Автор книги: Ольга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 79 страниц)
Новостей с Ордена почти не было, потому что Дамблдор свёл ее роль в нем лишь до того, чтобы она наблюдала за Драко. Ей хотелось движухи и экстрима, но, к сожалению, пока ей это было недоступно. Однажды она пыталась сбежать из замка, но на территорию Хогвартса и правда наложили какие-то мощные прибамбасы, из-за которых она не могла выйти. В тот раз она добилась лишь того, что ее поймал Филч и отвёл к декану факультета Слизерин. Завхоз ожидал, что девушку будет ждать скандал, но Снейп лишь не глядя назначил неделю обработок у того же Филча. Она как сейчас помнила обескураженное лицо этого сквиба, которого совсем не радовала мысль контролировать отработку Амелии Стэнфорд. Он очень хорошо помнил, как в прошлом году взбесились его мётлы и гоняли по замку обезумевшую миссис Норрис.
В общем, Филч сам пожалел, что поймал ее при попытке бегства. Особенно, когда она плотоядно улыбнулась ему, обещая веселую неделю совместных отработок.
В октябре разрешили походы в Хогсмид, поэтому Амелия с особым трепетом ждала субботу, ведь она уже договорилась, что встретится там с Нимфадорой, с которой до октября даже не было возможности увидеться. Поэтому в первую субботу октября Амелия была так взбудоражена предстоящей вылазкой в Хогсмид, что все утро у неё все валилось с рук. За завтраком, например, она от волнения умудрилась разбить свою чашку и тарелку с недоеденным завтраком Драко, когда получила письмо от Доры. А все дело в том, что она не собиралась возвращаться в Хогвартс до понедельника. Только об этом ещё никто не знал, но ее мало волновало кто и что об этом подумает. О наказании за этот фокус она думала в последнюю очередь, ведь важнее всего было выбраться за пределы Хогвартса.
Дора в своём утреннем письме написала, что встретит ее у развилки между Хогсмидом и Хогвартсом, и именно туда сейчас направлялась Амелия под чарами невидимости. Ей не хотелось, чтобы кто-то видел, как она трансгрессирует в Лондон, поэтому пошла на эту вынужденную меру.
Амелия увидела Нимфадору издалека, заметив, что ее волосы по-прежнему тусклые, да и сама она выглядела какой-то осунувшейся.
— Бу! — она хлопнула ее по плечу, бесшумно подкравшись сзади, и Дора громко выругалась, от чего на неё начали с подозрением коситься проходящие мимо студенты из Гриффиндора.
— Амелия, ты? — она нащупала ее руку, все ещё смотря сквозь девушку, так как не могла ее видеть. — Сдурела?
— Конечно, сдурела! — шикнула она, уводя ее с дороги в лес. — Посиди безвылазно в Хогвартсе целый месяц, и я посмотрю на тебя!
Когда они скрылись за деревьями, Амелия сняла с себя дезиллюминационные чары и улыбнулась Нимфадоре.
— Куда пойдём? — спросила Тонкс.
— Подальше отсюда!
Амелия взяла ее за руку и трансгрессировала на порог своей квартиры. Криспи очень удивился, увидев хозяйку, но тут же начал тараторить о том, как ему скучно было жить здесь одному.
— Намути нам салатик какой-нибудь чтоли, — попросила она домового эльфа, устало плюхнувшись на диван в гостиной и прикрыв глаза. Все же без портального зелья было сложно трансгрессировать, поэтому ей требовалось несколько минут, чтобы перевести дыхание. Амелия хотела спросить у Снейпа о рецепте, но все никак к слову не приходилось.
Справа раздался звон битого стекла, и Амелия резко распахнула глаза, увидев застывшую Тонкс со сконфуженным выражением лица.
— Прости, — она заклинанием починила разбитую вазу и поставила ее обратно на полку.
— Дора, ради Мерлина, не разнеси мне квартиру, — усмехнулась Амелия, покосившись на вазу, — Хоть меня и бесит эта бесполезная фиговина для цветов. Можно было даже не чинить ее, а просто выкинуть.
— В следующий раз именно так и поступлю, — заверила ее Тонкс, и села в кресло. — Так чем займёмся? Будем сидеть дома?
— Конечно же нет! — фыркнула Амелия, чувствуя, как отступает тошнота и головокружение. — Я планировала прибарахлиться немного. Ты когда-нибудь видела магловские телевизоры?
— Разумеется. Мой отец родился в семье маглов, и я раньше часто смотрела мультики по телеку у бабушки с дедом, — она пожала плечами и закинула ногу на ногу.
— Да? — воодушевилась она. — Значит, поможешь мне с покупкой всякой техрики.
— Техники, — машинально поправила ее Тонкс.
— Да без разницы.
Так они и поступили. Пока Криспи был занят на кухне обедом, девушки отправились по магазинам. Как оказалось, Дора была не такой уж продвинутой магловедкой, какой ее представляла себе Амелия, потому что продавцы в магазинах электроники косились на них так, словно девушки только что прилетели из прошлого на машине времени.
— Значит, ты поговорила с Люпином, — констатировала Амелия, когда они вернулись после утомительного шоппинга в Редроуз и пытались разобраться с тем, как включить новенький телевизор.
— Поговорила, — подтвердила она, забирая из рук Амелии инструкцию. — Погоди, тут вилку надо вставить в розетку с электричеством. Дубина ты, Стэнфорд, ведь у тебя не проведено электричество в квартире!
— Дай сюда! — она вернула инструкцию обратно в свои руки, сравнивая изображение на картинке и стоящий перед ней телевизор. — Значит, эта хреновина должна войти в ту фиговину, чтобы все заработало?
Дора кивнула ей, и Амелия позвала Криспи.
— Дорогой мой, мне нужно, чтобы ты нашёл способ провести в Редроуз магловское электричество, — Криспи от удивления округлил свои большие глаза, но тон хозяйки был непрекословен. — И желательно, сделать это до завтра.
— Но хозяйка Амелия…
— Криспи, пожалуйста, просто узнай, возможно ли это.
Домовой эльф с хлопком исчез, оставляя девушек наедине.
— И сдался тебе этот телик, — пробурчала Тонкс, вчитываясь в инструкцию к нему.
— А вот и сдался, — стояла на своём она, завязывая волосы в хвост. — Так что с Люпином? Неужели он не ответил тебе взаимностью?
Дора мгновенно сникла, сжимая губы в тугую полосу.
— Он… я ему нравлюсь, понимаешь? — она затравленно посмотрела Амелии в глаза. — Но он считает, что не подходит мне. У него есть проблема…
— По мохнатой части? — спросила она, наблюдая за тем, как расширяются в удивлении глаза Доры.
— Ты знаешь?..
— Что он — оборотень? — Амелия закатила глаза и направилась на кухню, чтобы налить им чай. — Конечно я знаю, я же не слепая!
Нимфадора тенью последовала за ней, умудрившись споткнуться о ножку стула в столовой.
— Дора, как ты ещё со своей неуклюжестью дожила до двадцати трёх лет? — усмехнулась Амелия, на что девушка раздраженно сморщила лицо. — Значит, Римус считает, что не достоин тебя?
— Да, он сказал, что я слишком хороша для того, чтобы губить свою жизнь отношениями с оборотнем, — она обиженно плюхнулась на стул, наблюдая за тем, как Амелия наливает чай. — Но меня он не спросил об этом! Почему он считает, что недостаточно хорош для меня? Он ведь такой… такой… он самый светлый человек из всех, кого я знаю!
Амелия поставила перед ней чашку на стол и села напротив, чувствуя странный отклик внутри себя на каждое ее слово.
— Знаешь, я никогда ни к кому не испытывала таких сильных чувств. Вот я смотрю на него, а внутри все трепещет от того, что он просто находится рядом, понимаешь? — вопрос явно был риторическим, поэтому она не стала отвечать, чувствуя, как горлу подкатывает обжигающая тоска. — Он всегда готов мне помочь, даже если это для него затруднительно. Несколько раз он спас меня, когда я была на волосок от смерти. Римус такой… такой умный, храбрый, добрый. Такой близкий мне! Как родственная душа, понимаешь? Амелия?
Амелия опустила веки, чувствуя, как по щекам заструились горячие слёзы. Каждое слово Нимфадоры попадало прямо в сердце, разрывая его на части от тоски и жалости к самой себе.
— Ты что, плачешь? — Дора в несколько мгновений оказалась перед ее стулом, встав на корточки, чтобы заглянуть в опущенное лицо. — Мерлин, ты плачешь! Что случилось? Что не так?
— Я просто понимаю тебя, — всхлипнула Амелия, вытирая с щёк позорные слёзы. — Снейп… он такой гад! Я вижу, что он ко мне неравнодушен. Он ответил тогда на мой поцелуй! Он сделал это! А ещё он иногда так смотрит на меня странно, когда считает, что я не вижу этого. Долго так, внимательно.
— Ты говорила с ним? — Дора села на соседний стул и взяла в свои ладони руки Амелии, которые местами были влажными от слез.
— Он не хочет со мной говорить. Не хочет признавать, что тоже что-то чувствует ко мне!
— А ты уверена, что у него есть чувства к тебе? — осторожно спросила Нимфадора, на что Амелия резко подскочила со стула, вырывая свои ладони из ее рук, и начала мельтешить перед ней.
— Да! — воскликнула она, негодуя от ее слов. — Я в этом уверена! Почему ты сомневаешься?
— Потому что Северус… такие люди, как он — однолюбы. А он уже… любил.
— Что? — Амелия пораженно застыла на одном месте, чувствуя, как ее плечи словно свинцом наливаются. — Но я… уверена…
На самом деле, она уже была не так уверена в этом, думая о том, что могла принять желаемое за действительность. Перед глазами замелькали картинки их встреч, которые не давали мыслить разумно. Она не могла поверить в то, что сама придумала все в своей голове.
— Дорогая, мне правда хочется верить в то, что это все ошибка, но я тебе сказала лишь то, что слышала про него…
Договорить она не успела, так как в комнату сквозь стекло ворвался чей-то Патронус.
— Тонкс, — рявкнул он голосом Грюма, после чего послышалась нецензурная брань и парочка оглушающих заклинаний. — Срочно дуй на площадь Гриммо! Не к Блэку домой, а именно на саму площадь!
Его Патронус растворился так же быстро, как и появился, и девушки настороженно переглянулись между собой.
— Я иду с тобой! — воскликнула Амелия, прежде, чем Дора успела что-либо сказать.
— Ты без Оборотного зелья! Как ты…
— Не в первой, пошли! — рявкнула она, выбегая из столовой на выход из Редроуза.
На площади Гриммо творился настоящий ад.
Десятки Пожирателей сражались с аврорами в чёрных костюмах, и всюду мелькали разноцветные вспышки заклинаний. Амелия побежала в самую гущу, на ходу накладывая на себя дезиллюминационные чары. Несколько проклятий едва не попали в неё по чистой случайности, но она успевала их невербально блокировать, как их учил Снейп на своём уроке.
Она сосредоточенно пробегалась между десятками волшебников, невидимо помогая аврорам отражать заклинания, вводя этим в ступор Пожирателей Смерти. Она видела, как сражался с кем-то Грюм, покрывая противника не только заклинаниями, но и отборным матом, видела, как вдали мелькнула физиономия Сириуса Блэка, а справа от него сражался сразу с двумя Римус Люпин. Она заметила, что к ним присоединилась Нимфадора, что было весьма ожидаемо, поэтому поспешила помочь остальным.
Домой она вернулась после семи. Уставшая, потная, немного раненая, но живая, она без сил плюхнулась на диван в гостиной, чувствуя, как ее накрывает волна страха и отчаяния после содеянного и увиденного. Ее руки мелко дрожали, а в голове выстраивалось из обрывков воспоминаний слово «убийца».
Рудольфус Лестрейндж, муж Беллатриссы, пытал Круциатусом Грюма, когда она наткнулась на него в этом адском замесе. Не думая о том, что делает, она трижды пустила в него режущим заклинанием, наблюдая за тем, как из него безостановочно хлещет кровь. Амелия как сейчас помнила свой ступор, который едва не стоил ей жизни.
Он истёк кровью за считанные минуты.
Когда его тело перестало брыкаться в агонии, а глаза безжизненно застыли, она попятилась назад, врезаясь в кого-то. Амелия со всех ног бросилась прочь оттуда, и остановилась лишь тогда, когда пробежала несколько кварталов, и битва осталась далеко позади. Слезы застилали ее глаза, из-за чего огни вечернего Лондона расплывались, сливаясь в размытую картинку.
И только потом она трансгрессировала на порог Редроуза. Живая, но мертвая изнутри.
Убийца.
На следующий день к ней пришла Нимфадора с плохими вестями.
Штаб Ордена, за который они бились, сгорел дотла, так же, как и ещё несколько домов, в которых находились маглы. Убиты несколько авроров, среди которых оказался отец Нимфадоры — Тед Тонкс. Почти все Пожиратели умудрились сбежать, нашли тела лишь двоих: Лестрейнджа и Мальсибера.
— Это я, — всхлипнула Амелия, когда Дора закончила с новостями. — Я убила Лестрейнджа.
Сказать это вслух было намного сложнее, чем в свои мыслях, и она почувствовала, как ей становится нечем дышать.
Дора провела с ней почти весь вечер, после чего отправилась к своей матери. Она хорошо держалась для той, кто потерял отца, и Амелия невольно восхитилась ее стойкостью и силой.
После девяти вечера Амелия спустилась на первый этаж, снимая с волос сырое полотенце. Она решила, что вернётся в Хогвартс завтра с утра, а сегодня проведёт время здесь — в Редроузе. Амелия достала из запасов Клариссы бутылочку вина, чувствуя, что не заснёт сегодня, если не выпьет пару бокальчиков.
Она взяла с собой бокал с бутылкой, после чего прошла в гостиную, собираясь посидеть перед камином и почитать что-нибудь лёгкое. Расположившись на диване, она открыла плитку молочного шоколада и собралась отправить одну дольку в рот, когда раздался настойчивый стук в дверь.
Она призвала к себе домашнюю шелковую мантию, чтобы не показаться перед незваным гостем в одной ночной сорочке, и подошла к двери. Внутри что-то беспокойно зудело, поэтому она застыла на пару секунд, положив ладонь на дверную ручку. Стук повторился, от чего Амелия испуганно вздрогнула и поспешила открыть дверь.
От удивления ее брови взлетели ко лбу, а губы искривились в немом «о». Чёрные глаза впивались в неё выжидающим взглядом, и Амелия поняла, что уже секунд десять молча смотрит на незваного гостя.
А гостем этим был Северус Снейп.
========== Глава 44. Не уйду ==========
Комментарий к Глава 44. Не уйду
Очень рекомендую перед чтением включить Bring Me The Horizon - Can you feel my heart.
Прям очень.
Приятного чтения ❤️
Can you hear the silence?
Can you see the dark?
Can you fix the broken?
Can you feel my heart?
Амелия замерла в дверном проеме, не сводя с него удивленного взгляда. Ей казалось, что это все галлюцинации, но потом вспомнила, что так и не сделала ни одного глотка вина. Неужели она настолько тронулась умом, что видит его?
— Вы меня весь вечер будете держать на пороге? — первым подал голос он, и Амелия в этот момент поняла, что Снейп всё-таки настоящий.
— А вы претендуете на весь вечер? — усмехнулась она, открывая дверь шире и пропуская его внутрь. — Что вы здесь делаете, профессор?
— Вас не было в Хогвартсе со вчерашнего дня, — констатировал он, пока Амелия вела его в гостиную. — Это что, вино?
— Да, будете? — из вежливости предложила она, призывая невербальным заклинанием второй бокал. — Красное полусладкое, Мерло, кажется? — она взяла бутылку в руку, чтобы прочитать название с этикетки. — Да, я не ошиблась.
Она налила вино в оба бокала, после чего посмотрела на Снейпа, у которого был такой вид, будто его кто-то контузил.
— Стэнфорд, я собирался вам пропесочить мозги, а не пить с вами вино! — возмутился он.
— Одно другому не мешает, — она села на краешек дивана и взяла свой бокал в руку. — Если сами не будете, то не мешайте мне, хотя бы.
— Ваша наглость не знает границ, вам говорили? — фыркнул он, но все же взял свой бокал.
— Наглость — второе счастье, вы знали? — ответила она вопросом на вопрос, отпивая вино из бокала. — Ну, начинайте головомойку, раз пришли.
— Какого дьявола вы вчера вернулись в Лондон? Вам вообще все равно на школьные правила?
— Да, а вам? — она вызывающе вздернула одну бровь, чувствуя мрачное удовлетворение от подобных подколок.
— Ученикам запрещено возвращаться домой во время обучения. Даже на выходные! — продолжил ворчать он.
— Как думаете, Дамблдор разрешит мне ночевать у себя дома? — спросила она, будто не услышав его претензий.
— Чем вас не устраивает ваша комната в Хогвартсе?
От этого вопроса Амелия даже вином подавилась, посмотрев на него, как на умалишенного.
— Вы сейчас серьезно? — фыркнула она, поджимая под себя ноги. — Вы вообще когда были в ней последний раз? Там зимой спать невозможно! Мне приходилось ночевать в общей гостиной или в выручай-комнате!
— Почему? — удивился он, уткнувшись взглядом в свой бокал.
— Потому что там холодно! — воскликнула она. — И окон нет. У моего домового эльфа комната и то больше, чем моя спальня в Хогвартсе. Можете так и передать Дамблдору!
— Это все решаемо, почему вы раньше не обратились с этой проблемой?
— А вы что-нибудь бы сделали? — усмехнулась она, отпивая несколько глотков из бокала.
— Я бы сделал.
Амелия пораженно уставилась на него, чувствуя, как внутри разливается приятное тепло от его слов. С тех пор, как она услышала признание Нимфадоры, ее не покидали мысли о том, что все это может быть ложью. Она боялась, что все те моменты, которые она бережно хранила в своих воспоминаниях, могут оказаться лишь плодом ее больного воображения.
— Сделайте.
