Автор книги: Ольга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 60 (всего у книги 79 страниц)
Но у Грюма практически не было времени на то, чтобы посеять сомнения в головы орденцев, ведь многие из них готовились к операции под названием «Семь Поттеров». План был прост и стопудов: шесть человек должны были принять облик самого Поттера с помощью Оборотного зелья, а семь других людей играли роль сопровождающего. У каждой пары был свой маршрут, по которому они должны полететь от Тисовой улицы Литл Уингинга до одного из семи защищенных Заклятием Доверия домов, откуда с помощью портала должны были переместиться в Нору.
Аластор Грюм был практически одержим этим планом, проговаривая всякие мелочи даже во время их тренировок, от чего Амелия сама уже все давно выучила. Днём двадцать шестого июля они все собрались в Редроузе, обговаривая последние детали плана, после чего хотели отправиться в Литл Уингинг. Амелия молчаливо наблюдала за последними обсуждениями с высоты подоконника столовой, поджав под себя ноги, а на душе ее было неспокойно. Но, выслушав план в сотый раз, девушка пришла к выводу, что вся эта обеспокоенность вызвана лишь тем, что сама она не будет участвовать в операции.
— Не жалеешь, что отказалась учавствовать в операции? — спросил Грюм перед выходом, пока Амелия с грустью провожала взглядом каждого из участников сегодняшнего задания.
— Немного, — Амелия положила подбородок на колени и обхватила руками свои ноги.
— Не кисни, Стэнфорд, — он подмигнул ей своим настоящим глазом и широко улыбнулся, что происходило крайне редко. — Вот пройдёшь стажировку в аврорате, и мы с тобой по-настоящему повеселимся!
— Ловлю на слове, Грюм, — Амелия невесело улыбнулась ему, и он ушёл вслед за остальными, оставляя девушку в одиночестве сидеть на залитом солнцем подоконнике.
Амелия пыталась отвлечься просмотром фильма по телевизору, чтением книги, но все ее мысли все равно возвращались к предстоящему заданию Ордена. Ей было неспокойно, поэтому, проторчав в одиночестве почти два часа, девушка отправилась в Нору, чтобы не томиться в тяжёлых мыслях одной.
В Норе было не лучше, ведь Молли, большая часть семьи которой сегодня была задействована в операции, постоянно маячила перед глазами и молилась о том, чтобы все прошло по плану. Пенелопа, которая ожидала своего жениха, беспокойно ходила вдоль гостиной, а ее лицо было бледнее обычного. Джинни тихо сидела на подоконнике и смотрела в окно, ожидая возвращения орденцев с целым и невредимым Гарри Поттером, с которым, насколько Амелия поняла, их связывали весьма тесные и отнюдь не дружеские отношения.
Когда за окном окончательно стемнело, Амелия подсела поближе к Джинни и тоже уставилась в окно, в котором отражались их бледные лица. С каждой минутой, проведённой здесь, ей становилось все беспокойнее, и девушка не понимала, чем же вызвано это чувство.
— Вот увидишь, с ними будет все хорошо, — тихо сказала Амелия, но эти слова были больше обращены к ней самой, чем к Джинни.
Вскоре появились первые орденцы, которыми оказались Гарри и Хагрид.
— Гарри? Ты настоящий Гарри? Что случилось? Где все остальные? — восклицала Молли.
— Как? Никто еще не вернулся? — выдохнул Гарри, оглядывая всех беспокойным взглядом из-под покосившихся очков. — Нас поджидали Пожиратели Смерти. Мы были окружены уже на взлете — они знали о сегодняшней ночи. Что произошло с остальными, мне неизвестно. За нами гнались четверо, мы могли только попытаться удрать от них. А потом за нас взялся Волдеморт…
— Хвала небесам, вы целы, — сказала Молли, заключая Гарри в крепкие объятия.
— А у тебя бренди не найдется, Молли? — спросил дрогнувшим голосом Хагрид. — Для медицинских целей, а?
Но не успела она и двинуться в сторону дома, как появились следующие орденцы.
— Мам! — крикнула Джинни, указывая пальцем на место в двух шагах от нее.
В темноте разлился синий свет, пятно его становилось все больше и ярче, затем в нем появились, вращаясь, и тут же упали Люпин с Джорджем. Амелия мгновенно поняла — что-то неладно: Люпин поддерживал потерявшего сознание Джорджа, лицо которого было залито кровью.
Гарри подбежал к ним, взялся за ноги Джорджа. Они с Люпином занесли Джорджа в дом, протащили через кухню в гостиную, уложили на софу. Когда на голову Джорджа упал свет, Джинни ахнула, а у Амелии свело желудок: Джордж лишился одного уха. Эта сторона его головы и шеи была залита еще не подсохшей, пугающе алой кровью.
— Мерлин! — воскликнула Молли. — Что произошло?
— Снейп постарался, — зло выплюнул Люпин.
— Снейп? — ахнула Амелия, чувствуя, как холодеет кровь в жилах.
— Во время погони с него слетел капюшон. Да и Сектумсемпра всегда была любимым оружием Снейпа. Я и хотел бы сказать, что отплатил ему той же монетой, но у меня все силы уходили на то, чтобы удерживать Джорджа на метле, после ранения он потерял очень много крови.
Амелия с жалостью посмотрела на Джорджа и вышла на улицу, чтобы дождаться там остальных. Новость о том, что Северус тоже был среди Пожирателей оглушила ее, и она не хотела, чтобы кто-то видел ее в таком состоянии. Все ее мысли были теперь заняты тем, в каком он сейчас состоянии, и как так вышло, что он отрезал заклинанием ухо Джорджу.
В это время как раз появились Артур и Фред, которым Амелия натянуто улыбнулась и проводила взглядом, пока они заходили в дом. Девушка присела на крыльцо, чувствуя, что ее голова сейчас просто взорвется от сотни жалящих мыслей в голове. Беспокойство все никак не проходило, и Амелия судорожно глотала воздух, чувствуя нарастающую панику.
Но ее мысли тут же отошли на второй план, когда откуда ни возьмись в небе возник фестрал, вскоре приземлившийся в паре ярдов от неё. Билл и Флер соскользнули с его спины, растрепанные ветром, но целые.
На шум выбежали остальные, впереди которых была Молли.
— Билл! Слава Мерлину!
Она бросилась к сыну, однако Билл обнял ее, как будто не понимая, что делает, и, глядя в глаза отцу, сказал всего два слова, которые выбили почву из-под ног Амелии:
— Грюм мертв.
Она с всхлипом упала на влажную землю, чувствуя, как слезы текут по холодным щекам. Вот оно. Вот, из-за чего это было поганое ноющее чувство, ведь, как только она услышала новость, внутри что-то щёлкнуло, выключая все чувства, кроме обжигающей скорби.
Грюм. Ее Грюм, который за время тренировок стал ей ближе, чем она могла себе представить. Стал наставником, который тыкал моськой, будто котёнка, в ее же ошибки, учил сражаться, чтобы стать лучшей. Человек, который за всю тренировку выливал на неё ушат подколок и брани, который видел ее насквозь, знал, когда она лжёт.
Амелия чувствовала, что она задыхается от этой правды, которая не желала укладываться в ее голове. Она просто не представляла, как такого умелого и смертоносного волшебника могли убить. Ей было страшно. Страшно настолько, словно прямо сейчас в Нору ворвутся Пожиратели и убьют ее тоже.
И самое печальное было в этом то, что Амелия даже не стала бы сопротивляться, лишь бы забыться и не чувствовать эту оглушающую боль.
========== Глава 68. Предательство ==========
Амелия почувствовала на своих плечах чьи-то руки, которые тормошили ее, пытались поднять. Она слышала нечёткие обрывки фраз и предложений, но ее мозг был настолько перегружен, что не воспринимал новую информацию. В мыслях бегущей строкой лишь зудело: «Грюм мертв. Грюм мертв. Грюм мертв…». Ей казалось, что она навсегда запомнит этот безжизненный голос Билла, который озвучил новость. Ей хотелось бы навсегда стереть его из своей памяти, лишь бы он перестал набатом звучать в ее ушах, отдавая нарастающим звоном в висках. Словно вся ее тревожность вылилась наружу, а ее тело стало сплошным оголенным нервом, воспринимающим слишком много прикосновений.
Она встала на ноги, все ещё чувствуя на своих плечах чьи-то руки, и, обернувшись, Амелия увидела перед собой заплаканное лицо Тонкс. Она смотрела на неё своими огромными голубыми глазами, в которых плескалась бескрайняя скорбь, и Амелия невольно сделала несколько шагов назад, чувствуя, как ее тело сотрясается мелкой дрожью.
Она отошла к самому краю антиаппарационного барьера, обнимая себя за плечи, словно боясь рассыпаться на части. Амелия не могла смотреть на множество блестящих от слез глаз, слушать тихие всхлипы и шмыганье носов. Ей необходимо было убраться отсюда, пока истерика не накрыла ее с головой.
Оказавшись за антиаппарационным барьером, Амелия трансгрессировала в Паучий тупик, чувствуя помимо привычной тошноты после перемещения без зелья от Портальной болезни, невыносимую боль в плече. Она с грохотом приложилась здоровым плечом к входной двери Снейпа, с шипением втягивая воздух сквозь плотно сжатые зубы. Она приложила ладонь к ноющему плечу, чувствуя тёплую кровь на кончиках пальцев.
— Дерьмо… — простонала Амелия, осторожно снимая трясущимися руками рюкзак с плеч, в котором должен был быть экстракт бадьяна. Физическая боль совсем немного заглушала душевную, и девушка даже на короткий миг порадовалась тому, что ей расщепило руку при трансгрессии.
Она нашла нужный флакон с экстрактом бадьяна, приспустила край кофты и щедро полила на рану, чувствуя острую вспышку боли в плече. Окровавленная рана тут же зашипела, словно ей на плечо плеснули кислотой, разъедающей кожу. Даже ощущения были примерно такие же, хоть Амелия и не сталкивалась с химическим ожогом кислотой.
Она сползла по двери на порог дома и прикрыла глаза. Ночной ветер трепал ее распущенные волосы, которые липли к окровавленному плечу, а холод пробирал до костей. Переждав несколько минут, пока физическая боль не ушла на задний план, Амелия убрала пузырёк с экстрактом бадьяна в рюкзак, чувствуя мрачное удовлетворение от того, что ей хоть раз пригодилось то, что она постоянно таскала в бездонном рюкзаке. Для таких случаев у неё всегда были с собой средства для оказания первой медицинской помощи, несколько обезболивающих зелий, сменная одежда и, вроде как, бутылка вина.
Девушка уткнулась лбом в свои колени, чувствуя удушающее опустошение. Ей хотелось кричать от этого паскудного состояния, хотелось бить посуду, хотелось кому-нибудь врезать, сшибая до крови костяшки пальцев. Но все, что она могла сейчас делать — это продолжать сидеть на холодном бетонном пороге и ждать, когда Снейп вернётся с задания. Ей было все равно, сколько она проторчит здесь, ожидая его возвращения, ведь ей до ломоты необходимо было увидеть его и обсудить произошедшее.
Ну, как поговорить.
У неё был ряд претензий к нему, который она собиралась озвучить сразу же, как увидит его, ведь он ни словом не обмолвился о том, что Пожиратели устроят засаду в Литл Уингинге. Да, они вообще старались не говорить про дела Ордена, но ведь он же мог предупредить ее! А если бы она сама там участвовала?
Терпкая злость подняла свою голову, ожидая вместе с девушкой Снейпа, и это не давало сойти с ума. Не давало полностью погрузиться в пучину отчаяния, но ее мысли все равно возвращались к Грюму.
— Тебе надо что-то делать со своей мстительностью, Стэнфорд, — сказал Грюм на одной из тренировок, когда они присели на скамью, чтобы попить и перевести дыхание. — Если ты не научишься держать себя в руках, то тебе не место в аврорате.
— Кто сказал, что я мстительная? — фыркнула она, отпивая воду из бутылки.
— Можешь спросить у своего папаши, он уж точно убедился в том, какая ты мстительная! — гаркнул он, отбирая у неё бутылку, когда девушка подавилась и закашлялась после этих слов.
— Ты иногда бываешь очень жесток, — хмуро ответила Амелия, высушивая заклинанием свою футболку, на которую попали капли воды.
— Это я жесток? — он звучно фыркнул и покосился на девушку. — Я прямолинеен! Жестоко — это разорвать своего отца на клочки. Жестоко — убить Пожирателя несколькими режущими темномагическими заклинаниями. Это — жестокость, Меля, и мстительность. Не путай. И впредь не прыгай с головой в омут, пока находишься в разъярённом состоянии!
Его голос звучал в ее голове до боли реалистично, будто он находился сейчас рядом с ней, давая привычные наставления. Мстительная. Она ведь и в самом деле до одури мстительная, когда дело касается чего-то важного. Даже своё первое убийство она совершила, чтобы защитить Грюма и отомстить Лестрейнджу за то, что тот пытал его Круциатусом. Прошлой осенью у них были ещё не такие близкие отношения, как в последний месяц, но уже тогда она готова была порвать за него любого. Она чувствовала в нем что-то близкое ей самой, в его манере говорить, в его прямолинейности и отважности.
Отважности, которая погубила его.
Амелия всхлипнула, чувствуя, как скорбь снова окутывает ее мысли, оттесняя злость на второй план, а по ледяным щекам заструились горячие слёзы. Для конца июля сейчас было не по-летнему холодно, но у девушки даже не было сил на то, чтобы нанести согревающие чары на одежду. Ей было все равно, если завтра она сляжет с высокой температурой и кашлем, ведь теперь ей никуда не надо было. В ее тренировках теперь не было никакого смысла, ведь ее наставником был именно Аластор Грюм. А никто другой ей не был нужен. Никто другой не сможет ее понять так, как понимал он.
Она шмыгнула носом и вытерла тыльной стороной руки слезы с щёк. Ей не хотелось быть слабой сейчас, ведь, что бы сказал Грюм, если бы сейчас увидел ее? Ему бы это точно не понравилось. Не понравилось бы, что она ушла ото всех, чтобы сидеть на холодном пороге под дверью дома Снейпа. Да, она могла бы зайти внутрь, но ей хотелось дождаться его снаружи, чтобы чётко обозначить свою обиду и злость. Чтобы чувствовать холод, который хоть немного, но отрезвлял ее от ужаса и скорби.
Снейп объявился только через час, трансгрессировав к своему дому. Его взгляд тут же наткнулся на девушку, которая так и сидела на бетонном пороге, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. На ее лице блестели дорожки слез, в которых отображался тусклый жёлтый свет уличного фонаря.
— Амелия?
Она вздрогнула, очнувшись от собственных мыслей, и вскочила на ноги. Ее взгляд тут же наполнился злостью, которую она, конечно же, не могла сейчас контролировать.
— Где. Ты. Был? — спросила она, произнося каждое слово на рваном выдохе. Ее руки немного подрагивали от обуреваемых противоречивых эмоций, которые захватили ее разум.
— Давай войдём в дом? — осторожно предложил он, и Амелия последовала за ним, находя в его словах логику. Ещё не хватало перебудить два квартала своими криками!
Закрыв за собой дверь, она прошла в гостиную, чувствуя, как на душе клокочет ярость. Но даже сейчас, когда разум застилала пелена злости, она чувствовала невесомое облегчение от мысли, что Снейп не был ранен. Что он был в порядке, в отличии от Грюма.
Грюм.
— Повторяю, Северус Снейп, — сказала она. — Где ты был?
— Ты уже знаешь ответ, — выдохнул он, прикрывая глаза на пару мгновений, чтобы после впиться в неё отчаянным взглядом. — Ты уже все знаешь.
— Почему ты мне ничего не сказал?! — воскликнула она, нарушая звенящую тишину в доме.
— Потому что так надо было, — глухо ответил он. — Это была вынужденная мера.
— Из-за твоей вынужденной меры погиб Грюм! Словил чёртову Аваду от Волдеморта прямо в свой геройский лоб! — взорвалась девушка, угрожающе выставляя палочку на Снейпа. — Как Пожиратели узнали, что Поттера будут перевозить сегодня?
Амелия смотрела прямо в его глаза, чувствуя, как от страха и злости дрожит палочка в ее руке. Она догадывалась, что ей может сказать Северус, но до последнего верила в то, что это все окажется ошибкой.
— Это я им сказал, — нехотя ответил он, а Амелия почувствовала, как ее сердце совершает кульбит и замирает в районе глотки. Рука с палочкой бессильно упала вниз, и девушка боялась, что она сама вот-вот потеряет сознание.
Она не могла поверить в то, что Северус действовал против Ордена. Что из-за него сегодня ночью Пожиратели устроили засаду в Литл Уингинге.
И из-за него умер Грюм.
— Кто тебе сказал про эту операцию? Потому что я ни словом не обмолвилась про неё, — они в принципе почти не обсуждали дела Ордена и Пожирателей, предпочитая абстрагироваться от всего мира.
— Флетчер, — он тяжело сглотнул, стыдливо уткнувшись взглядом в пол. — Он мне сказал под Конфундусом.
— Значит, ты специально сделал так, чтобы Орден окружили Пожиратели этой ночью? — ее голос звучал на удивление тихо, словно она все ещё была под властью шока, который заслонял все остальные эмоции.
— Да, но…
— И ты знал, что кого-то могут ранить или убить?
— Да, но…
— А если бы там была я, Северус?! — взорвалась она, начиная мельтешить перед его глазами, прохаживаясь из одного угла гостиной в другой. — Что, если бы по твоей вине убили бы меня, а не Грюма?
— На тебе был Конфундус, — пояснил он, и Амелия замерла на месте, словно ее ноги свинцом налились. — Ты бы не оказалась там, я об этом позаботился.
— Что? — обескураженно ответила она, глупо хлопая ресницами. — Но…
— Тебе ведь наверняка предлагали принять участие в операции? — предположил Снейп, убирая руки за спину.
— Да…
