Текст книги "Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 49 страниц)

52. Лиса-хитрунья и чирки

Рассказал Эрмен (см. прим. к № 20); зап. и пер. Г. А. Меновщиков. Два варианта этой сказки были записаны в 1948–1949 гг. от науканских эскимосов Кутвенун и Яека и опубл. (Ск. Сев., стр. 33; Эск. ск., стр. 15). Настоящий вариант публикуется впервые.

Сюжет этой сказки распространен по всему чукотско-камчатскому региону. Если в эскимосской сказке лису обманывают утки-чирки, сбросившие ее в воду с лодки из крыльев, то в ительменской сказке на этот сюжет лису перевертывают с плотом чайки. Выбравшись на берег, лиса в том и другом вариантах просушивает шкуру и глаза. В ительменском варианте далее начинаются приключения лисы с насмешником Кутхом и чудесными ягодами, которые сами себя собирают. Ительменский сюжет этой сказки контаминируется с другими сюжетами, тогда как в эскимосском он бытует самостоятельно (ср. ительменский текст № 166).

Однажды шла лиса вдоль берега. Шла, шла, байдару увидела. Повернулась в ее сторону и говорит гребцам таким важным голосом:

– А ну-ка, плывите ко мне поскорее, возьмите меня с собой! Давно я иду, сильно устала. Скорее плывите сюда! Знаете ведь, какая у меня сила.

Узнали гребцы лису-хитрунью и говорят ей:

– Эге, такой ты важный человек, а пешком идешь, а мы, ничтожные, на байдаре едем. Иди скорее, садись к нам!

Причалила байдара к берегу, полезла лиса-хитрунья с гордым видом в байдару. Села на середину байдары, руки-ноги скрестила, назад откинулась, от удовольствия глаза закрыла. Поплыли дальше. Немного погодя вдруг байдара зашумела и поднялась в воздух, а лиса-хитрунья в воде очутилась.

Что за чудеса! Байдарные гребцы утками-чирками оказались. Это они на своих крыльях лису везли. Почувствовала лиса холод во всем теле, до самых костей пробирает. Ай, ай, обманули ее утки-чирки! Ведь, кажется, недаром ее лиса-хитрунья зовут, а вот чирки похитрее оказались.

Повернулась лиса к своему намокшему хвосту и говорит:

– Помоги мне, хвост, до берега доплыть, а то ведь не дотянем до суши, утонем! Уж давай, поднатужься!

Намокла лиса, совсем погрузилась в воду. Вот ведь что чирки сделали! Едва-едва до суши добралась, на гальку выползла. Посмотрела на себя и не узнала. Как будто бы она какой-то тонкой тварью стала. Так ее всю шерсть облепила. Встала лиса на ноги, встряхнулась, и что было сил от стыда в тундру побежала.

53. Канагахсиляк

Рассказал Тагикак (см. прим. к № 1); зап. и пер. Г. А. Меновщиков. Публикуется впервые.

Давно это было. Жил один сирота по имени Канагахсиляк. Жил он у дяди-воспитателя. Вышел однажды из жилища прогуляться. А тут сильная пурга поднялась. Пригнулся Канагахсиляк и пошел в северную сторону против ветра. Смотрит – впереди около холма старик с длинной бородой. Сидит на корточках и каюгуном 119119
  Каюгун – топор поперечного сечения наподобие мотыжки. В старину делался из камня, с XIX в. – из железа.


[Закрыть]снег долбит. Снег в разные стороны разлетается, а пурга от этого еще сильнее расходится. Канагахсиляк думает: «Оказывается, это длиннобородый старик пургу каюгуном делает».

Устал старик долбить. Положил каюгун в сторону, отдыхает. Подкрался Канагахсиляк, схватил каюгун и убежал. Дома в дождевик завернул, спрятал, а сам засунул ноги в кухлянку и греется. Вдруг в отдушину землянки старик с бородой просунулся и сказал:

– Канагахсиляк, отдай мой каюгун!

Канагахсиляк молчит. Старик снова сказал:

– Канагахсиляк, отдай мой каюгун!

И снова Канагахсиляк не ответил. Тут его дядя-воспитатель сказал ему:

– Вот ведь пристал старик! Отдай ему каюгун!

Взял Канагахсиляк каюгун и начал долбить острием по камню. Совсем затупил.

После этого отдал каюгун старику. Тот взял каюгун, пошел к холму и снова стал снег долбить. Но снег едва разлетался. Подошел старик к землянке, просунул в отдушину голову и сказал:

– Канагахсиляк, совсем ты мой каюгун затупил!

Ушел после этого старик, а большой пурги больше не было. Все.

54. Бабушка и внучек

Рассказал Ытаин (см. прим. к № 17); зап. и пер. Г. А. Меновщиков. Публикуется впервые.

Распространенный у многих народностей Сибири и Дальнего Востока сюжет об обмане зверей людьми. Зверей заманивают в жилище, а затем убивают тс огнем, дымом или колотушкой.

Бабушка и внучек вдвоем жили. Совсем у них еды не стало. Однажды бабушка сказала внуку:

– Давай-ка я землянку нашу почищу да серу из старого жира сделаю. А ты тем временем на море иди да извести его жителей в открытой воде, по всем полыньям, прорубям да лункам, что, мол, на праздник всех приглашаем. Когда вернешься, в землянку сверху через отдушину спустишься.

Вот пошел внучек на море. Всех жителей моря на праздник пригласил. Вернулся. Через отдушину в землянку вошел. Бабушка серу в горшке на крюк подвесила, сама взобралась на нары. Там уж внук сидел. Немного погодя начали гости прибывать. Кит, морж, лахтак, нерпа, горбуша, навага – всю землянку битком набили. Бабушка в бубен стала бить, а внук запел:

 
Ленекалуну-йай-ха-на,
Ленекалуну-йай-ха-на,
Ануаглуна айа-а-а а-а,
Зову всех я,
Убиваю всех я!
 

Взял внук сосуд с серой и нарисовал ею каждому зверю на лбу полосу. Затем повернулся к бабушке и запел:

 
Ленекалуну-йай-ха-на,
Ленекалуну-йай-ха-на,
Ануаглуна айа-а-а а-а,
Зову всех я,
Убиваю всех я!
 

Вспотели звери от тесноты. Внук тем временем на улицу выскочил. Стали и звери из землянки выходить. Взял юноша в руки крепкую моржовую кость и начал ею выходящих зверей по одному убивать: кита, белуху, моржа, лахтака, сивуча, пеструю нерпу, серую нерпу, а потом и рыб – горбушу и навагу. Ого, сколько еды! Так вдвоем много-много мяса добыли. Все.

55. Украли уток

Рассказал в 1948 г. эскимосский мальчик из Наукана Увалик, 10 лет, зал, и пер. Г. А. Меновщиков. Публикуется впервые.

Текст относится к серии волшебных сказок о сироте, наказывающем своих обидчиков.

Жили бабушка и внучек. Не могли сами добывать еду. Плохо жили Мальчик ставил силки на уток, так что иногда были они с едой. Однажды мальчик поймал двух уток и принес бабушке. Обрадовалась старушка, подумала: «Ого, теперь вдоволь поедим!» Положила уток на вешала, а сама за хворостом пошла. Мальчик в землянке был. Шли мимо два молодых охотника. Несли добытых нерп. Увидали уток на вешалах и украли… Старушка вернулась, а уток нет. Даже заплакала от обиды. Внучек сказал:

– Не плачь, бабушка, я еще уток поймаю! А те, кто наших уток съест, пусть по-утиному крякают!

Пришли те охотники домой. Велели женам уток сварить. Сварили. Поели. И разучились, по-человечески говорить. Стали по-утиному крякать: Кря! Кря! Кря!

СКАЗКИ И МИФЫ ЧУКЧЕЙ

56. Игрушечный народ

Рассказал в 1948 г. житель сел. Уэлен Чукотского р-на Уватагын, 62 лет; зап. и пер. П. Я. Скорик. Публикуется впервые.

Мифическое предание о приморской женщине – создательнице людей, оленьих стад, морских животных, жилищ. Имеет широкое распространение как у приморских чукчей, так и у азиатских эскимосов.

К мифам о создании людей относятся тексты: Богораз, 1900, № 53, 57–59; Рубцова, № 25; а также № 33 наст. сб.

Так вот, одна девушка из селения Мэмэрэнэн 120120
  Мэмэрэнэн – чукотская адаптация эскимосского топонима Мамрохпак. Эскимосская община Мамрохпагмит находилась между Уэленом и Науканом. Данное предание, если судить по топонимическим признакам, первоначально возникло, по-видимому, у азиатских эскимосов, а затем распространилось по всему чукотско-эскимосскому региону.


[Закрыть]отказалась выйти замуж за старого богача-оленевода.

Отец говорит дочке:

– Я ведь стар становлюсь, выходи замуж.

А дочь отвечает ему:

– Нет, не выйду!

– Почему?

– Если замуж выйду, свою жизнь загублю. Ни за что!

Отец говорит:

– Ну, тогда не будешь в моем доме жить. Иди куда хочешь!

Дочь отвечает:

– Что ж, ладно, но замуж все равно не пойду!

Отец говорит:

– Эгей, видишь, я уже стар становлюсь! Что с тобой будет?

Отвечает дочь:

– Как-нибудь проживу!

Рассердился отец, говорит:

– Ну я кончил увещевать тебя. Не нужна ты мне больше. Отправляйся куда хочешь. Ты ведь одна у меня, вот и хотел я для тебя лучше сделать. Сегодня еще здесь, в яранге, ночуй. А завтра уходи, раз по-моему не хочешь жить. Вот так, я все сказал.

– Ну и пусть я тебе не нужна! И все же не пойду замуж!

Отец говорит:

– Ладно, спи! Завтра чуть свет чтобы тебя здесь не было.

Заплакала дочь. Мать тоже тихонько плачет. Перестала дочь плакать, говорит:

– Ну, ладно, пусть девушка я, пусть!

Улеглись спать. Отец и мать уснули. Дочь не спит. Встала тихонько, вышла из полога и говорит себе:

– Что мне теперь делать? Отец сказал, не проживу я одна. Ничего, проживу, не пропаду!

Достала с полога мешок. Осмотрела его, завязала, обратно поставила. Достала другой мешок, в который женщины корни собирают, тоже завязала и обратно поставила. Наконец третий мешок достала, вынула из него маленький мешочек, развязала, высыпала содержимое и говорит:

– Что это такое?

А это, оказывается, игрушки: разные нерпичьи, моржовые зубы, косточки. Посмотрела, говорит:

– Ага, этого достаточно! А это что?

Еще из мешка мешочек вынула. Там оленьи зубы. Третий мешочек вынула. В нем мышиные шкурки. Сложила все в мешок, завязала, сказала:

– Достаточно!

Еще один большой мешок взяла, вынула из него кусок китового уса и маленькую китовую кость. Сложила все это вместе.

Вошла в полог, керкер 121121
  Керкер (чук.) – меховой женский комбинезон, надевающийся через шейный прорез. Распространен по всему чукотско-камчатскому региону.


[Закрыть]достала, торбаза, белые рукавицы, нерпичью шкуру. Опять влезла на полог, опять мешок достала. Из него дождевик вынула, кукашку 122122
  Кукашка – см. кухлянка.


[Закрыть]. Надела кукашку. Выглянула из дверей, сказала:

– Замечательная погода!

Действительно, хорошо кругом было. Луна взошла. Светло стало как днем.

Отправилась девушка. Лодку отца нашла. Ремень взяла, гарпун, копье, весло. Сказала:

– Это все возьму.

Посмотрела вокруг, сказала:

– Ну что ж, здесь мой отец с матерью остаются. Только вот мать жалко.

Заплакала, встала и говорит:

– Но ведь им я не нужна! Выгнал меня отец. Что же, пойду я куда глаза глядят. Путь мой будет хороший, ночь замечательная.

Отправилась пешком. Копье, гарпун и все остальное на себя нагрузила. Пришла в селение Кэныпэк, сказала:

– Неважная эта земля, лучше дальше пойду!

В Уэлен пришла. Тут только одно жилище было, землянка. А ночь была. Постучала девушка. Из землянки старуха выглянула, спросила:

– Кто-там?

– Я!

– Кто ты?

– Мэмэрэнэнская я.

– А, это ты, непослушная. Нехорошая ты девушка! Отцу не покорилась.

Скрылась старуха. Мужа потрясла. Тот проснулся, спросил:

– Что такое?

– Девушка пришла, мэмэрэнэнская.

– Что ей надо?

Жена сказала ему:

– Разве ты не знаешь? Это та, которая отца не послушалась.

Муж сказал:

– Пусть уходит!

Тогда жена попросила:

– Ну хоть мяса ей дай!

Муж разрешил:

– Пусть поест!

Поела немного девушка. Старик сказал:

– Ну, довольно! Не хочешь замуж выходить – иди куда знаешь.

Девушка ответила:

– Хорошо, я ухожу!

Вышла. Дальше пошла. Идет. Говорит:

– Как быть? Где селение? Где хорошие люди живут? Никак не могу найти. Наверное, я сама плохая. Не послушалась отца. Надо хорошенько еще подумать. Ох, так ведь могу и на улице умереть! Далеко мне идти.

Пришла в землю Утен. Осмотрелась, сказала:

– А ведь это хорошая земля. Правда, совсем узкая полоска, да уж ладно.

Поднялась на холм, сняла ношу. Вынула мешочек. Оказывается, в нем нерпичьи и моржовые зубы. Подумала и говорит:

– Что же мне такое сделать?

Подошла к морю. Взяла все нерпичьи зубы, зажмурилась, бросила в море и сказала:

– Завтра проснусь, много нерпы на берегу моря появится.

Потом моржовые зубы взяла, высыпала немного на песок; сказала:

– А это – моржи на песке. Моржовое лежбище.

Остальные бросила в воду, сказала:

– Вот это я моржей бросила!

Наконец достала китовый ус с китовой косточкой, далеко в море бросила, сказала:

– Теперь все сделала: нерп создала, моржей создала, китов создала.

Поднялась на берег, из камня и из дерна большие землянки построила. На берег пошла, в горсть два камня взяла, сказала:

– Это будет хороший мужчина, а это – женщина.

Опять сказала:

– Оттого что нет здесь поселка, нет мужчин, этот с женой одного мальчика и одну девочку родят.

Других людей тоже сделала. Один камень большой взяла, положила, другой взяла, положила. Сказала:

– Сильные это будут мужчины!

Сшила всем из мышиных шкурок одежду: кухлянки, штаны, керкеры, торбаза. Опять сказала:

– Ну, хватит мальчиков и мужчин. Скоро здесь много-много людей народится. Кончила я свою работу.

Отправилась мэмэрэнэнская девушка в тундру к Ээт-реке. Там много камней набрала – белых, черных, пестрых. Из них много оленей сделала.

Сказала девушка этим оленям:

– Оставляю вас! Скоро ваш сторож появится.

Сделала из кустарника жилье, покрыла его травой. Окончила эту работу, другие взяла камни, сказала себе:

– Теперь оленеводов сделаю, мужчин. – Два камня положила. – Один будет женщина, другой – мужчина.

Другие камни взяла, совсем маленькие, сказала им:

– Ты будь мальчиком, ты – девочкой! Ну, всю работу кончила. Растите, хорошо размножайтесь! Это я, плохая девушка, создала вас.

В одежду одела, положила в ярангу, сказала:

– Завтра проснетесь, что-то услышите, очень испугаетесь, а это олени будут хоркать, много оленей. Ну а теперь спите!

Отправилась к морскому берегу. В траве шалаш сделала, уснула. Еще на рассвете мужчина с женой вышли, сказали:

– Где наша старушка, где наша бабушка? Давайте ее искать!

Девушка мэмэрэнэнская проснулась, вышла из шалаша. Женшина увидела ее, воскликнула;

– Ах, вот наша бабушка!

Муж ее тоже сказал:

– Правда, это она.

Оказывается, действительно состарилась девушка. Как же – такую работу сделала, сколько сил потратила!

Мужчина сказал старушке:

– Бабушка, пошли домой!

Ответила:

– Ладно, пошли!

– Ну, вставай!

Старушка встала. Взял ее мужчина на руки, бережно домой отнес, сказал ей:

– Какая хорошая погода! Посмотри на море. Что это на берегу?

Посмотрела старушка, сказала:

– Ничего особенного. Это вам нерпа, чтобы еды много было.

Мужчина сказал:

– Послушайте, кто это так сильно кричит: гы-гы-гы, гы-гы-гы?

Старушка сказала:

– Это моржи кричат, ваша будущая пища. Не будете вы голодать. Нерпичье, моржовое и китовое мясо есть будете. Давайте поедим!

Мужчина спросил:

– А что будем есть?

Старушка сказала:

– Вот гарпун моего отца. Возьми его, спустись к морю! Нерпу этим гарпуном убей!

А нерп на берегу около воды много было. Бросил гарпун мужчина в одну. Прямо в голову попал и убил. Потянул, взвалил на плечо, пошел, домой пришел.

Старушка сказала:

– Режь теперь эту нерпу!

– Ладно, разрежу!

Потом сказала старушка:

– А теперь давайте сварим ее! Нет, подождите, я сначала котел сделаю.

Сделала из камня котел.

Поставила женщина варить мясо. Вскипело варево. Поели.

Встала старушка, весла взяла, сказала:

– Вот весла моего отца. Пойдем со мной.

Сделала из дерева одноместную лодку, сказала:

– Попробуй сделай такую же! Построишь лодку, спускай на берег!

Сделал мужчина из дерева лодку. Сказала бабушка:

– А теперь копье сделай!

Мужчина сказал:

– Сделал.

Бабушка сказала:

– Ступай теперь на берег моря!

Пошел мужчина на берег. А там на гальке очень много моржей. Подумал человек: «Боюсь я. Не убить мне. Вон как они здорово кричат». Ну наконец заколол. Разрубил моржовую тушу, разрезал, шкуру снял, домой понес.

Сказал старушке:

– Вот репальгын 123123
  Репальгын (чук.) – моржовая шкура, употреблявшаяся приморскими жителями для обтяжки байдар, покрытия шатров-яранг и для изготовления охотничьих ремней.


[Закрыть]я принес.

Старушка сказала:

– Вот так и добывай зверей! Этот репальгын на лодку натяни. Закончишь лодку, дети подрастут, поезжайте на охоту. Моржей и китов на лодке добывайте, нерп гарпунами промышляйте. Это ваша пища будет. А дети умножатся, смотрите, хорошо их питайте! Ну, у вас я все сделала. Живите, как я сказала, и жизнь ваша расцветет.

Так старушка научила жить береговых людей. Через некоторое время явились кочующие с женами. Спросил мужчина:

– А где бабушка?

Береговой мужчина ответил:

– Здесь она. Ну и мудрая у нас бабушка! Хорошо, что и вас создала.

Кочевник сказал:

– Пожалуйста, бабушка, вставай! Теперь к нам пойдем!

Взял старушку и понес к себе домой. По дороге говорит:

– Смотри, вокруг нашей яранги сколько оленей!

Старушка сказала ему:

– Вот так и будете жить!

Пришли домой, кочевник жене сказал:

– Расстелите большую шкуру! Пусть бабушка поест оленины, сала, мозгов!

Старушка сказала:

– Большое спасибо! Это я создала вас. Подождите, скоро еще лучше будете жить. Дети у вас умножатся. Я мэмэрэнэнская, та, которая отца не послушалась. Вот вы хорошо ко мне относитесь. Будьте и дальше такими хорошими!

Старушка эта очень была хорошая. Она и кочевников научила, как жить, как оленей пасти, как их в пищу употреблять, как одежду шить, как коренья собирать. Всему научила их старушка.

Много стало оленей у кочевников. А у береговых много нерп, лахтаков, моржей и китов. Научила старушка береговых к кочевникам ездить, менять ремни, пыгпыги 124124
  Мясо взрослого оленя плотно укладывают в кожаные мешки пыгпыг, которые хранятся в прохладном темном месте.


[Закрыть]жира и другое на оленину и на оленьи шкуры. Так хорошо стали кочевники и береговые помогать друг другу, стали хорошо жить.

А в это время стал отец в Мэмэрэнэне думать, где его дочь.

Сказал однажды жене:

– А ну-ка, пойду посмотрю, где она умерла.

Лето было.

– Завтра на лодке поедем, – сказал отец мэмэрэнэнской девушки.

Назавтра хорошая погода установилась. Отправились отец с матерью на лодке. В Уэлен прибыли. Уэленский житель жене сказал:

– Кто-то на лодке прибыл.

Спустились уэленский житель с женой на берег. Мэмэрэнэнский человек спросил:

– Вы не видели мою дочь?

Уэлснец ответил:

– Как же, видел! Она только поела у нас Я ей сказал: «Плохая ты, не слушаешься, когда отец говорит». И она дальше пошла.

Мэмэрэнэнский человек в Утен приехал. Спросил у женщины:

– Не видала мою дочь?

Утенский мужчина сказал жене:

– Наверное, это ее отец!

Ответил утенец старику:

– Это наша бабушка. Она здесь живет.

Мэмэрэнэнский житель сказал:

– Где же моя дочь? А ну-ка, дайте я посмотрю на нее!

Утенский житель сказал:

– Что ж, пойдем в ярангу!

Поднялись на берег. Мэмэрэнэнский человек увидел дочь, сказал:

– Значит, ты здесь нашла себе дом?

– Да, здесь. Та, у которой, по-твоему, только худое на уме, все это селение создала. А ведь я правильно не хотела за богатого старика замуж выходить. Ты, конечно, думаешь, что я по-худому поступила? Ну да ладно, пойдем ко мне в ярангу!

Отец спросил:

– Где твоя яранга?

Дочь ответила:

– В тундре. Пойдем туда.

Пришли. Сказала дочь:

– Вот мой плохой отец пришел. Я думала, он меня бросил. Пусть поест! Жирного оленя убейте! Все подавайте: мозги, оленину, рыбу.

Когда поели, дочь спросила отца:

– Ну как, хорошо ты поел?

Отец ответил:

– Давай мы с матерью сюда переселимся.

Дочь сказала:

– Конечно, переселяйтесь. Ой, очень ты постарел! Ну ладно, еще состарься!

Затем сказала кочевнику:

– Пусть мой отец состарится!

Отец запротестовал:

– Нет, не хочу стариться!

Все же дочь сказала ему:

– Состарься! Почему, отцом будучи, на беду меня послал? Ты не захотел меня выслушать. А теперь я тебе говорю: «Состарься!» Говорю тебе: «Умри!»

Отец сказал:

– Хорошо, я умру!

Дочь сказала:

– Если бы я умерла, ты бы, отец, от горя состарился. Теперь же ты хорошо умрешь. Все возьмешь: оленины, моржового мяса, нерпичьего мяса. Когда умрешь, мои жители высоко в горы, в тундру отнесут тебя. Не бойся, тихо умрешь. Ты же меня на улицу выгнал умирать. Говорю тебе: «Умри!»

Кочевникам и береговым сказала:

– Ремень приготовьте! 125125
  Ремень приготовьте – обычная для чукотско-эскимосского фольклора формула, означавшая решение престарелого или тяжело больного человека принять добровольную смерть посредством удушения. Добровольная смерть считалась почетной. Перед уходом в «мир предков» решивший умереть устраивал для своих близких обильное угощение, во время которого присутствующие делились хорошими воспоминаниями из жизни добровольного самоубийцы. Акт удушения производился родственниками в пологе. Верили, что умерший уходит в мир обильной охоты, откуда вернется в образе новорожденного. Умершему закалывали оленей или собак, нужных ему для переезда в другой мир. Вместе с ним клали орудия промысла, предметы быта, принадлежавшие ему при жизия, а также запас еды «на дорогу» (ср. Богораз, 1900, стр. 50, прим. 1 к № 8).


[Закрыть]

Приготовили над головой. Петля на ремне. Дочь сказала:

– На горло наденьте!

Надели.

Дочь сказала людям:

– Ну, взяли!

Потянули, задушили. Умер старик. Дочь сказала жителям:

– Пусть отправляется! Береговые, а также кочевннки-мужчины, пусть все пойдут. Мой отец плохой, плохой! На нарту оленью его привяжите, в горы отвезите!

Отправились. Прибыли в тундру. Там положили на землю. И оленей, на которых везли, убили. Разорвали две оленьих шкуры.

Дочь сказала:

– Ну, пошли домой, оставьте его!

Оставили. Пошли домой. Дорогой дочь сказала:

– Вот и умер мой отец.

Назавтра сказала дочь:

– Ох, состарилась я! Хорошо вас всех – береговых и кочевников сделала. Совсем состарилась. Давайте, мною созданные, как следует поедим: оленину, моржатину и нерпу. Все – мужчины, женщины – все пусть едят, вместе все давайте есть. А теперь ремень приготовьте.

Береговые и кочевники-мужчины сказали:

– Что это ты, бабушка, умираешь, еще не изведав хорошей жизни?

Сказала бабушка:

– Довольно! Давайте ремень сюда!

Сама ремень на горло надела. Сказала старушка:

– Как умру, отнесите к отцу в горы! Некочующая женщина я, нет. Пожалуй, и отец некочующий, а на оленях в тундру отвезли, пусть и меня береговые мужчины отнесут в тундру! И кочующие пусть отнесут меня в тундру!

Понесли мужчины: не на собаках, не на оленях – на своих руках понесли. Отнесли, пошли домой. Двое, вернувшись из тундры, говорили между собой:

– Да, селения Утен не было прежде! Ох спасибо мэмэрэнэнской старушке, нашей создательнице! Теперь все лучше становится жизнь. Очень теперь Утен вырос. Все больше мужчин становится. Хорошо теперь стало. Все сделала бабушка: оленей, нерп, моржей, китов. Все создала бабушка.

– И сейчас это селение Утен есть, – сказал в заключение рассказчик. – Дальше на север от Миткулина. Игрушечный народ утенинский стал большим племенем. Некоторые утенинцы в разные стороны разъехались: к кочующим, к другим береговым. А в Утене и сейчас есть потомки игрушечного народа. Вот Ненек – потомок игрушечного народа. В селении Миткулин семья Эттуги живет. У них мать тоже утенинская, потомок игрушечного народа. Да и много других еще есть. Все.