Текст книги "Полукровка (ЛП)"
Автор книги: С. И. Вендел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)
35
Лагерь орков мог быть очень опасным местом, но Орек знал достаточно, чтобы оставаться незамеченным среди них.
Это был довольно стандартный охотничий отряд из десяти полностью вооруженных охотников, путешествующих налегке. Несмотря на зиму, они взяли с собой только меха, без палаток, решив вместо этого взять побольше оружия и других припасов. Они были созданы для скорости и сокрушительного удара. Тем не менее, он наткнулся на них гораздо позже, чем ожидал.
В течение нескольких дней он проходил мимо ориентиров, запечатлевшихся в его памяти во время их с Сорчей путешествия на север. Он даже потерял день, разыскивая ферму Кары и Анхуса, желая убедиться, что он не привел Сайласа или кого похуже в семейное поместье.
Орек нашел несколько указателей недалеко от границ их земель, но ничего, что направило бы охотничий отряд к их дому. Тем не менее, из-за деревьев он позволил Ангусу заметить себя на пути обратно к дому из амбара.
Мужчина подбежал, сбитый с толку и удивленный, увидев его. Заверив его, что с Сорчей все в порядке, Орек объяснил, что Анхусу следует искать на своей земле, чтобы убедиться, что не осталось других отметин.
Анхус не был зол, хотя Орек чувствовал, что заслуживает этого. Он предпочел бы гнев этого человека тому, что он сказал, когда узнал, почему Орек ушел. Женщинам не нравится, когда их оставляют в стороне от таких важных решений, как это. Я надеюсь, ты запланировал фантастические извинения.
Орек хмыкнул в знак согласия. Он сделает все возможное, чтобы найти дорогу обратно к своей паре и в ее сердце. Но сейчас он должен обеспечить ее безопасность. Навсегда.
Анхус снабдил его едой, за что Орек был вдвойне благодарен. Он поблагодарил своего друга и пошел обратно в лес, радуясь, по крайней мере, тому, что ни Сайлас, ни Крул не добрались до усадьбы.
Через несколько дней он нашел охотничий отряд и ещё день выслеживал их. Они были так далеко на юге, что он начал задумываться, придется ли ему идти прямо до самого лагеря Каменнокожих.
По какой-то причине группа Крула не торопилась так сильно, как Сайлас.
Это было выгодно Ореку – как и то, что они взяли с собой Мерка.
На третий день слежки за отрядом, наконец, настала очередь Мерка нести вахту. Ореку не пришлось долго ждать, пока самец найдет крепкое дерево, к которому можно прислониться, и закроет глаза. Бесшумно ступая, Орек прокрался мимо дремлющего охранника, направляясь ближе к лагерю.
Воины, выбранные для охоты, рассредоточились по узкому берегу реки, окружив центральный костер. Сквозь языки пламени Орек узнал Фалька, Тэлона, Калдара и многих других. Калдара он понимал: мужчина был в расцвете сил и с удовольствием воспользовался бы возможностью выследить Орека. Однако остальные…
Некоторые из них не были лучшими воинами клана. Другие, возможно, были когда-то, прежде чем ранения или возраст настигли их. Глядя на выбранных мужчин, Орек начал задаваться вопросом, не было ли дело не столько в их способностях, сколько в том, что Крул не хотел рисковать, оставляя их позади.
Они остановились на ночь на берегу реки, по которой они с Сорчей сами шли на север, рев воды создавал низкое гудение, которое еще больше маскировало его движения. Он держался деревьев, обходя лагерь по периметру, пока не нашел Крула.
Крупную, широкоплечую фигуру Крула Каменная Кожа невозможно было спутать ни с кем другим. Грива у него была коротко подстрижена, в ушах в свете костра поблескивала дюжина золотых колец. Заостренные до смертоносных остриев клыки поднимались от его губ почти до тупого носа, где с перегородки свисало еще одно кольцо. Багрово-красные глаза пристально наблюдали за миром из-под густых бровей. Шея толщиной с человеческое бедро, грудь шириной с медвежью – была причина, по которой Крул не только победил, но и сохранял свое положение в течение стольких лет. Его огромная сила в сочетании с хитрым, жестоким умом удерживали Крула у власти гораздо дольше, чем любого другого вождя клана Каменной Кожи.
Одетый в кожу, с боевым топором, все еще привязанным к спине, Крул стоял, пока Тэлон говорил с ним. Хотя Орек знал, что мужчины примерно одного возраста, Крул сохранил крепкое тело воина, его кожа обтягивала мускулы, которые могли владеть клинком с достаточной силой, чтобы разрубить человека надвое. Руки, которые могли схватить и раздавить человеческую голову, были сжаты в кулаки у его бедер, а рот недовольно поджаты.
Тэлон все еще был широким, сильным мужчиной, но его живот был мягким, и седина начала пробиваться в гриву. И что бы он ни говорил Крулу, это, похоже, не нравилось главе клана.
Спустя еще мгновение Орек наблюдал, как Крул отмахнулся от Тэлона. Его горло сжалось, он не совсем верил в свою удачу, наблюдая, как Крул направляется к деревьям. Один.
Следуя на расстоянии, Орек снял свою поклажу и плащ к востоку от лагеря. Ему нужны были только его оружие и то, что он пришёл вернуть Крулу.
Беспорядочный звук, с которым Крул мочился на дерево, привел его прямо к вождю.
Орек осторожно ступал, едва дыша, когда приближался сзади и слева.
Но он не удивился, когда Крул крикнул через плечо:
– Я, черт возьми, не хочу этого слышать, Тэлон.
На мгновение у Орека зачесались руки бросить свой топор и поймать вождя, пока он может. Это был разумный план, использующий его единственный момент неожиданности.
Но Крул Каменная Кожа не упал бы от одного удара. А его крик привлек бы всех остальных. Ореку пришлось проявить смекалку – он намеревался дожить до следующего утра и снова увидеть свою пару.
Запустив руку в мешок, который он принес с севера, Орек бросил голову Сайласа к ногам вождя. Густой запах гнили разнесся по деревьям, отчего его желудок скрутило от отвращения.
Крул взглянул вниз на это, прежде чем обернуться, чтобы закончить мочиться на лицо преследователя. Хмыкнув, он заправился и повернулся к Ореку. Его взгляд дважды скользнул по Ореку, а выражение лица оставалось мрачным, но безучастным в густых тенях.
– Ты удивил меня, коротышка. Поздравляю. Хотя я не могу решить, храбр ты или глуп.
– Ни то, ни другое, – сказал Орек.
– Давно следишь, не так ли?
– Два дня.
Когда Крул вытащил топор из-за спины, Орек обнажил свой охотничий нож. Было небольшим утешением держать оружие в обеих руках, когда вождь Каменнокожих ухмыльнулся ему.
– Твой охранник спит на посту, – сообщил ему Орек, удовлетворенный, когда бровь Крула дернулась. – Твой следопыт мертв. Я уничтожил все его метки. Ты никогда не найдешь к ней дорогу – люди остановят тебя прежде, чем ты приблизишься. Так что поворачивай назад и забудь о ней.
Крул слушал, глаза его горели интересом, хотя от внимания Орека не ускользнуло, как у него на горле вздулась вена.
– Ты забыл свое место, коротышка. Думаешь, ты можешь так со мной разговаривать.
– Я не хотел проявить неуважение. Я всего лишь говорю тебе правду.
– Неужели? – ухмылка стала шире, когда Крул сделал шаг вперед, а Орек отступил на такое же расстояние. – Тогда скажи мне правду – что ты будешь делать, когда я позову сюда остальных и прикажу им содрать с тебя кожу заживо?
– Воспользуюсь случаем и раню тебя. Затем убегу.
Крул насмешливо фыркнул. Нет, план не был смелым – уж точно не то, на что пошел бы настоящий охотник на орков или рыцарь-человек. Орек не был ни тем, ни другим – он был полон решимости жить.
Вот почему он произнес свою угрозу.
– Я самый быстрый в клане. Я обгоню всех вас и отправлюсь прямо к кланам Острозубых и Зелено-спинных, – заклятые враги Каменнокожих на протяжении многих лет. Глаза Крула вспыхнули при упоминании их. – Я расскажу им, насколько слаб клан Каменнокожих. Что мимо стражи легко проскользнуть. Я расскажу им, что любимые женщины Крула Каменнокожего также трахаются с Калдаром, чтобы гарантировать, что они сохранят свое место. Я расскажу им, сколько всего второй помощник вождя украл из палаток с припасами и что его лучшим охотником был коротышка-полукровка.
Веселье исчезло с лица Крула, оставив после себя лишь искаженный гримасой ярости оскал.
Орек стоял, не дрогнув, не обращая внимания на демонстрацию вождя. При всей его жестокости и хитрости, за завязанными пологами палатки было много вещей, о которых даже Крул не знал. Очень многие в клане проявляли собственную злобу и жадность просто как способ выжить. Из-за столь жестоких наказаний и столь высокой цены за нелояльность в лагере Каменнокожих расцвела культура тайн и теней.
А кто мог бы видеть всё это лучше, чем жалкий полукровка, изгнанный в тень?
– То, что ты игнорируешь меня, не означает, что меня нет, – сказал Орек вождю. – Я знаю, что происходит в твоем лагере, и я расскажу каждому другому клану, куда нанести удар. Если только ты сейчас не повернешь назад и не оставишь ее и людей в покое.
Уже через мгновение он понял, что Крул не примет его условий, губы вождя растянулись в яростном рычании. Орек понимал, что это был безнадежный план, хотя и надеялся воззвать к хитрому уму Крула.
Его хватка на топоре усилилась.
– Совсем как твой отец, губишь себя из-за мягких человеческих самок, – выплюнул Крул. – Тебе следовало остаться и побыть еще несколько дней с человеческой пиздой.
– Я ничем не хуже тебя, ведущего охотничий отряд старых воинов на север, чтобы захватить женщину, на которую ты не имеешь права.
Рычание Крула сменилось веселой ухмылкой, отчего по спине Орека пробежала дрожь.
– У меня есть все права. На все, что я захочу. И что я хочу сейчас, так это твою голову.
Это было всего лишь легчайшее движение воздуха, прикосновение к кончикам его ушей, но Орек пережил больше засад, чем мог сосчитать.
Клинок просвистел в воздухе всего в нескольких дюймах от его лица, когда он пригнулся и развернулся.
Калдар взревел, высоко взмахивая своим мечом.
Орек снова развернулся, приближаясь к груди Калдара. Его клинок задел броню орка, порвав кожаную перевязь, прежде чем Калдар отбросил его назад.
– Проделал весь этот путь только для того, чтобы облегчить нам задачу? – мужчина усмехнулся.
– Он знает, Калдар. О Брунье и Маурене, – Калдар вздрогнул при упоминании оркцесс, нервно скосив глаза на своего дядю. – Ты думаешь, он оставит тебя в живых после того, как ты трахаешь его женщин? В его собственном шатре?
– Коротышка лжет!
– Посмотрим, – зловещим тоном произнес Крул у него за спиной. – Сначала убей его.
Уродливая улыбка скривила рот Калдара, и он бросился на Орека с боевым кличем.
Орек встретил его звоном металла и собственным рычанием. На него обрушились годы мучений и страха, это красивое лицо орка исказилось от уродливого восторга, когда он вложил свою превосходящую силу в меч. Руки Орека тряслись от усилия удержать меч от того, чтобы рассечь его надвое.
– Что теперь? – Орек зарычал. – Ты убьешь меня, утомив себя в бою. Оставишь себя открытым для его смертельного удара.
Калдар фыркнул, затем хрюкнул, когда Орек подскочил ближе и ударил его коленом в бок. Он отпрыгнул в сторону, прежде чем более крупный самец смог отреагировать, используя деревья, чтобы отразить новые удары.
– Думаешь, я устану, убив такого коротышку, как ты? – он зарычал, когда его меч опустился и застрял в дереве, за которое Орек прыгнул.
Орек бросился в атаку, оттесняя Калдара от его оружия. Орк поймал нож в кулаке Орека, сжав его с такой силой, что ему пришлось выронить его, но, взмахнув рукой, он зацепил бок Калдара своим топором.
Калдар зашипел от боли, гнев исказил его черты.
– Зачем он привел тебя, Калдар? – потребовал ответа Орек. – Чтобы держать тебя на расстоянии. Он боится тебя, боится, что не победит, если ты бросишь ему вызов.
– Хватит!
Орек едва успел увернуться от основной атаки Крула, но топор вождя все же задел его бок, рассек кожу на ребрах. Он отступил назад, освобождая себе место, когда вытащил еще один нож. Он загнал боль на задворки своего разума, позволяя себе думать только об уколе, потому что он придавал ему остроты.
Крул двинулся вперед со своим боевым топором, Калдар подошел справа от него с кинжалом. Они загнали Орека обратно, за деревья…
В сторону лагеря.
Блядь!
Одним взмахом руки Орек метнул нож в Калдара, а затем бросился на Крула.
Вождь был быстр, быстрее, чем должен быть мужчина его возраста и габаритов, блокируя удар Орека. Кулак, которым он ударил Орека в грудь, заставил кости содрогнуться и застонать, и он захрипел от вышибленного из легких воздуха.
Блокировав удар ножом, Калдар с грохотом ринулся в бой, нанося удары, когда Крул отвел свой топор. Зажатый с обеих сторон, Орек ничего не мог поделать, кроме как блокировать удары, которые сыпались один за другим, сокрушительные, как ураган.
Он отступал, когда мог, но знал, что они уводят его в сторону лагеря. С каждым шагом назад он приближался только к еще большему количеству орков.
Лагерь орков за его спиной, двое самых сильных и жестоких представителей клана впереди.
Судьба, я подвел ее.
Крул ударил Орека кулаком, отчего его нож отлетел в сторону, а палец щелкнул. У него не было времени чувствовать боль, и у него не было больше ничего, чем отразить следующий удар Калдара, кроме собственной руки. Лезвие вошло в мясо его предплечья, зацепив кость.
Оскалив в агонии клыки, Орек отступил еще на два шага назад, прихватив с собой нож Калдара, все еще торчавший у него в руке. Он вытащил его сам, встречая следующие удары оружием в обеих руках.
Они набросились на него, блокируя побег, загоняя в лагерь. Боевой топор Крула сверкнул в темноте, его тяжелая песня рассекла воздух. Орек знал, что один удар этим топором будет концом.
Быстрым концом, по крайней мере. Потому что он уже видел, что это будет его конец.
Но не напрасно, он пообещал зверю внутри себя, что уже готов умереть за свою пару. Забери с собой все, что сможешь.
Если он не сможет снова увидеть свою пару, то и они тоже.
С колотящимся сердцем Орек увернулся от следующего удара Крула, врезавшись в Калдара. Более крупный самец отшатнулся, не готовый к рукопашной схватке. Он попытался зажать в кулаке кожаный нагрудник Орека, не оставив ему никакой защиты, когда Орек полоснул его по лицу.
Калдар закричал, а его кровь забрызгала Орека. Лезвие рассекло лицо Калдара, порезало бровь, глаз и губу. Он отпрянул назад, хлопнув себя рукой по лбу, чтобы удержать глаз в глазнице.
Руки Калдара вцепились в Орека, когда он падал, не давая ему занять позицию для Крула. Вождь обрушился на него со всей силой оползня, обрушив шквал ударов, кулаков и острых клыков.
Орек блокировал удар топора, когда тот замахнулся на его голову, но не смог уберечься от ударов огромного кулака и клыков Крула. Они хлестали его по бокам и плечам, оставляя синяки и рассеченную кожу. Легкие Орека горели, по крайней мере, одно ребро уже треснуло, а из носа текла кровь.
Топор снова замахнулся на него, и Ореку ничего не оставалось, как поймать рукоять собственной рукой, остановив лезвие в нескольких дюймах от своего лица. Крул обнажил клыки, полоснув Орека по руке.
Орек принял удар, и его колени чуть не подогнулись.
Пока нет, зарычал его зверь. Пока нет.
Он ударил всем, что у него осталось, вывернув топор и развернувшись, удерживая его в хватке. Он ударил Крула по лицу спиной, нос вождя хрустнул, и из ноздрей хлынула кровь.
Орек отшатнулся, когда Крул зашипел.
Он изо всех сил пытался заставить свою руку действовать, и топор повернулся в нужную сторону, но Крул был быстрее. Его нога ударила Орека в центр груди с силой, ломающей кости. Ребра хрустнули, когда Орек вылетел из-за деревьев и растянулся на краю лагеря орков.
Тишина звенела почти так же громко, как биение пульса в его ухе.
Вставай. Пока нет.
Ему удалось подняться на колени, под пристальными взглядами других орков, на их лицах в свете костра отразился полнейший шок. Пока они смотрели, Орек, пошатываясь, поднялся на ноги, его тело горело в агонии. Но хуже всего было осознавать, что, когда он повернулся лицом к Крулу, его конец приближался.
Вытирая кровь, стекающую с губы, Крул оскалился в кровавой улыбке, глаза его горели жаждой крови, когда он вышел из-за деревьев в лагерь.
– Тот, кому достанется самый большой кусок полукровки, получит право первым выбрать человека.
Все как один они посмотрели на Орека, а затем набросились на него.
36
Полная луна освещала их путь, когда Сорча и ее отец ехали во главе колонны. Разумнее всего было бы остановиться на ночь, но что-то внутри нее нашептывало поторопиться, продолжать путь.
Путешествие на юг было туманом размытых голых деревьев и заснеженных участков. Она урывками беспокойно спала по ночам, завернувшись в мех, который делила со своей парой. В нем все еще чувствовался слабый след его запаха, и Сорча утыкалась в него носом, ища утешения.
Их отряд был мрачным, но решительным, лошади проделали путь намного быстрее, чем они с Ореком. Она узнала пейзаж и нашла ориентиры, от которых на ее щеках появился тайный румянец – они прошли этот путь быстрее, если бы не останавливались так часто, чтобы доставить друг другу удовольствие. Но Сорча никогда не пожалеет об этом, и, увидев места, где она побывала со своей парой, жгучая потребность в его возвращении разгорелась внутри нее.
Двумя днями ранее они прибыли в усадьбу Кары и Анхуса, и Сорча испытала огромное облегчение, услышав, что Анхус разговаривал с Ореком менее чем за два дня до этого.
Так близко. Мы догоняем.
Им просто нужно было добраться до него вовремя.
Вот почему, когда несколько рыцарей заворчали по поводу остановки на ночь, Сорча настояла, чтобы они продолжали идти. Сегодня вечером было полнолуние, и по мере того, как они приближались к западным горам, настойчивость в ней была нескончаемым ритмом, который отбивал ритм ее бешено колотящемуся сердцу.
Мы должны найти его.
Глубокий, гортанный рев разорвал ночную тишину.
Фиора заржала под ней, повертев ушами, чтобы уловить внезапный звук. Другие лошади остановились, обмениваясь тихим ржанием, пока рыцари переглядывались между собой.
– Это орк, – сказал лорд Дарроу, его взгляд был прикован к деревьям.
Используя только свои руки, Кьяран и Дарроу приказали рыцарям построиться, и колонна снова двинулась тихой рысью. Рыцари молча обнажили свое оружие: мечи, копья и арбалеты. Сорча вытащила свой собственный меч из ножен, привязанных к ее седельной сумке.
Кьяран потянулся, чтобы сжать ее предплечье, но Сорча покачала головой. Они несколько дней спорили об этом, о том, что Сорча будет делать, если и когда придет время сражаться. Она упрямо отказывалась уступать свое место во главе колонны, заставляя Фиору блокировать коня Найла каждый раз, когда он пытался обойти ее справа и позади себя.
Ровный ритм копыт стучит по черепу Сорчи, даже несмотря на то, что справа от них протекает река, заглушающая звуки их марша. Ее сердце подскочило к горлу, когда они завернули за поворот, деревья отступили от берега реки.
Их встретила узкая равнина, поросшая короткой травой и валунами, а в центре горел костер.
Оранжевый свет отбрасывал длинные тени на равнину, искры летели навстречу звездам. Вокруг костра стояли неуклюжие фигуры, половина их тел была скрыта тенью.
Орки.
Невозможно было ни с чем спутать ни белый блеск бивней, ни зеленую бледность их шкур.
У Кьярана вырвалось шипение, и он стал делать более торопливые сигналы руками.
Группа вокруг костра пришла в движение, когда из-за деревьев вылетело тело, с тяжелым стуком приземлившееся в грязь. Болезненный стон донесся до ее ушей даже через равнину и реку.
Орек.
Она не могла разглядеть его отчетливо из-за массы тел и расстояния, но знала.
Ее пара с трудом поднялся на ноги, его фигура была немного меньше, чем у остальных. Он только что встал на ноги, когда из леса вышел самый крупный орк, которого Сорча когда-либо видела. С гулким рычанием орк указал на Орека и рявкнул что-то по-орочьи.
И орки набросились на него, как стервятники.
– Нет!
– Сорча! – Кьяран отчаянно схватил ее за поводья, но Фиора прыгнула вперед.
Она не думала, не рассматривала ничего, кроме фигуры своего полукровки, отбивающегося по меньшей мере от шести других орков, пока они с Фиорой летели навстречу схватке. Орек кружился и рубил своим топором, удерживая орков на расстоянии, но они подбирались все ближе, извивающийся круг змей, жаждущих прорваться.
Незадолго до того, как Фиора врезалась в первого орка, Сорча позволила своему разуму успокоиться.
Она тренировалась всю свою жизнь – не для этого, она никогда бы не думала о таком, – но этого должно было хватить.
Потому что это был ее полукровка, и они не заберут его у нее.
Пронзительное ржание пронеслось сквозь толпу орков как раз перед тем, как это сделала Фиора, ее широкая грудь врезалась в спину мужчины. Он растянулся в грязи, где Фиора растоптала его своими копытами.
Раздались крики орков, но их поглотили боевые кличи человеческих рыцарей и верховых животных. Лорд Дарроу и его отряд пронеслись по лагерю, замахиваясь мечами на орков, недостаточно проворных, чтобы увернуться. Хотя орки были массивны, они были ничем по сравнению с накатывающим потоком отлично обученных боевых коней и более чем двумя дюжинами рыцарей.
По меньшей мере четыре тела упали и были растоптаны в давке, прежде чем орки смогли собраться.
В лагере воцарился хаос, каждый из орков отбивался от трех или более рыцарей-людей, надвигавшихся на них с копьями и мечами. Дарроу повел горстку рыцарей во вторую атаку, используя лошадей как таран, чтобы разбить орков и согнать их вместе.
Это было ужасное, устрашающее зрелище – наблюдать за ее отцом и Дарроу. На лицах мрачные маски решимости, они направляли своих лошадей ногами, в то время как их руки размахивали оружием против все еще сражающихся орков.
Сорча оставила их заниматься работой. Ей нужно было найти свою пару.
В хаосе его оттеснили дальше от центра лагеря, где тени были длинными и глубокими. В полумраке блеснул наконечник топора, нависший над Ореком. Оказавшись на коленях, он сдерживал его изо всех сил, его руки сильно дрожали, когда более крупный орк зарычал и сверкнул своими клыками.
Он не твой, чтобы его забирать!
Сорча толкнула Фиору в бока, отправив ее в полет.
На этот раз орк увидел ее приближение и отскочил назад, замахиваясь топором. Сорча почувствовала, как топор задел ее сапог, лезвие рассекло кожу на икре. Она натянула поводья, и Фиора отскочила в сторону, возмущенный крик сорвался с ее губ и с губ Сорчи, когда на боку Фиоры вспыхнула красная полоса.
– Сорча!
Сжав бедра, Сорча напряглась, ухватившись за поводья. Фиора встала на дыбы, пиная орка своими острыми копытами с железными подковами. Сорча покачнулась от удара, ее желудок скрутило при звуке хруста костей.
Орк, вращаясь, рухнул на землю, и Фиора бросилась вперед, чтобы ударить его своими гарцующими копытами. Кряхтя, орк бросился прочь, откатываясь в сторону. Земля взметнулась, когда Фиора с грохотом встала на ноги, поскользнувшись и запнувшись о собственные ноги.
Земля метнулась им навстречу, и Сорча затаила дыхание. Она освободила ногу из стремени как раз вовремя, уберегая лодыжку от перелома, когда Фьора тяжело приземлилась на бок.
Огромная грудь лошади вздымалась, из нее вышибло воздух, и Сорча застонала от боли в плече.
Шипящее рычание заставило ее поднять голову, трава и камешки запутались в ее кудрях.
Багровые глаза уставились на нее с расстояния нескольких футов, рот орка был открыт, он тяжело дышал, обнажая чудовищно длинные клыки.
Она зашипела в ответ и крепко похлопала Фиору. Ее лошадь заржала и перекатилась, поджав ноги, как раз в тот момент, когда большой орк поднялся на колени.
Вздрогнув, Фиора встала. Сорча издавала успокаивающие звуки, похлопывая ее по шее, когда поворачивалась в седле, встречаясь взглядом со своей ошеломленной, разгневанной парой, все еще стоявшим на коленях на земле.
О, он думает, что он зол. Просто подожди, пока я до тебя доберусь!
С ревом большой орк вскочил на ноги и бросился в атаку.
Из-за деревьев выскочил еще один орк, меньший по размеру, но мчавшийся с невероятной скоростью, его мощные ноги размахивали в воздухе, поглощая расстояние.
– Сюда! – Сорча бросила свой меч Ореку и повернула Фиору лицом к приближающемуся орку. Одним щелчком пяток по бокам лошади они галопом пересекли равнину.
Она услышала, как Орек снова выкрикнул ее имя, но не обратила на него внимания. Когда они приближались к новому орку, Сорча потянулась за брошенным копьем, воткнутым в землю. Оно шлепнулось ей на ладонь и потянуло за руку, когда она высвободила его.
С собственным криком Сорча встретила орка клинком и копытом.
Ужас охватил Орека крепче кулака, больнее, чем мириады ран, нанесенных его телу.
Она здесь. Моя пара здесь – в опасности!
Мысль ударила ему в голову, ужасная и прекрасная одновременно.
Если бы он мог посмотреть на нее, на ожившую древнюю богиню-воительницу, он бы смотрел. Если бы он мог задержаться на ее сильной фигуре в седле и ее храбром облике, когда она встретила своего врага и сокрушила его своим скакуном, он бы это сделал.
Но…
Еще одно злобное шипение обожгло его уши, и он увидел, как Крул с широко раскрытыми безумными глазами поднялся и, пошатываясь, бросился к отступающей лошади Сорчи.
Меч не был любимым оружием Орека, рукоять казалась чужой в его руке, но это не имело значения. Его ноги чуть не подкосились, когда он снова попытался встать, а рука была слишком слаба, чтобы держать меч, но это, черт возьми, не имело значения.
Не моя пара.
Орек побежал.
Бежал быстрее, чем когда-либо.
Бежал сильнее, чем он думал, что это возможно.
Эти алые глаза, похожие на кровавые рубины в свете костра, метнулись к нему, когда он бросился в атаку.
Рев пронзил уши Орека. Длинные и острые, как кинжалы, клыки полоснули его.
Меч задрожал в его руках, и горячая кровь хлынула между пальцами Орека. Бивень вонзился ему в плечо, руки Крула крепко вцепились в его руку и шею, когда Орек толкнул меч дальше, преодолевая сопротивление мышц и ребер.
Огромное тело Крула содрогнулось, из его горла вырвалось ужасное кровавое бульканье. Багровые глаза наполнились недоверием, когда его тело обмякло, руки бесполезно вцепились в Орека, когда Крул рухнул на колени. А затем на землю.
Орек, также с недоверием, наблюдал, как Крул обхватил рукой меч, воткнутый ему в живот. У него не было сил вытащить его, но Орек должен был убедиться.
Наступив сапогом на грудь вождя орков, он повалил его на спину и надавил на меч вниз, через внутренние органы и позвоночник, в землю. Пригвоздив его.
Рот Крула широко раскрылся в беззвучном крике.
Когда Орек опустился на колени рядом с ним, тот обнажил клыки в последнем рычании.
Орек обнажил клыки в ответ.
– Она моя пара, – прошипел он. И ничто в этом мире не было таким порочным или решительным, как связанный брачными узами орк, защищающий свою пару.
Крул Каменная Кожа умер с перекошенными от отвращения губами и красными глазами, полными гнева. Даже когда свет покинул его взгляд, на лице застыла гримаса ярости.
Вставай. Она все еще в опасности.
Орек поднялся на ноги и, превзойдя все пределы возможностей, заковылял к своей паре.
Его сердце учащенно забилось, когда он увидел, что она все еще в седле, танцует вокруг поверженного Мерка. Орк корчился на земле, копье пронзило его плечо.
Он почти добрался до нее, когда раздался крик на оркском.
– Вождь повержен!
Речная равнина отозвалась эхом внезапного прекращения боя: оставшиеся в живых орки в шоке смотрели на Орека, отходящего от тела Крула с мечом, почти до рукояти погруженным в его грудь.
– Сложите оружие, – крикнул лорд Дарроу, чье появление ошеломило Орека. – Нам не нужно проливать больше крови сегодня вечером.
Не уверенный, что оставшиеся поймут, Орек повторил приказ на оркском.
Он привлек внимание Фалька, который занял оборонительную позицию вместе с двумя другими орками, прикрывая спины друг друга. Темные глаза Фалька опустились на неподвижную фигуру его брата, прежде чем он мрачно посмотрел на Орека и кивнул.
Расталкивая локтями других мужчин, Фальк заставил их сложить оружие.
Единственным оставшимся на ногах орком был Калдар, его лицо перекосилось от ярости. Левый бок был изуродован клинком Орека, а его глаз было уже не спасти.
– Положи нож, парень, – прорычал Фальк. – Ты хочешь потерять больше, чем глаз?
Ноздри Калдара раздулись, и, бросив злобный взгляд на Орека, он, наконец, выронил свой оставшийся клинок.
Что-то теплое коснулось его руки, и Орек, подняв глаза, увидел рядом с собой Фиору, а его пара смотрела на него сверху вниз – с меньшей ненавистью, чем Калдар, но так же свирепо.
– Ты ублюдок, – прорычала она.
А потом она соскользнула с седла в его объятия.
Орек поймал ее, прижал к себе. Не имело значения, что его руки дрожали от усилий, и что он почти сразу же опустился на колени с измученным облегчением. Не имело значения, что она без особой силы ударила его кулаками.
Его тело дрожало от перенесенного, все раны кричали о себе, но всё, что он мог сделать, – это наполнять лёгкие её запахом. Она окружила его собой, и когда она опустила его на спину в грязь, он не сопротивлялся.
Сорча взобралась на него, упираясь руками по обе стороны от его лица. Её кудри опустились вокруг них темным, ароматным пологом, и даже когда она сердито смотрела на него сверху вниз, его улыбка расползлась так широко, что скулы заныли от напряжения.
Он поднял руку, чтобы обхватить ее лицо, и она не отшатнулась от запекшейся крови. Орек хотел бы очиститься от всего этого и содрогнулся, прикоснувшись к своей паре с доказательством такого количества насилия, но ему нужно было коснуться ее, почувствовать ее. Прямо сейчас.
Орек все еще не был уверен, что это не сон, поскольку ему удалось часок поспать одному в холодном лесу.
Сорча шмыгнула носом, а затем горячая слеза упала на лицо Орека. Она обожгла его кожу, проникла в сердце, которое и так болело невыносимо.
– Моя пара, – пробормотал он.
Еще больше слез потекло, смывая брызги крови с его лица.
– Ты ублюдок, – снова сказала она. – Ты бросил меня.
Орек застонал и уперся кулаками в ее бедра, чтобы притянуть ее ближе. Но Сорча оставалась неподвижной, сцепив руки, чтобы удержаться над ним.
– Я знаю. Я должен был, сердце мое.
– Нет. Не должен. Ты мог бы сказать мне.
Он поморщился, зная, что это правда.
– Это было моей ошибкой. Я подпустил опасность к тебе, к твоей семье. И… – нежная улыбка тронула его губы, и он осмелился заправить прядь волос ей за ухо. – Я знал, что ты настояла бы на том, чтобы пойти со мной. Я не мог подвергнуть тебя еще большей опасности.
– И все же я здесь.
– И все же ты здесь, – он снова улыбнулся, его сердце наполнилось благоговением и любовью к этой прекрасной женщине.
Она пришла за мной. Она сражалась за меня.
– Ты была устрашающей, – восхитился он.
