Текст книги "Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 49 страниц)

119. Кукки

Рассказала в 1970 г. на рыбалке Куэт жительница сел. Майныпильгино Беринговского р-на Е. Кальгичанау, 54 года, неграмотная, русского языка не знает; зап. и пер. В. В. Леонтьев (совместно с В. Хатканой). Публикуется впервые.

Ворон Кукки в сказках маленькой народности кереков представляется мифическим создателем всего живого, земли и гор.

К керекскому циклу сказок о вороне Кукки относятся также все последующие представленные здесь сказки, записанные В. В. Леонтьевым.

Молоденькие мышата сказали:

– Ну-ка, пойдемте на берег моря.

Пошли они на берег моря и увидели вдруг маленькую пеструю нерпушку, выброшенную волной. Один мышонок сказал:

– Ух! Маленькую нерпушку нашел!

Старшая мышь и говорит:

– Тише, а то снова дедушка услышит и придет.

А Кукки сидит в яранге и говорит жене:

– Мити, пойду-ка я на двор по нужде.

Вышел Кукки. Вдруг слышит: кто-то пищит, будто мыши. Пошел он на берег моря.

– Вон, вон! Дедушка, идет! Говорила, что услышит! – закричала одна мышь. – Тише, а то отнимет у нас нерпу.

– Что нашли? – спрашивает Кукки.

– Да нет, дедушка, ничего, – отвечают мышата.

А сами незаметно прикрыли нерпу сухой морской травой.

– Что ж, однако, тащили по берегу? Вон след остался.

– Да это корневище на берег вытащили.

Задумался Кукки и вдруг говорит:

– Ну-ка полижите мою голову, поищите вшей.

Самая маленькая мышка отвечает:

– Давай, дедушка, я полижу тебя, вшей поищу.

А сестры мыши посмеиваются:

– Сестричка, что это ты! Брось в косматой голове вшей искать.

– Что они говорят? – рассердился Кукки.

– Да говорят, нечего в твоей косматой голове вшей искать.

– А ну-ка, ухватитесь за мои волосы, а ты, самая маленькая, у затылка держись.

Ухватились мыши за волосы, тряхнул головой Кукки, упали мышата в воду, а самая маленькая не упала. Плачет сестренка:

– И-и, зачем головой тряхнул, сестриц в воду бросил!

– Ничего, вылезут на берег. Они ведь умеют плавать. А теперь покажи, что спрятали. Где оно лежит?

– Мы же сказали тебе, что корневище нашли.

Не верит Кукки. Откинул морскую траву, а под ней маленькая нерпа лежит.

– Зачем же от дедушки прячете? Давай-ка, внучка, пополам разделим!

А мышка была глупая.

– Да, давай разделим, – согласилась.

Разделили, и пошел каждый в свою сторону. Принес Кукки свою ношу домой. Встречает его сын Ауппали и спрашивает:

– О-о, что это, отец, несешь?

– Да вот, маленькую нерпу. Скажи матери, пусть благодарственный обряд исполнит.

Побежал вперед Ауппали:

– Отец маленькую нерпу нашел, надо благодарственный обряд исполнить.

– О-о, маленькая нерпа? – спрашивает Мити.

– Да, маленькая.

Пришел Кукки. А Мити поет и танцует, духов благодарит.

– Ку-у-кки-и уби-и-ил не-е-рпу-у с одни-и-им лас-то-о-ом, с одн-о-ой поч-ко-о-й!

– Ладно, хватит! – говорит Кукки. – Сварите и вынесите пока на улицу. Вынесите и скажите: «Ну, мы все наелись».

– Как же это, зверя добыл, а есть не хочешь, – удивилась Мити.

Вынесли котел с нерпичьим мясом на улицу, а сами тем временем заснули.

А мышата выбрались из воды и пошли домой. Говорит им бабушка-мышь:

– О-о, пришли!

– Да, вот дедушка нерпу пополам разделил и отнял.

– Когда заснет, сходим за ней, – успокоила их бабушка-мышь.

И верно. Пошли мыши все вместе к жилищу Кукки. А Кукки спит и рот раскрыл. Облегчились прямо ему в рот. Вытащили мясо из котла и убежали.

Проснулся Кукки и говорит:

– Мити, принеси-ка нерпятины, а то что-то мышиным калом во рту пахнет.

Вошла жена:

– Нет там ничего, пустой котел.

Рассердился Кукки:

– Ну-ка, пойду к ним! Дай мне маленький котел.

Пошел Кукки. Начал мышиную ярангу трясти.

Говорит бабушка-мышь младшей девочке:

– Смотри, сестрицы гибнут, пойди скажи дедушке: «Что ты меня пугаешь? Я ведь дочь Сикулылана, твоего сына».

Вышла маленькая мышка:

– Дедушка, зачем ты меня пугаешь? Не тряси ярангу, поешь лучше корешки-палкумйат.

А мыши тем временем помочились на эти корешки.

– Пойди поешь!

– А зачем вы нерпу унесли?

– Нет, не унесли. Мы же ее поделили, так вместе и съедим.

– Не верю тебе!

– Старшие сестренки мои гибнут!

– Ну и пусть.

Вошел Кукки в мышиную ярангу.

– Дедушка, послушай меня!

Опомнился Кукки:

– Что это я дочь сына пугаю? Ну-ка, внеси котел!

Вошел Кукки в ярангу, а она рухнула.

– О-о, что это с ярангой сделалось! – испугались мыши.

– Да порывом ветра сдуло! – И тут же Кукки снова ее поставил.

– На, ешь корешки-палкумйат! Потом полижут тебя девочки, вшей поищут, – говорит бабушка-мышь.

Облизали девочки ворона. Заснул он.

– Спутайте ему ресницы, – сказала бабушка-мышь.

Спутали ресницы.

– Давай просыпайся, тесть! Уже темнеет.

– Ох и спал же я! Верно, девочки уже причесали меня. Что ж пойду.

– Как только к яранге будешь подходить, опусти ресницы, – сказала на дорогу бабушка-мышь.

Стал Кукки подходить к яранге, опустил ресницы.

– О-о, словно земля горит! – ничего не видит Кукки. Сердиться стал: —Мити, Мити! – кричит. – Потуши огонь, земля горит!

Сын Ауппали навстречу ему бежит. Хотел было Кукки схватить его, но тут жена подошла и сорвала ресницы.

– Какой ты непослушный! Мыши тебе все ресницы перепутали, не горит земля.

– О-о, вот что они со мной сделали! Пойду еще. Маленький котел дайте!

Снова пошел Кукки к мышам. Тряхнул ярангу мышей. «Больше не поверю этой девчонке», – решил.

Говорит бабушка-мышь внучке:

– Скажи: «Дедушка, зачем меня пугаешь, я дочь Сикулылана».

Мышка так и сказала ворону Кукки.

– Не верю тебе! Зачем мне ресницы спутали?

– Не я это, старшие сестры. Не путала я твои ресницы.

– Не верю!

– Правда, не я, дедушка. Зачем ты меня пугаешь?

– А-а, ты дочь моего сына! Вот на тебе маленький котел!

Опять вошел Кукки в ярангу.

– Ого, опять яранга упала! – закричали мыши.

– Это ветер дунул, – и поставил ворон ярангу.

– Поешь корешков, дедушка!

Поел Кукки корешков.

– Пусть опять полижут тебя девочки, – сказала бабушка-мышь.

Заснул Кукки.

– Разрисуйте ему нос!

Разрисовали ему мыши нос. Будит его бабушка-мышь:

– Просыпайся, уже темнеет, домой идти пора.

– Ох и хорошо я поспал! Ох и крепко!

– Ну-ка, иди попей, – говорит бабушка-мышь.

– Да верно, пить после корешков хочется.

Пошел Кукки к воде и увидел свое отражение.

– Ох, с каким красивым носом женщина! Ну-ка иди сюда, покажись! О-о, не хочешь! Подожди, домой только схожу, жди!

Сходил домой Кукки. Белый камень, кроильную доску и скребок принес, полог со стойками захватил. Бросил в воду камень. Булькнул он и утонул.

– О-о, понравился, приняла подарок!

Бросил Кукки кроильную доску и скребок. Но они деревянные, тут же всплыли.

– Вот я уже иду, – закутался в покрышку полога и сам прыгнул.

Упал Кукки в реку, и вынесло его в море.

Беспокоится Мити, говорит:

– Куда же Кукки ушел? Пойду-ка на берег моря.

Пошла Мити на берег моря. Видит: полог с палками волной выбросило. Развязала полог, а там Кукки.

– Ревнивая какая. Зачем пришла? – говорит Кукки.

– Вовсе не ревнивая, я и не знала, что ты в пологе был.

Говорит Кукки:

– Пойдем домой, Мити!

– Пойдем. Это все мыши над тобой издеваются, – сказала Мити.

Ушли вороны домой.

120. Кукки и его жена Мити

Рассказал в 1970 г. Кешгынто (см. прим. к № 118), зап. и пер. В. В. Леонтьев (совместно с Е. Хатканой). Публикуется впервые.

В сказке отражен мотив воскресающего животного, употребленного в пищу добытчиком.

Нечего стало есть, голодно. Пошел Кукки в лес за корой.

– Чаще в лес ходи, дети голодные. Корой кормить будем! – кричит ему Мити вслед.

Ходит Кукки в лес за корой. Мити смешивает ее с икрой и детей кормит, а Кукки совсем немного дает.

– Нет пищи, ешь старую подошву от торбазов, – говорит ему Мити.

Каждый день ходит Кукки за корой. Возвращается, Мити детей кормит, а ему только старые подошвы достаются.

Увидел однажды Кукки омут. Оттуда горбуша выглядывает.

– Заходи! – приглашает его горбуша. – О-о, и похудел же ты! Отощал!

– Пищи нет, голодаем мы!

– Да, сильно ты отощал!

Женился Кукки на горбуше.

– Иди-ка, рыбы отнеси домой, – говорит ему горбуша.

Отнес Кукки домой рыбы.

– Вот, Мити, еду принес Много рыбы принес.

– Кто тебе дал?

– Да вот, я горбушу в жены взял.

– И всегда с ней жить будешь? Может, домой приведешь?

– В следующий раз приведу.

– А ты сейчас приведи, да поскорее!

Пошел Кукки к жене-горбуше и говорит:

– Жена, Мити сказала, чтобы я тебя привел.

– Что ж, пойду, – согласилась горбуша и нагрузила Кукки вареной рыбой.

Привел Кукки к себе горбушу.

– Вот подругу тебе привел, Мити, встречай!

– О-о! Уже привел!

– Да, привел.

– А теперь иди опять в лес за дровами и за корой.

Пошел Кукки в лес.

Мити разрезала горбушу и сварила голодным детям. Съели ее, а душа горбуши домой вернулась.

– О-о, пришел! – встречает Мити Кукки.

– Да, вот пришел. Дров принес. А где же подруга?

– Нет ее.

– Где же она?

– Домой, наверно, ушла.

Пошел на другой день Кукки к жене-горбуше. Опять увидел ее.

– Разрезала меня Мити и сварила. Не уводи больше, – просит горбуша Кукки.

Похудела горбуша с тех пор, как ее сварили, а раньше-то жирной была. Унес все же ее Кукки домой, а когда в лес ушел, опять Мити сварила ее. Вернулся из лесу Кукки:

– Мити, вьюк с корой возьми! А где же подруга?

– Нет ее, опять, наверное, домой ушла.

– Что же это она все время уходит?

Пошел Кукки к горбуше.

– Где ты?! – кричит он.

– Перестану я к вам ходить, не дам всю себя съесть.

– Ладно, лучше дома будь, – согласился Кукки.

И стала опять горбуша жить у себя в омуте.

121. Трусливый Кукки

Рассказал в 1970 г. Кешгынто (см. прим. к № 118), зап. и пер. В. В. Леонтьев (совместно с Е. Хатканой). Публикуется впервые.

Сюжет перекликается с сюжетом ительменской сказки «Битва двух Кутхов» (см. здесь № 197), в которой земной ворон Кутх сражается с морским вороном Кутхом. Здесь представлено лишь начало скажи. Из-за болезни рассказчика Кешгынто В. В. Леонтьеву не удалось записать этот интересный сюжет целиком.

Женился Кукки и стал жить с Мити. Тогда Кукки очень сильно солнца боялся: как только оно взойдет, падал со страху на землю. Ругала Мити трусливого Кукки. Она все сама делала, сама пищу добывала. Но вот забеременела Мити и родила двух сыновей. А Кукки по-прежнему солнца боится и все время в жилище сидит.

Мити часто в море ходила. Там у нее второй морской муж был. Оттуда она морской еды приносила. Опять забеременела Мити и родила от морского мужа двух сыновей. А Кукки по-прежнему солнца боится. Как взойдет солнце, так он со страху падает на землю.

Первых двух сыновей назвали Сикулылан и Анантакилан. Рожденных от морского мужа сыновей тоже так назвали.

Забеременела опять Мити и родила двух дочерей: Синильлымныльнаккут и Анайуптынаккут. Завернула Мити одну дочь в мох, унесла в тундру, там и бросила.

Выросли дети, стали диких оленей добывать.

– Куда они ходят? – спросил как-то жену Кукки.

– Диких оленей добывают.

Поумнел Кукки. А тогда вся земля ровная была, гор совсем не было. Не понравилось Кукки, что земля ровная.

– Ох, горы сделаю, – сказал как-то Кукки.

И верно. Проснулись на следующий день и видят – горы появились.

– Теперь в горах оленей промышляйте, – говорит он детям.

Мити так и живет с двумя мужьями. По-прежнему к морскому мужу ходит, оттуда еду приносит. Тем временем девочку, которую Мити бросила, другие люди подобрали и вырастили. Как-то набрели двое Сикулыланов на селение, увидали там девушку. Она уже большая стала.

– Я за ней ухаживать буду, – сказал один Сикулылан.

– Что ж, ладно, – ответили люди.

Наконец женился на ней Сикулылан. Не знал он, что это его родная сестра.

122. Лиса и Кукки

Рассказал в 1970 г. М. И. Етынкеу (см. прим. к № 113); зап. и пер. В. В. Леонтьев (совместно с Е. Хатканой). Публикуется впервые.

В данной животной сказке контаминируется несколько сюжетов о вороне Кукке и хитрой лисе. В отдельности некоторые из этих сюжетов встречаются особенно часто в ительменском и корякском фольклоре.

Пришла лиса к дочери и говорит:

– Имынна, дай-ка плетеную веревку!

– Куда же ты пойдешь?

– Да пойду Кукки обману.

– Перестань обманывать! Добывай пищу честным путем!

– Нет, пойду все же!

Дала ей дочь плетеную веревку, пошла лиса. Уже стемнело, но луна так ярко светит. Подошла к жилищу Кукки и стала выбивалкой торбаза от снега отряхивать. Да так выбивает торбаза, словно их двое пришло.

«Чу-чу-чу-чу!» – стучит по торбазам лиса.

– Подожди, подожди, сейчас выйду, – слышится голос Кукки из жилища.

Удивляется Кукки, почему это разный стук слышится:

– Эй, кто там?!

– Да я это, я с зятем! У мужа очень олени пугливые.

– Отгоните оленей!

– Ох-ох, не подходи, чуть в стороне держись!

– О-о, тогда обратно пойду!

– Подожди, подожди, мой муж ночной житель, света не любит, погаси светильники!

– О-о, пойду, дочерям скажу!

Вошел Кукки в жилище и говорит:

– Илынау, Чнилнаккут, погасите светильники!

Мити, жена Кукки, удивляется:

– Что за гость такой пришел? Света не любит. Ладно, раз просят, пусть так и будет.

– Эй! – закричал Кукки. – Заходите, погасили светильники. Муж, наверное, уже привязал оленей?

Вошла лиса в жилище.

– О-о, пришли! – говорят хозяева. (Ведь они думают, что двое пришли.)

– Да, пришли! Вот муж мой. Замуж я вышла за ночного жителя.

– Ну, садитесь!

– Меня муж научил все в темноте делать, – хвастается лиса.

– Что ж, покушайте! Приготовьте тетушке блюдо, пусть морскую еду поест!

Нарезали мелкими ломтиками сыр и мясо. А лиса хитрая, всю еду в мешок складывает.

– Ох, и наелись мы! – говорит лиса.

– Не напрасно же вы шли сюда, ешьте хорошенько.

– А нет ли яичной колбасы?

– Мити, нет ли у нас яичной колбасы? – спросил Кукки жену.

Сходила Мити, принесла яичную колбасу.

– Подожди, ну-ка я сам это блюдо приготовлю, – старается Кукки лисе угодить.

А лиса и колбасу в мешок положила. Ведь одна она, все хитрит, врет и разговаривает на два голоса: за себя и за мужа. Луна сквозь ледяное окно светит. Сын Кукки Ауппали и говорят родителям:

– Лиса нас обманывает, на разные голоса говорит.

– Что это он там шепчет? – забеспокоилась лиса. – У меня есть чем отблагодарить.

– Помалкивай, мальчишка, о себе думай! – рассердился Кукки на сына.

– О-о, наелись уже!

– Что, поедете?

– Да, поедем. Очень уж пугливые олени у моего мужа, – говорит лиса своим голосом и чужим прибавляет: – Да, да, очень пугливые олени. К одному человеку только привыкли, только один человек и может на них ездить. Один я ими управлять умею.

– Что ж, тогда не буду провожать вас.

– Да, да, не выходи, – радуется лиса, – мы одни управимся.

– Как хотите!

Вышла лиса и, как только одна осталась, побежала во всю прыть к дому.

Говорит Ауппали:

– Ох, мать, лиса-то одна. Нет у нее никакого мужа Кымывалтына.

– Ладно. Помалкивай, не твое это дело.

– Ох, ох, ох! – пришла лиса домой к дочерям.

– О-о, пришла!

– Да, вот пришла! Развяжите-ка вьюк, накормите своего младшего брата.

Накормили сестры младшего брата Лымнойныткына.

– И даже яичной колбасой тебя угостили! Чем же колбаса наполнена?

– Яичным желтком утиные кишки наполнены. Еще вот и морской едой угостили: сушеным китовым мясом и жиром.

На следующий день проснулись Куккины. Стал отец сыну говорить:

– Ну-ка, пойди по следам, посмотри, куда же они отправились.

Пошел Ауппали по следу.

– Ну что? – спросил Кукки, когда он вернулся.

– Только одни лисьи следы я видел, – отвечает ему Ауппали.

– Наверное, оленей далеко оставили.

А лиса говорит своим:

– Завтра опять пойду. Зимнюю сеть из-подо льда вытащу и заморожу. А вы за мной следом идите. Все пойдем.

На другой день стемнело, наступила ночь, но луна ярко светит.

Пошли лисы к жилищу Кукки.

– Отсюда вытащим сеть, – сказала лиса, остановившись у проруби, – и, пока сеть мерзнуть будет, пойдем к пищевому складу. Хозяева-то спят.

Никого нет. Одни лисы трудятся. Забралась лиса в пищевой склад и все повытаскивала.

– Сколько сможете, несите, – говорит она детям. – Домой идите, а я за сетью схожу. Скажу им: «Вот вам богатый подарок от зятя».

Пошли дети домой. Сеть тем временем замерзла, звенит ледяшками, будто железом гремит. Пошла лиса к Кукки. «Чу-чу-чу-чу!» – отряхивает выбивалкой торбаза около жилища.

– О-о, опять лиса пришла, опять зять пришел! Подожди, выхожу вот!

Вышел Кукки в сени:

– Эй! Кто там?

– Мы, мы, мы! Вчерашние мы, опять пришли. Зять вот тебе богатый подарок принес.

– Где же он?

– Вот полный мешок, – и отдала Кукки сеть. – Только где попало не клади, железо холодное, отпотеет, ржавчина будет. Повыше положи, на полог.

– Мити, Мити! – кричит Кукки. – Смотри, зять какое богатство принес! Железо! Положите его повыше, на полог.

– Заходим мы! – кричит лиса.

– Заходите, светильники уже погашены.

– О-о, снова пришли!

– Да, пришли! Решили почаще навещать двоюродных братьев и сестер. Жирку поесть пришли.

Нарезали тонкими ломтиками жир, положили на блюдо.

Лиса делает вид, будто двое едят.

– Нет ли яичной колбасы?

– Нет, всю вчера отдали!

– Жаль, это моя любимая еда.

– Ну-ка, Мити, поищи! Зять много ходил, пусть поест хорошо.

– Отец, отец, лиса одна разговаривает. Обманывает она, разными голосами говорит. Одна она.

– Ох! Опять что-то мальчик сказал. У лисы есть чем отблагодарить.

– Да это он просто так, не слушай, глупый еще. Если бы ты одна была, мы бы ведь увидели.

– О-о, спасибо, наелись мы. Подарки возьмем.

– Только это последняя яичная колбаса.

Итчым, племянник Кукки, тоже за лисой наблюдает. Вдруг говорит Кукки:

– Она ведь одна разговаривает. Опять обманывает нас.

Не слышит Кукки.

– Может, еще поедите? Если хотите, скажите, – он, видно, тоже догадался. – Сама лапу сунь в пузырь и достань жир, а нам что-то уже спать хочется. Вчера очень мало спали.

– Есть жир-то еще?

– Ведь сказали тебе, иди сама, сунь лапу в пузырь и достань жир.

А Мити тем временем веревку приготовила.

– Как же я жир достану?

– Да иди сюда, сунь лапу в пузырь, – говорит Мити.

– Глубже, глубже суй лапу!

Послушалась лиса, сунула лапу в мешок с жиром, а Мити тут же завязала мешок вместе с лапой.

– Ой, ой, ой! Что это вы со мной делаете!

– А зачем ты обманываешь! Нет у тебя никакого мужа, одна приходишь, и вчера тоже одна была.

Выскочила лиса, убежала. Так и убежала с пузырем на лапе, словно капканом пойманная. Утащила пузырь хитрая лиса.

– Имынна, Имынна, рука немеет! Пузырем, словно капканом, прихватили!

– Вечно ты хитришь да обманываешь! Нет чтобы по-хорошему попросить.

– Нагрей скорее воды, руку помою.

Когда лиса убегала, Кукки ей вслед крикнул:

– Ты бы обманывать шла к богатой женщине Контытвал!

– Развяжи скорее руку, Имынна!

– Я ведь и вчера говорила, попроси лучше по-хорошему.

– Да, выпросишь у них! Такие жадные.

Нагрела воды Имынна, вымыла лиса лапу.

На другой день проснулись Куккины. Говорит Кукки дочерям:

– Проверьте-ка запасы наши, наверное, все украли.

Пошли дочери к пищевым складам и вернулись домой.

– Нет никакой пищи, все вытащили, только стены голые остались да кости, – сказали они Кукки.

Довольны вороны хоть тем остались, что досадили лисе-обманщице.

А лиса все не угомонилась:

– Пойду-ка за пищей к богатой женщине Контытвал, – говорит.

– Когда же ты пойдешь?

– Завтра и пойду.

– Не можешь ты без обмана жить. Пищу по-доброму добывать надо.

– По-доброму да по-хорошему ничего не получится. Жадные они. Теперь спать ложитесь. Завтра, как стемнеет, пойдем.

Проснулись на другой день.

– Ну-ка, дай мне плетеную веревку, Имынна. Пойду пищу добывать.

– Только по-доброму проси, не делай плохого. Контытвал же с сестрами-собаками живет. Как бы чего не случилось. Куккины только руку тебе завязали.

– Нет, нет, я по-хорошему просить буду. Ну, пошла!

Отправилась лиса к богатой женщине Контытвал. Так же, как и у Кукки, стала торбаза выбивалкой отряхивать. Отряхивает, и кажется, будто двое пришли.

«Чу-чу-чу-чу!» – постукивает лиса, а сама подальше от дверей, в стороне стоит.

– Эй, кто там?

– Я! – но вспомнила: – Мы, мы, мы!

– Кто вы?

– Да мы с Кымывалтыном. Замуж я вышла за богатого чаучу. Скоро наше стадо подойдет, забьет он вам оленей. Только вот стадо пока еще далековато, у горы Пынаквын. А муж мой ночной гость, так что светильники погасите.

– Как же есть-то в темноте будете?

– Да научились мы, привыкли. Сами с блюда еду берем.

– Пойду скажу, чтобы светильники погасили.

Погасили светильники, а одна сестра-собака и говорит:

– Старшая сестра, лиса-то ведь одна, нет с ней никого.

– Да ладно, пусть войдут, – не поверила Контытвал.

– Ну как, погасили светильники? Идем мы уже! – кричат с улицы.

Вошли. Лиса и говорит другим голосом:

– Я ночной житель, только в темноте могу быть.

– Да, да, садитесь вот здесь.

Приготовили блюдо с едой, а Лиса не ест, все в мешок складывает. Наложила столько, сколько унести может.

– Нет ли яичной колбасы?

– Нет у нас. Мы ведь одни женщины живем, за яйцами на скалы не лазим, колбасы не делаем. Вот жирку поешьте.

Хотели было еще жирку нарезать, а лиса вдруг говорит:

– Давайте я сама! Вы-то к темноте непривычны, – а сама поближе к дверям пробирается. – Я тут около дверей жиру нарежу, а то еще вдруг нечаянно себя пораню.

Шепчет собака-сестра:

– Старшая сестра! Одна лиса, нет с ней мужа.

– А вдруг с мужем?

– Что это она говорит? – услышала лиса. – Я вас не обманываю. Побей-ка свою сестру. Стадо уже совсем близко.

Стукнула Контытвал свою сестру-собаку, которая ей про лису говорила.

– Всех сестер побей, – добавляет лиса. – Стадо уже совсем близко. Ох, наелись мы! Пойдем теперь стадо встречать.

– Я тоже с вами пойду.

– Нет, нет, мы одни. Очень уж пугливые олени у моего мужа. Посидите в пологе.

Выскочила лиса на улицу и убежала. Говорит Контытвал своей сестре-собаке:

– Еще раз придет лиса, я тебя отвяжу, погонишься за ней.

Прибежала лиса домой и говорит детям:

– Завтра со мной пойдете. Еды много принесем. Богатая женщина-собака, много пищи в ее кладовых. Пока я их забавлять буду, вы все из кладовых вытащите.

На другой день пошли все лисы к собакам. Показала лиса детям кладовую.

– Скорее, – торопит детей, – берите столько, сколько унести сможете, и быстрее домой идите. А я к ним побегу.

Прибежала лиса к собачьему жилищу. «Чу-чу-чу-чу!» – снова стала торбаза отряхивать. Поняли собаки, что опять лиса пришла. Одна из них и говорит старшей сестре:

– Ты вчера обещала, отвяжи меня!

– Подожди немного. – И крикнула наружу: – Эй, кто это?

– Мы, мы, мы! Вчерашние гости! Стадо уже совсем близко, завтра здесь будет.

– Как торбаза отряхнете, заходите.

– А свет потушили?

– Да погасили, идите!

«Ох, ох! Что-то я боюсь!» – думает лиса, а сама кричит:

– Подожди, муж шапку снимает. Сейчас приберу ее.

Наконец вошла лиса в жилище.

– Садитесь, садитесь! Наверное, есть будете?

– Что ж, поедим, – согласилась лиса и хотела было сесть.

А Контытвал потихоньку отвела сестру-собаку и шепнула ей:

– Только в пологе на лису не бросайся, послушаем сначала, что она скажет.

– Хорошо бы жирку поесть, – просит лиса.

– Жир вот здесь, около двери. А ты ведь, лиса, обманываешь нас!

– Ой, ой, ой! Вместе росли, с одного блюда ели! – Испугалась лиса, выскочила и побежала.

Погналась за ней сестра-собака.

– Смотрите, до смерти не загрызите, за керкер потрепите только, – крикнула вдогонку Контытвал и спустила с привязи вторую сестру-собаку.

Несется лиса, однако догнали ее собаки.

– Ой, ой, ой! У одного блюда выросли, у одного очага грелись!

– Врешь! Не у одного очага выросли, не товарищи мы! Зачем воруешь? Сейчас тебя разорвем!

– Ой, ой, ой! – кричит лиса.

А собаки хватают ее за пушистый керкер, весь изодрали.

– Ой, ой! Хватит!

– Ладно, пусть домой к детям бежит! Напугали ее хорошенько, весь керкер изорвали, – говорит одна собака другой.

Так и прибежала лиса домой вся изодранная. Прибежала и говорит жалобно:

– Имынна, брось уголечек!

– Что случилось?

– Да вот сестры-собаки искусали, весь керкер разорвали.

– Так тебе, воровка, и надо! Убьют тебя когда-нибудь!

– Больше не буду, а то действительно убьют. Поставь-ка полог! Полежу я.

Успокоилась лиса, никуда пока идти не собирается. Проснулись собаки на другой день. Пошли кладовые осмотреть. Две кладовки пустые: все оттуда дети лисы вытащили, пока та с собаками разговаривала. Хорошо хоть, что отомстили ей, больше не придет.

Ворон Кукки говорит своей жене Мити:

– Пойду схожу к Контытвал. Может, и к ней племянница лиса наведывалась. Вчера ведь я сказал ей, что у женщины-собаки пищи много, богатая она.

Пошел Кукки к собакам. Отряхивает выбивалкой торбаза.

– О-о, наверное, дядюшка пришел? Не так отряхивает торбаза, как лиса, – догадались собаки.

– Эй, кто это?

– Это я, Кукки, племянница!

– Как торбаза отряхнешь, заходи. Может, светильники погасить?

Рассмеялся Кукки:

– Нет, не гаси, мы ведь к свету привычны. Наверное, у вас лиса вчера была?

– Была. Да вот сестра заметила, что одна она, без мужа. Я и догадалась, что лиса решила обмануть нас.

– А мы совсем без еды остались, все лисы утащили.

– У нас они только два склада обокрали. Что делать будешь? Может переночуешь?

– Что ж, переночую.

На другой день проснулись собаки, а дядюшка уже домой собирается.

– Рассветает уже, домой пойду, – говорит Кукки.

– Чем же тебя угостить? – И дали ему вяленого мяса, мяса дикого оленя и мяса горного барана.

– Бери с собой, сколько хочешь!

– О-о, хватит, хватит! Наверное, дети мои уже вернулись с добычей.

– Если еды не будет, приходи!

– Ладно, если не будет, приду.

Пошел домой Кукки. Встречает его сын:

– Отец идет. Видно, много еды несет, очень тихо идет.

Вытащил Кукки из-за пазухи еду и сказал ему:

– Отнеси-ка это матери домой! Я, видишь, очень тихо иду, тяжело мне.

Побежал сын домой и говорит матери:

– Отец много гостинцев несет, тяжело ему. А это вот тебе гостинец. У него мясо и дикого оленя, и дикого барана.

Пришел Кукки. Кричит:

– Эй, Мити, возьмите поклажу!

– О-о, пришел?

– Да, пришел! Лиса у собак побывала, обманула их, но и они ей отомстили. Что ж, развяжите поклажу, ешьте!

Накормили детей вороны вяленым мясом, мясом дикого оленя и горного барана. Вот и все.

Кончил сказку рассказывать. Рассказал все, что помнил, кое-что забыл. Эти сказки нам раньше старики рассказывали. Долго мы их не слышали, поэтому я по частям рассказываю, но говорю правильно, не просто так. Наверное, все. Кончил.