Текст книги "Седьмая сестра (СИ)"

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

Чернокожая зыркнула на неё:

– То, что вы называете Плетением, нужно всем.

– Верно, – кивнула девушка. – Поэтому предлагаю скрепить сделку обменом. Вы получите Теневой Осколок. Народ Илсевел Миритар получит Ари'Велар'Керим.

Если бы грянул гром – реакция вряд ли была бы резче.

Глаза Аунрэй вспыхнули багрянцем, и Женя поняла, что угадала. Точнее, угадал в своё время Вилем – девушка лишь рискнула высказать вслух его предположение.

Илсевел выпрямилась так резко, что стала похожа на палку. Её стул, скрипнув, проехал по полу.

Азалар не поменял позы – он знал, что Женя скорее всего скажет это.

В зале воцарилась полная тишина.

Светлая эльфийка однозначно была не то что удивлена – поражена, но быстро справилась с собой. И правильно – любая фраза из её уст сейчас прозвучала бы неуместно.

А вот для Аунрэй настал момент истины.

Военный Клинок дроу уже были готовы отдать – в обмен на башню и признание своей независимости. Но сейчас появилась третья сила, предлагающая отдать меч в обмен на малую часть башни и мощный артефакт, способный причинить большие неприятности всем… Ну и признание суверенитета – хоть и в меньшей мере, чем хотелось бы. Женя нагло вырвала из рукава жрицы козырь и открыла карты.

Тёмная эльфийка встала. На её лице не дрогнул ни один мускул, но теперь почему-то хорошо было видно, что ей уже не одна сотня лет.

– Да будет так, – твёрдо сказала она. – Башня остаётся у риввинов. Дартиири получают Ари'Велар'Керим. Иллитиири достаётся подземелье Башни и Теневой Осколок. Мы встретимся вновь и обсудим это же через пятьдесят лет, день в день. Меч вскоре доставят, – она щёлкнула пальцами, и двое разведчиков-дроу склонили головы, приложив ладони к груди. – А потом мы поговорим, как рассчитаться с теми… дроу, что поднимают голову в лесу Кормантор…

– А какой сегодня хоть день, кстати? – тихонько спросил Сергей Вилема. – Что-то всё в кучу смешалось…

– Месяц Молот Зимы, 13-е, – так же тихо ответил тот. – И надо сказать, что этот день точно войдёт в историю…

Эпилог

– Бабушка, а что было дальше? – спросила десятилетняя Саша, натягивая лёгкое шерстяное одеяло до самого носа.

Бабушка, вставая с гнутого «венского» стула, улыбнулась:

– Ну, а дальше они стали жить, поживать да добра наживать…

Она повернулась к окну, поправила занавеску. Прозрачная летняя ленинградская ночь была не темнее, чем зимний день, но сюда, в усаженный деревьями тихий дворик, свет почти не проникал.

– Сашуль, ты же сама знаешь, чем обычно заканчиваются сказки… Жили они долго и счастливо. Спокойной ночи, моя хорошая. Спи, а я пойду тесто поставлю…

Чмокнув бабушку в щёку, Саша отвернулась к стенке, сделав вид, что спит, но на самом деле разглядывала еле видимый в темноте узор на ковре. Вот за бабушкой закрылась дверь, оставив лишь тоненькую полоску света на потолке… Саша перевернулась на спину и уставилась в потолок.

Она любила, когда родители отправляли её на выходные или на каникулы к бабушке, в эту маленькую квартирку-«распашонку» на окраине Ленинграда. Тут было зелено, совсем не так, как в центре, Саша быстро сдружилась с ребятами со двора, а у бабушки, кажется, был неиссякаемый запас историй на ночь… вот как эта сказка, которую она рассказывала понемножку уже почти полгода и сегодня, наконец, завершила.

А ещё у бабушки было много старых фотографий, которые Саша очень любила рассматривать, и разных вещей, которых ей больше нигде не приходилось видеть.

Вот как этот коврик на полу.

Женя откинула одеяло, села на скрипнувшей кровати. Опустила ноги на коврик. Ворс его был странным – и шелковистым, и жёстким одновременно. Когда-то он был белым и, вероятно, гораздо длиннее, но за годы пожелтел и вытерся. Сбоку наискось пролегала чёрная полоса, вдоль которой ворс был ещё короче, словно по нему прошлись разогретым паяльником.

Странный коврик. Саша помнила, что когда была совсем маленькой, накидывала его на себя и ползала по полу, играя в белую медведицу.

А вот кстати! Раз уж бабушка занята, а спать не хочется…

Саша знала, что помимо небольшой чёрной шкатулки с простенькими украшениями, которая стояла на комоде перед зеркалом-трельяжем, у бабушки есть ещё одна – как раз в левом верхнем ящике комода… Бабушка никогда не показывала её содержимого. Интересно, что там?

Она на цыпочках встала, щёлкнула выключателем тусклой лампы-ночника, стоящей на комоде. Почему-то чуть не вздрогнула, увидев своё отражение в трёх зеркалах.

Так, а ящик-то заперт. Где может быть ключик? Ну-ка… а, так вот же он – под украшениями в чёрной шкатулке. Главное, положить потом так же аккуратно…

Замок тихонько щёлкнул, ящик подался. Саша натужно вытащила его на двадцать сантиметров – тяжёлый… а нижние, те, что с постельным бельём – ещё тяжелее.

Вот и шкатулка. Девочка осторожно приподняла крышку, подвинула ночник поближе к краю комода.

Что здесь? А почти ничего. Стопка листков грубой бумаги на дне… А на ней – серебряная шкатулочка и мешочек. И фотография.

Из мешочка на детскую ладошку выпали три предмета – кольцо с огранёным тёмно-красным камнем и пара серёжек с зелёными камушками. Красиво… Странно, почему бабушка их никогда не носила? И не продала – они же на вид очень старинные, а бабушка рассказывала, что после войны жили голодно…

А что за фотография?

Убрав украшения в мешочек, Саша поднесла фотографию поближе к свету.

Старая, кажется, ещё времён войны – бабушка рассказывала, что воевала, но никогда не говорила подробностей. Снег, какое-то тёмное здание на заднем плане. Ну да, вот и бабушка, её легко узнать, кажется, она на лицо почти не изменилась, хотя уже сорок лет прошло… А тут она молоденькая совсем. И вот этого худощавого парня с тремя полосками на погонах Саша уже видела на других снимках, и вот этого, с седой прядью на лбу… Но почему эта фотография – цветная? Раньше ведь, кажется, почти не было цветных фотографий? И материал странный – плотный, как кусок пластмассы…

А вот этих людей она раньше на фотографиях не видела…

Двое в военной форме слева, двое, включая бабушку – справа. А в центре стоит, обнявшись, пара – крупный мужчина лет сорока – сорока пяти с густой шевелюрой и висячими усами, в какой-то блестящей жилетке, и женщина примерно тех же лет с толстой косой, одетая по-мужски.

В переднем ряду присел на одно колено ещё один в военной форме – кажется, он тоже был на других фотографиях, перед ним стоит на сошках пулемёт, по обе стороны от него присели ещё двое. Один черноволосый, похож на девушку, в кожаной куртке с откинутым капюшоном, другой – парень в одежде с меховой оторочкой и с длинными белыми волосами… но однозначно парень, а не девушка. Странно. Откуда у бабушки такое? Интересно, кто эти люди?

Саша перевернула фотографию… и ей показалось, что волосы на голове у неё зашевелились.

Бабушкиным почерком на обороте была сделана надпись – почти все фотографии были подписаны именно так. Только вот год тут стоял странный. Очень странный.

«Т.Д., 1275 Л.Д.»