Текст книги "Заступник"

Автор книги: Питер Бретт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

– Пастырь Майкл открыл Святой Дом для приема раненых, а Стефни и Дарси вызвались остаться там на ночь и ухаживать страждущими. Майкл также предлагает обереги Создателя всем, кому некуда больше пойти.

Смит поднимает вверх сжатую в кулак руку.

– Герои не должны преклонять головы на жестких скамьях! Мы – одна семья. В моей таверне могут свободно разместиться десять человек. Кто еще хочет разделить охранные знаки и постели с героями?

Все вновь закричали, на сей раз еще громче, а на лице Смита появилась широкая улыбка.

– Спаситель улыбается вам всем, – обратился он к селянам, – однако становится поздно. Я назначаю…

Элона встала. Она тоже выпила несколько кружек эля и путалась в словах.

– Мы с Эрни примем Гареда и Стива, – заявила она. Эрни пристально посмотрел на нее. – У нас в доме много места. К тому же Лиша и Гаред обещаны друг другу, так что они уже почти одна семья.

– Ты проявляешь большую щедрость, Элона, – не скрывая удивления, сказал Смит.

На женщину это совсем не похоже. Она из всего пытается извлечь корысть.

– Вы уверены, что это прилично? – громко спросила Стефни.

Все взгляды устремляются на нее. До того как она начала работать в таверне мужа, Стефни служила в Святом Доме и изучала священную Книгу. Женщина не любила Элону – очко в ее пользу в глазах Лишы, – однако первой набросилась на Клариссу, когда стало очевидно, что та беременна.

– Разве могут два обещанных друг другу ребенка жить под одной крышей? – вопрошала Стефни, глядя не на Гареда, а на Стива. – Кто знает, какие непристойности могут произойти? Может, вам лучше взять других людей, а Стив с Гаредом пусть живут в таверне?

Элона прищурилась.

– Я думаю, два родителя уж как-нибудь могут присмотреть за детьми, Стефни, – холодно заметила она. Потом повернулась к Гареду и сжала его широкие плечи. – Мой будущий зятек сегодня трудился за пятерых. А Стив, – она пьяным жестом ткнула мужчину в крепкую грудь, – работал за десятерых.

Она повернулась в сторону Лиши и чуть не упала. Стив со смехом подхватил ее за талию. Его рука казалась огромной на стройной талии женщины.

– Даже моя, – она проглотила слово «никчемная», однако Лиша все равно услышала его, – дочь совершила сегодня героический поступок. Я не хочу, чтобы герои жили в другом доме.

Стефни нахмурилась, однако остальные селяне приняли все очень близко к сердцу и стали предлагать свои дома потерпевшим и нуждающимся в жилье.

Элона споткнулась еще раз и со смехом упала на колени Стива.

– Ты можешь спать в комнате Лиши. Она находится рядом с моей. – Хотя захмелевшая женщина понизила голос, все тем не менее услышали ее слова. Гаред покраснел, Стив рассмеялся, а Эрни печально повесил голову.

Лиша пожалела отца.

– Лучше бы ее утащили корелинги, – прошептала она.

Отец строго посмотрел на девушку.

– Никогда не говори таких слов. Ни о ком. – И пристально сверлил дочь взглядом, пока та не кивнула в знак согласия. – Кроме того, – с грустью в голосе добавил он, – они скорее всего сразу же вернули бы ее нам.

Наконец всем нашлось подходящее жилье, и люди уже собрались уходить, когда в толпе раздался ропот, и ряды расступились. В проходе показалась Карга Бруна.

Чайлд Иона поддерживал старуху под руку. Лиша тотчас вскочила, чтобы взять ее под другую руку.

– Бруна, тебе нельзя вставать, – предостерегала она целительницу. – Ты должна отдыхать!

– Ты сама виновата, девочка, – фыркнула Бруна. – Тут есть больные похуже меня, и мне нужны травы из моей избушки, чтобы лечить их. Если бы твой телохранитель, – она метнула гневный взгляд на Гареда, и он в страхе отпрянул назад, – разрешил Ионе вовремя передать мой наказ, я послала бы тебя туда со списком всего необходимого. Но теперь уже поздно, и мне придется пойти с тобой. Мы останемся в моем доме на ночь, защищенные оберегами, а утром вернемся сюда.

– Почему именно я должна идти с тобой? – недоумевала Лиша.

– Потому что другие слабоумные девчонки в нашей деревне не умеют читать! – взвизгнула Бруна. – Они перепутают этикетки на бутылках хуже этой коровы Дарси!

– Иона умеет читать, – возразила Лиша.

– Я вызвался идти… – оправдывался помощник Пастыря, однако Бруна ударила его посохом по ноге. Он вскрикнул и умолк.

– Собирание трав – женская работа, девочка, – сказала Бруна. – Святые люди должны молиться, пока мы занимаемся этим делом.

– Я… – начала Лиша, оглядываясь на родителей и ожидая от них заступничества.

– Отличная мысль, – одобрила предложение целительницы Элона, слезая наконец с колен Стива. – Переночуй у Бруны. – Она подтолкнула девушку к старухе. – Моя дочь будет рада помочь тебе, – сказала она, широко улыбаясь.

– Может, и Гареду стоит пойти вместе с ней, – предложил Стив, бросив взгляд на сына.

– Потребуется мужская сила, чтобы утром нести сюда травы и снадобья, – согласилась Элона, подталкивая Гареда.

Древняя Травница пристально посмотрела на нее, потом на Стива и утвердительно кивнула.

Они медленно, чуть ли не ползком добирались до избушки Бруны и прибыли туда перед самым закатом солнца.

– Проверь обереги, мальчик, – велела знахарка Гареду.

Он тотчас бросился выполнять указание, а Лиша тем временем повела старуху в дом, усадила в мягкое кресло и укрыла стеганым одеялом. Бруна с трудом дышала, и Лиша боялась, что она опять начнет кашлять. Девушка наполнила чайник и кинула в печь сухие поленья, ища глазами кремень и огниво.

– Посмотри в ящичке на полке, – сказала Бруна.

Лиша тотчас увидела маленький ящик. Открыла его, однако внутри не оказалось ни кремня, ни огнива. Там лежали только деревянные палочки с чем-то вроде глины на концах. Она взяла две палочки и начала тереть их одну о другую.

– Не так, девочка, – раздраженно крикнула Бруна. – Ты что, никогда не видела запалок?

Лиша покачала головой.

– У папы есть несколько таких в магазине, – сказала Лиша, – но меня туда не пускают.

Старая знахарка вздохнула и подозвала девушку к себе. Взяла одну палочку и потерла ее о свой мозолистый сухой большой палец. Резко дернула пальцем, и конец запалки загорелся. Лиша сделала большие глаза.

– Травница разбирается не только в растениях, девочка, – проговорила Бруна, поднося огонь к фитилю. Она зажгла лампу и передала Лише. Та подняла ее вверх, освещая мерцающим светом пыльную полку с книгами.

– Ясный день! – воскликнула Лиша. – У тебя больше книг, чем у Пастыря Майкла!

– И это не глупые истории, проверенные Святым человеком, девочка. Травницы хранят мудрость старого мира еще с тех давних времен, до Возвращения, когда демоны сожгли великие библиотеки.

– Ты говоришь о науке? – удивилась Лиша. – Но разве не людское высокомерие наслало на нас Чуму?

– Так твердит Майкл, – ответила Бруна. – Если бы я знала, что из мальчика вырастет высокомерный осел, оставила бы его в утробе матери. Наука наряду с магией помогла нам прогнать корелингов в первый раз. В наших сагах говорится о великих Травницах, которые лечили смертельные раны и делали смеси из трав с минералами, которые уничтожали демонов в огромных количествах. Они сжигали и отравляли нечистых тварей.

Лиша собиралась задать следующий вопрос, когда вернулся Гаред. Бруна жестом велела девочке идти к очагу. Лиша разожгла огонь и повесила над ним чайник. Вскоре вода закипела. Знахарка стала рыться в многочисленных карманах своего халата в поисках различных целебных смесей, которые она добавляла в чай. Движения старухи были очень быстры, однако Лиша успела заметить, как она положила нечто особенное в чашку Гареда.

Девушка налила воду в чашки. Они потягивали приятный напиток. Воцарилась неловкая тишина. Гаред быстро выпил свой чай и тут же начал тереть лицо руками. Через мгновение он резко упал головой на стол и заснул.

– Ты положила что-то в его чай! – с негодованием обратилась Лиша к старухе.

Бруна хихикнула.

– Смолу и пыльцу небесного цветка, – объяснила она. – У них по отдельности множество целебных качеств, а если их соединить вместе, то они могут и быка усыпить.

– Но зачем? – спросила Лиша.

Бруна улыбнулась.

– Я присматриваю за ним. Обещанные вы или нет, нельзя оставлять ночью мальчика пятнадцати лет наедине с девочкой.

– Тогда почему ты разрешила ему сюда пойти?

Бруна покачала головой.

– Я предостерегала твоего отца от женитьбы на этой сварливой женщине, однако она обворожила его и он потерял рассудок, – вздохнула целительница. – Стив и твоя мать напились и обязательно займутся любовью, кто бы там ни находился в доме. А Гареду совсем не обязательно знать об этом. Мальчики в таком возрасте и без того ведут себя плохо.

Лиша от удивления широко открыла глаза.

– Моя мать никогда…

– Поосторожней, девочка, – оборвала ее знахарка. – Спаситель не любит лгунов.

Лиша сникла. Она хорошо знала Элону.

– Гаред не такой.

Бруна фыркнула.

– Сначала побудь повивальной бабкой в деревне, а потом говори мне подобные слова.

– Если бы я созрела, это не имело бы никакого значения, – сказала Лиша. – Мы с Гаредом скоро поженимся, и я отдамся ему.

– Тебе этого так сильно хочется? – спросила целительница с неприятной ухмылкой на лице. – Веселенькое занятие, ничего не скажешь. Мужчины могут не только рубить деревья и носить тяжести.

– Почему я так долго созреваю? – недоумевала Лиша. – Сайра и Майра начали кровоточить еще в двенадцать лет, а мне скоро тринадцать! Что со мной не так?

– С тобой все в порядке, – успокаивала ее Бруна. – Все девушки начинают кровоточить в свое время. Может, у тебя в запасе еще год.

– Целый год! – воскликнула Лиша.

– Не спеши расставаться с детством, девочка! Потом будешь скучать по нему. В мире много интересного, помимо развлечений с мужчинами и делания детей.

– Но что способно сравниться с этим? – осведомилась девушка.

Бруна – махнула рукой в сторону полки.

– Выбери любую книгу. Принеси ее сюда, и я покажу тебе, что может предложить нам мир.

Глава 5
Полон дом людьми

319 ПВ

Лиша проснулась, когда на рассвете закукарекал старый петух Бруны, и потерла лицо, ощущая на щеке отпечаток книги. Гаред и Бруна крепко спали. Старая Травница легла рано, однако Лиша, несмотря на усталость, читала до поздней ночи. Она думала, что целительница только вправляет кости да принимает роды, а старуха, оказывается, очень ученый человек. Она изучила весь мир природы и использовала дары Создателя на пользу Его детей.

Лиша взяла ленту, которой завязывала свои темные волосы, положила ее на страницу и с почтением закрыла книгу. Встала, подбросила дров в печь и пошевелила уголья. Поставила чайник и лишь после этого начала будить Гареда.

– Вставай, лежебока, – тихим голосом говорила она ему.

Парень только мычал в ответ. Бруна, очевидно, дала ему очень сильное снотворное. Лиша сильнее потрясла его, и Гаред, не открывая глаз, оттолкнул ее.

– Вставай или останешься без завтрака, – смеялась девушка, пиная его.

Гаред застонал и открыл глаза. Когда Лиша вновь занесла над ним ногу, он схватил ее и с криком потянул на себя.

Затем парень лег на нее, обнимая сильными руками, и начал покрывать поцелуями. Лиша весело смеялась.

– Прекрати сейчас же, ты разбудишь Бруну!

– Ну и что? – спросил Гаред. – Карге уже сто лет, и она слепа, как летучая мышь.

– Но она по-прежнему хорошо слышит, – проговорила Бруна, открывая подернутые пленкой глаза.

Гаред взвизгнул и вскочил на ноги.

– Не распускай руки в моем доме, мальчик, не то я приготовлю снадобье, которое на год остановит твое созревание, – предостерегала знахарка.

Лиша увидела, как краска покидает лицо Гареда, и прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Целительница почему-то больше не страшила ее, тем не менее ей нравилось, когда старуха запугивает других.

– Мы поняли друг друга? – спросила Бруна.

– Да, – немедленно ответил Гаред.

– Хорошо, – сказала старуха. – А теперь займись-ка работой и наколи дров.

Гаред выскочил во двор еще до того, как она закончила предложение. Лиша рассмеялась, как только за ним захлопнулась дверь.

– Тебе понравилось, не так ли? – поинтересовалась Бруна.

– Никто так при мне не гонял Гареда, – со смехом отвечала девушка.

– Подойди, а то я тебя не вижу, – обратилась к ней целительница. Когда девушка приблизилась, старуха продолжала: – Деревенская знахарка занимается не только тем, что готовит лекарства. Никогда не вредно попугать сильного парня, чтобы он хорошо подумал, следует ли ему кого-нибудь обижать.

– Гаред никого не обижает, – заверила ее Лиша. – А ты в самом деле можешь приготовить снадобье, которое отнимет у него мужскую силу?

Бруна захихикала.

– Ну, не на год, конечно. Тут одной дозой не обойтись. А вот на несколько дней или даже на неделю – вполне. Это так же легко, как приготовить снотворное зелье.

Лиша посерьезнела.

– В чем дело, девочка? – спросила Бруна. – Боишься, что твой парень не овладеет тобой до свадьбы?

– Я думаю о Стиве, – ответила Лиша.

Бруна кивнула.

– И правильно делаешь. Только будь осторожной. Твоя мать очень хитра. В молодости она часто приходила ко мне и просила научить, как ей избежать беременности. Тогда она мне казалась другой, и, к сожалению, я научила ее некоторым трюкам.

– Мама не была девственницей, когда отец перенес ее в дом через свои обереги? – удивленно спросила Лиша.

Бруна фыркнула.

– Полдеревни переспало с ней, прежде чем Стив прогнал прочь всех соперников.

– Но мама проклинала Клариссу, когда у той родился ребенок…

Бруна плюнула на пол.

– Все на бедняжку накинулись. Лицемеры! Смит толкует о семейных отношениях, но и пальцем не пошевелил, когда его жена подговорила селян травить Клариссу. Тем не менее половина женщин, указывающих на нее пальцами и кричавших «грешница!», сами занимались тем же. Просто им посчастливилось по-быстрому выйти замуж, или они принимали меры предосторожности.

– Какие еще меры? – спросила Лиша.

Бруна покачала головой.

– Элона так сильно хочет иметь внука, что ни о чем тебе не говорит? Скажи мне, как делают детей?

Лиша покраснела.

– Мужчина, то есть муж… он…

– Прекращай, девочка, – рявкнула целительница, – я слишком стара, чтобы ждать, пока ты наберешься храбрости.

– Он роняет в тебя свое семя, – выдавила Лиша, еще больше покраснев.

Бруна захихикала.

– Ты умеешь лечить раны и ожоги, но смущаешься говорить о процессе зарождения жизни?

Лиша открыла рот, однако Травница не дала ей вымолвить ни слова.

– Пусть парень прольет семя на твой живот, и тогда ты можешь лежать с ним, сколько захочешь, – пояснила Бруна. – Главное, чтобы он вовремя вынул из тебя свою штучку. Кларисса доверяла своим ухажерам и в результате осталась с приплодом. Самые умные девушки приходят ко мне за особым чаем.

– За чаем? – спросила Лиша, прислушиваясь к каждому слову.

– Яблоневый лист, смешанный с другими травами, создает чай, который не позволяет мужскому семени укорениться в утробе женщине.

– Но Пастырь Майкл говорит… – начала Лиша.

– Избавь меня от цитат из Книги, – повысила голос Бруна. – Ее написали люди, которым плевать на женскую долю.

Лиша сразу закрыла рот.

– Твоя мать часто приходила ко мне, – продолжала Бруна, – расспрашивала меня о всяких вещах, помогала по дому и размалывала травы. Я даже хотела взять ее в помощницы, однако она нуждалась лишь в секрете особого чая. Как только я сообщила ей его, она ушла и больше не возвращалась.

– Очень на нее похоже, – заметила Лиша.

– Яблоневый чай вполне безопасен в малых дозах, – говорила целительница, – только Стив похотлив, и твоя мать приняла слишком много зелья. Они, должно быть, частенько предавались любви, пока дело твоего отца не начало процветать, и Элона положила глаз на его толстый кошелек. К этому времени утроба твоей матери была полностью вычищена.

Лиша с любопытством взглянула на старуху.

– После свадьбы с твоим отцом Элона два года безуспешно пыталась зачать. Стив женился на молодой девушке, и та сразу же родила ему сына, что повергло твою мать в отчаяние. Наконец она явилась ко мне, умоляя о помощи.

Лиша подвинулась ближе к знахарке, зная, что вся ее жизнь теперь зависит от слов Карги.

– Яблоневый чай следует принимать в малых дозах, – повторила Бруна, – и раз в месяц рекомендуется делать перерыв. В противном случае можно стать бесплодной. Я предупреждала об этом Элону, но она рабски зависела от своих желаний и не слушала меня. Несколько месяцев кряду я давала ей целебные травы и проверяла менструацию. Я также снабжала ее снадобьями, которые она подмешивала в еду твоего отца. В конце концов женщина забрюхатела.

– Мной, – проговорила Лиша. – Она мной забеременела.

Бруна кивнула.

– Я опасалась за тебя, девочка. У твоей матери была слабая утроба, и мы обе знали, что другого шанса у нее не будет. Она каждый день приходила ко мне и просила проверить, не сын ли у нее.

– Сын? – спросила Лиша.

– Я предупреждала, что вовсе не обязательно родится мальчик, однако Элона упорствовала. Спаситель не может быть столь жесток, все повторяла она, забывая о том, что Он создал и корелингов.

– Так я стала всего лишь жестокой шуткой Спасителя?

Бруна потрепала подбородок Лиши костлявыми пальцами и притянула ее к себе.

– Мы сами строим себе жизнь, девочка, – говорила старуха. – Пусть люди определяют, чего ты стоишь. Элона может винить лишь одну себя, однако она слишком самолюбива и никогда этого не признает. Легче срывать злость на тебе и бедняге Эрни.

– О, если бы ее разоблачили и прогнали из деревни, – вздохнула Лиша.

– Ты со злости хочешь предать свой род? – спросила Бруна.

– Не понимаю, – ответила девушка.

– Нет ничего постыдного в том, что девушка хочет мужчину, – объясняла Бруна. – Травница не вправе осуждать людей за то, что они следуют своим природным влечениям в юные годы. Я не выношу только тех, кто нарушает клятву. Если уж ты поклялся в чем, будь добр держать слово.

Лиша кивнула.

В этот момент вернулся Гаред.

– Пришла Дарси, чтобы отвести тебя в деревню, – обратился он к Бруне.

– Клянусь, что прогоню эту тупую свинью, – проворчала Карга.

– Вчера собрался деревенский совет и вновь утвердил меня, – проговорила Дарси, врываясь в избушку. Почти такая же высокая, как Гаред, она оттолкнула его в сторону. – Ты сама виновата. Никто больше не хочет помогать тебе.

– Они не могли вынести такое решение! – прорычала Бруна.

– Еще как могли, – ответила Дарси. – Мне тоже не нравится эта работа, но ты можешь умереть в любое время, а кому-то надо лечить больных.

– Я пережила и не таких, как ты, – презрительно усмехнулась Бруна. – Выберу себе новую помощницу.

– Ну а пока я останусь с тобой, – сказала Дарси, скаля зубы.

– Тогда приноси хоть какую-то пользу. Разогрей, что ли, кашу. Гаред растет, и ему нужно побольше есть, чтобы набираться силенок.

Дарси нахмурилась, однако закатала рукава и направилась к печи.

– Надо будет поболтать со Смитом, когда вернусь в деревню, – проворчала Бруна.

– Неужели Дарси такая плохая? – осведомилась Лиша.

Водянистые глаза Бруны смотрели на Гареда.

– Я знаю, что ты сильнее быка, мальчик, а возле моей избушки есть дрова, которые необходимо поколоть.

Гареду не надо повторять дважды. Он мигом выскочил за дверь, и вскоре во дворе раздались удары топора.

– Дарси хорошо справляется с работой по дому, – признала знахарка. – Она рубит дрова почти так же быстро, как твой парень, и хорошо варит кашу. Вот только ее толстые руки не совсем подходят для лечения больных, и у нее мало склонности к искусству Травницы. Из Дарси выйдет приличная повивальная бабка – любая дура способна вынуть ребенка из утробы, – а в деле вправления костей ей вообще нет равных. Однако более тонкая работа не для нее. Я начинаю рыдать, когда представляю ее в роли целительницы.

– Ты будешь плохой женой Гареду, если не можешь приготовить самый простой обед! – кричала Элона.

Лиша нахмурилась. Насколько ей известно, мать ни разу в жизни не готовила. Она практически не спит уже несколько ночей кряду, а Спаситель не позволяет матери как-то помочь дочери.

Девушка вместе с Бруной и Дарси целыми днями ухаживает за больными. Она схватывает все на лету, и Карга ставит ее в пример своей помощнице, которая не обращает на это никакого внимания.

Похоже, Бруна хочет взять ее в ученицы. Старуха не настаивает, однако и не скрывает своих намерений. Только ведь надо думать и о бумажном деле отца. Она с детства работала в мастерской, занимавшей большую часть дома. Писала письма за неграмотных селян и делала бумажные листы. Эрни говорит, что у нее талант. Ее переплеты выглядят красивее, чем его собственные. А еще Лиша любит украшать свои страницы лепестками цветов. Дамы в Лактоне и Форт-Ризоне платят за них больше, чем их мужья за простые листы.

Эрни мечтал уйти от дел и передать мастерскую Лише, а Гаред пусть занимается тяжелой работой. Однако девушка не проявляла большого интереса к бумажному делу. Если она и занималась изготовлением бумаги, то лишь с тем, чтобы побыть с отцом и отдохнуть от нападок матери.

Элоне нравилось получать деньги, но мастерскую она ненавидела из-за ее щелочного запаха и шума, производимого шлифовальной машиной. А Лиша с отцом скрывались там от сварливой женщины и веселились так, как не могли позволить себе дома.

Громкий смех Стива отвлек Лишу от работы. Она нарезала овощи для тушения. Стив сидел в общей комнате на месте ее отца и попивал эль. Элона примостилась на ручке кресла и вовсю хохотала, обнимая мужчину за плечи.

Лише захотелось превратиться в демона огня и обдать эту парочку пламенем. Она никогда не чувствовала себя счастливой под одной крышей с Элоной. Только теперь девушка больше всего думает об историях, рассказанных Бруной.

Мать не любила ее отца. Считала дочь злой шуткой Создателя. И она не была девственницей, когда Эрни пронес ее за обереги в свой дом.

Почему-то именно эта деталь больше всего расстраивала Лишу. Бруна говорит, что нет греха в том, если женщина предается плотским утехам с мужчиной, однако лицемерие матери причиняло ей душевную боль. Элона способствовала изгнанию из деревни Клариссы, скрывая собственную распущенность.

– Я не буду такой, как ты, – поклялась Лиша. Она отпразднует свадьбу и отдастся мужу на брачном ложе. Так учит Спаситель.

Элона визгливо смеялась шуткам Стива, и Лиша начала мурлыкать себе под нос, чтобы заглушить шум. У нее чистый и сильный голос, Пастырь Майкл постоянно просит ее петь во время службы в Святом доме.

– Лиша! – раздался громкий крик матери. – Прекрати свои трели! Мы тут из-за тебя собственных мыслей не слышим!

– Не похоже, чтобы вы о чем-то думали, – пробормотала Лиша.

– Что ты сказала? – раздраженно спросила Элона.

– Ничего!

Они сели к столу после заката, и Лиша с гордостью наблюдала за тем, как Гаред соскребает испеченным ею хлебом остатки тушеных овощей, доедая уже третью порцию.

– Она не очень хорошо готовит, Гаред, – просила извинения за дочь Элона, – однако еда довольно питательная, если при этом зажать нос.

Стив, попивающий эль, громко фыркнул. Гаред рассмеялся, а Элона взяла салфетку с колен Эрни, чтобы вытереть лицо Стива. Лиша взглянула на отца, ища поддержки, но тот уткнулся в тарелку и не поднимал глаз.

Не в силах более терпеть происходящего в доме, девушка удалилась в свою комнату, только и там не могла найти покоя. Она забыла о том, что мать отдала ее комнату Стиву. Огромный лесоруб нанес грязи и оставил следы сапог даже на ее любимой книге, лежащей у кровати.

Девушка вскрикнула и бросилась к своему сокровищу. Обложка безнадежно испорчена. Постельное белье из мягкой ризонской шерсти испачкано неизвестно чем и воняет смесью пота и дорогих анджирских духов, которые любила ее мать.

Лише стало плохо. Она крепко сжала в руках бесценную книгу и побежала в мастерскую отца, плача и безуспешно пытаясь отчистить обложку. Там и нашел ее Гаред.

– Так вот где ты прячешься, – проговорил он, подходя к девушке и собираясь обнять.

Лиша уклонилась от него, вытирая глаза и пытаясь успокоиться.

– Мне просто хотелось побыть одной.

Гаред схватил ее за руку.

– Ты обиделась на шутку матери? – спросил юноша.

Лиша покачала головой и хотела вновь отстраниться от него, однако парень крепко держал ее.

– Я смеялся над папой, – объяснил он. – Твои тушеные овощи мне очень понравились.

– Правда? – вздохнула Лиша.

– Конечно, – заверил он ее, прижимая к себе и крепко целуя в губы. – Такой едой можно накормить целую армию сыновей.

Лиша захихикала.

– Трудно будет прокормить армию маленьких Гаредов, – сказала она.

Сжимая ее в объятиях, он прошептал ей на ухо:

– Я бы хотел сделать хотя бы одного малыша прямо сейчас.

Лиша со стоном оттолкнула его.

– Мы скоро поженимся.

– Не могу дождаться, – вздохнул Гаред и отпустил ее.

Лиша лежала, завернувшись в одеяла, у печи в общей комнате. Стив занял ее кровать, а Гаред спал на койке в мастерской. Ночью из-под пола дует и неудобно лежать на грубом коврике. Ей хотелось забраться в свою постель, хотя лишь огонь мог выжечь последствие греха, совершенного на ней.

Девушка не совсем понимала, почему мать пытается скрывать свои действия. Она ведь никого не может одурачить. Почему бы ей, скажем, не постелить Эрни в общей комнате и не пригласить Стива к себе в кровать?

Лиша с нетерпением ждала дня, когда уедет отсюда с Гаредом.

Она не спала, слушала, как демоны проверяют прочность оберегов, и представляла себя и Гареда управляющими мастерской после ухода от дел отца и смерти матери. У нее круглый большой живот; она занимается учетом расходов и прибылей, в то время как Гаред потеет над шлифовальным станком. Вот он входит и целует ее. А по мастерской вовсю снуют малыши.

Вдруг Лиша вспоминает слова Бруны и задумывается. Не упустит ли она чего-то, если посвятит жизнь только детям и изготовлению бумаги? Девушка закрывает глаза и представляет себя Травницей деревни Каттерова Ложбина. Она лечит жителей и принимает роды. Великолепная жизнь. Только где же в ней место Гареду и детям? Целительнице нужно посещать больных, а станет ли Гаред ходить за ней с травами и инструментами или присматривать за детьми в ее отсутствие?

Бруне жизнь удалась на славу. Она вышла замуж много лет тому назад, воспитала детей и по-прежнему лечит людей. Надо хорошенько расспросить об этом старуху.

Раздался тихий стук, и девушка увидела Гареда, тихо вышедшего из мастерской. Она притворилась спящей, а он сел рядом и немного подвинул ее.

– Что ты здесь делаешь? – шепотом спросила она.

Гаред от неожиданности подскочил и прикрыл рот рукой, чтобы не закричать. Лиша прикусила губу, боясь громко рассмеяться.

– Пришел посидеть с тобой, – зашептал Гаред, опускаясь рядом с ней на колени.

– Сидел бы лучше в мастерской.

– Ладно. Хочу пожелать тебе спокойной ночи и поцеловать, – проговорил он, наклоняясь к ней.

– Я уже три раза поцеловала тебя, – напомнила Лиша.

– А что, нельзя попросить еще об одном поцелуе?

– Нельзя, – сказала Лиша, обнимая его.

Через некоторое время заскрипела дверь. Гаред весь напрягся и стал искать, куда бы спрятаться. Лиша указала ему на стул. Парень слишком велик, чтобы полностью укрыться за ним, однако при слабом оранжевом свете, исходящем от печи, его там вряд ли заметят.

Спустя мгновение вспыхнул свет. Лиша едва успела лечь и закрыть глаза.

Ее мать заглянула в комнату с фонарем, прикрывая его рукой. Длинные тени ложатся на пол, и Гареда не видно, если только не искать слишком тщательно.

Не стоило им беспокоиться. Удостоверившись, что дочка спит, Элона открыла дверь в комнату Стива и исчезла в ней.

Лиша долго смотрела ей вслед, пока не ощутила на плече руку Гареда.

– Лиша, я сожалею, – проговорил он, и девушка уткнулась лицом в его грудь.

Юноша крепко прижал ее к себе, заглушая рыдания и покачивая из стороны в сторону. Где-то неподалеку ревел демон, и Лише хотелось кричать вместе с ним. Она прикусила язык, надеясь, что отец спит и не слышит стонов Элоны. Хотя вряд ли, если только она не напоила его снотворным Бруны.

– Я увезу тебя отсюда, – говорил Гаред. – Не будем терять время понапрасну. Я построю нам дом еще до брачной церемонии, если даже мне одному придется рубить и таскать дрова.

– О, Гаред! – воскликнула девушка, целуя его. Он обнял ее и положил на ковер. Сердце девушки билось так громко, что заглушало приглушенные стоны, доносящиеся из комнаты Стива, и рев демонов.

Руки Гареда свободно блуждали по ее телу, и Лиша разрешала ему прикасаться к тем местам, которые мог трогать только муж. Она стонала и блаженно изгибалась. Гаред воспользовался возможностью и пристроился у нее между ног. Девушка чувствовала, как он снимает штаны, и понимала, что он делает. Надо оттолкнуть его… однако у нее внутри образовалась огромная пустота, и Гаред казался единственным человеком, который может ее заполнить.

Он уже почти вошел в нее, когда Лиша услышала крик восторга, который издала мать, и вся напряглась. Чем она лучше Элоны, если так легко нарушает клятву? Она ведь поклялась переступить обереги брачного дома девственницей. Ей очень хотелось быть не похожей на Элону. И вот теперь она отбросила все приличия и готова согрешить.

«Не терплю тех, кто нарушает клятву», – услышала Лиша слова Бруны и уперлась руками в грудь Гареда.

– Гаред, пожалуйста, не надо, – прошептала девушка.

Гаред замер, потом скатился с нее и натянул штаны.

– Извини, – слабым голосом проговорила Лиша.

– Нет, это ты меня прости, – сказал Гаред, целуя ее в висок. – Я могу подождать.

Лиша крепко обняла его. Юноша встал, собираясь уйти. Она же хотела, чтобы он остался и спал рядом с ней. Только если их увидят вместе, Элона строго накажет ее, несмотря на то, что сама грешит, как ей вздумается. А может быть, именно поэтому.

После того как дверь в мастерскую захлопнулась, Лиша легла и предалась сладким думам о Гареде. Сколько бы ни травила ее мать, она вынесет все, пока с ней возлюбленный.

За завтраком все чувствовали себя неловко и поэтому громко пережевывали и глотали пищу. Невысказанные слова тяготили. Лиша молча убрала со стола. Гаред и Стив взяли топоры.

– Ты будешь сегодня в мастерской? – спросил, наконец, Гаред, нарушая тишину.

Эрни впервые за все утро поднял глаза, заинтересовавшись ответом дочери.

– Я обещала Бруне помощь в уходе за ранеными, – отвечала Лиша, виновато глядя на отца.

Эрни понимающе кивнул и слабо улыбнулся.

– И как долго это будет продолжаться? – осведомилась Элона.

Лиша пожала плечами.

– Пока они не поправятся.

– Ты проводишь слишком много времени со старой ведьмой, – заметила Элона.

– По твоей просьбе, – напомнила ей девушка.

Элона нахмурилась.

– Не умничай, девчонка!

Гнев закипел в груди Лиши, однако она улыбнулась и накинула на плечи плащ.

– Не беспокойся, мама, я не стану пить слишком много чая.

Стив фыркнул, а Элона выпучила глаза, но Лиша выскочила за дверь, прежде чем мать пришла в себя.

Гаред проводил ее до того места, где каждое утро собирались лесорубы. Там ждали его друзья.