Это не каждый может выдержать. Особенно, Грейнджер… С её то гипертрофированным чувством отличницы и правильности. Я вчера был в шоке, когда на мое предложение позвать учителей, как только мы поняли, что из-за этой лестницы мы оказались запертыми на запретном этаже, эта умница, отличница и вся из себя такая правильная девочка первая потащила всех вглубь коридора. Но этого ей оказалось мало! Представляешь, – Гарри осторожно придержал девочку, когда она оступилась на ступеньках от таких откровений, – мало того, что она нас туда потащила, так она еще и открыла запертую дверь! Вот скажи, зачем открывать закрытую дверь в запретном коридоре, в котором, по словам директора, можно погибнуть страшной смертью?..

– Мда… На мой «непросветленный» взгляд это чистой воды самоубийство.

– Вот именно. А она еще и нас обвинила, что это мы её втянули в нарушение правил!

– Ха! Она этим вчера весь вечер прочищала мозги Рону и Невиллу.

– Знаешь, я так и не понял, как у Невилла еще мозги не отполировались от таких «бесед»? Вчера так нормально с ним поговорили о гербологии. Как он их терпит???

– С трудом, если честно. Точнее её все на факультете с трудом терпят. За собой не смотрит, из книг не вылезает, постоянно всех учит, как будто никто не в состоянии прочитать этот материал самостоятельно. Такое ощущение, что без её пинков в сторону книг и пересказов прочитанного никто жить не сможет. Гарри, это просто кошмар!

– Верю. Я как вспомню её выступления перед первым уроком полетов… Да и потом тоже. Лучше не пересекаться с ней перед уроком. Особенно перед зельями. Я вот не понимаю, она действительно считает, что знает материал лучше профессора? Кстати, а где эта троица? Что-то я их не видел на завтраке. Да и староста ваш отсутствовал…

– А… – Парвати оглянулась по сторонам, но никого не увидев, продолжила, – декан вчера заставила наводить порядок в гостиной. Этим троим досталась каминная зона. И они не придумали ничего лучше, чем прочистить камин…

– Они, что, совсем??? – Гарри даже остановился от такой новости… Зная Гермиону, и что получилось в результате… Можно было смело предположить, что «мисс-я-знаю-лучше-всех» использовала «Мундис», и влила в него свою магию… – Идиотка…

– Видимо совсем, – Парвати сделала вид, что не слышала последнего слова. – Как сказал профессор Снейп, у них не хватило сил на это заклинание, и оно пошло гулять по всей башне, подпитываясь остатками ранее наложенных… В общем, Армагеддон в отдельно взятом пространстве. В результате их троих и Перси Уизли приложило камнями из разрушенного камина. Вот они и в Больничном крыле.

– Да… Вот, что значит использовать заклинание, не зная всех тонкостей. Теперь понятно, почему профессор Снейп такой вымотанный…

– В смысле? Вроде, как всегда…

– Да нет. Вы просто его не знаете. А мы, его подопечные, уже хорошо научились разбираться в настроении декана. Он практически ничего не ел, только немного мяса, значит, опять всю ночь что-то варил. А учитывая, что у ваших троих был полный упадок магических сил, то три часа вокруг котла ему были обеспечены. А то и больше… Меня он в начале сентября всю ночь отпаивал зельями. Ребята сказали, что он только два часа проспал и пошел на занятия.

– Но это же очень опасно! Он же мог не среагировать на угрозу на уроке!

– Тем не менее, ничего не случилось. Представь, какой это уровень мастерства.

– Да… А наши на него ругаются и обзывают…

– Конечно, ведь легче на преподавателя спихнуть все свое нежелание учиться.

– Он так не заслужено баллы снимает!

– Парвати, – мягко обратился Гарри к девушке, – вот вспомни, он когда-нибудь тебе занизил отметку за зелье или эссе? Вспомни, прошлый урок. Что он тебе сказал?

– «Мисс Патил, неужели вы подверглись эпидемии лени Гриффиндора и не выучили свойства тысячелистника? Пять баллов с Гриффиндора», – она пожала плечами.

– А теперь убери все эмоции. Что осталось? В зелье был тысячелистник?

– Нет… Подожди… Ты хочешь сказать, что он подсказывал, как спасти зелье?!

– Ну, да… Смотри, судя по интенсивному фиолетовому цвету твоего зелья, ты перелила Буботуберового гноя, капли три-четыре лишних. И их можно было нейтрализовать, добавив столько же капель сока тысячелистника. Что он тебе и пытался сказать в своей манере. Приглядись, мы, слизеринцы, никогда не обращаем внимания на эмоции в сказанных фразах на его уроках. Только на слова.

– Спасибо, я учту. А к Гермионе?

– А ты вспомни первый урок зелий. Профессор тогда подробно объяснил, почему прицепился к ней. Технику безопасности никто не отменял… Даже, прости, до вашей Браун дошло с первого раза. А Гермиона…

Парвати только прыснула.

– А знаешь, сегодня прошел слух, что у этой Гермионы не просто магическое истощение, но и был стихийный темномагический выброс…

– Даже так? – Гарри задумался, хотя все его размышления пришли к одному: незачем было отталкивать свою природу! – Надеюсь, директор про это не знает… – тихо, про себя…

– Директор в курсе, – девочка все-таки его услышала. – Профессор МакГонагалл вызвала профессора Снейпа, мадам Помфри и директора. А почему ты не хотел, чтобы директор об этом знал?

– Не знаю, Парвати. Но что-то мне не по себе… Когда Хагрид меня сопровождал на Косую Аллею, он сказал, что Хогвартс второе место по защищенности, после банка. Но последнее время у меня пятая точка просто вопит о каких-то серьезных проблемах… Понимаешь, когда я за завтраком взглянул на преподавательский стол, то наши деканы были какие-то задумчивые, сосредоточенные, а МакГонагалл… ошарашенная, что ли, или пришибленная… А вот директор сидел… не то, чтобы радостный… но… как будто выиграл приз… или внезапно получил большое наследство…

– Еще бы! Ты бы видел, что Гермиона сотворила с гостиной! Им троим – профессору МакГонагалл, профессору Снейпу и директору – пришлось все приводить в порядок!

Они еще немного помолчали. Осталось два пролета лестницы, а вопросы только множились.

– Знаешь, – первым нарушил тишину Гарри, – я вот иду и вспоминаю вчерашнюю переделку в этом запретном коридоре… Я не знаю, как Гермиона, Рон и Невилл ведут себя, так сказать, в естественной среде вашей гостиной, но вчера… – Парвати с интересом смотрела на мальчика, не торопя. Ей было интересно, с чего бы Гарри начал такой разговор с ней. – Невилл показался мне нормальным человеком. В том плане, что он не считает нас, во всяком случае, меня и Малфоя какими-то чудовищами. Пока ждали лестницу, мы вполне хорошо общались. Как мы с тобой сейчас. И, по-моему, Невиллу даже понравилось… Рон… Он какой-то… никакой. Он постоянно цепляется, особенно, ко мне. Я бы даже сказал, на ровном месте… Помнишь, как он ко мне пристал на первый же день, что я должен был учиться на Гриффиндоре, что я чуть ли не предатель… У моей соседки, миссис Демис, была такса… Она тоже кидалась с лаем на все, что ей не нравилось… Но что меня больше всего в нем настораживает… Мне кажется, что он пытается подмазаться: сначала ко мне все клеился, что я его друг, потом «остыл», и теперь все время крутится около Невилла. А Гермиона… она у них как сборник информации. Такая мобильная версия Британской энциклопедии. «Знаю все, но не знаю, что с этим делать, и как это все удержать в себе, вот и учу всех, чтобы голову не разорвало от запихнутой туда информации». Самое обидное, что я еще в поезде пытался объяснить, что такое её поведение ни к чему хорошему не приведет… А ей, как об стенку горох…

– Мне кажется, ты их очень хорошо охарактеризовал, Гарри. Очень точно, – Парвати задумалась, не замечая, что они уже подошли к аудитории. На них с удивлением смотрели представители обоих факультетов, кто успел прибежать раньше.

– Леди, – Гарри вежливо наклонился и поцеловал руку девочки, – благодарю вас, что вы согласились скрасить мою дорогу до кабинета.

– Сэр, – Парвати сделала легкий книксен, – благодарю, что проводили.

На этом ребята расстались и разошлись по своим факультетам.

– Гарри, – он тут же попал в оборот Драко Малфоя, – как успехи?

– Драко, вот ты не мог дождаться вечерней встречи?

– Нет, – поддержали его остальные участники группы головной боли своего декана, – нам ведь тоже интересно.

– А то мы с вами вечером не встретимся! Все! Подробности потом, пока скажу только, что результат есть и очень интересный.

В это время в другой стороне коридора гриффиндорцы пытались втолковать Парвати, что скользкие слизни, то есть змеи, не достойны общения с истинными львами. На счастье обоих факультетов скоро пришла профессор МакГонагалл и открыла класс. Урок без постоянного выпрыгивания и комментариев Грейнджер, а так же комментариев Рона, прошел на удивление спокойнее и продуктивнее. Для всех, кроме Гриффиндора – они лишились своих обязательных десяти баллов за выполненное, или почти выполненное, задание. Зато эти баллы получили слизеринцы, не ставшие жалеть львят, и показав, что такое трансфигурация на самом деле, если её изучать лет так с шести-семи, хотя бы в теории. А то и под контролем, колдуя родительской палочкой.

***

После ужина Гарри решил прогуляться по Замку: ему надо было обдумать всю полученную информацию.

После обеда он сбегал в гостиную, оставив ненужные учебники и взяв все необходимое для занятий по целительству и боевой магии. Ребята договорились встретиться в кабинете Ровены Равенкло и обсудить, кто что выяснил про Гриффиндор вообще и их троицу в частности. Сам Гарри пришел в Больничное крыло минут на сорок раньше, решив навестить больных гриффиндорцев. У него с поезда осталось немного конфет, которые он и подарил больным.

Рон спал, не обращая внимания ни на что в округе. Невилл писал какой-то конспект, Гермиона уткнулась в очередной толстенный фолиант, Перси, судя по кипе книг на столе, писал эссе. Мальчики лежали на трех кроватях, стоящих рядом. Гермиону расположили чуть подальше, отгородив от них ширмой. Судя по лицам пациентов, они нисколько не жалели об этом.

– Мистер Уизли, Невилл, здравствуйте, – Гарри поздоровался и положил пакет со сладостями на общий стол около их кроватей. – Это вам, чтобы лежать было слаще.

– Поттер? – удивился Перси.

– Гарри! – обрадовался Невилл. – Ты тут какими судьбами?

– Да вот, Парвати сказала, что вы попали в Больничное крыло, решил проведать. Скучно весь день лежать одному.

– Это точно. Спасибо за гостинцы.

– Как вы себя чувствуете?

– Да лучше уже. Мадам Помфри говорит, что если осложнений не будет, то к ужину отпустит. Вот только Гермиона, скорее всего, еще на несколько дней останется.

– Да? А что так?

– Вроде бы у нее магическое истощение и сотрясение мозга…

– Поэтому она с книгой не расстается…

– Это как мадам вышла, так она не пойми откуда сразу достала.

– Ничему жизнь не учит! Невилл, я тебе принес задание по трансфигурации. По остальным, прости, не знаю. Но по гербологии нам задали описать свойства анчара.

– Да ничего! И за это спасибо. А что вы сегодня проходили?

– Сосновые иголки в спицы превращали. Сначала в деревянные, потом стальные, серебряные, медные. Потом в металлические иголки, и обратно в сосновые иглы. Сложно, но интересно. Главная хитрость в повороте кисти. Смотри, примерно вот так, потом так и в конце выкручиваешь сюда. Но лучше попроси кого-нибудь из девочек показать: у меня кисть еще так не гнется.

– Почему?!

– Старый вывих. Профессор Снейп с мадам Помфри это исправляют, но конца пока не видно.

– Поэтому у тебя на трансфигурации иногда такие казусы получаются, как с жуками?

– Ну. Да… Не бери в голову. Декан говорит, еще месяц и, если я больше ничего не сломаю, то будут практически как новый.

Ребята спокойно общались на различные учебные темы, плавно переходя на вопросы Магии или просто жизни, а Перси с удивлением наблюдал за ними. Невилл не мямлил, Гарри не задавался, как это постоянно пытался показать Рон. Проболтав минут двадцать, Гарри засобирался.

– Невилл, прости, я еще хотел поговорить с Гермионой. У меня через двадцать минут дополнительное занятие. Так что, я пойду, хорошо?

– Конечно! Спасибо, Гарри, что навестил. Я очень рад, что ты не против со мной общаться…

– Я тоже рад, Невилл. Надеюсь, мы сможем продолжить наше общение и не в Больничном крыле. Давай, выздоравливай. Кстати, профессор Спраут сегодня на гербологии очень жалела, что ты не сможешь к ней прийти вечером. Ей привезли наконец-то Алихоцию, и профессор собиралась её сегодня пересаживать. Ну, ничего, зато потом будешь за ней ухаживать. Мистер Уизли, желаю вам скорейшего выздоровления, – и Гарри вежливо поклонившись, направился к ширмам.

– Мистер Поттер, – послышался голос Перси. Гарри развернулся, – спасибо, что навестили. Если честно, я не ожидал, что кто-то из слизеринцев вот так открыто придет навестить гриффиндорца. Это очень смелый поступок, мистер Поттер.

– Можно просто Гарри, мистер Уизли. Только это не смелый поступок, а просто дружба, – Гарри пожал плечами. – Я знаю, что ваш брат этого не одобряет, но мне как-то все равно. Мне с Невиллом интересно общаться, и менять это кому-то в угоду я не собираюсь.

– Благодарю за ответ, – Персиваль улыбнулся, – и, Гарри, зови меня просто Перси.

– Спасибо, – Гарри кивнул и продолжил путь дальше.

Подойдя к ширме. Гарри постучал по металлическому каркасу.

– Гермиона, мне можно войти?

– Гарри? Конечно, входи! Вот уж тебя я точно не ожидала увидеть. Какими судьбами у нас?

– Да вот, решил навестить. Мне Парвати сказала, что вы вчетвером в Больничное крыло попали. Как ты себя чувствуешь? Да, это тебе, чтобы выздоравливать было приятнее, – и Гарри, улыбнувшись, положил ей на кровать пакетик с конфетами.

– Спасибо, Гарри, – Гермиона мило улыбнулась. – В принципе, не плохо. Нога только болит, да голова кружится.

– А мадам Помфри, что говорит?

– Голова болит из-за сотрясения. Она, конечно, дала зелья, но боли еще неделю могут сохраняться.

– Еще бы! Особенно, если читать постоянно! Тебе ближайшие дня три глаза напрягать вообще нельзя! Ты чем думаешь?!

– Ой, Гарри, это все пережитки. Все будет нормально. Хуже то, что из-за этого зелья мне нельзя было выпить костерост. Только после ужина можно будет его принять…

– А он-то тебе зачем?

– У меня кость раздроблена на ноге. Камень упал…

– Гермиона, не смотри на меня такими глазами: задание не дам! Тебе глаза надо беречь! И мозги! Ты лучше, – Гарри понизил голос до шепота и быстро наложил купол тишины вокруг кровати девочки, – объясни, зачем ты использовала «Мундус» на камине? Невилл сказал, что про это заклинание ты им напомнила. И потом в их матрицу вливала свою силу. Вас же профессор Флитвик должен был предупредить, что это темномагическое заклинание, и его надо отменять, а не просто прекращать напитывать энергией. Почему «Мундус», а не «Терсус»? Ведь он как раз-таки используется светлыми и нейтральными магами. Теперь пол школы шепчется, что ты – темный маг. Оно тебе надо было?

– Гарри! Не делай из мухи слона. Заклинание просто вырвалось из-под контроля. Ничего страшного.

– Угу, конечно. Учти, что директор в курсе. И он сегодня на завтраке сидел такой, как будто выиграл Джекпот. Будь осторожнее. И не напрягай магические силы еще дня два, как тебя выпишут.

– А ты уже у нас в целители записался?

– Еще нет. Просто, я через это уже прошел. Через все эти магические истощения и стихийные выбросы. Еще в начале сентября. Профессор Снейп меня один раз вообще чуть ли не с того света вытаскивал. Я потом от него пару раз даже по заднице получил, в качестве профилактики. Ладно, хоть рукой.

– Гарри! Но это же не педагогично! Он не имел право тебя бить! Об этом надо рассказать директору!

– Герми! Герми! Успокойся! И ляг обратно. Извини, но стоять босиком на каменном полу вредно для здоровья. К тому же, если ты еще не заметила, то спешу сообщить тебе, что у больничной пижамы завязки сзади. И пижамные штаны не предусмотрены. Для облегчения процесса ухаживания медперсоналом за больными, – такого красивого румянца Гарри уже давно ни у кого не видел. – Кроме того, – более жестко продолжил мальчик, – если из-за тебя влетит профессору Снейпу, то кто будет варить зелья для Больничного крыла? Ты знаешь, что наш декан всю ночь варил тебе зелья от магического истощения? Учитывая, что у мадам Помфри такие элексиры рассчитаны на нейтральных и светлых магов? Вот и подумай, кто тебя будет лечить?

Гермиона задумалась. С одной стороны, профессора не имели права бить учеников. С другой – раз Гарри не против, то ей-то какое дело? Пусть будет так.

– Хорошо, уговорил. Я об этом забуду. Но и тогда тоже будь осторожнее. А скажи мне… – дальше пошел обычный разговор двух школьников, один из которых все не прекращал попытки поставить деятельную натуру девочки на более мирное русло.

– Герми, прости, но мне пора на дополнительное занятие. Выздоравливай давай. Если тебя не выпишут, постараюсь зайти завтра. Пока.

– Пока, Гарри. Заходи, если что.

И Гарри умчался по направлению кабинета мадам Помфри. Сегодня у них был урок определения энергетических потоков волшебников. Он выучил не только справочник Вильмона Крехберга, но и те две книги, что ему дал декан. При написании эссе у мальчика возникло несколько дополнительных вопросов, и он хотел их задать своей наставнице. Однако, его ожидал сюрприз: приняв свиток с эссе, мадам предложила провести практическое занятие, на котором она и ответит на возникшие вопросы.

– Но, мадам Помфри! Я же еще школьник! Вы потом не получите выговор, что разрешили мне проводить практику?

– Не волнуйтесь, мистер Поттер. У вас дар целителя, поэтому я имею полное право провести вам практическое занятие, тем более, под моим контролем. Вы сначала расскажите мне, что и как собираетесь делать, и только потом уже приступите к выполнению. Ясно?

– Да, мадам. Как скажете, мадам.

– Хорошо. Тогда, – она подошла к шкафу. Сразу же, как она узнала, что у нее появится такой молодой ученик, Поппи связалась со своим начальством в Больнице св. Мунго и получила не только разрешение взять ученика, но и план, адаптированный под столь юный организм. Еще утром она решила провести практику, раз к ней попали «подопытные кролики». Разрешение на это у нее действительно было. А так же ей передали форму стажера – колдомедика, уменьшенную под рост Гарри. – Тогда, мистер Поттер, переодевайтесь, – и она дала ему светло-бежевую мантию с нашивкой колдомедицины: змея, оплетающая чашу и волшебную палочку. – С этого дня это ваша форма для практических занятий.

Поппи с улыбкой смотрела на эти горящие предвкушением, радостью, но в тоже время опаской и неуверенностью глаза, вспоминая свою практику, когда она также примеряла свою первую форму. Первый раз входила в палату к пациенту… Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт – подпишись на страничку в VK. Прав был её наставник, профессор Фурнье, говоря, что первый пациент, как первая любовь… Аh, lʼamour, lʼamour… Но воспоминания пришлось прервать, поскольку Гарри уже справился с весьма специфичными застежками на мантии.

– Так, мистер Поттер, сегодня у нас четыре пациента: мисс Грейнджер, мистер Персиваль Уизли, мистер Рональд Уизли и мистер Лонгботтом. Это, – она показала на четыре папки, – их история болезни. Запоминайте задание на сегодня. Собираете анамнез, проводите диагностику. Какое заклинание будете использовать?

– «Аппаре Стигмата», мадам. Хотя лучше использовать три разных, направленных на физическое состояние скелета – «Оссеус диагностик», состояние внутренних органов – «Эксамини виталиа», и сканирующее энергопотоки «Инквуиситио вирибус».

– Молодец. Вы применяете все четыре названых заклинания, и заполняете вот эту карту. После этого предлагаете метод лечения, если он еще нужен, или предполагаете, чем его лечили. Ясно?

– Да, мадам.

– Первый у нас мистер Лонгботтом. Потом мистер Персиваль Уизли, мистер Рональд Уизли и мисс Грейнджер. Задание на практическое лечение я вам дам после проверки заполнения карты. Идемте?

Гарри кивнул головой, сделал шаг вперед и остановился. Поппи не торопила его, зная, как страшно сделать этот первый шаг в палату. Но каждый должен справиться сам. Это как тест на профпригодность: как войдешь, так и будешь работать. Пока Гарри справлялся на отлично: закрыв глаза, он глубоко вздохнул и резко выдохнул, открывая глаза, и вышел из кабинета мадам. Поппи только улыбнулась этой решимости своего маленького ученика.

– Еще раз добрый день, больные. Могу вас поздравить: вам повезло стать практическим материалом для моего ученика, стажера Поттера. Думаю, вы его знаете. Мистер Персиваль, не надо так бледнеть. Мистер Рональд, краснеть тоже не обязательно. Задача стажера Поттера на сегодня заполнить историю вашей болезни и провести диагностику. Поэтому, выдохнули, расслабились и вспомнили, что вас привело на больничную койку. Ваша задача как можно точно и быстро ответить на все, подчеркиваю, все заданные вопросы. Ясно?

– Да, мадам, – нестройный хор голосов.

– В таком случае, стажер Поттер, приступайте.

– Мистер, кхм, Лонгботтом, назовите, пожалуйста, ваше полное имя.

– Невилл Фрэнк Лонгботтом, ученик первого курса, факультет Гриффиндор.

– Дата рождения?

– 30 июля 1980 года.

– Что с вами произошло?

– Вчера мы Роном и Гермионой убирали каминную зону в гостиной своего факультета. Очистив внешнюю поверхность, мы решили прочистить каминную трубу…

– Каким заклинанием?

– «Мундис каминус»… – Невилл опять замолчал.

– Невилл, как ты подпитывал это заклинание?

– Как всегда… Своей магией… – «прав декан… идиоты!» – потом подключилась Гермиона. Когда поняли, что силы закончились, разорвали заклинание. Но оно, почему-то, вышло из-под контроля и начало метаться по гостиной, расшвыривая предметы. В конце концов, оно залетело в каминную трубу и там взорвалось. Мы не успели закрыться от камней. Лично меня вырубило первым же…

«Так и запишем в графу «Диагноз»: «Потомственный гриффиндор мозга» – шипел про себя Гарри.

Через пять минут опрос был закончен с мыслью, что, если колдомедики не используют самописчие перья, то они явно садомазохисты… Размяв затекшее запястье, Гарри приступил к диагностике. Чары ложились одни на другие, образуя красивые узоры, подсвечивая черным места травм и очаги воспаления. Результаты также быстро записывались в карту. В результате на первого пациента, если не считать таковым своего декана, у Гарри ушло пятнадцать минут.