Текст книги "Алька - любовь моя (СИ)"

Автор книги: Ольга Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

– И ты, Митя, приходи чай со мной пить. Я сегодня торт испеку. Марина Тимофеевна, вы мальчика отпускайте ко мне. Да, кота-то как зовут.

– Ирка, – сказал мальчик.

– Как, как? – переспросила Алина.

– Это кошка. Ира, – пояснила Марина Тимофеевна. – Митя так её назвал в честь любимой актрисы Ирины Соколовской.

– Что? – Алька от души захохотала. – Мальчик сериал "Стервы" смотрит? Не рановато ли?

– Нет, что вы? Мы не разрешаем. Он любит сказку "Кошкины детки". Там эта актриса играет очаровательную кошечку Маркизу. Еще совсем девочкой. Помните такую?

Женщина улыбнулась. Ну, еще бы, не помнить Альке эту актрису и эту сказку. Сколько было радости, волнений, как гордился Дмитрий! Это первая большая роль Ирины в кино – хитрой кошечки Маркизы. После реалити-шоу. Заметили талантливую девочку все-таки. Тетя Сонечка помолодела даже, мотаясь с Ириной по съемочным площадкам. Не отпускала одну внучку. А что касается кошки Иры, она стала жить в доме, спала, в самом деле, рядом с Анночкой, которая её побаивалась. Митя рассказал, что как-то кошка Ира, когда у неё были котята, побила лапой по морде прямо большую Грету, когда та пришла посмотреть котят. Вот с тех пор она и боится кошек.

Неделя пролетела мигом. Алька спешила, но все же до конца дом не обставила. Но комнаты для дочерей подготовила. Спасибо Марине Тимофеевне. Все она делала. Алине не разрешали, да и сама женщина понимала, что ей надо поберечься. Митя нисколько не скучал, а вел себя, в самом деле, тихо. Любил рисовать. Сидел часами с альбомом и красками. Алька полюбила говорить с мальчуганом. Ему теперь можно было и ходить по комнатам, и гулять, когда захочет, на участке. И счастливый Митя, если не рисовал, то возился в снегу с огромной Анночкой. Пытался заставить кошку Иру бегать за бантиком, на что та презрительно фыркала и предпочитала спать на диване. Любил мальчик что-нибудь рассказать, сидя возле Али. Марина Тимофеевна переживала, гнала его сначала из хозяйских комнат, но постепенно успокоилась, видя приветливость жены хозяина.

Так пролетела неделя. Ближе к выходным Аля позвонила дочерям, сказала, что ждет их.

Первыми приехала Еленочка с Николаем. Она обнимала мать, плакала, благодарила Валентина. Вокруг в дикой пляске прыгала огромная Анночка. Николай, пожав руку отцу, молчал. Старался не оставаться с ним наедине, все больше разговаривал с Алиной. Вот и сейчас он отказался пойти с женой и отцом осматривать участок. А Еленочке было все интересно. Между ней и Валентином было полное взаимопонимание. Алина, помня свое намерение примирить окончательно отца и сына, решила рассказать Николаю все, начиная с детства и кончая тем, что узнала несколько дней назад от мужа. Совсем по-другому после рассказа вырисовывался перед Николаем образ его родной матери, по-другому он начал думать о родном отце, узнал правду о приемных родителях.

– Как ты думаешь, – говорила Алька, – почему после смерти Алексея Симонова, богатого человека, вы остались нищими. Он же известнейший художник. Куда делись его работы?

– Взрыв уничтожил много картин. После мастерскую отца обворовали, – ответил Николай, – осталось всего несколько наименее удачных работ. Так сказала мама.

– Коля, Коля. Все не так. Я знаю, ты с уважением относился к Алексею, любил его, отцом называл. И он любил тебя. Но.... Даже не знаю, с чего начать... Сейчас послушай меня. Сможешь простить приемного отца, прости. Не сможешь, так не сможешь, но на родного тебе обижаться не за что, – начала Алина. – Никто не воровал картин, не залезал в мастерскую. Просто ушел от вас Алексей. И картины увез. Остался за границей. И взрыва никакого не было. Жив художник Симонов, только теперь у него молодая жена и ребенок должен был родиться. Для чего нужна была эта комедия, не понимаю, – вздохнула Алька. – Мог бы просто уйти. Развестись. Лучше бы было. Хотя вряд ли Люда бы его отпустила. Она хищница по натуре. Не обижайся только. Тебе, я помню, она матерью была. Вместо меня. Так судьба распорядилась....

Алине пришлось вернуться опять в прошлое, когда был жив Дмитрий.

Семья Симоновых.

В новостях передали, что во время террористического акта в США погиб известный русский художник Алексей Симонов. Сильно пострадали его картины, большая часть была уничтожена начавшимся пожаром. Аля и Дмитрий, оставив девочек с тетей Сонечкой и Павлом Ильичом, тут же выехали к Людмиле. Впрочем, совсем ненадолго. Люда, похоже, больше злилась, чем была расстроена. И меньше всего хотела видеть Алину. Последние годы отношения Людмилы с мужем совсем разладились. У него были женщины, она тоже завела роман на стороне. И про Николая забыли. А он к тому времени учился в одиннадцатом классе, мечтал об университете. Аля, забрав Колю, вернулась к девочкам, а Дмитрий вылетел за границу. Наверно, он бы вернулся с какими-то останками в урне, (Алексей неплохо организовал свою гибель), но там он встретил Валентина, который тоже выяснял причины гибели художника Симонова. Валентин был почему-то зол. Через день он привез несколько якобы сохранившихся картин Алексея. А потом позвал Дмитрия в один из отдаленных районов страны. Там они и встретились с живым, невредимым Алексеем.

– Почему ты так поступил? – поинтересовался Дмитрий на правах старого друга. – Мог бы развестись обычным способом.

– Ты когда-нибудь жил с нелюбимой женщиной? Что молчишь?– вопросом ответил Алексей. – У тебя любимая жена, две очаровательные дочери, свои, родные. А Людмила не может иметь детей. Да и любовь давно прошла. А теперь у меня другая жена, у нас будут свои дети.

– Так ушел бы просто. Что ломать комедию.

– Ты не знаешь Людмилы, она бы не отпустила.

– А о Коле ты подумал? Он тебя отцом считает.

– Кольку мне жаль. Виноват я перед ним. Хотя ничего плохого ему не делал. Сам знаешь, любил. Но он знает, что я ему не отец. Я теперь у меня другая семья. Он меня, я надеюсь, простит.

Дмитрий замолчал. Зато в разговор вступил Валентин.

– Черт с тобой, живи. Но ведь мой парень тебя отцом все эти годы звал. Почему не отдали его мне, когда просил.

Алексей молчал. Решала в те дни все Люда. Он чувствовал вину тогда перед ней.

Люда была старшая дочь в многочисленном семействе Пастуховых. Мать рожала часто, при этом оставаясь признанной деревенской красавицей. Галька была последняя, пятая, младше старшей сестры на тринадцать лет. На ней производство закрылось. Всех братьев и сестер перенянчила Людмила и навсегда возненавидела детей. Училась она в школе очень хорошо. Мечтала стать врачом и никогда не возвращаться в деревню. Помог с поступлением в медицинский институт все тот же ученый – Павел Ильич. Мать продавала им молоко. Тетя Сонечка считала, что у их коровы самое вкусное и жирное молоко в деревне. Вот и ходила к ним через день с бидончиком Люда. Умная, серьезная девочка нравилась тете Сонечке. Она попросила Павла Ильича помочь девушке с поступлением в институт. И Павел Ильич помог, только не в столице был институт.

Жить студентке пришлось в общежитии. Родители сначала помогали, потом пить стали. Вот и пришлось Людмиле рано начать подрабатывать. Дежурила по ночам в больницах. Экономила каждую монету. И как-то раз им с подругой предложили побыть натурщицами в художественной мастерской. Там платили неплохо. Алексей Симонов уже в то время считался подающим надежды художником. Деревенская красавица очень понравилась ему. Практичная Люда смекнула, что можно зацепиться за город, пусть не Москву, и навсегда забыть ненавистную деревню. Роман завершился беременностью молодой женщины. Алексей, не желая неприятностей, предложил Люде замужество. Но ни он, ни она детей не хотели. И когда этот намек прозвучал со стороны мужчины, Людмила, ликуя в душе, якобы нехотя пошла на аборт. Да неудачно. Пришлось перенести несколько чисток. Поэтому когда решили заводить детей, ничего уже не выходило. Алексей себя считал виноватым – об аборте он заговорил первым. А Людмилу отсутствие детей только радовало. Все было в жизни, дом, престижная работа, достаток. Зачем дети. Но Алексей хотел ребенка, однако о приемных детях муж и жена Симоновы не думали. Все решил случай.

Из родного дома пришло известие, что родители окончательно спились, что младшая сестра родила в девках и тоже пьет, мальчик её сиротой растет при живой матери, соседи подкармливают, а то бы умер. Поехала Люда в родные места, где не была с того дня, как уехала учиться в институт. Посмотрела на родные пенаты, на пьющую братию. Гальку хотели лишать материнства, мальчика отдать в детдом. Так решили не совсем еще спившиеся остальные братья. Малышу в их семьях явно места не было.

– Отец-то кто у ребенка, – сердито поинтересовалась старшая сестра у Галины. – Не от святого же духа ты его родила.

– Не от духа, от мужчины, – икнув, ответила нетрезвая младшая сестренка. – Отец Кольки – хороший мужчина. Только какой, не знаю точно. Но вроде парень мой похож на Вальку Орлова.

– Тоже из пьяни, – прокомментировал пришедший брат.

– Он интересуется ребенком? – спросила Людмила.

– Интересовался, даже свою фамилию дал. Но жениться на мне не хочет, – заплакала пьяными слезами Галька, – Алька Соколовская, зараза, во всем виновата. Присушила Вальку, приворожила. Сама сбежала от него в Москву, а он на меня внимание перестал обращать.

– А где сейчас ребенок-то? – задала вопрос Людмила.

– Гуляет где-то. Наверно, у Валькиной матери, а может, у Алькиной тетки. Эти ведьмы хотят и Вальку себе забрать, и Кольку моего. Не дам. Пусть лучше в детдоме растет. А если не хочет Валька этого, пусть женится на мне, – зло говорила Галина, опрокидывая очередную рюмку.

Людмила выслушала историю любви младшей сестры и соперницы-разлучницы Альки Соколовской в интерпретации пьяной Галины, забрала у сестры детские документы, разыскала ребенка у Орловых и уехала с ним. Обрубила все концы и связи. Не поехала хоронить ни умерших родителей, ни попавшую под машину сестру. Денег только высылала. Алексей очень хорошо отнесся к мальчику, привязался, не обижал, но и душевной близости не было. Мальчик рос настороженным, недоверчивым. Он оживать начал, когда появилась Алина, которую спас Дмитрий. Николай любил очень дядю Диму и его жену. К Алине прямо прилипал, стоило той приехать. И она испытывала нежность к этому серьезному мальчишке. Теперь-то она понимает, почему. Это был Валин сын. Чувствовала в нем женщина что-то родное, близкое. А Люда злилась. Почему так? Какая-то неизвестная, без роду и памяти, а сразу Алексей на неё запал, и мальчишка привязался. Людмила никогда не видела Валентина и Альку. И когда догадалась, кого подбросила ей великая река в дом, на ком женился Дмитрий, стала потихоньку избегать общения. Но нелюбовь прорывалась. Тем более, видела, что Алексею все больше нравится жена друга. И это была главная причина нелюбви к Алине. А Валентину Люда не могла простить то, что не захотел он жениться на Галине. Жалко все-таки было непутевую сестренку. Не отдала она мальчишку отцу, когда тот нашелся после катастрофы, кроме того, поняла, что от Валентина можно и деньги получать. И наврала Алексею о том, что сообщила Дмитрию и Алине, что Валентин Орлов жив, нашелся.

Шли годы. Подрастал Николай. Жили Люда и Алексей по-прежнему вместе, только у мужа давно была другая женщина. Люду это устраивало. Она тоже завела любовника. Но с Алексеем не хотела расставаться, на нем держалось все благосостояние. Вот и решил Алексей обрубить все концы. Погибнуть во время взрыва. Не учел только связей Валентина.

– Подлец ты все-таки, Алексей, – это промолвил Дмитрий. – Не мне судить вас с Людой, но Коля тебя любит, как отца.

Они не стали больше говорить.

Дмитрий привез картины Людмиле, чтобы было на что жить. Она привыкла к хорошей жизни. А говорить или не говорить правду, этот вопрос пришлось решать Дмитрию. Он сказал, что будет помогать Люде и Николаю материально, на что Валентин жестко возразил:

– Это мой сын, это моя забота.

– Людмила тебя ненавидит, она может не взять денег, – возразил Дмитрий.

Валентин также жестко ответил:

– Ты плохо знаешь Пастуховых. Деньги они возьмут ото всех. Много лет назад я тебе дал слово: не беспокоить твою семью, не видеть Алю. Я уступил тебе свою женщину! Но я хочу, чтоб сын у меня оставался. Решу сам все проблемы. И от денег Люда не откажется.

И решил. Валентин первым из Штатов прилетел в город на Волге. Встретился с Людмилой. Николай в то время был у Алины. В мастерской, среди картин, обнаружился портрет Али. Людмила ненавидела эту зеленоглазую женщину с тех пор, как поняла, что Алексей с интересом смотрит на молодую красавицу, что Алька и есть та вечная соперница младшей её сестры Галины. Но пока был Алексей, она сдерживала чувства, а теперь ненависть лилась из неё. За портрет Люда заломила приличную сумму. Валентин купил, увеличив ярость женщины. Через год Николай поступил в МГУ на юридический факультет. Учебу оплатил Валентин. Жить сына к Валентину не пустила Люда, да и Валентин часто подолгу жил в Штатах. Поэтому Николай остался у Алины и Дмитрия. Вот только Дмитрий не сказал Алине, чей на самом деле сын Николай. А Коля возился с девчонками, следил за Ириной, гонял от неё парней, потом начал все чаще в задумчивости глядеть на Елену, в его глазах застывали ласка и интерес.

– Влюбился мальчик, – сказала мужу Аля. – Ну и хорошо. Они – красивая пара. Дай Бог им счастья. Я рада за них.

– Красивая, – согласился Дима и странно посмотрел на жену.

После окончания университета Николай пошел работать в фирму Дмитрия. Люду же бросил любовник и, оставшись одна, женщина начала попивать. Дмитрий все-таки сказал ей правду про Алексея....

– Ну а дальше ты все знаешь, – завершила свой рассказ Алина. – Никогда, Коля, не отказывался от тебя отец.

Алька завела Николая в кабинет мужа.

– Твой отец купил этот портрет и по второму разу, уже у Людмилы, другие картины, которые уже были выкуплены у Алексея. Заметь, второй раз. Потому что гордая Люда сначала отказывалась брать деньги, обвиняя твоего отца в смерти сестры. И меня заодно. А за что нас винить, что любили друг друга с детства. Не я разлучала твоих отца и мать. Галя всегда пыталась нас разлучить. Я дважды из-за неё бросала Валентина. А он упорно возвращал меня. Но Гали нет в живых, я не в обиде на неё больше. Не из-за неё мы расстались с твоим отцом на долгие годы. Учись и ты прощать, Коля.

Николай опустил голову.

– А вспомни, что было, когда ты решил жениться на Еленочке. Люда отказалась это слышать. Она заболела даже. Но я-то и не знала в то время, что ты сын Валентина. Ты не знаешь грязного скандала, что был в больнице, когда я поехала к твоей матери. Я бы не выдержала всего, вмешался Дмитрий. Но и это не помогло бы. Валентин, узнав, что ты хочешь жениться, а Людмила не дает, пригрозил, что перестанет помогать ей материально. Она уже привыкла, что имеет хорошее содержание, благодаря Валентину. Только и тогда она скрыла от него, что Елена – моя дочь. А вы не пригласили отца на свадьбу. И Дима, и Люда боялись нашей встречи. Хотя мы давно встречались с твоим отцом. И Дмитрий знал это. После свадьбы я пыталась еще раз поговорить с Людмилой. Знаешь, что я услышала, сколько оскорблений.

Алька вспомнила, как пьяная Люда кричала ей, когда она после свадьбы пыталась поблагодарить Людмилу, восстановить хорошие отношения:

– Довольна теперь? Ты сучка и твоя дочь такая же сучка. Тебе не удалось Вальку поймать, так твоя доченька поймала его сына. Обе вы...

Сколько еще прозвучало нецензурщины! Алька ушла оглушенная, расстроенная. Неужели Людмила так сильно любила младшую сестру, что перенесла ненависть на неё, Альку, на Еленочку. Что-то не верилось в это. Но она невольно сказала Алине то, что скрывал Дмитрий, чего он боялся – Николай – сын Валентина.

Вечером Алина сердито спросила мужа, кто настоящий отец Николая. Тот нехотя ответил под пристальным взглядом жены. Алька обиделась. Впервые крупно поссорилась с мужем.

– Я не имела права знать этого? – кричала она. – Я всю жизнь прожила с тобой. Я не заслужила правды? Какие у тебя еще есть секреты от меня?

– А у тебя? – спросил устало Дмитрий. – У тебя нет секретов от меня?

Алина замолчала. Потом зло произнесла:

– Моя жизнь была моей. Я её выбрала! Под твоим давлением. Ты не отдавал мне Еленочку. Значит, ты тоже выбрал эту жизнь. Нет счастья у нас с тобой! Но я не дам ни тебе, ни Людмиле, никому другому сделать несчастными детей! Мою дочь и сына Валентина! Запомни это!

После Алина долго плакала. Лишь один человек мог принести ей радость. Но Валентин не звонил – уже была больна Катюша.

В тот год в её и так уже натянутых отношениях с Дмитрием резко потянуло холодом. Они разошлись в разные спальни. Алина заговорила о разводе. Только болезнь Димы их опять сблизила, правда, совсем ненадолго. Дмитрий умер через несколько месяцев. Среди бумаг покойного мужа Алина нашла свидетельство о расторжении брака. Почему он тайком оформил это?

Николай виновато опустил голову.

– А откуда вы все знаете?

– Коля, Коля, ты что забыл, я вышла замуж за твоего родного отца. С Людой-то видитесь? Не суди её строго. Как она?

– Так она умерла.

– Дева Мария, прости меня, сынок, я не знала, – Аля быстро перекрестилась. – Пусть земля ей будет пухом.

– Она после того, как умер... не стало отца, сначала держалась, потом начала тоже пить, как моя родная мать. Теперь я понимаю, почему она запила и до последнего отказывалась встречаться с Еленочкой.

– Когда умерла Люда?

– Спустя три месяца после дяди Димы. Мы не стали вам говорить, вы и так плохи были...

– Вот так-то, сынок. Жизнь все перепутала. Не обижай отца, он больше всех страдал в этой истории.

Николай задумчиво смотрел на Алину. Потом улыбнулся.

– А помните, как я хотел жениться на вас из-за пирогов?

– Помню, – засмеялась Алька.

– Вы все-таки немного колдунья, – сказал он. – А сейчас вы стали похожи на тетю Сонечку, только худенькая. А ведь я помню, как она подкармливала меня, и не только пирогами.

– Я знаю, ты приходил к Валиной матери, она хорошая, ласковая была, но там тоже с едой бедно бывало, хоть мать Валентина всегда что-то для тебя держала из еды, хоть кусок хлеба, а сначала покормит, потом только пьет. Вот и звала тебя моя фея к себе, – сказала Алька. – Тетя Сонечка всегда надеялась, что у нас с Валей все будет хорошо, что мы будем вместе, и мне придется стать твоей мамой. Я ведь хотела стать твоей матерью много лет назад. А стала только теперь.

– Да нет, – не понял Николай, – вы сразу хорошо ко мне отнеслись, как только я начал жить у вас, вы не мешали нам встречаться с Еленой, берегли и охраняли нашу любовь, несмотря на недовольство дяди Димы. Вам я благодарен за свое счастье.

– Я, Коля, говорила о тех далеких днях, когда взорвался теплоход. Мы с Валей собирались забрать тебя сразу. Сойти на полпути и забрать, даже свадьбу решили отложить. Нас на конечной стоянке ждали Павел Ильич и моя фея. Мы решили им сюрприз сделать. Тебя привезти, забрать у Людмилы. А ночью прогремел взрыв.... – по лицу женщины пробежала болезненная судорога. – Не забудь про отца, Коля. Сумей полюбить его.

– Я постараюсь, но мне нужно время.

Они пошли в гостиную, где уже слышался довольный лай собаки. Валентин показывал Еленочке старую фотографию:

– Давным-давно, – говорил он, – Аля оставила её мне. Этот снимок стал моим талисманом. Я часто смотрел на него. А иногда мечтал, даже надеялся, что ты моя дочь.

– Я и есть ваша дочь, – Елена ласково обняла Валентина за шею, поцеловала в щеку и прошептала: – Папа, вы мой папа, – и тут же недоуменно спросила. – А почему вы так думали? Почему надеялись, что вы мой отец. Между вами и мамой было что-нибудь при папе? До рождения Иры?

Алька побледнела.

– Я очень бы этого хотел! – ответил Валентин, глядя на Альку. – Я всегда любил мою Альку.

Последняя тайна.

Вскоре приехали Ирина с Жорой. Об их приезде громко возвестила собака. Еще не открылась калитка, как собака подняла голову, жалко взвизгнула и огромными прыжками понеслась к выходу. Ирку она все-таки сшибла, а та целовала огромную собачью морду и оглушительно визжала. Встреча стала шумной и бестолковой. У Ирки была куча новостей, главная из которых, что она хочет уйти из сериала, а новой роли нет пока. Потом она стала бурно обсуждать свою будущую свадьбу. Жора спокойно воспринимал все её планы, лишь иногда ласково гладил по руке, по плечу, обнимал словно ненароком. Ирка в ответ ласково, как котенок, терлась об него головой и продолжала трещать о своем. Они получались интересной парой – взрыв огня среди ночи и надежная спокойная гладь реки. Приветливее смотрел Жора и на Алину. Ну, ещё бы. Приемный отец за эти месяцы помолодел, поправился, выглядит счастливым и довольным.

– Папаня наш, как раздобревший зимний кот, такой вальяжный, красивый, прямо погладить хочется, – шепнула Жоре Ира, озорно прищурившись. – А ты у меня скоро на мартовского будешь похож.

– С тобой немудрено, – в тон ей ответил Жора. – Я готов даже, как кот, петь ночью на крыше о том, что люблю тебя, моя неугомонная актриса.

Потом Жора заговорил о том, что у него появилась интересная мысль насчет барского дома.

– А что если построить там санаторий, такое чудесное место, пусть там долечиваются люди после болезней. И парк рядом. Вычистим, приведем в порядок. В искусственные пруды пустим...

– Лягушек, – смеясь, подхватила Ирина. – Жалко парк чистить. Там такая крапива, такие заросли. Где мои дети Ленкиных будут пугать, если все это уничтожить?

– Ира, – строго глянула Алина.

– Лягушек тоже запустим, – согласился Жора. – Розовых и голубых. Специально для Ирины жаб породистых привезем. Остальные будут рыбу ловить.

Фантазии архитектора захватили воображение всех.

– Завтра, – сказал Жора, – едем туда и я вам все обрисую на месте.

– Заодно, – добавила Еленочка нашу дачу надо проверить, мы прямо к вам поехали. Не терпелось вас всех увидеть.

А Мите в тот день так хотелось посмотреть на любимую, живую актрису, но бабушка не выпустила его из комнаты.

– Не мешай, завтра посмотришь, – говорила она. – Люди долго не виделись. Ирина Соколовская будет часто сюда приезжать, она вышла замуж за сына хозяина.

И Аля забыла о мальчике в этот день.

На другой день все дружно поехали в Березово, где стояла полуразрушенная школа – старый дом с колоннами.

Несмотря на холод, Алина присела на свои любимые ступеньки старого барского дома, где она когда-то училась мечтать и радовалась жизни. Все родные и дорогие люди были рядом. Вот строгая красавица Елена, все держится за руку своего Николая. А Жора ведь, как Валентин, то погладит Ирину, то обнимет невзначай как будто, то поцелует в щеку. Он так и лучится нежностью. Прячет её за насмешками. Какие они разные. Черноволосая, плохо управляемая, избалованная актриса и надежный айсберг. Так в свое время покорил своей надежностью Алю Дмитрий. Дева Мария, да ведь Жора чем-то похож на покойного мужа. То-то Ирка в него вцепилась. Она неосознанно искала такого мужчину. Как им все сказать? Но надо, обязательно надо. Сегодня вечером они соберутся, как единая семья, и Алина им должна досказать все, что ещё они не знают. Чем больше проходит времени, тем труднее решиться Алине будет.

Жорж развивал идею, как сохранить старые колонны.

– Нет, Жор, строй лучше новые. Эти скоро обвалятся, – сказала Ирка и пнула модным остроносым сапожком по выпиравшему кирпичу.

Он выпал, открылось отверстие, оттуда выкатилась бутылка.

– Алкаши что ли припрятали? – высказала мысль Ира.

– Нет, – ответил Валентин, любящими глазами глядя на жену, – эту бутылку много лет назад прятала одна молодая и немного сумасшедшая Лунная богиня.

– Ты, думаешь, это та самая? – спросила Аля, бросив ласковый взгляд на мужа.

– Она, смотри, бумажки лежат, – Валентин поднял бутылку и присел рядом с Алей. – Кажется, целы.

– Ничего не понимаю, – сказала Еленочка. – Вы о чем?

– В этой бутылке было спрятано счастье нашего класса, мечты наших одноклассников, – сказал Валентин. – Аля прятала. Кричала, что Лунная богиня велела не трогать двадцать лет эту бутылку.

– Вы знаете легенду о Лунной богине? – с заинтересованным видом спросил Жора.

– Кто же её не знает, – ответила Еленочка. – Мы выросли с этой сказкой. Сколько раз тетя Сонечка нам рассказывала.

Жорж замолчал, о чем-то задумавшись. Алька пыталась открыть бутылку.

– Вот оно, счастье мое, пришло, но сколько лет я его ждала, – думала она. – Я в те годы так хотела, чтобы осуществились мечты друзей. Но и мои желания тоже осуществились. Лунная богиня великодушна. Что-то я словами сказки стала думать.

Валентин взял из её рук бутылку, открыл, достал первую записку.

– "Я хочу быть богатым". Это Васька Шмаков написал. Все правильно, он фермер, свиней разводит, мясом торгует. Вон его домина возвышается, – он кивнул на другую сторону ручья.

– "Хочу жить в Москве", – прочитала Алька. – Это Танькина записка. Да, она за москвича замуж вышла.

– "Настя, полюби меня. Артем Новиков". Надо же, – сказал Валентин, – а многие считали, что они враги. Уж сколько язвила по поводу Артема наша смелая красавица Настя. Ведь они поженились?

– Поженились, – засмеялась Алина. – Давай найдем Настину записку. Я не я, если там не написано " Хочу замуж за Артемона".

– Почти угадала, – захохотал Валентин. – Смотри: "Артемончик, женись на мне! Твоя тайная и единственная любовь Анастасия".

– "У меня будет самая красивая жена", – прочитала Елена. – Подпись: "Сергей Костин". Вот о чем мечтало ваше поколение, – она засмеялась.

– Был у нас такой один красавец, сердцеед, девчонок менял, как перчатки, все в него были влюблены, – пояснила Алина.

– И ты? – как будто невзначай поинтересовался муж.

– И я, – призналась Алька, хоть глаза её смеялись, – что я хуже других. Как вспомню Сергея – светлые волосы, черные брови, красивые карие глаза. Только, увы, он на меня совсем не смотрел, потому что у кого-то были тяжелые кулаки.

– И потому что была Аня Астафьева, – добавил Валентин. – Серега очень любил её.

– А Аня твердила, что станет актрисой.

– "Я очень хочу быть женой Валентина", – прочитала Ира очередную записку и засмеялась. – Мам, твоя что ли?

– Нет, я не писала этого, – грустно сказала Аля, взяв записку, – это писал наш добрый ангел Катюша.

– Моя мама Катя, – сразу понял Жора.

– Извините, – сконфузилась Ирка.

– Я это чья? "Пусть Алька и Валентин не будут вместе, пока я жива". Какая-то Галя писала, – уже читала следующую записку Ирина.

– А это моя мама, наверно, была, – констатировал Николай.

Елена обняла мужа.

– Да ну вас, я больше не буду читать, что не возьму, все трагедия, – и Ирина отошла в сторону.

– А где же твоя записка? – спросил Валентин.

– Вот она. Я написала: "Пусть Валя будет счастлив. Я тоже хочу быть счастливой". Ну что ж, мне грех жаловаться на Лунную богиню, – Алина счастливо склонила голову к плечу мужа. – Я счастлива. Дева Мария! Какая же я все-таки счастливая!

– Да, – несколько печально произнес Валентин. – Выходит, Лунная богиня выполнила все пожелания. Кроме одного. Моего.

– А что вы написали? – участливо спросила Еленочка.

Ей всегда было жаль этого сильного человека. Мужчина, улыбаясь, прочитал:

– "Я хочу, чтобы Алька родила мне целую кучу детей детей. Первая будет дочка, красивая, черноволосая, как Аля, но похожая на меня. Мы её назовем Ириной".

Ирина вздрогнула:

– Дева Мария, я ведь похожа на него, говорит Жора. И волосы у меня кудрявые, ни у кого таких нет, только у меня и Валентина. И еще у Кольки. А Колька – сын Валентина. И глаза у нас одинаковые.... Дева Мария! Кто мой отец? – Ирина в испуге зажала свой рот, словно боялась, что её мысли услышат другие.

Бутылка выпала из рук Али, покатилась по ступенькам, громко дребезжа. Её торопливо подобрала Еленочка.

– Валя... Еленочка...Ира ...

Все почувствовали, что Алина скажет что-то очень важное.

– Может, я все-таки дочь Валентина, – тревожно думала Елена, глядя на мужа, – он же хранил мою фотографию. И я чувствую доверие к этому человеку, так стремительно вошедшему в нашу жизнь. Дева Мария, не делай этого. Я и так люблю Валентина, люблю, как отца.... Но я жена Николая...Я очень люблю Колю. Дева Мария, заклинаю тебя....

Ирина безотрывно смотрела на мать своими почерневшими от волнения, расширившимися глазами. Насторожился Жора.

– Ира, подойди поближе.... Я давно должна была сказать... Валя... Ира – твоя дочь... Она родилась спустя ровно девять месяцев... после нашей встречи в А-ке, в гостинице, – еле выговорила Алька. – Ира – ты дочь Валентина, Дмитрий – не твой отец. Валя – ты отец Иры. Я её от тебя родила.... Простите меня.... Я долго не решалась...Я боялась...

И Алька сникла. Ошеломленный известием, Валентин обнимал её. Он хотел одного – защитить. Не знал от чего, но чувствовал, сейчас что-то будет. А взгляд неотрывно следил за Ириной, за дочерью...

– Правду, значит, говорил Жора, что Ира на меня похожа. Глаза черные, не Алькины.... Мои глаза, как у мамки моей... И характер озорной.... – он вздохнул и заговорил вслух: – Алька, любовь моя.... Ира – дочь моя... Аля, Аленький мой.... Ирина... дочка... Это хорошо... Это правильно... Дочка.... Ирина – дочка...

Все молчали, застыв. Потом Ирина сорвалась с места и бросилась к матери, казалось, она хочет ударить её. Но взгляд уперся в Валентина, в его глаза, такие же, как у неё, только мудрые, заранее все прощающие.... Да, они, Ира и Валентин, были похожи, все об этом подумали, глядя на их застывшие фигуры. Ирка остановилась, словно налетев на невидимую преграду. Потом её взгляд обратился к матери.

– Ты... Ты... – ей не хватало нужных слов, – ты говоришь неправду... Ты лжешь...Нет, – закричала она, – нет, мой папка – это папа! Это мой папа! А вы... вы... – она повернулась к Валентину, – я вас... я вас... – она хотела крикнуть "ненавижу", но не смогла почему-то, – я вас не хочу видеть! Всех!

Не найдя больше слов, громко рыдая, Ирина стремительно бросилась бежать.

– Догони её, – одними губами приказал Валентин приемному сыну. – Помоги ей. Защити её. Не оставляй одну.

Сам он не мог оставить свою Альку в трудный момент. А Жора и так уже сорвался с места. Догнал девушку, обнял её, Ирка обессилено привалилась к его плечу и горько плакала, он взял её на руки, как ребенка, усадил её в машину, и они уехали. Тихо всхлипывала Алька. Валентин её успокаивал, мужчина не отошел от нее ни на секунду, хоть сердце рвалось и за Ириной. Он шептал:

– Алька, Аленький мой, не плачь, ну, не плачь, любовь моя. Все правильно. Ты все правильно сделала. И у меня должна быть дочка. Красивая, черноволосая, с глазами моей мамки. Как я не видел раньше этого? Ты и назвала её Ириной, как мамку мою.