Текст книги "Сломленные"
Автор книги: Мартина Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)
Вилли почувствовал, что Пэт сейчас взорвется, и поспешил вмешаться:
– Надо бы поскорее сообщить в полицию. Чем дольше мы будем тянуть с этим, тем больше придется объяснять. Сообщи и отправляйся домой. Они могут с тобой потом связаться, и ты изобразишь удивление. Таким образом ты останешься в стороне.
Патрик согласился.
– Я не собирался сам влезать в это, Вилли. – Он достал из кармана бумажник и протянул несколько купюр Эстелле: – Возьми и не болтай.
Сводня с готовностью кивнула и слезла со стула. Когда она уже подходила к двери, Пэт произнес ей вслед:
– Если я узнаю, что ты сказала хоть слово, я лично отрежу тебе язык, слышишь?
Эстелла снова кивнула и вышла из здания.
– Где жил Микки?
Броутон расслабился, почувствовав, что гнев Пэта прошел.
– Честно говоря, не знаю. Где-то неподалеку. Я думаю, он еще жил с Марианной.
– Все ясно. Марианна сразу же потребует компенсации. Болтливая кобыла. Итак, мы не можем отвезти его домой и свалить это грязное дело на других.
Броутон покачал головой:
– Ты, Пэт, уходи. Я сам всем этим займусь.
– Черт возьми, ты молодец, мистер Броутон. А меня что, в отставку?
Вилли нежно взял его за руку:
– Выбрось из головы такие мысли, Пэт. Он старается, чтобы было как лучше.
– Ты прав, Вилли, ты меня подбодрил.
После смерти своей дочери Мэнди Патрик изменился. Со стороны казалось, что он стал тверже, но на самом деле было вовсе не так, а в том мире, в котором жил Патрик, утрата твердости означала неминуемый конец – возможно, и не физический, но конец бизнеса уж наверняка. «Келли? Конченый человек!» Так говорили отнюдь не только враги.
Патрик пришел домой опустошенный. Микки действительно доставлял много хлопот, почти каждый день наживая врагов. Кто-то однажды сказал, что Микки мог бы устроить драку и в пустой забегаловке. Однако он составлял неотъемлемую часть самого Патрика.
Убийцы либо прятались в клубе, либо Микки сам впустил их в клуб. Может, даже договорился встретиться там с ними. Зачем его убили, да еще так жестоко?
Броутон оставил Микки в тот вечер одного. Эстелла сказала, что она зашла на минутку уже утром и нашла труп Микки. Заведение оставалось открытым всю ночь. Патрик удивлялся, что клуб не обчистили. Любой мог войти. Даже сигнализация была отключена.
Выходит, поганец Микки продолжал свои темные делишки. А ведь предполагалось, что с этим покончено. Как можно придать клубу респектабельный имидж, если один из партнеров снабжает травкой проституток?
Микки никогда не выпячивал свою роль в деле, это импонировало Патрику. Он мог быть чертовски обаятельным, когда хотел. Теперь же он мертв, начнется расследование, и Кейт узнает, что Патрик все еще держит бразды правления в Сохо. А он-то внушал ей, будто отошел от полукриминального бизнеса!
Патрик настолько разозлился, что, кажется, мог бы сам задушить Микки Даггона.
Зазвонил телефон, но Патрик проигнорировал звонок. Он знал, что ему скажут, но не смог бы сейчас изобразить удивление. Ему следовало решить, что говорить Кейт: узнав о случившемся, она вполне могла послать его к черту.
Вилли вошел в комнату с кофейником, смущенно улыбаясь.
– Звонила Кейт, – сказал он. – Я ей ответил, что ты разговариваешь по другому телефону. Она отменила обед на сегодня, так как вечером должна работать. Какой-то ужасный случай, Пэт, издевательство над ребенком. Вот ублюдки!
Патрик кивнул, почувствовав облегчение. Неизбежное объяснение откладывалось. Его заботило, что о нем подумает Кейт, он по-настоящему дорожил ее мнением. Для него невыносимо будет увидеть презрение на ее лице, когда Кейт поймет: все последние годы они жили во лжи.
Почему его угораздило попасть в ловушку именно сейчас, когда дела шли так хорошо и они поговаривали о свадьбе? Это несправедливо. Он налил себе кофе и оглядел красивую гостиную. Портрет Кейт стоял рядом с портретом его покойной жены Рене на старинном камине времен Людовика XV. Присутствие Кейт чувствовалось в доме повсюду. В ванной пахло ее духами, ее платья висели рядом с его костюмами в шкафу. Ему было приятно видеть ее помаду и кремы на туалетном столике. Патрик до боли любил Кейт. Потеряв Мэнди и Рене, двух самых близких ему людей, с Кейт он вновь обрел любовь и старался оберегать их взаимное чувство.
Слишком много людей так никогда и не узнают настоящей любви. А он поставил ее на карту ради нескольких грязных ночных заведений. Денег у него хватало, но он не мог удержаться от соблазна заработать еще. Такова уж была его натура.
Он попивал кофе и думал о том, что отказ от сегодняшнего ужина означал лишь отсрочку взрыва, который произойдет в ближайшие двадцать четыре часа.
Кейт собиралась обратиться в суд за разрешением на продление срока содержания под стражей Регины и Мило. Сердце у нее щемило – ордер на взятие детей Регины Карлтон под опеку был подписан, и их уже на эту ночь отправят в приемную семью. Как и предсказывал Роберт Бейтман, дети чувствовали себя несчастными без матери и обвиняли в своей беде Кейт.
Кейт постаралась не думать об этом. Следовало поскорее узнать, что же произошло в действительности с ребенком Регины.
Глава 2
Патрик открыл глаза и уставился в потолок. Мрачное предчувствие охватило его. Он повернулся и обнял спящую Кейт. Она уютно устроилась в его объятиях, а он смотрел в ее лицо. Кейт значила для него все. Он обожал ее. Один вид Кейт, лежащей рядом, наполнял его чувством безграничного умиротворения.
Она обвила его своей тонкой рукой и прижалась к нему, а он инстинктивно обнял ее еще крепче. Патрик посмотрел на часы. Было почти полседьмого утра. Через несколько минут Кейт начнет ворочаться и проснется. Это тоже нравилось ему. Большинство женщин, которых он знал до Кейт, даже и не думали вставать раньше десяти. Они не имели цели в жизни и полностью находились на содержании у мужчин. Эти женщины использовали свои тела, а не мозги, чтобы достичь желаемого.
Он безгранично уважал Кейт и так же безгранично дорожил ее уважением. Но сможет ли она уважать его, когда узнает правду о его делах? Холодок снова пробежал у него по спине. Кейт считала, что все должны быть такими, как она. Внешний вид должен точно соответствовать внутреннему миру. Открытая, прямая, честная. Такой была Кейт.
Прозвенел будильник, нарушив тишину в спальне. Кейт открыла глаза и улыбнулась Патрику, затем потянулась спросонья.
Патрик с наслаждением наблюдал за тем, как она просыпается. Через десять минут Вилли принесет поднос с кофе. К этому времени Кейт уже примет душ.
Его удивляло то, насколько они подходили друг другу. Оба привыкли рано вставать и оба радовались, что могут вместе проводить раннее утро, вместе просматривать газеты и обсуждать заголовки. Патрик даже выписал газету «Мейл», чтобы Кейт могла изучать страницы для женщин, комментируя вслух статьи о пластических операциях, о всевозможных лекарствах и диетах и о прочих подобных вещах, в которых он ничего не смыслил.
Каждая житейская мелочь в ее обществе доставляла ему удовольствие. Зазвонил телефон с ее стороны кровати. Это была рабочая линия Кейт, специально проведенная после того, как она переселилась к нему три года назад. Впервые он обрадовался раннему звонку.
Кейт ответила, подавив зевоту:
– Берроуз слушает.
Он наблюдал, как менялось выражение ее лица, видел, как широко раскрылись ее глаза, когда она услышала явно плохую новость. Она положила трубку и вскочила с кровати.
– Что случилось, Кейт?
– Одна из подозреваемых попыталась покончить с собой этим утром. Она прокусила себе вену на запястье. Я не знаю, что сделаю за это с Дэйвом Голдингом. Я ему велела следить за ней. Мне срочно надо в больницу, ее, наверное, можно спасти. – С этими словами Кейт исчезла в душе.
Патрику пришла мысль прыгнуть за ней в душ, так как он ощущал привычное утреннее возбуждение. К счастью, он вовремя понял, что сейчас подобные шалости неуместны. Когда Вилли постучал в дверь и внес кофе и газеты, Кейт уже одевалась. Она поцеловала Патрика и пошла к двери. У порога она обернулась:
– У тебя все в порядке, Пэт?
Он кивнул:
– Конечно. А у тебя?
Она усмехнулась:
– Как никогда. Поговорим позже.
Она ушла, и ему стало грустно. Он так сильно ее любил, но понимал, что живет в долг. Ему еще предстояло заслужить ее любовь.
Регине наложили шесть швов на запястье. Кейт глядела на нее и удивлялась тому, как неудачно складывалась жизнь этой женщины. Когда Регина была спокойна, то становилась почти красивой: правильные черты, густые рыжие волосы, которым не хватало только хорошего ухода. Разглаживались морщины, из глаз исчезала настороженность, открытый взгляд вызывал симпатию.
Кейт взяла руку Регины в свою, ласково пожала и почувствовала робкое ответное пожатие. Кейт вспомнила о своей дочери Лиззи. Некоторое время та тоже принимала наркотики, но рядом с Лиззи постоянно находились ее мать и бабушка. Регине же, как выяснилось, не на кого было опереться, не с кем поделиться своими бедами. Все ее достояние – трое детей, муниципальная квартира и наркотики. Смертельная комбинация. Одиночество – худший тип несчастья, это Кейт хорошо знала.
Она увидела, что Регина открыла глаза.
– Тебе лучше, – сказала Кейт тихо. – Постарайся уснуть.
Регина еще находилась под действием таблеток. Она кивнула и хрипло произнесла:
– Я никогда не причиняла вреда своему малышу… Никогда. Единственный человек, которому я вредила, это я сама.
Кейт не нашлась, что ответить.
Выйдя из больницы, Кейт закурила и присела на скамейку, чтобы собраться с мыслями. Она вспомнила, как приходила в эту больницу к Мэнди, дочке Патрика. Перед глазами Кейт стоял образ Мэнди, лежащей на больничной койке после операции. Череп ее хирурги вскрыли, чтобы снять давление на опухший мозг. Мэнди Келли зверски избили. В ту ночь Кейт не сомкнула глаз – она дежурила в больнице, а отец Мэнди – этот сильный мужчина, к тому же крупный местный бизнесмен – завоевал не только ее уважение, но и любовь. То, как переживал Патрик несчастье с дочерью, затронуло чувствительные струны в ее душе.
К тому времени Кейт уже десять лет работала в сыскном отделе полиции и узнала о жизни достаточно, чтобы понять человеческую суть Патрика Келли. Она знала: по меркам порядочных граждан он был плохим человеком. Но он жил по другим жизненным правилам, и приходилось признать, что эти правила работали на него. Вдобавок ее собственный начальник Ретчет состоял в сговоре с Келли.
И все-таки какая-то сила влекла Кейт к Патрику Келли. Она многое ему простила и предпочла поверить в него и в то, что он изменится ради нее.
Патрик бросил криминальные дела, стал законопослушным гражданином. Такого доказательства любви Кейт вполне хватило. Она решила связать с Патриком свою жизнь и больше не противиться зародившейся любви.
Для такого человека, как Патрик Келли, повернуться спиной к собственному прошлому означало проявить огромное мужество. Такого человека можно любить и уважать. И она действительно любила его всем сердцем.
Патрик сидел в оранжерее и с удивлением слушал Вилли.
– Кажется, Микки был связан с Джоуи Партриджем и Джеки Ганнером, – сообщил Вилли.
– Кто тебе это сказал?
Вилли пожал плечами:
– Я многое слышу на улице, Пэт. Я же еще живой, черт возьми!
– Н-да, похоже на то. Но что за дела у него были с ними?
Вилли усмехнулся:
– Старая профессия. Скажи по правде, Пэт, Микки всегда занимался птичками, то есть шлюхами?
Патрик почувствовал, как его охватывает злоба против покойника. Даггон, проклятый сутенер!
– Не европейские ли птички? – спросил Патрик.
Вилли кивнул.
– Откуда у тебя такие сведения?
– Птичка на хвосте принесла, – скаламбурил Вилли.
Патрик усмехнулся, видя самодовольное выражение лица своего помощника, и спросил:
– Думаешь, именно они разделались с ним?
Вилли развел руками:
– Ну кто-то же сделал это, Пэт. Микки мог иногда действовать как последний сутенер. Даже мне иногда хотелось разбить ему башку.
– Да, многие наверняка хотели разделаться с Микки. Итак, откуда они привозили птичек?
– Из Паддингтона, как обычно. У них там было несколько квартир. Завлекали нескольких девчонок, накачивали их наркотиками, затем Микки предлагал им спасение. Они готовы были на все, только бы выбраться из страны. Он все устраивал, затем отбирал у них паспорта и прочие документы и говорил, что они должны отработать потраченные на них деньги. Конечно, он врал – ведь он, наоборот, зарабатывал на девчонках большие деньги. Если же они начинали огрызаться, он отсылал их в такое место, где вправляют мозги. Я всегда говорил, что Микки мерзавец.
Патрик вздохнул:
– Ну, теперь он вышел из игры. Кто будет искать ему замену?
– Его партнеры. Я думаю, они захотят с тобой встретиться.
– Если я сам не захочу первым их увидеть, – сказал задумчиво Патрик. – Приготовь машину пораньше, Вилли. Мы с тобой поедем, так сказать, на охоту за паразитами.
Вилли вышел, а Патрик почувствовал, как сжалось его сердце. Если бы Кейт узнала о том, что он задумал, она бы вырвала у него яйца и повесила их в столовой.
Он знал: все думали, будто он отрекся от прошлой жизни ради Кейт, хотя она и не смогла поймать убийцу его дочери. Дочь он боготворил, обожал, она составляла для него смысл жизни. Потеряв ее, он, по мнению многих, размяк, утратил твердость. Ну и ладно, пусть думают что хотят.
За последние несколько лет Кейт и Патрик убедились, что прекрасно подходят друг другу. Пугало теперь лишь неведение Кейт. Она считала, что он теперь на правильном пути и сомнительные дела, которыми он занимался раньше, от массажных заведений до рэкета, остались в прошлом. Он в отчаянии закрыл глаза. Стоит ей узнать о последних событиях, и она взорвется. Кто посмеет осудить ее? Келли понимал: он – последний лживый гад.
В тот день, когда Кейт переехала к нему, он обещал ей стать праведнее католической монахини, но не сдержат слова. Собственно, он и не собирался выполнять свои обещания.
Подобно подсудимому, плачущему в суде, он сожалел не о содеянном, а лишь о том, что его поймали и изобличили. Или вот-вот изобличат.
Гарри Дженкинс был человеком небольшого роста, с крупными зубами и толстыми губами. Его работа считалась вредной, но ему нравилась. Он всю жизнь выгружал мусор из баков. По отбросам Гарри мог очень многое рассказать о жильцах того или иного дома. Наметанным глазом он выделял из массы мусора то, что имело ценность, что можно продать. Гарри был ходячей барахолкой. Он твердо верил: одна и та же вещь для одного человека – мусор, для другого – богатство.
Он разбирал кучу старья, оставленную рядом с баками пенсионерами из многоквартирного дома. Они иногда выбрасывали стоящие вещи. Роясь в картонных коробках, он радостно улыбался. Пусть его товарищи подождут. Тут можно найти фарфоровые вещички, которые потянут на несколько фунтов. Тем временем Дэнни Гарднер и Джон Пайлс сидели в мусороуборочной машине и разговаривали. Они привыкли к тому, что Гарри занимается кладоискательством, и даже приветствовали его занятие, поскольку оно давало им небольшую передышку.
– Дэнни, что нужно сделать, чтобы зажечь огонек в глазах девицы? Посветить фонариком ей в ухо!
Оба рассмеялись.
Дэнни продолжал свертывать папиросу. Он добавлял туда что-то неприятно пахнущее, и Джон машинально открыл окно.
– Если ты закуришь эту папиросу, то окажешься вон там, на грязной улице!
Дэнни ухмыльнулся:
– Кому какое дело? Что у нас за работа? В пивной меня за нее прозвали чемпионом по вывозу дерьма.
– Но это работа, сынок, помни.
Дэнни не ответил. В боковое окно он наблюдал, как женщина и маленький ребенок торопливо идут по улице. Затем он закурил, затянулся и произнес:
– У меня чертовски скучная работа и скучная жизнь.
Джон ответил:
– Не жалуйся на скуку, парень. Солнце светит, и жизнь довольно приятна, если подумать хорошенько.
Джейсон Гарнер сидел в своем новом «БМВ» и глядел в окошко. Он профукал уже две встречи за час. Он понимал: надо лучше планировать свое время, но это было выше его сил. Солнце светило в окно и слепило глаза, поэтому он надел темные очки. Мусороуборочная машина загораживала ему дорогу вот уже пять минут. Он видел, как женщина с маленьким ребенком перешла дорогу. В этом не было ничего необычного, и он провожал их безразличным взглядом. Женщина – высокая блондинка с очень простым, незапоминающимся лицом.
И только когда блондинка остановилась и стала озираться, Джейсон посмотрел на нее повнимательнее. Затем, не веря своим глазам, он увидел, как она подняла ребенка и посадила в дробилку для мусора. Несколько секунд Джейсон думал, уж не сошел ли он с ума. Убедившись, что женщина уходит одна, он пулей выскочил из машины.
Гарри услышал крик как раз тогда, когда разглядывал фарфоровую вазу для фруктов. Ваза была целая, он мог в этом поклясться.
Гарри вздрогнул и чуть не уронил вазу. Двое его приятелей растерянно топтались у машины, а мужчина в костюме пытался взобраться на ковш.
– Черт возьми, куда вы лезете?! – хором завопили Дэнни и Джон.
Гарри подумал, что все они рехнулись, аккуратно поставил вазу на газон и побежал к машине.
– Что случилось, Дэн?
– Гарри, сделай одолжение, пойди в дом, вызови полицию и «скорую помощь». У нас где-то там ребенок.
– Что?!
Но тихий плач, донесшийся из недр машины, заставил его действовать. Он побежал к дому и впопыхах сшиб ногой вазу. Звон разбитого фарфора заставил его побежать еще быстрее.
Астрологический прогноз в газете «Сан» гласил: «Сегодня вас ждет неожиданность». Прогноз сбылся!
Джейсон был в шоке. Кейт взяла его за локоть и усадила на бордюр тротуара. Мужчина обхватил голову руками.
– Я не могу в это поверить, – пробормотал он. – Как женщина могла такое сделать с ребенком? А если бы меня там не было? Они бы раздавили бедного малыша.
Парень заплакал. Кейт обняла его, утешая. Он почувствовал запах ее духов и сигарет, и это подействовало на него успокаивающе.
– Но вы были тут и спасли ему жизнь, – сказала Кейт ласково. – Без вас ребенок погиб бы. Вам есть чем гордиться.
Джейсон поспешно вытер слезы, внезапно осознав, что вокруг люди и они смотрят на него. Кто-то уже позвонил в местную газету, и Джейсон заметил неряшливо одетого молодого человека с бородкой, который его фотографировал.
– Вы герой, – сказала Кейт. – А теперь давайте пройдем в машину «скорой помощи», чтобы они могли осмотреть вас, ладно? Мне кажется, вы в шоке, дружище.
Кейт улыбкой встретила испуганный взгляд его темно-карих глаз. Джейсон хотел улыбнуться в ответ, но не смог. Она помогла ему встать и довела до фургона с крестом, затем повернулась к полицейскому Блэку и вздохнула:
– Все это очень странно. Два похожих случая за три дня – что такое происходит на земле?
– Не могу понять, – произнес констебль в недоумении. – Чертовски странно!
Если бы Джейсон не оказался случайно возле мусороуборочной машины, им пришлось бы разбирать дело об убийстве, думала Кейт. Она надеялась, что они скоро выяснят, чей это ребенок. Слава богу, мальчик хорошо одет и упитан. Блондинка, по словам Гарнера, довольно высокая, но, возможно, оттого, что на каблуках. Никто из мужчин не разглядел ее хорошенько. Следовательно, она ничем не выделялась, разве что заметно спешила, но это и понятно.
Кейт посмотрела на машину Джейсона. Лучи солнца отражались от лобового стекла, женщина не заметила человека в машине и думала, что ее не видят.
Кем бы она ни была, ясно одно: она собиралась убить своего малыша. Этот вывод привел Кейт в уныние.
Каролина Андерсон нетвердым шагом вошла в свой дом. Она еще не совсем протрезвела после вчерашней попойки. Поспешно пройдя в туалет, она с большим облегчением помочилась, затем пустила воду в ванну, вылила туда же полбутылки пены и, предвкушая удовольствие, стала смотреть, как разбегаются по воде мыльные пузыри. Сейчас она хорошенько вымоется и потом выпустит ребят.
Раздевшись, она залезла в горячую ванну, легла на спину и взглянула на часы. Сегодня она встала намного позже обычного. У нее были ночные посетители, платные посетители. Трое парней.
У нее все болело. Она закрыла глаза – пусть горячая вода сделает свое дело.
Кейт наблюдала, как маленький мальчик уплетает хот-дог. Очевидно, он проголодался – прилично одетый, умненький и живой ребенок с очаровательной улыбкой; золотистый цвет кожи выдавал мулата. Кажется, ему нравилось находиться в столовой, в центре внимания окружающих – его большие карие глаза светились весельем. Он был крепкого телосложения, хорошо одет и вообще ухожен. Но как же его зовут?
Доктор сказал, что малышу полтора года и у него отличное здоровье, которое отнюдь не ухудшилось после тяжелого испытания. Ребенок спокойный, но он или не может, или не хочет отвечать на вопросы. Кейт обнаружила, что она снова улыбается мальчику. Тот широко улыбнулся ей в ответ, засовывая в рот очередной кусок хот-дога.
– Спокойный, правда? – заметил Блэк.
Кейт кивнула и сказала:
– Кто-то все-таки должен знать, чей он. Приехали из агентства социальных услуг?
– Нет, пока. А красивый мальчишка, однако.
– Возможно, еще одна бедняжка, никудышная мать поневоле, – тихо сказала Кейт. – Я не понимаю, почему женщины готовы переносить все тяготы беременности, а потом не хотят заботиться о своих детях?
Малыш потягивал апельсиновый сок, а Кейт чувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. Мальчик выглядел таким беспомощным, таким уязвимым. Она постаралась подавить в себе гнев и жалость.
Ничего другого пока она не могла сделать.
Каролина хотела спать: горячая ванна и ночные излишества утомили ее. Она кое-как выбралась из ванны, закуталась в большое полотенце и направилась в холл. Там она зажгла лампу, открыла сумочку и вытащила триста фунтов двадцатками и еще полтораста десятками. Это были деньги на кофейный столик, о котором она мечтала, и на новые кроссовки для Кристиана.
Каролина чувствовала удовлетворение. В конце концов, минувшая ночь стоила небольшого недомогания. А теперь можно все выкинуть из головы, как и другие ночные приключения, которые она так легко забывала.
Позевывая, она прошла в детскую, открыла засов и распахнула дверь, заранее улыбаясь. Но в комнате никого не было. В оформленной когда-то декоратором маленькой комнате никого не было!
Сердце остановилось у Каролины в груди. Она ворвалась в комнату, откинула одеяла, заглянула под кровати. Дети исчезли.
Тарелка с бутербродами, которые она оставляла им, стояла на ночном столике. Там же стояла и бутылка с апельсиновым соком. Это значило, что они и не завтракали.
Она обыскала весь дом сверху донизу, но безуспешно. Испуг все больше овладевал ею. Наконец она рухнула на диван, схватила мобильный телефон, набрала номер и стала ждать ответа.
Как только ей ответили, она закричала:
– Как ты смеешь забирать моих детей, ты, гнилой ублюдок?
Ее лицо мертвенно побледнело, когда Джигси Гастон объяснил, что он сейчас в Ливерпуле с сестрой и даже рядом с ребятами не был. В его голосе прозвучала тревога.
Сообразив, что все намного серьезнее, чем она думала, Каролина позвонила в полицию. Сердце ее так сильно билось, что удары отдавались в ушах.
Куда девались ее мальчики? Где сейчас Кристиан и Айвор?
Патрик зашел в маленький бар на таможне. Там почти не было посетителей, за исключением двух пожилых мужчин. За стойкой работала молодая женщина по имени Лесли Партридж. Она приветливо улыбнулась:
– Привет, Пэт. Давно тебя не видели.
Он усмехнулся:
– Ты хорошо выглядишь, Лес. Где старик?
Она покачала головой:
– Отец снова пропал. Я не видела его уже три дня. Ты сам знаешь, какой он.
– Джо – парень что надо. Налей мне, милочка.
Она открыла бутылку пива и поставила ее на стойку вместе со стаканом.
– Меня тошнит от отца, Пэт. В его возрасте он все еще бегает за бабами. Надеюсь, он скоро кого-нибудь подцепит и затем объявится, как всегда.
В комнату вошел Вилли и, кивнув двум пожилым клиентам, направился к стойке. Лесли машинально тоже налила ему стакан:
– Привет, Вилли. Моя мать на днях спрашивала про тебя. Как дела?
Он пожал плечами:
– О’кей, дорогая. Барахтаюсь, как сейчас говорят.
Она засмеялась:
– Пойду попробую отыскать отца по мобильнику.
Патрик кивнул, она вышла из-за стойки и пошла через зал, плавно покачивая бедрами.
– Он где-то скрывается, Вилли.
– Да, Пэт. Ему хочется, чтобы его некоторое время никто не видел. Я не удивлюсь, если он отправился за границу, куда-нибудь на Канарские острова.
Они мирно пили некоторое время, пока девушка не вернулась к стойке.
– Не смогла с ним связаться. Не отвечает.
Патрик допил остатки пива.
– Когда он объявится, скажи ему, что мне надо с ним поговорить, ладно?
Она кивнула. Когда Патрик и Вилли проходили мимо двоих мужчин, один из них остановил их:
– Послушай, Пэт, я не знаю, в чем суть дела, но пару дней назад несколько иностранцев разыскивали Джо. Похоже, это были те еще парни. Ни пожалуйста, ни спасибо. Один из них, Фрэнк Оберзак, опасный тип.
– Ты думаешь, его могли похитить? – спросил Патрик.
Мужчина пожал плечами:
– Кто знает? Неделю назад он подрался в клубе «Эшганг Кантри». По правде говоря, он словно в детство впал. Связался с Дикки Далтоном-младшим, потом избил его. От Джо даже завсегдатаи постарались откреститься.
Патрик посмотрел на него с удивлением. Неужели Джо в свои годы связался с таким никчемным типом, как Далтон? Что он, из ума выжил, что ли?
Мужчина вздохнул:
– Он изрядный прохвост, а сейчас, похоже, впадает в маразм. Связывается с кем попало. Партридж – это бестолковый сутенер.
– Ладно, спасибо за сообщение.
Мужчина пожал им руки и вышел к своему «мерседесу». Патрик и Вилли смотрели, как он отъехал.
– Очень трогательно, Пэт. Обычно старина Том Эллис держит язык за зубами. Должно быть, он очень сердит на Партриджа, раз столько наговорил, – заметил Вилли.
– Он мой должник. Его сын отбывает пожизненное заключение за убийство. Я добился ему некоторых послаблений в тюрьме.
Вилли кивнул:
– Да, такой срок сидеть непросто. Куда теперь?
– Честно говоря, Вилли, не имею понятия, – вздохнул Патрик.
Кристиан бросился на руки матери, и Кейт порадовала их искренняя привязанность друг к другу. Но Кейт боялась следующего вопроса женщины.
– А где Айвор?
Красивое лицо Каролины выражало нетерпение. Кейт сначала усадила ее и лишь потом рассказала, как они нашли Кристиана.
– Вы хотите сказать, что моего сына кто-то бросил в мусороуборочную машину, а другой мой сын до сих пор не найден? – В голосе женщины зазвучали истерические нотки. – Где, черт побери, тогда Айвор? Кто его забрал?
Кейт печально покачала головой:
– Мы не знаем. Пока вы нам не сообщили, откуда нам было знать, что дети пропали? Кроме того, трое свидетелей дали описание женщины-похитительницы, под которое подходите и вы. Поэтому у нас есть к вам вопросы.
Каролина открыла рот, словно ей нанесли удар в солнечное сплетение.
– Почему вы почти до второго завтрака не заметили отсутствия детей? Большинство детей встают около восьми утра. И почему у вас нет никаких мыслей относительно того, кто мог забрать их у вас из-под носа? Короче, если вы не будете с нами откровенны, мы ничем не сможем вам помочь. Трехлетний ребенок бродит где-то по улицам, и необходимо найти его прежде, чем с ним что-нибудь случится. Итак, Каролина, давайте начнем с самого начала.
Женщина затравленно посмотрела на Кейт.
– Вы думаете, его утащил какой-то псих?
– Я надеялась, что вы поможете найти ответ на этот вопрос, – сказала Кейт. – Послушайте, Каролина, около мусороуборочной машины видели женщину, очень похожую на вас. Мы собираемся сегодня провести опознание. Я предлагаю вам вызвать адвоката и посоветоваться с ним.
В глазах Каролины был ужас:
– Неужели вы думаете, что я могу иметь к этому какое-нибудь отношение?
Кейт пожала плечами:
– Очная ставка снимет с вас подозрение, понимаете? А так как имеются три свидетеля, которые дали описание женщины, удивительно похожей на вас, мы не можем исключить вас из круга подозреваемых. К тому же в деле много неясных моментов, и только вы можете дать необходимые разъяснения.
– Дети – это моя жизнь, что бы там ни говорили, – запальчиво сказала Каролина. – Я признаю, что многое делала неправильно, но я люблю своих мальчиков и многое делаю ради них. Вы должны мне верить.
– Меня интересуют только факты – ясные и простые факты, – со вздохом сказала Кейт. – Сейчас мы располагаем лишь следующими фактами: ваших сыновей забрали из дома, одного бросили в мусорную машину, а другой все еще не найден. Нам необходимо срочно найти его.
Внезапно Каролина вскочила и заорала:
– Где мой малыш? Вы – полиция, ступайте и найдите его!
Кейт схватила в охапку малыша, который, казалось, окаменел от вопля матери, и выпроводила его из комнаты. Затем Кейт вызвала врача и, когда Каролина успокоилась, начала допрашивать ее как положено. Следовало торопиться: может быть, трехлетний ребенок уже умер, либо умирает, либо его удерживают как пленника.
Время для Айвора Андерсона истекало. Если уже не истекло.
Патрик изумленно оглядел свой офис. Все разгромлено, бумаги разбросаны по полу, бухгалтерские книги разорваны. Погромщики растоптали даже фотографии его покойных жены и дочери. Это огорчило Патрика больше всего.
Вилли уставился с разинутым ртом на картину погрома:
– Будь я проклят, Пэт, тут кто-то что-то искал!
– Знаешь что, Вилли? Ты всегда говоришь очевидные вещи. Иногда ты действуешь мне на нервы.
– Я только хотел…
– Больше не надо. Я тебе вот что скажу: тот, кто это сделал, жаждет смерти. Я найду виновников и убью их.
– Могли такое сделать хулиганы? Ну, уличные бандиты?
Патрик отрицательно покачал головой:
– Нет, сделано слишком профессионально для уличных банд. Я думаю, что искали документы на право владения, так как даже полы вскрыты. К счастью, я держу их в особом месте. Нам надо узнать, зачем они кому-то понадобились. Я законный владелец, непонятно, на кой черт другим людям мои бумаги?
– Ну, наверное, они хотели сами получить кусок пирога.
– Значит, теперь надо угадать, чья это работа, и вселить в засранцев страх божий.
Вилли вытер пот со лба.
– Я думаю, что это Партридж или Ганнер.
Патрик саркастически прорычал в ответ:
– Черт возьми, Вилли, невпопад, как всегда.
Вилли явно обиделся.
– Не надо наезжать на меня, Пэт. Я же на твоей стороне.
С этими словами он поднял с пола фотографию Рене и попытался ее разгладить своими большими неловкими руками.
– Тот, кто сделал это, получит от меня хорошую затрещину, – проворчал он. – Дело принимает слишком личный оборот.
Патрик обнял Вилли за плечи.
– Извини, старина, я погорячился. Все это слишком раздражает меня. Я не понимаю, кто и по какой причине меня преследует. Я могу бороться, могу нанести удар, но сначала надо точно выяснить, с кем я имею дело и, что еще важнее, почему.
