Текст книги "Современный югославский детектив"

Автор книги: Милан Николич

Соавторы: Тимоти Тэтчер,Предраг Равник,Павел Павличич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

– Да–да, – почесывал подбородок Клей. – А кто он?

– Это бы и мы хотели знать! – прошипел я и отодвинулся от трупа, давая возможность фотографам честно выполнять свой долг, за что они получают деньги.

Поднялся и Клей.

– Он приходил когда–нибудь прежде к вам в агентство?

Кэт и я одновременно отрицали это.

– Вы где–нибудь встречали его раньше?

– Нет!

– Были знакомы лично? Или, может, встречали у Джимми, в метро, на бегах?

И опять мы с Кэт отрицательно покачали головами.

– Значит, – инспектор Клей снова зевнул, – неизвестный явился сюда без договоренности, не представился вашей секретарше, ждал здесь, и, когда она вернулась в свою комнату, обнаружила его мертвым, – резюмировал инспектор из Отдела по убийствам.

Кэт согласилась со всеми его утверждениями.

– Именно так, инспектор.

– Орудие убийства?

– Твердый предмет не идентифицирован, удар нанесен с большой силой, – сообщил склонившийся над жертвой толстяк.

– По крайней мере его здесь нет, – сообщил второй, слонявшийся по комнате. – Если что и могло служить этой цели, то здесь ни на чем нет следов крови.

В комнате воцарилась тишина. Она была нарушена невыразительным и неповторимым голосом Клея:

– Вечно с вами какие–то проблемы, Тэтчер!

– Со мной? Почему? Разве я виноват?

– Еще как! – Голос инспектора становился все писклявее, хотя не делался ни громче, ни выше. – Почему, черт побери, вы не научите своих подчиненных прежде всего спрашивать посетителя, кто он, откуда, а затем уже предоставлять его воле случая? Если бы мисс Карсон так поступила, у нас была бы хоть какая–нибудь зацепка. А теперь…

В комнату влез еще один посетитель. Я затрясся, убедившись, что это мой клиент Дионисий Пиппинс. Он выглядел выспавшимся, посвежевшим, ни следа от ночных «бурбонов», блуждания по пляжу, погрузки ящиков с фруктами и продолжительной дискуссии в этой самой комнате. Отоспавшись сразу за несколько дней, он словно освободился от всех личных проблем, связанных с пропажей собственной супруги и какого–то перстня.

Приложив пальцы к краю шляпы и увидев на полу труп, он, заинтересовавшись, подошел ко мне. На ходу успел заметить:

– Скажите вашей секретарше, чтобы заплатила за такси! Шофер ждет на противоположной стороне улицы.

Меня ошеломила его дерзость, а Кэт, вероятно, с удовольствием выцарапала бы ему глаза. Пиппинс лишь мельком взглянул на тело неизвестного и весело, словно встретив доброго знакомого после долгой разлуки, воскликнул:

– Надо же, Вальтер!

Я сделал знак секретарше, чтобы она уплатила за такси, потому что плата с каждой минутой увеличивалась. Сейчас на Пиппинса нельзя рассчитывать – хотя в нормальных условиях я тут же выставил бы его самого оплачивать свои счета, – ибо он своим заявлением привлек внимание инспектора из Отдела по расследованию убийств.

Я подошел к Пиппинсу, уже попавшему под прицел инспектора Клея.

– Кто это? – спросил полицейский Дионисия.

– Этот, внизу?

Клей поднял узкую бровь, вероятно намереваясь спровоцировать нашего клиента. Но тот не поддался на такие штучки.

– Это Вальтер, – заявил Пиппинс.

– Какой Вальтер?

– Вальтер! Чего это вас интересует какой?

Клей предъявил ему свой жетон.

– Я инспектор Клей из Отдела по расследованию убийств. Меня пригласили сюда, потому что произошло убийство неизвестного мужчины неопознанным предметом и пока не установлена причина убийства. Итак, выкладывайте все, что знаете!

На Диззи это произвело впечатление. Может, он и притворился, но очень убедительно.

– Инспектор? Инспектор из Отдела по расследованию убийств! Прекрасно! – обрадовался он, как мальчишка, впервые прикоснувшийся к колену Уолта Чамберлея.[32] – Тогда вы, вероятно, знаете, где моя супруга?

– Ваша супруга?

– Дорис!

– Какое мне дело, где болтается ваша супруга? Моя забота – только мертвые, а что касается обманутых, покинутых, скрывшихся… обратитесь в ближайший полицейский участок. Или какое–нибудь специализированное сыскное агентство, вроде «Фиат–люкс», если знаете, где оно находится!..

– Нет, нет… – не сдавался Пиппинс. – Дорис нигде не болтается. Она погибла, а тело ее похищено вместе с дорогим перстнем в форме звезды, ценным, между нами…

– Хватит бубнить! Я пришел сюда, чтобы разобраться с убийством этого парня, Вальтера, как вы его назвали, а ваша жена, живая или мертвая, меня вовсе не интересует.

– Она погибла! – вмешался я с надеждой.

Пиппинс жестом показал, чтобы я помолчал. Насупившись, он угрюмо разглядывал маленького инспектора, который с перекошенным лицом извлекал что–то из глаза.

– Ого! – Диззи оскорбился. – А за что же мы платим налоги? Ваша обязанность заняться расследованием гибели моей жены и похитителями ее трупа! Вы из Отдела по расследованию убийств, сами похвалялись, вот и беритесь за дело! Это ваша прямая обязанность, и вы должны выполнять ее бесплатно! И не заставлять меня платить бешеные деньги этому детективу, который…

Клей подозрительно посмотрел на меня.

– Это ваш клиент? Вы утаили от меня этот факт!

– С чего вы взяли?.. – возмутился я. – Во–первых, вы не спрашивали меня об этом, а во–вторых, какое это имеет отношение к случившемуся? – я указал на молодого человека, уже покрытого простыней.

– Как не имеет? Мы убедились, что он его знает! Он узнал его, лишь вошел сюда и увидел труп! Кроме того…

– Семь долларов пятьдесят! – с укоризной сообщила Кэт, входя в комнату. – Многовато, мистер Пиппинс! И шофер говорит, что ждет уже давно…

– Я немного покатался, чтобы привести мысли в порядок! – отмахнулся Дионисий.

– Мы, естественно, запишем на ваш счет! – пригрозила моя секретарша, однако Дионисия это не взволновало.

– Что случилось с Вальтером? – спросил он инспектора. – Кто–то его укокошил? Может быть, вы? – обратился он ко мне.

Я содрогнулся от одной мысли о чем–нибудь подобном, но куда больше меня задело то, что мой клиент, доверяющий свои заботы и свою судьбу агентству, возглавляемому мною в течение долгих месяцев, мог допустить столь крамольную мысль.

– Впервые вижу его, – отмел я обвинение. – Он находился здесь, в приемной, совсем один, ждал, пока я приглашу его к себе.

– Кто он? – грубо вмешался Клей.

– Вальтер? – Пиппинс пожал плечами. – Кто знает, кто он?

– И все–таки… вы узнали его сразу!.. А физиономия у него разбита!

– Шапочное знакомство… Иногда встречались… может, бывали в одних местах…

– Чем он занимался?

– Чем он занимался? – повторил вопрос Пиппинс, словно прикидывая в уме, чем бы мог заниматься молодой человек, одетый по моде, столь отличной от той, которой придерживался сам Пиппинс. Общим на первый взгляд у них могло быть только одно – исключительный блеск туфель. Но не их качество.

– Деньги у него всегда водились, и, похоже, в достатке, – продолжал информировать Дионисий. – И женщин хватало! Я никогда не спрашивал, откуда они у него.

– Женщины? – поддела Кэт.

– Деньги, – поправил ее наш клиент.

– Вы одалживали у него? – повысил голос Клей.

– Женщин? – простодушно спросил Диззи, а Кэт дерзко рассмеялась.

– Деньги! – уточнил инспектор, пристально глядя на него водянистыми глазами.

Пиппинс изумился:

– Как вообще вам пришла в голову такая мысль! И речи быть не может!

Солнце уже заглянуло в окно, и маленькая капелька пота на кончике носа моего клиента засверкала.

– Иногда он платил за меня в баре или еще где–нибудь, если у меня случайно не оказывалось с собой денег или когда я не мог разменять крупную купюру. Однако так всегда поступают друзья, не правда ли?

Я мог себе представить трогательную сцену с крупной купюрой, которую в духе Бродвея разыгрывает перед многочисленными зрителями мистер Пиппинс. У инспектора не было настолько развито воображение. Его интересовали только конкретные факты, произнесенные слова.

– Друзья? – повторил он и многозначительно усмехнулся.

– Ну–у–у… – Пиппинс несколько смутился, – это, видите ли, так говорится. Мы были знакомы, как все, кто часто встречаются, кивают друг другу, перекидываются несколькими словечками, но ничего друг о друге не знают. Даже имени и места работы.

– Имя его вы знали…

– Да, но фамилию, видите ли, не знаю. Типично, не правда ли?

Инспектор не стал вступать в пререкания и выяснять, действительно ли это было типично для взаимоотношений Диззи и Вальтера.

– А что это за места, осмелюсь спросить? Я имею в виду те, где вы с ним встречались… Хм, прежде всего – кто вы такой? Как ваше имя?

Диззи грустно улыбнулся.

– Ах да, у нас еще не было возможности познакомиться. Знаете, сутолока, заботы… Я – Дионисий Пиппинс, несчастный человек! Самым трагическим образом остался без супруги и без перстня, который, между нами, стоит по меньшей мере…

Я незаметно сделал знак секретарше, и в тот же миг мы оказались одни в моем кабинете.

– Скажите, Кэт…

Она серьезно посмотрела мне в глаза.

– Клянусь вам, шеф, я не убивала его! Я никогда в жизни его не видела. Зачем мне его ликвидировать? А если бы такое случилось, то вам бы я доверилась. Как–никак, вы мне ближе всех!.. Я имею в виду по официальной линии!

Я прервал ее:

– Не отвлекайтесь на мелочи. У нас нет на это времени. Клею, наверное, покажется подозрительным, что мы здесь шепчемся… вы же его знаете.

Я поправил очки, съехавшие на кончик носа, потому что начал потеть. Становилось все жарче – похоже, сегодня будет поганый день, – а неотдохнувший, усталый организм, да еще этот алкоголь, бр–р–р…

– Посоветуйте, Кэт, как нам избавиться от Пиппинса?

– От Диззи?

– Скажите, как нам от него освободиться? Он впутает нас в историю…

– Вы думаете?

– Вы же видите, он знает этого несчастного Вальтера. Что нам делать?

– Ничего. Вы заключили с ним договор, что будете защищать его интересы. Сами влипли. Если бы вы меня разбудили, я бы вам посоветовала…

– Кэт!

– Теперь у вас есть ваш Диззи!

– Но…

– Никаких «но»! Мы должны молить бога, чтобы смерть этого Вальтера не была связана с убийством Дорис Пиппинс и исчезновением ее трупа!

– Не преувеличивайте! Какая здесь может быть связь?

– Обжегшись на молоке, дуют на воду, – мудрствовала секретарша.

– Ох, хоть бы все это кончилось. Верите, Кэт, когда мы из этого выпутаемся, куплю вам браслет… как Дж. Дж. Рокфеллер своей секретарше, – сказал я, полностью убежденный в этом. После небольшой паузы мое воодушевление значительно поубавилось. – Не совсем браслет, но… хм, я приглашу вас на ужин! Или лучше мы что–нибудь выпьем у Джимми, внизу.

– Вы чем–то напоминаете мне мистера Пиппинса, – вздохнула Кэт Карсон.

– Пошли посмотрим, что там происходит, – предложил я и прошмыгнул через дверь, ведущую в соседнее помещение.

Трупа уже не было, как и помощников Клея из Отдела по расследованию убийств. Сам инспектор и Пиппинс стояли у окна и беседовали, однако при нашем появлении замолчали.

– Итак, – с вызовом обратился ко мне Клей, – вы договорились со своей секретаршей, как вам отвечать на допросе?

– На допросе? – удивился я. – Послушайте, инспектор, я…

– Хорошо, хорошо, – успокоил меня Клей. – Оставим это на потом. А теперь… не разрешите ли вы мне забрать с собой вашего друга Пиппинса?

– Вы его арестовываете? – предположила Кэт.

– Напротив, ему известны некоторые интересные детали, и мы сядем с ним где–нибудь, что–нибудь выпьем, закусим и спокойно потолкуем.

– Приготовьте деньги, инспектор. И не говорите потом, что я вас не предупредила! – засмеялась секретарша.

Клей только отмахнулся и взял Пиппинса выше локтя.

– Пошли?

– Вы хотите заняться делом моей супруги? – поинтересовался Диззи. У него перехватило дыхание. – В таком случае я бы отказался от услуг мистера Тэтчера!

Инспектор утвердительно кивнул. Затем оба исчезли за дверями.

– Такое счастье не для меня! – воскликнул я.

Кэт сочувственно согласилась.

VIII

Когда я направился к своему кабинету, зазвонил телефон. Кэт подняла трубку.

– Агентство «Фиат–люкс»! – пропела она официально–любезно. – Кто? – удивилась она ответу, услышанному с другого конца провода. Затем рукой прикрыла трубку, чтобы абонент не услышал, улыбнулась мне, сложила губки в воздушном поцелуе и прошептала: – Тедди, вы прелесть!

– Кто это? – спросил я опасливо, приготовившись к отпору.

– Дорогуша Коломбо, секретарша самого хозяина Коломбо! Ее шеф желает говорить лично с вами. Вероятно, о браслете, который вы мне заказали!

– Скажите, что меня нет, – приказал я.

– Мистер Тэтчер с огромным удовольствием побеседует с монсеньором Коломбо! – прощебетала Кэт в телефон. – Минуточку, соединяю! – И посмотрела на меня взглядом невинного младенца. – Шеф, пройдите в свой кабинет. Я вас соединю. Мне не хотелось бы мешать доверительной беседе. Поторопитесь, монсеньор Коломбо – важная птица, наверняка не любит ждать!

Я пробормотал проклятия, грозно посмотрел на нее, на что она ответила новым воздушным поцелуем. Я хлопнул со злости дверью и поднял трубку.

– Алло! – произнес я. – Тимоти Тэтчер слушает!

– Минутку, – пропела секретарша на другом конце провода, – сейчас я соединю вас с монсеньором Коломбо.

– Мистер Тэтчер? – услышал я голос, видимо, сильно простуженного человека.

– Да!

– У меня есть кое–что для вас!

– Меня это не интересует!

– Послушайте, у меня есть кое–что для вас.

– Я же сказал: меня это не интересует!

– Но… хм, вероятно, вам не известно, с кем вы говорите. Я – Аугусто Коломбо. Коломбо, дорогуша!

– Известно, очень хорошо известно. И поэтому я вам отвечаю: меня не интересует!

– Но речь идет о пятистах долларах!

– И речи быть не может!

– Пятьсот долларов, дорогуша. Это же случай!

– Даже если бы речь шла о пяти долларах, я бы ответил – нет! Может, я и поколебался, если бы это за полдоллара, а за пятьсот… Вы сумасшедший, мистер Коломбо!

– Послушайте, вы обижаете меня!

– Понимайте как угодно. Я сказал, о полдолларе мы можем поговорить, вероятно…

– Но я предлагаю вам пятьсот долларов! Хорошо, пусть будет семьсот пятьдесят… Семьсот пятьдесят… Это… Ох! У меня волосы встают дыбом! Я еще никогда не слышал, чтобы отказывались от такой суммы! От такого вознаграждения за пустяковое дело даже для такого провинциала, как вы!

Только теперь до меня дошло.

– Постойте, постойте, сеньор Коломбо, погодите… О чем это вы?

– Я? О своем предложении, которое вы так…

– О браслете для моей секретарши?

На другом конце провода раздался чих, затем до меня донесся удивленный голос:

– О каком, к черту, браслете? Чьей секретарше? Если вам нужно что–то в этом духе, обратитесь к продавцам в моих магазинах. Я говорю о серьезных делах. Хочу, чтобы вы сделали кое–что для меня и предлагаю вам пятьсот долларов…

– Семьсот пятьдесят! – вмешался в разговор женский голос.

– Что это еще? Кто это такой?! – удивился Аугусто Коломбо.

– Кэт, не мешайте мне! Моя секретарша, мистер Коломбо. Она стенографирует беседу, видите ли… Итак, вы предложили мне семьсот пятьдесят долларов… в чем заключаются мои обязанности?

– Хм, лучше зайдите ко мне. Один. Если вашей секретарше скучно, пусть она в свободное время узнает у моей секретарши, где и как вы можете найти меня. А пока, поскольку я не располагаю временем, до свидания! И поторопитесь!

Я услышал, как он чихнул и положил трубку. Взволнованный, я посмотрел на Кэт, которая, ухмыляясь, стояла в дверях.

– Семьсот пятьдесят… – пробормотал я. – Дорогуша Аугусто Коломбо!

– Кого вы должны благодарить за увеличение гонорара? – щебетала секретарша и танцевальным шагом приблизилась к моему столу. Жестом я остановил ее, прежде чем она села.

– Это мой обычный тариф, – заметил я строго.

– А сколько дает вам ваш дорогой Диззи?

Я нахмурился.

– От него надо избавиться.

Кэт пристально смотрела на меня.

– А браслет для меня? Совершенно случайно, уверяю вас, я кое–что слышала… как вы договаривались о цене!

Мой взгляд был красноречивее любого ответа.

– Займитесь делом! – отрезал я. – Отыщите домашний адрес Коломбо. И поторапливайтесь!

В темно–голубом костюме, олицетворяющем преуспевающих молодых людей, в светло–синей рубашке, галстуке в серо–красную полоску и к тому же с черным дипломатом, где лежал журнал «Супермен» за прошлый год, свежевыбритый и причесанный, в меру надушенный одеколоном для настоящих мужчин и с верой в великое будущее я сел в такси, провонявшее бензином. Прежде чем назвать адрес, я опустил стекло, чтобы проветрить кабину.

Выдержав взгляд шофера в грязном зеркальце с отбитым правым верхним углом, я уставился прямо перед собой.

Развалюха была не так уж плоха, да и шофер оказался мастером своего дела. Он поехал довольно быстро, поскольку я попросил его поторопиться, и обгонял прочие колымаги по мере возможности и даже чаще.

И все–таки нам пришлось нелегко, пока мы выбирались из тесноты. Когда мы оказались в квартале утопающих в зелени особняков, шофер снова посмотрел на меня в зеркало.

– Что–то не так? – спросил я нервно и машинально поправил галстук.

– Все в порядке, – пробормотал шофер и уставился в машину, остановившуюся перед светофором. – Только…

– Что?

– Эх, – наконец выдавил он из себя, – простите меня за вольность, но вам я скажу! Надеюсь, вы не осудите…

Я пожал плечами и равнодушно закачался, потому что машина снова тронулась. Мысленно я находился в квартире дорогуши миллионера, ожидавшего моей помощи! Неужели в такой момент стоит обращать внимание на какого–то таксиста.

– Видите ли, – пробормотал шофер, поняв, что я даю ему зеленую улицу для самовыражения, – когда вы сели, я подумал: «Эх, до чего же этот субъект напоминает мне кого–то!» Понимаете?

Я не понимал, но не признался в этом.

– Вот я и думал, вы это или не вы, – продолжал таксист. – Вы – не вы… Вы – не вы…

– Я – что? Или – кто?

Он осторожно обращался к зеркальцу, словно желая уберечься от непозволительной реакции.

– Да тот тип, что прикончил шесть женщин, он еще заманивал их в квартиру и отравлял, а потом разделывал кухонным ножом и складывал в чемодан, который относил на Центральный вокзал.

Я уставился ему в затылок и почувствовал, как жар бросился мне в лицо. Я – убийца? Неужто я в самом деле произвожу такое впечатление?!

Шофер поспешил все объяснить:

– Но это не вы, теперь я уверен. Хотя фигура похожа, форма головы, глаза, очки… Правда, с очками проще простого. Снимаешь их и – фьюить! – нет их!.. Однако взгляд… взгляд телячий! Очень похожий…

– На что?

– На взгляд убийцы. Небось сами видели по телевизору, вечером показывали! Я узнал вас по рукам!

– По рукам?

Я посмотрел на правую руку, раскрыл ладонь, вгляделся в пальцы. Что в них особенного?

– У вас рука не профессионального мясника! – пояснил шофер, лихо объехав красный «плимут», который боязливо вела блондинка. – Потому что не так–то просто разрезать четыре человеческих тела, пусть даже молодых девушек!

– Хм, – прокомментировал я его умозаключение.

Но это было еще не все.

– Скорее, вы мне напоминаете маньяка, поджигающего жилые дома. Того, что подожжет дом, а сам стоит в сторонке и радуется. Огнетушители, пламя, паника, жара! Я угадал?

Я рассмеялся. Мы въехали в тихую улочку, где не было видно ни единого дома. Высокие заборы и густая зелень защищали жителей этого квартала от посторонних взглядов.

Я не ответил. Да и что говорить человеку, который не впервой сталкивается с миром опасных преступников?

Мы остановились.

– А в действительности вы самый заурядный ловелас, облачившийся в такую жару в темный костюм, чтобы обольстить владелицу одного из этих особняков, хотя ограничитесь лишь горничной или кухаркой, с которой в лучшем случае договоритесь сходить в кино на последний сеанс. Или нет, коллега? Два пятьдесят, – добавил он деловым тоном. – Все–таки жизнь не так уж плоха! Горничные здесь куда лучше пузатых хозяек!

Он подмигнул мне и оставил перед зеленым забором. Я постоял на краю мостовой, глядя вслед удалявшейся дребезжащей машине, пока она не скрылась в конце улицы.

Я вошел в калитку после того, как назвал в зарешеченное оконце свое имя и в механизме что–то щелкнуло. Дорожка к трехэтажному особняку, утопавшему в зелени, была окаймлена цветами и низким кустарником.

Я позвонил у массивных деревянных дверей с двумя ступенями. Открыла мне старая сердитая женщина. Изучив мою визитную карточку, она повела меня во внутренние покои роскошной виллы. Мы миновали вестибюль и две комнаты, устланные дорогими толстыми коврами, и подошли к дверям, надежно защищающим от любопытных ушей.

Женщина заглянула, затем кивнула мне и пропустила в кабинет известного всем Дорогуши.

Лысый заморыш с отменно длинным носом над тонюсенькими, скорее всего, крашеными усиками и поджатыми губами ожидающе смотрел на меня.

– Тимоти Тэтчер, – представился я. – Агентство «Фиат–люкс» – быстро, солидно и доверительно!

Коломбо сделал знак стоявшему у него за спиной молодому человеку, у которого линию отлично сшитого костюма нарушал пистолет. Парень безмолвно исчез в дверях.

– Садитесь, мистер Тэтчер, – сказал Коломбо, внимательно изучая меня. Он предложил мне коробку с толстыми сигарами и беззвучно наблюдал, как я мучаюсь с «гаваной», слушал мой кашель после первой затяжки.

– Итак, мистер Тэтчер, – начал Дорогуша после того, как чихнул, – я, полагаю, мы устранили все недоразумения!

– Безусловно, мистер Коломбо, – подтвердил я. – Я в вашем распоряжении!

– Вы свободны? – быстро спросил он.

– М–м–м–да. Я не женат, не обручен. Что касается некоторых связей, незначительных… ну, мы же мужчины… вы меня понимаете!

Кажется, он меня не понял.

– Я не спрашиваю вас о свободе такого рода. Я имею в виду деловую занятость!

– Хм, – повременил я с ответом, – сами понимаете, как бывает в крупных известных агентствах. Дел много, все обращаются в «Фиат–люкс»…

Он посмотрел на меня без улыбки.

– Я поинтересовался вами, прежде чем пригласить сюда. Мне известно, сколько клиентов бывает у вас ежедневно, проще говоря – ежемесячно!..

Я покраснел, и это было не очень здорово с моей стороны.

– Ну… тогда…

– Неважно, – исправил неловкое положение Коломбо. – Вы мне нужны, и я вас нанимаю. Я даже дам вам семьсот пятьдесят долларов, чего вы, вероятно, еще никогда не получали…

– Извините, но…

– Я сказал, оставим это!.. Перейдем к делу. Вы будете следить за одной особой.

– Идет, – сказал я уверенно. – Днем и ночью, если потребуется.

– Именно днем и ночью!

– Назовите, кто это, и я уйду с ним в могилу, если потребуется.

Он покачал головой.

– Этого мне не нужно. По крайней мере сейчас. Мне важно знать, что эта особа меня не обманывает, не причиняет неприятностей, что… вы уже понимаете…

Я развел руками.

– Если я, специалист, не понимаю, кто же тогда? Назовите его имя!

– Не торопитесь! Это вы должны узнать конфиденциально.

– Клянусь, – поднял я руку с сигарой.

– Стало быть, этому вы посвятите себя целиком. Не тратьте время на другие дела, на других клиентов.

– Разумеется!

Тут я вспомнил Дионисия Пиппинса. Я помрачнел, испугавшись, как бы этот скупердяй не испортил мне дело, которое выпадает раз в десять лет, но тут же поспешил отогнать эту мысль. Поскорее отделаюсь от него, и все тут.

– В чем дело? – спросил Коломбо, продолжавший внимательно следить за мной.

– Ничего, ничего. Все в порядке. Договорились!

– Никаких других клиентов, кроме меня!

– Амен! – произнес я, склонив голову.

– Лишь на таких условиях мы сможем заключить договор, – прибавил Дорогуша. – Если случайно существует кто–то, какой–нибудь маловажный клиент, какой–нибудь скупердяй, безденежный, я уверен…

– Вы имеете в виду?.. – спросил я серьезно.

Дорогуша кивнул головой, не отрывая от меня взгляда.

– Не беспокойтесь, мистер Коломбо, – сказал я как можно более уверенно. – Он уже вычеркнут из списка моих клиентов.

– Хорошо, мистер Тэтчер, – кивнул Коломбо. Он выложил на стол несколько банкнотов, сказав, что это аванс, а потом бросил какую–то коробку, которую я поймал на лету.

– Это для вашей секретарши, – добавил он небрежно. – Примите как подарок, потому что цена превышает полдоллара. Неважно, во сколько раз.

Я встал.

– Договорились, мистер Коломбо. Я буду следить за особой… хм… но какой? Вы не назвали ни ее имени, ни адреса, ничего!

Поднялся и Аугусто Коломбо.

– Все сведения будут доставлены вам в агентство, – сказал он. – Может, уже доставлены. Сообщения будете передавать мне лично!

Из дальней комнаты появился молодой человек и торопливо прошел по толстому ковру впереди меня. Он весьма услужливо открыл мне дверь, тем не менее я перехватил его злобный взгляд. И отпрянул под этим взглядом, хотя совсем чуть–чуть. Потом прошел мимо него, словно вообще не замечая, будто мимо мебели. Погасшую сигару я сунул в вазу с цветами.

Снова я шел по шикарно обставленным комнатам. За одной из дверей я увидел неприятного вида хозяйку, дремавшую в кресле.

– Тсс, тсс! – послышалось откуда–то.

Я поглядел туда–сюда, однако источника звука не обнаружил.

– Тсс. Эй, вы… Я наверху! Наверху!

Я посмотрел вверх и в конце лестницы увидел красивую молодую женщину в длинном домашнем платье. Она стояла, облокотившись на перила, декольте легкого платья открывало прекрасную грудь, руки тоже были обнажены. Указательным пальцем она приглашала меня подняться, а другим, приложенным к губам, выражала желание, чтобы это делалось тихонько.

Я еще раз оглянулся на растрепанную женщину в кресле. Убедившись, что она для меня неопасна, я на цыпочках направился к лестнице.

IX

Если внизу, у начала лестницы, воздух был обычным, то здесь, наверху, опьяняющий аромат, благоухавший вокруг красавицы, перехватывал дух. Это можно было выдержать лишь при полной отрешенности, и следующие несколько секунд я сдерживал дыхание. Неужели только запах духов был тому виной?

Пригласившая меня дама была брюнетка, не очень высокая, с большими карими глазами, нельзя сказать, чтобы худая, с сочными губами, между которыми поблескивали абсолютно белые зубы, особенно два верхних резца. Одетая в упомянутое легкое домашнее платье, вблизи она оказалась еще очаровательнее, потому что одежда эта ничего не скрывала, даже напротив. Моему взору была предоставлена даже родинка на груди, и я невольно споткнулся на предпоследней ступеньке.

Шаг мог стать роковым, но не стал. Женщина–сторож, на счастье, обладала крепким сном, и мне без особых трудностей удалось преодолеть препятствие, отделявшее меня от прекрасной незнакомки.

Она протянула мне руку, и я сжал мягкие, податливые пальцы, ладонь, запястье. Она потянула меня к себе и в то же время придвинулась сама, и мы пошли молча, даже без музыкального сопровождения, как это бывает в голливудских фильмах, к ближайшей двери. Женщина ступала плавно, неслышно, временами оглядывалась и смотрела на меня огромными глазами, что вызывало у меня сильные удары сердца, ощущавшиеся где–то возле горла, на лбу проступал пот.

Ее рука все еще была в моей, я держал ее осторожно, лишь периодически легонько сжимал, нежно и многозначительно, так, чтобы дать ей понять о своем присутствии и сопереживании.

Легко, бесшумно она опустила другую руку на ручку двери и неторопливо нажала. Дверь отворилась, и мы беззвучно вошли в просторное помещение, где царили полумрак и то же благоухание.

Это была спальня, уставленная дорогими вещами, которые можно увидеть в антикварных магазинах или привезти из–за океана; во всяком случае, они дороги и довольно неудобны. На них много позолоты, всяких завитушек, выпуклостей, формы замысловаты. По стенам развешаны картины, похоже – оригинальные, хотя авторов не назвал бы и специалист; шторы на окнах плотные и темные.

Взгляд мой остановился на кровати, и сердце снова дало о себе знать. Постель была в беспорядке – значит, ею пользовались совсем недавно, теперь ее хозяйка вернулась тайком вместе со мной в атмосферу, где дух захватывает от всевозможных услад. Я сглотнул слюну и приосанился.

Только после того, как незнакомка аккуратно закрыла за собой дверь и жестом пригласила меня сесть на кровать, она произнесла первые слова:

– Вы – сыщик?

Голос ее не соответствовал ни внешности, ни обстановке. Он был невыразительным, сиплым, словно в горле у нее что–то застряло. Хотя это можно было объяснить и деликатностью ситуации и необходимостью соблюдать абсолютную тайну, поскольку кашель мог бы разбудить цербера, спавшего внизу в кресле, – тогда все, что нас здесь ожидало, растаяло бы как дым.

Я кивнул, все еще ощущая сердце где–то возле горла.

– Он вас нанял?

– Кто? – просипел я.

– Аугусто, разумеется.

– Да, миссис Коломбо, ваш супруг попросил меня о некоторых… хм… услугах и…

Я уже несколько оправился и теперь с большим вниманием, но достаточно скромно мог заглянуть в глубину декольте домашнего платья красавицы. Ситуация не изменилась, родинка находилась на прежнем месте, видимая и доступная.

– Я не миссис Коломбо, – сказала она.

Я дернулся.

– Аугусто мне не муж! – добавила она.

– Простите…

– Ладно, ладно. Не будем формалистами, Как вас зовут?

– Тэтчер. Тимоти Тэтчер!

– Тимоти? Подходящее имя для красивого молодого человека, – произнесла красавица и длинными пальцами с горящими темно–красными ногтями коснулась моего уха. Именно там, где у меня самое чувствительное место. Я инстинктивно отшатнулся.

– Меня зовут Долорес, – сказала она и приблизилась ко мне. Наши колени соприкасались. Ее колени были обнажены, и не только они.

– Долорес? Интересно…

– Что интересного в моем имени?

– Ну… Долорес, это мне напоминает Дорис, а Дорис…

– Разве это не одно и то же? Долорес, Дорис, Долли…

Она пристально смотрела мне в глаза, облизывая кончиком языка свои пухлые губки. Я почувствовал, что пора протереть стекла очков, хотя она еще и не призывала меня. Однако я не рискнул пошевелиться, чтобы не разъединить наши колени.

– О какой Дорис идет речь? Неужели в вашей жизни есть девушка с таким именем?

Этого я не мог допустить. Долорес – это… но Дорис?

– Нет, – решительно сказал я. – Дорис, которую я вспомнил, не знаю как это имя пришло мне в голову, ее на самом деле вообще не существует, вернее, больше не существует. А я ее и раньше не знал. Только слышал о ней, так, пустяки… слышал и забыл, ха–ха–ха!

Смех оказался, откровенно говоря, слишком громким и странно прозвучал в комнате, где царила интимность, только она этого не заметила. Улыбнулась и нашла мою руку.

– Кто знает, сколько Дорис на свете, – мудро изрекла она, а я снова сжал ее ручку. Она же обе – мою и свою – переместила к себе, чуть повыше колена, на роскошную, гладкую, тронутую солнцем кожу, которая хранила его тепло. Мои пальцы попытались проверить, такая ли кожа и в других местах. Она не пустила меня дальше бедра, однако без признаков гнева в смеющихся глазах.

– Значит, Тимоти!..

– Да, Долорес, – выдохнул я.

Я опустил голову, но не дотянулся до нее. Поэтому сполз с кровати и стал на колени у ее ног, у ее красоты и прильнул к обольстительному бедру. Да так сильно, что прижал очки и приплюснул нос, однако это стоило того! Я вдыхал аромат ее тела, касался губами ее кожи, ощущал ладонями ее тепло.