Текст книги "Чебачок к пиву. История одной мести"

Автор книги: Рим Фиктор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)

Ляушин растерянно хлопал глазами. До него, наконец, дошло, что он раскрылся, завалил задание Умника. Арбелину же стало яснее ясного, что спаситель его был ищейкой и приставлен к нему для слежки.

Не без мстительного удовольствия Арбелин позвонил по мобильнику Гаргалину.

– Тут, Станислав Анатольевич, такая оказия случилась. Ваш агент прокололся.

И рассказал ему в иронических красках, как всё произошло.

Гаргалин был взбешён.

– Ты совсем уж в идиота превратился? – накинулся он на поникшего Ляушина, когда тот явился в кабинет. – На кого ты там набросился?

– Станислав Анатольевич, он же на креатина пистолет наставил! Кто мог знать, что пистолет не заряжен?

Гаргалин съездил в отделение милиции. Пистолеты были настоящие. Попахивало уголовным делом. Предстояло разобраться, чьи они и как попали в мусорный бак. Но к Арбелину всё это никакого отношения не имело, как не имело и к бомжу. Бомжа допросили и отпустили. В результате Гаргалин получил головную боль: его агент раскрылся, а Арбелин теперь точно знал, что глаз с него не спускают.

Заменить Ляушина было некем.

Помахав кулаками, Гаргалин смилостивился:

– Ладно, не смертельно. Пускай знает, что мы не лапти и следим за ним. А ты, любезный, перекрои свой имидж. Да так, чтобы мать родная не узнавала. Ты это умеешь.

Ляушин это умел и любил. Чего только не выдумывал. Одних только париков было у него двадцать штук на любой стиль. Кроме этого усы, фиксы, бородавки и чего только ещё у него не было.

Через день он был уже не он. Никшанов потешался:

– Тебе, Гедалий, надо было брюнером родиться. Вылитый цыган.

Ляушин был польщён.

Гаргалин утвердил перемены облика. Ляушин изменился неузнаваемо. Даже походку изменил – стал семенить.

Ляушин поклянчил было и новую машину, но Гаргалин был непреклонен. Пошутил:

– Ты свой «Жигуль» перекрась, только и всего.

Арбелин в своих походах по мусоркам уже не замечал прежнего привычного мужичка, который ринулся его ещё и спасать. А в новом семенящем брюнете опасности не почуял.

***

Альфе с Денисом Арбелин рассказал о своём чудесном спасении от «пули террориста» на следующий день, предусмотрительно уведя их от жучка на кухню.

Посмеялись.

– Теперь вы, друзья мои, окончательно поняли, что я под колпаком? Значит и вы тоже. Но у Гаргалина ничего против нас нет, кроме иллюзий, так что это не опасно, не те времена, слава небесам. Я был у Петрова. Оказывается, наш пингвинчик побывал в его руках, Гаргалин ему привёз на экспертизу насчёт обнаружения какой-нибудь психотропики. Хорошо, что мы вовремя перешли на плацебо. А то бы Петров пищевую добавку раскусил и расписал в своём заключении.

– Юлиан Юрьевич, добавка-то совершенно безвредная, вкусовая. – сказал Денис.

– Пошутил я, Денис. Понятно, что Петров так бы и написал – вкусовая. И всё же будем осторожнее. Мы затеяли эксперимент не шуточный, его как угодно можно интерпретировать. В том числе и как психотропную диверсию. Начнут в городе жители ни с того ни с сего веселиться. Это же непременно будет Гаргалиным отмечено и нам припаяно. И надо сделать всё филигранно, чтобы была массовая фасцинация, но не было ничего противозаконного.

– Аж дрожь пробирает, как интересно. – отреагировала Альфа.

– Ещё с недельку поразмышляю и сядем за проект. А пока читайте о нейропептидах. Изучите как следует окситоцин, отрытое буквально недавно его свойство побуждать к дружелюбию и повышать либидо. Мы и окситоцин включим в нашу разработку. И, возможно, фенилэтиламин. Ещё поштудирую Александра Шульгина, он лучший в мире специалист по фемилэтиламинам, и у Петрова спрошу о возможности такого сочетания.

***

И взыграло в Арбелине озорство, придумал он весело поиграть с Гаргалиным в предложенную им игру. Решил провести с академиками семинар по массовой фасцинации, но не столько для своих соратников, сколько для любознательного Гаргалина – жучок превращал его в виртуального студента и позволял запустить в его сознание парочку-другую свежих идей-мемов для размышления о необходимости фасцинетики в ФСБ. Пусть мемы проделывают свою работу в подсознании полковника.

Усадив Альфу с Денисом за журнальный столик вплотную к жучку, Арбелин начал семинар.

– Сегодня мы с вами поразмышляем о феномене массовой фасцинации. Теорию массовой фасцинации я в целом закончил и скоро издам книгу. Но вам надо освоить азы пораньше.

И он начал диктовать специально для Гаргалина, чётко делая акценты и ударения.

– Слушайте меня внимательно, не пропускайте ни одного слова, всё будет иметь для вас значение.

Сказав это, он подмигнул Альфе с Денисом и показал под журнальный столик, где был прилеплен жучок.

– Удивительно, но создаётся у меня такое впечатление, что люди в основном только тем и занимались тысячи лет, как бы эффективнее и надёжнее друг друга одурманивать, околпачивать и объегоривать. Придумали магию, потом религию во множестве вариантов, затем политические доктрины, а теперь и технологии психологической манипуляции и НЛП. Полюбопытствуйте как-нибудь в Интернете. Сплошь и рядом идут сайты, книги, семинары и тренинги «Как манипулировать», «Как соблазнять», «Как зомбировать» и так далее. Помешались на манипуляции. И что удивительно, ведь не только профессиональные мошенники этим увлечены, вроде картёжных шулеров и колдунов, те и без книг всё осваивают в лучшем виде, но и политики, банкиры, бизнесмены. О пиарщиках и политтехнологах и говорить нечего, все они изучают техники манипулирования как базовые для своей деятельности. Я это знаю и по себе, ведь мне приходится зарабатывать на хлеб с маслом обслуживанием избирательных кампаний. Без фасцинации выборных кампаний не бывает по определению. Все пиарщики интуитивно и стихийно применяют для очаровывания избирателей и шельмования противников фасцинирующие средства. И среди них ищут всегда главное средство воздействия – то, что должно зацепить и понравиться избирателю. Скажем, доведённому до нищенства пенсионеру в России ужасно нравится, когда о нём много говорят, обещают ему манну небесную, снабжают разного рода обещаниями и подачками. Кто этот фасцинирующий психику пенсионеров механизм точнее запускает, тот и выигрывает. Был в моей практике такой забавный случай. Я вёл предвыборную кампанию одной дамы. А среди её соперников была тоже дама – жена богатенького пройдохи. Она была главным соперником. И вот мне доносят, что ейный муж организовал бесплатную кормёжку пенсионеров в кафе и раздачу им продуктовых наборов. Что делать? Ведь каждый день десятки пенсионеров устремлялись в это кафе, а на выборах бывает перевес в десяток голосов решает исход борьбы. Советую моей даме – открывайте и вы бесплатную кормёжку и продуктовые подачки. Как мне рассказали, получился комедийный театр. Пенсионеры бегали из одного кафе в другое, получая пищевое удовольствие сразу в двух местах. Вот он какой бывает предвыборный пиар на пище-вкусовой фасцинации нищих пенсионеров.

– А кто победил? – спросила нетерпеливая Альфа.

– Мы победили с перевесом всего в тридцать голосов. Но если бы не открыли контр-кафе, проигрыш был бы обеспечен.

– Но это же подкуп избирателей, Юлиан Юрьевич.

– Альфа, конечно подкуп. Но попробуй докажи. Ведь кормили-то в кафе не кандидатки в депутаты. Это же только негласно афишировалось, кто кормит. Подкуп в том или ином виде – такова картина всех выборов в России. Причём заметьте такую деталь. Я ведь и не думал запускать подобный ход. Но соперники вынудили, иначе нам маячил проигрыш. Вот она сермяжная правда политики на всех уровнях. Грязный приём провоцирует грязный ответ. С древнейших времён.

Арбелин прошёлся по кабинету и продолжил:

– Но лучше всего, конечно, фасцинация в чистом виде, этакая фасцинативная атака позитивными чарующими средствами. Как это делается, я и хочу вам показать на примере одной очень удачной избирательной кампании, которую я сконструировал исключительно по принципам фасцинации. Готовы слушать и внимать?

Денис Альфой кивнули.

Арбелин с наслаждением представил, что всё им произносимое Гаргалин уже слушает как истинный студиоз.

– Удалось мне лет десять назад с триумфом провести депутатом в городскую думу директора зоопарка. Фамилию не называю, потому как она вовсе не играла почти никакой роли, многие избиратели её не знали и не запомнили. Расскажу во всех деталях, чтобы вы увидели, какие интриги бывают и как работают сигналы массовой фасцинации по великому фасцинирующему принципу «нам нравится».

Директор был чиновник и бизнесмен и ни о какой думе не думал и не мечтал. До печки она ему была. Но его призвал мэр города и сказал «Иди!» Приказ есть приказ. Директор ослушаться не мог даже в мыслях, а мне сказал: «Сможете провести кампанию так, чтобы не осрамиться и проиграть достойно?» Он был убеждён, что кампания будет проигрышная. Основания для такого вывода были и основания серьёзные. Дело в том, что выборы по его избирательному округу проходили повторно. На предыдущих оказалась низкая явка избирателей, менее положенных в те годы 25%, и в таких случаях выборы признавались несостоявшимися, назначали повторные. А на этих-то выборах, признанных несостоявшимися, с громадным перевесом в 60% фигурировал некто Игорь Тарасов. И этот Тарасов, парень из бывших номенклатурных комсомольцев, выдвинулся снова и стал соперником директора зоопарка. Было от чего предсказывать себе проигрыш. Особенно если присовокупить ещё два фактора. У Тарасова кампания была выстроена на поддержке пенсионеров и с этой целью тот самый Матвеев, которого вы видели за круглым столом, придумал ему мощный выигрышный ход – «Фонд поддержки пенсионеров», с которым он и набрал 60%. Это ещё не всё. Его также продвигал вице-мэр, руководивший в мэрии идеологией и всяческим пиаром, у которого в руках была вся городская пресса и команда пиарконсультантов во главе с местным пиарпаханом Кисельчуком. Вице-мэр этот тоже был из бывших номенклатурных комсомольцев-функционеров. Чуете интригу? Мэр двигает директора зоопарка, а его вице-мэр за его спиной комсомольца Тарасова тащит в думу, и, значит, будет ставить палки в колёса директору зоопарка. Всё это я узнал и взвесил. Картина проигрышная. А проигрывать я не люблю. Подумав пару дней, говорю директору: «Хорошо, берусь вам помочь. И мы выиграем. Но надо притвориться, что у нас кампания заваливается в пух и прах, чтобы конкурент и его сторонники радовались». Он не совсем понял. Пришлось объяснить: раз вице-мэр будет мечтать о нашем проигрыше, надо ему подыграть, усыпить бдительность, иначе запустят такую чернуху, что света не увидим. Нарисуют заседание думы в зоопарке среди зверей. А мы развернем кампанию на светлой и радостной любви ребятишек к животным. Поняли? Я выстроил кампанию не на раскрутке личности директора, а на пиаре животных и детей. Изобрёл агитгазету в полноцвете, сияющую красками и изображениями зверей и птиц зоопарка. Во всю ширину двух полос сияла шапка «Зоопарк несёт детям радость!». Ребятишки эту газету в квартирах клеили в своих детских комнатах и уголках. По району в детсадах и школах организовали походы в зоопарк и участие в конкурсах «Живой символ зоопарка» и рисунков «Мой любимый питомец зоопарка». Представляете с каким энтузиазмом дети участвовали во всём этом, впервые развёрнутом в городе и зоопарке? Праздник! Вот в таком радующем ключе поработали полтора месяца. А Тарасов по инерции привычно охмурял пенсионеров разными подарками и обещаниями манны небесной. Политконсультанты вице-мэра проводили регулярно блиц-опросы электората, которые давали ублажающую для них картину: Тарасова народ знал и любил, а директора зоопарка напрочь не знал. Соотношение было 10:2 в пользу Тарасова. Политконсультанты и Кисельчук хихикали в наш адрес: «Вас же народ даже не знает!» Хихикание закончилось в день выборов после подсчёта бюллетеней. Директор зоопарка одержал победу с 70% голосов. Был совершенно потрясающий факт в день голосования. В обед наши наблюдатели с участков собрались в штабе перекусить, и одна из женщин, чуть не плача, поделилась огорчительной, на её взгляд, новостью. Подходит, говорит она, ко мне дедушка, и спрашивает, где тут проголосовать за зоопарк. Услышав этот рассказ, я рассмеялся, и понял, что мы выиграли. Народ выбрал фасцинацию радости и оптимизма детей, отодвинув на второй план заботу о пенсионерах. Вице-мэр и Кисельчук скрежетали зубами от злости. А Тарасов прибежал, как рассказывали, к вице-мэру с претензией: «Вы же обещали выиграть!» Поняли, какая мощь заложена в сигналах фасцинации, если они точно подобраны и сконструированы? И попадают в сладкое чувство «нам это нравится».

Денис с Альфой восторженно внимали рассказу Учителя.

– Потрясающе! – воскликнула Альфа. – Как по нотам!

– Сам директор был ошеломлён своей абсолютной победой. Не очень-то желая того, исполнил поручение своего начальника! Кампания была выиграна исключительно благодаря применению фасцинофикации.

Альфа восторженно оценила:

– Как методическое руководство в учебник!

– Один политконсультант, Абелинскас, так и сказал – классика. А теперь послушайте другую историю. Но сначала давайте посмотрим на фотографию одного человека мужского пола. Сейчас я его покажу, а вы с ходу, не думая особо, выскажите своё впечатление – то, что в голове возникнет.

Арбелин включил компьютер и открыл фотографию. С экрана смотрел серьёзного вида мужчина лет пятьдесяти.

Экстравертивная Альфа высказалась, как всегда, первая:

– Он какой-то блёклый.

Денис определил несколько иначе, но в том же духе:

– Неконтактен, улублён в себя.

– Лицо какое-то маскообразное, неживое. – добавила Альфа.

– А теперь представьте себе этого человека в качестве кандидата в депутаты Государственной Думы по одномандатному округу величиной в половину города Бурга, пятьсот тысяч избирателей. – сказал Арбелин. – Не от партии какой-нибудь, а сам по себе и в окружении пяти конкурентов, каждый из которых тоже сам по себе. Тогда ещё выборы были не по партийным спискам. Как вы думаете, насколько он может вызвать симпатию у избирателей?

– Не симпатию, а уныние! – рассмеялась Альфа.

Денис высказался осторожнее:

– Разве что у таких же серьёзных, вдумчивых. – и добавил – Но таких ведь мало.

Арбелин потёр руки от удовольствия:

– Очень точная оценка. Для кандидата в политики такое лицо – антифасцинация, оно вряд ли остановит на себе внимание. Особенно если рядом повесить изображения его соперников с живыми эмоциональными глазами и лицами. И скажу вам: то, что вы увидели, это лучшее, что из него получилось сделать фотоаппаратом и фотошопом. В реальности он совсем серый, никакой. А теперь слушайте, что и как происходило. Этот товарищ, совсем неглупый, с высшим юридическим образованием, но вот с этим не совсем, скажем так, коммуникабельным лицом, решил стать депутатом Государственной Думы. К лицу добавлю: сорока пяти лет, ростом под метр восемьдесят, что очень неплохо для женского восприятия, но с несколько заторможенной пластикой, вяловат, малоэкспрессивен, хорош для президиума, но не для трибуны или выступления перед людьми, где бы то ни было. И фамилия к этому облику – Лазарь.

– Лазарь? – звонко засмеялась Альфа.

– Именно так. И вот гражданину Лазарю вздумалось идти в Думу. Да ещё и с мистической подсказкой свыше. По его рассказу, в ночь под Новый год он в трезвом виде лёг спать. Компании не было. Лежит, дремлет и слышит вдруг откуда-то сверху, но не с потолка, а издалека, с неба, негромкий и твердый голос «Иди». Без расшифровки. «Но я, – говорит он, – сразу понял – это Бог сказал мне, чтобы я шёл в Думу». То есть, получается, что он о Думе думал, думал, и на тебе – Бог выдал ему решение.

– Слуховая галлюцинация? – Альфа удивлённо посмотрела на Арбелина.

– Вполне возможно. Но ведь какая! И завертелось-закрутилось. Небольшая денежка у него была, но рассчитывать на чью-то поддержку не приходилось. Политических связей – ноль. Никогда нигде в политических баталиях и тусовках не участвовал. И вот на мою голову его друзья посоветовали нанять в качестве политтехнолога меня. Пришли сначала ко мне без него, чтобы договориться. Рассказали о его страстном желании. Я был тогда перегружен, у меня уже было два клиента – в городскую думу. Я отказал. Они насели. Тогда я попросил их познакомить с фигурантом. Увидев его, я тут же оценил – ни при каких условиях ему депутатом быть с такой фактурой не светит. Тем более, я знал главных его конкурентов по избирательному округу, пройдох и денежных мешков. Древние китайцы мудро говорили, что без умения улыбаться даже и не помышляй заводить лавку. Без живой морды лица нечего лезть и в политику. Этого я ему, понятное дело, не сказал, но всё же выразил сомнение в успешности предприятия. Вот тогда-то он мне и рассказал про голос Бога «Иди» и свою уверенность. Я снова отказал, сославшись на загруженность сверх всякой меры. Да и не люблю проигрывать. Даже за большие гонорары. Друзья его снова насели. Им заработать на нём захотелось. И я, дурень, уступил. Любопытно стало, сколько процентов этот лазарь наберёт. А на чём играть, какую фишку для «нравится» запустить? С такой-то физиономией, полным отсутствием коммуникативного таланта и при малом финансовом ресурсе. Он и говорит мне: «Пора народу иметь в Думе человека чести». Я оторопел. Давай на пальцах разъяснять, что худшего варианта для кампании в наш расхристанный плутовской век не придумать. Он ни в какую. Честь и только. Паранойя чистейшей воды. Глас Божий, унылая морда лица, двух слов связать не может, минимум финансов и честь. Опять его друзья насели, нам мол что, пусть себе прёт с честью, немного на этом осле заработаем. Ладно, попробовал я высокий идеал чести раскрутить. Интересная задача. Хотя знал – проигрыш гарантирован.

В чем ошибка этого Лазаря? Он впал в иллюзию, будто народ будет идеей чести очарован, будто народу это должно нравиться. А народу это понравиться ну ни за какие коврижки не могло, потому что в чём, в чём, а в чести, накормленный честью тысяч мошенников и прихватизаторов по всей России, он крепко разуверился, да к тому же сам в огромном большинстве почти ежедневно по-мелкому бесчестен, участвуя в разного рода потаённой экономике, обмане, фальсификациях и так далее. Втянули народ наш в бесчестье, а тут на тебе, появляется рыцарь чести с унылой физиономией на белом коне. Одним словом, Бог не помог. Два процентика и ауфвидерзеен.

– Пролетел фанерой над Бургом! – рассмеялась Альфа.

– Пролететь-то пролетел, но, гад такой, продув кампанию, отказался выдать мне причитающуюся при окончании работы часть гонорара, 70 тысяч рублей. Каков рыцарь чести и любимец бога? А его помощник, хмырь с постоянно багровой физиономией, Субрицкий, – я его краснорожим про себя звал, – умудрился у меня ещё и секундомер украсть! А секундомер мне нужен позарез для тренингов, на часах замерять время плохо получается. Как приступаю к тренингу, так его красное воровское рыло вспоминаю и проклинаю. Вот такие антифасцинативные истории на выборах бывают. Антифасцинация ведёт к краху.

– А много было у Вас, Юлиан Юрьевич, избирательных кампаний? – поинтересовался Денис.

– Штук тридцать.

– А сколько выигрышей? – полюбопытствовала Альфа.

– Так вот с такими лазарями разве может быть много? А были и того хуже. Шли исключительно для засветки, для пыли в глаза. Бывали и забавности. Замечали вы по телевизору, как депутаты Государственной Думы России в носу пальцем ковыряются? Видели такие казусы? Телеоператоры народ дотошный, наблюдательный, забавности тотчас вытаскивают на экран.

– Видела. Противно было смотреть. – сморщила носик Альфа.

– Антифасцинация во всей красе! – засмеялся Арбелин. – Вижу однажды, когда показывали заседание Думы, знакомую физиономию, манипулирующую пальцем в носу. Ба, да это же мой клиент! Пиарил я лет десять назад одного охлопуса на Дальнем Востоке. Предприниматель, сорока лет, энергичный, жизнерадостный, старикам помогал по доброй воле, одно удовольствие было с ним работать. Сидим как-то, обсуждаем ход кампании, и он пальцем в нос полез. Я ему и говорю: «Андрей, только на столешницу не мажь». А у него платка-то носового нету! Он, не долго думая, палец вытер о пиджак изнутри. Несколько всё же сконфузился. Я ему мини-лекцию прочитал о желательности для депутата иметь носовой платок и не ковырять в носу. И вот вижу – сидит в Думе и ковыряет. Это же автоматизм, заложенный ещё в детстве. Уйма российских мужланов носовых платков не носит. Поразительно, но факт. Мой отец носовые платки имел всегда только идеально чистые и менял ежедневно. У него их было с полсотни. И все батистовые, нежные. Мама ворчала, что каждый день приходится стирать. Платки должны быть из мягкого хлопка, не те дерюги, что сейчас в магазинах продают, может потому их и не носят, а батистовых не сыщешь? Я вот их сам шью, кусок батиста к концу подходит. Метра полтора осталось. Это от отца наследство. Он с войны трофей такой привёз – рулон французского фирменного батиста. Маршал Жуков прихватил из Германии пару эшелонов добра, а мой отец, гвардии капитан, – батиста метров двадцать. Мама ему и всей семье платки из него шила. Где увидите, купите метра три. Сами-то носовые платки имеете?

– Конечно, – кивнула Альфа, – и тоже батистовые. Я это знаю.

– А ты, Денис?

– У меня магазиновые дерюги. Теперь заменю. Только где батист купить?

– Найдём. – успокоила Альфа.

– Вот видите, какие бывают тонкости в избирательных кампаниях? Вплоть до ковыряния в носу. Но для меня что главное было? Я на этом поприще не только зарабатывал, что тоже неплохо при моей нищете, а экспериментировал, наблюдал, исследовал и пришёл к заключению, что без фасцинации во всём многообразии её средств, успеха в избирательных кампаниях и в политике не бывает и быть не может. Это и натолкнуло меня на разработку теории массовой фасцинации. И на технологию массовой фасцинофикации.

Арбелин приложил палец ко рту и закончил шёпотом:

– Мы с вами и займёмся этим. Надо отыскать некие сигналы, которые всем понравятся и закрутят мозги. Как с пингвинчиком. Только ещё очаровательнее.

***

Жучок работал надёжно. Никшанов мгновенно принёс Гаргалину «лекцию» Арбелина.

Гаргалин прослушал.

– Что думаешь Виталий Кутайсович?

– Думаю – хитрейший жук.

– Я насчёт фасцинации.

– Так и я о том же. Может хоть всю страну построить по типу зоопарка. Дай такому только волю.

– Следи.

И осенило: «Значит Тагда с пингвинчиком у креатина – экспериментальный полигон!». Долго соображал полковник ФСБ, с какой такой стати Арбелин занялся изобретением нового мороженого. Делать нечего? Или бизнесом решил заняться? Дошло наконец! Раз весь город Тагда с ума сошёл в пристрастии к пингвинчику, значит в пингвинчике заложен какой-то секрет. Плюс великолепный, радующий глаз дизайн, слоганы и впечатывающаяся в память оригинальность. Вспомнил и торт «Адам и Ева». Точно – эксперимент на тему «как свести город с ума»!

Вызвал Ингу.

– Надо тебе, голубушка, снова прыгнуть в объятия нашего горбуна. Смотри, какая загогулина высветилась: он ведь уже сумел свести с ума один город. Точнее сказать – городок.

Он рассказал Инге о том, как подсел на изобретённое креатином с верными его подельниками мороженое город Тагда.

– Что мне выпытывать? – повеселела Инга.

– Всё то же – нет ли у него какого-нибудь веселящего психотропика. А ещё выпытай, какой секрет он заложил в мороженое, что весь город только его и покупает. Прикинься, что бывала в Тагде и ела удивительное мороженое пингвинчик. Он непременно на этот крючок отреагирует.

***

Инга обрадовалась заданию. Уже с неделю её томила тяга обнять Арбелина и она искала повод, а повод сам прискакал – от Умника. Соскучилась она по ласковым рукам Арбелина. Её, как и Ляушина, тоже понесло, и ей стало даже наплевать на всё, только бы вновь окунуться в волнующее общение с креатином.

Она позвонила Арбелину:

– Соскучилась, хочу повидаться. – произнесла она как можно чувственнее.

Понял сразу природу её скуки бывалый Арбелин. Да и любопытно было увидеть, как Инга поведёт себя на этот раз.

– Приезжай вечерком, попозже. – разрешил он, зная, что она останется до утра.

Инга была столь же хороша. Она дарила себя Арбелину нежно и со всей искреннностью влюблённой. И никакой службы – только личное!

На этот раз надувной матрац Арбелин заранее отнёс в библиотеку. А про жучок опрометчиво вспомнил только тогда, когда они разговорились в кабинете. Спохватившись, он увёл ничего не подозревающую разведчицу сначала на кухню, а после кофе и рюмочки коньяка – на футбольное поле.

И она ни слова не произнесла о «сведении города с ума». Будто её это не интересовало. А её это и в самом деле совершенно не интересовало! Ей нужен был только он. Она даже не стала играть игру для Гаргалина, хотя была уверена, что он осерчает, почему не выведывала у креатина секреты.

Не заводила Инга речь и о своём фотоагентстве и фотомоделях. Будто и не было их.

Жаловалась только, говорила, как ей всё осточертело, как мечтает она забросить ателье и заняться своей мечтой – модельным дизайном.

О том, почему именно ей ателье осточертело, не разъясняла. Арбелин понимал, о чём речь, но ни одним движением не намекнул, что знает, кто на самом деле Инга. Здесь-и-сейчас перед ним была прелестная молодая женщина, пожелавшая по свободному выбору и страстному желанию быть его возлюбленной. Пусть так и остаётся, думал Арбелин, с иронией вспомнив о жучке.

Удивило его, что Инга была откровенна и словно не знала о существовании жучка, который сама же и поставила. Что-то с ней творится странное, подумал про себя Арбелин, ведь в ФСБ для допустившего халатность агента шутки плохи.

Инга и не шутила. Она выплёскивала Арбелину наболевшее. Дурь закончилась уже в прошлом году, когда ей исполнилось двадцать семь и она задумалась о будущем. Не было у неё ни единого человека в мире, кому она могла бы довериться, поплакаться в жилетку, спросить совета. Одинокость начинала тревожить. И начали посещать её неглупую голову невесёлые думы – куда себя в жизни пристроить уже через три-четыре года. Арбелин со своим сайтом, наукой, учениками, которых ей удалось посмотреть на видеозаписях, открывали ей совершенно иной мир, чистый от тупости, зависти, хитрости и дикости, в которых она купалась ежедневно. И она не видела выхода.

Сами собой полились слёзы. Но поплакав, всё же удержалась, не выдала себя, хотя так и тянуло рассказать Арбелину о своей плутовской роли и плутовской профессии.

Расстались совсем уж нежно.

Гаргалин на следующий день встретил Ингу сердито. То, как она появилась у креатина, жучок зафиксировал. Но минут через десять жучок умолк. Это его насторожило.

– В чём дело, почему жучок молчал?

– Он увёл меня в свою библиотеку, показывал альбомы и книги. – ловко парировала Инга.

– А ты что, простофиля? Не могла вытащить его обратно к жучку?

– Не смогла.

Гаргалин начал сомневаться в своём лучшем сексагенте. Чуял: что-то в её поведении было нечисто.

Часть восемнадцатая

ТАНЕЦ, ПОТ И АЙВЕСЕЛИН

***

В самом начале сентября Бург преподнёс Денису дополнительную пакость. Но спасла чуткая Виолетта Аркадьевна.

Лажаков отказался оплатить расчёт Денису, сославшись на его утопические дизайнерские и прочие загибы.

– Он что, в небе витает? Кто позволит менять посуду и прочие причандалы в школьных столовых? – строго посмотрев на Виолетту Аркадьевну, начальственно выдал решение Лажаков. – Никаких ему пятидесяти тысяч!

На самом деле он воспользовался обрушившейся на Дениса бедой и, прикрывшись надуманным аргументом для отказа, умело переместил полагавшийся Денису расчёт в свой широкий бездонный карман опытного взяточника и коррупционера.

Капитан Лажаков был прилежным учеником и верным помощником генерала Иосифа Шварца, командира артиллерийского училища, организовавшего грандиозную систему поборов с курсантов. А Лажаков был при нём тем, кто непосредственно кошмарил юнцов, собирая дань для генерала, и в этом «мастерстве» достиг уровня, о котором есть точное обозначение в фольклоре – «на ходу подмётки рвёт». Длилась крепкая спайка с генералом два года, но как только над Шварцем сгустились правоохранительные тучи, Лажаков тотчас от него сбежал и ловко пристроился к телу главы администрации Н-ского района Бурга. Энергичный импозантный офицер с нагловатыми глазами поручика Ржевского пришёлся по душе главе района Татьяне Шмарлиной, упитанной даме лет сорока с хвостиком, давно забывшей, что такое талия, если она вообще у неё когда-нибудь была, и имевшей ненасытный сексуальный аппетит. Аппетит взывал к поиску мужчины соответствующего темперамента и неутомимости, а где в наш инфантильный век с тотальной мужской импотенцией такого отыщешь. И вот он, розовощёкий кавалер, да ещё и капитан. Как только он явился в свите генерала на одном из юбилейных банкетов, Шмарлина в один миг сказала себе «Этот!» и посмотрела ему в глаза повелительным алчным взлядом, не оставлявшим ему никаких сомнений в его назначении. Капитан был понятлив и смел, он прижал могучим натиском её тоже неслабое тело, как только банкет перешёл в развесёлую стадию танцев. И Шмарлина сделала его своим любовником, а по совместительству назначила заместителем, прозорливо решив, что так будет ближе к телу и надёжнее – очень уж хорош и безотказен оказался жеребец, не какой-нибудь инфантильный хлюпик! Капитан стал для неё находкой двойного назначения: и тело исправно ублажал, и неиссякаемый финансовый поток организовал. Через год все без исключения предприниматели района от мелкой рыбёшки до крупных акул исправно несли Лажакову дань по негласному разработанному им прейскуранту, утверждённому Шмарлиной. В живописном уголке местного пейзажа, на берегу популярного водоёма, росла не по дням, а по часам, грандиозная фазенда капитана, а Шмарлина устраивала дважды в год вояжи по курортам земного шара. В сопровождении своего милого друга.

Так они и зажили в свое удовольствие. Хлебнув пивка, капитан, обнимал дородную начальницу и фальцетом пел на известный мотив переиначенную им песенку: «Бабки, бабки, бабки, всюду бабки без конца, а без бабок жизнь х…ва, не годится никуда».

– Ты всё же аккуратнее с бабками, – наставляла его Шмарлина, – не жадничай сверх меры.

Однако алчный капитан эти наставления пропускал мимо ушей и изрядно жадничал. Любое ошибочное движение, любой просчет у предпринимателей он ловил и использовал для увеличения дани. А тем, кому надо было платить за работу по договорам, не доплачивал, как только опять же случался у них какой-нибудь подходящий для этого сбой или ошибка. Узнав, что Денису проломили голову, он тут же смекнул, что можно обвинить его в ненадлежащем выполнении проекта и оставшуюся сумму не платить, а переместить плавным движением в свой карман. Спонсировал проект школьного питания кирпичный завод, деньги были доставлены и лежали у Лажакова в сейфе. «Пусть и лежат», – удовлетворенно хихикнул про себя экс-капитан и экстра-любовник.