Текст книги "Алька - любовь моя (СИ)"

Автор книги: Ольга Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

Алька на второй день не смогла дозвониться до мужа. Сначала не очень беспокоилась. Знала, что дел много. В офис звонить не стала. Не особо она волновалась и еще неделю, знала, что Дмитрий уже на севере. Скучала только. А связь в то время была еще неважная. Женщина даже начала слушать сводки погоды. По северным районам страны один за другим проносились циклоны. Разве тут дозвонишься?

Прошло две недели. Телефон молчал. Алька смотрела на него и умоляла, словно все зависело от этого старомодного аппарата:

– Ни позвони, пожалуйста, ну соедини меня с Димой. Ну что тебе стоит! Я же не выдержу, я же забуду. Я же люблю только Вальку. Дима, что ты делаешь? Я стараюсь....

Телефон упорно молчал. Раздавались только короткие звонки, длинных, междугородных не было. И Алька позвонила в офис Дмитрия. Ответила Илина. Она сообщила, что Дмитрий Сергеевич ещё не вернулся. Успокаивала Альку. Но в её голосе звучала фальшь, даже какое-то торжество, и женщина от её слов ещё больше задергалась. Вспомнила непонятную к Илине нелюбовь Людмилы.

– Ну чтобы хоть телефон Людин бы знать, – в отчаянии подумала Алька.

Петр Ильич и тетя Сонечка с тревогой следили за своей девочкой.

Когда прошли первые радостные дни встречи, когда уже Алька рассказала про гибель Валентина, про Дмитрия, как она не могла вспомнить, что было с ней, тетя Сонечка стала замечать, что, несмотря на хорошие рассказы Али о своей новой жизни, о том, какой замечательный у нее Дима, та выглядит не очень-то счастливой. Мрачнеет с каждым днем, застывает в самый неожиданный момент. Добрая фея девушки все поняла. Понял и Павел Ильич.

– Алечка, – осторожно спросил он молодую женщину, – ты не поспешила с замужеством?

– Я не знаю, – честно ответила Алина. – Я люблю по-прежнему Валентина. А Дима, он хороший. Я буду жить с ним. Он – моя судьба. Так мне сказала Дева Мария.

В деревню Алина наотрез отказалась ехать. Даже с отцом не захотела видеться, а про мать и говорить нечего. Да и внешне Алька производила впечатление больной. Бледная, похудевшая, ест плохо.

А вот на Павла Ильича встреча с его "девочкой" оказала положительное влияние. Слава Богу, инфаркта у него не было. Приехала Аля, старому ученому теперь было о ком заботиться. Он быстро пошел на поправку.

Беспокоясь о состоянии здоровья Али, тетушка с дядюшкой решили показать её знакомому врачу, Андриану Евгеньевичу, что всегда лечил их семейство, но Алька отказалась.

– Да все в порядке у меня, – а про себя подумала: – Начнет с пустяков, а вытянет все, до седьмого колена, потом анализы сдавай, объясняй. Все же сначала Дима должен узнать. Не сказала ему, дура. Оставила запасной козырь. Как только им теперь воспользоваться?

Однако после очередного разговора по телефону, Алька упала в обморок. Испуганные Софья и Павел Ильич, не слушая протестов племянницы, вызвали врача. Андриан Евгеньевич осмотрел Алю и сказал:

– В вашем положении лучше не волноваться.

– Вы правы, – уныло согласилась молодая женщина.

– Ничего страшного, – подвел итог врач, – бывает все. Но лучше обратиться к специалисту.

– К какому специалисту? – не сразу понял Павел Ильич.

– К гинекологу, батенька, к гинекологу, – философски прокомментировал врач. – Беременна ваша Алина.

И ничего больше не стал ни спрашивать, ни говорить. Видел, что не в настроении Алька. После ухода врача Алина разразилась слезами. Павел Ильич, наоборот, повеселел.

– Софочка, у нас будет внук, ты слышишь, Софочка, – он радовался, как ребенок, гладя по голове Альку – Ну что ты, ревешь, моя девочка? Такое счастье нам принесешь в скором времени. Или ты не хочешь...

– Нет, не в этом дело, – всхлипнула она в ответ.

– Я давно уже догадывалась. Какой срок? – вступила в разговор тетя Соня.

– Месяца три, – ответила довольно-таки грустно Алина.

– И ты ещё не была ни разу у врача?

– Нет.

– Надо тебя срочно к гинекологу, – всполошилась тетя Сонечка.

– Надо, – уныло согласилась Алька.

– Никак не пойму. Ты что не рада? – спросил Павел Ильич.

– Рада, – также уныло ответила Аля.

– В чем тогда дело?

– Дмитрий меня бросил, – и Алька разрыдалась окончательно. – Нет Вальки, Диму я потеряла. Я не знаю, как мне жить.

Тетя Сонечка и Павел Ильич замолчали. А потом, как по команде, стали уговаривать её, что это не важно сейчас, что и без Дмитрия она проживет, что средства у них есть, хватит на жизнь и Але, и её ребёнку, что самое главное – скоро в их доме появиться малыш.

– Малышка, это будет девочка, я знаю, – улыбнулась Алька.

Уже потом она рассказала тете Сонечке, что, не находя Димы, молодая женщина от отчаяния, не веря Илине, что он ещё не вернулся, позвонила домой. Дома трубку подняла та же самая Илина и рассказала, что она теперь живет с Дмитрием, что ей, Але, лучше сюда не звонить.

– Позовите Диму, – потребовала Алька.

– Дима, – крикнула Илина, – это звонит Аля. Дорогой, поговори с ней.

Через несколько секунд тот же переливистый голос секретарши сообщил, что Дмитрий же не хочет с ней разговаривать.

– Как же так? – возмутилась тетя Сонечка. – Ты носишь его ребенка...

– Он не знает, – прервала Алька.

– Почему ты ничего не сказала? У тебя уже большой срок.

– Я не решалась сказать, Дима не хотел детей... Так и получилось. Я забеременела, он меня оставил. Но почему так? Почему те, кого я полюблю или пытаюсь любить, расстаются со мной? И Валентин... и Дмитрий...– голос женщины прервался рыданием.

– Валя же тебя не бросал, – осторожно сказала тетя Соня.

– Но он тоже оставил меня! Он погиб... спасая меня... почему я не утонула? Мы бы были вместе сейчас... Зачем мне новые мучения?

Молчали самые близкие люди. Искали нужные слова. И не находили. А Алька вдруг вздернула голову:

– Ничего, мои родные, я с вами. Вы меня точно не бросите! Тетя Сонечка, я же из рода Орел-Соколовских. Я ведь сильная женщина. Знать, мой удел – быть одной. Как хранительнице колец. Только их тоже нет...

– Это всего легенда, – грустно сказала тетя Сонечка, – а про себя думала: – Моя старшая тетка, хранительница колец, уехала в Америку, она была богата, но детей у неё не было. Что стало с ней, я не знаю. Ни разу мне не привелось видеть и вторую мою тетю Елену, пропала она после революции. Сгинула в неизвестности вся ее семья – богатая семья Соколовых. Богата и я, благодаря мужу. Все годы мы скрываем свое богатство. Но не дал Бог нам детей. И Александра, старшая наша сестра, тоже бездетная, вырастила детей Маши. Но у нас есть Аля. Наши деньги, наши драгоценности отойдут ей, и, может, поэтому от неё отворачивается счастье, хоть и отказалась она от своей фамилии. Я, выходя замуж за Павлушу, думала: сошлись орел и соколиха, да видно не те орлы и не те соколы оказались. Я, благословляя любовь Али и Валентина, мечтала, соединились Орловы и Соколовские. А судьбе все не так. Не дает своего согласия. Надо в церковь что ли сходить, попросить счастья Але. Я то я всерьез уже думаю о родовом проклятии.

– Вот что, девочка, – прервал мысли жены Павел Ильич, обращаясь к Але. – Твой ребенок будет носить другую фамилию.

– Да, он Королев, – опять помрачнела Алька.

– Нет, он будет мой наследник. У него будет моя фамилия. Он будет Орловским. Мы быстро провернем это дело.

– Ну, это ты уже размечтался, – засмеялась жена. – И потом, девочка будет. Она!

– Значит, Орловская!

Засмеялась и Аля – приятно было смотреть на серьезного ученого, мечтающего о внуке. Он как будто светился каким-то мягким светом, радуясь скорому появлению маленького человечка.

– Буду радоваться и я, – грустно решила Алька. – Дмитрий еще пожалеет, что оставил меня. Вот вырастет моя дочка красивой, станет актрисой, известной. И будет старенький Димка думать, кого напоминает ему эта красавица. Не раз ещё пожалеет, когда узнает, что это его дочь... Но он не узнает. Я ей вообще напишу отчество "Валентиновна". Всем буду говорить, что от Вали родила. И как жаль, что я не забеременела на теплоходе от Вальки. Жил бы тогда на свете и его ребеночек, его частичка. И я не искала бы спасения у Димы. Как я хочу ребенка от Вали.

На другой день тетя Соня отвела Алю к врачу. Женщину сразу положили на сохранение. Матка в тонусе, угроза выкидыша... Как видимо, от нервного напряжения.

Алька понемногу успокаивалась. Тетя Соня договорилась, что племянницу будут отпускать домой ночевать, благо больница была совсем рядом. Каждое утро провожала и встречала по вечерам, иногда с Павлом Ильичем.

Через неделю раздался длинный телефонный звонок. Альки не было, они с тетушкой уже ушли. Это звонил Дмитрий. Разговаривал с ним Павел Ильич. Он в ответ на просьбу позвать Алю, очень воспитанно и вежливо, но твердо попросил Дмитрия больше сюда не звонить, не беспокоить девочку. И решительно отключил телефон. О звонке Але не рассказал.

На другой день, когда Аля по-прежнему была в больнице, в дверь решительно позвонили. Тетя Соня насторожилась, она, наверно, подсознательно ждала чего-то. Пошла открывать. На пороге стоял высокий светловолосый мужчина с мужественным лицом.

– Где Аля? – вместо приветствия жестко и требовательно спросил он.

– Дмитрий! – сразу поняла тетя Соня.

Вежливость обязывала пригласить войти, что и сделала тетя Соня.

– Где Аля? – снова спросил мужчина.

Вышел из своего кабинета Павел Ильич. Он тоже сразу понял, кто перед ним.

– Зачем она вам? Девочка только начала успокаиваться, – ответил ученый.

– Я все равно её найду, – также жестко повторил Дмитрий. – Лучше не прячьте. Она – моя жена. Моя! Где она? Что вы ей наговорили? Почему она не хочет меня видеть?

– Но позвольте, вы же сами её бросили, – несколько растерялся от напора Павел Ильич.

– Что за ерунду вы несете? – Дмитрий был явно взволнован. – Вы сами, наверно, не хотите разлучаться с ней. Вот и настраиваете её против меня. Выдумываете чепуху. Я был лучшего мнения о вас. Или... – Дмитрий застыл на минуту, на лице отразилась сложная гамма чувств. – Или... Валентин жив? Нашелся? Аля вернулась к нему.

Павел Ильич и Софья молча переглянулись.

– Нет. Валя не нашелся. О нем мы ничего не знаем. Но, позвольте, почему вы так долго не звонили Але? Девочка вся извелась. Она, как привязанная, день и ночь сидела у телефона. Все ждала вашего звонка. На неё жалко было смотреть.

– Я предполагал подобное, – уже мягче заговорил Дмитрий. – Но на севере пробыл больше, чем рассчитывал. Из связи там только радио. И то не всегда. Да и записную книжку с телефонами дома оставил. Но я звонил секретарше – она цветы должна была поливать в нашей квартире – просил, чтобы поискала её. Книжки дома не оказалось, наверно, потерял. Я знал, что Аля изведется, успокаивал себя тем, что Аля с вами, надеялся – вы позаботитесь о ней. Когда прилетел домой, то догадался, что можно номер на телефонной станции узнать. Они же регистрируют звонки. Узнал, позвонил. Вы тут какую-то ерунду несете. "Не звоните сюда больше". Куда Алю дели?

Он уже не жестко, а умоляюще смотрел на родственников жены. Сердце тети Сонечки дрогнуло.

– Да в больнице она... – начала тетя Соня и прикусила язык.

– Что с ней? – испугался Дмитрий.

– Софа, – это уже сказал Павел Ильич, – Пусть Аля все сама скажет.

– Где она? Я иду к ней, – Дима решительно встал.

– Подождите, – не успокаивался Павел Ильич, – давайте-ка все-таки внесем ясность – восстановим картину того, что было.

– Может после? – с мольбой в голосе произнес Дмитрий.

– Нет, – твердо ответил Павел Ильич. – Мы за Алю беспокоимся. И если вы принесете ей очередное несчастье, встречи я не допущу.

– Я перетряхну все больницы, – зло пообещал Дмитрий. – Но я её найду.

– Такой точно все перетрясет и найдет, – уважительно подумал Павел Ильич.

– Павлуша, Дима, вы позволите так вас называть, – погасила начинавшийся скандал Софья. – Не горячитесь. Через два часа мы пойдем встречать Алю. Она на дневном стационаре. Не надо дергать девочку. У неё курс лечения. Уймите свое сердце. А пока давайте все-таки поговорим. Мы не чужие люди Алечке, мы её тоже любим. И ничего плохого не желаем ни ей, ни вам.

Дмитрий посмотрел на тетушку и послушался: только сейчас он обратил внимание на удивительное сходство – перед ним была его Алька, только уже пополневшая и поседевшая, но все ещё красавица. А Павел Ильич всегда слушался свою разумную Софочку.

Дмитрий начал рассказ, почему он не мог позвонить. Кое-что он не стал говорить.

А было вот что. Когда он вернулся с месячным опозданием, то в самом деле не нашел блокнота с номерами нигде. Пытался разыскать его в офисе. Ему очень помогала Илина. Но все было напрасно. Расстроенный, он сел в кресло за компьютер. На нем часто работала Алька, может, где есть в памяти номер, может, для чего-нибудь Алька это сделала. Если нет, надо вылетать срочно, там Алька с ума уже должна сойти. Да и у самого на душе неспокойно. Правда, адрес он тоже плохо помнил, но зато знает много про её дядю, который является известным ученым. Так что найти их, проблемы не будет.

Помогавшая ему Илина долго что-то не решалась сказать, но потом выдавила, что звонила сюда Аля. Просила передать, что не вернется, она неожиданно встретила старую любовь.

– Валентин, – пронеслось в голове.

Он, может быть, и поверил бы в это. И убедил бы себя, что не надо мешать Алькиному счастью. Оцепеневший, он бездумно сидел в кресле, в кабинете. Без Альки, так стремительно вошедшей в его жизнь, будущего не представлялось никакого. Его покой охраняла Илина – никого не пускала к нему, сама тоже не заходила к нему. Но буквально через полчаса приехал Сергей с женой. Опять сказал что-то неприятное Илине, которую терпеть не мог почему-то, и, несмотря на возражения секретарши, прорвался в кабинет. Следом вошла и Люда, его жена. Сергей и Люда приглашали на семейное торжество – очередная годовщина брака. Дмитрий долго не мог ничего понять. Зато быстро всё сообразил Сергей.

– Жена что ли бросила? – задал он бестактный вопрос.

Дмитрий промолчал. Он не в состоянии был говорить. Очаровательная Люда вдруг сказала странную фразу, смысла которой мужчина не понял, да и не пытался понять:

– Что-то Илина подозрительно веселая. Без неё не обошлось, – и посмотрела на мужа. – Я в этом уверена.

– И я, – согласился Сергей.

– При чем тут Илина? – равнодушно спросил Дмитрий.

– Она веселится, когда другой женщине плохо, – сказал Сергей.– Ты расскажи нам, что произошло.

И Дмитрий, сам не зная зачем, все рассказал им обо всем, в том числе и об информации, что сообщила Илина. Сергей порывисто вышел в приемную. Люда успокаивающе сказала:

– Позвоните жене. Здесь что-то не так. Врет Илина. Также и я не верила Сергею, когда между нами пыталась стать ваша секретарша. Она прислала фотографии, где я обнимала одного знакомого. И Сергей поверил, что у меня есть другой мужчина, и ушел. А я бросилась на шею от радости своему врачу, когда узнала, что у меня будет ребенок. И Илина сфотографировала этот момент. Я беременна была, а Сережа ушел от меня к Илине, она умеет добиваться своего. Потом Сергей узнал о дочери, вернулся, я же долго не соглашалась, чтобы мы были вместе. А все тщательно продумала Илина. Она не учла только одного, что Сережа не сможет бросить свою дочку. И сейчас, я уверенна, что все подстроила Илина. Она давно на вас глаз положила. Звоните своей Але. Или давайте лучше я позвоню. Я знаю – жена вас не бросала. Аля – хороший человек. Если бы она встретила старую любовь, она бы сама вам позвонила. Не стала бы через секретаршу сообщать.

Дмитрий не успел ответить. Вошел Сергей, в руках у него была сумка Илины. Секретарша бежала следом:

– Отдай.

– Тебе все мало, Илина, никак не успокоишься, – он повернулся к Дмитрию. – Она тебе случаем ещё не сообщала о своей беременности от тебя. Меня на этом пыталась поймать.

– Или жене твоей сама позвонила, наговорила что-нибудь, – поддержала Люда.

– Она тут руку приложила, чувствую, – продолжал Сергей. – Но у неё есть одна черта, она ничего не выбрасывает. Особенно из сумок. Так, Илина?

– Отдай, – Илина пыталась выхватить сумку.

Но Сергей уже открыл её дамскую сумочку и вытряхнул содержимое на стол. Мелькнул знакомый блокнот.

– Илина, – удивился Дмитрий. – Вы же его не нашли! Почему скрыли от меня это?

– Она его специально спрятала, – уверенно сказал Сергей.

– Да пошли вы все, – Илина гордо ушла из кабинета.

Люда быстро сгребла остальное в сумочку и вышвырнула в приемную:

– Забери.

Сергей пошел смотреть, чтобы Илина не прихватила ничего из документации.

Люда подвинула телефон:

– Звоните.

Дмитрий не помнил, как ушли Сергей и Люда. Он звонил Альке. А дальше опять непонятное началось. Ему ответил Павел Ильич. Он твердым голосом очень вежливо попросил оставить в покое девочку. Она и так настрадалась. Попытки дозвониться еще раз не увенчались успехом. Телефон не отвечал. Дмитрий тут же, дав указания замам, выехал в аэропорт. К утру он был в Москве. Через справочное бюро разыскал адрес и вскоре стоял на пороге дома Софьи и Павла Ильича.

Алька вышла из приемного покоя, оглянулась, её всегда встречала тетя Сонечка. Но сегодня навстречу шагал её добрый ангел-спаситель, её Дмитрий. Что шагал? Он бежал. Забыв все свои слезы, все слова Илины, она рванулась навстречу мужу. Тот подхватил её на руки, закружил.

– Я говорил тебе, что все равно найду тебя. Лучше не прячься. Ну, как ты могла поверить, что я променял тебя на какую-то Илину.

Алька обнимала его за шею, шептала слова нежности, какую-то непонятную ерунду.

– Дима, мой Димка, ты вернулся. Мне так плохо без тебя. Я думала, умру.

– Ты никогда не умрешь, потому что мы всегда будем вместе.

Она целовала дорогое ей лицо, плакала и смеялась одновременно.

– Ты заболела, почему ты в больнице? – сумел, наконец, задать более-менее внятный вопрос муж.

– Нет, я не больна, просто, мне сказали, надо полежать, успокоиться.

– Ты так волновалась из-за меня, – расстроенно произнес Дмитрий.

– И из-за тебя, и еще за одного маленького-маленького человечка.

Муж смотрел, ещё не понимая и все также держа на руках жену.

– Дима, эта больница называется роддом, меня положили на сохранение, – выпалила Алька.

– Повтори, повтори, я плохо понял, – попросил Дима.

– Я беременна. У нас будет девочка, – Алька счастливо прижалась к нему.

Дмитрий осторожно поставил жену на землю.

– Ты не рад? – испуганно спросила Алька.

– Ну что ты? – испугался и Дима. – Я просто боюсь, что уроню тебя, наврежу ребенку. Сейчас я тебя аккуратненько подниму. Аля, Алюшка моя. Мы теперь всегда будем вместе. Никаких разлук.

– Навсегда, – проговорила успокоенная Алька. – Но больше не поднимай меня, просто обними и все.

Алька была почти счастлива, ей было хорошо, только где-то, далеко, далеко, в глубине сознания промелькнула мысль: "Но почему это все со мной одной, без Вальки. Ему должна я была говорить о своей беременности. Как я могу радоваться, когда его нет". Усилием воли она пыталась прогнать эти мысли и еще крепче прижалась к Дмитрию. Но Валентин был всегда рядом, любовь к нему стала частью души молодой женщины. "Да, у меня есть Дима. Я без него не выживу. Я тогда уйду вслед за Валей. А под сердцем я ношу новую жизнь. Прости меня, Боже, что я пользуюсь Диминой любовью. Я никогда от него не уйду, клянусь тебе, Дева Мария".

В стороне на скамеечке утирала слезы тетя счастливая Сонечка, подозрительно сморкался Павел Ильич.

– Вот теперь я хочу верить, что наша девочка счастлива. У нас с тобой, Софочка, есть теперь еще и сын. Хотя я всегда мечтал назвать сыном Валентина, – констатировал ученый человек.

– А внуки будут Королёвыми, а не Орловскими, – невпопад сказала жена.

– Ну и что, – тряхнул головой ученый. – Главное, они будут.

– И я не могу благословить Альку семейными кольцами, они благословили другую пару и ушли. Ну и хорошо. От них только несчастья. Может, к добру, что они ушли, – думала Алькина добрая фея. – И все же что-то не сходится. Надо спросить Алю, было ли хоть раз кольцо на её пальце. Если было, она не сможет забыть Валентина. И получается, что Валя должен быть жив! Кольца хранят любовь только живых.... И Аля не будет счастлива с Дмитрием... Ее судьба – Валентин! Совсем старая, сдурела, – оборвала мысли свои тетя Сонечка.

Дмитрию пришлось задержаться в Москве. Задержал его Павел Ильич.

В стране бушевало новое время. Рубли обесценились. Павел Ильич потерял приличную сумму денег. Падал, хоть и медленно пока, и курс доллара. Вот и обсуждал эти проблемы ученый с мужем Альки. Подробно расспрашивал о бизнесе Дмитрия. И делал это не из чистого любопытства, хотел, если надо, помочь.

Заставил Дмитрия заняться приватизацией квартиры. Все, по его решению, отходило Альке, и дача, и городская квартира. Также после долгих колебаний, ученый, зная теперь грандиозные планы Дмитрия, предложил себя в качестве спонсора. Дмитрий сначала не понял. Но когда Павел Ильич, с согласия своей Софочки, выложил приличную сумму из своих сбережений, Дмитрий несколько обескуражено сказал:

– А я-то Альке дал денег на ваше лечение. Думал: у ученых сейчас смехотворные зарплаты.

– Так оно и есть, – согласился ученый и продолжил деловой разговор.

Ни к чему пока Дмитрию знать обо всем. Павел Ильич назвал сумму, которой располагал.

– Берег для Алечки, – пояснил Павел Ильич.

Это были доллары и кое-какие дорогие украшения. Часть сбережений, золото в слитках и камни, что остались от брата-ювелира, Павел Ильич пока решил не трогать. Дмитрий присвистнул, рассматривая драгоценности:

– Да им же цены нет! Да мне богатая жена досталась. Как же вы ухитрились сохранить все это при Советской власти?

– А мы забыли в то время о нашем богатстве. На зарплату жили, – ответила тетя Сонечка. – Даже во время войны не воспользовались, затянули потуже пояса и выжили. Да и не наше это было тогда.

– А сейчас время другое. Только мы уже не молоды, поздно нам перестраиваться. Я искал пути Алю отправить за границу. Но она здесь нашла свое счастье. Значит, и деньги пусть здесь работают, – несколько грустно констатировал Павел Ильич. – А, в общем-то, пока это богатство счастья никому не принесло.

Павел Ильич не сказал, что он ищет возможности вложить часть оставшихся ценности все-таки в какой-нибудь иностранный капитал. На Россию он особо не надеялся. Не сказал и о своем деле, что он тоже начал.

– Пусть поработают эти деньги, – грустно сказала тетя Соня. – Тем более кольца, что, по преданию, притягивают богатство, ушли.

– Какие кольца? – не понял Дмитрий.

– Рода Орел-Соколовских, – пояснила Алька. – Тетя Соня в девичестве была Орел-Соколовской.

– Кольца, хранящие то ли счастье, то ли проклятие. Они сами выбирают хозяина, – сказала тетя Соня. – Аля расскажет тебе эту легенду.

– Нет, тетя Сонечка, – лучше вы. Я уже рассказывала Диме.

Алька никому не хотела говорить, что кольца остались на руке Валентина. Кольца эти должны будут появиться опять в её жизни или в жизни её детей, может, в жизни братьев. Они найдут Орел-Соколовских. Она с ужасом думала, что к тому времени станет с телом её Валентина, если от него что останется. И если Алька сейчас начнет говорить, слезы, помимо её воли, подступят к глазам.

– Да, да, я хочу услышать эту историю от вас, – подхватил Дмитрий.

И тетя Соня начала рассказ.

Мудрая Ирена пыталась отразить проклятие злого Ральфа. Окружила детей двумя невидимыми кольцами. Поглотили они сильное зло, о любовь молодой колдуньи разбилась ненависть змея-соседа. А кольца пропитались злом. Но не знала этого Ирена. Она сжала оградительные кольца до размера обручальных. Сначала надела на свои изящные пальцы, но было неудобно, жали они. Поэтому решила выкинуть их молодая колдунья, бросила в бурный, протекающий внизу поток, но порывом ветра принесло их назад. Схватил их Георг, чтобы унести подальше, не смог взлететь. Слабела Луннита, теряли люди дар перевоплощения.

– Почему так? – задумалась молодая женщина.

Она бросила на кольца особый, колдовской взгляд. И увидела страшное зло, что пропитало кольца.

– Пусть пока лежат, – решила Ирена. – Сейчас главное дети, а потом я попрошу помощи у нашей прародительницы, Лунной богини.

Молодая колдунья сдержала слово. Приведя в замок мужа и детей, в первую же ночь начала ритуал в честь Лунной богини, покровительницы рода. Она встала на колени около любимой ивы, простерла руки к луне, запела медленную песню. Вскоре начал светиться сумрак, и сквозь сияние проявились черты прекрасной женщины.

– О, Лунная богиня, благословившая мой род, давшая нам колдовство и умение преображения, взываю к твоей помощи. Ты послала мне великую любовь к Георгу, ты подарила мне его детей, помоги справиться с проклятием Ральфа. Помоги мне убрать зло от детей. Возьми, что хочешь, от меня, – обратилась к ней Ирена.

– Силы мои слабее с каждым годом, мой дар был использован во зло другим, – ответствовала Лунная богиня, – и все больше зла в этом мире. Соедини кольца зла с кольцами любви, со своими обручальными. Настанет время, и любовь двух сердец уничтожит до конца зло, созданное Ральфом, и тогда они будут нести только счастье.

– Но как можно соединить любовь и зло?

– Кольца зла надо вплавить в обручальные. И тогда твоя любовь не даст ходу проклятию Ральфа. За это тебе придется отдать мне свое умение.

– Я уже отдала его за человеческий облик Георга. Я только человек. Я утратила мастерство преображения.

– Я говорю о другом – о колдовстве.

– Я согласна, – не раздумывая ни минуты, произнесла Ирена.

– Ты удивила меня в очередной раз, – раздался после некоторого молчания голос другой богини, солнечной Гелии, что появилась на востоке. – Ты была лучшей ученицей Лунниты. Твоя сила любви настолько велика, что я оставляю тебе и твоим детям часть колдовских способностей. Будь счастлива, Ирена.

– А кольца, что делать с кольцами? Хранить их, спрятать, уничтожить? Подскажи мне, солнцеликая Гелия.

– Делай, как скажет Луннита, – ответила Гелия.

– Кольца будут вечной принадлежностью рода вашего, – пояснила Луннита. – Если сделаешь, как я сказала, зла от них не будет, добра тоже. Но хозяина они выберут сами.

– Как я смогу узнать, что уничтожено зло Ральфа?

– Ты можешь и не дождаться этого дня. Зло исчезнет окончательно, когда трижды соединятся Орел и Соколиха, трижды замкнется круг. Только теперь Орел будет добиваться любви прекрасной Соколихи. Он будет сильнее. Она будет черпать силы у него.

Лунная богиня медленно растаяла в светящемся сумраке. В золоте лучей пропал лик её сестры Гелии.

– С тех пор или с другого времени, но эти кольца хранила старшая дочь рода Соколовских. Революция, голод заставили продать эти кольца. Но они вернулись, – на этом любимая тетушка оборвала семейное предание и заговорила несколько о другом.

– Легенда, конечно, красивая, но кушать хотелось всем: и взрослым, и детям, – продолжала тетя Сонечка. – Вот и сказал батька наш: "Не могу я на голодных детей смотреть". И продал кольца. Не сказал кому. Долгие годы мы не знали, где семейная реликвия, забыли о них. Потом я приехала в Москву, стала женой Паши. Его брат-ювелир был очень богат. Кто знает, как он ухитрился иметь столько ценностей во времена социализма. Забрать всего в эвакуацию не смог. Может, не хотел. Рассказал Паше, где хранит свое золото. Только (тетя Соня всхлипнула) разбомбили их эшелон. Убило всех. Даже сыночка их, маленького нашего Феденьку. А мы с Пашей выжили. Он с войны ко мне раненый вернулся. Перебивались, как могли, но не тронули не нашего. Уже после войны осмелились посмотреть, что там есть. А там, среди золотых безделушек и наши семейные колечки. Узнала я их. Надо бы было Александре хранить их. Она должна была передать их Але. Но я нарушила порядок, оставила себе. Лучше бы я их не трогала. Мудрят кольца, нарушают заведенный порядок.

– Это те кольца, что остались на руке Валентина, – думала Алька. – Они через много лет нашли тетю Сонечку. Неужели я их когда-нибудь увижу. Я – последняя Соколовская. Но... Дева Мария, получается, Валя должен быть жив! Кольца соединяют навек!

Обрадовалась Алька. Но тут же пришла другая мысль. Как так получается. Валя жив, а она жена другого человека, она носит его дитя. Ребенок! Да-Да! Ребенок. Он сейчас главное, только он, её маленькая девочка. И так всегда будет. Хватит того, что ненужной росла в родной семье сама Аля. Валя поймет, Валя простит, он всегда прощал свою подружку....

Она разозлилась от своих, не вовремя возникающих мыслей о семейных кольцах, и сердито, как клятву, проговорила про себя:

– Клянусь всеми богами, солнечными и лунными, клянусь тебе, Дева Мария, я не дам кольцам больше воли, не дам принести никаких несчастий, и, если они появятся на моем пути, я сама найду таких им хозяев, что кольца станут всего-навсего невинным украшением. Но никогда я не надену их себе на палец! От них мои несчастья!

– Теперь, Дмитрий, мы передаем все вам, – сказал Павел Ильич. – При одном условии, недвижимость будет оформлена на Алю.

– А откуда доллары? – невпопад спроси Дмитрий.

Павел Ильич довольно усмехнулся:

– А это мой вклад в Алечкино приданное. Я же археолог. И не совсем честный. Только силы для бизнеса у меня уже не те, – несколько покривил душой ученый.

– А что, попробуем, Павел Ильич, выйти из тени.

– Надо, надо.

По обоюдному соглашению деньги было решено пустить в дело; драгоценности разместить в одном из иностранных банков. Чтобы обеспечить достойную жизнь Павлу Ильичу и тете Сонечке, крупную сумму от своих доходов Дмитрий положил на их имя. Теперь они могли жить на проценты. Впоследствии они могли рассчитывать и на дивиденды. Павел Ильич усмехнулся, узнав о решении Дмитрия, но не стал говорить, что и его личные доходы уже в то время были довольно высоки. Очень сожалел старый ученый о решении Дмитрия вернуться в А-к. Ему нужен был надежный партнер и помощник здесь.

Закончив дела, Дмитрий и Аля вернулись в А-ск, в свой дом. Цветы там поливала Людмила. Увидев округлившуюся Алину, ахнула:

– Ну и стерва эта Илка. Побыстрее бы она что ли нашла богатого мужика. А то не дает покоя добрым людям.

Одного не сделал Дмитрий, не успел навестить Алексея. Кроме того, чувствовалось, что их не особо и хотят видеть. У друзей были свои проблемы, в которые они никого не хотели посвящать. Вот и не заехали. А Альке так хотелось видеть маленького Николая.

Переносила беременность Алька плохо. Первые месяцы её тошнило. Но капризы прекратились. Потом началось: то давление подскочит, то гемоглобин вниз пополз. Участковый врач настаивал на госпитализации. Альке не хотелось. Люда решила отвести её к своему врачу Владу Кандинскому, но он временно не практиковал – открывал коммерческое отделение гинекологии. Именно он посоветовал встать на учет к недавно приехавшему в их город Стасу Позднякову. Тот подрабатывал в их женской консультации. Про него говорили, что он творит чудеса. Жаль, должен был тоже уйти в скором времени в строящийся онкологический диспансер. Но несколько беременных он так и вел. Алька входила в их число.