Текст книги "Свободный среди звезд: пилот (СИ)"

Автор книги: Петр Викулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

   Дверь в пилотскую рубку чуть слышно открылась. Даже не подключаясь к внутренним видеокамерам, Павел мог сказать, кто вошёл в помещение. Помимо пилота, только Милу имела права открывать эту дверь по своему желанию.

   – Приветствую тебя, моя королева! – шутливо воскликнул юноша. – Желаешь присутствовать при прыжке?

   – Да, мой рыцарь, желаю, – с не менее шутливой торжественностью ответила женщина. И спросила уже более деловым тоном. – Сколько времени осталось?

   – Три с половиной минуты до окончания расчётов. Плюс ещё не более двух минут на принятие решения. Иначе параметры опять "поплывут".

   – Хорошо. Я посижу здесь, – Милу уселась в кресло второго пилота, обычно пустующее.

   Присутствие не только начальницы, но и самого Павла в рубке являлось не более чем формальностью. На самом деле, расчёт от начала и до конца производил искин. Он же должен был подать управляющий сигнал на контроллер движка. Участие пилота заключалось в том, чтобы в нужный момент сказать "да". Обычно Павел делал это, как только железный мозг уведомлял его о завершении расчётов. В этот раз он сначала взглянул на Милу. Та чуть заметно кивнула ему в знак согласия. Звёзды на невыразимо краткий миг исчезли и появились снова, – почти все на тех же самых местах. Мгновенно заглушив двигатели, Павел включил режим маскировки.

   – И-иии, мы-ы всё ещё живы!!! – с шутливым восторгом выкрикнул Павел во всю мощь своих голосовых связок, победно вскинув вверх сжатые в кулаки руки.

   Милу вздрогнула, с удивлением поглядев на своего пилота. Тот ухмыльнулся и подмигнул начальнице, одновременно принимая по нейроприводу отчёт искина по приборам. Система астронавигации подтвердила: это та самая звезда. И, похоже, их до сих пор не обнаружили. Риск попасться патрулям архов был велик в любой системе данного региона, но конкретно в этой, учитывая наличие поблизости червоточины, мог находиться ещё и стационарный пост. При условии, что архи догадывались о том, куда с помощью этой аномалии можно попасть. Удивительно, кстати, а откуда наши доблестные разведчики узнали о её существовании?

   – Ну что ж, неизвестно, поставили ли паучки здесь пост, но эфир чист и активного радарного облучения также не фиксируется, – констатировал пилот. – Кораблей тоже не видать и не слыхать.

   – Это радует, – признала Милу и потом внезапно без всякой видимой связи спросила: – Скажи, Павел, ты не боишься смерти?

   – Нет, не боюсь, – просто, без рисовки ответил парень.

   Это было правдой, но не всей правдой. Он в самом деле не боялся смерти, но не по причине какой-то особой храбрости. Юноша просто не мог представить себе, что он может однажды умереть. Кроме того, немалую толику уверенности в этом вопросе парню придавал его дар предвидения. Во время схватки с людьми Маренциу на Рамуге он получал смертельные ранения трижды, и каждый раз неведомая сила возвращала его назад, чтобы получить возможность всё исправить. Неизвестно, сработает ли это, если его корабль атакует самонаводящаяся ракета, но что-то подсказывало юноше: сработает.

   – Ты мой защитник, – улыбнулась Милу, вставая с кресла. – И мой талисман. Когда ты рядом, я ничего не боюсь.

   По какой-то случайности получилось так, что в тот же самый миг со своего места начал вставать и Павел. А поскольку их кресла во время предыдущего краткого диалога были развёрнуты друг другу, то посередине парень со своей нанимательницей неизбежно столкнулись. Чтобы уберечь начальницу от падения, да и самому не потерять равновесие, юноша быстро схватил её, обняв за плечи. Извинившись, уже собрался было выпустить, но женщина вдруг сама обхватила его за бока, прижавшись вплотную.

   Милу была чуть выше парня ростом, даже без учёта туфель на высоком каблуке, а сейчас его подбородок и вовсе упёрся ей в ямочку ниже ключицы. Стоять так оказалось довольно неудобно, но освобождаться от её объятий Павлу не хотелось. Милу тоже как-то затихла в этой не совсем естественной позе. И только когда ладонь юноши крадучись заскользила вниз вдоль её спины, она тихим голосом попросила:

   – Давай не будем портить такой миг? – и, помолчав, с лёгкой усмешкой добавила: – Я не могу не слышать твои пошлые желания, но хотя бы рукам волю не давай! Хорошо?

   – В обмен на поцелуй, – предъявил парень ультиматум, задрав голову и посмотрев ей в глаза.

   – Договорились, – загадочно улыбаясь, ответила женщина и прильнула к его губам. Спустя бесконечно долгую минуту она отстранилась и запечатала его уста кончиком указательного пальца. – Молчи!

   И стремительно вышла из рубки.

   Подождав несколько минут (в радиоэфире по-прежнему не прослушивалось никаких признаков присутствия кого бы то ни было в системе), Павел вышел следом. Пройдя в кают-компанию, он обнаружил, что здесь как раз собирается совещание в расширенном составе. Помимо него и Милу, присутствовали ещё Римцис с обоими своими подчинёнными, а также Герджи и Стур. Начала, на правах хозяйки, Милу:

   – Мы только что совершили переход в систему с координатами, которые нам дал господин капитан. Павел утверждает, что нас здесь пока никто не обнаружил.

   – Это так, – кивнул пилот. – Сейчас мы дрейфуем по направлению к центральным районам системы с небольшой скоростью в режиме маскировки. Я планирую задержаться в таком положении на сутки. Потом мы сможем начать маневрирование. И ещё, я почему-то не обнаружил никаких следов наличия червоточины в окружающем пространстве. Обычно эти штуки достаточно сильно "фонят" в эфире.

   – Она находится не в самой системе, а на расстоянии примерно в одну десятую стандартного перехода, – объяснил Римцис, пересылая парню ещё один файл. – Вот координаты.

   – Понятно, – кивнул Павел. – Тогда мы можем даже не забираться внутрь системы, а прыгнуть туда прямо из этой точки. Хотя, лучше бы мне сказали об этом раньше.

   – До этого нужно установить разведывательный буй, – заметил капитан. – Чтобы следить за проходящими здесь судами. Если архи патрулируют пространство вокруг этого конца аномалии, то они должны периодически заглядывать в систему, в ту точку невозможно прыгнуть непосредственно от любой другой звезды.

   – Не то, чтоб совсем невозможно, – возразил пилот. – Я бы смог, наверное, если б постарался. Но довольно трудно, да. Очень тонкий расчёт.

   – Я не думаю, чтобы архи каждый раз так рисковали, только чтобы проверить окрестности червоточины, – покачал головой разведчик. – В любом случае, ещё один буй так близко к границе не помешает.

   – Хорошо, – заключил Павел. – Значит, ждём сутки, слушаем эфир. Потом ставим буй и прыгаем к червоточине.

   – Нужно будет подождать ещё трое суток после установки, пока буй не развернётся и не проведёт тестовый сеанс связи с центром, – напомнил Римцис. – Заодно сообщим об успешном выполнении первой стадии миссии.

   – Не вопрос, подождём трое суток, – пожал плечами парень. – Подготовку можно начать прямо в трюме.

   После чего все разошлись.

   Несмотря на дополнительную задержку, внезапно обнаружилось, что психологическая обстановка на борту за эти три дня существенно улучшилась. Возможно, тот факт, что их пилоту удалось провести корабль настолько близко к владениям архов и не попасться при этом, внушил людям надежду на успешное завершение этого полёта. Хотя по большому счёту, самое опасное (два прыжка через нестабильную червоточину, а между ними – миссия на непосредственно контролируемой Чужими территории) ещё только предстояло.

   Спустя сутки, как и договаривались, начали установку буя. Под этим словом подразумевался металлический контейнер размером с маршрутку-пазик, целиком облепленный радиопоглощающим покрытием. Таковых в трюм было загружено целых девять штук. Ещё один буй намеревались сбросить возле выхода из червоточины на той стороне, а остальные – в близлежащих системах.

   Питание буй получал от собственного реактора, управлял им встроенный искин, а связь с "центром" (автоматическим ретранслятором, обеспечивающим передачу сообщений до штаба Тринадцатого флота) он поддерживал по каналу свёрнутого пространства, для чего внутри имелась специальная тщательно заэкранированная установка. Весь остальной объём был под завязку набит всевозможной следящей и регистрирующей аппаратурой.

   За время, необходимое для того, чтобы многочисленные электронные системы внутри буя включились, провели самотестирование и калибровку, "Милу" отдрейфовала подальше от места установки. Если в системе всё-таки присутствует следящая аппаратура, установленная архами, и она зафиксирует уход корабля в прыжок, то пусть, по крайней мере, место ухода окажется подальше от человеческой установки. Меньше вероятность, что Чужие её обнаружат. Прилетел корабль, поболтался три дня в системе и улетел. Кто сказал, что он тут что-то оставил?

   Дождавшись, пока развернувшийся буй не завершит тестовый сеанс связи, Павел увёл корабль в прыжок. Пришлось покорпеть над расчётами, зато он вывел судно «впритирку» к аномалии. Включив маршевые двигатели, они добрались до заданной точки меньше, чем за пару суток, что было великолепным результатом, – Павел всерьёз опасался, что придётся возвращаться и делать повторный прыжок, подвергая себя дополнительному риску быть обнаруженным. На месте люди Римциса собрали и запустили полдюжины специальных напичканных приборами конструкций, единственной целью создания которых было изучение параметров дырки в пространстве.

   Червоточина, на самом деле, – это целый класс природных феноменов различного происхождения и с разным механизмом действия, общим для которых является принцип: бросил нечто в один конец, спустя мгновение оно появилось с другого. Под "нечто" здесь может пониматься как некий материальный объект (корабль, например), так и пучок излучения. В целях перелёта, понятное дело, можно использовать только первое, да и то не всегда. Потому что есть ещё зависимость удачного переброса от массы объекта, его скорости и ещё кучи параметров. Вдобавок ко всему, червоточина может оказать периодически действующей. А то и вовсе нестабильной.

   Можно долго описывать, как бились двое умников, чтобы составить модель процессов, протекающих в данной конкретной аномалии. Как подбирали на основе этой модели параметры входа, гарантирующие результат, то есть успешный перенос. Как один за другим послали в зону переноса три автоматических зонда. И как все радовались, когда те благополучно вернулись назад. А можно сразу перейти к итогу: спустя ещё четверо суток "Милу" вошла в червоточину и невредимой вышла из неё с другого конца.

   – Так далеко ещё ни один наш корабль с самой войны не забирался! – благоговейно прошептал Римцис.

   – Я думал, с этого конца мы тоже окажемся где-то в межзвёздном пространстве, – заметил Павел. – А вылезли чуть ли не в середине системы. Хорошо ещё, она необитаема, судя по всему. Можно надеяться, что нас до сих пор никто не заметил.

   – А эту червоточину так и обнаружили, – ответил ему Римцис. – Один наш крейсер зажали архи в этой системе. Он, случайно пролетая неподалёку от входа в аномалию, обнаружил её. И, недолго думая, прыгнул. Ему повезло, и он попал в нужную фазу с необходимой скоростью. А вот паукам, а их было три корабля, повезло меньше. Целиком, одним куском, вышел только один, да и то с мёртвым экипажем. Мы тогда, кстати, очень много секретных арховских технологий захватили, – система самоуничтожения тоже вышла из строя.

   – И чего, все три корабля вот так и прыгнули вслед за этим крейсером?!! – изумился парень. – В незнакомую червоточину?!!

   – Ну, архи, они, твари, упорные, – пожал плечами разведчик. – Хотя, возможно, просто не знали, что аномалия нестабильна.

   – Понятно. Сейчас, как я понял, мы тут оставим ещё один буй?

   – Да. Только отойдём чуть подальше. А пока буй разворачивается, облетим все планеты здесь, посмотрим, что там есть на поверхности, да и на орбите тоже. Ну и карты уточним, на предмет астероидов и прочего.

   Система, в которой им повезло появиться, отстояла от границы вглубь чужой территории аж на три десятка переходов. Пусть не слишком глубокий, но всё же тыл. И ещё, она была абсолютно необитаемой. Архами тут и не пахло. Даже паршивого навигационного маяка не имелось, не говоря уж о космической станции. Точно так же оказались необитаемыми и все лежащие неподалёку звёзды на десяток стандартных переходов окрест.

   В Атранской Империи, конечно, хватало неосвоенных систем, особенно рядом с самой границей, но там речь шла о местах, где людям нечего делать. Ни пригодных для колонизации планет, ни большого количества каких-либо ценных ресурсов. Но вот таких больших кусков ненаселённого пространства не встречалось. Тут же имелись и звёзды нужного спектрального класса, и планеты с подходящей атмосферой, силой тяжести и температурными условиями. Насчёт полезных ископаемых что-либо сказать было трудно, но и они не могли не присутствовать. И всё это валялось без дела.

   Римцис подтвердил: даже до войны архи осваивали в этом регионе только ключевые с точки зрения логистики системы, держа там свои военные базы, а на все остальные откровенно плевали. Сама война началась, когда вольные переселенцы из Фронтира начали основывать колонии на территории, которую Чужие по какой-то причине считали своей. Основывали, заметим, в системах, где архи никак не отметили свой приоритет, то есть как бы "ничейных", согласно общепринятым нормам "галактического общежития".

   Под конец Павел настолько оборзел, что перестал скрываться и внаглую прыгал на полную мощность движка, сразу на десять переходов, скача по окрестностям в поисках мест, удобных для установки буев. И внутри самих систем передвигался, как где-нибудь в пространстве Содружества, используя прыжковый движок везде, где только можно, и не боясь обнаружения. Они даже перестали задерживаться после каждой установки буя на трое суток. Просто бросали его и летели к другой звезде.

   Разумеется, бросали не абы где, – Римцис имел список из пяти звёзд, которые, согласно прежним разведданным, использовались в качестве крупных узлов арховской транспортной инфраструктуры. Вот поближе к ним буи и ставили. В сами эти системы единогласно решили не лезть. Уж лучше тихонечко, с расстояния в несколько световых лет, послушать радиопереговоры Чужих. Уловить отзвук работы двигателей их кораблей. Проанализировать микровозмущения в структуре пространства, возникающие при работе стационарных межзвездных врат, а также прыжковых движков. Потом, если нужно, сюда придут другие корабли. Прокрадутся ещё ближе и узнают поподробней всё, что нужно. Новая-то война ещё не через один год начнётся. Спешить некуда.

   Когда "Милу" благополучно проскочила во второй раз через червоточину, вернувшись в нейтральное пространство, объявившего об этом во всеуслышание Павла только что не начали качать на руках. В кают-компании, мгновенно ставшей очень тесной, устроили целый банкет. Ещё бы, миссия длилась уже почти полтора месяца, и вот теперь они уже на пути домой! Как по волшебству, исчезли все мелкие бытовые ссоры и подспудно тлеющая неприязнь. Лица людей непроизвольно растягивались в улыбках каждый раз, когда их взгляды встречались. Домой! Возвращаемся, ребята!

   – Милу, тревога! Только что приборы засекли вход другого корабля в систему!

   – Архи?

   – Скорее всего, нет. Судя по спектру двигателей, корабль построен в Содружестве.

   – Он нас видит?

   – Вряд ли. Мы в маскировке.

   – Ничего не делай, жди! Сейчас приду.

   Они уже сделали три прыжка от входа в червоточину и как раз готовились пойти на разгон к четвёртому, когда Павел разбудил свою начальницу этим сообщением посреди ночи. Условной корабельной ночи, разумеется, – на борту жили по своему времени. Спустя полминуты в рубку зашли Милу и Римцис.

   – Что он сейчас делает? – спросил разведчик.

   – Тормозит после прыжка, – ответил пилот. – И прыгали они, похоже, так же осторожненько, как и мы. Задами, задами, подальше от центра системы.

   – Ещё бы! Если это действительно люди, вряд ли они хотят попасть архам на прицел.

   – Что он делает в этой системе? – спросила Милу.

   – Это я и сам хотел бы знать, – пожал плечами Римцис.

   – Может, просто спросить? – поинтересовался Павел.

   – Не думаю, что это хорошая идея, – отрезал капитан. – Подождите, сейчас вызову Герджи.

   – Предлагаешь взять его на абордаж? – удивилась Милу.

   – Пока не знаю.

   Командир наёмников пришёл хмурый и помятый. Вдобавок, одевшийся явно впопыхах. Проигнорировав Римциса, он обратился к Милу.

   – Ну, что у вас стряслось?

   – У нас гости. Люди, судя по всему, не архи, – вместо начальницы ответил Павел, кивнув на экран системы слежения. – Капитан предполагает, что твоё мнение может быть полезным.

   – Вот как? – Герджи мрачно взглянул на разведчика. – Господин капитан желает захватить парочку "языков"?

   – Пока я ничего не желаю, – огрызнулся тот. – И постарайся проявить толику уважения к старшему по званию, майор!

   – Я гражданский, – пожал плечами наёмник.

   – Хватит ссор, – вмешалась Милу. – Что вы предлагаете делать?

   – Можно попробовать сблизиться, – спокойно ответил Павел. – И посмотреть оттуда. Вряд ли они смогут нас обнаружить, а у нас будет больше информации для принятия дальнейших решений.

   – Поддерживаю! – мгновенно подхватил Римцис. Герджи насупился и промолчал, Милу вообще никак не прореагировала.

   Не получив явных запретов, парень начал претворять своё предложение в жизнь. Включив ненадолго маршевые двигатели, он изменил курс судна, направив его на перехват незнакомца. При неизменном курсе и тяге двигателей тот должен был поравняться с "Милу" через семь с половиной часов. Потоптавшись немного, Герджи объявил, что пойдёт поспит ещё пару часиков, и покинул рубку. Вслед за ним в свою каюту удалилась владелица корабля. Римцис проторчал, приклеившись к экрану, ещё два часа, но, в конце концов, сдался и тоже ушёл.

   Но, когда до перехвата осталось ещё около часа, все они снова столпились в рубке.

   – Это грузовое судно. Контейнеровоз, – сообщил Павел главную новость. – Старой постройки. Со слабым вооружением. Сильное на такую модель просто установить некуда, если только не перестроить сначала от носа и до кормы. А может, там вообще нет вооружения. Корабль следует порожняком, судя по ускорению. Но контейнеры висят во всех захватах, насколько можно разглядеть отсюда. Либо в них пусто, либо везут что-то очень лёгкое. Экипаж не больше тридцати человек. Но и не меньше пяти, иначе с такой дурой не управишься.

   – Мы можем его достать ракетами? – спросила Милу.

   – Минут через сорок сможем, – Павел пожал плечами. – Хотя на эту развалину и пушек хватит, ещё ракеты тратить...

   – Герджи, насколько велика вероятность удачного абордажа? – поинтересовался Римцис.

   – Если наш катер не собьют ещё на подлёте... – Наёмник задумчиво почесал подбородок. – Я бы дал процентов двадцать, если там в самом деле три десятка народу и хотя бы половина из них знает, с какой стороны браться за бластер. Разумеется, если там всего пятеро плешивых старикашек с пивным пузом, то шансы повышаются.

   – Павел, насколько вероятно, что там тридцать человек экипажа? – потребовал ответа Римцис.

   – Не очень вероятно. Я бы скорее сказал, не больше двадцати, и то большая нагрузка на СЖ, – скорректировал свою оценку пилот. Римцис взглянул на Герджи.

   – Процентов тридцать, при неблагоприятном стечении обстоятельств, – пожал тот плечами. – Зависит от их снаряжения. Если у них есть такие же бронескафы, как у нас... Конечно, если мы вообще долетим, опять же.

   – Павел, они могут сбить наш катер? – продолжал расспросы разведчик.

   Один десантный катер погрузили на борт одновременно с разведбуями. Очевидно, полагая, что без него от десантной команды будет совсем мало толку. А может, просто так устав требовал.

   – Если у них есть вооружение, то собьют, даже зажмурившись, – ответил парень.

   Десант вообще обычно не высаживают при неподавленных огневых точках на обшивке. Но говорить об этом вслух юноша не стал. Незачем тыкать господина капитана первого ранга в его собственную некомпетентность. Кто его знает, этого Римциса, может он злопамятный?

   – Павел, ты сможешь сбить их вооружение из наших пушек, не уничтожив сам корабль? – вступила в беседу Милу.

   – Не знаю, – честно признался юноша. – Если подойду поближе, то смогу, возможно. А почему бы просто не выйти с ними на связь и не потребовать принять досмотровую партию? И пригрозить расстрелять их ракетами, если они откажутся?

   – Пираты всегда так и делают, – ухмыльнулся Герджи. – Если у них есть время на осмотр, конечно.

   – Мы не пираты! – возмутился Римцис.

   – Но хотим взять на абордаж первое встречное судно, даже не узнав его название и имя владельца...

   – Обычному судну нечего делать так далеко от границы! А необычное мы просто обязаны проверить! Потому что оно может поставить под вопрос успешное выполнение задания! А вдруг люди на том корабле – предатели?!! И сотрудничают с архами?!!

   – Довольно споров! – повысила голос Милу. – Это пока ещё мой корабль, и я здесь решаю!

   Оглядев мужчин, она продолжила спокойным тоном:

   – Павел, когда мы сблизимся на дистанцию в две трети от максимального расстояния действенного использования ракет, сними режим маскировки и подорви одну ракету у них перед носом. Потом выйдешь на связь и прикажешь им заглушить двигатели. Дальше посмотрим, как они отреагируют. Будут пытаться бежать, или хоть раз выстрелят в нашу сторону, бей на поражение!

   Павел так и поступил. Вот только реакция вышла несколько неожиданная. Парень не успел даже выйти на связь, как незнакомый корабль как будто взорвался, причём без всякого участия запущенной парнем ракеты.

   – Он сбросил груз! – выкрикнул пилот и зачастил короткими донесениями. – Все контейнеры! И отстыковал весь грузовой отсек! Полностью! Врубил маршевые на полную! Уходит с курса! Перенаправляю ракету! Преследую!

   Ракета, до этого летевшая навстречу чужаку по прямой, вильнула, обходя тучу сброшенных грузовых контейнеров, и устремилась за беглецом. Сама "Милу" тем временем на полной мощности двигателей начала разгоняться следом.

   – Он уходит на прыжок! – продолжал докладывать Павел. – Эта ракета ещё успеет, но вторую выпускать бесполезно, она его не догонит! Прыгаю!

   "Милу" переместилась в пространстве, внезапно оказавшись гораздо ближе к преследуемому кораблю. Даже ближе, чем выпущенная ракета. Блок наведения последней чуть не сошёл с ума от появления ещё одной цели. Хорошо ещё, система определения "свой-чужой" сработала, как надо. Ещё один вираж, – и разминувшаяся в последний момент с родным кораблём металлокерамическая сигара догнала чужака, сдетонировав возле его щитов. Слава Богу, перед этим она успела предупредить искин "Милу", чтобы тот затемнил сенсоры, иначе бы они сами ослепли от этого взрыва.

   Когда экраны снова просветлели, Павел обнаружил, что щитов у беглеца больше не осталось. В связи с этим, парень решил далее использовать пушки, – ещё одна ракета не оставила бы от загадочного корабля и его содержимого ничего, кроме остова и искорёженного металла. Залп, – и один из шести пыщущих атомным пламенем двигателей чужака взорвался, пронзённый тройкой железных стержней. Ещё парой залпов Павел вывел из строя все маршевые двигатели с одной стороны, обездвижив беглеца.

   В ответ тот плюнул в их сторону из плазменной пушки. Заряд лишь бессильно полыхнул на защитных щитах "Милу", убавив их, но не сбив полностью. Ещё одним залпом парень прошил посягнувшую на него пушечную турель. Противник начал разворачиваться другим бортом, чтобы достать их из второй турели. Павел уничтожил и её тоже.

   – Герджи, грузи своих в катер! – приказала Милу. Наёмника словно ветром из рубки сдуло.

   – Они пытаются выйти на связь, – сообщил Павел.

   – Включи, посмотрим на них, – отреагировала его начальница. Пилот подчинился.

   – Кто вы такие, и что вам нужно?!! – прокричал человек с экрана.

   По его одежде и внешнему виду нельзя было сказать ничего определённого. Лицо тоже не было знакомо ни одному из присутствующих.

   – Это же мы хотели спросить у вас, – холодно отозвался Римцис.

   – И поэтому напали на нас?

   – Это был предупредительный выстрел, – разведчик усмехнулся. – Кто ж знал, что вы такие дёрганные?

   – Мы думали, вы пираты!

   – А кто сказал, что это не так? – вмешалась в разговор Милу.

   – Мы... Мы готовы оставить вам весь свой груз... – неуверенно начал мужчина.

   – Вы это уже сделали. Сейчас мои люди поднимутся к вам на борт и осмотрят всё. Потом, возможно, я вас отпущу, – женщина прищурила глаза. – И не вздумайте сопротивляться! Умрёте все!

   – Мы и так умрём! – патетично воскликнул собеседник. – Здесь, в этой системе, с разбитыми двигателями! Но в плен мы не сдадимся! Вы дорого заплатите за наши жизни!

   – Наделать им дырок в корпусе? – спросил Павел, когда незнакомец отключился.

   – Ни к чему, – мотнула головой Милу. – Они всё равно наденут скафандры, если только не полные идиоты. Надо предупредить Герджи, что встреча будет тёплой.

   Встреча оказалась очень тёплой. На борту чужака неожиданно обнаружилась целая армия боевых роботов. Ладно, пусть не армия, но три десятка набралось. К счастью, все подчинённые Герджи остались живы и невредимы. Не в последнюю очередь благодаря своим тяжелым бронескафам. А вот обороняющиеся не выжили. Ни один. Их там и было-то всего семеро в экипаже.

   К сожалению, ничего определённого про их род деятельности и причину пребывания в этих местах узнать не получилось. Корабль, как корабль. Экипаж, как экипаж. Данные в искине и во всех запоминающих устройствах на борту полностью стёрты. Равно как и в нейросетях убитых. Даже в сброшенных грузовых контейнерах было абсолютно пусто. Римцис повелел собрать образцы пыли в каждом из них, чтобы потом попытаться узнать, что в них возили раньше.

   Ещё одна пикантная особенность лишь добавляла безымянному (со стёртым названием и регистрационным номером) кораблю загадочности. В одном из запертых технических отсеков в обитаемой части корабля лежало сложенное аккуратной пирамидкой золото. В слитках. Почти тонна. В Содружестве этот жёлтый металл не имел той сакральной ценности, какая придавалась ему на Земле, поскольку достаточно часто попадался в недрах астероидов, так что цена за тонну для него составляла около трёхсот тысяч кредитов. Корабль, на котором это золото везли, стоил гораздо больше, даже учитывая свой почтенный возраст. Зачем и куда транспортировали такую груду золота, спросить, к сожалению, было уже не у кого.

   Поэтому груз, не мудрствуя лукаво, перетащили в трюм "Милу". Неплохая добавка к обещанному Флотом гонорару. На одну треть наложила лапу Милу, как владелец корабля. Остальное поделили по-братски между Павлом и десантниками, – последние единогласно решили, что пилот тоже участвовал в штурме и имеет право на часть добычи. Юноше даже присудили двойную долю, равно как и Герджи, своему командиру.

   А ещё парень перекачал себе с подбитого корабля всё топливо, какое только влезло. На "Милу" его оставалось в обрез, что нервировало.

  Глава 22

   Когда «Милу» отошла достаточно далеко от владений архов, они, наконец, смогли связаться с Содружеством и получить оттуда последние новости и послания. Кто о чём. Лично Павлу пришло одно письмо. От Жанны.

   Привет, Паша. Ты всё не возвращаешься. Надеюсь, не сгинул совсем там в космосе. Никогда бы не подумала, что испытаю это чувство: ждать кого-то и надеяться, что он вернётся рано или поздно.

   Я подготовила все бумаги на развод и вышла за Сергея, чтобы не затягивать. Раньше сядешь – раньше выйдешь. Адвокат говорит, за пять-шесть месяцев можно управиться. Дай то Бог. Он переехал в мою квартиру и теперь настойчиво требует, чтобы пустила его и в свою постель тоже. По контракту, я обязана это сделать. Но тут уж дудки. Мне подсказали одну хитрость, как этого избежать. Надеюсь, до развода продержусь. Представить себе не могу, что Сергей ко мне прикоснётся. Мне на него смотреть-то противно. Господи, какой я дурой была, когда заключала этот договор.

   Ладно, не буду об этом. Пока не расторгну брак, нам с тобой лучше не встречаться. Иначе может так получиться, что развод я получу, а вот свою половину имущества – уже нет. Надеюсь, ты тоже сможешь меня дождаться. Очень надеюсь. Ни к одному человеку ещё таких чувств не испытывала. Знай, мне будет очень больно, если ты меня обманешь.

   Люблю тебя, твоя Жанна.

   Последняя фраза привела юношу в некоторое смущение. Он ещё не до конца разобрался в своих отношениях с журналисткой, но вряд ли бы это можно было назвать любовью. Скорее, такая же симпатия пополам с сочувствием, как когда-то с Машей. Да и Жанна до сих пор в разговоре с ним глагол «любить» употребляла только однажды. Когда спросила в тот вечер после освобождения из следственного изолятора, испытывает ли Павел до сих пор это чувство к жене Михаила.

   Само же известие о замужестве парня ничуть не удивило. Они уже обсуждали этот вопрос раньше.

   – Я исключила Сергея из списка друзей, – внезапно сказала Жанна.

   Они лежали на широкой постели в двухместной каюте пассажирского лайнера. Тело юноши сковала приятная истома после недавнего секса, девушка уютно устроилась у него под боком, положив голову на плечо, и задумчиво теребила волосы на его груди. Шла вторая ночь их совместного путешествия с Рамуги обратно на Марну.

   – Только сейчас? – удивился Павел. – Я думал, ты давно этого сделала.

   – Раньше боялась, – призналась журналистка.

   – Боялась? – с недоверчивой усмешкой спросил он. – Ты?

   – А что, я, по-твоему, и испугаться не могу? – слегка обиделась девушка.

   – Нет, – мотнул он головой. – Ты бесстрашная.

   – Неправда, – улыбнулась она. – Я трусишка. Всегда была, с детства.

   – Не верю, – отозвался парень с иронией. – Ты, отважная журналистка, разоблачитель тайны артефактов, охотник за работорговцами, и вдруг трусишка?

   – Это всё другое, – возразила она. – На работе я всегда знаю, что за меня заступятся. Закон, общественное мнение, руководство канала... А вот так, наедине с Сергеем, мне было страшно. Не могла даже сказать ему "уходи" в лицо.

   – Да ладно! – скептически воскликнул Павел. – Ты только в моём присутствии говорила ему это дважды.

   – Вот именно, что в твоём присутствии, – вздохнула девушка, погладив ладонью по его груди. – Я знаю, что ты не позволишь ему наорать на меня или обругать. А так мне было страшно. Вот ты, в самом деле храбрец. Как ты тогда перестрелял тех бандитов!