Текст книги "Сова Аскира (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)

– Кто, ради факела Сольтара, устроил здесь такой переполох? – Полковник Перьев два раза моргнул, когда увидел стоящую у двери маэстру, с любопытством взглянул на Сантера, который словно глыба возвышался рядом с ней, и громко вздохнул. Затем Орикес затянул потуже пояс своего простого ночного халата и посмотрел на маэстру строгим взглядом, который, казалось, не произвёл на неё впечатления.

– Опять ты, – вздохнул он. – Хочешь, чтобы это стало привычкой? Что случилось, Зина, горит крепость или прямо сейчас наступил конец света? Это просто редкость, чтобы я видел тебя так часто, как сегодня! Я старый человек, и мне необходим сон! – Тем не менее он отошёл в сторону и жестом пригласил маэстру и Сантера войти в его апартаменты.

– Ты так не выглядишь, – улыбнулась маэстра и была права. Хоть его короткие седые волосы торчали во все стороны, а лицо было покрыто морщинками внезапно прерванного сна, но бледно-серые глаза были проницательными и бодрыми, прежде всего, когда он разглядывал Сантера.

– Мои ноги убивают меня. Клянусь, сегодня мы оба обошли пол города! – объяснила Дезина, откидывая назад капюшон своей мантии, когда шагнула глубже в комнату и просто рухнула на один из стульев, стоящих вокруг стола полковника. – Орикес, у тебя осталось ещё что-нибудь от Балантеры 27 года? – спросила она. – Я могла бы кого-нибудь убить за глоток этого вина!

– Пусть вас благословят боги, сэр! – промолвил Сантер, чувствуя себя скованно и неловко. – Мне жаль беспокоить вас так поздно, но…

– Я, в любом случае, не верю, что это была ваша идея, штаб-лейтенант, – отмахнулся с улыбкой полковник Перьев. – Присаживайтесь рядом с маленькой заразой, постарайтесь развлечь нашу сэру, прежде чем она ещё что-нибудь подожжёт!

– Это случилось много лет назад, – засмеялась маэстра. – Не будьте таким злопамятным!

– Нет? Это был мой самый любимый халат! К тому сегодня для тебя это было бы даже ещё проще! Дайте мне немного времени, чтобы переодеться, – добавил он, закрывая за собой дверь своей спальни.

– Не обращайте на него внимания. Прямо сейчас он не справедлив! – сообщила маэстра Сантеру, который с неловкостью сел. – Это была оплошность и совсем крошечное пламя. Вот такое! – Она сжала большой и указательный пальцы, оставив крошечное расстояние между ними, чтобы продемонстрировать Сантеру размер пламени. – Я не виновата, что шёлк сразу загорелся? – добавила она с невинным взглядом. Сантер перевёл взгляд от неё к закрытой двери спальни и обратно.

– Может халат был для него ценным? Шёлк дорогой.

– Правду говоришь, штаб-лейтенант, – произнёс Орикес, когда вернулся в комнату. Ему воистину не потребовалось много времени, чтобы переодеться, но в своей тёмной тунике и серых брюках, начищенных сапогах и сером поясе с сумкой, которая являлась эмблемой Перьев, он выглядел так, будто собирался принять парад. – Халат был подарком от моей покойной жены, – теперь объяснил полковник, укоризненно взглянув на маэстру. – Я говорил, что вечно буду тебя им попрекать!

– Прошло уже шесть лет! – надулась, как маленькая девочка, маэстра.

– Вечно – намного дольше, чем какие-то несколько лет, – заметил полковник, а потом засмеялся. – Теперь, когда мы с этим разобрались, что привело вас ко мне?

– Вот это, – сказала маэстра и вытащила из-под мантии тяжёлый мешочек с чёрной монетой, которую она нашла в пепле мёртвого некроманта. Она распустила шнурок лишь настолько, чтобы полковник мог заглянуть внутрь, и когда он это сделал, то побледнел, после чего маэстра затянула шнурок и убрала мешочек обратно.

– Это то, что я думаю? – хрипло спросил полковник, подошёл к буфету и взял три бокала и бутылку, которые поставил на стол между ними. – Кажется, мне самому нужно сейчас выпить, – произнёс он, снимая воск с пробки.

– Балантера? – с надеждой спросила маэстра, и полковник кивнул.

– Да. – Он посмотрел на Сантера и гордо улыбнулся. – Мой внук – бондарь на виноделье, и когда навещает меня, всегда приносит с собой пару бутылок. Он знает, как я ценю хорошее вино!

– Да, сэр. – Сантер вежливо кивнул и украдкой огляделся. Вот, значит, как жил высокопоставленный солдат из Перьев! Сами апартаменты не производили особого впечатления. В гостиной, в которой они сидели, было ещё три двери кроме той, что выходила в коридор, и два окна, не более, чем бойницы в массивных стенах крепости. Но в комнате также находился ещё большой камин, тлеющие угли которого согревали комнату, хотя растоплен он был вчера вечером. Комната была чистой, а благодаря белому камню цитадели, светлее, чем можно было ожидать. Сейчас она освещалась тремя свечами, но под потолком Сантер увидел ещё одну реликвию со времён империи, железную корзину, в которой всё ещё лежал молочно-серый шар, вероятно, когда-то освещавший помещение ночью.

Мебель была довольно простой, но хорошего качества. Больше всего Сантера впечатлили две полки у левой стены, на которых стояло не менее тридцати книг. Справа от них на стойке висели тяжёлые латные доспехи полковника с символом пера на левой груди.

Под одну из бойниц был поставлен письменный стол, к стене прикреплены сразу два канделябра слева и справа от бойницы. На столе были стопками сложены десятки пергаментов, содержащих рисунки или тексты, а в плоском ящике из эбенового дерева несколько белых листов ждали того, когда их заполнит рука солдата из Перьев. Пожалуй, полковник служил имперскому городу уже сорок лет. Для некоторых эти апартаменты моги показаться скромной наградой за все эти годы, но Сантер был уверен, что штаб-полковник считал иначе.

– Откуда ты это взяла? – спросил полковник, наливая вино сначала ей, затем Сантеру, прежде чем наполнить свой собственный бокал. – Могу я надеяться на то, что вы выследили и убили некроманта?

– К сожалению, нет. Но сейчас их стало на одного меньше, это я расцениваю как успех, хоть это и не наша заслуга.

Кратко и на удивление сжато, маэстра описала события этой ночи солдату из Перьев. Орикес внимательно слушал, лишь изредка задавая короткие вопросы, на которые она лаконично отвечала. У Сантера закралось впечатление, что она вот так докладывает полковнику отнюдь не в первый раз.

В конце она ещё упомянула, что Сантер как будто увидел что-то в сгоревшем доме и описала раздавленных и засохших летучих мышей, которых он нашёл.

– Я не особо хорошо разбираюсь в летучих мышах, – заметил полковник. – Но мне это тоже кажется необычным. Это всё, что вы смогли там обнаружить?

– Да, только это. Я послала свет в руины, но мы ничего не увидели.

– Есть какие-нибудь догадки, кто был некромантом? – спросил Орикес, и маэстра покачала головой.

– Примерно твоего роста, стройный, почти худощавый, тем не менее, он был настолько силён, что во время драки отбрасывал противника на шесть шагов. Он почти сгорел дотла; стоило прикоснуться к тому, что от него осталось, и оно обращалось в пыль.

– Единственное, что я могу сказать, это то, что он, вероятно, был моряком. На нём была одежда и сапоги из армированного льна, – добавил Сантер к словам маэстры, когда увидел вопросительные взгляды. – Такие сапоги не плесневеют как кожа и в них хорошо карабкаться по такелажу.

– Хм, – хмыкнул Орикес. – Нам это не особо поможет. Ежедневно к нам на берег спускаются сотни моряков. Однако большинство из них остаются в районе порта. Я отдам приказ расспросить стражу у ворот, возможно, кто-то из них видел нужного нам человека.

– Это может быть проще, чем ты думаешь, Орикес, – заметила маэстра, делая глоток вина. – Пусть их также спросят о том, не показался ли им кто-то жутким или пугающим.

Она увидела вопросительный взгляд Сантера.

– В храмовых книгах написано, что человек, использовавший тёмный дар и узурпировавший другую душу, проклят. Мы замечаем это, но обычно не хотим признавать, мы отказываемся в это верить.

– Правда ли всё так просто? – спросил Орикес.

Маэстра покачала головой.

– Нет. В книгах Сов о них есть много информации. Всё не так просто! Чем старше становится некромант, тем больше он учится. Тогда он уже больше не выдаст себя так легко, спрячется за улыбкой или жестами щедрости, притворится что испытывает чувства, которых больше не знает. Таких как любовь, печаль или радость, возможно, вспоминая, как это было раньше или копируя других. Но, нарушив заповеди других богов, он был ими проклят, поэтому больше не может чувствовать то, что чувствует человек.

– Они больше ничего не чувствуют? – удивлённо спросил Сантер. – Какое жалкое существование!

– Они чувствуют достаточно. Жажду, гнев, ненависть, жадность, опьянение властью или кровью и плотской похотью. Им это нравится, они всецело этим поглощены. Но эти чувства отличаются от наших, они извращены. Это похоже на голод, который невозможно утолить… И они все стремятся утолить его раз за разом. Для них душа – это аппетитное яство, праздничная трапеза. Они наслаждаются тем, что чувствуют другие: страхом, болью, страданием, гневом, печалью… они жадно лопают, но дыру в их собственной душе не заполнят даже страдания тысячи других людей!

Казалось, её зелёные кошачьи глаза светятся в свете свечей, что позволило Сантеру понять, как сильно – всей душой – маэстра ненавидит этих проклятых тварей. «Неудивительно», – подумал он, сдержанно потягивая вино. «Если то, что она рассказывала ему до сих пор, было правдой, у неё были для этого все основания. А у него, в свою очередь, не было никаких причин сомневаться в её словах.»

– Что ж, – спокойно сказал Орикес. – Этот один некромант мёртв, нас должно подбодрить то, что их можно убить.

– Некоторых нельзя, – зловеще промолвила маэстра. – Некоторые из них не могут быть уничтожены человеческой рукой. Их нужно казнить перед алтарём Сольтара. Некоторые из них настолько могущественны, что их может коснуться только бог Смерти!

– Тогда давайте молиться, чтобы никто из оставшихся не был настолько могущественным! – горячо промолвил Орикес.

– А как эту проблему решил Асканонн? – спросил Сантер. – Ему ведь приписывают то, что он уничтожил некромантов в империи.

– Их искали Совы. Если они находили какие-то зацепки, император натравливал на нечестивых Ночных Ястребов. Ночные Ястребы были специально обученными убийцами, которые знали, как убивать некромантов, – объяснила она, когда Сантер вопросительно посмотрел на неё. – В некоторых случаях против нечестивых свою силу обращал даже сам Вечный Правитель. В то время также существовало особое оружие, несущее в себе магию, которой эти нечестивые не могли противостоять… но за прошедшие столетия все эти мечи были потеряны. – Она заглянула в свой бокал, собираясь поднести его к губам, но кое-что вспомнила. – Возможно, существует другое оружие, которое действует против этих нечестивых. Некромант, останки которого мы нашли, был убит клинком, обладающим магией, которая была достаточно могущественной, чтобы сжечь некроманта дотла. – Она в недоумении покачала головой. – Я с трудом могу поверить в то, что у нас больше нет такого оружия или мы о нём забыли!

– Не смотри так на меня, Дезина, – улыбнулся старший из них. – Я в этом точно не виноват. – Он повернулся к Сантеру. – Что вы думаете об этом, штаб-лейтенант?

– О некромантах? – спросил Сантер.

– Да.

Сантер тщательно обдумал свой ответ.

– Думаю, каждый из нас сделает всё возможное, чтобы уничтожить этот выводок. Рано или поздно у нас получится.

– Хорошо сказано, штаб-лейтенант, – кивнул Орикес. – Значит всё, что осталось, это найти проклятых. – Он посмотрел на маэстру и Сантера. – Однако нам лучше действовать незаметно. Сейчас, при подготовке к королевскому совету, мне кажется неразумным, нагонять страх на население.

47. Слухи, страхи, беспокойства

Когда Ласка вошёл в «Сломанный Клинок», он сначала удивлённо остановился на пороге, задаваясь вопросом, не оказался ли он в каком-то другом месте. Не было ничего необычного в том, что гостевой зал «Клинка» был заполнен даже в такой поздний час, но сегодня ночью казалось, что сюда пришла половина порта, но прежде всего, люди громко и энергично дискутировали друг с другом. Кто надеялся поиграть здесь сегодня ночью в тишине в кости или карты, мог почувствовать лишь разочарование.

Большой зал был освещён ярче, чем обычно, дым от свечей и масляных ламп кружился густыми клубами, смешиваясь с дымом от десяток трубок, которые, казалось, курил сегодня каждый второй. Прежде всего ему показалось, что когда он распахнул дверь, почти все вздрогнули, и большинство людей здесь выглядели не особо счастливыми, скорее они были напуганы, возможно, даже, чуть ли не впали в панику. Во всяком случае людей, искавших спасение или хотя бы смелость в кружке пива, было достаточно. Или в бутылке водки из обожжённой серой глины… снова и снова раздавались слова, такие как: монстры, бестии, ящеры… Это звучало так, будто все боялись, что из воды порта поднимутся морские чудовища и тут же на них нападут.

Некоторые из присутствующих были закоренелыми беззаконниками, которые бы без колебаний выкололи своей матери глаза. Именно они, как казалось Ласки, дрожали больше всего, цепляясь за свои кружки. Для Ласки было достаточно встречи с наездником душ, для монстров у него не было сейчас времени.

– Что здесь происходит? – спросил Ласка, перекрикивая шум, когда наконец пробился к массивной стойке, за которой правил Истван. Одна из служанок с подносом в руке протиснулась мимо Ласки, и когда тот украл у неё с подноса одну из кружек с пивом, грозно на него посмотрела.

– Можно было бы подумать, что открылись врата Сольата! – крикнул в ответ хозяин постоялого двора, пока, кружку за кружкой, умело наполнял ячменным соком. – Внезапно все стали суеверными и видят беду в каждой тени… Торвис!

Один из официантов подбежал к Иствану, и схватив его за руку, он передал ему поднос с кружками пива.

– Продолжи здесь за меня, – крикнул он своему служащему и взял фонарь. – У меня есть дело.

Он подал Ласке знак, и тот, проложив себе путь через толпу, зашёл за стойку и направился к двери в соседнюю комнату, которую Истван открыл для него. Когда тяжёлая дверь за ними закрылась, Истван вздохнул с облегчением. Это был склад, где Истван хранил небольшие пивные бочонки, которые ему часто нужны были в гостевом зале таверны. Две из этих пивных бочек теперь можно было использовать в качестве седалища, в то время как Истван повесил фонарь на висящий на стене крючок.

– Выглядишь так, будто хорошо повеселился с барханной кошкой, – заметил он. Ласка поднял голову и усмехнулся, качая головой.

– Это скорее она повеселилась со мной, – ответил он. Затем он увидел лицо Иствана и сглотнул. – Истван… что случилось? Что-то не так с Зиной?

– Нет, – резко ответил хозяин постоялого двора. – Но Регата исчезла!

– Может она помогает своему жениху искать сестру, – предположил Ласка.

Истван посмотрел на него.

– Ты ещё об этом не слышал?

– Нет, о чём?

– Дезина нашла Карьяна и его сестру. В воде под старым дворцом рядом с «Кривой Мачтой».

– Значит мёртвых?

– Да. Их принесли в жертву… кровавую жертву Безымянному, здесь в центре порта, – выдавил Истван. – Но всё это было ловушкой… когда Дезина вошла внутрь, дворец и «Кривая Мачта» исчезли с громким раскатом грома… она едва спаслась. – Хозяин постоялого двора щёлкнул пальцами. – Мгновение назад там ещё стояли дома, в следующее, раздался раскат грома и ничего не осталось! Даже обломков! А Дезина была прямо в самой гуще, её вытащили из воды люди на корабле!

– Боги, – выдохнул Ласка. – В это трудно поверить! С ней что-то случилось?

– Но всё было именно так! Я слышал это сегодня достаточно часто. Нет, с ней ничего не случилось. Всего несколько царапин. Но когда Регата услышала о том, что Дезина принимала в этом участие, она убежала и до сих пор не вернулась! – Хозяин постоялого двора покачал головой. – Дезина пытается выследить некроманта, а мне приходится ещё беспокоиться и о Регате!

– О Зине трудно беспокоиться, – улыбнулся Ласка, тем не менее он был рад, что с ней ничего не случилось. – Никаких следов Регаты? Ведь её знают многие люди, кто-нибудь должен был видеть?

– Нет, никаких. Я сегодня вечером даже посетил святыню в порту, но и там не нашёл её.

Ласка кивнул. Уже столетия назад священникам Сольтара был выделен небольшой склад рядом с военно-морским гарнизоном, где они умащивали покойников, которых Морские Змеи слишком часто вытаскивали из холодных вод порта. Теперь он поднял взгляд на Иствана и нахмурился, увидев выражение его лица.

– Но ты всё равно что-то узнал, верно?

Истван кивнул и сам сел на одну из бочек.

– Морские Змеи нашли молодую женщину. Служанку из таверны, как Марья и Регата, – доложил он Ласке. – Они нашли её на ступеньках своего причала, очевидно, девушка пыталась туда доплыть.

– И что?

– Она мертва, – ответил Истван, сжимая кулаки. – Что-то почти наполовину сожрало её тело, прежде чем ей удалось выбраться из воды. Но она была единственной, кого за последние несколько дней вымыли и умастили священники!

Достаточно часто конфликты между бандами в порту заканчивались тем, что проигравшие оказывались в воде, что, по мнению Ласки, было плохой привычкой. Дезина уже рано сделала из этого свои выводы: во-первых, никогда не вступать в одну из банд, во-вторых, имеет смысл научиться лучше плавать. Ласка последовал и тому и другому совету.

– Я сам видел девушку, – продолжил Истван. – Лицо, на котором всё ещё был написан испуг, а также следы укосов. Я уже многое повидал на своём веку, но такого ещё никогда. Только я не единственный, кто видел её, и теперь половина порта охвачена страхом и ужасом.

– Дерьмо, – пылко вымолвил Ласка. – Тогда у толпы, сидящей там в зале, есть все причины! Но как такое возможно, что она единственная? Я имею в виду, что в воду каждый день кто-то падает, иногда даже не будучи брошенным в неё!

– Знаешь, что я думаю, Ласка? Что слухи, которые так громко обсуждаются там, скрывают в себе истину, – он указал рукой на дверь, через которую доносился приглушённый шум из зала для гостей. – Я думаю, это правда. Что-то в нашей гавани сжирает всех мёртвых!

– Ещё одно морское чудовище? – Ласка был ещё маленьким ребёнком, когда морские пехотинцы в последний раз выловили чудовище из гавани. Ещё сегодня ему снились кошмары, когда он вспоминал пасть со множеством зубов.

– Нет. Тогда тоже были найдены объеденные трупы без рук и ног, но в настоящее время не находят никаких! А теперь ещё появился слух, что чудовища даже могут выбираться из воды, чтобы ловить свою добычу на суше!

– Я в это не верю, – заметил Ласка. – Поскольку если они действительно жрут всё, тогда что насчёт мёртвых, которых нашла Дезина?

– Они недолго пролежали в воде… кроме того, не думаю, что чудовища будут жрать то, что было принесено в жертву Безымянному… даже монстры не настолько глупы! – ответил Истван. – Два дома исчезают с громким грохотом. Солдата и его сестру приносят в жертву Безымянному в кровавом ритуале. Добавь ещё историю со слугой, который сам выкручивает себе голову, после того как перерезает глотку! Этого вполне достаточно, чтобы вселить страх и панику во весь порт… Результат ты видишь там, в зале, они, словно крысы, прячутся во все доступные дыры! – Он вздохнул. – Если бы я не беспокоился так о Регате, меня бы это устроило. Кассовые сборы такие, как никогда раньше. – Истван посмотрел на изодранный камзол и порванные штаны Ласки. И то, что в наручных ножнах отсутствовало два кинжала, от него тоже не ускользнуло.

– Ладно, хватит про монстров. Скажи, что случилось с тобой?

– Ничего особенного, – преувеличено весело ответил Ласка. – У меня просто была небольшая беседа с некромантом, и он слишком долго отказывался рухнуть замертво. – Ласка потянул кончиками пальцев за свой камзол. – Я всё ещё негодую, ведь это был мой новый камзол!

Истван испытующе посмотрел на Ласку и, увидев выражение глаз жилистого вора, медленно кивнул. Мужчина говорил правду.

– Откуда ты знаешь, что он был некромантом? – тихо спросил хозяин постоялого двора.

– Этот чувак обладал силой десятерых, его кожа был твёрдой, как дерево и в конце он вспыхнул огнём. Думаю, этих признаков достаточно. Ах да… из-за него у меня волосы встали дыбом! – Ласка заглянул в свою пустую кружку и вздохнул. – Мне больно признавать, но я чуть не обкакался в штаны из-за страха… и это случилось ещё прежде, чем всё началось по-настоящему! – Ласка поставил кружку на бочку рядом с собой.

– Это был тот тип, что убил слугу? – спросил Истван.

– Думаю, этот вопрос мне буду задавать все. Нет, по крайней мере, Тарида говорит, что это не он.

– При чем тут Тарида? – удивленно спросил Истван.

– Она была там, – лаконично ответил Ласка и бросил на хозяина постоялого двора взгляд, который ясно давал понять, что он больше ничего не скажет.

– В городе есть, как минимум, ещё один некромант, Истван. И именно он убийца слуги, – хрипло сказал Ласка. – А чувак, которого я прикончил, по сравнению с ним – безобидная мелочь! Он был просто капитаном чёрного корабля, из-за которого все здесь дивились. Но ни один настолько, чтобы действительно позаботиться об этой посудине, – сердито заметил Ласка. – Между тем я узнал, что сэр Дженкс интересовался кораблём и капитаном, вот только по какой причине, Тарида тоже не смогла мне сказать! Но всё это имеет какое-то отношение к этой вещице! – Ласка достал волчью голову и поднял её так, чтобы Истван мог разглядеть.

– Вторя волчья голова! – удивлённо воскликнул Истван.

– Я, истекая кровью, притащился к Маме, которая так любезно вправила мне кости. Она говорит, что отдать волчью голову Зине – неплохая идея.

Хозяин постоялого двора хмуро окинул взглядом волчью голову.

– Этот камень, откуда он у тебя?

– Из алданского посольства. Я был неподалёку и подумал, стоит туда заглянуть, может чего найду. Этому другому некроманту, должно быть, в голову пришла та же самая идея. Я был там, когда он опрашивал гвардейца посольства, нашёл ли тот камень. Он не нашёл, иначе камень был бы сейчас в руках наездника душ. Этот парень гвардеец, а не вор, и не знает, где нужно искать. Зато знаю я. И вот, вторя волчья голова здесь! – Ласка посмотрел на высокого хозяина постоялого двора. – Если увидишь Дезину раньше меня, передай, что посол должен быть причастен к делу. Волчья голова была в ящике его прикроватной тумбочки. – Ласка набрал в лёгкие воздуха. – Когда я увидел вчера, что сделал со слугой наездник душ, я испугался до смерти… и просто был рад, что это не я на его месте! С тех пор я натерпелся страха больше, чем за всю свою жизнь… если отбросить те случаи, когда Зина по-настоящему на меня злилась!

Истван удивлённо посмотрел на него.

– Ласка, с тобой я никогда не знаю, когда ты говоришь серьёзно, а когда нет… с чего бы тебе бояться Зину?

– Она твоя дочь, но ты всё равно не знаешь её так хорошо, как я! Говорю тебе, когда она действительно злится, можно подумать, что она убьёт тебя одним взглядом! Если так подумать, оказалось, что она действительно это может!

– Чепуха, – сказал Истван. – Она уже всегда была добродушной девочкой.

– На тебя она никогда не злилась!

Хозяин постоялого двора засмеялся.

– В этом ты сильно ошибаешься… мы оба настолько упрямы, что у нас не раз были разногласия! – Но потом хозяин постоялого двора перевёл взгляд с волчьей головы на Ласку, и последняя толика веселья исчезла с его лица. Таким серьёзным Ласка уже давно не видел Иствана.

– Мы должны предупредить Перьев, а также Морских Змей.

Ласка вскинул руку.

– Ты имеешь в виду, что это ты должен предупредить их… когда я вижу Морских Змей, я всегда начинаю обливаться потом, а с солдатами из Перьев у меня даже появляется сыпь с тех пор, как один из них прочитал мне обвинительный акт! – Ласка демонстративно встряхнулся. – Они хотели рассечь мне мочки сразу обоих ушей и нос и отрубить руку!

– Ласка, – предостерегающе промолвил Истван. – Скажу это ещё раз, тебе не следовало пытаться вломиться в цитадель!

– Я хотел навестить Зину, – как можно более невинно ответил Ласка.

– Среди ночи? – с сомнением спросил хозяин постоялого двора.

– Ты такой же подозрительный тип, как Перья. Они тоже не хотели мне верить! – пожаловался Ласка.

– И это совсем неудивительно! И тем не менее, ты видел всё это своими глазами… поэтому должен сообщить.

– Нет, – настаивал Ласка. – Если я вообще кому и расскажу, то только Зине. Но сначала взгляну ещё раз на этот корабль, поскольку что касается этой посудины, она вызывает ещё больше вопросов. Было выгружено немного железной и медной руды и некоторое количество серебра, затем корабль принял на борт рис и столько камней для балласта, что теперь сидит так глубоко в воде, что даже такая сухопутная крыса, как я, сомневается, можно ли на нём ещё плыть! Зачем кому-то понадобилось это делать? Нет, здесь скрывается что-то ещё, и я хочу знать, что именно!

– Рассказать всё Зине – лучшая идея, которая была у тебя до сих пор, – заметил Истван. – Я всё время забываю, кто она такая. А вот насчёт корабля лучше тебе не ввязываться. Зина сама о нём позаботится.

– Я знаю. Но пока до него дойдёт дело, как по мне, так пройдёт слишком много времени. – Ласка встал. – Я сейчас переоденусь и проверю корабль. Потом пойду к Зине. Обещаю.

Истван тоже неторопливо встал и снял фонарь с крючка. Он положил тяжёлую руку на плечо невысокого парня.

– Будь осторожен, Ласка. Как я буду объясняться с Зиной, если с тобой что-то случится?

– А ты сам обо мне не беспокоишься? – ухмыльнулся Ласка.

– О тебе? Ты же Ласка, – засмеялся Истван. – Беспокойство о тебе противоречит моим принципам! – Но в его глазах читалось что-то другое.

48. Что-то особенное

«Так всегда с Истваном, его нельзя воспринимать всерьёз», – с улыбкой подумал Ласка, когда немного позже покидал постоялый двор через окно своей комнаты на втором этаже. Он дружелюбно кивнул одному из слуг Иствана, который стоял на страже у ворот постоялого двора, и двинулся в путь.

Точно так же, как Иствану, Ласки тоже было трудно признать, насколько важен для него Истван. Для Зины и Ласки хозяин постоялого двора «Сломанный Клинок» был чем-то вроде отца или отческого друга.

Ласке было, неверное, года четыре, когда он однажды ночью увидел, как хорошо одетый человек выбросил в портовый бассейн свёрток, который, упав в холодную воду, сердито закричал. В то время Ласка ещё не умел плавать… и чуть сам не утонул, прежде чем смог выудить свёрток на берег… да ещё в то время, когда это морское чудовище резвилось в гавани!

В свёртке был ребёнок, девочка, может быть, на год младше Ласки. С рыжими волосами и зелёными кошачьими глазами. На ней была ночная рубашка из шёлка и золотой браслет, богато украшенный и инкрустированный алмазными осколками. Ласка до сих пор всё ещё злился, что ему пришлось заложить браслет всего за несколько серебренных монет. Может быть браслет помог бы позже выяснить, кто такая Зина.

С другой стороны, он помог выжить им обоим.

Зина была во много раз любопытнее и умнее него… ему потребовалось некоторое время, чтобы принять это, но с тех пор их партнёрство стало полным успехом… пока однажды Ласка не попытался срезать кошелёк с пояса некоего хозяина постоялого двора, а тот среагировал слишком быстро для человека его роста… и не отпустил даже тогда, когда Зина набросилась на него и с негодованием пнула в голень.

Это случилось семь лет спустя… и уже тогда Ласка и Барханная Кошка, как другие воры уважительно называли Зину, были более чем успешными.

«Однако следующие два года были лучшими в его жизни», – подумал Ласка, спеша лёгким шагом к пирсу, где был пришвартован чёрный корабль.

Но потом Зине, разумеется, нужно было прямиком заглянуть в Совью башню! Не то чтобы Ласка был удивлён, что дверь башни была для неё открыта… что-то в Зине уже всегда было особенным. Иначе зачем кому-то убивать ребёнка?

«Если учесть всё это, то он задолжал Иствану и да, Зине тоже, довести это дело до конца», – подумал Ласка, ныряя в тень нескольких ящиков, которые как раз поставили в нужном месте. Прежде всего Зине… которая, похоже, была не слишком рада тому, что он так никчёмно проживал свою жизнь. Раньше она смотрела на него с гордостью, теперь же выглядела всегда встревоженной, когда видела его.

Если быть честным, то она была причиной, почему он собирался заняться этим кораблём… может тогда он снова посмотрит на него с уважением. «Может тогда я и сам снова начну себя уважать!» – с ухмылкой подумал Ласка.

Кроме того, он задолжал ей за тот раз, когда она вытащила его из передряги. Хоть его и смущал тот факт, что ему пришлось пообещать ей никогда больше не пытаться проникнуть в цитадель.

49. Принцесса

«Не такая уж и сложная задача этот чёрный корабль», – подумал Ласка. На палубе по-прежнему находилось три охранника, по одному на баке, юте и главной палубе. В то время как охранники на палубах большинства кораблей, здесь в порту, были склонны к тому, чтобы лениво где-нибудь вздремнуть, с этим кораблём всё было иначе. Как быстро удалось выяснить Ласки, они не стояли на месте, а ходили туда-сюда, а также менялись между собой позициями. Доска, которая соединяла корабль с пристанью днём, была убрана. Только две толстые верёвки были натянуты между кораблём и железными столбами причала. Толстые связки пропитанных смолой старых тросов свисали с причала, наполовину погружённые в воду, и чёрный корабль всё время относило к ним.

Корабль был настолько тяжёлым, что, ударяясь о связки, он выдавливал воду, которую втянули в себя старые тросы, и иногда даже брызгал небольшой фонтан. Если упадёшь в воду и окажешься между бортом корабля и пирсом, хорошо это не закончится, так что нужно сделать так, чтобы первый прыжок был удачным.

Когда корабль в следующий раз со скрипом прижался к пирсу, Ласка не стал терять времени зря. Он разогнался и прыгнул, сапоги и руки зацепились за толстую верёвку на носу корабля, и в следующий момент он уже висел под бушпритом и прислушивался к шагам охранника на баке. Внизу клокотала вода, было так темно, что он её почти не видел, только время от времени на поверхности поблёскивал лунный свет… Ласке не нужно было смотреть вниз, он и так знал, сколько там плавает мусора: деревяшки от кораблей или сломанные ящики, верёвки, возможно, даже пустые бочки или пара трупов, нет, их же в настоящее время сжирали чудовища.

Шаги удалились, и в следующий момент Ласка перебрался через перила и пригнулся в тень двух крепко привязанных бочек.

Трое охранников представляли для Ласки проблему. Не потому, что они могли его заметить, эта мысль даже не приходила Ласке в голову, а потому, что он размышлял, стоит их убивать или нет. Если капитан этого корабля был некромантом, то что тогда с экипажем? По крайней мере, они должны были знать, что он один из проклятых… и всё же они следовали его приказам!