Текст книги "Чебачок к пиву. История одной мести"

Автор книги: Рим Фиктор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)

Арбелин картинно показал, как, путаясь, часто неправильно кладут крестное знамение бывшие марксисты-ленинцы.

– Теперь понял, Денис, чем их фасцинировать в годовщину комсомола? Вылепи им Ленина, вышагивающего впереди комсомольского стада. Дальше. Любили они пионервожатых. А форма у пионервожатых – загляденье! Белоснежная кофточка, темносиняя или чёрная юбочка, алый галстук и алый комсомольский значок на упругом девичьем бюсте. Красивее, чем стюардессы Аэрофлота. Девочки все как на подбор, спортивные, энергичные, весёлые. Подбирали их, черти. Вот и вылепи им пионервожатых. Слёзы прольют от умиления. Из пионервожатых комсомольские вожаки себе любовниц рекрутировали, ублажались ими до одури.

– Неужели так и было? – в удивлении округлила зелёные глаза Альфа.

– Было, было. Из первых рук знаю, сами бывшие функционеры рассказывали… Но для нас главное – проверить на них действие айвеселина. Чебачка им не давай, не разжигай интерес, а запусти айвеселин, но без окситоцина, в еду и закуски, и пусть пляшут. Тем более они же алкоголя во всех видах налакаются, водку хлещут как ребятишки кока-колу. И пиво наверняка. Этого в дополнение к айвеселину будет с лихвой. Так что соглашайся, Денис, мы с Альфой благословляем тебя на сей подвиг во славу фасцинетики. А что получится, расскажешь.

– Значит, без окситоцина? – переспросил Денис.

– Без. Пусть пляшут. Секс они себе наверняка запланировали.

– А я? – спросила смущённо Альфа.

– А ты будешь дома или со мной. Тебе туда ну никак нельзя. Эти маразматики гиперсексуальны как альфа-самцы в стаде, ты возбудишь в них сладостные воспоминания об аппетитных пионервожатых. Да к тому же, ты ведь слышала – там мальчишник. Если и появятся женщины, то только шлюхи. Это у комсомольцев завсегда.

Заказ был скучный, но решение академии Денис исполнил в точности. Много чего навыдумывал. Но главным номером стал огромный торт. Пошёл Денис по стандартному пути, вспомнил футболистов. Вместо футбольного поля раскатал комсомольский значок, в центре поставил Ленина в кепке, а вокруг него пионервожатых с ритуальным пионерским жестом «Всегда готов!». Запекать торт снова пришлось на кондитерской фабрике. И опять кондитеры и директриса диву дивились. Альфа помогала лепить пионервожатых и поехала с Денисом посмотреть, что получится. И хлопала в ладоши от восхищения. Не торт, а произведение искусства! Хоть в музей ВЛКСМ.

Квадратный, кривоногий, кучерявый и картавый экс-комсомолец Аркаша Карелов, увидев торт, впился в него буравящим взглядом, а секунд пять спустя заржал, придя в дикий необузданный восторг. И запел:

– Ленин-то какой молодой!

Торт поместили на огромный стол посредине, чтобы вид его услаждал комсомольские взоры.

Друзья олигарха окружили стол, на котором водружён был торт, и веселились, высказывая остроумные ассоциации. Все как один сошлись на том, что торт великолепен. Единственное сомнение высказал генерал-таможенник: «Ленина как-то неудобно будет кушать». Это его сомнение встречено было прожжёнными циниками – а в комсомольской номенклатуре другие не задерживались! – хохотом. Но все же решили Ленина на кусочки не резать, для услады хватало пионервожатых, которые сами просились в рот, настолько аппетитными вылепили их Денис с Альфой.

Через пару часов возлияний и закусок мальчишник достиг той мужской разухабистости, когда в стороне оставлены всякие приличия, тем более женщин в застолье не было ни одной. Их олигарх припас на час ночи.

Но айвеселин начал действовать, подвыпившая комсомольская братия пустилась в буйное веселье и пионервожатые с торта стали им мерещиться как живые. К полуночи начались и эротические фантазии, а генерал вдруг скинул не только мундир, но и рубашку, явив товарищам дюжие телеса, и прижал к груди выхваченную из композиции пионервожатую.

– Вот бы! – воскликнул он и добавил сочные эпитеты и междометия.

У олигарха налились глаза кровью и он заорал, что есть мочи:

– Хочу пионерочку! Вася!!

Из-под земли вырос верный его помощник и раб Вася Тажханов.

– Чтобы через полчаса были пионерки!

Шлюшки были заказаны на час ночи, но не пионерки. Васе предстояло решить сразу две задачи: заполучить их на час раньше и одеть в пионерскую форму.

Комсомольцы все как один вскричали:

– ХоЧем пионерок!

Вася бросился исполнять.

Для подобных утех своего гиперсексуального шефа у Васи на связи были три «мамы», державшие подпольные притоны. У всех троих были стайки проституток любого возраста и комплекции – на вкус заказчика. Вася заранее с одной из «мам» договорился на поставку пятнадцати штук аппетитного телосложения к часу ночи. Передвинуть на час раньше в общем-то труда не составило, «мама» для виду поворчала:

– Девочки ещё не привели себя в порядок.

– Фая, – сказал Вася, – какой ещё порядок! У них что, задницы не накрашены? Тут другое дело, сообрази, как выкрутиться. Шеф пожелал, чтобы девочки были одеты в черные мини, белые блузки и с пионерскими галстуками на шее. В общем, чтобы были пионервожатыми.

– Ну вы даёте! – ругнулась Фая. – Где я вам галстуки ночью возьму?

– Фая, не выдрючивайся! – выругался в ответ Вася. – Найди кусок красной материи и нарежь ножницами. Всё, давай! «Газель» у тебя во дворе стоит.

И помчалась по Бургу «Газель» с мигалкой, как гоголевская Русь-тройка расшвыривая всё, что двигалось в этот час по трассе, ведущей к особняку Карелова.

Нервничал Вася, не хотелось получать подзатыльник тяжёлой рукой шефа.

Успели.

Раскрылась дверь в гостиную и вошли гурьбой пятнадцать кокетливых пионервожатых.

Умолкла разбитная компания, встали мальчики как вкопанные и уставились молча на девушек. Девочки были точь-в-точь как на столе, только живые и трепетные.

– Музыку! – крикнул олигарх, и Вася включил марш «И Ленин такой молодой!»

Айвеселин зацепил уже за самое нутро и полуголые экс-комсомольцы с повизгивающими жизнерадостными псевдо пионервожатыми устроили половецкие пляски. И начался комсомольский бедлам.

– Всё, я пас. –сказал Денис Васе.

Вася понял и задерживать не стал. Кулинария уже не требовалась, комсомол перешёл к сексуальным утехам.

Всё до утра смешалось в доме олигарха. Пионервожатые были пущены по кругу, переходя от одного мальчика к другому, а олигарх, тиская их одну за другой, плакал от счастья.

Слопали и торт, не пожалев Владимира Ильича, но отдали его девчонкам.

К утру измождённых пионервожатых «Газель» увезла к их «маме».

Олигарх был счастлив, как младенец.

Денис рассказал академии то, что успел увидеть.

– Это было так дико, что я сбежал.

Он даже усомнился, подействовала ли добавка.

– Мне показалось Юлиан Юрьевич, что их взвинтили пионервожатые и Ленин.

– Но ведь они были веселы?

– Не то слово. Они были безумно веселы.

– Значит все фасцинации сошлись в фокусе. Действие пептидов веселости соединилось с действием алкоголя и шлюх. И хорошо, что не добавили им окситоцина. Их тогда дня три было бы не унять.

***

Всё-всё в этом мире связано замысловатым и непредсказуемым образом. Сотни мудрецов всех времён размышляли над этим, да так и не разгадали тайну до сих пор.

Чебачки совершенно случайно попали на глаза Роману Кукуеву.

Появился он у Саньки по своим делам – по вышибанию долга из одного жлоба. И Шиву с собой прихватил, чтобы как следует обмозговать процедуру вышибания.

Пива у Саньки – упейся. И на столе – россыпь чебачков.

– Это что за штуковины? – поинтересовался Кукуев, взяв в пальцы одного чебачка.

– Закусон к пиву. Скелет привёз.

Роман в мгновение понял: раз привёз Скелет, значит скрыт какой-то секрет.

– И что, хорош закусон?

– Кайф, Рома. Попробуй.

Роман попробовал, взял пробу и бывалый Шива.

Чебачок на обоих подействовал и очаровал.

И это решило проблему его массового производства.

На другой же день с парой чебачков, прихваченных у Саньки, Роман появился у Дениса.

– Денис, мы же договорились, как что придумаете, первому рассказываешь и показываешь мне. А я у Дуба обнаруживаю. Рассказывай. – он показал Денису чебачки.

Денис поведал Роману почти всю историю чебачка, не сказал ему только об окситоцине. Окситоцин к пептидам весёлости разрешено было Арбелиным примешивать только Саньке Дубу, а Кукуеву было совершенно достаточно понимания веселящего предназначения айвеселина. На себе он у Дуба это испытал и мог себе представить, какой был бы массовый ажиотаж, выпусти он на пивной рынок миллион чебачков. Его гениальный коммерческий мозг мгновенно выдал и образ переполненного чебачком рынка, и миллионные прибыли.

– У вас не группа, а суперфирма по изобретениям. – потирал руки от великого удовольствия олигарх и авторитет Роман Кукуев. – Предлагаю организовать крутой бизнес с миллиардным доходом.

– Расскажи, что ты имеешь в виду. – попросил Денис.

– Ну как же! Сколько народу хлещет пиво? Миллионы. Вся страна! Каждому к бутылке четыре чебачка. Умножь на миллионы, а потом умножь ещё вдвое. В среднем каждый выпивает в день две бутылки, так? Получается много миллионов чебачков. Пусть один чебачок стоит рубль. Получается много миллионов рублей в день. В году 365 дней. Умножь на 365. Что получится? Сумасшедшая цифра. Вот что у вас в руках!

Всё было очень просто.

– Грандиозная картина. – оценил Денис.

– Но нужна база. Цех по выпуску чебачков. Пакетики. Продавцы. Это могу организовать только я. На том же хладокомбинате. А? Как тебе проект?

Кукуев весело и настойчиво смотрел на Дениса.

– Я вас миллионерами сделаю. И себя не обижу. – засмеялся он.

Денис почесал затылок:

– Красиво. Но надо посоветоваться с Юлианом Юрьевичем. Он главный, это его изобретение. Я только исполнитель по кулинарной части.

– Это само собой. – согласился Роман. – Организуй встречу. В любое время. Хоть завтра.

Денис созвонился с Арбелиным. Сказал ему кодовым текстом:

– Есть информация.

– В пять. – ответил Арбелин и это означало, что приехать к нему надо в семь.

– Поеду вечером к ЮЮ. – сказал он Роману. – Перезвоню тебе. Если скажу о’кей, значит приедешь ко мне завтра, в любое время.

Роман уехал, радостно сияя. Новое прибыльное предприятие сваливалось словно с неба. Такие повороты жизни он любил. Пингвинчик давал стабильный возрастающий доход. Чебачок сулил в сто раз больше. Было чему радоваться.

Но он не учитывал одной очень тормозящей реализацию такого грандиозного проекта детали – айвеселин был явным стимулятором и его безобидность ещё предстояло доказать, а без доказательства чебачок проваливался в нарушение. Гаргалин был начеку.

Об этом и говорил Арбелин Денису с Альфой вечером, когда Денис рассказал ему об эйфории Кукуева.

– Откуда он узнал о чебачке? – сердито спросил Арбелин.

– Совершенно случайно. Приехал к Саньке Дубичеву, своему помощнику по рейдерским делам, а у того на столе чебачки. Он попробовал и обалдел. И рванул ко мне.

Арбелин всё понял. Винить Дениса не приходилось, он был мстителем. А из случайностей жизнь соткана.

– Что ж, – констатировал Арбелин, – что случилось, то случилось. Бизнес, безусловно, может быть таким, как нарисовал Кукуев. Но для этого добавку надо запустить в медико-биологическую экспертизу. Значит, описать технологию получения пептидов весёлости. Это нам не нужно. Петрову тоже. Пока не стоит афишировать открытие. Придёт ему час, а сейчас нам нужен эффект массовой фасцинации. И у нас в руках её главный инструмент. В то же время чебачок необходим в большом количестве. Не миллионы, но тысячи штук. Его же надо дать пивоманам. Не одному, двум, трём, а сотням и тысячам. Всему Бургу. Вот над этим надо подумать. Не миллионы, но тысячи. Как много ты мог бы изготовить чебачков за месяц? – обратился Арбелин к Денису.

Денис начал прикидывать в уме. Спустя полминуты ответил:

– Тысяч пять.

– Неплохо. Для начала столько и потребуется. Но ведь нужны пептиды, пот. Сможем еще раз организовать?

Теперь он смотрел на Альфу.

– А почему нет? Танцоры ждут команды. – ответила Альфа.

– Хорошо. Значит, мы пока и без Кукуева с нашей задачей справимся. А там посмотрим. Потом он нам будет нужен обязательно, а сейчас его надо спустить на землю. Денис, скажи ему, что встретимся послезавтра у меня. Приезжайте вместе. А мы с Альфой будем вас ждать… Часов в шесть вечера. Не люблю деловые разговоры с утра.

***

Как только Роман появился и после приветствий был посажен в кресло в кабинете, Арбелин приложил палец к губам, показывая, что надо молчать, и подал Роману листок с напечатанным текстом.

В недоумении Роман прочитал: «Разговор предстоит очень секретный. Боюсь прослушки. Предлагаю всем сесть в Ваш внедорожник и отчалить куда-нибудь. В машине и поговорим».

Прочитав, Роман кивнул головой.

Молча вышли, сели в машину Романа и в сопровождении двух его охранных внедорожников поехали со двора Арбелина.

– Жмите, что есть духу, чтобы любой хвост отстал. – попросил Арбелин.

Помчались и повезло – не встретили ни одного гаишника.

Выехали за город, свернули в лес.

Арбелин кивнул головой на водителя.

Кукуев понял.

– Федя, оставь нас, посиди у ребят. Я просигналю, когда вернуться.

– Вот теперь можно поговорить. – сказал Арбелин. – Дело в том, Роман, что за мной идёт слежка, ФСБ не дремлет. Полковник Гаргалин позволил мне провести сеанс массовой фасцинации, но не более того. Стимулятор, причём любой, будет для него сигналом размазать меня и фасцинетику по стенке как мошку. Нужна бдительность. Чебачок, который мы изобрели, это бомба. И он понадобится только тогда, когда будет как-то оправдан его массовый запуск для любителей пивка. Я пока такого способа не вижу. И пока его нет, мы залегли на дно. Шлифуем добавку, ищем варианты. Это работа упорная и не скорая. Так что с запуском чебачка в бизнес надо повременить. Размажут всех нас и не вытрут. Зачем Вам такие риски?

– Не нужны. Гаргалина я знаю, он садист. – подтвердил Кукуев.

– Но раскрою Вам, Роман, ещё один секрет. Оптимистический. Чебачки – это хороший бизнес, но есть ещё более интересный и долговременный. Фармацевтика, Роман, выпуск антидепрессанта. Наша добавка не просто веселит, она перечёркивает в мозгу активность структур и цепочек грусти и подавленности. Это мощнейший антидепрессант. И я предполагаю, что совершенно безвредный. И если окажется, что добавка безобидна с медицинской точки зрения, то её как акула рыбку заглотит фармацевтическая промышленность. Вы сможете организовать выпуск антидепрессанта, громадный на всю планету рынок. Треть населения земного шара трепыхается в депрессиях.

Кукуев восхищённо смотрел на Арбелина:

– Я так понял, Юлиан Юрьевич, что проект мой принимается, но откладывается. Пока не надо спешить, надо потерпеть. Правильно?

– Абсолютно и я рад, что Вы поняли. Но есть и сегодняшняя задача. Найти вполне легитимный способ заброски нашего чебачка в народные массы Бурга. Присоединяйтесь к решению этой задачи. Её решение откроет путь к следующему этапу – внедрению добавки, а затем и к бизнесу.

– Понял. Буду думать.

Роман спустился на землю, но с большим удовольствием. Он увидел Арбелина в деле и готов был склонить голову перед величием его интеллекта. Иметь дело с таким человеком было подарком судьбы. Кроме этого, его проект бизнеса был по существу одобрен, только отодвигался во времени. И, наконец, Арбелин дарил ему идею огромного фармацевтического бизнеса. Это было грандиозно и было от чего вскружиться его коммерческой голове.

Тем же путём вернулись к Арбелину.

С радостным настроением расстался Роман Кукуев с академией.

Часть двадцать третья

ИСЦЕЛЕНИЕ И ТРИУМФ НАТАШИ

***

У подъезда их ждал зоркий глаз и видеокамера Ляушина. Проследить куда уезжала шайка-лейка он на своём «мерседесе» не смог, безнадёжно отстал и потерялся. И вернулся к подъезду Арбелина ждать.

Гаргалину стремительный отрыв Кукуева с Арбелиным от Ляушина неизвестно куда не понравился, он наводил на мысль об опасной игре. И он даже готов был удовлетворить желание Ляушина пересесть на что-нибудь пошустрее его «мерседеса».

Но тут смешал все карты Арбелин.

Он позвонил Гаргалину на следующее утро и попросил встречи.

– Есть очень важная для нас вами информация, хочу поделиться. Не по телефону. – сказал Арбелин.

Звучало интригующе. Гаргалин ответил коротко:

– Приезжайте сейчас, жду.

Арбелин вошёл в кабинет, лучезарно улыбаясь. Присев, достал из портфеля лист с текстом, подал его Гаргалину и произнёс:

– Решил снять с Вас и с себя груз ответственности, о которой недостаточно подумал, когда писал своё обращение о создании центра.

Недоумевая, Гаргалин принялся читать.

Это был отказ Арбелина от своего обращения. Адресован он был в Москву с присовокуплением – «копия: в региональное отделение ФСБ».

Текст был короткий и лаконичный: «Все те аргументы, которые я привёл в своём обращении о создании при ФСБ научно-практического центра антиэкстремисткой фасцинетики, я теперь рассматриваю как недостаточные для столь ответственного государственного проекта и прихожу к выводу, что прежде необходимо экспериментальное подтверждение существования феномена массовой фасцинации и её практического воздействия на человеческую психику. Поэтому обращение своё отзываю и прошу считать его моим добросовестным заблуждением».

Когда Гаргалин прочитал и поднял глаза на Арбелина, тот сказал:

– Впал в иллюзию. Творческая фасцинация. Теперь я понимаю, что не готов к столь грандиозному проекту. И, думаю, это моё заявление снимает все Ваши и мои проблемы.

Гаргалин лихорадочно соображал: «Что это? Игра? Или искреннее раскаяние? Но как же пляски? А этот внезапный вчерашний отрыв от Ляушина во внедорожнике Кукуева? А пингвинчик, взбудораживший население Тагды?». Что-то было не так, но в голове Гаргалина не склеивалось в систему. Всё отменить, этого креатин добивается? А самому продолжать в том же ключе? Нет, милый, так просто ты нас не обведёшь вокруг пальца.

Гаргалин решил продолжать игру, притворившись, что удовлетворён заявлением Арбелина.

– Что ж, – столь же лучезарно улыбнулся он Арбелину, – жаль, но раз Вы так решили, не в наших правилах настаивать и уговаривать. Закрываем Ваш проект. Спасибо, что так мудро поступили.

Он знал, что из Москвы получит распоряжение снять проверку с Арбелина, значит он обязан будет убрать от слежки Никшанова, Ляушина и Ингу, дел и без Арбелина у их регионального отделения хватало, не один он находился в разработке. Арбелин своим заявлением перечёркивал слежку.

Расстались с улыбками, думая каждый о своём.

Арбелин был убеждён, что Гаргалин не поверил в его отступление от идеи создания центра. Он будет ждать и искать подтверждения искренности Арбелина.

***

И для «подтверждения искренности» Арбелин принял решение окончательно залечь на дно, оставив только извлечение пота для пополнения запасов пептидного материала для будущего размаха.

Денис принялся за тихое подпольное производство чебачков и снабжение ими исключительно Саньки Дуба. Альфа тщательно продумывала будущую фасцинативную рекламную атаку чебачка. Кукуев вместе с академией размышлял о легитимном способе массового вброса чебачка в население Бурга, который принесёт ему баснословный барыш.

Жучок Арбелин снял, просигналив таким способом Гаргалину, что слежка бесполезна. И поместил его в стеклянную банку – как экспонат.

– Я его сфотографирую, – сказал он Альфе, – и ты опубликуешь снимок и описание в истории фасцинетики.

Альфа мгновенно отреагировала юмором:

– А как жучок появился в Вашем кабинете можно будет описать?

– Напиши, что исхитрились проникнуть в квартиру и поставить. – Арбелин смущённо почесал затылок. – Давай всё же про сексшпионку промолчим. Не стоит основателя фасцинетики превращать в казанову.

– Жалко, такой был бы детективный колорит в истории. К тому же это ведь исторический факт, Юлиан Юрьевич.

– Не все факты вписываются в историю наук. Альфа, прекрати издеваться. Будет ещё много всяких фактов для истории.

Арбелин как в воду глядел.

***

Неожиданно позвонила Наташа. Арбелин её звонка давно уже перестал ждать, и вот она – объявилась.

– Юлиан Юрьевич, мне надо к Вам. Я уже не могу так жить.

Арбелин понял, что девушка на грани срыва.

– Наташенька, приезжай завтра же.

Он дал адрес и назначил встречу на шесть вечера.

С момента их разговора в лаборатории он часто думал о том, как вытащить её из асексуальности. Перечитал уйму самой современной литературы об избавлении от этой аномалии тех, кто ею озабочен и страдает. Ничего толкового не отыскал. С удовлетворением узнал только, что и в России сформировалось сообщество асексуалов и их тысячи. Оставалось одно средство, к которому он всё более и более склонялся – айвеселин с примесью окситоцина. Этот способ давал маленькую надежду на исцеление. На уровне наития. Он складывал в уме воедино своё собственное возбуждение от айвеселина, то волнение в тазовой области, о котором призналась Альфа, взыгравшую гиперсексуальность у бизнесвумен и жены Саньки Дубичева. Всё говорило за то, что айвеселин влияет на усиление либидо. Но может применить ту смесь, которая привела его в состояние бурной похоти? Этот вариант Арбелин, однако, сначала отогнал как слишком непредсказуемый. Только окситоцин! Но вспомнил, как интенсивно и неодолимо приходил от фенилэтиламина в вожделение, скорее всего дозу принял чрезмерную. А что если Наташе, асексуалке, никогда в жизни в вожделение не проваливавшейся, добавить всё же чуточку фенилэтиламина к айвеселину и окситоцину?

И он решил пойти на риск, подключить девушку к айвеселину с фенилэтиламином, но только после фасцинативного гипноза, которым снимет с неё гнетущую напряжённость и зацикленность. Гипноз он давно не практиковал, но был в себе уверен. Достал свой предназначенный для гипноза голубенький стеклянный шарик на ниточке. Отутюжил эзотерический костюм глубокого темносинего цвета с блёстками, в котором был похож на средневекового мага. И приготовил айвеселин с окситоцином для растворения в стакане дистиллированной воды. Фенилэтиламина взял буквально несколько молекул. Не имея под рукой инструментария Абрамзона, испльзовал хитрость. Подцепил на кончик скальпеля крошечку фенилэтиламина и растворил в стакане воды, а затем каплю этого раствора добавил в стакан воды с айвеселином и окситоцином. Вряд ли может быть хуже, чем получилось у меня, подумал Арбелин, отгоняя тревожность риска.

Наташа явилась точно в шесть вечера и была бледна.

Арбелин усадил её в кресло и мягко, потихоньку разговорил, снимая напряжение.

Девушка чуть не плакала:

– Не пойму, что со мной творится. Перестала быть безучастной. Всё волнует, всего боюсь. Не высыпаюсь. Нервничаю. Места себе не нахожу. С ума наверное сойду.

Вид её был неважнецкий, поникший, далеко не тот, каким она очаровала его при первой встрече.

Надо было создать настрой на восприятие всего, что Арбелин будет ей внушать.

– Готова ли ты, Наташенька, мне помочь?

Это как-то поразило Наташу. Она и помочь? Странно. Она удивленно смотрела на Арбелина. Удивление – это хорошее начало для вытеснения тревожности.

– Я хочу тебе помочь. Но чтобы я смог тебе помочь, надо, чтобы ты не отрицала того, что я буду говорить и делать, а принимала как должное. Это и будет твоя мне помощь.

Заковыристая тирада Арбелина её убедила, она впервые улыбнулась.

– Конечно. Я же за этим и пришла к Вам, Юлиан Юрьевич. Что мне делать?

Она чуточку оживилась.

– Давай сначала попробуем снять в тебе напряжение. Ты прямо как натянутая струна, вот-вот лопнет. Верно?

– Точно, лопнет. – кивнула головой девушка.

– Вот мы сейчас твою струну ослабим, пусть звенит, но не лопается. – мягко улыбнулся ей Арбелин, сосредоточивая свой магнетический взгляд на её переносице. Тихим повелевающим голосом произнёс: – Сядь поудобнее, подвигай седалищем, расслабься и смотри мне в глаза. Старайся не мигать. Просто смотри в мои зрачки. Смотри, смотри...

Он поймал её остановившийся взгляд, достал шарик, поднёс его на расстояние сорока сантиметров перед её лицом.

– А теперь переведи глаза на шарик и внимательно смотри на него. Видишь, он чуть покачивается. Покачивайся так же с ним, чуть-чуть, не сильно… покачивайся, смотри, не спускай с него глаз, тебе становится тепло, тепло, разливается тепло по телу, хорошо, хорошо, ты засыпаешь, засыпаешь, засыпаешь…

Наташа провалилась в транс, можно было приступить к внушению.

– Ты забываешь свои тревоги, ничто тебя не беспокоит, тебе сладко и ты хочешь спать, спать, отдохнуть, отдохнуть. Ты себе нравишься, ты хорошая, ты добрая и нежная, ты умная и красивая, тебе не о чем беспокоиться, у тебя появился близкий друг, Юлиан Юрьевич, скажи «Мой друг Юлиан Юрьевич».

Наташа тихим голоском повторила:

– Мой друг Юлиан Юрьевич.

Скажи:

– Юлиан Юрьевич мне поможет, я ему верю.

– Юлиан Юрьевич мне поможет, я ему верю.

Еще три раза скажи: – Я ему верю, верю, верю.

– Я ему верю, верю, верю. – повторила Наташа.

Щёки её порозовели, она совсем расслабилась.

Спустя пять минут такого внушения Арбелин провёл ладонью по её лицу и тихо прошептал:

– Как хорошо я поспала, я просыпаюсь.

– Как я поспала, просыпаюсь. – повторила Наташа и раскрыла глаза.

Через минуту она вышла из транса.

– Я спала? – улыбнулась она Арбелину.

– Ты прекрасно выспалась и помогла мне. – улыбнулся Арбелин. – Как ты себя сейчас чувствуешь?

– Мне лучше… Можно я у Вас останусь? – неожиданно попросила Наташа.

– Конечно, можно. Но я тебе ещё не до конца помог. Я только ослабил твою натянутую струну и снял напряжённость. Сейчас ты выпьешь вот этот стакан святой воды и в тебя вольётся новая жизнь. Это мой чудесный эликсир жизни. Он придаёт человеку волнующие желания и влечения. Эликсир этот магический. Он сделает тебя полноценной женщиной. Вызовет волнение. Готова?

Наташа внимала словам Арбелина, как заворожённая, транс ещё не полностью прошёл.

– Готова, готова. – сказала она, не отводя оживающих глаз от глаз Арбелина.

– Выпей.

Арбелин подал ей стакан воды с айвеселином, окситоцином и минимальной дозой фенинэтиламина.

– А после того как выпьешь, закрой глаза, и прислушивайся, как в тебя будет вливаться новая жизнь. А я буду держать твою руку.

Наташа послушно выпила раствор и закрыла глаза.

Арбелин взял её правую руку и посмотрел на часы, засекая время.

– Мне так хорошо. – тихим голосом произнесла Наташа и по её щеке прокатилась слезинка.

«Хоть бы подействовало», – чуть ли не с мольбой подумал Арбелин.

Через десять минут Наташа открыла глаза и широко улыбнулась.

– Я хочу кушать. – сказала она внятно и весело.

– Вот видишь, – сказал Арбелин, не отпуская однако же её руки, – уже появилось одно желание. Сейчас я тебя накормлю.

– А ещё я хочу веселиться.

– Включить музыку?

– Да, да, хочу музыку.

Арбелин встал и включил испытанное средство – бесаме мучо.

Щёки Наташи пылали:

– Хочу танцевать. С Вами, Юлиан Юрьевич. Я Вам верю, верю, верю. – как заклинание повторила Наташа и упруго вскочила с кресла.

Это была уже другая Наташа. Она отличалась и от той колдовской, но холодной, какой её описывал Невпопад и какую видел Арбелин в её лаборатории.

Арбелин приобнял её за талию и повёл под ритм бесаме мучо.

Наташа вдруг прижалась к нему.

– Обнимите меня крепче. – страстно произнесла она.

Арбелин покорно исполнил её желание, с удивлением наблюдая чудодействие своего эликсира.

В следующий миг Наташа впилась своими губами в его губы и долго не отпускала в страстном поцелуе.

Арбелин отпрянул:

– Так ты совсем живая?

– Я живая, я живая, я живая! – громко запела Наташа и закружилась. Потом остановилась, пристально и нежно посмотрела на Арбелина и произнесла совсем уж неожиданное:

– Я хочу Вам принадлежать.

Она смотрела на него настойчиво и испуганно, боясь отказа.

Арбелин понял, что отступать нельзя, возрождение девушки должно состояться, иначе она погибла.

Он обнял её, нежно прижал и шепнул:

– Раздевайся. А я приготовлю постель.

Он отнёс надувной матрац в библиотеку, расположил его и застелил, а когда вернулся в кабинет, его глазам предстала удивительной красоты обнажённая нимфа.

– Я всё время хочу. – сказала она Арбелину, будто на уроке математики решила задачу и решила правильно.

В Наташе проснулась женщина и женщина эта оказалась прекрасна. Она светилась от счастья.

– Теперь я человек! – не без юмора произнесла она, когда свершилось то, о чём она думала со страхом и навязчивостью долгие годы девичества. И добавила. – Я хочу быть Вашей любовницей.

Она звонко засмеялась.

Исцелитель стал в одно мгновение любовником. Такова была плата Арбелина за стремление спасти девушку от асексуальности. На большее он не замахивался.

– Мне через месяц будет семьдесят лет. И я горбат. – сказал Арбелин, словно оправдываясь.

– Какая ерунда. – отмахнулась Наташа. – Ты мой, ты мне нужен, я без тебя погибну.

В мгновение её психика изменилась и исцелитель стал ей «ты».

Так она думала и чувствовала в этот момент. Она ещё не знала, что стала не просто другой, а стала женщиной, значит обрела весь огромный арсенал женских инстинктов, повадок и влечений. Она ещё не знала, что будет происходить в ней и с ней завтра и послезавтра. Она упивалась радостью исцеления.

Уже на следующий день, пробегая по длинному институтскому коридору, она подпрыгивала, как козочка, веселилась и источала живую искромётную сексуальность. Сотрудники диву дивились. Но долго им её видеть не пришлось. Через месяц она уволилась из института, весело распрощавшись с лабораторией. И начала новую жизнь, закружилась в вихре молодых тусовок и удовольствий. Никто в институте не знал, что у Наташи прекрасный певческий голос, она поёт в церковном хоре и мечтает когда-нибудь выйти на сцену. Мешала асексуальность, страх публичности. Теперь эти страхи и барьеры были отодвинуты в прошлое, она словно проснулась от долгого сна и упивалась успехом.

***

От Альфы исцеление Наташи Арбелин скрывать не стал: ученица должна приобщаться ко всем тонкостям фасцинетики, в том числе и рискованно экспериментальным.

– Я ведь, Альфуша, чуть преступление не совершил. Взялся быть клиническим фасцинетиком. А кто ж позволил бы! Вот я тайно и провёл одну целительную операцию. Рисковую до умопомрачения! Но закончилось, слава небесам, успешно. А боялся страшно. Как хирург при операции на сердце.

И он подробно описал, как у него появилась поникшая Наташа Нестерова, как он составил смесь из айвеселина, окситоцина и фенилэтиламина, провёл с Наташей фасцинативный гипноз и после него дал ей выпить эту смесь, внушив девушке, что это эликсир жизни, вливающий в человека волнующие желания.

Альфа внимательно впитывала рассказ Арбелина, но недоумённый вопрос у неё всё же возник:

– Значит, Вы ей правильно диагноз поставили, асексуалка она? У неё что, с сексуальными желаниями проблема была?

– О, ещё какая! Жить не хотела, в клиническую фрустрацию завалилась. При её-то телесных данных! Ты же видела, какая она изумительная, златокудрая и синеокая. Я при знакомстве у Невпопада дал ей свой телефон. И вот она, как говорится, дозрела, измучилась и пришла просить помощи. А как помочь? Женской виагры ещё не придумали, никак физиологи не наткнутся на механизм стойкой фригидности женщин. Ну, а я авантюрист. Да и кто ей поможет! И знаешь – ожила!