Текст книги "Чебачок к пиву. История одной мести"

Автор книги: Рим Фиктор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 36 страниц)

Но почему этот закон захваченности создан эволюцией? Зачем? Неужели нельзя было обойтись простым способом передачи информации? А всё дело в том, что живое существо, будь то вирус, бактерия, амёба, ящерица, шимпанзе или человек, не может не действовать. Движение и действие – вот истинный двигатель жизни. Но не всякое действие, не абы какое, такой неэкономичной растраты эволюция позволить не может, а нужное, актуальное: захотелось перекусить, стало быть надо кого-то найти и сожрать, захотелось привлечь к себе, значит очаровать или насильно принудить, сохранить жизнь себе любимому, значит что ни на есть сопротивляться или уничтожить. А для того, чтобы действовать оптимально, иначе сожрут-изнасилуют-уничтожат, нужна энергия, страсть, устремлённость к достижению успеха. Вот тут-то и заявляет о себе в полную силу фасцинация захваченности – страстная, исключительно субъективная и актуальная нацеленность. Всё остальное – побоку! Иначе проиграешь. Проигрыш же – это исчезновение в тартарары. Кому же хочется. Иначе говоря, актуальное действие всегда содержит в себе фасцинацию захваченности. Охота гепарда на газель не может быть вялой и бесстрастной. А фасцинация захваченности всегда объединена с актуальным действием, стимулируя его эффективность, иначе нет ни того, ни другого.

У феномена захваченности есть две составляющие. Первая – полёт, целеустремлённость, восторг. Вторая – сужение мира вне и мира внутри себя, особенно сознания, до размеров пятачка, овчинки, комнатной форточки. Влюблённый не видит ничего вокруг, кроме того, кого любит, не замечает даже его уродства, чаще всего душевного, и ненавидит любого, кто осмеливается возлюбленного шельмовать.

Захваченный фасцинацией человек интенсивен и он не соображает зачастую, что вытворяет, он пронизан аффектацией. Именно поэтому так опасны фанатики, фетишисты, параноики, наркозависимые и даже депрессивные лица, провалившиеся в какую-нибудь фобию. И гении, само собой.

Совсем иначе выглядит заворожённость, очарованность. Лучше всего её наблюдать в концертном зале филармонии – как воспринимают любимую музыку. Глаза затуманены, иногда прикрыты, и покачивание в такт музыки. Полнейшая отрешённость от всего, только мелодия, волшебство гармонии, ритма, звучания. Это и есть зачарованность. В её основе – тихое восторженное любование с всплесками громкого восторга при массовом восприятии, как это можно видеть при восприятии салютов и фейерверков тысячными толпами.

А что объединяет заворожённость с захваченностью? Максимальная нацеленность и отстранение от всего иного, кроме сигнала-образа фасцинации, то есть то, что открыл великий физиолог Ухтомский и назвал доминантой. В анекдоте о Робинзоне и кенгуру доминанта замечательно отражена. Не слышали такого анекдота?

Денис с Альфой не слышали.

– Послушайте, анекдот поучителен. Истомился бедный Робинзон на острове от одиночества. И вот однажды заметил на горизонте кенгуру. «Наконец-то!» – вскричал Робинзон и бросился за кенгуру. Но когда был от неё в двух метрах и готов был ухватить за хвост, поскользнулся в невесть откуда взявшейся луже и растянулся в грязи. А открыв заляпанные глаза, увидел перед самым носом лягушку. «Поцелуй меня, Робинзон, – произнесла человеческим голосом лягушка, – и я исполню любое твоё желание». Не долго думая, Робинзон чмокнул лягушку и перед ним встала во всей красе ослепительная церевна. «Чего же ты хочешь, Робинзон?» – спрашивает царевна чарующим голосом. «Сделай же поскорее, чтобы я догнал кенгуру!» – нервно приказывает ей Робинзон. Каков анекдот?

– Просто прелесть! – засмеялась Альфа.

– И очень точный. – подтвердил Арбелин. – Анекдоты – это же фольклор, народная смысловая фасцинация. Выходит, народ прекрасно осведомлён о феноменах захваченности и сужения сознания при захлёстывающей доминанте. Но по Ухтомскому доминантой может стать и некий принцип, кредо жизни. Например, мы можем возвести в смысловую доминанту весёлость. – Арбелин задумался. Потом продолжил: – Но вообще-то надо помнить, что фасцинация столь же и опасна, сколь прекрасна. При её разрастании до переизбытка она является фатальной первоосновой и первопричиной всех без исключения зависимостей, которыми страдает человек. От курения, пива и чревоугодия до педофилии, блуда и властолюбия. Это возьми себе на заметку, Альфа, как стержень клинической фасцинетики. Потом мы с тобой над нейромеханизмами образования зависимостей как следует поработаем.

Альфа быстро достала блокнот и записала. И спросила: – Я так поняла, что заворожённость, захваченность и одержимость тащат человека в воронку привычек и зависимостей? Правильно?

– Умница. Очень верно сформулировала. Именно так, в общем и целом, и происходит. Начинается с удовольствия и не заметишь, как уже в воронке очутился. Так наркоманами и становятся. Начинают с «попробую» и не заметят, как уже затянуло. А вот из воронки попробуй-ка выбраться! Часто просто невозможно. Те же педофилы, они же обречены. Спасти может от порочной зависимости, раз уж они в неё провалились, только кастрация.

– Или электрический стул. – буркнул Денис.

– Это надёжнее. – рассмеялся Арбелин.

Заворожённые Альфа с Денисом ждали продолжения.

***

Арбелин достал из секретера текст обращения в ФСБ и дал по экземпляру Альфе и Денису:

– Вот моё обращение в ФСБ. Никому, как договорились.

– А папе можно? – спросила Альфа.

– Ему даже нужно… Так вот, повторю ещё раз – наша задача не просто учиться и осваивать фасцинетику, а создавать такие эксперименты массовой захваченности-заворожённости, которые будут всем раскрывать глаза на феномен фасцинации и необходимость развития фасцинетики. И создания в университетах выпуска фасцинетиков. И при всем этом, нам самим нельзя впасть в воронку фанатизма и одержимости, то есть в безумие. Весёлость от этого спасёт.

– Можно я расскажу весёлую историю? –подняла руку Альфа.

– Ещё бы!

– Юлиан Юрьевич, я без Вашего разрешения дерзнула провести маленький экспериментик у нас на факультете. Пошла, как Вы велели, восстанавливаться, и решила провести блиц-опрос. Стала выспрашивать у всех подряд преподавателей, кого увидела, что такое фасцинация. Сплошной улёт. Половина вовсе этого слова не знает. Один даже рассердился на меня. Что ещё за фасцинация, Истомина? Откуда ты выкопала эту ерунду? А половина всё же отреагировала. Но как! «А, фасцинация… это очарование». И всё! А как это работает на психологическом уровне, интересуюсь, мне, говорю, в курсовую надо будет включить. Ступор. Ноль.

– Альфа, милая! Они не виноваты. Откуда же им знать про фасцинацию? Только из психологического словаря, а в нём про фасцинацию написано, что это специально организованное вербальное сообщение плюс пара примеров. И нет ни одного учебника психологии, в котором фасцинации был бы уделён хотя бы захудаленький параграф. Ни одного! Иногда куцый абзац и всё. Вот никто и не знает. И сердятся потому, что встречаются люди, вроде тебя, которые задают вопросы.

– Можно я напишу курсовую и запущу её на факультете? Сделаю компиляцию из Вашего сайта. Пусть подавятся, невежды.

Арбелин засмеялся:

– Только проделай этот эксперимент изящно, с доброжелательной лучезарной улыбкой. А то врагов наживёшь.

– Я же студентка, Юлиан Юрьевич! Студентам положено проявлять любознательность. У меня есть знакомая, она университет уже закончила и даже диссертацию написала. Тему нашла про репутацию как политический фактор. Сначала на неё обозлились. А на защите по одному доцентики и профессора подходили и выпрашивали у неё файл с текстом. Всем вдруг захотелось просветиться насчёт репутации.

– Дремучий у Вас факультет, немудрено, что Вы разочаровались.

Арбелин помолчал. И добавил:

– А ведь закон фасцинирования в общем-то прост: где потребность, там и особая обслуживающая её фасцинация. Базовые потребности – базовые фасцинации. Огромно значение пище-вкусовой и сексуальной фацинации. С сексуальной всё понятно, говорить не буду, на сайте о ней много и вы всё освоили. Основной инстинкт, никуда от него не скроешься. Сигналы сексуальной фасцинации: кокетство, оголение, сексапильная телесность, наряды прекрасно обслуживают инстинкт, возбуждая желания и бросая мужчин и женщин в объятья друг друга. А вот с пище-вкусовой нам придётся хорошенько поработать. О ней и Юрий Кнорозов ничего не сказал. Вроде как её и нет. Тогда как питание – главная база жизни и за пищевой ресурс идёт непрестанная борьба биологических видов. Всё живое только и занято поеданием друг друга, и причем, заметьте, с аппетитом и смаком. Опять же и ожирение человечества – тоже дань пище-вкусовой фасцинации. Одной толстеющей учительнице я посоветовал воздерживаться от тортиков и пирожного. А она мне и говорит, не могу удержаться, выше сил. У неё уже не просто страсть к сладостям, а пище-вкусовая зависимость. Королева Мария-Антуанетта удивлялась, почему парижане бунтуют от хлебного дефицита. Ведь есть же пирожное, восклицала проказница. Мы с Денисом на поле пище-вкусовой фасцинации как следует потрудимся. Надо создать кулинарную фасцинетику и фасцинативную кулинарию. Спасительную кулинарию.

– Её же можно будет включить как раздел в клиническую целительную фасцинетику? – мгновенно отреагировала Альфа.

– Не можно, а нужно. – подтвердил Арбелин. – Целительное питание без пище-вкусовой фасцинации невозможно. Не приживётся. Слишком крепко подсело человечество на услаждении сахаром, тортиками да жареным мясом. А тут ещё на него как алчущие хищники накинулись всяческие гамбургеры. Чем вытеснить эту зависимость? Только новой пище-вкусовой фасцинацией.

***

– Ну, господа академики, на сегодня достаточно. – Арбелин встал. – Переваривайте. Введение в специальность закончено. Можно поговорить обо всём, что у вас возникло в связи с фасцинацией.

– Юлиан Юрьевич, скажите нам напоследок, зачем Вам мусорки. Это же неспроста. – смущённо улыбнувшись, спросила Альфа.

– О, это особая статья! – засветился Арбелин. – Провожу уже второй год включённое социологическое исследование под названием «Реципрокность и мусорки России». Знаете, что такое реципрокность?

– Абсолютно ничего. – ответила Альфа.

– Я тоже. – присоединился Денис.

– Ре-цип-рок-ность. – по слогам произнёс Арбелин. – Запишите и выучите, очень пригодится.

Денис с Альфой дружно записали в блокноты.

Арбелин разъяснил:

– Реципрокность – это добровольный, от души и по велению сердца сделанный дар одним человеком другому или одной группой людей другой. Самым ярким примером является обычай поклача у индейцев Северной Америки. У них веками практиковались дни поклача, когда одно племя устраивало праздник и одаривало всем, что у них есть, другое племя. Чем щедрее, тем лучше. Особого уважения заслуживали те, кто одаривал столь щедро, что сам оставался гол как сокол. Потом такой же праздник устраивало другое племя. Этакое соревнование, кто щедрее одарит другого. Отдавали без утайки и жадности, всё, что есть. Каково?

– И это веками?! – удивилась Альфа.

– Многими веками! Это же способ дружелюбия и миролюбия, устранение войн и агрессивности. Но реципрокность несколько мягче, потлач – это, можно сказать, максимальная реципрокность. А рядовая реципрокность вот какая. Я её воочию распознал благодаря исследованию мусорок. Но расскажу по порядку, с самого начала, как пришла мне в голову идея провести такое социологическое и антропологическое исследование. Думаю, что первое в России. Ну, по той простой причине, что никому пока в голову не пришло посвящать себя походам по мусоркам. Их же сторонятся, брезгливо морща носы. И есть от чего морщить. Ну, а я не брезглив. Выглянул как-то в январе в окно, а из окна видна мусорная площадка – как на ладони. Подойдите к окну, посмотрите вниз.

Арбелин подошел к окну, отодвинул штору. Внизу, метрах в пятидесяти от дома красовалась площадка с железными баками для мусора и бытовых отходов.

– Сто раз смотрел на эту антифасцинацию и не фиксировал, а на тот раз обратил внимание, потому как очень уж занимательная картина предстала взору. Вижу, мужик разворачивает на снегу вынесенный кем-то на мусорку ковёр. Ковёр 3х4 метра, большущий, как вот этот мой. Расцветка замечательная, на чистом снегу при солнце смотрится как произведение живописи. Покумекал мужик, потом свернул ковёр в рулон, закинул на плечо и ушагал. А меня пронзила идея – это же сетевая реципрокность! Кому-то ковёр стал не нужен. Он его свернул и куда? На мусорную площадку, в сторонку от баков для пищевых отходов. Вдруг кому-нибудь пригодится. И пригодилось тому мужику, который на ковёр случайно наткнулся. Ковёр, таким образом, не пропал, а только перешёл из одних рук в другие. Дар, подарок, только без конкретных лиц и адреса. Кто-то кому-то. Чистейшая реципрокность, дарение от чистого сердца и без возмездности. Так многие семьи передают друг другу вполне пригодные детские вещи и игрушки, коляски, детские кроватки, одеяльца. Вырос свой ребёнок, а у подруги появился на свет. Или у соседки. Тоже реципрокность, причём народная, распространённая по всей России, по всему земному шару.

– И детские книжки отдают, игры, – вставила Альфа

– И еду! – присоединился Денис. – Я вот люблю соседке Насте тортики печь. Она бабушке помогает. Они подружились. Это рециприокность?

– Ре-цип-рок-ность, – поправил, смеясь, Арбелин. – Конечно. Ты же от души и симпатии. А Настя помогает безвозмездно?

– Абсолютно, она добрая, отзывчивая, медсестрой работает.

– А ты её благодаришь тортиками. Обмен пирожками, тортами, коржиками своего изготовления между соседями и сослуживцами на чаепитиях в офисах очень распространён. А мне как-то женщина в полиэтиленовом мешочке пирожки предложила. Вынесла на мусорку, а я как раз подошёл. Она, видимо, подумала, что я вроде бомжа, и протягивает пирожки, возьмите, говорит, свеженькие, остались от застолья, дочка с мужем в гости приезжала. Я хотел было обидеться, да вовремя вспомнил о реципрокности. Взял. И отдал своим знакомым дворникам, я с ним дружу. А им закуска всегда нужна, квасят ежедневно. С удовольствием взяли. С мусорок, вообще говоря, многие кормятся. Нищие, старики, инвалиды. Или животных кормят… – Арбелин подошёл к книжному стеллажу, снял томик Сталина. – Вот на днях иду и у одной из мусорок аккуратненько перевязанная крест накрест пачка книг. А я древний охотник за книгами. Вижу – «Иосиф Сталин». Собрание сочинений вождя в темно коричневых переплётах. Такое же было у меня сорок лет назад. Я его лишился под давлением суровой жизни. Жил в развалюхе, и весной вдруг похолодание, а уголь закончился, печку нечем топить. Сжёг Иосифа Виссарионовича. Это уже после развенчания его культа личности Хрущёвым. И вот оно, целенькое во всей красе. Не мог отказать себе в столь мистическом подарке, прихватил, принёс.

Арбелин с удовольствием показал на полку, где в ряд расположились все восемь томов сочинений Сталина:

– С книгами в теперешние времена презабавные происходят метаморфозы. Раньше за книгами гонялись, редкие издания по разнарядке добывали. Помню, издали в библиотеке поэта томик Мандельштама. Тираж кажется 15 тысяч. На всю страну. Так его разобрали себе только партийные и номенклатурные чиновники. Я заполучил лишь благодаря знакомству с директором горкниготорга. Теперь Мандельштама, Цветаеву, Ахматову, Булгакова запросто можно подобрать на мусорных площадках. И вот, расскажу я вам, какой книжный курьёз со мной приключился два месяца назад. Смотрю, на крышке мусорного бака книжка в яркой обложке. «Ледокол» Виктора Суворова. А я о нём только краем уха слышал, прошёл он мимо меня. Это мне большой минус. Но факт есть факт. И вот он передо мной. Взял полюбопытствовать. И, придя домой, не оторвался, прочитал от корки до корки запоем. Ошеломительная книга. Представляете, Суворов убедительнейшим образом доказал, что Сталин готовил нападение на Германию 6 июля 1941 года. Гитлер его перехитрил и нанёс удар 22 июня, чем поверг Сталина в ступор. И только благодаря опережающему удару произвёл кошмарный разгром нашей армии. С трудом, громадной кровью и жертвами удалось выправить положение и в конечном счёте одержать победу. Почитайте, если не читали. Поучительнейший исторический труд, открытие, научный подвиг. И вот юмор: раньше надо было бы идти в библиотеку, а теперь можно первостатейное чтиво обнаружить на мусорке. После прочтения полез в Интернет и увидел, что «Ледокол» выложен почти во всех электронных библиотеках. Вот какие времена, друзья мои. Так что моя библиотека в пять тысяч книг – это уже анахронизм. Надо от неё избавляться. Зачем держать в доме пять тысяч, если их можно иметь в виде файлов. Того же Сталина. Унесу обратно. «Ледокол» пока оставлю. Библиотеку надо крепко почистить.

– Жалко ведь, Юлиан Юрьевич. – улыбнулась Альфа.

– Жалко. Люблю книгу в руках держать. Но пора. Другие времена. Электроника прекрасна, а работать над текстами на компьютере – для меня одно удовольствие. И подчёркивать удобно, и выбирать текст для цитирования. А кроме всего прочего, столько места в квартире освободится! Пыли меньше. Экология… Вот видите, мы и въехали в тему. Ре-цип-рок-ность. Я уже год изучаю мусорки. Потрясающе интересная проблема! Потрясающе! Но случается и грустное. Недавно вижу рядом с площадкой – куча макулатуры: тетради, рукописи, отчеты и так далее. И сверху красуется книга «Маркиз де Сад». Порылся в куче немного, любопытство взыграло. Ничего интересного для меня, все техническое. Открыл несколько папок, увидел дипломы и грамоты какого-то учёного мужа. В это время подходит стареющая, лет шестидесяти женщина с двухколёсной тележкой. И из сумки начинает вываливать то же, что и в куче. Значит, она и первую кучу привезла. Лицо страдальческое, должно быть расстаётся с архивом умершего мужа. Вижу ещё книжку – «Исповедь» Толстого. Отмечаю забавность: Де Сад и Толстой. И прихватываю две роскошные папки. Дома рассмотрел: в одной из них диплом академика Международной академии научных открытий и изобретений Силина Всеволода Ивановича. Вот так, господа, заканчивается жизнь академиков – их архив на мусорку! И вывозит супруга! Горько. Подумал, вот и мои рукописи после смерти кто-то из детей, скорее всего Юлечка, старшая дочь, вывезет на мусорку. А куда ещё? Раньше в макулатуру сдавали. И набредёт на эту кучу моего архива какой-нибудь хмырь, вроде меня, и скажет: «Что это за Арбелин?»

Альфа с Денисом переглянулись. Взгляды их говорили: «Вот это да!».

– Возьмите нас с собой как-нибудь на утреннюю прогулку. Хочется посмотреть. – попросилась Альфа.

– Да хоть завтра проведём экскурсию! У меня же утренний обход как ежедневный моцион. Часа полтора на свежем воздухе, пешочком километра три, а то и четыре. Как раз то, что надо организму. Покажу и расскажу.

Альфа прикрыла глаза от охватившего её волнения. Мусорки – и вдруг совершенно гениальный исследовательский проект. Сердце учащённо колотилось. Непредсказуемый Учитель вызывал в ней слёзы умиления. Она смотрела на его лицо и ловила нюансы мимики, артистичной и точной, всегда предельно искренней, без притворств и лукавства.

Часть седьмая

КАК ТОРТ «АДАМ И ЕВА» ОЧАРОВАЛ БУРГ

***

Денис решил, что настало время поделиться своим конкурсом:

– Юлиан Юрьевич, у меня как раз с пищевой фасцинацией возникла проблема. Можно я расскажу?

– Конечно, говори.

– Я наткнулся на объявление о кулинарном конкурсе тортов. Решил участвовать.

– Как здорово! – воскликнула Альфа. – Прямо в точку!

– Рассказывай, рассказывай. – Арбелин воодушевился от неожиданной новости.

– Я сходил в оргкомитет, показал им свои дипломы и награды. Разрешили участвовать… Юлиан Юрьевич, но мне же надо победить. Я в городе новичок, победа поможет вписаться.

– Очень точно. Фасцинация победы – великая штука. Говори дальше.

– Надо придумать такой торт, чтобы жюри ахнуло.

– Фасцинирующий торт! – подхватила Альфа.

Денис сконфуженно кивнул.

Арбелин улыбнулся Денису:

– Ну, торт по определению уже фасцинация, на то и придуман. Красивый, сладкий до блаженства. Это же из-за сладостей Сократ называл поваров сладкими убийцами. Значит тебе нужна суперфасцинация. Закон фасцинации жесток: лучшее перечеркивает хорошее. Пусть у всех торты получатся хорошие, даже очень хорошие. Твой должен стать лучшим, удивить, взбудоражить жюри. И что же ты придумал?

– Ещё не придумал. Решил с академией посоветоваться.

– А что советоваться? – Арбелин рассмеялся. – Мы сейчас сядем и придумаем. Вот вам и конкретная тренинговая ситуация – придумать победоносную тортовую фасцинацию. Альфа, включай художественное воображение. Представь себе торт и лепи его образ. И ты, Денис. И я, грешный, попробую что-нибудь этакое выдумать, хотя тортов не люблю и не ем.

– Юлиан Юрьевич, бумага есть, чтобы рисовать?

– Найдём.

Арбелин открыл створку шкафа и достал листы чертёжной бумаги:

– Годится?

– Отличная бумага. – одобрил Денис. – Я сейчас набросаю, как я вижу.

Арбелин удовлетворённо потёр руки:

– Так ты, Денис, и рисовать умеешь? Очень похвально.

– Юлиан Юрьевич, и я умею. – Альфа подняла руку.

– Ишь ты, два художника. А я так и не научился, лапоть уральский.

– А ещё лучше на компьютере. – добавила Альфа.

– Вот и давайте включайте воображение. Придумаем тему. Предложения.

– Может что-то русское народное? – сказала Альфа.

– Только не матрёшек. Это не проймёт. – отреагировал Арбелин. – И всякие цветочки-розочки, завитушки, башенки, заборчики, по-моему, приелись. Надо что-то оглушительно необычное.

Сказать просто, а попробуй выдумать. Принялись ломать голову.

– А можно вылепить фигуру «Мыслителя» Родена, сидящего на пне или на табуретке. – со смехом предложила Альфа.

Смех смехом, но это было толчком к новому поиску.

Смешливая и задорная Альфа придумала даже торт-фигу, однако, посмеявшись, и его отвергли.

– В жюри могут быть консерваторы, оценят как кощунство над потребителем. Нужны поэзия и добрый юмор. – отреагировал Арбелин.

Пролетел час, Денис с Альфой нарисовали кучу эскизов – ничего толкового не придумали. На одном из них Альфа и изобразила «Мыслителя» Родена, но пришли к заключению, что для торта он слишком серьёзен.

– А знаете что, ребятки, – встрепенулся Арбелин, – полезем-ка мы в живопись, полистаем альбомы.

Он достал из книжного шкафа, в котором находилась большая подборка альбомов, три огромных альбома мировой живописи. Начали листать, присматриваясь то к одному, то к другому сюжету.

И тут Арбелина осенило. Он хлопнул себя по лбу и произнёс торжественно:

– Адам и Ева! Вот что проймёт всех.

Денис с Альфой переглянулись, а Арбелин быстро пролистал и нашёл репродукцию Адама и Евы Рубенса.

– Смотрите, какая пластика и какая тонкая ирония! Смог бы ты такое вылепить? – обратился он к Денису.

Денис внимательно присмотрелся к репродукции:

– Смогу. Хотя надо потренироваться. Человеческие фигуры довольно трудно лепить.

– Как здорово! –захлопала в ладоши Альфа. – Адам туповатый, хитрая сексуальная Ева и коварный змий-искуситель с яблоком. А вокруг деревца и зверушки. Роскошнейший торт, целый театр. Денис, если надо помогать, подключай меня.

– Да, пожалуй. Мы макет сначала смастерим из пластилина. Умеешь из пластилина лепить фигурки?

– Денис, какая же девчонка не умеет с пластилином работать!

– Значит завтра с утра приезжай ко мне и начнём лепить. К вечеру будет готово и покажем Юлиану Юрьевичу.

Денис продиктовал Альфе свой адрес.

– А на конкурсе ведь не из пластилина, а, Денис? Сумеешь? – спросил Арбелин.

– Без проблем. У меня все инструменты для кулинарного дизайна. А продукты закуплю, только и всего.

***

Воскресенье было посвящено лепке макета. Подыскали белую коробку и на её крышке принялись лепить Адама, Еву, змия, деревца, кустарники, зверюшек. Альфа в мастерстве лепки не уступала Денису. Выдумывали, меняли формы и цвета, веселились. В смехе и творческой захваченности к вечеру макет был создан. Показали бабушке. Бабушка ахнула, всплеснув руками:

– Да что же это такое! Невиданное чудо!

Повезли свой шедевр на показ к Арбелину.

Арбелин, волнуясь, ждал.

Денис поставил картонную коробку на стол, открыл, вынул макет и расположил его на блюде, уже ждавшем этого момента.

И Арбелин, как и бабушка, ахнул от изумления. Ему предстала, как живая, картина из Рая, яркая, многоцветная, с персонажами, в каждом из которых буквально высвечивался библейский смысл. Адама Денис вылепил кряжистого, мужиковатого, загорелого. Ева сияла белизной и крутыми формами. Змий свисал с дерева, держа в зубах яблоко, передавая его Еве. Фон представлял собой несколько деревьев и кустиков по краям торта, за каждым из которых прятался какой-нибудь зверёк. Всё источало радость, весёлость, иронию.

Арбелин развеселился:

– Моцарт, а не торт!

Альфа восхищённо смотрела на Дениса.

– Пусть только не дадут главный приз!

– Ещё надо поработать, – смущённо улыбался Денис, – может Адама сделать постройнее? – спросил он Арбелина.

– Нет, нет! Ты попал в точку. Он и должен быть похож на неандертальца. А Ева – кроманьонка, роскошная сексапильная обольстительница. Её наверняка бог такой и создал. Кстати, неандертальцы и кроманьонцы частенько дружили и детей наживали, так что ты близок к истине. Ай, как славно ты всё придумал.

– Это же Вы, Юлиан Юрьевич, придумали, мы с Альфой только вылепили.

– Ты, Денис, скульптор, не занижай свою роль. Без скульптора художественного произведения быть не может, какую бы гениальную идею кто-то не высказал. Конкурс через три дня? Успеешь отшлифовать?

–Успею, раз проект академией принят. Дело техники. И надо будет закупить все необходимые продукты. И тут твоя помощь понадобится. – обратился он к Альфе.

– Я всегда готова! – радостно отрапортовала Альфа.

***

И через три дня произошло то, в чём Арбелин был уверен, хотя и ждал с волнением. Торт, который Денис создавал на глазах у публики и жюри, по мере формовки приковал внимание абсолютно всех, а журналисты уже строчили в блокноты свои восторги и снимали на фото и видеокамеры.

И вот настал момент явления готового, выпеченного в печи произведения.

И был шок удивления и восторга.

Главный приз присудили Денису без единого возражения.

После награждения к нему ринулись газетчики и телевизионщики.

Посыпались забавные вопросы:

– Кто вкуснее, Адам или Ева?

– А Ева съедобна или только для красоты?

– А змий-искуситель вкусный или горький?

– Почему Адам как штангист, а Ева стройная?

У Альфы, наблюдавшей всё это, навернулись на глаза слёзы. Она воспринимала победу Дениса не просто как успех соратника, а как торжество идеи фасцинации и образец её воздействия на людей.

Денис в один миг стал знаменитостью. В вечерних новостях все телеканалы показали его торт. Город был изумлён. А худой как скелет повар запомнился всеми и навсегда – он был не только автором чудесного торта, он сам был художественным образом. Он и торт слились для города в единый образ.

Арбелин ликовал. И радовался, что судьба подарила ему такого помощника. Пище-вкусовая кулинарная фасцинетика на глазах начала формироваться. Хотя торт и не подходил под определение лекарства. Зато всех заворожил.

Подошла к Денису и директор кондитерской фабрики. Предложила:

– Переходите к нам работать. Создам Вам все условия.

Денис поблагодарил, но отказался.

– Я не хотел бы на чём-то одном работать, мне нравится всё сразу.

– Тогда давайте договоримся, что будете у нас консультантом. А я Вам предоставлю возможность пользоваться нашими печами, когда Вам понадобится.

Это Дениса устраивало и он согласился.

Но частенько бывает, что к мёду кто-то да подкинет ложку дёгтя. Таков уж гомо сапиенс. На другой день в одной из желтых газетёнок была опубликована стёбовая статейка под заголовком «Расистский торт завоевал первый приз». Лихая и циничная журналистка Аида Гаврилова расписала торт Дениса как расистскую карикатуру, в которой белокожая красавица Ева была насмешливо противопоставлена туповатому коричневому Адаму.

Газету обнаружил отец Альфы, показал, свирепо ругаясь.

Альфа привезла её Арбелину, заехав за Денисом.

– Вот! – рассмеялся Арбелин, прочитав пасквиль. – Вот она журналистика! И вот вам, мои ребятки, пример и предупреждение. Я журналистов не случайно сторонюсь. Мать родную вываляют в навозе ради сенсации. Исковеркают любые слова. Денис пошутил насчёт неандертальца Адама и кроманьонки Евы, пожалуйста – исказили и вымазали. На будущее: сторонитесь контактов с газетами и телевидением. Со временем они к вам будут слетаться как мухи на мёд. Бегите от них стремглав и подальше.

Арбелин порывисто ходил по кабинету.

– За три дня до вашего ко мне прихода, дорвался-таки до меня один журналист, Гурин его фамилия, запомните. Согласился я дать ему интервью для «Вечёрки», газета вроде приличная и очень уж он напрашивался. Целую неделю надоедал. Приходит. Возраста уже пенсионного, выглядит скромно. Ну, думаю, ладно, поговорим. Два часа отвечал на его вопросы, очень дотошно расспрашивал он про фасцинетику. И что же? Когда закончили, он мне и говорит: «А хотите я Вам ещё тему подброшу?» Я опешил. После двух часов расспросов он уже больше меня знает о фасцинетике и даже тему готов мне подбросить. «И какую же?» – спрашиваю его. Он ноль внимания на мою ироническую интонацию. Произносит важно, этак победно меня окинув взором: «Фанатизм!». Каков хмырь? Ему и невдомёк, что создатель фасцинетики уж фанатизм-то никак не мог обойти вниманием в своих исследованиях.

– И что Вы ему сказали на это, Юлиан Юрьевич? – спросила Альфа.

– Я у него блокнот из рук выдернул, листки с его записями оторвал и выпроводил. А когда закрыл дверь за ним, обозвал себя всякими нехорошими словами за свою глупость. Никогда не доверяйтесь журналистам. У них комплекс всезнайства при абсолютном невежестве. За небольшими исключениями.

***

Разрастанию популярности жёлтая статейка Денису однако нисколько не повредила.

Посыпались телефонные звонки.

Одним из первых позвонил Роман Кукуев:

– Ну ты даёшь, Денис! Сварганишь мне что-нибудь этакое на день рождения?

И вдруг совершенно нежданно раздался в телефонной трубке мерзкий голос, который был впаян в память Дениса навсегда. Звонил Санька Дуб, должно быть Роман дал ему телефон.

– Денис, ёма-ёма, поздравляю! Ты супер! Людка от твоего торта в отпаде. Чо прячешься, заехал бы к нам, а?

Денис сжался, кровь прилила к голове, чуть не послал Дуба куда следует, но рационализм и приобретенная выучка пресекли гнев. Мгновенно подумал: «А ведь когда-то надо же с этим охлопусом встретиться».

– Давай запишу адрес и телефон. Как-нибудь загляну.

Так состоялся первый после армии контакт с Дубом. Он был нужен и сам Дуб проложил дорожку к мести.