Текст книги "Сова Аскира (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

– Пройдут месяцы, прежде чем появится ещё одна вакансия первого помощника, Февре, – заметил Сантер. – Мне нужно больше опыта на море, если я хочу стать капитаном. Из-за твоей глупой шутки нам пришлось дежурить ночью, и Рикин отдала должность Ромину! – проворчал Сантер. – Так объясни теперь, какая в этом польза?

– Что ж, – сказал Февре. – Есть вещи, которые могут объяснить только боги.

– Ну, замечательно! – вздохнул Сантер, проводя рукой по своим коротким светлым волосам, которые всё ещё торчали во все стороны.

Разбудив его после того, как он проспал совсем недолго, Февре сказал, что майор Меча не только желает его видеть к третьему колоколу, нет, он также должен явиться «причёсанным и холёным». Вот почему на нём была его последняя чистая униформа… и он всё ещё задавался вопросом, чего от него нужно майору Меча.

Инцидент с Быками позапрошлой ночью был не таким уж ужасным! Но Февре, неверное, мучили угрызения совести, потому что он помог Сантеру одеть чистую одежду, после того, как разбудил, хоть это и был его выходной день, и он спал так же мало, как сам Сантер. Вдалеке они услышали звон храмовых колоколов, третий колокол, значит они вовремя.

Портовый пост был построен с северной стороны порта по обычному имперскому строительному плану: квадрат, длинной в сотню шагов, со стенами, высотой четыре длинны, равных росту человека, главным зданием с квартирами, несколькими хозяйственными постройками, кузницей с оружейной и открытой площадью, на которой даже в это время добрая дюжина Морских Змей имперского города практиковалась с оружием.

Только Сантер мог с абсолютной точностью сказать, что новобранцы уделяли ему внимания больше, чем инструктору. Должно быть, то же самое почувствовал и сам инструктор, поскольку недолго думая, он настойчиво постучал по голове рекрута своей деревянной дубинкой, пока читал ему нотацию.

«Ай» – подумал Сантер и широко ухмыльнулся. «Хотя подобные уроки иногда оставляли шишки, всё же они лучше всего запоминались!»

– Ты правда не знаешь, чего от меня надо майору, Февре? – спросил Сантер.

Капрал лишь покачал головой.

– Она подкараулила меня, когда я собирался пойти спать, и проинструктировала, чтобы я разбудил, причесал и нарядил тебя, и позаботился о том, чтобы ты пришёл сюда к третьему колоколу. Это всё, что она сказала.

«Значит скорее не угрызения совести, а приказ», – подумал Сантер с улыбкой. Что ж, его бы удивило, будь всё иначе; капрал в этом отношении действительно был неисправимым!

«Вот дрянь», – подумал он, снова вспомнив «Морского Всадника», когда наблюдал, как пузатая торговая галера пробивается через вход в гавань, в то время как охотничья лодка портового поста, с лоцманом на борту, уже направляется к грузовому судну.

Вот уже одиннадцать лет он был в морской пехоте. Добрую дюжину раз учувствовал в сражениях, в основном против пиратов, которые бесчинствовали на юге, у крутых берегов Клинкового моря. Ему везло, за исключением одной царапины, он пережил всё это целым и невредимым. Однажды он упал за борт, в другой раз его корабль разбился о рифы, и ему пришлось плыть почти шесть миль, прежде чем под ногами появилась земля. Если смотреть на это так, то боги, несомненно, защищали его.

Что ж, «Морской Всадник» ушёл без него, и могут пройти месяцы, нет, целая вечность, прежде чем у него снова появится шанс служить первым помощником на борту меченосца. Первый помощник получал права на долю захваченных кораблей. Некоторые таким образом разбогатели. Он бы и сам был не против подзаработать.

Апартаменты майора Меча находились на втором этаже главного здания, прямо у лестницы за столовой. Здесь была небольшая прихожая с открытым окном, через которое поступал свежий морской воздух и открывался хороший вид на половину гавани имперского города, окружённой двумя морскими стенами, которые заканчивались огромной башней.

На этих башнях были размещены баллисты и катапульты, которые могли запугать любого врага. Кроме того, ночью там зажигали маяки, которые были одним из символов имперского города. Отсюда Сантер мог видеть огромные звенья цепи, свисающей с башен и уходящей глубоко под воду. При необходимости эти цепи можно было натянуть, чтобы не дать вражескому кораблю войти в гавань.

Там, где металлические звенья цепи погружались в свинцов-серую воду, образовался лёд; после мягкой зимы весна в старом имперском городе была довольно холодной.

– Если бы мы были сейчас на «Морском Всаднике», скоро имели бы удовольствие сбивать лёд с оснастки, – заметил Февре, как будто мог читать мысли Сантера. – Почему-то я не жалею о том, что мне не придётся этого делать.

– Да, но меня больше беспокоит мысль, что мне грозит вместо этого, – проворчал Сантер. Февре широко ухмыльнулся.

– Ну, в этом и заключается разница между нами!

Сантер уже собирался что-то ответить, но в следующий момент открылась дверь в кабинет Рикин, и ординарец майора Меча, штаб-лейтенант Ремарк появился в дверях и нахмурив брови, окинул взглядом обоих солдат.

– Я привёл правонарушителя, – ухмыльнулся Февре, прежде чем Ремарк успел что-то сказать. – Могу я теперь пойти в кровать?

– Знаете, капрал Февре, – холодно промолвил лейтенант Ремарк. – Мне даже при большом желании не нравится ваш юмор. Как только Сантер может мириться с вами, для меня загадка. Но, да. Вы можете идти, Февре. Убирайтесь с моих глаз!

– Всё не так уж плохо, – заметил Сантер, наблюдая, как капрал с широкой улыбкой отдаёт под козырёк и спускаясь по лестнице, исчезает.

– Раз вы так говорите, – с сомнением ответил Ремарк. – Сантер, майор ждёт вас. – Штаб-лейтенант указал большим пальцем на комнату за его спиной. – Будьте осторожны там внутри, у майора Меча ужасное настроение.

– Ну, замечательно, – простонал Сантер.

Штаб-лейтенант Ремарк отступил от двери, Сантер поправил свою униформу, приподнял подбородок и вошёл внутрь.

Он остановился перед столом майора Меча, браво отдал под козырёк и услышал, как Ремарк тихо закрыл за ним дверь.

Майор Меча Рикин была стройной, почти что миниатюрной женщиной с длинными светлыми волосами, которые она в основном заплетала в толстую косу. У неё был прямой нос и узкий рот. То, как её тело заполняло салатово-зелёную униформу Морских Змей, заставляло большинство солдат, дислоцированных здесь, в порту, мечтать о ночи с ней. Она была компетентной, справедливой, стойкой, как подошва, обладала нетрадиционным чувством юмора и могла сделать филе из несчастного, либо с помощью слов, либо с помощью рапиры, прежде чем тот понимал, что с ним происходит. Рикин и Сантер были одного возраста, хотя она выглядела значительно моложе. Она вступила в морскую пехоту прапорщиком, а он новобранцем.

И с тех пор, как он впервые увидел её, между ними что-то было… только она была слишком правильной, чтобы связываться с рядовым. Позже, когда его тоже повысили до офицера, их всегда назначали в разные места. И только последние три месяца Сантера снова определили в портовый гарнизон… «Но на самом деле, если бы всё сложилось иначе, он должен был отплыть сегодня на «Морском Всаднике»», – вздыхая, подумал Сантер. Почему-то им всегда что-то мешало. Это не меняло того факта, что они с Рикин на протяжении лет стали хорошими друзьями. Короче говоря, она нравилась Сантеру.

Сначала майор не подняла глаз, она смотрела на толстую стопку запечатанных документов, которые лежали перед ней на письменном столе. Сегодня она тоже заплела свои светлые волосы в строгую косу, и не одна прядь не смела выбиться из причёски. Он почувствовал её аромат, слабых запах ванили, и слышал дыхание.

Затем она подняла голову и посмотрела на него.

– Что случилось, Стерин? – тихо спросила она. – У меня здесь приказ от адмирала Джилмара. Мне велели подготовить твои документы и отправить их в цитадель с отдельным курьером. К тому же я получила распоряжение выплатить тебе жалованье. Что происходит?

Сантер лишь ошеломлённо уставился на неё. Разные мысли пронеслись в его голове. Это могло значить только одно… его собирались уволить из армии! Для солдата в имперском городе было только два вида увольнения. Либо после окончания службы, либо с позором… чего почти никогда не случалось. Нет, был ещё и третий, когда человек проходил через врата Сольтара!

Он прочистил горло.

– Я понятия не имею! – уверил он. – Я ничего такого не делал, что сломало бы мой меч!

– Боги, Стерин! – поспешно воскликнула Рикин. – Ты меня неправильно понял! – Она покачала головой, встала и обошла стол. – Всё совсем иначе, Стерин! Кроме того, будь всё так, как ты говоришь, то здесь стоял бы солдат из Перьев и два Быка, чтобы заковать тебя в цепи. Всё как раз наоборот!

«Без сомнения, она права», – с облегчением подумал Сантер.

– Тогда что это? – спросил он. – Расскажи мне подробнее, может тогда я пойму в чём дело!

– Сейчас, – улыбнулась она. – Сколько мы уже знаем друг друга? Одиннадцать, почти двенадцать лет? Ты знаешь, что я о тебе думаю.

Он лишь кивнул. Если она хотела его помучить, ей это прекрасно удавалось.

– Почему ты стал Морским Змеем? – спросила она. – Объясни.

– Я тебе уже много раз говорил, – ответил Сантер. – Мой отец был Морским Змеем, мой дед, его отец до него – тоже. Это у меня в крови.

– Иногда традиция – это хорошо. Но иногда она также становится навязчивой идеей. Может пришло время порвать с традициями! Можно также сказать, что Сантеров среди Морских Змей было уже достаточно! Твой отец стал майором Копья, прежде чем утонул вместе с «Тремором». Твой дед был адмиралом Сантером. Его военно-морская тактика до сих пор преподаётся в академии. – Она повернулась и посмотрела на него. – Собственно почему в то время ты подал заявление как рекрут? Теперь я знаю, что тебе предлагали пост прапорщика!

– Я не хотел привилегированного к себе отношения, – ответил он.

– Просто ты упорствовал и хотел добиться своего, – тихо промолвила она и улыбнулась. – Я тебя знаю! – Она покачала головой, отвернулась и взяла первое письмо, которое лежало поверх других документов на её письменном столе. – Это список благодарностей, которые ты получил за последние одиннадцать лет. И он похож на легенду! Ты пришёл в морскую пехоту как новобранец, и теперь ты штаб-лейтенант. Тебе два десятка и три года, ты на полгода старше меня. Мне потребовалось почти семь лет, чтобы стать штаб-лейтенантом… а я начала прапорщиком! Тебя повысили три года назад, и сейчас ты всего в небольшом шаге от сотника! – Она опустила письмо. – Это не я сняла тебя с «Морского Всадника». Это не имело никакого отношения к тому, что ты снова вместе с Февре связался с Быками. За это вас наказали ночным дежурством, на этом инцидент был исчерпан. Вот! – Она протянула ему приказ. – Это приказ, который я получила вчера!

Он взглянул на него и нахмурился.

– Меня назначили первым помощником на «Стражу Хилдфы»? – удивлённо спросил Сантер. «Стража» была не просто обычным меченосцем, а полноценной военной галерой. Ещё лучше, она базировалась здесь, в Аскире! Она не патрулировала месяцами в море, но чаще всего использовалась для сопровождения или с целью протокола и к тому же была ещё флагманом адмирала Джилмара. Обычно перевод на флагмана считался хорошим знаком… и это был один из самых удобных постов на флоте. Никаких долгих плаваний и все удобства базирования дома.

– Но это же здорово, – заметил он. – Теперь я вообще ничего не понимаю!

– Это было вчера! Однако сегодня я получила указание подготовить твои документы и отправить тебя в цитадель, где ты займёшь свой новый пост. Ты больше не Морская Змея, тебя перевели! Это пост адъютанта! – Она просияла. – Это быстрый путь наверх, – засмеялась она. – Скорее всего, через два года ты тоже станешь майором Меча!

– Нет, – решительно сказал Сантер. – Я не в коем случае не перейду к Быкам. Ни за что!

– Вас переводят не к Быкам.

Сантер снова покачал головой?

– Тогда к Перьям? Ты действительно думаешь, я смогу выполнять обязанности Перьев? Да я утону в этих бумагах! Я знаю, насколько они важны и глубоко их за это уважаю, но сам не смог бы справиться!

Улыбка Рикин стала ещё шире.

– Нет, Стерин, к Перьям вас тоже не переводят!

– Я понимаю всё меньше и меньше, – неуверенно промолвил Сантер. – Если это не Быки и не Перья, кто ещё остаётся?

– Совы, – засмеялась Рикин. – У нас снова есть Сова! И ей нужен опытный солдат. Ветеран, который будет поддерживать её словом и делом!

– Катя, – недоверчиво произнёс Сантер. – Что ты такое говоришь? Этого не может быть! Какие у меня дела с Совой? Ты уверенна, что здесь нет ошибки?

– Никаких ошибок. Всё написано чёрным по белому! – Она подняла ордер и снова опустила его. – Он прибыл примерно один отрезок свечи назад, чернила ещё не высохли! Перевод к Совам вступает в силу незамедлительно, и теперь ты адъютант Совы! – засмеялась Рикин. – Я даже не знала, что у нас снова появилась Сова!

– А я знал, – промолвил Сантер, качая головой. – Я видел её сегодня ночью. Мы стояли вместе где-то пол отрезка свечи!

– Должно быть, ты произвёл на неё сильное впечатление! – весело заметила Рикин.

– Как? Я почти с ней не разговаривал, – ответил Сантер, всё ещё озадаченный тем, что узнал. – Я не уверен, что это действительно хорошая идея!

Майор Меча Рикин подняла на него взгляд и тихо засмеялась.

– Ты никогда полностью не вписывался в морскую пехоту. Ты слишком привык принимать собственные решения. Поверь мне, так будет лучше для тебя. – Она мгновение молчала, и её глаза смягчились. – Есть ещё и другое преимущество: ты больше не будешь моим подчинённым.

– Да, – сказал Сантер, немного подумав. – Я согласен.

Улыбка майора Меча стала шире.

– Не думаю, что здесь кто-то просил твоего согласия, – весело произнесла она. – Иди и покажи в цитадели, что им не сыскать солдат лучше, чем мы, Морские Змеи, слышишь?

Сантер теперь тоже улыбался.

– Да, майор Меча!

– Ну, и как всё прошло? – немного позже спросил Февре, когда Сантер вышел из здания. Капрал стоял, прислонившись к валу, и держал в руке две кружки разбавленного пива, которое, должно быть, стащил из столовой. Одну он протянул Сантеру.

– А ты что тут ещё делаешь? – спросил Сантер. – Я думал, ты уже лежишь в своей койке?

– О тебе ходят самые дикие слухи, Сантер, – ухмыльнулся капрал. – Как я могу заснуть, если не знаю, что происходит?

– Ты слишком любопытен, Февре, – усмехнулся Сантер.

– Один из многих моих недостатков, – весело признал Февре. – Говори уже, что майор хотела от тебя? – спросил он, когда Сантер не ответил, а только молча взял кружку и сделал большой глоток. – Я только что узнал, что меня назначили на охотничьи лодки. Сухим на такой работе не будешь! Брр! – Он демонстративно встряхнулся.

Охотничьи лодки были трудягами Морских Змей здесь, в гавани. Речь шла об открытых длинных лодках с тридцатью вёслами и небольшой баллистой на носу. Их использовали для всевозможной работы в порту, начиная от проводниковой поездки, включая буксировку и кончая обыском кораблей на предметы контрабанды… Тяжёлая служба, которая приговаривала солдата грести веслами и проводить большую часть дня на холоде в гавани.

– Ты всё ещё думаешь, что в этом есть что-то хорошее? – спросил Сантер.

– Конечно, – усмехнулся Февре. – Я же рассказывал тебе об Элизе, дочери пекаря, магазин которого распложен на Зерновой площади? Думаю, я ей нравлюсь. Но поскольку она знала, что я выхожу в море с «Морским Всадником», ничего не вышло… теперь я думаю, что снова попытаю с ней счастье… что-то мне подсказывает, что всё получится…

– Ты неисправим.

– Говори уже, что происходит?

– Меня переводят.

– Как, и это всё? – удивился Февре. – Из-за беспорядка, вызванного сигналом из цитадели, я уж было подумал, что что-то случилось! Тебя просто переводят, и это всё?

«Нет», – подумал Сантер с лёгкой улыбкой. «Ещё меня поцеловала Катя. Но я не собираюсь тыкать тебе этим в лицо.»

14. Мастер Олдин

Стендовая площадь, наряду с Храмовой и Арсенальной, была одной из самых больших в имперском городе. Посередине стоял Зал Совета, здание, которое намеренно было оформлено так, чтобы напоминало храм. Само здание представляло собой кольцо, добрых сто двадцать шагов в диаметре и более тридцати шагов в ширину, которое окружало внутренний двор, диаметром чуть меньше шестидесяти шагов. Огромный, захватывающий дух купол из камня, стали и стекла покрывал этот внутренний двор. Элегантные, кажущиеся почти филигранными из-за своей высоты колонны, поддерживали этот купол внутри и окружали здание из белого мрамора снаружи.

В этом зале был разбит небольшой сад. С одной стороны стоял изящный павильон, в котором за завтраком можно было встретить богатых и могущественных людей. Здесь можно было найти всевозможные сорта чая и кофе, выпечку и сладости из самых далёких стран…и за этими столами, в самой приятной обстановке за чаем из драгоценного фарфора, заключались многие сделки.

Зал Совета представлял собой светлую и яркую мечту из белого мрамора. Он возвышался на шесть этажей с широкими коридорами и просторными комнатами, из которых самые популярные имели балкон, выходящий во внутренний двор.

В других королевствах было дворянство, но в Аскире правила торговля и золото. В порту, перед внутренними стенами, а значит свободные от городской пошлины, на твёрдом и мягком рынках каждый день пускались в оборот огромное количество товаров и золота. У тех, кто хотел разбогатеть, были хорошие шансы, если они были достаточно быстрыми, чтобы дёшево закупить товар на торговых рынках в порту и продать дороже в других местах.

Но те, кто уже был богат, пользовались своей фортуной здесь. Все, у кого было место в Зале Совета, больше не торговали товарами на рынках и уже давно не носили на спине связку к окраинам города. Здесь аукцион выигрывался не громкими криками. Нет… в этих залах это были спокойные разговоры и царапанье пером по дорогому пергаменту или лучшей бумаге ручной работы. Пожатием руки здесь переходили из рук в руки целые корабли, сбывалась руда, древесина и урожай с далёких полей. Один кивок или сказанные шёпотом слова решали торговую сделку, передавали права на добычу или прибыль целых мануфактур, ближних и дальних.

– Если хотите знать, Дезина, где находится сердце имперского города, тогда найдёте его здесь, – сказал ей однажды гильдейский мастер Олдин, когда много лет назад с гордостью сопровождал её по этим выдающимся коридорам. – Здесь оно бьётся, пульсирует, здесь ощущается кровь и сила имперского города. Имперский город поддерживается не мечами легиона, а торговлей, знаниями и качеством наших товаров с наших мануфактур, которые делают нас сильными.

Тогда, много лет назад, Олдин казался Дезине богом. Дружелюбный старик, который с энтузиазмом относился к каждой детали и с достоинством носил белую, расшитую золотом мантию гильдейских мастеров. Всегда был готов поддержать её добрым словом.

Сам он никогда не стал бы отрицать, что всегда печётся сначала о своём благе. Но эти маленькие жесты, добрые слова, время, которое он выделял ей даже после того, когда получал от неё то, что искал, и прежде всего искренность старика, которую она могла ощущать, были причиной того, что Олдин был единственным гильдейским мастером, которого Дезина любила навещать.

Теперь, когда она постучала в его дверь, она почти испугалась, когда увидела, с каким трудом он поднялся со стула, чтобы радостно поприветствовать её.

– Дезина! – воскликнул он и обнял её. – Прошло слишком много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз! – Его бледные от старости глаза вспыхнули, когда он окинул её взглядом, а улыбка обнажила жёлтые зубы. – Эта мантия идёт вам, дитя моё. И истинно, вы её заработали тяжёлым трудом!

Одной из особенностей её мантии было то, что она обостряла чувства владельца, позволяла ощущать намного глубже и шире, чем Дезина могла представить себе раньше. И здесь подтверждала одна из легенд о Совах из прошлого… если Дезина, облачённая в мантию и с натянутым на глаза капюшоном, касалась кого-то, то могла видеть правду в чувствах и словах того человека.

Даже для Дезины, которая уже всегда питала симпатию к старому гильдейскому мастеру, стало неожиданностью почувствовать, насколько сильно она нравилась старику, возможно, это даже была любовь. Это чувство не омрачало никакое ожидание, он должен был знать, что она пришла, чтобы сообщить ему о своих исследованиях, но сейчас, в этот момент, он об этом не думал.

«Интересно, сколько ему лет?» – подумала она, когда он позвонил в колокольчик, чтобы вызвать слугу в ливрее, который пододвинул стул Дезине и поспешно предложил её чай и выпечку. «Где-то около семи десятков… и за те несколько недель, прошедших с тех пор, как она видела его в последний раз, он сильно постарел.»

Дезина не была служителем Сольтара, которые, как говорили, могли предвидеть, когда наступит последний день человека. Но человек сам носил магию в себе, у ребёнка она ярко сияла, у больного таила тёмные пятна, а у старика бледно и слабо мерцала. К своему удивлению она увидела в гильдейском мастере и бледный свет старости, и сияющее яркое ядро, неукротимую волю, которая провела старого мастера через всю его жизнь. Может быть, мастер Олдин и был старым, но ещё не был готов покинуть эту сцену.

– Я рад, что вы навестили меня, Дезина, – дружелюбно сказал старик. – Но мастера Ролкара сейчас нет, у него дела.

– А я и пришла отчитаться перед вами, мастер Олдин, а не перед вашем зятем, – с улыбкой ответила она и наклонилась вперёд. Старик поднял чайник, чтобы налить им обоим – особая честь, которую он обязательно хотел оказать ей, но его руки дрожали так сильно, что ему пришлось использовать обе.

– Пожалуйста, позвольте мне помочь вам, – промолвила она с улыбкой и нежно прикоснулась к чайнику, который для старика был слишком тяжёлым.

Дрожь уменьшилась, и старик радостно рассмеялся, наливая чай ей и себе.

– Это хороший трюк, Дезина, – заявил он. – Вы сделали для меня чайник немного легче?

– Не совсем… вам просто так показалось. Спасибо, сэр, – вежливо сказала Дезина, когда он протянул ей чашку, в которой тихо звенела ложка.

– Я передал руководство гильдией ему, – продолжил старик, бережно подмешивая драгоценный тростниковый сахар в свой чай. – Даже если он вам не нравится, что я вполне могу понять, он тот, с кем вы должны делиться в вопросах гильдии.

– Тогда я сделаю это в другой раз, – заметила она. – Но надеюсь, что вы всё-таки позволите мне составить вам компанию. – Она улыбнулась. – Зима была достаточно мягкой, но этой весной она всё ещё упирается и не хочет уходить.

– Я всё же надеюсь, что легендарная мантия Сов, хотя бы согревает вас, Лизанна. Каково это, быть легендой? – спросил он с улыбкой. – Усилия того стоили?

– Это утомительно. А вот насчёт того, стоило ли это усилий… спросите меня в другой раз! – ответила Дезина. Он не в первый раз называл её именем своей умершей дочери, уже пару лет назад он упомянул, что Дезина напоминает её ему. И дело было не в том, что старик не знал, кто перед ним сидит… просто он иногда путал имена.

15. Фелтор

Когда маэстра покинула совет гильдии, две пары глаз смотрели вслед стройной фигуры в синей мантии.

– Значит она действительно существует, – сказала женщина, прикусив губу. – Думаете, она что-то подозревает? – спросила она сидящего рядом высокого стройного мужчину. Оба сидели в маленьком павильоне во внутреннем дворе Зала Совета, пили чай и налегали на обильный завтрак, который искусно накрыл для них усердный слуга.

Пара привлекала более чем достаточно взглядов: он в богато расшитой одежде торговца, с волосами, цвета воронова крыла, и проседью на висках, она в платье из драгоценного тёмно-красного шёлка, которое слишком уж выгодно подчёркивало её фигуру.

Большой вырез также способствовал тому, что некоторые вожделенные взгляды терялись в ложбинке между её белых грудей. Её длинные чёрные волосы походили на крылья ворона. Хотя одна их часть была искусно собрана, всё же они доставали ей до талии, которая выглядела достаточно узкой, чтобы решительный мужчина мог обхватить её двумя руками.

Но её красота была подобна холодному пламени, а взгляд не сулил ничего хорошего тому, кто попытается сблизиться. Казалось, он говорил, что она особенное существо, и её красотой можно только любоваться… а вот прикосновения были предназначены лишь для тех, кто мог себе это позволить.

В кругу богатых и влиятельных людей, которые заключали здесь сделки, почти не было сомнений в том, что человек рядом с ней в самом деле мог позволить себе купить её благосклонность. Некоторые тайно задавались вопросом, стоит ли им завидовать его власти и золоту или, пожалуй, больше тому, что к его услугам была самая востребованная куртизанка старого имперского города. Его звали Фелтор, но торговцы, которые так дружелюбно приветствовали его, знали его под другим именем.

– Нет, – ответил мужчина. – Она ничего не подозревает. Ей просто нравится болтать со стариком. По какой-то причине они стали друзьями. – Он улыбнулся сжатыми губами. – Вы что, боитесь её? Она всего лишь ребёнок.

– Ребёнок в синий мантии, – тихо промолвила женщина.

– Тогда не пяльтесь на неё так, – заметил Фелтор. – Она может это заметить.

Чёрная как смоль бровь выгнулась, а на пухлых губах куртизанки заиграла изысканная улыбка.

– Вы ревнуете?

Он тихо рассмеялся и нежно провёл пальцем по тыльной стороне её ладони. Тут же на коже появился красный след, и она резко втянула в себя воздух.

– Вы забыли, с кем разговариваете?

– Нет, – тяжело дыша, ответила она и через мгновение глубоко вздохнула, когда боль утихла.

– Скажите, – спросила она, немного помедлив. – Я слышала, что слугу нашли в порту.

Он выгнул бровь.

– Новости быстро разлетелись.

– У меня есть свои источники, и вы это знаете. Просто я удивилась, услышав об этом… мы не слишком рано обнаруживаем себя? Это случилось намеренно… или случайно?

– А вы как думаете? – спросил он, улыбнувшись сжатыми губами.

– Значит намеренно, – заметила она. – Ну почему?

– Кто-то играет с нами в игру, – тихо сказал черноволосый мужчина. – Может это поспособствует тому, чтобы выманить его. – Она бестолково посмотрела на него.

– У слуги была с собой только одна из волчьих голов… и ему удалось утаить её от меня. Я заметил это, только когда было уже слишком поздно, – объяснил мужчина с бесстрастным выражением лица. – Другую он спрятал.

– Где? – спросила она.

– Это именно то, что я подразумевал под игрой, сэра, – сообщил он. – Он не помнил, где и как спрятал вторую волчью голову.

– Но это невозможно!

Он одно мгновение молчал, пока мимо проходил слуга, и только потом продолжил.

– Вполне возможно. Но не сам слуга скрыл от меня эти воспоминания, их забрал у него кто-то другой.

– Может всё-таки маэстра? – спросила она, глядя в ту сторону, куда ушла Дезина. Он покачал головой.

– Нет. Ей ещё далеко до этого. – Он сделал глоток чая и поморщился, чай уже остыл. Он поднял руку и поймал взгляд слуги. – Кто-то отнял память у слуги, а я отнял у него слугу. – Он подождал, кода прислуга принесёт ему новый чай, потом выпил. – Так-то лучше, – сказал он, ставя чашку на стол. – Я посчитал, что будет лучше продемонстрировать. Если бы слуга просто исчез, разве это сошло бы за предупреждение? – Его тонкие губы скривились в безжалостной улыбке. – Я не терплю, когда кто-то препятствует мне. – Он многозначительно посмотрел на неё. – Не забывайте об этом, сэра. При всей той видимости и проявленному к вам восхищению, не забывайте, кто вы такая и кому принадлежите. Не забывайте, чья вы собака!

Он встал и слегка ей поклонился. А она, побледнев, лишь молча смотрела на него.

– Как всегда, было приятно иметь с вами дело, сэра.

16. Приёмная сестра

Почти три года назад Дезина выбрала для себя комнату, самую большую из всех, с персональной магической ванной, в которой всегда была горячая вода. Эта комната принадлежала последнему примусу Сов. Ещё одним важным удобством была мягкая, прочная кровать.

Но после всего, что произошло сегодня, было бы некрасиво проспать весь день. Одако даже в этом вопросе быть Совой имело свои преимущества. Она ещё не понимала пользу многих упражнений, которым научилась из текстов и книг маэстро, часто их можно было использовать не только для одной цели. С помощью одного такого упражнения кристалл подготавливался к магической настройке. Для чего была нужна эта настройка, и что затем могло или должно было случиться с кристаллом, Дезина всё ещё не знала. Однако такая медитация, которая должна была настроить разум и тело маэстро на магию, имела побочный эффект, оставляя её отдохнувшей и бодрой, как если бы она проспала всю ночь.

Теперь, когда Дезина открыла глаза и посмотрела в окно, она поняла, что прошёл, возможно, один отрезок свечи с тех пор, как она вошла в форму сосредоточения. Она улыбнулась, зевнула и потянулась, затем поймала маленький волчок, который парил над её головой и теперь упал, когда она перестала обращать на него внимание.

Дезина поднялась со своего ложа, взяла меч и спустилась по лестнице. У подножья башни располагалась небольшая постройка, почти что домик с кухней и ещё одной квартирой для адъютанта. Теперь же её целью была кухня.

Она жестом зажгла печь и поставила кипятить воду. Пришло время для чая. Потом, взяв чашку, она прошла в открытую библиотеку, взяла произведение о силе чувств, над которым работала в данный момент, и вернулась на кухню, которую любила больше всех других комнат.

Уже некоторое время назад Дезина притащила сюда большое кожаное кресло и скамеечку для ног и теперь устроилась в нём и начала читать.

В конце концов её работа заключалась в том, чтобы обнаруживать утраченные секреты.

Кроме того, это произведение было создано величайшей из когда-либо живших Сов. Его звали Бальтазар, и если Сова и достигала когда-либо могущества Вечного правителя, то именно он. То, что он тогда пропал в этом примитивном Южностранье вместе со Вторым легионом, возможно, даже был убит одним из немытых варваров, живших там, было самой большой потерей для Сов, от которой они так больше и не оправились.

Если бы не это, Дезина была уверена, Бальтазар смог бы выяснить, как снова заставить течь поток миров.

Его слова всегда особенно трогали её. Он писал так ясно и понятно, указывал путь такими простыми и всё же гениальными примерами, что ей всегда доставляло особое удовольствие читать его произведения.

Вот почему она выбрала его комнату как свою собственную. Когда она спала в его кровати, ей часто казалось, что он рядом с ней. Что-то в его комнате было иначе. Остальные комнаты были мёртвыми и пустыми, без души. А его будто только и ждала его возвращения.