Текст книги "Дом серебряной змеи (СИ)"

Автор книги: Саша Волк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 42 страниц)

– Да что ты! – не выдержал Гарри. – А над Гермионой в библиотеке вы из-за чего насмехались? Из-за того, что она слизеринка?

– И вот таким поведением, – присоединилась к ним Панси, – ты собираешься заслужить уважение в Школе, хотя бы равное уважению твоих братьев? Билл Уизли – снимает проклятия в Гринтонсе. Чарли Уизли – драконолог. Перси Уизли – староста. Ваши близнецы – им бы усидчивости побольше, а так они же гении в чарах, трансфигурации и зельях. А ты, Ронни? Только и умеешь, что тяфкать.

Рон, весь красный от нахлынувшей злости, смотрел на них. На тех, кто олицетворял то, что у него никогда не было и вряд ли будет. Все слизеринцы одевались дорого, многие носили украшения с драгоценными камнями, имели много карманных денег, получали небедные подарки…

– Знаешь, мисс болонка, я, в отличие от некоторых, родился в нормальной семье. Никто из моих родных не пресмыкался перед сумасшедшим, называющим себя Ло-о-о-рдом… Я единственное не пойму, как вы еще терпите Поттера, об которого убился ваш любимый Ло-о-о-рд… Что, Поттер, молчишь? Нравится обращаться с детьми Пожирателей? Тот же Ма-а-а-лфой был близким сторонником того, кто убил твоих родителей.

– А ты, я смотрю, держал свечку, когда Волдеморт их убивал? Или наводил его палочку, чтобы он точно не промазал? А, нет, как же я сразу не понял! Ты давал ценные советы! Вот он, в конце концов, озверел от них и промазал.

– Ты, ты!!!

– Я, Рончик, я… Дыши глубже, как говорит наш декан. Знаешь, я, всё-таки, был прав, выбрав другой путь и другое решение… Вот не хочу я так же стоять и тяфкать по чужой указке, навязывать свое, точнее, скорректированное и вложенное в детскую голову чье-то взрослое мнение… Так что, успокаивайся. Тебе еще вечером идти на отработку к Филчу за храброе брожение по Школе в полночь. Что, Уизли, понравилось бегать по темным коридорам от профессора Снейпа? Ах, да… От него же не убежишь… Тебе кажется, что ты бежишь, а на самом деле висишь в воздухе и перебираешь лапками…

– Ты за какие-то пять дней стал таким же слизнем, как и твой припевала с его слизнехранителями! Что ты знаешь о дружбе? Ты, никому не нужный, ненормальный урод!

«Урод… Ненормальный… Ненормальный… Урод….» – набатом раздавалось в голове у Гарри, голосом то дяди Вернона, то тети Петуньи, то тети Мардж…

– От урода слышим, – резко влез Драко, увидев черноту, затапливающую глаза Гарри. Так, насколько Драко помнил, Тьма искала выход у его крестного в моменты сильного негативного душевного напряжения. По сути, он сейчас видит готовящийся стихийный выброс Тьмы. Но вопрос: откуда она у, вроде бы, светлого друга – неуместен. – Значит мы, слизеринцы – трусы, змеи, рожденные ползать? А сам-то в воздухе хотя бы минуту продержаться сможешь?

– Я дельтаплан обгонял!

– Да на ваших метлах позапрошлого века даже ворону не догнать! Не то, что подняться на высоту дельтаплана!

– Не веришь?! Мне!!!

– Не верю!

– Дуэль! Кто выше поднимется! Сейчас же!

– Согласен! – краем глаза Драко заметил, что Тьма постепенно сворачивает свои крылья в глазах друга. Значит, критический момент пройден. Сейчас главное этого самоубийцу увести подальше. А потом сказать крестному – пусть позанимается с Поттером, пока Школа еще стоит.

– Драко, будь осторожен. Мало ли, что этот «благородный» может вытворить.

– Не волнуйся, Блейз, лучше присмотри за Гарри: у него чуть стихийный выброс не случился…

В это же время в другом углу.

– Рон, как ты можешь! Ведь мадам Хуч сказала всем оставаться на земле! Ваша дуэль – это прямое нарушение распоряжения профессора! Тебя исключат! – пыталась достучаться до Рона Гермиона, выбрав для этого привычный командирский тон.

– Отстань, заучка! Сейчас эти слизни увидят, как надо летать!

И ребята взмыли вверх. Первые ярды они летели почти вровень. Рон пытался подначить Драко, что тот сидит на метле, как девчонка. На что Драко только усмехнулся:

– Ну что, Роннчик, до верха центрального кольца и обратно? Кто быстрее? – его улыбочке могла позавидовать даже гремучая змея. И изменив угол наклона древка, как его учил отец, чемпион Хогвартса по скоростным гонкам на метлах, резко ушел в сторону и вверх.

Рон, сжав зубы и мечтая набить это довольное лощеное лицо аристократа, устремился за слизеринцем, понимая, что не успевает… Драко уже долетел до колец и повернул обратно, чувствуя себя победителем. Рону так захотелось стереть эту наглую улыбочку, что он, не долго думая, полетел наперерез. Расстояние между ребятами сокращалось быстро. Против Драко играло солнце, светившее сейчас прямо в глаза и не дающее увидеть противника, чем и воспользовался Рон, резко наводя свою метлу прямо на соперника.

На земле у представителей обоих факультетов вырвался общий судорожный вздох: все поняли, что Уизли, отчаявшись победить честно, решил сбросить Малфоя с метлы.

В этот момент метла Рона врезалась в хвостовое оперение метлы Малфоя, и их начало крутить в различных направлениях. Только Драко учили, как себя вести, если метла перестала слушаться, и он быстро начал выравнивать строптивое средство передвижения. А Рону так не повезло, и норовистая метла скинула его на высоте пятнадцать ярдов. Когда Драко выровнял свою метлу,

Рон был на полпути к земле и только набирал скорость. Эта картина так поразила мальчика, что он не знал, как исправить ситуацию. Все его тело сковало как параличом.

Оставшиеся на земле ребята сразу вспомнили, что Дафна упала с высоты всего трех ярдов и сейчас вынуждена провести вечер в Больничном крыле. Что будет с Роном, а точнее, что от него останется, если он упадет с высоты в пять раз больше, все прекрасно понимали, но что делать – никто не знал. Единственное, что поняли Гарри и Блейз, как самые хладнокровные – «Лавиоса» тут не помощник. Пока остальные следили за акробатическими этюдами Рона, Теодор Нотт увидел, что эта несносная Грейнджер побежала в Замок.

«За своим деканом», – тут же определил Тео. – «Это будет кошмар!» – и он тут же рванул в родные подземелья за профессором Снейпом.

Быстро прикинув в уме, чем для Драко может закончиться смерть Уизли, Гарри схватил ближайшую метлу и ринулся наперерез падающему мальчику. Десять ярдов до земли… Двенадцать до Рона… Семь ярдов до земли… Девять ярдов до Уизли… Пять ярдов до земли… Гарри резко врезается в Рона, хватая его обоими руками поперек туловища и притягивает к себе, одновременно ногами пытаясь удержать метлу: падать вдвоем без метлы – не вариант от слова «совсем». Только Гарри подумал: «Успел!» – как его метла решила уйти в штопор. Векторы скорости даже в магическом мире никто не отменял. Земля начала приближаться в интересном ракурсе и с очень большой скоростью. Пытаясь выровнять полет, Гарри перехватил Рона сильнее одной рукой, другой, хватаясь за древко и плавно, но сильно, потянув его на себя, как будто пытаясь подняться вверх. Маневр оправдал затраченные усилия на его исполнение: они выровнялись всего за пол ярда от земли. Посадка была мягкая, хотя в голове всё еще шумела кровь, и что ему говорят остальные ученики, он не понимал.

– Пятьдесят баллов со Слизерина и Гриффиндора! С каждого! – о, вот этот голос он услышит даже мертвым…

«Профессор, вы даже помереть мне спокойно не дадите» – с тоской подумал Гарри.

– Что вы сказали, мистер Поттер?! – резко вскрикнула профессор МакГонагалл, прибывшая на поле для квиддича сразу же, как к ней прибежала мисс Грейнджер, сообщившая о вопиющем поведении трех учеников.

В это момент Гарри понял, что фразу он произнес вслух…

– Вы о чем думали, садясь на метлу без преподавателя?! Вам жить надоело?! Ваши родители отдали свои жизни, что бы вы жили! А вы пытаетесь убиться самыми невыносимыми способами! Вас предупреждали, что за нарушение запрета на полеты без преподавателя, вы вылетите из Школы? Так я вас поздравляю! Это произошло!

Гарри смотрел на землю, пытаясь унять подступившие слезы к глазам. Два слова, сказанные Роном в запале, вернули его в детство, к его родственникам. А сейчас профессор МакГонагалл напрямую подтвердила, что он никому не нужный урод… Сказка закончилась, даже не начавшись… Что ж… Раз он не сможет продолжить обучаться здесь, то он что-нибудь придумает. Его гоблины звали на приватный разговор… Гарри даже не заметил, как до этого довольное лицо Гермионы, что она выполнила свой ученический долг, позвав декана, вытянулось в изумлении и страхе. Ему сейчас надо было усмирить свою магию…

– Минерва, – вдруг раздался вкрадчивый голос за спиной Гарри, – я думаю, что конкретно этого ученика выгонять из Школы не за что. Если ты не заметила, то мистер Поттер пять минут назад спас жизнь мистеру Уизли. Как ты думаешь, что бы осталось от одиннадцатилетнего ребенка при встрече с землей после падения с высоты пятнадцать ярдов? Мистер Малфой, я рад, что вы сами смогли спуститься на землю, но хватит уже обнимать метлу, чай не девушка. Быстро положили метлу на землю! – прикрикнул профессор Снейп, видя, что его слова просто не доходят до ученика. Подойдя ближе, Северус быстро наложил несколько диагностических заклинаний на провинившихся ребят, но ничего страшнее сильного испуга, не было. Выдав три флакона, подписанных «Успокоительное», Северус обратил внимание на Минерву.

– Северус! Ты вечно выгораживаешь своих учеников! Сегодня они нарушили правила, что чуть не привело к смерти одного ученика. А что будет завтра?! Ты не подумал?! Я буду требовать на сегодняшнем педсовете, чтобы мистера Поттера исключили из Школы. И скажите спасибо, если вас не посадят в Азкабан!

– Это твое право, Минерва. Так, класс, – раздался зычный голос зельевара, – на сегодня урок полетов закончился. Быстро взяли вещи и разошлись по своим гостиным.

Слизеринцам повторять дважды не пришлось. И через двадцать секунд они все шли в сторону замка. Что делали гриффиндорцы, учитывая, что рядом был их декан, Северусу не было интересно. Его больше волновали два своих ученика и оставленный класс. Хотя, учитывая, что оставил он седьмой курс Слизерин-Равенкло, то ничего страшного там не должно было произойти. А вот Гарри и Драко… Что-то тут было явно не то.

– Драко, как ты? – был задан первый вопрос, после того, как декан придержал этих двух змеек за плечи.

– Уже лучше, декан. Спасибо. Я просто, как увидел падающего Уизли, так оцепенел.

– Хорошо. Сейчас обед, потом у меня педсовет, часа в три дня я хочу услышать вашу версию событий. Правдивую! Предупреждаю сразу.

– Мистер Поттер, как вы себя чувствуете?

Гарри продолжал идти молча, смотря себе под ноги и думая, что ему надо собрать из вещей, какие книги вернуть в библиотеку или кого попросить их сдать за него, поэтому вопрос декана не слышал.

– Мистер Поттер, – более громко…

– Крестный, – тихий шепот Драко, – он вряд ли тебя сейчас слышит… – увидев вздернутую в вопросе бровь, Драко продолжил, – Рон начал оскорблять Дафну, что та упала с метлы. Слово за слово, переключился на родителей Гарри. Даже это он вынес стоически, но в один момент, Рон что-то такое сказал, что Гарри просто переклинило… Я только один раз видел похожее… У него чуть не случился магический выброс… Тьмой… – Северус аж остановился от такой новости.

– Драко, ты ничего не путаешь? Поттер и Тьма? Может, тебе показалось?

– Нет. Я видел один раз, когда у тебя был такой выброс. И, поверь, я очень хорошо запомнил… Мне пришлось спровоцировать этот гребанный полет, только чтобы увести подальше Уизли, и дать Гарри время успокоиться. Но этот рыжий придурок, врезался в меня. Я начал выравнивать метлу, как учил рарА, и совершено выпустил Уизли из вида. А когда увидел… К нему на очень большой скорости летел Поттер. Пока я спускался, они уже были на земле.

– Понятно. Поделишься воспоминаниями?

– Конечно.

– Мистер Поттер, – профессор еще раз позвал мальчика, тряся его за плечи.

– Да, профессор? Вы не волнуйтесь: у меня мало вещей, я вас надолго не задержу. Да и где жить у меня есть. Не переживайте, сэр, я не умру.

– Вы сейчас о чем? – от удивления Северус даже остановился.

– О моем отчислении, сэр. Как сказала профессор МакГонагалл.

– Мистер Поттер, пока вы решали, какие вещи брать с собой при отчислении, мистер Малфой вкратце обрисовал мне сложившуюся ситуацию. Причин ему не верить, у меня нет, поэтому вас никто не выгонит. Не смогут. А вам же я рекомендую добиться подтверждения Долга Жизни от Рональда Уизли. Лучше, чтобы он сам его признал, чем, если его заставит признать сама Магия. Вам понятно?

– Да, профессор.

– Это правда, что у вас чуть не случился магический выброс? – Гарри молчал. Он и сам не понимал, что с ним тогда творилось. – Не слышу!

– Профессор, – еле слышно, – я… Я не помню… Честно… Помню, что Рон что-то сказал в мой адрес… Что-то, что очень сильно меня зациклило на какой-то мысли. И всё… Только чернота перед глазами. Следующее, что я помню, он падает без метлы. Дальше вы знаете.

– Раньше такое было? При других магических выбросах?

– Нет, сэр.

«Похоже крестник прав. Первое знакомство с Тьмой. Надо будет сегодня же поговорить с Поттером на эту тему» – размышлял зельевар.

– Мистер Поттер, у вас сегодня, насколько я помню, дополнительные занятия по Чарам?

– Да, сэр.

– Значит, после ужина я жду вас в своем кабинете: нам надо серьезно поговорить, – проводив своих подопечных до гостиной, он вернулся к прерванному занятию.

***

Когда после обеда все преподаватели собрались на очередной педсовет, стало ясно, что он в этот раз грозился превратиться в рыночную склоку. И всему виной был урок полетов у первого курса Гриффиндор-Слизерин. Минерва шипела не хуже своей анимагической формы, Северус со спокойствием гранитной скалы был готов опровергать любые инсинуации в сторону своих учеников. Остальные преподаватели старались держаться подальше от этих двух противоборствующих сторон. Но конфликту не дал разгореться приход директора.

– Добрый день еще раз, мои дорогие коллеги. Сегодня мы с вами собрались, чтобы обсудить первую учебную неделю. Я думаю, за это время вы уже успели познакомиться с новыми учениками, вспомнить старых. Разобраться от кого что можно ожидать. Кто что может сказать?

Первым взял слово профессор Чар.

– Что я могу сказать. Воронята мои дети целеустремленные, неконфликтные. Нареканий по учебе я не слышал. К остальным претензий тоже нет. У меня на дополнительных занятиях появилось девять новых учеников.

Примерно в таком же ключе высказывались все остальные преподаватели, пока очередь не дошла до Минервы, которая не смогла промолчать о сегодняшнем уроке полетов.

– Отдельно я хотела бы остановиться на дисциплине первых курсов. Особенно Слизерина. Сегодня, – продолжила Минерва, не обращая внимания на недовольное сопение со стороны декана змеек, – на уроке полетов двое учеников первого курса Слизерина спровоцировали мистера Уизли на нарушение прямого запрета на полеты в отсутствие преподавателя. В результате, мистер Уизли свалился с метлы и чудом только не разбился. Подстрекателем данного нарушения является мистер Поттер, поэтому я требую его исключения.

– Минерва, – удивленно сказал Дамблдор, – прости, но не верю, что Гарри, такой спокойный мальчик, мог спровоцировать полет, чуть не приведший к смерти ученика.

– Вы абсолютно правы, директор, – взял слово Северус. – Минерва, если бы ты имела желание разобраться в данной ситуации, то расспросила бы своих учеников. А заодно сравнила бы с рассказами моих.

– Вот именно, Северус, что я спрашивала своих студентов. И они подтвердили виновность мистера Поттера. И только благодаря мисс Грейнджер, этот случай не стал фатальным!

– Да? А что такого, позволь спросить, сделала мисс Грейнджер, чтобы предотвратить смерть мистера Уизли?

– Она позвала меня!

– И вы обе ринулись на метлах наперерез мистеру Уизли? А почему я вас не видел в небе? Вот мистера Поттера, удерживающего мистера Уизли одной рукой и пытающегося выровнять свою метлу, я видел, а вас – нет. Ладно, – зельевар поднял вверх руку, останавливая разгорающийся спор, – Альбус, Минерва. Со своими учениками я разберусь сам. Да, со стороны гриффиндорца и двух слизеринцев было нарушено распоряжение профессора. И ты, Минерва, их уже наказала за это. На счет остального. Уточни у своего Уизли, что он такого наговорил мистеру Поттеру, что у того чуть не случился магический выброс? Ты представляешь, сколько около них стояло детей? И чем этот выброс мог закончиться? А для самого мистера Поттера? Учитывая, что я его всю позавчерашнюю ночь и весь вчерашний день отпаивал зельями? – Северус перевел дыхание. В этот раз его никто не пробовал перебивать, желая разобраться в такой неординарной ситуации. – Я знаю, что мистер Малфой был вынужден, Минерва, не вскидывайся, он действительно был вынужден спровоцировать этот полет, чтобы увести мистера Уизли подальше от Поттера. Тем самым, убирая причину выброса. А дальше, по свидетельству всех моих змеек, мисс Парвати и мистера Лонгботтома, мистер Уизли, понимая, что не сможет обогнать мистера Малфоя, попытался скинуть того с метлы, но упал сам. Но, несмотря на все разногласия, был пойман мистером Поттером в пяти ярдах от земли и благополучно опущен на эту землю. И попрошу заметить: целым и невредимым. Поэтому я считаю, что ни мистера Поттера, ни мистера Малфоя выгонять нельзя – нет повода. Снятые баллы я оспаривать не буду. Но остальное наказание я буду выбирать для них сам. И еще, Минерва, если ты всё-таки решишься настоять на исключении из Школы мистера Поттера, я найду способ доказать свою правоту.

– Успокойтесь! Прошу вас! – взял слово директор. – Северус, ты действительно сможешь доказать, что так всё и было? Я тебе верю, но сам понимаешь – это слишком серьезный вопрос.

– Если понадобится, я могу попросить поделиться своими воспоминаниями своих первокурсников. Но, Альбус, ты сам понимаешь, что в таком случае необходимо равное количество воспоминаний с другой стороны конфликта. И разрешение родителей или опекунов. Причем, заметьте, воспоминания должны быть у людей, видевших все от начала до конца и не участвующих непосредственно в конфликте. То есть, мистер Поттер, мистер Малфой, мистер Уизли и мисс Грейнджер для этого не подходят.

– Хорошо, Северус. Поверим на слово. Наказание ты сам придумаешь и приведешь в исполнение. Минерва, мистер Поттер остается в Школе. И действительно, возьми воспоминание у своих учеников. Между вами не должно быть конфликтов. Северус, я правильно понял, что мистер Поттер на высоте пяти ярдов подхватил мистера Уизли, смог выровнять метлу, удерживая свою добычу, и благополучно приземлился?

– Да, Альбус.

– В таком случае, Северус, я думаю, что нельзя зарывать такой талант: Гарри Поттер должен играть в сборной Слизерина по квиддичу!

Данная новость вызвала целую бурю негативных высказываний ото всех преподавателей. Главным образом, из-за того, что Гарри – первокурсник.

– Альбус! – рычал Северус, – вот какой квиддич?! У мальчишки и так куча дополнительных занятий! Он, по-твоему, спать совсем не должен? А уроки делать? Да просто отдыхать! Он, в конце концов, просто ребенок! А ты ставишь его против всей Школы: никому из первых курсов играть в квиддич нельзя, а ему можно! Нет, Альбус! Делай, что хочешь, но я Поттера на поле до второго курса не выпущу!

– Северус, варианта всего три: или квиддич, или Азкабан для Поттера, и поверь мне, никакие воспоминания не помогут избежать справедливого наказания, или Азкабан для тебя. Надеюсь, напоминать из-за чего не следует?

– Нет… – сквозь зубы…

– Вот и славно. И пусть мальчик начинает тренироваться – скоро игра. А дополнительные занятия можно и убрать. В конце концов, вы сами сказали – он просто ребенок. У него должно быть детство. Незачем днями напролет сидеть в библиотеке. Пусть побольше играет, пока может. Всё! Собрание закончено. Все свободны!

Глава 9. Урок полетов. Первые последствия

Северус вылетел из учительской, разъяренным до невозможности. Так ему еще не напоминали об ошибках молодости. Надо было что-то придумать. Допускать Поттера сейчас до квиддича… Мальчика только приняли на факультете. А из-за этого решения директора теперь такое начнется! Да еще и дополнительные занятия Поттер не оставит. Как бы директор не мечтал, а послушного тупого героя из Поттера не вырастит при всем своем желании. Еще и Драко что-то говорил о Тьме в глазах друга… В очередной раз зельевара посетила подленькая мысль о быстром яде, не обнаруживающимся в организме. Только понимание, что от этого никому легче не станет, да и заботу о некоторых никто не отменял, удерживало от испытания на себе некоторых новых составов.

В этот момент, задумавшегося зельевара, кто-то очень сильно дернул за рукав мантии. Оглянувшись узнать, кто этот самоубийца, Северус с удивлением заметил Филиуса Флитвика. Маленький профессор опять оказался рядом, когда зельевару нужна была поддержка. Молча кивнув в сторону своих апартаментов, Флитвик быстро засеменил к себе, зная, что Северус пойдет за ним.

Зайдя в комнату, Флитвик наложил комплекс охранных и конфиденциальных чар, а портретов там изначально не водилось, как и в подземелье. Молча указав на кресло около камина, мастер Чар налил огневиски в два бокала.

– Конечно, пить еще рано, – сказал он через пару минут, – но уж больно повод веский.

– Согласен…

Мужчины молча отпили чудесный выдержанный напиток, дарующий спокойствие и умиротворенность. Каждый думал о своем.

Северус все обдумывал последние минуты педсовета. Он никак не мог поверить, что «добрый» дедушка-директор мог вот так прямо, при всех, угрожать ему и несовершеннолетнему ребенку, более того, последнему представителю одного из древних родов, самой бездушной тюрьмой! Это никак не хотело укладываться в его голове. Да и что теперь с этим делать, тоже не понятно…

Флитвик думал, за что его коллеге такие испытания? Он помнил Северуса еще нелюдимым одиннадцатилетним мальчишкой, смотрящим волком на окружающих. На его глазах этот юноша превратился в статного, молодого человека, самого молодого Мастера зельеварения, Ядов и противоядий. Да, потом была сильная ссора с молодой девушкой, перевернувшая как минимум две человеческие жизни, а сейчас еще и утягивающая в неизвестность третью. То, что директор ради «детства мальчика» толкает молодого Поттера в команду по квиддичу, профессор Чар не верил. Какое тут будет детство, если на него будет озлоблена большая часть первокурсников, особенно из семей волшебников, кто давно летает и мечтает играть в квиддич. Под такие невеселые думы была выпита половина первой порции напитка, когда хозяин апартаментов решился нарушить молчание.

– Северус, тебе не кажется, что наш глубокоуважаемый директор окончательно сошел с ума?

– Ты только сейчас это заметил? – ухмыльнулся зельевар, делая очередной глоток.

– Ты не знаешь, с чего он вдруг стал открыто угрожать Азкабаном тебе и, тем более, одиннадцатилетнему ребенку? Вот как Поттер теперь будет все успевать???

– А кто знает причуды нашего директора? Зато я точно знаю одну вещь… – он прервался на глоток огневиски и обдумывание правильной формулировки своих ощущений.

– Какую? – прервал молчание Флитвик.

– Пока наш директор не добьется всего задуманного, он не угомонится. Думаешь, мне не жаль ребенка? Да, мы с его отцом не ладили.

Со стороны Флитвика послышалось откровенное хихиканье.

– Не ладили? Мне-то не рассказывай. Я-то еще помню это ваше «не ладили». От вас только что искры не летели. Хотя… На твоем третьем курсе ты что-то подлил в тыквенный сок Поттеру и Блэку. Да не фырчи ты! Знаю я, что это твоих зелий дело. Так после этого у них не только искры из глаз летели, но и пар из ушей шел. Может, хоть сейчас признаешься, что им тогда подлил?

– Да так, одно экспериментальное зелье, «Веселые единороги».

Флитвик, услышав название, а ж бокал выронил.

– Ты серьезно??? «Веселые единороги»??? Это за что ж ты так зелье назвал???

– Тогда, в мае третьего курса, я ходил в Запретный лес за листьями копытня и багульника, и на поляне резвились молодые единорожки. Видимо, устроили первые бои, мерились силами, испытывали возможности рожков… От них так красиво искры летели в разные стороны, и по всей поляне распространялся дым или пар… Когда малыши убежали в лес, я с той поляны собрал немало шерсти и ещё кое-каких ингредиентов. Вот немного той шерсти я и включил в зелье, что потом добавил Мародерам. Да и название из-за этого, – Северус улыбнулся, вспоминая тот чудесный день в лесу, да и шалость над старыми врагами была выше всяких ожиданий. – Так вот, возвращаясь к нашим баранам и иже с ними. Как бы наш великий светоч не требовал, но я не собираюсь третировать ребенка за ошибки воспитания его родителя. По большому счету тут даже Поттер-старший не виноват. Тут скорее куча вопросов по поводу воспитания к Чарльзу Поттеру, что он так наследника разбаловал и не научил думать своими мозгами. Так подставить единственного наследника!

– А в чем там подстава была??? – Флитвик крепко держал новый бокал с еще одной порцией янтарного напитка: мало ли какие еще шокирующие новости расскажет Северус. Беседа, призванная успокоить разбережённые раны зельевара после так феерично закончившегося педсовета, принимала совершенно неожиданный оборот, вскрывая новые неизвестные подробности старых событий.

– Ну, вот представь. У тебя родился сын. На момент рождения ты точно знаешь, что есть пророчество, по которому твой сын и сын твоих школьных друзей станет причиной гибели самого могущественного Темного Лорда за последние пятьдесят лет, третирующим весь магический мир Англии. Чтобы ты сделал?

– Постарался надежно спрятать ребенка с женой. Да и самому лучше не высовываться лишний раз.

– И где бы ты прятался?

– Дурной вопрос, Северус, конечно, в родовом замке!

– Вот именно! Да ради наследника можно с Мордредом помириться, не то, что с родителем! Тем более что в версию непринятия маглорожденной ведьмы чистокровными самыми старшими Поттерами верят только эти самые маглорожденные, прикормленные этим самым светочем…

– Подожди. Даже я знаю только эту версию. Что есть другая?

– Есть. Только не «другая», а истинная.

– Откуда?

– От Лили. Она настолько понравилась Поттерам, что Чарльз хотел ввести её в Род в качестве Новой Крови.

Флитвик только присвистнул от таких новостей.

– А вот почему у них был брак только министерский, они так и не поняли. Да и ввести в Род не получилось… – на лицо зельевара опустилась грустная тень от воспоминаний о единственной подруге, понимающей его с полувздоха…

Флитвик, видя очередные грустные перемены и душевные муки своего коллеги, подлил еще немного янтарной жидкости в бокал.

– Северус, прости, но это последняя порция. Не дело перед своими подопечными представать в нетрезвом виде. До зелья еще дойти надо, а ученики попадаются в самых неожиданных местах в самый ненужный момент.

– Это да. Так вот. Опять-таки, возвращаясь. Поттеры-самые-старшие были не против Лили. Они были против того, что их, тогда еще единственный, наследник заглядывал в рот директору Школы, считая его мнение самым верным. Он забыл про интересы Рода, ритуалы, предков. Он даже родителей ни в грош не ставил! И что делает этот… олень, когда узнает, что у него скоро родится сын? Он не идет к тогда ещё живому отцу, не рассказывает про пророчество, не просит родовой защиты для себя, жены и наследника. Он переезжает из городского дома в Охотничий домик в Годриковой Лощине! Где нет никакой родовой защиты! Ни одного заклинания! – Северус даже не заметил, как начал заводиться. – Он сам не ставит свою, фамильную, защиту. Все-таки, как бы Альбус не хотел, но род Поттеров был светлым только в его воображении. Ни Блэка не просит поставить пару их фамильных заклинаний. Он даже Лили не позволил ничего сделать для защиты дома, правда, в этот раз, отговариваясь её беременностью и возможным вредом ребенку. Он тупо надеялся на «Фиделиус» от директора! Да еще и замкнул его не на жену, которая точно никуда из дома не уйдет, и не на себя, он-то точно кого попало в дом не позвал бы! А на одного из своих друзей! И настолько верил всем, что поперся открывать дверь без палочки! Результат известен всем.

– Да… С такой стороны эти события выглядят полным идиотизмом. Настолько не любить себя, жену и ребенка…

Они еще немного отпили из бокалов. Через пару глотков, разговор возобновился.

– Северус, что ты собираешься делать с поручением директора?

– В первую очередь поговорить с Малфоем: у них что-то случилось на уроке полетов. Поттер чуть не сорвался. Драко утверждает, что у Поттера чуть не случился стихийный выброс… Тьмы…

Флитвик задумчиво покрутил бокал в руках.

– Вот даже как… Причиной выхода магии из-под контроля стал мистер Уизли?

– Да… Филиус…

– Что, Северус?

– Ты же проводил проверку магии своих подопытных на первом занятии?

– Да, как всегда.

– Что можешь сказать про Поттера и Драко?

– Прости, но у меня в такие моменты активны чары конфиденциальности. Только сами ребята смогут рассказать о результатах проверки, если будут этому человеку искренне доверять. Не искать выгоды, не желать спеленать клятвами, а испытывать к человеку чистое, искреннее доверие.

– Хорошие чары… И мудрое решение… Вот только для меня это сейчас большая преграда. Ты ведь знаешь, что два дня назад у младшего Поттера был сильный магический выброс?

– Конечно. А в чем проблема?

– На него большинство зелий не действует… Мне пришлось варить специальные, на его крови.

– Гарри предупредил?

– Еще нет. Он после твоих уроков должен прийти ко мне. Хотели позаниматься зельеделием, но не до этого. Надо будет поговорить о многом.

Они несколько минут помолчали, думая каждый о своем.

– Северус…

– Что? – встрепенулся задумчивый маг.

– У одного моего ученика есть два редких дара: ритуалистика и боевая магия, которые надо срочно развивать.

– Насколько срочно? – удивленно поднятая левая бровь.

– Максимум за полтора года. Но, скорее всего, год, не больше… – Северус задумчиво посмотрел на огонь в камине. – Северус, ты лучший специалист в этих областях. Пожалуйста, подумай… Я не требую ответа от тебя сейчас. Но занятия необходимы не только для развития мальчика. Но и для нашего спокойствия в будущем.

– Я подумаю, Филиус. В этом году нагрузка огромная не только у учеников. Дай мне время до понедельника.

– Хорошо. И помни: я всегда на твоей стороне. Ты – не один. Так что приходи всегда, когда почувствуешь, что я тебе нужен.

– Спасибо, Филиус.

Взяв протянутый мастером чар холщовый мешочек, Северус ушел к себе. До встречи с Драко оставалось десять минут. В мешке лежал травяной сбор. Единственный сбор, который гоблины могли приготовить самостоятельно, и который менял свои свойства в зависимости от способа заварки. Положив щепотку трав в бокал из горного хрусталя, добавив небольшой, с ноготь величиной, камешек хризолита, и залив все это горячим красным вином, Северус получил великолепную успокаивающую настойку без сонных чар и убирающую туман из головы. Сам зельевар чувствовал себя отдохнувшим, собранным, с кристально чистым разумом. Только он очистил бокал, как в дверь постучали.