Текст книги "Алька - любовь моя (СИ)"
Автор книги: Ольга Бондаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)
– Когда обещала? – удивилась Ирина. – Ты забыл, я с ними не разговариваю.
– А помнишь, звонила им, когда твоя мама была на лечении еще, обещала пятерых внуков.
– Ладушки, – согласилась, засмеявшись, Ирина. – Не только матери с отцом тайком венчаться за границей, и мне не сообщить об этом. Ленке сказать, Кольке сказать, а от меня скрыть. А я, между прочим, им обоим роднее. Я также сделаю. Только никому не скажу! Даже Ленке.
– И пятерых детей родишь!
– Нет, это много, только трех! А то когда я буду сниматься у твоего друга в фильмах?
Мужчина засмеялся.
Жора и Ирина обвенчались в простой деревенской церкви. Старая Клер сентиментально утирала слезы, когда по деревенскому обычаю Жора на руках нес свою молодую жену через мост.
– Брось её в воду, – кричали гости.
– Бросить что ли? – вроде как засомневался Жора. – Буду опять свободным.
Ирка улыбалась. Жора рассказал ей об этом несколько нелепом обряде. Все ждали, как поведет себя молодая жена. Сколько смеха вызывала эта ситуация, невесты вели себя по-разному: были такие, которые смеялись, другие обижались, третьи вырывались и убегали. Но Иринин ответ поразил всех.
– Бросай, – согласилась она. – Но имей в виду, Жора, я выплыву, вылезу на берег, поймаю тебя и набью еще тебе морду.
Все одобрительно засмеялись, а у старой Клер сразу высохли слезы – Ирина прошла испытание, о котором говорила старая Анна, и Клер вынесла вердикт:
– Хорошая жена будет у Жоры. Вот такая нам нужна. Вся в старую Анну. Та умела выплывать в любом испытании.
Через день старая хранительница торжественно вручила молодой жене фамильные драгоценности семьи Игл, что хранила после смерти старой Анны, прабабушки Жоры. Ирка с удовольствием примеряла все на себя и радовалась. Спокойно, слегка насмешливо улыбался Жора, глядя на красивую молодую жену. Непосредственность Ирины ему была по душе. Но вот на дне шкатулки Ирка наткнулась на сложенный плотный лист бумаги.
– Дева Мария, – воскликнула она, развернув листок. – Да это же мамин почерк. Это её письмо. Как оно сюда попало?
Она начала читать.
– Милая моя подружка Катюша, наш небесный ангел. Заклинаю тебя, выполни мою просьбу, выходи замуж за Валентина. Сделай так, чтобы навсегда он забыл мое имя, мою любовь. Судьба не дала нам быть вместе. Я никогда не смогу дать ему счастье, потому что у меня есть Дмитрий и маленькая Еленочка. Они – моя судьба, они – моя жизнь. Но видеть несчастного Валентина свыше моих сил. Я не буду спокойно жить, спать, любить, если буду знать, что ему плохо. Ты любишь Валю со школьных лет. Я это знаю. Я также знаю, что он просил тебя стать его женой, но помешала я, сама того не желая. Катюша, недосягаемый наш идеал, Валя приедет снова к тебе, он будет просить вновь тебя стать его женой, Я это знаю, я все-таки была вашей Лунной богиней, я наколдовала вам всем счастье, умоляю, не откажи ему. Сделай, заклинаю тебя, его счастливым. Пожалей свою школьную подружку Альку, пожалей Валю.
А дальше дата и подпись. "Алька, которая постарается никогда больше не встать на вашем пути, с которой ты никогда не увидишься".
Ирка перевернула листок.
– Смотри, а здесь другой рукой уже написано. Это, наверно, ответ твоей мамы Кати. Но почему он не отослан?
"Алька, подружка моя школьная, наша Лунная богиня, зеленоглазая колдунья из нашего класса.... Я не видела тебя много лет, но ты была постоянно рядом с нами, ты все годы была в сердце Валентина, и, не обижайся, в его постели тоже. Я знаю. Я чувствовала это. Это последнее в этой моей жизни письмо. Пусть оно дойдет до тебя. Алька! Я не смогла выполнить твой наказ. Я не смогла дать счастье Валентину. Не все подвластно даже ангелам. Валя – он земной. Ему нужна была женщина с горячей кровью, как ты, Алька. А я, ты права, больше небесное создание. Я пыталась стать ему хорошим другом, я благодарна ему за Жору, я сама была счастлива: у меня были муж, которого я любила, и замечательный сын. У меня была интересная жизнь. Только вот Вале я не нужна была. Особенно ночью. Алька, я оставляю его тебе. Я решила уйти, исчезнуть. Теперь опять твоя очередь думать о нем. Будьте все счастливы. Я знаю, ты будешь вместе с Валей, полюби моего Жорика, он достоин самого лучшего. Я ухожу из этой жизни, моля о счастье для самых дорогих людей, для мужа и сына. Прошу тебя, прости меня. За все прости. Особенно за то, чего ты не знаешь и никогда не узнаешь. Я ведь тоже страшно виновата перед тобой, перед твоими детьми, даже больше тебя. Я понимаю и оправдываю вашу любовь. Я оправдываю рождение твоей младшей дочери, дочери Валентина. Будь счастлива с Валентином, Лунная богиня нашего класса, зеленоглазая колдунья, вторая половинка Орлова Вальки, Алина Орлова-Соколовская. Я знаю, вы встречались с Валентином все эти годы. Я знаю, вы поступили правильно. Я очень поздно поняла, что такое настоящая любовь. Алька, я совсем не ангел, ты верь мне. Я такая же земная и грешная, как и ты, и даже больше. Возвращайся к Валентину! Я приказываю тебе. Катюша, которой вскоре не станет".
По лицу Ирины текли слезы.
– Письмо мамы старше меня, – сказала она. – Оно написано за несколько месяцев до моего рождения.
Жора взял листок.
– Оно написано в день твоего зачатия, скорее всего. А второе письмо написано мамой Катей. И не так уж давно. Какое-то оно странное. Надо показать его Алине и Валентину.
– Надо, – задумчиво согласилась Ирина.
Что-то начало меняться в её непримиримой позиции.
– Лунная богиня, – задумчиво произнес Жора. – Откуда это. Да еще Орел-Соколовская.
– Маму так в школе дразнили, Лунной богиней, а её девичья фамилия Соколовская, – пояснила Ирина, думая о другом. – Откуда твоя мама Катя знала про меня, если даже не знал Валентин.
– Орел-Соколовская, – в задумчивости повторил Жора. – Какое отношение имеет твоя мама к Орел-Соколовским?
Ответа на эти вопросы не последовало. Не стал дальше Жора спрашивать, потому что Ирина заплакала над письмами.
Через несколько дней молодую актрису нагнало приглашение сняться в фильме-сказке "Лунная богиня".
По электронной почте Ирина получила сценарий и прочитала. Роль была интересная и совсем не стервозная. Нужно было согласие. Все, казалось, складывается очень хорошо. Но тут на неё обрушились две новости. Одна из них, что деньги на съемки дал Валентин. Ирка задумалась. Жора был в курсе всех дел. А Ирка капризничала, ругалась со всеми, в том числе и с Жорой. Тот долго терпел, потом сказал:
– Отказывайся, Валентин все поймет.
– А мама опять рассердится. Ты её плохо знаешь. Ты видел один раз и сразу с уважением стал относиться, а я, знаешь, как её боюсь. Она у нас ведьма, от слова ведать, все ведает, все знает. Ничего скрыть нельзя. Смотрит прямо в душу. Ты думаешь, я в сериале снималась без её разрешения? Не тут-то было. Я позвонила, поставила её перед фактом, что подписала контракт. Она спросила: "Голой бегать по экрану не будешь?". "Не знаю!", – ответила я. "Всё ясно, – проговорила она. – Ты уже взрослая. Но учти, ниже пояса не раздеваться". Значит, можно, поняла я. И Ленка у нас такая же. Мама больше меня не простит.
– Как и ты не хочешь простить родителей. Что тебе, дурочке, надо? Чтобы мать болела или счастлива была? Да, родила тебя от другого мужчины. Но ты даже не понимаешь своего счастья, у тебя два замечательных отца.
– Но мать обманывала папу.
– Да откуда ты знаешь?
– А переспать с другим – это не обман? Папа был её мужем, а она встречалась с... Валентином.
– С твоим настоящим отцом. И ты забыла, что Валентин первым полюбил Алину, и она его тоже любила. Твой отец был вторым в этом любовном треугольнике. Почему ты не поставишь вопрос по-другому? Почему твой отец не ушел от Алины? Почему не отпустил её? Наверняка, он знал, что она любит другого.
– Жор, перестань, – рассердилась Ирина. – Мы поругаемся. Не смей так говорить о папе Диме.
– Хорошо, – согласился мужчина. – Давай я лучше тебе расскажу о старой Анне, моей прабабушке. Ты напоминаешь мне мою мудрую прабабушку Анну. Даже во внешности есть что-то общее. Та тоже до самой смерти была вихрь, ураган и при этом добрейшей души человек. И умница. Знаешь, что она мне про Валентина говорила: "Редкой души человек, и очень несчастный. Но счастливы будут те, кого он любит.... Настанет время, поймает наш Орел свою орлицу". Маму Катю бабуля не признавала его половиной, хоть и относилась с уважением к ней за то, что стала настоящей матерью мне. Вторая половинка Валентина – это Алина. Вспомни, как они оба расцвели. Я тоже не любил твою маму, считал, что мама Катя несчастна из-за неё. Но когда я увидел их двоих, узнал всю их историю, я простил все. Тем более, я им обязан такой красивой женой. Давай, поедем к ним. Посмотри по-другому на своих родителей.
– Давай, – согласилась Ирина, но строптиво добавила. – Не жди, что я брошусь в их объятия.
– Тебе моих мало, – скептически осведомился Жора.
– И отчество у меня всегда будет Дмитриевна! – все также строптиво добавила Ирина.
На другой день они вылетели в Россию. Из аэропорта поехали сразу к родителям. Иркин пыл резко поубавился, когда она увидела через стекло целующихся родителей. Молодая женщина даже всплакнула:
– Жор, а ты меня так будешь любить?
– Я тебя и так уже больше жизни люблю. С первого момента, как увидел. Терплю глупые рекламы. Отказываюсь от выгодных предложений. Все бросаю, мотаюсь с тобой. И благо бы по делу, а то из прихотей. Пойдем к родителям.
– Я боюсь маму.
– Ира! – внушительно сказал муж. – Запомни, где Валентин, там никого бояться не надо. Он главный в этом доме – не твоя мама. Поверь мне, она поперек ему слова не скажет. А тебе Валентин ничего против не скажет. Ты же его дочка. Он любит тебя. Он ждет.
Ирка решилась и пошла напролом. Без стука открыла дверь. Валентин и мать продолжали целоваться.
– Ну вот, они все еще целуются, – прокомментировала Ирина.
Лица родителей были глупые, счастливые и смущенные. Но, увидев неожиданно появившуюся, решительную Ирку, мать встала рядом с Валентином, положила руки ему на плечи. Это был знак защиты, знак предупреждения дочери. И Ирина поняла, если она сделает неверный шаг, чем-нибудь обидит своего отца, мать ей не простит, никогда больше не простит. И молодая актриса испугалась, как в детстве. Она увидела в матери огромную силу.
– Вот кому надо играть Лунную богиню, а не мне, – мелькнула почему-то дурацкая мысль.
Ирка, разозлившись от всех этих мыслей, шагнула и спросила у родного отца, швырнув сценарий на стол.
– Это ваших рук дело?
– Моих, – улыбался Валентин.
– Но этого ничего не будет. Я не смогу сниматься в этом фильме.
– Почему? – ледяным голосом спросила мать.
Ирка поежилась. Она слышала подобные интонации, когда мать просила остаться у умирающего отца, а она, Ирка, уехала. И папка умер.... И сейчас она может потерять все: мать, отца, Жору... Ира беспомощно взглянула на Валентина и увидела его добрые, понимающие глаза. Ну что плохого сделал ей родной отец? На маме женился и счастлив выше крыши, для дочки фильм организовал. И мама какая счастливая.
– Не могу я сниматься, а фильм уже запущен, – и тут Ирка разрыдалась окончательно и закричала не своим, хорошо поставленным актерским голосом, а тоненьким тоном обиженной девочки. – А я беременна!
Жора гордо улыбался. Главное Ира сказала. Такая же улыбка появилась и на лице Валентина.
– Молодец, сынок!
А Ирка кричала:
– Я хочу родить нормального ребенка, не буду я аборт делать, не буду! К черту все фильмы. У меня скоро живот торчать будет. Я не успею сняться в фильме.
– И лицо пятнами покроется, – добавил Жора. – Станешь страшная. Тебя из фильма выгонят. Зато я не буду ревновать.
– Да, и лицо тоже...
Ирина упала на диван и ревела. Её успокаивали Валентин и Жора. Хотя второй больше посмеивался. Умная собака подошла, положила свою большую голову на колени молодой женщине. И Алька подошла, села рядом, обняла младшую дочь и сказала:
– Это же замечательно! Рожай, дурочка! Кому нужен твой фильм? Дети – это самое главное. Я знаю это.
Алина виновато глянула на мужа. Но и в его взгляде скользило одобрение.
– Да, это фильм по сказке бабушки Сонечки, – всхлипнула Ирина, уткнувшись в плечо матери.
– Пусть другие играют эту сказку, – поморщилась Алина. – У этой сказки несчастливый конец был. Кольца, приносящие несчастье...
– Да, другие.... Это наша сказка. Я всегда мечтала, что буду сниматься в роли Лунниты, я поэтому решила стать актрисой. Я уже и кольца таинственные представляла, какими они должны быть, – продолжала всхлипывать Ирка. – Я их даже нарисовала.
– Кольца у нас и так есть, – сказал Валентин. – Настоящие кольца Орел-Соколовских. Они у меня все годы были. Я сохранил их.
Ирина перестала плакать, Жора удивленно вскинул глаза.
– На столе лежат. Может, вас ждут, – отец показал на стол.
Из-за Иркиных криков никто не услышал, как приехали Еленочка и Николай. Они подошли и встали в дверях, наблюдая за разыгравшейся сценой. Алина кивнула им, чтобы прошли. Старшая дочь села рядом с сестрой, обняла её, что-то зашептала на ухо. Валентин поцеловал Еленочку, пожал руку сыну.
К кольцам с заинтересованным видом подошел Жора.
– Вот вы какие. Вы или не вы из рода Орел-Соколовских. Сейчас узнаем, про них ли говорила покойная Анна. Внутри должна быть микроскопическая гравировка.
– Там нет надписей, – удивленно сказала Алина. – Только продольная полоса в мужском кольце.
Все замолчали, даже Ирина перестала всхлипывать. А Жора взял маникюрные ножнички, что-то поддел внутри мужского кольца, выпало тонюсенькое узкое колечко. Жора достал из стола лупу и прочитал на появившейся полоске:
– Орелъ-Соколовскiе.
– Они, – сказал Жора. – Кольца из сказки моей прабабушки. Кольца Анны. Большое кольцо сжимает узенькое – зло, посеянное злым Ральфом. Я их нашел.
Он смело надел большое кольцо на свой палец, а второе, поменьше – Ирине. Тонюсенькое колечко, в котором по преданию, хранилось зло колдуна, осталось на столе.
– Ты теперь Орел-Соколовская, – говорил Жора жене. – Я хоть и не Орлов, как Валентин, но моя фамилия Игл, что в переводе с английского Орел.
– Жаль только, – неожиданно для себя произнесла Алька, – что ты Джордж...
– Нет, я Георг. Это имя дала мне моя польская прапрабабушка Анна. Мама Мария, а потом и Катюша называли Жориком.
– Расскажи про старую Анну, – заинтересованно прищурилась Алина. – Я слышала про неё много интересного, но, по-моему, между нами есть связь. Кажется, у нашей семейной сказки есть продолжение.
И Жора начал повествование.
Бунтарка Анна Орел-Соколовская.
Ушел в небытие жестокий девятнадцатый век, первые робкие шаги на земле делало новое двадцатое столетие. В стране кое-где сохранились еще феодальные замки. Но они ветшали, разрушались. И Орел-Соколовские давно поменяли их на уютные поместья. Деньги в семье еще водились, не так много, как в прежние времена, но жили безбедно.
Красавица Анна была старшей дочерью в семье Орел – Соколовских. Её судьба – судьба старой девы, что хранит богатство. Вторая дочь, красавица Елена, уже пять лет, как покинула родной дом с бравым русским офицером Соколовым Андреем. Уехала в Россию, стала помещицей, рожала детишек: дочь Катерину и сына Евгения. Анна скучала без младшей сестренки. Но забот хватало. Не было в живых Эллы, сестры отца, что была хранительницей богатства Орел-Соколовских. Дела перешли в ведение Анны. Энергичная, умная, она держала в подчинении всю фабрику, что приняла от своей старшей тетки Эллы вместе с семейной реликвией – старинными, обручальными кольцами. Умирая, завещала тетка:
– Держи всегда кольца при себе, они – залог нашего богатства. Когда они у одного человека, на одной руке, они притягивают к себе деньги. Если они побывали на руках мужчины и женщины хоть мгновение, они сохранят эту любовь навсегда, и рано ли поздно ли соединят эту пару. Но и расстаться с ними не бойся, кольца сами выбирают хозяев и всегда возвращаются к Орел-Соколовским. Несчастья они не несут, но и счастья тоже не будет с ними. Они станут бессильными против счастья в тот миг, когда одновременно в один год, три женщины из рода Орел-Соколовских родят детей, в том числе и у старшей в роду родится ребенок.
Работники и боялись, и уважали молодую хозяйку, больше чем её отца. Фабричные люди Орел-Соколовских жили лучше других. Поэтому забастовки обошли стороной их производство. Так было при молодой хозяйке Анне. А ей хотелось семейного счастья. Да, она очень любила младшего брата Ивана, но хотелось прижать к себе свое дитя, выкормить его грудью. Во сне видела Анна без конца маленькую голубоглазую девочку, дочку свою, что она когда-нибудь родит, назовет её, как прародительницу их семейного клана – Зосей. Её Зося будет сильная, умная, красивая. Зося будет выходить замуж, отдаст ей только тогда обручальные кольца Анна. Ведь они сохраняют любовь навсегда, даже если кольца побыли на руках влюбленной пары всего несколько секунд.
Да только не больно сватались к волевой красавице женихи, обходили стороной их дом.
К богатым соседям приехал родственник из Америки, вдовец, по фамилии Игл. Жена его, родив трех дочерей и сына, покинула этот свет. Вот и искал новую мать своим детям Джордж. Увидел красавицу Анну и остолбенел. Влюбился. И Анне он понравился. Деловой человек, не размазня, как отец. Родственники Джорджа в голос запели: не женись на ней, она и на женщину характером не похожа, фабрикой, как мужчина управляет, всех достоинств, что красота одна. И про какое-то проклятие родовое еще городили. Но не послушал их молодой вдовец, за суровостью молодой женщины разглядел Джордж истинную душу: силу воли, верность, благородство и огромную надежность. Хорошая мать будет его детям. Посватался и получил отказ от отца. Еще бы, кто без Анны будет распоряжаться делами на фабрике. Но не отступил Джордж, заручившись согласием самой Анны, увез он её. Анна, бунтарка по натуре, не стала ждать благословения отца, сама все решила.
– Я тоже хочу быть счастливой, – заявила она решительно отцу. – Не нужно мне твоего согласия.
Отец не хотел её отпускать, лишить обещал наследства. Как последний довод обещал забрать кольца, что всегда доставались старшей дочери от старшей тетки. Одного не учел слабовольный глава семьи, что характер у дочки железный. Швырнула она кольца отцу и уехала в незнакомую страну. Джордж сказал, что его денег хватит на всех, пусть ничего не берет Анна. Она так и поступила.
Все Бог дал Анне: любящего мужа, богатство, счастье, а своих детей не было. Но она вырастила детей мужа от первого брака. Маленький Билл не знал другой матери, к сердцам троих дочерей Анна тоже быстро нашла дорожку. Все стали называть мамой. И первым помощником она была для мужа. Семейство Игл при Анне стало намного богаче. Не пропал талант женщин из её рода.
– Это славянская жена принесла мне удачу, – смеялся Джордж.
Вот только революции, прокатившиеся по Европе, окончательно оборвали связь с родиной, с отцом, с братом, с сестрой. Живы ли они остались, даже этого не знала Анна. Тем более зачем-то перед самой революцией уехал отец с Иваном в Белоруссию, сгинула в необъятных просторах России Елена Соколова. Анна все ждала её, надеялась, доберется сестра до неё со своими детьми и внуками
Анна пережила многих: и мужа Джорджа, и всех приемных детей. Билл, сын, погиб на второй мировой войны, в Берлине. Но успел переправить через океан к матери свою гражданскую жену. Это была русская девушка Светлана, из пленных. Билл спас её из концлагеря. Умирающую от голода, пригрел, потом привязался, и хоть уже не молод был, Светлана ответила взаимностью, может, и обычная человеческая благодарность это была. Кто знает. Только сын писал Анне, что приедет к ней его гражданская жена, она беременна, пусть мать позаботится о ней и о маленьком Фреде, что скоро должен появиться на свет. Но поняла Анна: не любит Светлану Билл, потому что еще он писал о русской-медсестре из рода Орел-Соколовских, с нежностью рассказывал о ней. Радостно забилось сердце Анны. Вдруг это дети её брата или потомки сестры Елены. Но увы...
Страшный декабрьский день сорок пятого года навсегда вошел в память немолодой уже женщины. Несколько месяцев не было уже известий от Билла. Он как отправил Светлану, так больше ничего и не написал. А в этот день, утром, принесли телеграмму. "Билл!" – испугалась Анна. Нет, не Билл, но тоже ничего хорошего. В телеграмме сообщалось, что не стало младшей приемной дочери, что внучка, пятнадцатилетняя Клер, наотрез отказывается жить с отцом, требует увезти её к бабушке. Не успела Анна уехать за Клер, начались роды у Светланы. Задержалась Анна, что бы принять внука в этот мир. Днем, родив мальчика, умерла Светлана, а через час постучался военный, друг Билла, он и рассказал, что Билла уже нет несколько месяцев. Завыла Анна от одновременно обрушившихся на неё несчастий, как простая деревенская баба, думала, что покинет её разум. Но, наверно, нечеловеческой силой духа обладала эта женщина. Когда вдруг пробился среди этих страшных известий слабый плач ребенка – есть хотел маленький Фред – высохли слезы на глазах Анны. Встала, распрямилась. Приказала все подготовить к похоронам Светланы, доставить тело Билла на Родину, чтобы перезахоронить, послала адвоката, чтобы привез внучку Клер к ней. Стала подыскивать надежную няню родившемуся внуку. Вот только не успела в те дни проститься с умершей младшей дочерью.
Стала Анна растить внука; внучку Клер, что осталась без матери, забрала к себе, спасибо, что здоровьем Анну Бог не обидел. Вырастила Фреда, он женился на русской журналистке Марии Кедровой, дождалась Анна от них правнука. Мечтала о правнучке. Зосю все ждала.
Но не сбывались мечты. Не вышла замуж Клер, погибла во время катастрофы на пароходе русская жена Фреда Мария, а мальчишку спас хороший русский парень – Валентин. Благословила его за это старая Анна. Её благословение много значило, передала она Валентину свое умение деньги делать. А счастья все не было, все больше несчастий – в автокатастрофе погибли родители маленького Георга: Фред и его вторая жена Джейн. Сдалась Анна. Да уж ей девяносто давно было. О правнуке ещё сама заботилась какое-то время, а дела вел Валентин. Эти два года жил он в Штатах с Катюшей. Осиротевший Георг сразу привязался к ней. "Мамой Катей" стал звать. Радовалось сердце старой Анны, что привез Валентин настоящую мать мальчишке. Никак понять только не могла, почему Валентин так несчастен. Катюша была умной, красивой, терпеливой. Поняла все Анна, когда увидела фотографию Алины, маленький Георг ей тайком показал. Узнала старая Анна родовые черты Орел-Соколовских в женщине. Она, эта женщина, должна была стать хранительницей колец, единственная дочь из рода Орел-Соколовских. А она тоже вызов судьбе бросила – полюбить осмелилась. Валентина любила. А замуж за другого вышла. Кольца, все проклятые кольца наворочали, связали вечной любовью два сердца – Алину и Валентина. Но почему-то наказали их разлукой, но не навсегда, знала это Анна. Опалили кольца Валентина своим огнем, и Катюшу задели, она-то вообще случайный человек на этом пути. Найти кольца надо. Вернуть все на свой круг, который должен стать последним. Чувствовала это старая Анна. Не знала только она, что рядом кольца, у Валентина.
Рассказала она семейное предание своему правнуку. А кому еще? Майкл все знал. Но он на это, как на будущий фильм, смотрел. Катюше рассказать нельзя, она обычная, земная. Для неё это сказка, легенда. Ей неподвластны никакие тайны мироздания. У Валентина и так забот хватает. Да и не мужское дело эти кольца. Это удел женщин. Внучка нужна была, Зося. Она должна завершить третий круг. Так нет её еще. Не родилась. Есть внук, Жора, Георг. А внук любил слушать истории старенькой прабабушки.
– Мстят мне кольца, – говорила прабабушка Анна, – что отказалась хранить их. Нарушила порядок. И они нарушают. Деток мне Бог все равно не дал, да и внуков лишил. Найди кольца, когда станешь взрослым, – просила она десятилетнего Георга. – А то не будет душа моя знать покоя. Только сделай это тайком, не говори никому, смеяться будут люди, скажут, выжила все-таки из ума старая Анна. Восстанови порядок.
– Какой порядок, – спрашивал мальчик.
– Сердце тебе подскажет. Ты ведь из рода Игл. Орел, значит.
– Найду, бабуля, кольца и порядок наведу, – успокаивал мальчик старуху.
– Дошли до меня известия, что в Белоруссию перебрался отец с Иваном. Может, там отыщешь следы. И зовись теперь Жоржем, как Катюша тебя называет, чтобы не навлечь несчастья, как это было с Георгом. Живи с Валентином.... Где-то с ним рядом наши семейные кольца. Вижу их след. Знаю, любит он женщину из рода Орел-Соколовских...
– Он маму Катю любит, – поправлял Жора. – Она хорошая.
– Хорошая, – соглашалась Анна. – Ты, главное, люби её. Твоя любовь к ней важнее. Катя – твоя мама.
Открыла еще Анна и секрет двойного кольца. Даже отец, что не дал дочери увезти кольца в чужую страну, не знал этого. Это знали только старшие женщины рода Орел-Соколовских. А Анне некому было сказать этот секрет.
– Бабуля сказала мне все это после того, как я ей показал вашу фотографию, Алина. Валентин всю жизнь носил её с собой, – говорил Жора. – Я хотел показать фото Еленочки, Валентин всегда говорил, что на фото его дочка. Я верил этому. Взял тайком, принес бабуле, показать, что, если я буду сыном Валентина, то где-то и сестра у меня есть. А там две фотографии оказалось. Вот я принес.
Но бабушка тогда уже чувствовала себя плохо, и я решил, что она заговариваться начала, потому что сказала про вас, Алина, что это её тетка Элла, от которой кольца перешли к ней. Отдавать не хотела. На фото Еленочки посмотрела и сказала, что такой была её нерожденная дочь, Зосей хотела назвать. Потом она меня прогнала, вызвала Валентина, с ним о чем-то долго говорила. Потом осталась одна, то ли молилась, то ли колдовала, все с какой-то Луннитой и Гелией говорила. Сказала, что вымолила прощение за нарушенную клятву, что восстановится порядок сам по себе, что теперь можно ей умирать, потому что завершается третий круг. Фотографии после этого велела положить назад. Сказала, что сама Ирена благословила их, все у них будет теперь в порядке, только подождать надо, когда замкнется третий круг. А мне нужно найти кольца, поддеть внутри мужского колечка чем-то острым, сдвинется внутренняя часть кольца, там будет надпись. После она говорила долго с Валентином, велела забрать меня в Россию с собой, когда уедет. Анна умерла через две недели. Последние дни перестала узнавать людей. Звала отца своего, брата, детей, просила у них прощения. Говорила на родном языке, на польском. Мы не понимали её.
Я бы, наверно, и не вспомнил эту историю, сколько лет прошло, если не узнал ваше школьное прозвище, Алина. Лунная богиня. А тут ещё Валентин затеял для Ирины съемки фильма. Ирка сценарий прочитала, ревет в три ручья. Обидно ей, и сниматься хочет, и рожать. А я спрашиваю как будто невзначай, откуда эту легенду может знать Валентин, ни я, ни старая Анна не рассказывали ему ничего. А она:
– От мамы он знает. Она, наверно, ему рассказала. Это про нас. Про бабушку Сонечку, про их семью.
Я же считал, что вы из А-ка родом. Связи с Белоруссией не видел. Словом, вытянул из Ирины легенду и понял, что судьба хочет, чтобы я выполнил обещание, данное прабабушке. Очень хотел увидеться с вами, – он обратился к Алине. – Но Ирка все упрямилась. Но все же я уговорил, привез и вот нашел кольца прабабушки Анны. Только не подумал, надел Ирине колечко, да себе. А ведь у вас есть старшая дочь. Получается, что я нарушил опять порядок.
– Нет, – возразила Алина. – Порядок не ты нарушил. Сам говорил: старая Анна это сделала. Его просто невозможно восстановить. Если следовать легенде, я должна была остаться старой девой и передать кольца старшей из племянниц. У моего старшего брата детей не было. У младшего была дочь... Инночка... – на лицо Альки набежала печальная волна. – Но судьба не дала ей долгой жизни.... А я никогда не была хранительницей. И не буду! Я даже не прикоснусь к этим кольцам. Я думаю, просто завершился путь колец. Елена от другого брака, про который кольца не знали, не благословляли. Елена – Королёва. Ирина родилась от Орлова и Соколовской. Она Орел-Соколовская. Она третья среди нас. Трижды соединились Орлы и Соколы. Я стала женой Орлова Валентина, Орловой стала Елена, Ирина носит фамилию Игл, ты сам сказал, что это означает Орел. Это третий круг. Легенда кончилась. Как и предсказала старая Анна – вот они три круга. Это ваши кольца. Они сами выбирают хозяина, они выбрали вас, – сказала Алька. – И, кроме того, старшая в роду пока я. Но никогда больше я не надену на палец этого кольца, и Валентину не дам этого сделать, кольца слишком долго испытывали нас. Они разлучили нас на многие годы. Ваши это кольца.
– Но они сохранили нашу любовь, – сказал Валентин. – Не забывай.
– Мы сами её сохранили, Валя, – твердо ответила Алина. – Я сильнее этих колец, я их больше не боюсь. Ты же со мной.
– Я понял, – вдруг сказал Валентин. – Я только теперь понял, что говорила мне перед смертью старая Анна, когда просила передать моей жене, что просит прощения. Ведь она просила прощения не у Кати, а у тебя, Алина. Это тебе она передавала, чтобы ты её простила. Она знала, что мы будем вместе. Она уже тогда назвала тебя моей женой. А я думал, что она говорит о Кате. Все сходится. И детей вроде трое получается, с Жорой четверо. Опять что-то не так.
– Ты лучше посмотри на Ирку, – ответила жена.
Ирина, как зачарованная, смотрела на новое украшение на пальце. Взгляд её затуманился, молодая женщина радовалась, словно ребенок, получивший желанный подарок.
– Какой красивое! Это мне? – она подняла глаза на мать. – Не Ленке?
– Тебе, тебе, – улыбнулась старшая сестра. – Тебе, наша рождественская елочка.
Все засмеялись. Ирка, уже успокоившаяся, встав в величественную позу, подошла к столу и, любуясь новым украшением, (оно сразу пришлось ей по душе и по пальцу тоже), прочитала отрывок из сценария, который Жора аккуратно сложил на столе у отца.
– Заглянувшая в окно Лунная богиня медленно произнесла: "Кончилась твоя сила, Ральф. Трижды соединились орлы и соколы. Твое зло исчезнет навсегда".
С молодой женщиной к столу подошла огромная собака, что не отходила от обожаемой хозяйки и, положив морду на стол, незаметно стянула пироги с бутербродами и сожрала (Иркина наука – она научила есть её со стола, с тарелки), а потом оглушительно чихнула. Со стола слетели бумаги, и исчезло куда-то тоненькое колечко, что было внутри мужского. То ли Анночка съела, то ли куда упало. Бумаги собрали, а про колечко не вспомнили. Зло Ральфа пропало, растворилось в неизвестности.
