Текст книги "Современный югославский детектив"

Автор книги: Милан Николич

Соавторы: Тимоти Тэтчер,Предраг Равник,Павел Павличич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

Сомневаюсь, что мы произвели благоприятное впечатление на посетителей, появившись в освещенном помещении взлохмаченные и растрепанные, все в песке, в грязной и мятой одежде. Взгляды посетителей, правда их было не так уж много, поочередно останавливались на каждом из нас, причем мужчины больше глазели на Кэт, напоминавшую тигрицу после неудачной охоты.

– Три «бурбона», – приказала она бармену, взобравшись на табурет – двойных! На этот раз платите вы, мистер Пипп!

– Я – испугался он. – У меня нет ни цента.

– Но вы утверждали, будто обладаете драгоценностью стоимостью в сотни тысяч долларов! – напомнил ему я.

Он вывернул карманы и нашел тридцать центов.

– Это все, что у меня есть. Не думаю, что этого нам хватит.

Я посмотрел на свою секретаршу.

– Кэт, заплатите вы и запишите на счет мистера Пиппинса. А тебе, Диззи, как только мы доберемся до агентства, придется подписать кое–какие финансовые обязательства в нашу пользу.

Кэт с сожалением сунула руку в сумочку.

– Шеф, – прошептала она наконец, – у меня ни цента!

Я нахмурился, потому что здесь было не место и не время для подобного рода шуток.

– Как ни цента, а Фифи?

– Какой Фифи? Кто это Фифи? – вмешался Дионисий, однако я намеренно не пожелал ничего ему объяснять.

– У меня были деньги, – сказала Кэт, – кое–что мы потратили в первый раз, но не все. Должно было остаться… а ничего нет…

– Так что… – спросил бармен, держа в руке бутылку. – Договоритесь вы, в конце концов? Наливать?

– Наливайте! – разрешил я. – Я плачу!

Я мог позволить себе такую роскошь, потому что в прошлый раз, когда бармен, давал сдачу, мне удалось прихватить десятку. Я пошарил в одном кармане, потом в другом и ничего не обнаружил. Обследовал задний карман к тот, что на клетчатой рубашке, – ничего. Ладонь, которую я сунул под нос секретарше, была пуста.

– И у меня ничего нет! – сделал я паническое заключение. – Но клянусь…

– Нас обокрали? – спросила Кэт.

– Значит, выпить не удастся, – подытожил бармен и поставил бутылку на место. – Весьма сожалею и спокойной ночи!

– Погодите, мы же… – забеспокоилась Кэт.

– Мне вовсе безразлично, что вы! – нелюбезно причмокнул бармен. – Мне важно, есть ли у вас чем заплатить. А потому прощайте!

– А вы все–таки налейте! – раздалось откуда–то сбоку. – Я плачу!

Мы втроем повернулись к автору столь приятной реплики. Это был красивый мужчина с темными длинными, гладко причесанными волосами, выразительным взглядом, с усами, обрамляющими полные губы, в отменно сшитом, может быть, несколько экстравагантном костюме.

– Если позволите… – обратился он с улыбкой к моей секретарше.

Я успел заметить ее мимолетное замешательство и вопросительно–оценивающий взгляд, брошенный на нежданного кавалера. И когда я подумал, что она отвергнет предложение навязчивого незнакомца, ее лицо озарила та улыбка, которую она считает обворожительной.

– Это весьма любезно с вашей стороны, – произнесла она вкрадчиво. – Видите ли, с нами произошла неприятная история…

– Забудьте все, что случилось! – успокоил незнакомец. – Бармен, четыре двойных «бурбона»!

Тот пожал плечами, взял бутылку и пробурчал:

– Это существенно меняет дело!

– В самом деле, вы очень любезны, мистер… – обратилась Кэт к брюнету, когда мы сидели в его автомобиле и он вез нас в сторону города.

– Меня зовут Росси, Альберто Росси, но вы можете называть меня просто Альберто! – улыбнулся он ей.

Кэт бросила на него короткий взгляд.

– Latin lover?[31] – поинтересовалась она, а я нахмурился на заднем сиденье, которое было отведено для меня и несчастного Дионисия. Мне не понравился ее тон.

– Значит, вы итальянец, – заключила моя секретарша.

– Я родился за океаном, сюда меня привезли ребенком тридцать лет назад! – ответил Росси.

– И правильно сделали, – рассмеялась Кэт, на мой взгляд, вовсе неуместно. – Не правда ли, шеф? Если бы его не перевезли через огромную лужу, кто бы нас поддержал в трудный момент? И кто повез бы в город, когда у нас нет денег на такси!

– Хм… – ограничился я многозначительным замечанием.

Мистер Пиппинс молча глядел в окно.

– У вас случилась неприятность на пляже? – спросил через некоторое время Росси.

– Кто–то напал на нас и ограбил вон того господина и меня. А с мистером Пиппинсом, поскольку он никогда не носит с собой денег, такого не могло случиться. Зато он на пляже закопал…

– Кэт! – предупредил я ее.

– А я получила по затылку! – поспешно сказала секретарша водителю.

– На пляже? – удивился он.

– Да.

– Всякое может случиться на пляже, особенно ночью! Если уж вы любите купание под луной, следует подбирать себе соответствующую компанию.

– Вы правы, Альберто! В следующий раз я приглашу вас!

– Кэт, – снова подал я голос.

– Да, шеф, разве что–то не так?

– Джентльмен – ваш шеф? – полюбопытствовал молодой человек.

– Вы не узнаете его? – заметно вдохновилась Кэт. – Да это же знаменитый сыщик Тимоти Тэтчер!

– Сыщик? Ого!

– Неужели вы не догадались? Право, его агентство «Фиат–люкс» хорошо известно в Соединенных Штатах…

– Я не предполагал, что встречу столь милых и известных людей, – патетически произнес Росси, поглядев сначала на Кэт, а затем на меня. – А второй джентльмен – тоже член агентства?

– Мистер Дионисий Пиппинс? – засмеялась Кэт. – Он просто наш клиент. У него, видите ли, пропала в песке жена, и он попросил мистера Тэтчера найти ее – за высокий гонорар, разумеется.

Тут подал голос мистер Пиппинс, хотя я и не понял, что хотел выразить он своим бормотанием.

– Куда мне вас отвезти? – спросил водитель.

– Я живу… – начала Кэт, но я весьма решительно прервал ее.

– Сначала мы едем в агентство, – произнес я тоном, не терпящим возражений. – Мы должны зафиксировать некоторые формальные моменты, и только после этого я отпущу вас.

– А я хочу спать, – довольно вяло воспротивился Дионисий.

– Однако не настолько, чтобы не смогли поставить подпись на документе, который Кэт приготовит для вас сегодня же, – произнес я, а он сопроводил мои слова вздохом.

– Когда мы увидимся? – спросил Росси у моей секретарши чуть слышно, что не помешало мне зафиксировать вопрос. Затем я весь обратился в слух, ожидая услышать ответ.

– Как с клиентом агентства «Фиат–люкс»? – пошутила Кэт.

– Я не теряю и не ищу жен на пустых пляжах. Сугубо лично. Итак?

В этот момент мимо нас пронесся огромный грузовик с прицепом, и его рев заглушил ответ. Кое–какой вывод я, конечно, мог сделать по довольному кивку Росси и его телячьему взгляду, которым он обволок Кэт.

– Эй, поосторожней, – воскликнул я без видимой причины, поскольку шедший далеко впереди автомобиль подавал сигнал о торможении.

Кэт бросила на меня взгляд через плечо.

– Вы что–то сказали, шеф? – спросила она.

Я лишь пробурчал и закрыл глаза. В конце концов, какое мне дело до нее?

Росси подогнал машину к сверкающей огнями бензозаправочной станции. Через открытые двери закусочной доносилась электромузыка.

– Нам нужно подзаправиться, – объяснил красавчик итало–американец, блеснув абсолютно белыми зубами. – И машине, и нам.

– Опять? – удивился я.

Дионисий Пиппинс согласился сразу. Наверное, потому, что это не грозило его карману.

– Закажите всем! – крикнул Росси, когда мы были уже в дверях.

– За ваш счет?

– Разумеется, – подтвердил Пиппинс, – не станешь же платить ты, жмот!

Я взглянул на него с укоризной. И остановился подождать Кэт. Однако моя секретарша неожиданно заинтересовалась мотором «студебеккера» Росси и нетерпеливым жестом дала понять, что мы увидимся где–нибудь за стойкой. Пиппинса одолевала жажда, которую он, естественно, хотел удовлетворить за чужой счет, и он втолкнул меня в закусочную. Усатая женщина с родинкой под губой вопросительно поглядела на нас.

– Четыре двойных! – небрежно, бесстрашно и бессовестно бросил Дионисий.

– «Бурбона», – уточнил я.

– В два бокала? – писклявым голосом, которого трудно было ожидать у столь мужеподобной женщины, спросила хозяйка.

Пиппинс поднял четыре пальца.

– Остальные подойдут! – пояснил я.

Мы не стали дожидаться. Облокотившись на стойку, мы цедили «бурбон» и поглядывали на два вертлявых зада, напоминавших кочаны капусты. Бледнолицый парнишка от силы шести с половиной футов хлопал в ладоши и тряс головой так, что она, казалось, вот–вот оторвется от тонкой шеи и покатится по грязному полу, посыпанному опилками.

– Еще? – спросила усатая.

– Я иду за Кэт! – бросил я Пиппинсу.

– И я с тобой!

– Хе–хе, мне такие фокусы знакомы! – подняла шум хозяйка и схватила Пиппинса за галстук. – Ты останешься на всякий случай, а он пускай приведет вашу несуществующую компанию!

– Моя булавка, – завопил наш клиент.

Женщина нахмурилась, не понимая, в чем дело. Пиппинс указал на свою грудь, где покоилась дешевая галстучная заколка.

– Что это с ним? – недоумевала хозяйка.

Я не слышал, как оценил свою булавку на этот раз наш клиент. Вероятно, с учетом стоимости перстня жены в какие–нибудь два десятка тысяч долларов. В данный момент меня это не интересовало. Я куда больше боялся, как бы длинноволосый соблазнитель не причинил заметного ущерба моей персоне.

Похоже, случилось обратное.

В тот самый момент, когда я появился у колонки, Кэт торопливо села в машину, хлопнула дверцей, передвинулась на место шофера и дала газ. «Студебеккер» сорвался с места, вынудив водителя другой машины, стоявшего на проезжей части, прыгнуть на радиатор, что заставило сидевшую за рулем Кэт усмирять машину, которая заскрипела шинами по асфальту, угрожая окружающим.

– На помощь! – орал кто–то снизу.

– Кэт, остановитесь! Остано–ви–тесь! – закричал я в ужасе.

– Полиция! Полиция! – визжал в телефон веснушчатый парень с перепачканными маслом руками и в рекламной шапочке нефтяной компании.

– Она угнала машину? – спросил я.

– Полиция–а! – без особого успеха вопил владелец бензозаправочной станции.

– А Росси? – испугался я. – Что с Росси?

– Умираю… – хрипел красавец у меня под ногами.

Я наклонился, взял его за плечи и перевернул на спину.

– Эй, так кто будет платить? – послышалось совсем рядом.

– Росси! – шепнул я почти с нежностью.

Но это был не Росси. Под моей рукой безжизненно болталось небритое лицо незнакомца с рыжими патлами, крючковатым носом и с грязным пластырем через всю физиономию. Водянистые глаза таращились куда–то далеко, а крохотный пузырек в уголке рта то раздувался, то опадал. Были ли это кровь или слюна, перемешанная с табаком, не берусь сказать. Важнее то, что субъект был жив, хотя и объявил о своей кончине.

– Полиция! – орал торговец жидким топливом. – Поли… ах, вы уже тут, наконец–то! Приезжайте немедленно… Я поймал Рэда Брауна… Да, да, того, что нападает на женщин! Что?.. Нет, не я, какая–то женщина… Но сейчас это не важно… Он здесь! Да, да… здесь, возле меня! Бензоколонка Хартли, что за фабрикой пива… да! А какова награда? Что?..

Владелица закусочной волокла Дионисия. Мой знакомец не казался довольным – вероятно, из–за узловатых пальцев, угрожающе вцепившихся в его худосочную шею.

– Повторяю: кто будет платить? – визжала опасная женщина.

– Рэд Браун, разумеется! – сказал я как можно хладнокровнее и указал на насильника, который еще не пришел в себя. Его состоянию способствовал удар в пах, как это я мог установить, глядя, с какой нежностью он прикрывал эту часть тела.

– Пошли, Диззи, – обратился я к клиенту и многозначительно подмигнул. Одним глазом я указал на хозяйку закусочной, а другим на пустой грузовик по ту сторону колонки, уже заправившийся и готовый в путь. Я кивнул.

С невероятным проворством Пиппинс вырвался из рук женщины, увлеченной рыжеволосым насильником, и побежал. Я последовал за ним с той же решительностью. Грузовик тронулся, и нам не без усилий удалось забраться в кузов.

– Поездку до города я беру на себя, – сказал милейший Диззи, когда мы прислонились к ящикам из–под фруктов, стоявшим в кузове. – До сих пор джентльменами были вы – ты и Росси… Теперь мой черед!

Я молча посмотрел на него.

Мне не хотелось говорить, что грузовик увозит нас от города. Кроме того, надо было подготовить его к мысли о том, что в галстуке у него нет больше булавки в форме листика клевера.

VI

Я с полной ответственностью заявил Кэт, что ее поведение не укладывается ни в какие рамки.

А она дерзко и высокомерно ответила, что, напротив, заслуживает дополнительного вознаграждения и даже премии за сверхурочную работу.

Меня это удивило, и я уведомил ее еще кое о чем: о ее предосудительном поступке, который может иметь тяжелые последствия.

Она реагировала с присущей ей безответственностью. Сказала, что нечто в этом духе и следовало ожидать от такого человека, как я.

Огорченный, я объявил ей об увольнении.

Она заявила, что и сама могла бы бросить работу в агентстве «Фиат–люкс».

Я напомнил, что предупредил ее об увольнении за восемь дней.

Она ответила, что не уверена, увидимся ли мы завтра.

Я объявил – правда, в устной форме – о немедленном увольнении.

Она не стала дожидаться, пока я оформлю документы. Кричала, что уходит сию же минуту, поскольку не желает ни секунды оставаться в задрипанном агентстве, которое вовсе и не агентство, а вонючая дыра, посещаемая лишь кредиторами да сомнительными типами, и это вполне соответствует уровню его владельца, то есть моему.

Желая все расставить по своим местам, я выступил с обстоятельным обзором полезной деятельности организации, которая в обозримый срок из никому не ведомой превратилась…

– У меня не хватает выдержки слушать эти научно–фантастические басни! – дерзко прервала изложение моей точки зрения Кэт Карсон, которая, вероятно, и по сей день занималась бы уборкой номеров и коридоров в каком–нибудь голливудском отеле, если бы я в свое время – все из–за моего мягкосердечия! – к сожалению, не забрал ее оттуда.

– Прощайте! – кинула она уже с порога. – Надеюсь, у вас больше не будет возможности проводить свой геноцид по отношению к живому существу в любой точке земного шара! Впрочем, у вас нет средств заплатить кому–либо, а последняя на белом свете идиотка, которая работала у вас бесплатно, уходит.

И хлопнула дверью.

Удар был, вероятно, силен: мы подскочили – я и треснутая ваза, стоявшая на шкафу, а со стены упала литография, полученная в аренду вместе со служебным помещением.

– Уф! – произнес я и плюхнулся в кресло.

Я был доволен, ибо без труда и расходов избавился от вздорной особы, которая ежедневно отравляла мне жизнь, долбила мозги, словно дятел, вмешивалась в дела, не входившие в круг ее обязанностей.

Она, эта Кэт Карсон, только что укоряла меня за то, что без всякого вознаграждения ждала меня всю ночь в агентстве, тогда как я болтался бог знает где с каким–то подозрительным типом – она, очевидно, намекала на мистера Пиппинса, который, каков бы он ни был, являлся нашим клиентом и заслуживал всяческого доверия.

И это она говорила мне, который на самом деле долгие часы ждал ее в агентстве, тогда как эта Кэт Карсон проводила время бог знает где, кокетничала с каким–то расфуфыренным патентованным франтом, в компании, порочащей общественную репутацию по меньшей мере на 76,5, а может быть, даже на 92,3 процента! Она меня ждала! А что же тогда делал я всю ночь в канцелярии один, если не считать мистера Пиппинса, который, будучи нашим клиентом, не встревал в ссору и зря терял время, вместо того чтобы использовать его на сон, дав отдохнуть как измученному организму, так и перегруженному интеллектуальными усилиями мозгу? Я даже несколько раз звонил ей домой, но ее там не было: конечно, у этого latin lover есть свое гнездышко для любви…

– Вы нахал! – именно здесь прервала меня Кэт, тогда еще моя секретарша. – Я не позволю вам чернить мой моральный облик!

Я издевательски рассмеялся, что еще больше разозлило Кэт.

– Впрочем, – сказала она, когда вновь обрела дыхание, – вас не касается, где я бываю и как себя веду вне служебного времени!

– Но это было в служебное время!

– После полуночи? Что вы молчите? – Кэт выпрямилась и уставила руки в бока. – Вы хотите, чтобы я сообщила о вас в профсоюз? Или у нас девятнадцатый век? Рабовладение? Эксплуатация?!

– Не смейте приплетать сюда политику!..

– Ничего я не приплетаю! Напротив. Вы тот, кто путает понятия рабочего времени, обязанности подчиненных и права работодателя…

– Мы занимались делом. Вы и я. В нашей отрасли не существует ограничений рабочего дня. Еще никому не удавалось заставить преступника убивать с девяти тридцати до семнадцати с перерывом на обед. И детективы служат человечеству и заботятся о выяснении истины не пять дней в неделю с перерывом на уикенд!

– Остроумно!.. – ухмыльнулась Кэт.

– Остроумно или нет, а вас не было на рабочем месте в канцелярии и дома, это факт. И вы обещали дать мне отчет: где вы были и что делали!

Она попыталась сразить меня взглядом, но то ли промахнулась, то ли он был недостаточно интенсивным, только я устоял. Затем она сдалась.

– Я была с Альберто…

– Под этим интимным наименованием, вероятно, скрывается мистер Росси, этот навязчивый субъект, который пристал к нам в баре у пляжа?

– Да, тот самый, который угощал вас и этого жадину Пиппинса, а потом был настолько любезен, что отвез нас в город!

Я удовлетворенно улыбнулся, потому что она наконец–то ступила на тонкий лед.

– И тогда вы, – я говорил медленно, четко, аккуратно разделяя слова, – были настолько любезны, что похитили у любезного Альберто машину!

– Я?!

– Вы!

Она посмотрела на меня своими огромными глазищами, которые в этот момент стали еще больше.

– Что вы еще придумали?!

– Там, у бензоколонки, – напомнил я ей. – Пока мы, Диззи… ну, мистер Пиппинс… и я…

– Что же случилось у бензоколонки?

Тигрица смотрела на меня кроткой овечкой. Невинное дитя, подумал я с иронией.

– Это вы должны мне объяснить! Рэд Браун лежал на дороге окровавленный и лишенный… хм… лишенный способности… может быть, на всю жизнь…

– Тот рыжий пристаючий тип?

– Он к вам приставал? Только приставал?.. А полиция ищет его, объявлен розыск… Хм, его не будут больше преследовать, не будут как… сексуального маньяка…

В ее взгляде мелькнуло удивление.

– Вы думаете? Он не показался мне опасным. Откровенно говоря, он попытался что–то предпринять, но все вы, мужчины, пытаетесь что–то предпринять… Мне кажется, он подрался с Альберто, они нанесли друг другу несколько ударов, потом он подошел ко мне… А я отделалась от него довольно быстро!

Она рассказывала спокойно, будто ничего особенного не произошло или по крайней мере словно не она была виновницей случившегося.

– А машина? Вы же не станете отрицать, что вскочили в машину и помчались на ней, как на пожар… И прежде чем красавец Альберто успел прийти в себя…

– Альберто? – Кэт снова обрела почву под ногами. Поистине ничего не может вывести ее из равновесия. – Альберто был в машине. Правда несколько потрепанный, но в общем – о'кей, потому я и села за руль. А вообще–то он милый, если вас это интересует.

– Хм, – произнес я неопределенно.

– Чтобы отчет был исчерпывающим, добавлю, что я отвезла его домой, выгрузила перед квартирой и затем на такси приехала сюда! У меня есть доказательство: счет за такси, который агентство должно будет оплатить!

– У вас не было и дырявого цента! – уличил я Кэт во лжи.

– Я заняла у Альберто! Верну сегодня вечером! – защищалась от прямого удара секретарша.

– Сегодня вечером?

– Сегодня вечером!

Я покачал головой.

– А вы? Где это вы слонялись? – сразила она меня контрударом.

– Я?

– Вы и ваш мифический дружок?

Я рассказал ей все. И как мы вошли в закусочную, и как отправились за ними, за ней и Альберто, когда подошло время расплачиваться, и как я познакомился с Рэдом Брауном, и как видел ее, Кэт, крадущей машину. (Это была не кража! – прервала она меня.) Ладно. И как я видел, что она уезжает в машине, и как кричала владелица закусочной, и как мы спасались в грузовике, и как уехали из Нью–Йорка.

– Из?.. Почему из?

Я объяснил ей, что в грузовиках до сих пор не вывешивают ни расписания, ни маршрута движения, а поскольку у нас не было ни времени, ни охоты выбирать, то мы воспользовались первым попавшимся транспортным средством, которое покидало бензоколонку и владелицу закусочной.

– И как прошел уикенд? – насмешливо допытывалась Кэт.

Нам было неудобно, хотелось, чтобы машина остановилась. Сначала мы барабанили по кабине, надеясь, что водитель остановится и мы сможем пересесть в обратную сторону, а ему все нипочем. Затем, когда мы выехали из города, он остановился без нашего желания и потребовал оплатить проезд. По известной причине этот вопрос отпал, и мы поехали дальше, до какого–то склада, где нужно было загрузить машину фруктами. Мы поддались его уговорам и согласились выполнить работу, это продолжалось ровно до той минуты, когда шоферу вздумалось выпить пива. Воспользовавшись темнотой, мы убежали, наскочили на полисмена и попросили его помочь. Он доставил нас в участок, но не для того, чтобы помочь, а за бродяжничество, как он нам заявил. Там, к счастью, нес службу кое–кто поумней, и он позволил нам воспользоваться телефоном. Звонил Диззи, не знаю кому, во всяком случае кому надо, потому что после нескольких слов, которыми он обменялся с собеседником, он передал трубку полисмену, тот внимательно выслушал говорившего, а потом очень вежливо объявил, что мы свободны. Однако финансовые затруднения не позволили нам воспользоваться его любезностью, и тогда милейший человек, которого зовут Барт, не знаю как дальше, но имя Барт я никогда не забуду, пригласил кого–то еще и приказал отвезти нас на служебной машине. Мы мчались сквозь ночь под завывание полицейской сирены и прибыли прямо сюда, взбудоражив весь квартал. В агентстве мы оказались часа за три до рассвета, но ее, Кэт, конечно, там не было.

– Я была!

Не замечая ее протеста, я продолжал рассказывать, как заставил Дионисия Пиппинса подписать договор о поручении нашему агентству его дела, точнее, дела Дорис, как мы мучились с решением вопроса об авансе, который, по его мнению, не мог быть взыскан, и как нам необходима была она, то есть Кэт, вернее, секретарша, просто как опытная машинистка, которая бы набело переписала текст договора и проставила соответствующие суммы. И тогда…

– И тогда какие–то звуки донеслись из соседней, точнее, из этой комнаты. Мы же вели переговоры в вашей, а оттуда…

– Бросьте, не преувеличивайте…

– Оттуда до нас донеслись какие–то непонятные звуки. Диззи испугался, считая, что это не иначе как грабитель, хотя меня это не встревожило, поскольку я знал, как в агентстве обстоит дело с наличными деньгами. Я достал револьвер и потихоньку открыл дверь. В темноте я нащупал выключатель, зажег свет и вошел с револьвером на изготовку. А за моим столом сидела, точнее, лежала, опустив голову на руки, известная особа и громко храпела, совсем как сборщик хлопка!..

– Не храпела!

– Храпела!

– Я никогда не храплю. Не имею привычки. Можете спросить…

– У кого?

Она отвернулась.

– Вы храпели, пока мы мучились в приемной, и, кроме того, я потратил массу времени и денег, пытаясь дозвониться вам домой и еще бог знает куда, стремясь отыскать вас!

– Вам достаточно было войти в свой кабинет, чтобы найти меня!

– Кто бы мог подумать?!

– Все это потому, что вы не привыкли сидеть на своем месте.

– Вы слишком много себе позволяете!

– Я?!

– Вы! И вообще, ваше поведение… должен сказать с полной ответственностью, что ваше поведение переходит всякие границы!

– Ах, так? – ответила она дерзко и выходя за рамки приличия. – А я считаю, что заслуживаю вознаграждения за сверхурочную работу, даже премии!

Затем я… нет, нет, вам это уже известно, не стану повторять, мне самому это невмоготу – ссора с Кэт, столкновение с секретаршей, тирания мисс Карсон.

В ушах у меня еще звучал стук двери, которую она захлопнула.

Нахалка!

Ох, как же я устал! Умиротворенный Диззи быстренько помчался домой и теперь, наверное, спит себе в мягкой постели, на удобной подушке, заткнув ватой уши. А я должен бодрствовать, терпеть издевательства, трепать себе нервы, и все это невыспавшийся, утомленный, с тяжелой головой. Уф!

Ручка двери незаметно изменила положение, дверь скрипнула, приоткрылась, в узкой щелке показался огромный глаз.

– Кэт, родненькая!

Грудной голос, в котором плавали колючие льдинки, произнес:

– Между прочим, к вам клиент!

– Пригласите его, Кэт!

– Это моя обязанность!

– Какая обязанность?

Дверь еще немного приоткрылась, и показалось плечо и грудь, обтянутые маечкой из египетского хлопка.

– Я здесь случайно, – сказала она, – точнее, перед уходом. Хочу сообщить вам о человеке, сидящем в моей комнате, только из любезности, которую я оказала бы любому жителю Соединенных Штатов.

Я попытался жестом пригласить ее в кабинет. Какое–то время она колебалась, победила многомесячная привычка.

– Что еще?

– Кэт, у меня нет времени ссориться. Забудем все, что было, я забуду все, что вы мне наговорили, и…

Теперь она находилась в моем кабинете и закрыла за собой дверь, которая отгораживала нас от неожиданного посетителя.

– Вы забудете? Вы?! А что, например? Что сказанное мной не было истиной, самой подлинной истиной, самой нерушимой и откровенной, подкрепленной неопровержимыми доказательствами?!

Я дождался, пока она вынуждена была вздохнуть, и прервал ее:

– Кредитор или клиент?

На какой–то момент она заколебалась. Совсем ненадолго: ситуацию надо было использовать до конца.

– Вы думаете, он может заплатить?

– Тот, за дверью?

Я убежденно кивнул и уставился прямо в ее темные зрачки.

– Не хотите же вы сказать, что там опять Дионисий Пиппинс?

Она решительно покачала головой.

– И речи быть не может. Это деловой человек, хорошо одетый, изысканный, с серыми глазами, уверенными движениями. Джентльмен!

– И давно он там?

– Да… – Кэт задумалась. – Вы как раз рассказывали о любезном полицейском, который предоставил вам служебную машину. Я тогда выскочила за носовым платком и застала его там…

– Так долго ждет?

Она пожала плечами.

– У нас были неотложные дела, ведь так, шеф? Кроме того, разве плохо, если клиент некоторое время потомится?

Я улыбнулся на это «шеф», однако чуть–чуть. Думаю, она вообще не заметила. Тем более что продолжение разговора было официальным, холодным, таким, каким подобает быть беседе работодателя с подчиненным.

– Мы должны быть предупредительными с нашими клиентами. Они находятся в большом затруднении, иначе бы не обратились к нам. В ужасном затруднении, если обращаются в агентство «Фиат–люкс», а не куда–либо еще. Кроме того, этот джентльмен обращается в необычное время, на рассвете, значит, его сильно припекает. Пригласите его, мисс Карсон!

Кэт протянула руку и, не оборачиваясь, открыла дверь.

– Войдите, – позвала она. – Шеф вам все–таки уделит пять минут. И ни секунды больше!

Я пригладил волосы, поправил очки и потянулся к галстуку, но его на клетчатой рубашке не было. Вообще–то не в моих правилах принимать клиентов одетым для прогулки, однако сейчас ничего исправить уже было невозможно. К тому же и время было неприемное.

– Ну, – обернулась моя секретарша к дверям. – Чего же вы ждете? У вас мало времени!

Я не слышал ничьих шагов, никто не появлялся в кабинете. Кэт смущенно на меня поглядела, и я жестом дал ей понять, чтобы она вышла к посетителю. Она послушалась и пошла к застенчивому клиенту. Оттуда, из первой комнаты, сообщила:

– Его нет! Его уже нет! А совсем недавно он сидел здесь!

Меня это возмутило.

– Видите, к чему приводит ваша небрежность! От нас ускользнул клиент, который наверняка собирался оставить нам по меньшей мере сотню, если не больше долларов! Пусть это будет в последний раз, когда вы так…

– Все–таки он здесь!.. – сообщила она из приемной.

– Хм… так пригласите же его!

– Не могу!

Чего она опять вытворяет? – подумал я и решительно направился к дверям.

– Он мертв! – уведомила меня Кэт и указала на человека, лежавшего на полу за ее письменным столом.

VII

Это был приличного вида молодой человек. В модном, хорошо сшитом костюме, с пестрым галстуком, в дорогих начищенных туфлях. Он олицетворял собой подлинную картинку, этакий образчик джентльмена. Олицетворял, повторяю, потому что не было ни единой детали, нарушающей впечатление. Удар в лицо деформировал отменной формы голову, изувечив часть щеки и челюсть, и превратил привлекательного мужчину в покойника, один вид которого приводил в трепет.

– Видите, что вы опять натворили, – упрекнул я свою секретаршу и подошел к трупу.

– Я? Да я к нему не прикасалась! Он и не давал повода!

– Я не говорю, что вы его убили, но косвенно вы виновны в его смерти!

– Это уже переходит все границы! Вы еще обвините меня в убийствах, происшедших в Нью–Йорке за последние два месяца! Кроме того, у меня есть алиби. Я была с вами! Этого вы не можете отрицать!

– А до этого были с ним, с… хм, посмотрим, кто же это такой!

– Вы смотрите, если угодно, а я сообщу куда следует!

С соответствующим выражением, поскольку не люблю иметь дело с покойниками, я осмотрел карманы неизвестной жертвы. Обнаружил ключи от машины, ключи, вероятнее всего, от квартиры, какие–то бумажки, несколько купюр по пять долларов и мелочь. Однако документа, по которому можно было бы установить личность молодого человека, обнаружить не удалось. Даже водительских прав не оказалось.

– Сейчас приедут! – сообщила Кэт, кладя телефонную трубку.

– Кто?

– Инспектор Клей из Отдела по расследованию убийств, если вам это о чем–нибудь говорит.

– Он? Почему именно он? Кроме того, кто просил вас звонить в полицию? Это наше дело!

Кэт нависла надо мной, руки в бока. И я, стоя на коленях возле трупа, оказался в невыгодном положении.

– Кто? Я сама его пригласила. В целях самообороны! Вы обвинили меня в убийстве, и я имею право на защиту! В этом мне поможет инспектор Клей.

У инспектора Клея была дурная привычка опаздывать, когда его ждут с нетерпением, и являться преждевременно туда, где его вовсе не ждут с распростертыми объятиями. Например, сейчас, здесь!

У тощенького человека в поношенном двубортном костюме, модном в двадцатые годы среди чикагских гангстеров, моя кислая физиономия не вызвала доверия. Он степенно молчком кивнул – поздоровался, будто ежедневно по утрам вот уже пятьдесят лет является в это учреждение, чтобы опознавать трупы, которые я ему постоянно поставляю. Его ничто не взволновало, ничто не удивило.

Опустившись к молодому человеку, инспектор Клей сначала протер глаз, затем зевнул. Его подчиненные ждали сигнала, чтобы взяться за дело.

– Это вы его так отделали? – спросил меня инспектор из Отдела по убийствам.

– Я? Первый раз его вижу! И последний, надеюсь!

– Это мы еще посмотрим, – заважничал Клей. – Значит, не вы? Может быть, Кэт?

– Вы думаете… мисс Карсон?

Он пожал плечами, показав тем самым, что он думает.

– Так утверждает мой драгоценный шеф, – клокотала секретарша. – И, чтобы защитить свои интересы, я пригласила вас, инспектор. Вы лучше других разберетесь в этом деле, в этом, как и во всех предыдущих!