Текст книги "Полукровка (ЛП)"
Автор книги: С. И. Вендел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)
22
Сорча протестовала, но Орек не слушал. Убедившись, что ее ноги сомкнулись вокруг его бедер, он встал и вышел из бассейна, его женщина цеплялась за него, пока он нес ее обратно в лагерь. Она весело фыркнула и приподнялась на руках, ее лицо оказалось на одном уровне с его.
Идеально.
Он завладел ее губами в дразнящем поцелуе, проводя языком по ее нижней губе. Он обнял ее и все еще не мог прожить несколько мгновений без того, чтобы не обладать ею еще больше.
– Разве тебе не следует смотреть, куда мы идем? – спросила она, затем снова поцеловала его.
Им потребовалось некоторое время, чтобы вернуться в лагерь, поскольку ему приходилось останавливаться через каждые несколько шагов и требовать еще одного поцелуя. В конце концов они вернулись, и Орек обнаружил, что костер уже разведен, а постель сложена в одно большое гнездо.
Тепло вспыхнуло в его груди, нежность прокатилась по нему сладким потоком.
– Ты все спланировала заранее, – сказал он.
Усмешка Сорчи была кривой.
– Я была полна решимости.
– Ты отличная соблазнительница.
– Это помогает, когда твоя цель хочет, чтобы его соблазнили, – засмеялась она.
– Очень сильно.
Ее смешок превратился в легкую дрожь, и Орек осознал, насколько прохладным был воздух вдали от горячих источников. Ее волосы все еще были мокрыми, а кожа – влажной.
– Позволь мне вытереть тебя…
Она прикусила его ухо и прошептала:
– Я хочу, чтобы ты согрел меня.
Настала его очередь вздрогнуть. Судьба, что же он такого сделал, что ему так повезло?
Итак, он очень осторожно опустился коленями на постель, которую она застелила, и уложил Сорчу на меха. Еще одно довольное мурлыканье зародилось в его груди, когда он увидел ее, раскинувшуюся на его мехах и одеялах, на всех его самых мягких вещах.
Он откинулся на корточки, любуясь ею. Огонь придавал ее загорелой коже теплый янтарный оттенок, и бархатистые лужицы теней собрались во впадинке у ее шеи и пупка. Те веснушки, которые он любил, густо покрывали щеки и груди, но также и плечи, спускаясь по рукам к кистям.
Она напоминала ему леопарда, сонного и довольного, и он отдал бы все, чтобы она выглядела так до конца своих дней.
Ее сильные плечи и тяжелая грудь сужались к тонкой талии, переходящей в широкие бедра. Он вдоволь нагляделся на эти пышные бедра и копну волос между ними, от которых даже после пребывания в бассейне исходил этот сладкий, густой аромат.
– Я могу прикоснуться к тебе? – грубо спросил он, мышцы снова напряглись, чтобы удержаться от падения на нее, даже когда его член уперся в живот.
– Я бы хотела, чтобы ты это сделал, – поддразнила она.
Прикусив пухлую нижнюю губу, Сорча наблюдала за ним полуприкрытыми глазами, раздвигая ноги.
Аромат поразил его, как удар молнии, обжигая с ужасающей завершенностью. Он содрогнулся, делая большой вдох ее запаха. Судьба, ему никогда не будет достаточно.
Медленно. Действуй медленно. Покажи ей, что ты можешь доставить ей удовольствие.
Издав еще одно урчание, он приблизился к ней, заняв место между ее бедер и оттянув своими зубами ее надутую нижнюю губу. Он провел языком в успокаивающей ласке, удовлетворенный, когда она застонала ему в рот.
Он пробовал ее на вкус, покрывая поцелуями каждую щеку, длинную шею, впадинку у горла. Он лизал ее грудь и попробовал нижнюю сторону округлостей. Она была такой теплой, и ее кожа слегка подрагивала под его губами. Втянув еще один глоток ее восхитительного аромата, Орек лизнул одну грудь и взял ее в рот, не сводя глаз с лица Сорчи.
Ее губы приоткрылись, когда она застонала от удовольствия.
– Сильнее, – прошептала она, – вот так.
И рукой она взяла другую грудь и ущипнула сосок.
Непрошеное рычание вырвалось у него, и он схватил ее за руку и прижал к себе.
Пока она лежала там, счастливая и желающая под ним, она принадлежала ему, и он должен был ублажать ее и доставлять ей удовольствие.
Он отпустил одну грудь, чтобы приникнуть к другой, дразня ее розовый, набухший сосок зубами и языком. Ее ноги беспокойно задвигались на его бедрах, и она ахнула, когда он долгим посасывающим движением втянул нежную плоть.
Он мог бы счастливо здесь жить, чередуя ее груди, и делал это долгое время, дразня, играя и потакая. Судьба, она такая мягкая. Но когда ее пальцы коснулись его головы, Орек, наконец, заставил себя опуститься ниже, целуя каждое ребро, покусывая женственную выпуклость ее живота, и, наконец, спустился к верхушкам ее ног.
Орек встал на колени, чтобы посмотреть на нее полностью. Она протестующе фыркнула, но он провел рукой вверх и вниз по ее бедру, уговаривая оставаться открытой для него.
Розовое и набухшее, ее влагалище было перед ним обнаженным, блестя в свете огня. Гул удовольствия эхом отозвался в его груди, и в шоке он наблюдал, как она дрожит, стонет и становится все более скользкой.
– Тебе нравится, что я смотрю на тебя, – сказал он, желая услышать эти слова.
– Да, – сказала она, – и твои прикосновения понравятся мне еще больше.
Орек, возможно, и был глупым по отношению к ней, но он не был сумасшедшим. Лаская ее бедро одной рукой, он провел другой по ее лону вниз, к сердцевине, и нежно погрузился в ее жар.
– Так скользко, – прошипел он, проводя пальцами по сиропообразной жидкости. Он слышал об этом, о том, как женщины становятся влажными, но не совсем представлял себе такое.
Сорча напевала глубоко в горле, этот теплый звук, который он так любил.
– Да, это показывает, как сильно я хочу тебя, – его пристальный взгляд скользнул по ней, обнаружив ее прикрытые глаза и знойную улыбку, дразнящую губы. – Мне нужно быть очень мокрой, чтобы принять тебя.
– Насколько мокрой? – спросил он.
– Настолько, насколько смогу.
Это было вызовом, даже если он с таким ещё не сталкивался. И он никогда не подведет ее, свою женщину – никогда.
С рычанием Орек сел на пятки и потащил Сорчу за собой, прижимая ее бедра к своим. Она издала сдавленный звук, когда его член запульсировал, пойманный и смягченный между ее ягодицами. Орек вздрогнул от ощущения ее теплой плоти, окружающей его, и сделал прерывистый вдох, чтобы удержаться от того, чтобы не прижаться к ней.
Его член пульсировал и истекал семенем с тех пор, как он вынес ее из бассейна, он мог игнорировать это еще немного.
Одна рука обхватила ее колено, другую он положил ей на бедро. Вид его зеленой кожи на фоне ее вызвал у него трепет, и он использовал большие пальцы, чтобы полностью открыть ее своему голодному взгляду.
Орек исследовал свою женщину, проводя пальцами вверх и вниз по ее гладкой щели. Он зашипел, когда средний палец скользнул внутрь, находя горячий вход в ее тело и источник восхитительного мускуса. Удивленный вздох пронзил его, когда ее тело сжалось вокруг кончика его пальца, словно желая втянуть его внутрь.
Еще больше семени потекло по его длине.
В верхней части ее влагалища его пальцы нащупали маленькую жемчужинку плоти, покрытую розовым капюшоном. Он провел по нему подушечками пальцев, и Сорча чуть не подпрыгнула, когда его мозоли царапнули по скользкому бугорку.
– Тебе так нравится?
– Очень нравится, – простонала она.
Он с изумлением наблюдал, как она начала извиваться под ним, пока он играл с этим бугорком. Ему пришлось обхватить другой рукой ее бедро, чтобы удержать ее. Вскоре он выучил ритм, который ей нравился, обводя кончиком пальца бутон, возбуждая его, пока она не задрожала, а затем проводя пальцем по капюшону.
Она стонала и мяукала, и издавала еще много звуков, которые Орек жаждал услышать снова. В какой-то момент он осознал, что кончил сам, его член примостился между ее мягкой плотью и его бедром, но он был слишком поглощен ею, чтобы обращать на это внимание.
Его ладонь была пропитана ее влагой, когда он проводил по ней пальцами и играл с ней. Ее желудок сжался, и она оскалила на него зубы.
– Что тебе нужно? – прохрипел он, голос стал хриплым.
– Еще, – умоляла она, откидывая голову в меха. – Пальцы, нужны твои пальцы.
Подавившись рычанием, Орек скользнул пальцами вниз к ее отверстию. Дразня одним из них край, он с благоговением наблюдал, как исчезает внутри нее. После первоначального сопротивления мышечного кольца его палец скользнул внутрь до первой костяшки.
Сорча брыкалась и причитала:
– Пальцы, пальцы, пальцы…
Ни в чем ей не отказывай.
Работая большим пальцем над ее бугорком, он продвигался дальше внутрь нежными поглаживаниями, продвигаясь немного глубже с каждым толчком. Он вздрогнул, когда ее тело крепко обхватило его, в голове помутилось от того, какой горячей и скользкой она была.
Ее влагалище издавало влажные, непристойные звуки, когда бедра встретились с его рукой, вращаясь с нарастающей скоростью. Еще один стон вырвался из ее горла, и она потребовала большего.
Рыча, Орек просунул внутрь еще один палец. Он не знал, как это сделать, не думал, что она выдержит, но вид ее раздвинутой пальцами заставил его зарычать.
Сорча закричала, и он почувствовал, как она обмякла в его руках. Голова запрокинута, ноги прижаты к его бокам, а бедра все вращались, ища трения. Орек прижал большой палец к ее бугорку, не отпуская, заставляя ее ощутить каждую крупицу удовольствия, которую он мог ей подарить.
Со стоном она обмякла в мехах, грудь тяжело вздымалась.
Удовлетворенный, но более ошеломленный, Орек осторожно убрал пальцы. Вместе с ними потекла влага, высвобождая еще одну порцию ее запаха. Он не мог удержаться, чтобы не засунуть пальцы в рот, чтобы попробовать ее на вкус.
Вкус взорвался у него на языке, вытеснив из его головы все мысли, кроме того, что ему нужно больше ее. Сейчас.
– Ммм, кажется, я изменил свое мнение о сладком, – промурлыкал он, а затем, провел по ее коже губами и языком, как будто она была самым вкусным блюдом, которое он когда-либо пробовал, как будто он хотел проглотить ее. Потому что так оно и было, и он это сделал.
Он лизал, сосал и пробовал на вкус, кружа языком вокруг ее соска и облизывая его и гладкую кожу вокруг. Руки Сорчи схватились за его голову, и она восхитительно ахнула, когда он заурчал от удовольствия. Он сделал это снова, коснулся губами ее соска и замурлыкал, и она застонала от удовольствия.
Судьба, он мог бы жить на ней вечно. Хотел, хотел только насытиться ею и оставаться здесь до конца своих дней.
Орек лизал ее, пока не опьянел, он ослеп ко всему, кроме нее. Он жил ради ее стонов и вздохов, ждал ее дрожи.
Он проложил поцелуями путь от ее соска к влагалищу, жаждая большего. Обводя ее вход, он протолкнул язык внутрь, жадный до источника. Сорча взвизгнула, сжимая бедрами его голову. Он слышал прилив своей крови и ее пульс у своего уха, загоняя язык глубже.
Ее мышцы затрепетали вокруг него, а рука в его волосах напряглась.
– Орек, – задыхалась она.
В ушах зазвенело, Орек поднял голову. Она дрожала под ним, волосы растрепались, соски затвердели.
Его сердце бешено заколотилось в груди.
Возьми ее. Возьми свою женщину. Сделай ее своей парой.
В последний раз поцеловав ее в самую сердцевину, он еще несколько раз провел ладонью по ее бедру и внутренней стороне колена, прежде чем обернуть ее ногу вокруг своего бедра.
Тяжело дыша, трясущимися руками Орек схватил свой член у основания и провел им по ее мокрой щели.
Он зашипел, обнажая клыки.
– Блядь, ты так хороша.
– Ты идеален.
Он снова провел по ней своим членом, осознавая, что тот был намного больше двух пальцев. Но он не смог удержаться от того, чтобы покрыть свой член ее влажностью и пристроить расширяющуюся головку к ее входу. Он не смог удержаться от того, чтобы задержать дыхание и протолкнуться внутрь, преодолев это первое кольцо мышц.
Весь воздух со стоном покинул его легкие, и Орек упал вперед, едва удержавшись на локте. Сорча вцепилась руками в его бока и скрестила лодыжки на пояснице. Он погрузился немного глубже внутрь, и она запульсировала вокруг него.
Судьба, как хорошо…
Его губы нашли ее, и он поцеловал ее всем своим существом, отчаянно желая завладеть каждой частичкой ее души.
Нужно рассказать ей о брачных узах.
Мысли порхали в его голове, как стрекозы над прудом, маленькие и переливающиеся. Он должен предупредить ее, что это будет означать, что бы ни случилось, когда они покинут эту пещеру, он навсегда будет привязан к ней. Хотела она видеть в нем пару или нет, он проживет свою жизнь ради нее.
Но все, что он смог выдавить, это:
– Ты уверена? – горячим хрипом у ее горла.
Сорча вздохнула и покрыла поцелуями его кожу.
– Да, – и она подняла его лицо так, чтобы он смотрел на нее, когда продолжила. – Я хочу тебя и твой большой зеленый член.
Ей. Я принадлежу ей.
Орек завладел ее ртом, толкаясь внутрь. С каждым толчком он вводил член все глубже, сгорая от удовольствия при каждом движении ее тела и скольжении обратно.
Она пульсировала вокруг него, приглашая вглубь. Ее влагалище сжимало его крепче кулака, забирая воздух из его легких и сердце из груди.
Оскалив клыки, Орек приподнялся на локтях, обхватил ее лицо ладонями и вонзился внутрь. Сорча ахнула, извиваясь под ним, но он не позволял ей двигаться, держал ее в плену каждым толчком. Ее пальцы впились в его зад, и их бедра встретились. Глубже, он желал быть глубже, всегда глубже.
Он навис над ней, из его груди, как землетрясение, вырвалось рычащее мурлыканье. Он входил до основания, погружаясь в нее, где хотел быть всегда. Ее ногти впились в его спину, боль пронзила член.
Нервные импульсы пробежали по всему телу, дрожь чистого удовольствия, которого он никогда раньше не испытывал, даже не мечтал испытать.
Она напряглась под ним, всхлип застрял у нее в горле, когда Сорча распалась на части. Он не сводил с нее взгляда, пока она трепетала и пульсировала вокруг него, утопая в темноте расширенных зрачков. Ее рот открылся в беззвучном вопле, а спина выгнулась, соски прижались к его груди.
– Идеальная, – прорычал он ей в губы, – ты такая идеальная.
И моя. Моя женщина. Моя пара.
Он думал предупредить ее о супружеских узах, просто потому что, хотя обычно парам требуется длительный период, чтобы сформировать прочные отношения, он понял, как только она вышла из тени у бассейна, что для этого потребуется всего один раз. Один раз с Сорчей, и он будет принадлежать ей безвозвратно.
Хочу принадлежать ей.
Одним последним толчком он довел себя до кульминации внутри своей пары, член пульсировал, когда он выплеснул в нее струи спермы. Влажные шлепки тел отдавались эхом, когда давление на его спину усилилось, а мышцы натянулись. Он взревел в стенах пещеры, заставляя сталактиты дрожать, а огонь – трепетать.
Удовольствие было почти болезненным, оно обрушивалось на него со всех сторон, ломая и снова исцеляя.
Он рухнул на свою пару, и она приняла его в объятия. Орек зарылся лицом в ароматные волосы и вдохнул.
Моя, заявил зверь внутри него. Моя.
Сорча, возможно, покраснела бы от того, как скользко и тепло было у нее между ног, если бы не была так основательно оттрахана. Может, она бы и переживала по этому поводу, если бы не планировала вскоре вновь взять инициативу в свои руки и трахнуть своего полукровку.
Прижавшись к Ореку, с огнем за спиной и его большой теплой грудью под щекой, Сорча была слишком счастлива, чтобы смущаться и робеть.
Они лежали в уютной, ленивой тишине, слушая потрескивание огня и тихий храп Дарраха. Сорча провела пальцами по груди Орека, обводя каждую веснушку и шрам, которые нашла. Она почувствовала дрожь на его животе и напряженные мышцы пресса, но остановилась как раз перед тем, как наткнулась на тяжелый член, лежащий у его бедра.
Она наконец-то смогла хорошенько рассмотреть его, когда он нежно мыл ее после их занятий любовью. Честно говоря, ее поразило, что этот член смог войти полностью, но сладкая боль, которую Орек оставил после себя, была доказательством того, что она приняла его – и хотела этого снова.
Сорча наконец-то распробовала своего застенчивого, благородного полукровку и хотела большего.
Его пальцы лениво скользили по ее коже. Томными прикосновениями он гладил ее волосы и массировал кожу головы, и ее глаза почти закатились от блаженства. Большой палец другой руки поглаживал ее колено, за которое он держал ногу, перекинутую через его бедро.
Он не мог перестать прикасаться к ней, и ей это нравилось.
Сорча еще сильнее прижалась к нему, провела носом по груди и вдохнула полной грудью запах – глубокий мускусный запах сосны, древесного дыма и мужчины. Судьба, даже его аромат заставлял ее внутренности сжиматься от желания.
Он был опасен для женщин всего мира, о чем они и не подозревали.
На ее губах появилась злая усмешка. Она радовалась тому, что остальные женщины оставались в неведении, и что этот удивительный мужчина принадлежал только ей.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, приподняв подбородок, чтобы видеть его лицо.
Он задумчиво фыркнул, звук отдался вибрацией под ее рукой и щекой.
– Как будто могу пролежать здесь вечность… или покорить гору.
Сорча поерзала от гордости.
– Я польщена. Хотя я бы предпочла первое.
Его руки крепче сжали ее, подтягивая ногу к своему животу.
– О, я никуда тебя не отпущу еще долгое время. Ты слишком нравишься мне в моих мехах.
– Хорошо, – она поцеловала его в грудь и приподнялась достаточно, чтобы улыбнуться сверху. – Знаешь, для меня большая честь быть той, кого ты выбрал, – она знала, что это должно что-то значить для него, и ее сердце сжалось при мысли, что раньше у него было так мало привязанности и удовольствия. Сорча намеревалась дать ему столько, сколько он сможет вынести.
Его ноздри раздулись, а зрачки расширились, когда он посмотрел на нее снизу вверх. Его рука снова погрузилась в ее кудри, заправляя прядь за ухо.
– Ты – все, чего я хочу, – пробормотал он хриплым голосом.
Что-то теплое и тяжелое пробежало между ними, искра, которая каким-то образом была одновременно волнующей и успокаивающей, словно приключение и возвращение домой одновременно.
Она наклонила голову, чтобы поцеловать его, скрепляя это нечто между ними.
Прошло много времени, прежде чем она снова подняла голову. Орек наблюдал за ней полуприкрытыми, довольными глазами, пока она проводила пальцем по его сильному подбородку и острому контуру носа.
– Я польщена и испытываю облегчение, – сказала она. – Не думаю, что моя гордость смогла бы вынести большего.
Орек нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
– Сколько раз женщина может безрезультатно тыкать своими сиськами в лицо мужчине, прежде чем почувствует себя отвергнутой?
Орек застыл под ней совершенно неподвижно, и его глаза так расширились, что вокруг радужки появился белый ободок.
– Ты, – он поперхнулся. – Ты…
– Флиртовала, да. Вроде того. Может быть, не очень хорошо.
Он моргнул, когда на его щеках расцвел румянец, и Сорче пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от смеха ему в лицо. Судьба, какой они были парой – отчаянно нуждающиеся друг в друге, но неспособные это увидеть.
Порывистый стон эхом разнесся по пещере, и Орек хлопнул себя ладонью по лицу. Когда он почувствовал, что она трясется от сдерживаемого смеха, он прижал ее лицо к своей шее, чтобы она не могла его видеть.
Сорча покатилась со смеху, не в силах сдержаться, ее хихиканье вырывалось вспышками звезд, искрящихся и шипящих в груди. Вскоре он тоже затрясся, обвиваясь вокруг нее, пока они вместе смеялись над тем, какими глупыми были.
Когда смех сменился приятным гулом счастья, Орек приподнял ее на мехах, так что их лица оказались на одном уровне.
– Ты хотела меня все это время? – его голос звучал так, как будто он все еще не мог в это поверить.
– Да. Даже дольше.
Он завладел ее губами в обжигающем поцелуе, рука опустилась ниже, скользнула по ноге и прижала ее колено к его бедру, открывая ее для себя.
– Я твой, – сказал он. – Все, что ты захочешь, все, что тебе нужно – все твое.
Сорча счастливо промурлыкала:
– Хорошо. Потому что я хочу тебя.
Легким толчком он откинулся на меха, позволив Сорче сесть на него верхом. Ее ноги горели, так широко растянувшись на его мощной талии и бедрах, и она задрожала, почувствовав, что ее тело обнажено прохладному воздуху пещеры.
Урча тем самым низким, довольным звуком, который Сорча начинала считать своим любимым, Орек обхватил ее за бока.
– Я в твоей власти.
– Именно там, где хочу тебя видеть, – согласилась она, опуская бедра, чтобы провести расплавленной жидкостью по нижней стороне его члена.
Что бы он ни хотел сказать дальше, комок застрял у него в горле, когда она начала неторопливо скользить вверх и вниз по его длине, покрывая его своей растущей сочностью. Она положила руки на его великолепную мускулистую грудь для равновесия, отдаваясь медленному, восхитительному танцу, поднимая их выше, медленно и сладко.
Орек придержал Сорчу, когда она наконец взяла его член в руку и уперла широкую головку в свой вход. Она со стоном опустилась на него, и это было так приятно, что ей пришлось приподняться и сделать это снова. И еще раз. Так долго, как она могла это выносить, а потом еще немного.
В ту ночь Сорча, непревзойденная наездница, обнаружила, насколько хорош в верховой езде ее красивый полуорк.
